Текст книги "Верни меня (ЛП)"
Автор книги: Эми.К. Роджерс
Соавторы: Энн Мари Уолкер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)
Глава 25
Алли посмотрела на маленький прибор, который Хадсон держал между двух пальцев.
– Что это такое?
– Последнее приобретение команды Макса, – он убрал маленький предмет обратно во внутренний карман пиджака и поправил галстук. – Что-то вроде устройства для шумовых искажений. Оно позволит нам разговаривать свободно.
Небольшой ресторанчик уже гудел всеми возможными звуками, от звона посуды до оживленных разговоров толпы у барной стойки. Сложно было расслышать даже человека напротив тебя, не говоря уж о соседнем столике. Если только...
– Ты думаешь, Джулиан установил здесь жучки?
– Нельзя недооценивать соперника, Алессандра. И в данный момент нельзя сказать, как далеко он готов зайти, – Хадсон подлил еще кьянти в ее бокал. – Кто бы ни следил за нами сегодня, он сумеет расшифровать наш разговор только по выражению лиц и языку тел.
Она кивнула и инстинктивно посмотрела на огромное окно рядом с их столиком. Снаружи люди спешили вдоль по тротуарам, машины забили все четыре полосы движения. Чуть подальше туристы столпились вокруг исторической водонапорной башни (36) , позируя для фотографии или садясь в кареты, чтобы покататься. Хадсон не только выбрал ресторан рядом с оживленным проспектом, но и позаботился, чтобы их посадили у окна. Администратор удивилась, когда он предпочел место 'в аквариуме' вместо приватной кабинки, куда она их вела, но пятьдесят баксов, опустившиеся в ее ладонь, быстро решили проблему.
– Расслабься, Алли, – Хадсон хотел ободрить ее, но нервное волнение, гудевшее в ее венах, никуда не делось. Кто-то следил за каждым их шагом. Вести светский разговор оказалось сложнее, чем она ожидала.
Она ткнула вилкой в пиццу, приготовленную на огне. Сочетание бурраты, рукколы и масла белого трюфеля было одним из ее любимых, но сегодня она едва коснулась блюда.
– Расскажи мне о проектах, презентованных вчера, – сказал он, явно пытаясь ее отвлечь. – Удалось достичь цели?
Алли потянулась за вином. Но отпив приличный глоток, едва ощутила его вкус.
– Даже превзойти ее, на самом деле. И намного. Конечно, это во много благодаря щедрому чеку, который выписал ты.
– Возможность увидеть моего брата в смокинге стоила каждого цента.
Тут ей в голову пришла мысль, и впервые за время их встречи ее лицо осветила искренняя улыбка.
– Я слышала, он завел щенка.
Меж бровями Хадсона залегла складка.
– Да, видимо, рыженькая решила, что ему это пойдет на пользу.
– Хадсон, ты же знаешь, что ее зовут Харпер.
– Ладно. Харпер, – сказал он, подчеркивая ее имя, – может сама убирать за этой штукой в следующий раз. Эта мелкая собачонка облегчилась где угодно, кроме чертовой пеленки.
Алли прикрыла рот салфеткой.
– Я знаю этот трюк с салфеткой, Алессандра. Давай, смейся надо мной, – тут его взгляд смягчился. – Хотя я рад, что у тебя есть повод улыбнуться.
– Ты даешь мне массу поводов для улыбки, Хадсон.
– И я планирую продолжать в том же духе.
Возле столика появился официант с чеком. Протянув свою кредитку, Хадсон вновь переключился на Алли.
– Ну а пока, полагаю, пришло время тебе нанести решающий удар.
– Ну, поскольку тебе нужно выглядеть расстроенным из-за моих слов, обсудим вчерашнюю игру Быков ?(37)
Хадсон нахмурился.
– Ту игру решили судьи, а не игроки.
Бинго. Хадсон тут же откинулся в кресле, руки скрещены на груди, брови нахмурены. Для любопытных взглядов он выглядел как мужчина, которому только что поставили ультиматум.
Он быстро встал, как только Алли поднялась со стула.
– Мой лимузин ждет снаружи, – сказал он, бросив салфетку на стол.
Она мельком глянула в окно.
– Думаешь, так будет правильно?
– Ты якобы только что дала мне возможность вернуть тебя. Подвезти тебя домой было бы логичным, – он положил руку ей на поясницу и вывел из ресторана. Макс уже стоял на тротуаре у открытой двери лимузина. Алли скользнула внутрь и подождала, пока Хадсон обменялся парой слов с мужчиной, который был его правой рукой, и тоже присоединился к ней на кожаном сиденье. Как только дверь закрылась, она тут же забралась ему на колени, пользуясь уединением, которое обеспечивали темные тонированные стекла.
– Обними меня.
Его руки уже обхватили ее тело.
– Тебе не нужно просить.
Алли опустила голову ему на плечо. Обычно одна лишь его близость заставляла ее таять, но теперь и этого было недостаточно, чтобы ослабить мучившее ее напряжение.
– У Макса есть какие-то новости?
Хадсон вздохнул.
– К сожалению, нет. Хотя он вычислил предположительного туриста, фотографировавшего нас.
– Кто-то из людей Джулиана?
Он коротко кивнул.
– Похоже на то.
– Он потребует информацию. Собрание совета в следующем месяце заставляет его нервничать.
– Скажи ему, что я согласился.
Алли вскинула голову.
– Переписать на меня акции Ингрэм? – ее голос прозвучал на несколько октав выше обычного. Это было нелепой уступкой, какой она от него совсем не ожидала. И все же его согласие, даже в теории, застало ее врасплох.
– Да. Джулиан знает, что я к тебе чувствую. Весь его план основан на том, что я пойду на что угодно, чтобы вернуть тебя. Он не ожидает ничего другого. Если вдруг выяснится, что я могу не согласиться, его действия будут непредсказуемыми, – Алли открыла рот, но Хадсон тут же ответил на ее невысказанный вопрос. – Это не ускорит его планы. Он знает, как долго составляются и оформляются подобные бумаги. На худой конец, ложное чувство прогресса может заставить его оставить тебя в покое, – его пальцы ритмично поглаживали его спину. – Тем временем, я предоставлю в распоряжение Макса все ресурсы. Если есть улики, которые можно использовать против Джулиана, он в конце концов найдет их.
– Просто, Хадсон... мне начинает казаться, что там нечего искать. Стрелок мертв, и никто из окружения Джулиана не рискнет повторить его судьбу. Твоя команда работает уже несколько недель, и мы ни на шаг не продвинулись по сравнению с началом всего этого хаоса, – она прерывисто вздохнула. – Он уйдет безнаказанным.
Хадсон взял ее за руку.
– Нет. Мы что-нибудь придумаем.
Горячие слезы навернулись ей на глаза, когда она представила себе самодовольное выражение на лице Джулиана тем днем в его замке.
– Если бы ты только видел, как он злорадствовал, – ее голос дрожал от эмоций. – Он говорил о том, как планировал их убийство, точно речь шла об одной из его любимых детективных драм, – идея шарахнула ее почти подобно физическому удару, и она резко выпрямилась. – Точно, – сказала она уверенно и четко впервые за вечер. – Мне нужно записать на пленку, как он хвастается этим.
– Ни за что.
– Это единственная возможность покончить с этим раз и навсегда.
– Через мой труп.
– Ну почему?
Хадсон посмотрел на нее так, точно она выжила из ума.
– Не считая очевидных причин?
Она не шевельнулась, и он продолжил, сердито выдохнув.
– Даже если допустить это, и тебе бы удалось, нет гарантии, что суд примет эту улику. Такой тип доказательств ценится по-разному в зависимости от дела.
Она покачала головой.
– Это неважно. Я не собираюсь врываться в полицейский участок с этой записью, ведь он может отомстить тебе и Нику. Мне достаточно использовать это против него. Обмен информацией.
Все тело Хадсона напряглось под ней.
– Проклятье, Алли, – буквально выкрикнул он, стаскивая ее со своих колен. – Ты, черт подери, не можешь серьезно думать об этом, – он разразился быстрой гневной тирадой. – Этот ублюдок подобен заряженному пистолету, готовому спустить курок. Неизвестно, что он сделает, если его загнать в угол. Если ты думаешь, что я позволю тебе так рисковать собой, хоть на минуту... – его челюсть напряглась, и она знала, что перед его глазами стоит та же сцена, что и перед ней – Джулиан, заваливший ее на диван.
– Джулиану нужна я. Он не может ничего со мной сделать, или весь его план пойдет прахом, – она взяла его лицо в ладони, заставляя посмотреть на себя. Когда их глаза встретились, его взгляд пылал яростью, но помимо этого она увидела там страх. Он боялся за нее, и эту эмоцию она понимала слишком хорошо. – Он не причин мне вреда, – прошептала она.
Когда он заговорил, голос его был хриплым.
– В прошлый раз он почти...
– Я знаю, – сказала Алли. – Но теперь он ведет себя хорошо. Он не может рисковать и испортить все, сев в тюрьму за побои.
– Проклятье, Алли. Побои – лишь верхушка айсберга.
Она тяжело сглотнула.
– Хадсон, я должна это сделать. Это наша единственная надежда.
Миновало несколько напряженных мгновений. Алли сидела абсолютно неподвижно, позволяя ему прийти к единственному логичному заключению. Наконец, тяжело вздохнув, он заговорил.
– Мне это не нравится, Алессандра, скажу прямо.
– Я тоже не в восторге, но это единственный выход.
Хадсон провел рукой по волосам.
– Мы сделаем это по-моему. Я не хочу ни в чем полагаться на удачу.
– Да, конечно, – она без колебаний согласилась.
На протяжении оставшейся поездки Хадсон изложил свои условия. Встреча должна пройти на публике, на Алли наденут прослушку и отслеживатель, Макс будет руководить всей операцией. Его команда тренированных профессионалов не только обучит ее, они будут наблюдать за ней все время.
– Я отдам необходимые указания первым делом завтра утром, – сказал Хадсон, когда они притормозили у ее особняка. Он проводил ее до двери и поцеловал на прощание в щеку. – Я, черт подери, ненавижу это, – прорычал он, прежде чем повернуться и сбежать по ступенькам. Алли не знала, что именно он имел в виду – их план или целомудренное прощание, но скорее всего, и то, и другое.
Едва она отперла дверь, как зазвонил ее телефон.
– Поцелуй перед дверью? Как мило, – слова Джулиана сочились сарказмом. – Кажется, я ясно высказался насчет лобызания с этим дворнягой.
– Это был поцелуй в щеку, Джулиан. Он должен думать, что я возвращаюсь к нему, помнишь? И это работает. Он согласился переписать акции.
– Отлично. Когда бумаги будут готовы?
– Не знаю. Он сказал, что запустит процесс завтра. Скоро узнаю подробнее.
– Следи за своими поступками, – рявкнул он и повесил трубку.
– Ну, и тебе до свидания, мудак, – пробормотала она себе под нос. Сбросив пальто и шарф, она прошла в спальню, по пути забрав ноутбук с кофейного столика. Была по меньшей мере дюжина писем, требующих ее внимания еще до начала рабочей недели. Если повезет, они отвлекут ее от мыслей, не дававших ей спать почти каждую ночь. Кажется, единственные ночи, в которые ей действительно удалось отдохнуть после их возвращения из Европы, она провела в доме Хадсона на озере.
Но вместо утешения в объятиях мужа ей приходилось довольствоваться горячим душем и чашкой любимого зеленого чая. Она нагнулась, чтобы вытащить футболку и пару фланелевых брюк из ящика, а когда повернулась, то едва удержалась, чтобы не вскрикнуть.
Хадсон стоял прямо в дверном проеме спальни.
– Извини. Не хотел тебя напугать, – он сменил пиджак и галстук на толстовку с воротником на молнии и бейсболку, низко натянутую на глаза.
– Ты просто... ты переоделся... и я не ожидала тебя... – ее мысли и сердце бешено скакали от пережитого шока. – Как ты сюда попал?
Он бросил кепку на прикроватную тумбочку и провел рукой по волосам.
– Я вошел через черный вход. Людей Джулиана трудно не заметить. Их машина прямо перед входом.
– Я думаю, смысл как раз в очевидности. Он хочет, чтобы я знала об его слежке, вот почему ты не можешь остаться.
– Черта с два я не могу. Я не спал со своей женой с самого медового месяца, если его вообще можно так назвать, – он разом стянул толстовку и футболку через голову, обнажая жесткие контуры грудных мышц и четко очерченные кубики пресса. – Как только вся эта хрень закончится, я увезу тебя на настоящий медовый месяц, куда-нибудь в теплое тропическое местечко. Одежда не потребуется. Вид голой груди Хадсона в сочетании с мыслями о том, чтобы валяться с ним на песчаном пляже отвлек ее, и прежде чем она успела осознать происходящее, он оказался полностью обнажен. Она упивалась видом, любуясь им с головы до пят, задержавшись взглядом на эрекции, приподнявшейся ей навстречу в демонстрации мужественности и желания.
– Нравится то, что ты видишь?
Она подняла взгляд и увидела, что он выгнул бровь и криво усмехается.
– Ты же знаешь, что да, но ...
– Я уеду утром после того, как твой хвост последует за тобой на работу. Ну а пока я хочу заняться любовью со своей женой и уснуть у нее на руках.
Спорить с ним было бесполезно. Тем более что он предлагал именно то, в чем она нуждалась.
– Вы обладаете даром убеждения, мистер Чейз. Можно сказать, мастерски владеете языком.
Он облизнул губы, лениво пересекая спальню.
– Ох, миссис Чейз, вы себе не представляете.
(36) Чикагская водонапорная башня является единственным общественным зданием, пережившим пожар 1871 года, и выступает символом старого Чикаго и восстановления города после огня.
(37) Чикаго Буллз (Чикагские быки) – профессиональная баскетбольная команда Чикаго.
Глава 26
Алли никогда не любила утро понедельника. Ни будучи маленькой девочкой, которую шофер отвозил в школу, ни будучи взрослой женщиной, ежедневно ездящей на работу. Но утро понедельника особенно жестоко, когда приходится оставлять Хадсона Чейза, спящего в твоей постели. Голого.
Вид его, развалившегося на ее матрасе, оставался в ее памяти целый день. Одна рука запрокинута за голову, нога согнута, и все шесть футов три дюйма (38) представляли собой то еще зрелище. Но именно девять дюймов (39) тяжелой плоти, покоившейся внизу его живота, заставили ее хотеть забраться обратно в постель. Она отдала бы что угодно, чтобы задернуть шторы, отключить телефоны и провести целый день, показывая своему мужу, насколько она его жаждала. Но вместо этого она просто поцеловала его в лоб и направилась к двери.
Он поморгал, глядя на нее, великолепные голубые глаза были мутными спросонья.
– Возвращайся в постель, – протянул он.
– Мне нужно ехать на работу, чтобы сладкая парочка перед домом покинула свой пост.
– Который час?
– Почти семь. Я хотела освободить дорогу, чтобы у тебя было время заехать в пентхаус перед своей первой встречей.
Его губы расплылись в ленивой сексуальной улыбке.
– Которая только в девять, – он потянулся к ней, но Алли стояла на своем, зная, что если поддастся на мгновение, то останется на ведь день. Он неохотно согласился, когда она напомнила ему о необходимости запланировать встречу с Максом этим утром, но заставил ее пообещать, что они найдут способ провести вместе хотя бы часть вечера. Шаловливые слова, которые он прорычал ей вслед, заставили ее отсчитывать часы, и когда наконец стрелка достигла шести, она была более чем готова к секретному рандеву.
Телефон на ее столе зазвонил, когда она уже собирала вещи. После третьего гудка она позвала Колина, но когда тот не отозвался, она сама ответила.
– Алессандра Синклер, – произнесла она, и внезапно ее собственное имя прозвучало неправильно. Прошло чуть больше недели с тех пор, как она вышла за Хадсона, и хоть никто об этом не знал, она уже думала о себе как об Алессандре Чейз. Алли Чейз, если называть вещи своими именами. Хадсон говорил ей, что не будет возражать против двойной фамилии, но взять его фамилию казалось ей просто идеальным. И как только они публично огласят новости, она собиралась изменить фамилию.
– Нам надо встретиться, – звук сиплого голоса Джулиана послал дрожь по ее позвоночнику.
– Ладно, – согласилась она. Как бы ей ни была ненавистна идея видеть Джулиана, она никак не могла придумать, под каким предлогом им встретиться. Он был слишком умен, чтобы хоть как-то изобличить себя в убийстве ее родителей по телефону. И тот факт, что Джулиан предлагал встретиться, был недостающим кусочком пазла, который как раз встал на место. Он зажала телефон между ухом и плечом, и открыла календарь на своем ноутбуке. – Когда?
– Сейчас.
– Сейчас?
– Я говорю по-английски, Алессандра. Уверен, ты меня поняла.
– Я просто думала...
– Мне не нужно, чтобы ты думала, – перебил он. – Мне нужно, чтобы ты сделала, как сказано. Машина перед зданием. Не заставляй меня ждать, иначе я могу использовать это время, чтобы пересмотреть наши условия.
Звонок закончился. Мысли Алли бешено неслись. Они с Хадсоном договорились, что Макс спланирует встречу с Джулианом, и она обещала в точности следовать инструкциям. Но она не ожидала, что Джулиан свяжется с ней так скоро, и его недвусмысленные угрозы не оставляли ей выбора. Она должна была встретиться с ним. Не было никакой гарантии, что им представится еще одна возможность поговорить наедине.
Алли глубоко вдохнула через нос и постаралась сосредоточиться. Если Джулиан выдаст себя, она должна быть готова. Ее телефон может записывать аудио, но когда он в последний раз 'потребовал' ее присутствия, его головорезы конфисковали телефон. Вероятно, они сделают это снова. Ей нужен другой вариант.
Пока она собирала вещи и направлялась к двери, ей в голову пришла идея. Выйдя в приему, она увидела, что Колин вернулся за свой стол.
– Все хорошо, леди-босс?
– Да, просто у меня поздняя встреча, и я немного тороплюсь.
Он нахмурился, глядя на экран компьютера.
– В вашем календаре ничего нет.
– Ага, извини, забыла упомянуть, – Алли просунула руки в рукава пальто. – Не знаю, где была моя голова в последние три дня. Эй, а у тебя есть под рукой цифровой рекодер?
– Конечно, – Колин открыл ящик стола и вытащил устройство. Оно оказалось даже меньше и тоньше, чем ей помнилось. Идеально.
– О, и пара ножниц?
Он схватил их и закрыл ящик. Любопытство было написано на его лице, когда он протянул ей оба предмета.
– Спасибо, – выпалила она через плечо, спеша к выходу. Если бы она помедлила еще дольше, он начал бы задавать вопросы, на которые она не в силах ответить.
В лифте Алли быстро набрала сообщение Хадсону и съежилась, нажимая 'отправить'. Он несомненно будет в ярости. Но у него не оставалось времени привести план в действие, а она даже не знала, куда отвезет ее машина. Она предпочла бы позвонить ему, услышать его голос, успокоить его, но ей пришлось запрятать одноразовый телефон перед тем, как выйти в холл.
Ножницами она сделала маленькую прорезь на дне сумочки, засунув телефон под подкладку и положив сверху кошелек и косметику. Свой обычный телефон она положила в карман пальто, чтобы был под рукой, когда водитель попросит его отдать.
Ее глаза лихорадочно метнулись к табло над дверьми лифта. Еще пять этажей. Она быстро переключила рекордер в режим записи голоса и засунула его в лифчик, оставив две верхних пуговицы на блузке не застёгнутыми в надежде, что ткань не заглушит звуки.
Боже, надеюсь, это сработает. Ее импровизированный план был далек от профессионального, и по правде говоря, основан по большей части на просмотренных ею фильмах. Нет никакой гарантии, что она сумеет увести разговор в нужную колею, не говоря уж о том, запишет ли устройство чистый звук. Но если есть хоть малейший шанс, что Джулиан скажет что-то, изобличающее его, он должен быть готов.
Машина, присланная Джулианом, ждала на обочине. Алли тут же узнала водителя. Это был тот же самый наемный бандит из замка, который держал ее в библиотеке, пока Джулиан разбирался с безотлагательными вопросами. Он выбрался из черного Лексуса, как только Алли прошла через вращающиеся двери, и протянул руку в черной перчатке.
– Протокол, – сказал он с усмешкой.
Алли протянула свой смартфон и смотрела, как он его выключает.
– Куда мы направляемся? – спросила она, когда он распахнул заднюю дверцу.
– Домой, – его покровительственный тон послал по ее телу волну беспокойства.
Домой? Что, черт побери, это значит? Джулиан снимал номер люкс в Пенинсуле каждый раз, когда приезжал в город. Устроившись на кожаном сиденье, она задумалась, неужели этот заносчивый ублюдок действительно купил для них дом, где они будут жить как муж и жена. Она бы не удивилась. Он обращался с ней как с аксессуаром, и выбрать дом, не советуясь с ней, было бы в порядке вещей. Но чем дольше они ехали, тем очевиднее становилось место назначения. Машина направлялась на Лейк Форест.
Джулиан собирался встретиться с ней на месте преступления. Буквально.
Адреналин курсировал по венам Алли, а машина уже завернула в небольшой переулок, пролегавший параллельно озеру. Один за другим они проезжали исторические дома, разбросанные то тут, то там по северному побережью, и вскоре она увидела каменную стену, окружавшую прибрежную собственность ее семьи.
– Дом, милый дом, – сказал водитель, въезжая в железные ворота Мэйфлауэр Плейс.
Алли посмотрела на него в зеркало заднего вида.
– Дайте мне минутку, – ее живот скрутило от мысли вновь войти в этот дом, и на секунду ей показалось, что ее стошнит. Она сделала глубокий вдох и на дрожащих ногах выбралась из машины. Перед ней возвышался особняк из кирпича и камня, когда-то бывший ее домом. Теперь он являлся лишь местом преступления. Ее худшим ночным кошмаром, воплотившимся в жизнь.
Джулиан ждал ее в гостиной, сразу за фойе с мраморными полами.
– Добрый вечер, Алессандра. Как твоя поездка? Не слишком много пробок, надеюсь.
Алли нахмурилась. Он вел светский разговор с ней, как обычный мужчина в конце обычного рабочего дня. А не мужчина, заманивший женщину, которую он шантажирует, в дом, где он убил ее родителей.
– Выпьешь что-нибудь?
– Зачем мы здесь, Джулиан? – дрожь в ее голосе разрушила видимость спокойствия, которую она тщательно поддерживала.
Он подошел к набору графинов, стоящих на серебряном подносе. Порошок для снятия отпечатков пальцев, который покрывал их в прошлый раз, когда она здесь была, уже стерли, и грани хрусталя отражали свет камина.
– Я король замка, – сказал он, наполняя бокал щедрой порцией водки. Алли заметила, что он не потрудился добавить лед. – Могу и жить в нем.
Из всех садистских планов, которые Джулиан на нее имел, этот мог стать худшим. Проживание в Мэйфлауэр Плейс не имело ничего общего с престижным адресом. Их будущая резиденция должна была служить постоянным напоминанием того, на что он способен.
– С этой ужасной комнатой придется попрощаться, – сказал он, кивая на столовую. Не подумав, Алли проследила за его взглядом. Отметки полицейского расследования исчезли, но комната все равно не была похожа на ту, которую она помнила. Когда-то скошенные зеркала покрывали каждый дюйм стен, но теперь одна секция пустовала. Пули раскололи висевшую там панель, и на ее месте остались лишь кровавые подтеки.
– Серьезно, твоя мать на самом деле полагала, что сможет создать свою версию Версаля? – он презрительно фыркнул. – Конечно же, декор в любом случае придется заменить. Все эти пятна от крови и мозгов, – он прищелкнул языком. – Жалко, что ковер забрали как улику. Он был единственной приемлемой вещью в комнате.
Алли закрыла глаза, сопротивляясь натиску образов, заполонивших ее мысли. Вновь открыв их, она впервые заметила, что стол элегантно сервирован для приема пищи. Белая скатерть, свежие цветы, любимый фарфор ее матери – все было готово для романтического ужина на двоих, если бы не кровь на стене. Даже горели свечи.
– К чему все это?
– Празднование, – поднеся стакан ко рту, он отпил большой глоток. – Ты хорошо поработала, Алессандра. Передача акций запущена, и я подумал, что нам стоит выпить за предстоящую церемонию, – он усмехнулся. – В конце концов, нет времени для вечеринки в честь помолвки.
– Ты уверен, что хочешь торопиться с этим, Джулиан? В смысле, ты же хотел роскошное торжество, о котором будет писать вся пресса? – спросила она, повторяя его же слова, которые он говорил раньше, пытаясь выиграть время.
– Уверяю тебя, наша свадьба будет в точности такой, какой ее представляла твоя мать. Жаль, она не сможет ее увидеть, – в его голосе не прозвучало ни капли раскаяния. – Все распоряжения были отданы, просто никто из поставщиков не знает личности жениха и невесты. Как только ты получишь акции, мы сможем объявить о помолвке, – он взял графин и наполнил стакан доверху. – Мы поженимся на день святого Валентина, как и договаривались, а когда вернемся из медового месяца, ты скажешь совету, что передумала и не хочешь больше работать в Ингрэм. И тогда-то ты используешь свой внушительный пакет акций, чтобы твой муж занял вакантное место.
– Похоже, ты все продумал, – возможно, если она польстит его эго, ей удастся заставить его заговорить о своих планах. Пока что он показал себя как черствого шовиниста и ублюдка, но не сказал ничего инкриминирующего.
– Я тщательно подхожу к делу, Алессандра. И я всегда получаю желаемое. Тебе придется это запомнить. А что касается деталей нашего соглашения, не нужно беспокоиться. Все прописано в добрачном соглашении.
– Ты думаешь, что я подпишу брачный контракт?
– Детали очень щедрого свадебного подарка, который ты мне передашь.
Чтоб тебе провалиться. Вне контекста ни одно из его слов не походило на признание в совершенном преступлении.
Осушив бокал и поставив его на кофейный столик, он обошел комнату.
– На самом деле, давай покончим с бумагами до ужина, да?
Как будто он давал ей право выбора. Взяв ее за локоть, Джулиан отвел Алли в кабинет ее отца. Ее горло сдавило от воспоминаний о том, как она в последний раз шла по этому коридору, такая уверенная в своей миссии. Она планировала вернуть себе контроль над своей жизнью. Но вместо того разлетелась на тысячи кусочков.
Джулиан открыл дверь в кабинет, и на мгновение она вернулась в прошлое... ее отец, лежащий на столе, кровь, вытекающая из груди, трубка телефона, лежащая в безжизненной руке. Полиция определила, что ее мать застрелили первой, она случайно наткнулась на стрелка на кухне. Слышал ли ее отец выстрелы? Пытался ли позвонить в 911? Ее сердце разбивалось на части, когда она представляла кошмарные последние моменты его жизни, и все же этот сценарий прокручивался в ее голове тысячу раз.
– Алессандра, если ты будешь уделять внимание, когда я с тобой говорю, это существенно облегчит процесс.
Алли повернулась и увидела, что Джулиан стоит возле сейфа, спрятанного в одном из книжных шкафов. На секунду она удивилась, откуда, черт подери, Джулиан знает комбинацию. Но потом вспомнила, что он месяцами был правой рукой ее отца, его несомненным преемником. Естественно, он знал комбинацию. Ее отец безоговорочно доверял Джулиану. А в ответ тот предал его, лишив жизни.
– Ты убил его, – прошептала она, отрывая взгляд от темных пятен крови на столе. – Он доверил тебе заботу не только о своей компании, но и о своем ребенке, а ты убил его.
После последнего поворота замок открылся.
– Ну, честно говоря, я просто заплатил человеку, который хладнокровно убил твоих родителей, – он усмехнулся, открывая небольшую железную дверцу. – Я же не нажимал на курок.
Гребаный мудак. Для него все это лишь какая-то извращенная игра. Но она поймала его. Теперь ей оставалось лишь молиться, чтобы рекордер записал его слова. И чтобы убраться от него подальше.
– Я не очень хорошо себя чувствую, – сказала она, выдавая единственный повод, который смогла придумать для внезапного ухода.
– Нет нужды разыгрывать головную боль, ma cherie. Позднее я ожидаю гостя, так что Филипп отвезет тебя в город после ужина, – похотливая улыбка скривила его губы. – Если, конечно, ты не захочешь присоединиться к нам. Эмбер питает особое пристрастие к блондинкам.
Джулиан перевернулся, и у Алли перехватило дыхание. В одной руке он держал добрачное соглашение, а в другой – пистолет.
– Зачем тебе пистолет? – во рту у нее настолько пересохло, что она едва выдавила эти слова.
Он подошел к ней, источая высокомерие. Сердцебиение Алли резко подскочило, когда он приблизился.
– Дополнительный стимул никогда не помешает, – сказал он, останавливаясь перед ней и кладя контракт на стол. – В конце концов, мне от тебя никакой пользы, если ты не подпишешь, – судя по голосу, он явно наслаждался ее страхом. Он погладил ее светлые волосы, накручивая прядку на палец. – Так что будь хорошей девочкой, и не заставляй меня убивать курочку, несущую золотые яйца.
– Просто скажи мне, что делать.
– Хмм... – уголок его рта приподнялся в ленивой улыбке. – Вот что мне хотелось бы услышать, – отпустив ее волосы, он провел указательным пальцем по горлу, прослеживая бешено пульсирующую венку на шее. – Возможно, это соглашение будет не таким уж невыносимым, – он облизал губы, палец скользнул в глубокий V-образный вырез блузки. Алли напряглась под его прикосновением. Если он опустится чуть ниже...
Кончик пальца Джулиана забрался под блузку, и его рука застыла. Его ноздри раздулись, лицо исказилось яростью.
– Это еще что за хрень?
(38) 190 см.
(39) Без малого 23 см.
