Текст книги "Верни меня (ЛП)"
Автор книги: Эми.К. Роджерс
Соавторы: Энн Мари Уолкер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)
– Но это всего лишь...
– Одиннадцать дней. Используй их с умом.
Глава 23
Хватит с меня этого дерьма, подумал Хадсон. Ник опаздывал. Снова. Солнце село, и последний размытый луч оранжевого света отражался от небоскребов вокруг, отчего Великолепная Миля походила на огненную планету. Что было обманчивым впечатлением, поскольку опускавшийся холод врывался всюду точно непрошеный гость.
Последний свет погас, и гостиная Хадсона погрузилась во тьму, как и его расположение духа. Огромная комната напоминала скорее клетку из стекла, чем роскошный пентхаус с видом на урбанистический пейзаж Чикаго. Клетка, камера, тюрьма – все эти термины подходили для описания того, как Джулиан схватил его за яйца, держа в постоянном состоянии пересмотра и перепроверки своих действий.
Он стоял перед баром в стиле арт-деко, одетый в сшитый на заказ смокинг от Brioni и гребаный галстук-бабочку. Вырядился на очередное проклятое мероприятие. Единственный плюс во всей ситуации – он будет в одной комнате с Алли. Минусы? Он не сможет коснуться собственной жены. Но его настроение упало от плохого до дерьмового не потому, что он не был представлен в качестве ее мужа. Он знал, что это лишь временно, но это не значит, что ему это нравилось. И что еще хуже, ему приходилось сопровождать женщину, которую он едва выносил даже по деловым вопросам.
Хадсон посмотрел на хрустальные графины, в приглушенном янтарном свете блестевшие точно драгоценности. Добрых три пальца напитка значительно облегчили бы вечер в компании Мелани МакКормик. Ну, или затычки для ушей.
– Йо, Хадсон, – позвал Ник из фойе. – Ты где?
Вот тебе и выпивка. Хадсон снял с пальца обручальное кольцо и убрал в нагрудный карман пиджака.
– Здесь я. Ты опоздал.
– Я не мог завязать этот кусок дерьма во что-то, напоминающее галстук. Это как ласкать киску – снизу начинать или сверху? Каждый раз получается иначе.
– Чудно, Ник. Но сходство в том, что это требует практики. И это не кусок дерьма, это Том Форд, – Хадсон повернулся и его взгляд упал на... – Что это за хрень у тебя под рукой?
– Это? – самодовольно улыбаясь, его брат приподнял пушистое создание. – Это йорки. Его зовут Харлей, – Ник помахал крошечной лапкой собачки. – Скажи 'привет' дяде Хадсону.
– Ты меня разыгрываешь? И что это еще за имя?
– Это была идея Харпер.
– Кличка или вот... это?
– Не, кличка – это моя идея. Ей нужно большое имя, подходящее ее личности. Собака была идеей Харпер. Она подумала, что мне пойдет на пользу заботиться о ком-то.
– Растение было бы неплохим началом. Служба контроля за животными не станет вмешиваться, если ты забудешь его полить.
– Ага, но растения с тобой не разговаривают, они просто сидят и все.
Хадсон выгнул темную бровь.
– А собака?
– Говорит по-своему, – Ник наклонился к песику. – Правда, красавица?
Харлей завертелась в его руках, маленький язычок выскочил наружу, бешено облизывая его лицо.
– Писая и какая на полу.
– Не будь таким мрачным, бро. Она милашка, – Ник зарылся носом в шерсть собачки. – Ну разве ты не милашка? Да, ты милашка, – чем дальше его брат ударялся в детский лепет, тем быстрее вертелся хвост этой мелочи.
– Да ну нахрен, поставь собаку и иди сюда, чтобы я мог задушить тебя галстуком за то, что ты притащил сюда это создание, которое разрушит мой паркет.
– Собачьи пеленки, чувак. Это как подгузники для пола, – Ник поставил Харлей на пол и вытащил скомканный галстук из кармана.
– Сюда, – Хадсон развернулся на пятках и прошел по коридору в спальню. Ник последовал за ним, Харлей неуклюже семенила за ними, так быстро, как только могла.
Хадсон резко остановился перед зеркалом в полный рост, и цокот собачьих коготков тут же прекратился.
– Стой здесь.
– Черт, да ты в дерьмовом настроении, – Ник встал на указанное Хадсоном место и расправил клочок ткани.
Хадсон посмотрел на помятое безобразие.
– Ты что с ним делал?
– Ты можешь просто завязать эту хрень на мне, пожалуйста?
Хадсон поднял воротник на рубашке брата и набросил галстук ему на шею, располагая концы так, чтобы левый свисал на пару дюймов ниже правого.
Ник посмотрел в зеркало.
– Вот на этой стадии мой поезд сошел с рельсов.
Харлей начала скрести лапами по ноге Хадсона. Он мельком глянул на собаку.
– Сидеть.
Она немедленно села и наклонила голову на бок.
– Черт, ты как будто заклинатель собак. Я несколько дней пытался этого добиться.
Губы Хадсона сложились в самодовольную ухмылку.
– Все дело в тоне голоса.
– Нее, просто ты властный ублюдок.
– И это тоже, – Хадсон скрестил концы, затем просунул длинный конец в середину и вытянул.
– Чувак, не так туго, – Ник сделал вид, что задыхается. – Эй, я могу поехать с тобой, на лимузине и все такое?
– Мы забираем Харпер по дороге?
– Я встречаюсь с ней там, она же работает над мероприятием, – Ник задрал подбородок. – Ты сегодня самец-одиночка?
– У меня есть пара.
– Да ладно? – Ник уронил челюсть. – Кто?
– Мелани МакКормик.
– Подробнее?
Хадсон приподнял челюсть Ника на место.
– Нечего рассказывать. Она в совете Ингрэм. Привлекательная, постарше, – он выдавил из себя эти слова. Она не была некрасивой, и в теории они были бы идеальным сочетанием. Но он ненавидел это. Испытывал отвращение. Не было ничего искупительного в том, чему он собирался посвятить вечер. – Она попросила меня сопровождать ее на мероприятии.
– Ключевое слово для 'переспи со мной'.
– Об этом уговора не было, – сухо ответил Хадсон.
– Ага, – фыркнул Ник. – Как скажешь. Уверен, что хочешь, чтобы я торчал с вами в лимузине? Ну знаешь, вдруг захочется перепихнуться по дороге? Потому что ты, кажется, на нервах, бро.
На нервах не то слово. Его кожа звенела от напряжения, а кровь едва не кипела. И теперь он направлялся на мероприятие для стариков, где авторитет приобретался за деньги. Все для благих целей, конечно же, и женщина, которую он будет держать под руку, не будет его женой. Хотя по ее логике и с ее послужным списком она наверняка рассматривает этот вечер как репетицию. Да, он ублюдок. Пойти одиноким самцом было бы достойно, но нужно было продолжать подыгрывать.
Хадсон обернул свисающий конец галстука против часовой стрелки и просунул его в петлю, завязанную на шее брата. Он вытянул конец и расправил его.
– Вот так, готово. Стильно выглядишь, Ники.
– Проклятье, бро, – Ник любовался отражением. – Ты хорош в завязывании галстуков.
Хадсон усмехнулся.
– Еще одна вещь, которая требует практики. Пошли, – добавил он, когда завибрировал телефон. – Макс приготовил машину.
Ник присел и опять принялся сюсюкать.
– Ты будешь хорошей девочкой, пока я потусуюсь с дядей Хадсоном, да? – собака виляла не только хвостом, но и всей задницей.
– Скажи мне, что ты не собираешься оставить эту штуку здесь?
– С ней все будет хорошо. У нее куча пеленок внизу.
– Иисусе, – пробормотал Хадсон, направляясь в гостиную.
Ник нагнал его у лифта.
– Если она описает здесь все, я уберу, – сказал он, когда они вошли внутрь.
– Я тебя заставлю, – Хадсон нажал кнопку гаража и сделал непроницаемое выражение лица. Сегодня он должен быть самым завидным холостяком Чикаго, развратным плейбоем, каким он был когда-то, а не преданным мужем, каким являлся сейчас.
Глава 24
Первое появление Алли с мужем на публике прошло совсем не так, как она себе представляла. Не то чтобы она много об этом думала. Или вообще рассматривала такой вариант будущего, в котором она будет миссис Хадсон Чейз, если уж на то пошло. Как и десять лет назад, жизнь с Хадсоном казалась недостижимой сказкой. По крайней мере, до того момента, как она повернулась и увидела его, опустившегося на одно колено. В ту секунду она поверила, что все возможно. И когда он надел на ее палец платиновый ободок с бриллиантами и поклялся любить ее до конца своих дней, она знала, что не захочет провести ни одного дня без него. Вот почему она расстроилась из-за того, что он не был рядом, чтобы застегнуть ей платье, вот почему она упала духом, садясь в лимузин без него, вот почему ее ногти больно впились в ладонь, когда он вошел в Палмер Хаус под руку с Мелани МакКормик.
Алли отпила немного шампанского и осмотрела танцевальный зал, освещенный мерцающим светом десятков канделябров, украшенных цветами. Она улыбнулась про себя. Харпер и Колин проделали отличную работу по организации. Ее взгляд метнулся к ним двоим, окружившим аукциониста. Ник стоял в нескольких ярдах от них, поправляя галстук, и выглядел так, будто согласился бы быть где угодно, но только не на официальном приеме.
В отличие от его брата.
Почти невольно она поискала взглядом своего любимого мужчину. Он стоял у бара, в руке – квадратный стакан со скотчем, рядом Мелани. Коварная ведьма всячески липла к нему, хоть и не так очевидно, как это делала бы София. Мотив у нее был тот же, но Мелани подходила к делу более изящно. И если ее череда браков с могущественными мужчинами что-то значила, ее подход был более успешным.
Хадсон отпил янтарной жидкости, и тут его взгляд встретился с Алли. Глаза его почти незаметно прищурились, и она могла поклясться, что губы сложились в самодовольную ухмылку как раз перед тем, как он опустил стакан. Она наблюдала, как он склонился ближе к уху Мелани, прошептав ей что-то, и направился через весь зал, лавируя между укрытыми скатертями столиками и умело избегая нежеланных разговоров кивком головы.
Алли потягивала шампанское и вновь глянула на Мелани. Ее раздражение и разочарование были заметны даже с другого конца комнаты, и Алли с трудом подавила улыбку, зарождавшуюся в уголке рта. Но за удовольствие созерцать хмурое лицо Мелани пришлось заплатить. Когда она вновь переключила внимание на Хадсона, он уже ушел.
– Прошу прощения, – сказала она, выходя из кружка, собравшегося вокруг нее. Она протянула пустой фужер проходившему мимо официанту и, приподняв серебристый подол платья, поспешила туда же, куда направлялся Хадсон. Но когда вышла за двери зала, его не оказалось поблизости.
– Ищете кого-то? – Хадсон внезапно оказался позади нее. Его голос превратился в соблазнительное мурлыканье, которое при других обстоятельствах превратило бы ее в лужицу. Но Алли держалась.
– Своего мужа. Вы его не видели? Высокий, темноволосый, великолепный, упивается вниманием авантюристки, пользующейся самой дурной славой в Чикаго, – она повернулась к нему и усмехнулась. – Наслаждаешься вечером с Мелани?
Хадсон нахмурился.
– Нет, не особо, – он схватил ее под руку и подвел ее к гардеробу.
– Ты мог бы меня обдурить, – сказала она, когда он затащил ее за бархатные шторы. – Выглядит так, будто...
Одним быстрым движением он прижал ее к стене, накрыл ее губы своими, затыкая ей рот своей дикой страстью. Губы Алли со вздохом приоткрылись, и Хадсон воспользовался этим, искусно лаская ее язык своим. Все ее тело инстинктивно расслабилось, отдаваясь моменту, и когда он наконец завершил поцелуй, она едва могла дышать.
Хадсон слегка отстранился, чтобы видеть ее лицо.
– Как бы ты мне ни нравилась в этом оттенке зеленого, – сказал он, поглаживая пальцем ее щеку, – у тебя нет причин ревновать.
Ее пальцы зарылись в волосы у основания его шеи.
– Мне было ненавистно смотреть, как она к тебе льнет.
Одним движением бедер он прижался к ней толстым бугром эрекции.
– Ты единственная, кто делает это со мной, – он вновь завладел ее губами, прижимая ее к стене своим мускулистым телом, и она застонала от отчаянного желания. Она любила его таким, грубым и неукротимым в своем желании к ней. От этого все ее тело ощущалось таким живым.
Но они находились всего в паре шагов от сотен гостей.
– Нельзя, чтобы нас видели вместе, – напомнила она, хотя ее голосу недоставало убедительности.
Хадсон навис над ней, его губы были в считанных дюймах от ее рта.
– Джулиан ожидает, что я буду убеждать тебя принять меня обратно, – его губы сложились в улыбку, грешную и игривую одновременно. – Считай, что тебя убеждают.
Алли улыбнулась в ответ.
– В гардеробной на корпоративной вечеринке? Какое клише, не так ли, мистер Чейз? Так недалеко и до перепиха на копировальной машине во время рождественской вечеринки в офисе.
Хадсон усмехнулся.
– Не мой стиль, но множественные копии попки моей жены – звучит заманчиво. Я просто подумал, что тебе не помешает напоминание о ...
Теперь пришла очередь Алли прервать его.
– Так напомни мне уже, – сказала она уже серьезным и искушающим тоном. Она знала, что должна остановиться, поправить его галстук и свое платье, и вернуться к трем сотням благотворителей в зале. Но слышать, как Хадсон называет ее своей женой, воспламенило ее и без того разгоряченную кожу. Все, о чем она могла думать – это то, как отчаянно она его желала.
Его глаза потемнели, и он вложил ей в руку ключ-карту.
– Встречаемся наверху через пять минут. Комната 2305, – с этими словами он повернулся, раздвинул шторы и ушел.
Алли немного подождала и тоже вышла в коридор. Издалека до нее доносился гул тихих разговоров, смешивающийся со звуками струнного квартета. В их расположении двадцать, может, тридцать минут до того, как будет подан ужин. И как только это случится, их пустые стулья несомненно будут выглядеть подозрительно. Возбуждение пульсировало по ее венам, она быстро подошла к лифтам, постоянно оглядываясь через плечо, чтобы убедиться, что никто не видит, как она покидает мероприятие.
Несколько минут спустя она стояла перед дверью номера Хадсона. Она провела картой по замку и шагнула в комнату. Лунный свет проникал сквозь наполовину задернутые шторы, подсвечивая ее кожу холодным сиянием, но в остальном в комнате было абсолютно темно.
– Разденься для меня, – приказал Хадсон откуда-то из темноты. В его голосе звучали те жесткие властные ноты, которые неизменно посылали волны наслаждения к ее естеству. – Я хочу видеть то, что принадлежит мне.
Во рту пересохло, когда она потянулась к молнии на боку платья. Идеально сидящий корсаж рюшами обхватывал ее фигуру от груди до бедер, но когда она расстегнула молнию, он с легкостью разошелся, серебристая ткань собралась нежным облачком у ее ног. Под платьем на ней были надеты лишь белые кружевные стринги.
Она услышала, как вдалеке Хадсон резко втянул воздух.
– Все, кроме туфель, – сказал он.
Медленно она стянула клочок ткани вниз по бедрам. Ее дыхание участилось, она стояла в ожидании дальнейших его указаний. Зная, что он наблюдает за ней, его глаза жадно блуждают по каждому сантиметру ее обнаженного тела, делая ее прекрасной, сексуальной и похотливой. В такие моменты его власть над ней не ограничивалась физической. Она принадлежала ему телом и душой.
Тишина в комнате казалась вечной, пока, наконец, ее не нарушил звук резко отодвигаемого стула по мраморному полу. Мгновение спустя Хадсон очутился рядом с ней, запустив руки в ее волосы и наклоняя ее голову под нужным ему углом. Он накрыл ее рот своим, врываясь своим умелым языком, изучая и доминируя. Но вместо того, чтобы заклеймить ее, он предложил обратное.
– Я принадлежу тебе, – сказал он, и эти хрипло произнесенные слова заставили все ниже ее талии задрожать от желания. – И то, что я не надел сегодня своего кольца, этого не меняет.
Он отступил, и она услышала тихий звук расстегивающейся ширинки.
– Теперь я собираюсь трахать тебя так долго, сколько тебе потребуется, чтобы запомнить это. И плевать я хотел, кто заметит наше отсутствие.
Схватив ее за бедра, Хадсон поднял ее ноги, обвивая ими свою талию.
Он вновь завладел ее ртом, язык грубо ворвался между ее губ. Алли ответила на его поцелуй, одной рукой вцепившись в его рубашку, другой зарываясь в густые волнистые волосы. И тот факт, что она была голой, тогда как он оставался полностью одетым, возвел ее желание до почти невыносимого уровня. Грубая ткань его смокинга терлась об ее обнаженную кожу, свидетельствуя об их обоюдном неиссякаемом желании.
Одним движением бедер он прижал ее к стене, твердая и горячая головка его члена вжалась в ее вход. Алли захныкала, тело ее непроизвольно двигалось, пытаясь вобрать его глубже.
– Ты готова для меня? – спросил он тихим хриплым голосом. – Потому что я больше не могу ждать.
– Да, – она задыхалась, желая этого единения не меньше, чем он. – Сейчас, Хадсон. Пожалуйста.
Он подался вперед, и одним гибким движением ворвался в нее со всей силой. Алли запрокинула голову, ударяясь о стену, и громко застонала. Он отступил и вернулся, проникая еще глубже.
– Так хорошо, – прорычал он.
И затем он принялся трахать ее, вминаясь плавными неумолимыми движениями, пока все мысли о вечеринке внизу не оставили ее. Все, что имело значение – этот мужчина, этот момент и то, как они идеально подходили друг другу.
– О боже, – у нее перехватило дыхание от особенно умелого толчка, и глаза непроизвольно закрылись, упиваясь ощущением его и ослепляющего наслаждения, которое начало накрывать ее с головой.
– Посмотри на меня, – выдавил он.
Ее ореховые глаза встретились с его пронзительно голубыми. И интенсивность его опаляющего жаром взгляда, пока он двигался внутри нее, стала последней каплей. Впившись пальцами в пиджак на его плечах, она взорвалась в оргазме, от которого все ее тело затряслось в его руках. Хадсон еще раз вдолбился по самое основание и застыл, проливаясь глубоко внутри нее.
– Вечно, Алли, – он прислонился лбом к ее лбу, пытаясь восстановить дыхание. – Вечно.
***
Алли вышла из лифта прямиком в лапы ирландской инквизиции.
– На секунду я подумала, что ты собираешься пропустить ужин, – сказала Харпер. – Хотя не могу тебя винить, серьезно. Если бы я увидела своего любимого мужчину с этой гадюкой, я бы тоже утащила его для быстрого перепиха.
Алли изо всех сил постаралась сохранить бесстрастное выражение лица. Харпер просто гадала. Поддерживать безразличный вид – ее единственное спасение.
– Тебе разве не надо работать? – спросила она.
– Вот ты где, – Колин как раз кстати появился из-за угла и тут же стал заваливать Харпер информацией. – Первые блюда поданы, менеджер нашел еще один ящик Боллинджера, а музыканты готовы начать играть, как только подадут десерт, – перечислял он, загибая пальцы. – Хочешь сейчас выступить с благодарственной речью?
– Конечно, – Харпер покосилась на Алли. – Если только ты или Хадсон не скажете пару слов вместо меня?
Алли улыбнулась подруге. Сколько бы эта женщина ни болтала, Харпер было некомфортно выступать на публике.
– Ты справишься, – сказала она ей, пока они шли к входу в танцевальный зал.
Она подождала, пока Колин и Харпер исчезли в толпе, затем осмотрела комнату, ища Хадсона. Он сидел за одним из круглых столиков рядом с музыкантами. Мелани опять устроилась возле него, треща Бог весть о чем, но Хадсон смотрел лишь на Алли. Он не отводил от нее взгляда, пока официант наливал в его бокал каберне на пробу. Алли застыла на месте, смотря, как он поиграл жидкостью в бокале, прежде чем поднести ее к носу. Удовлетворенный результатом, он отпил небольшой глоток и облизал губы. Жест был невинным, но выражение его глаз говорило Алли, что он представлял ее вкус на своем языке.
Румянец теплой волной разлился по лицу Алли, и с губ ее сорвался вздох. Нуждаясь в минутке, чтобы собраться, Алли отвела взгляд. И как только она повернулась обратно, то увидела Джулиана, стоявшего прямо перед ней.
– Добрый вечер, Алессандра, – губы его скривились в усмешке.
– Джулиан, что ты здесь делаешь?
– Ем ужин, который стоило подавать заключенным.
– Я имела в виду... Я думала, – она запнулась. – Ты же сказал, что прилетишь в Чикаго первого числа?
– И все же вот он я, на неделю раньше, – он усмехнулся. – Ты не забыла, кто все контролирует? Я задаю расписание, Алессандра. Я корректирую планы под себя. А теперь обрисуй ситуацию, и постарайся сделать это кратко.
– Разве твои слуги не следили за каждым моим шагом?
Его губы сжались в тонкую линию.
– Похоже, нам придется потренироваться перед церемонией, – он подошел ближе и приторный запах его одеколона заполонил ее ноздри. Она буквально чувствовала его вкус. – Ты будешь разговаривать со мной вежливо. Всегда.
Желчь подступила к ее горлу, сердце заколотилось быстрее.
– Мне надо вернуться к гостям, если ты меня извинишь... – она шагнула в сторону, но он поймал ее за руку.
– Не так быстро.
– Не устраивай сцену, Джулиан.
Он опустил руку.
– Тогда отвечай на мои приказы. Ты выдвинула ультиматум?
– Еще нет.
Он застыл.
– Так какого черта ты ждешь? Он ходит за тобой хвостиком, точно ты сучка с течкой, насколько я знаю. Пришло время тебе... как там вы, американцы, любите говорить? Ах да, выложить карты на стол. Сделай это, Алессандра, – Джулиан кивнул на Хадсона и Мелани. – И на твоем месте я бы поторопился, пока он не потерял интерес, – он прищурился, наблюдая за ними. – Интересно, станет ли Мелани навещать супруга в тюрьме?
– Тогда я приглашу его на ужин и все выскажу.
– Быстрее. Я теряю терпение, а ты знаешь, какие импульсивные решения я принимаю в таком состоянии, – угроза в его голосе была очевидной. У нее не оставалось времени.
– Я договорюсь на завтрашний вечер.
Он сдержанно кивнул.
– Следи за своими действиями, – выражение его лица изменилось, когда он скользнул по ней долгим хитрым взглядом. – Ты покраснела, Алессандра. Не знай я тебя лучше, решил бы, что ты находишь мою близость возбуждающей, – Джулиан поднял руку и она вздрогнула. Его глаза вспыхнули, заметив ее защитное движение. Этот больной ублюдок начинал возбуждаться. Она ненавидела свою реакцию почти так же сильно, как и удовлетворенную ухмылку на его губах. Конечно же, он не ударил бы ее, не при стольких свидетелях, и тем более не при тех, кого считал 'фальшивым благородным сословием' Америки. Нет, маркиз Лорен слишком беспокоился о своем образе, чтобы ударить женщину на публике. Он относился к тому типу, которые избивают женщину в уединении ее же дома.
Но когда Джулиан коснулся ее лица, это с тем же успехом могло быть пощечиной. Ощущение эхом вызвало воспоминания о той ночи, когда он швырнул ее через всю гостиную в ее квартире. Она почти чувствовала кровь, капающую по щеке, когда костяшки его пальцев погладили кожу, и когда он склонился ближе, она ясно ощутила ту же вонь алкоголя и сигарет в его дыхании.
– Возможно, от этого слияния все же будет кое-какая выгода, – он опустил руку, заменив пальцы своими губами. Живот Алли сделал адский кульбит, когда он поцеловал ее в щеку. – Я буду на связи, – сказал он и зашагал в направлении бара.
Алли повернулась и увидела, что Хадсон смотрит на нее, и все, о чем она могла подумать в тот момент – это то, как ей хотелось ощутить на себе его руки. Хотя бы теперь у нее есть повод поговорить с ним. По сути, Джулиан, возможно, наблюдает за ней откуда-то, ожидая как раз этого.
Она пробралась к его столику. Еще час назад вид Мелани, запрокинувшей голову и смеющейся, положившей руку на запястье Хадсона, заставил бы Алли обезуметь от ярости. Но в данный момент у нее были заботы поважнее.
Когда она подошла, Хадсон встал, на удивление Мелани, которая замолчала на середине предложения.
– Если вы нас извините, – сказала Алли, совершенно не заботясь о том, что прерывает женщину, буквально запустившую когти в ее мужчину. – Мне нужно поговорить с мистером Чейзом.
Едва эти слова сорвались с ее губ, как он уже двинулся с места. Едва касаясь ее поясницы, он отвел их в угол зала, но и этого контакта было достаточно, чтобы успокоить ее.
– Еще две минуты, и я оторвал бы ему руки, – выпалил он на одном дыхании.
– У нас почти не осталось времени.
– Что он сказал?
– Леди и джентльмены, – руководитель группы музыкантов заговорил прежде, чем Алли успела ответить. – Перед тем, как мы начнем, наши организаторы хотели бы сказать пару слов.
Колин и Харпер оба поднялись на помост, но именно Харпер взяла микрофон. Алли с гордостью смотрела, как ее подруга усмиряет свои страхи.
– От имени благотворительного фонда Ингрэм я бы хотела поблагодарить каждого пришедшего сегодня вечером. Ваши щедрые пожертвования пойдут на финансирование более двенадцати благотворительных программ, начиная от чартерных школ до передовых раковых исследований и убежищ для женщин и детей, пострадавших от насилия, – последнее было новшеством для миссии фонда, которое недавно предложила сама Алли. К ее огромной радости, она уже собрала необходимый объем пожертвований, чтобы запустить программу этой весной.
– И прежде чем я оставлю вас наслаждаться шоколадом и кружиться на танцполе, – она заговорила тише, – и напиваться вином настолько, чтобы предлагать абсурдно высокие цены за предметы на аукционе, – она улыбнулась, когда по залу прокатились тихие смешки, говорящие, что ее шутка нашла отклик. – С моей стороны было бы упущением не высказать особую благодарность совету директоров Ингрэм, в частности генеральным директорам, за их непоколебимую решительность.
Двусмысленность в ее словах нельзя было не заметить, но чтобы подчеркнуть это, Харпер выгнула бровь, глядя на Алли, пока представляла Алли и Хадсона здесь присутствующим. Прожектор на мгновение ослепил их, толпа аплодировала, и затем музыканты начали играть.
– Думаю, нам будет уместно потанцевать, – сказал Хадсон.
Алли кивнула. Благодаря маленькому фокусу Харпер, Джулиан бесспорно наблюдал за ними. Черт, да все в этой комнате наблюдали за ними. Если что, танец убедит его, что она достигла желаемого прогресса.
Хадсон протянул руку, и Алли положила ладонь на его бицепс. Через ткань смокинга она чувствовала, как напряжены его мышцы. Как только они достигли середины паркетной площадки, он привлек ее в свои объятия. Она хотела прижаться к нему всем телом, с макушки до пят ощутить их связь, но приходилось держать расстояние, подобающее для публичного места.
После нескольких аккордов другие пары присоединились к ним на танцполе, и тихое бормотание вновь наполнило зал. Хадсон привлек ее ближе, прижимаясь щекой к ее виску. Она знала, что это для того, чтобы приглушить их беседу, но контакт кожи с кожей все равно заставил ее задрожать.
– Что хотел этот ублюдок? – пробормотал он ей в волосы.
– Результатов. Я должна пригласить тебя на ужин завтра вечером и поставить перед ультиматумом.
– Я зарезервирую столик.
– Надо где-нибудь на виду, чтобы он мог видеть. Иначе... – она отстранилась, чтобы посмотреть на него. Горячие слезы навернулись на глаза, когда она встретилась с ним взглядом. – Он теряет терпение, Хадсон. Он начинает угрожать.
Хадсон привлек ее ближе, обнимая еще крепче.
– Я позабочусь об этом, – сказал он, и несколько мгновений спустя добавил: – Я позабочусь обо всем.
