Текст книги "До начала (ЛП)"
Автор книги: Эми Плам
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)
ГЛАВА 27.
ДЖУНО
От пота щиплет глаза. Я вытираю его и поднимаю глаза, гляжу на небо, прикидываю угол расположения солнца. Если уже в десять утра так жарко, то днем будет просто духота.
Я выглядываю из-за валуна, за которым прячусь, и замечаю по ту сторону изгороди джип с сидящими внутри охранниками в форме. Один из них осматривает в бинокль окрестности, выискивая все, что выделяется на фоне буро-коричневого ландшафта.
Это первые живые существа, которых я встречаю сегодня, не считая только стаи диких собак, виденных мною утром по ту сторону забора. Они будто тоже следят за периметром, и были похожи на гиен, фотографию которых я видела в «Энциклопедии», а учитывая коллекцию зебр и антилоп у Эйвери, гиены отлично вписывались в Африканскую тематику.
Я снова смотрю на автомобиль и замечаю, что охранники остановились как раз напротив моего убежища и выскакивают из машины. Мое сердце сжимается, когда один из них подносит бинокль к глазам и смотрит в мою сторону, потом тычет пальцем и что-то кричит. Хоть я и замаскировала себя так, что меня не найти среди окружавшей нас пустыне, все равно ныряю обратно за камень и отползаю в сторону, чтобы он полностью меня скрыл. Целых десять секунд стоит абсолютная тишина, и я уже собираюсь снова высунуть голову и посмотреть, что там происходит, как раздаются выстрелы из винтовки, и справа от меня что-то подпрыгивает вверх.
Я слышу торжествующие крики и вижу, как на земле в агонии извивается гремучая змея. Чуть расслабившись, я выглядываю из-за камня и вижу, как один из людей в форме хлопает стрелка по спине, а другой пожимает руку.
– Эй, мужик, хочу ту погремушку с ее хвоста, – орет один из них, глядя через изгородь на мертвую, но все еще извивающуюся змею.
– Ага, конечно. Мы не будем отключать ток только для того, чтобы ты смог добраться до трофея, – отвечает другой.
– А почему нет? – задает вопрос «истребитель змей». – Скажем боссу, что очередной олень застрял рогами в сетке, и пришлось перезагрузить периметр.
Двум другим охранникам надоедает этот разговор, и они возвращаются к машине, оставив стрелка и его приятеля спорить.
– А если кто-нибудь решит проверить видео с камер, то поймет, что мы обманули их с изгородью. И кто за это огребет? Конечно, я.
Мужчины смотрят друг на друга: один колеблется, другой упрашивает:
– Да ладно тебе, сержант! За это я тебе отдам бутылочку своей контрабандной Оахаки[9]9
Мескаль – крепкий спиртной напиток, изготавливаемый в Мексике из сброженного сока агавы. Обычно крепость составляет 38-43% об. Одно из крупнейших мест производства мескаля для экспорта – г. Митла, штат Оахака, поэтому часто знатоки между собой напиток так и называют – «бутылочка Оахаки».
[Закрыть]!
– Это такую текилу пил Салли, когда принял кактус за медведя, и разрядил в него всю обойму?
– Ага, та же отрава, – отвечает стрелок.
Сержант трет подбородок и говорит:
– Черт, Сандерс, умеешь ты уговаривать!
Он достает из кармана прибор, похожий на мобильник Майлса, и направляет его на металлическую коробку наверху забора. Огонек на ней перестает мигать красным, загорается зеленый свет. Издав победный крик, Сандерс карабкается на забор, который в три раза выше его, и оттуда приземляется на корточки с противоположной стороны. Я прижимаюсь к валуну, благо моя маскировка работает: коричневая, потрескавшаяся кожа прекрасно гармонирует с обломком скалы. А мужчина тем временем дотягивается до змеи, достает из ножен охотничий нож и отрезает конец хвоста с «погремушкой». Из того, что осталось от змеи на сухой песок течет багровая кровь.
Я практически чувствую вкус гнева – у него такой же медный привкус, как и у страха. Глядя на останки змеи, я морщу нос от отвращения. Убийство из-за спортивного интереса мне никогда не понять. Убийство ради защиты, ради пропитания – это да... это нормально. Но убийство ради развлечения – самое гнусное из преступлений.
Сандерс засовывает свой трофей в карман, попутно оглядывая местность, глядит прямо сквозь меня, потом бежит обратно к изгороди. Уже через минуту он залезает на забор. Я вижу, как остальные охранники перешучиваются, а сержант направляет черный приборчик на зеленый огонек.
– Посмотрим, как ты приземлишься, Сандерс! – кричит он, и зеленый огонек превращается в красный. Буквально за секунду до этого Сандерс разжимает руки и пролетает оставшиеся три метра до земли.
С багровым лицом он поворачивается к сержанту и двум напарникам, которые, заходясь от смеха, залезают в джип.
– Твою мать, сержант, ты же меня чуть не убил! – орет он. Его трясет, и не могу сказать точно: от страха или от ярости. Скорей, и от того, и от другого.
– Шевели своей жирной задницей и садись в джип, – зовет водитель и медленно трогается, не дожидаясь Сандерса. Тот бросается вперед, хватается за край машины и заскакивает внутрь.
Я приваливаюсь спиной к валуну. Открутив крышку фляги, я делаю глоток, стараясь не пить слишком много. Я вышла еще до рассвета, и до наступления темноты у меня есть часов восемь. Если мои подсчеты верны, я на полпути к месту, где заканчиваются две реки. А если верны мои догадки, то там я найду свой клан.
Я вспоминаю о Майлсе. Интересно, что он подумал, прочитав письмо. Я знаю, что оно причинило ему боль, но я не хотела, чтобы он шел со мной. Пусть я и не написала это прямо, но он сможет прочесть это между строк. У меня не было другого выбора. Майлс бы меня только тормозил. Из-за него нас могли бы поймать. Или еще что похуже. К тому же, пока я знаю, что Майлс невредим и ждет меня, у меня есть дополнительная мотивация побыстрее отыскать свой клан и выбраться оттуда.
А что потом?
Я пойду туда, куда решит мой клан. Мы с Майлсом попрощаемся, он вернется домой, помирится с отцом, пойдет в колледж. Преуспеет в жизни. Вот, что должно случиться. Я знала это так же ясно, как и свое имя. Тогда почему сердце так больно сжимается в груди?
Нет, не нужно сейчас об этом думать. Нужно оставаться сосредоточенной. Осмотрев местность, я присматриваю себе следующее укрытие – небольшие заросли юкки вдали. Я поправляю рюкзак, больше не могу сосредоточиться и поддерживать иллюзию маскировки, поэтому позволяю ей исчезнуть и готовлюсь бежать.
ГЛАВА 28.
МАЙЛС
Я сминаю бумажку и бросаю ее через поляну.
– Твою ж мать! – ору я, но мои слова повисают в воздухе, таком же пустом, как и дыра в моем сердце.
Ей не нужно было ничего говорить. Я и так знал, о чем она думала. Джуно не хотела, чтобы я шел с ней, потому что знала – мы оба знали – если дойдет до сражения в пустыне, я буду обузой. И никакие преимущества грузовика – наблюдение или использование при побеге – этого не стоят.
Даже несмотря на то, что я всегда знал, что не ровня Джуно, факт того, что моя некомпетентность настолько непреодолима, что Джуно не взяла меня с собой, только подтвердила мою полнейшую ущербность. Но я запрещаю себе думать об этом.
Я не полностью ущербен.
По крайней мере, уже менее ущербен, чем пару недель назад – Джуно сама так сказала. И я могу ей помочь. Знаю, что могу. Я ей нужен. Я не позволю ей оттолкнуть меня ради того, чтобы она могла меня защитить.
Я прохожусь по поляне, обдумывая, что делать. Солнце светит над деревьями под довольно большим углом к горизонту. Когда, Джуно говорила, встает солнце? В шесть? А раз в полдень солнце над головой, значит, сейчас где-то около десяти. Скорей всего, Джуно вышла на рассвете, а может и раньше. Даже если я проигнорирую ее просьбу и пойду следом, я точно не успею ее догнать.
Я крепко сжимаю голову руками и вою от отчаяния. Что же мне делать? Джуно действительно сможет сама освободить свой клан, или она просто направляется в ловушку? И чем же я могу ей помочь? Я не могу просто сидеть и ждать. Но если я доберусь до нее, то это ей только навредит: либо замедлит, либо ее поймают.
Я двигаюсь к вершине горы, не обращая внимания ни на ветви, больно хлещущие меня по рукам, ни на заросли ежевики, царапающие ноги даже через ткань джинсов. И когда я наконец добираюсь до верха, нахожу там скалистый выступ и сажусь, рассматривая открывшийся передо мной вид, словно смотрю захватывающий вестерн. На склонах гор растут деревья, постепенно редея на спусках к земле, а потом совсем пропадают, и остается лишь буро-зелёное пастбище, переходящее в выжженную пустыню с редкими кустарниками. Вдалеке мирно пасутся похожие на оленей животные. Кажется, что они пасутся в каком-то нетронутом цивилизацией, сказочном диснеевском мире, если бы не шестиметровая изгородь вокруг ранчо.
Я сижу, гнев и стыд проходят, и я начинаю мыслить чётко. Какие у меня варианты? Уйти или остаться. И если я ухожу, то надо разработать свой собственный план, пока я не встречусь с Джуно.
«Думай о преимуществах, которые даёт нам природа», – будто наяву слышу я её голос. Какие у меня преимущества? Хоть я и стрелял по деревьям, в живую мишень мне никогда целиться не приходилось. И хоть я и умею разводить огонь, я не выживу в дикой местности. Но у меня есть одно преимущество, о котором Джуно не знает: я умею Читать. По крайней мере, один раз у меня точно получилось. И я собираюсь выяснить, как это работает. Я добавляю Чтение в краткий список своих навыков.
Я поднимаюсь в полный рост, ветер треплет мне волосы, закрываю глаза и вдыхаю чистый горный воздух. «Я могу стать единым целым с природой», – думаю я. А затем открываю глаза и смеюсь. Чёрта с два я могу. Пусть Джуно будет единым целым с природой. А я останусь самим собой.
***
Возвратившись в лагерь, решаю проверить, что из вещей и провианта у меня есть. Джуно оставила палатку, спальные принадлежности, кухонную утварь, посуду, фонарики и бóльшую часть еды. Похоже, она взяла лишь рюкзак, бóльшую часть воды и немного еды. А ещё пропали нож и арбалет Джуно.
Впрочем, мой арбалет лежит там же, где я его вчера оставил, у костра. Я решаю устроить последнюю тренировку на деревьях, раз уж мне, вероятнее всего, придётся целится в живые мишени. Отхожу на край поляны и натягиваю тетиву, вкладываю болт, как вчера мне показывала Джуно. Вскинув арбалет на уровень глаз, я смотрю на дерево в нескольких метрах от меня. На нём большой круглый сучок чуть выше моего роста. Прицелившись в сучок, я нажимаю на спусковой крючок и отправляю болт в том направлении. Затем, немедля, вкладываю и выпускаю следующий болт, потом еще один, пока все шесть болтов не втыкаются в дерево, и, к сожалению, совсем не рядом с намеченным сучком.
«Ну, по крайней мере, я стал быстрее перезаряжать арбалет», – успокаиваю я себя, собирая болты и возвращаясь на исходную позицию. Но я всё ещё не такой меткий стрелок, как Джуно. Иногда у меня хорошо получается, а иногда из рук вон плохо. Нет постоянства, и я не могу никак понять, что заставляет меня делать ошибки.
«Жаль, что это не видеоигра», – думаю я, и тут мне в голову приходит идея. Я хорош в видеоиграх. Действительно хорош. Стрельба в реальности – всего лишь вопрос согласованности глаз и рук, после того как они привыкли к весу и ощущению оружия. Что, если просто представить, что я видеоигре? Забыть, что я в лесу, в непривычной для меня среде, а вообразить, что я на удобном диване в гостиной и держу все под контролем.
Я позволяю окружающему миру исчезнуть: звукам леса, запахам земли и сосновой смолы. Есть только я, дерево и арбалет. Я медленно выдыхаю и нажимаю на спусковой крючок. Болт пролетает над поляной и ложится прямо в центр сучка.
Я издаю ликующий возглас и принимаюсь танцевать, но вскоре успокаиваюсь и решаю попробовать снова. Я концентрируюсь, прицеливаюсь и стреляю. И снова в яблочко.
Это именно то, что мне нужно. Раз я сам создаю своё окружение, значит, я могу его и изменить. В этом есть смысл.
После получасовой тренировки у меня появляется прекрасное ощущение цели. Я больше не чувствую себя потерянным или не в своей тарелке. Я всё контролирую. Теперь я смотрю на наш лагерь свежим взглядом.
Итак. Если бы это была игра, я бы сказал, что мне предстоит двухдневная миссия с целью проникновения в стан врага. Что я имею в своём распоряжении? Я исследую содержимое мешка и делю еду на маленькие порции. Раз я пойду пешком, у меня не будет времени останавливаться и есть. К тому же, если я буду постоянно что-то жевать, это укрепит мои силы, а значит так гораздо логичней, чем замедлять метаболизм, разделяя всю еду на три приёма пищи. Хлеб, суп, консервированные бобы... Буду есть их холодными. Если не возьму с собой кухонную утварь, сумка будет легче.
Джуно оставила мне одну бутылку воды, а ещё одну пустую я могу наполнить из ручья. Надо быть с ней поаккуратнее – потом нелегко будет найти в пустыне другой источник воды.
Полиэтиленовый пакет из магазина не подойдёт для пешего похода. Мне нужно что-то, с чем мои руки останутся свободными. Я оглядываю разбросанные пожитки. Нейлоновый чехол для палатки достаточно вместителен, туда войдут бутылки воды, еда, и ещё останется немного места. Я засовываю в чехол зажигалку и фонарик, который оставила мне Джуно, и, вспомнив спасительный совет[10]10
Имеется виду один из наиболее запоминающихся советов из книги «Путеводитель для путешествующих по галактике автостопом». Если вкратце, то «полотенце – универсальнейший предмет, способный помочь космическому автостопщику в огромном количестве кажущихся безвыходными ситуаций».
[Закрыть] из книги «Автостопом по Галактике», кладу туда ещё и одно из фиолетовых полотенец, которые Джуно таскала с собой от самого Сиэтла.
Я в последний раз окидываю взглядом поляну и замечаю на траве смятый кусок бумаги. Я поднимаю его и засовываю в чехол для палатки к другим вещам. Я точно мазохист, если решил его сохранить, но он будет лишним стимулом доказать Джуно, что она не права.
ГЛАВА 29.
ДЖУНО
Солнце стоит прямо над головой, когда я решаю устроить привал. Я не устала, но замечаю группу деревьев на горизонте, и направляюсь к ним. Я понимаю, что мне нужно поесть и дать телу немного отдохнуть. Кроме того, потом я могу больше и не найти подходящего убежища.
Я пробегаю трусцой ещё минут двадцать до островка ссохшихся деревьев. Бросив рюкзак на песок, я ныряю в тень, отбрасываемую безжизненными деревьями. Я закрываю глаза и уже через полминуты засыпаю.
Просыпаюсь я с чувством тревоги – что-то скребет меня по груди. Я резко сажусь, и По кувырком слетает на землю.
– По, ты меня до чёртиков напугал! – ворчу я на птицу.
Он наклоняет голову вбок и трижды громко каркает.
«Да уж, – думаю я, – я его тоже, видимо, напугала».
Я бросаю взгляд на солнце. Я спала не больше часа. Стирая засохшую грязь со щеки, я роюсь в сумке и достаю флягу с водой, делаю большой глоток.
Потом, раскрыв мешочек на груди По, я вытягиваю оттуда несколько свёрнутых бумажек и просматриваю их. Три листа печатного текста. Талли выполнила мою просьбу.
Я отрываю от запечённого кролика ножку и бросаю По кусочек мяса, потом ем сама, попутно читая полученные бумаги. На первом листе карта, очень похожая на ту, что я оставила Майлсу. Внизу красными чернилами написано: «Это всё, что я смогла найти. В интернете не было информации об охотничьих угодьях. Я нашла лишь пару строк в статьях о дикой охоте. И в каждой статье они описывались как «строжайший секрет».
Второй была страница из журнала «Forbes». На ней изображён мужчина в костюме, но в ковбойских сапогах и шляпе. Под фотографией надпись «Рэндэлл Брэдфорд «Охотник» Эйвери III» и статья, где говорится о том, как он расширил дело отца и превратил его маленький нефтяной бизнес в Техасе в огромную оффшорную корпорацию, в три раза приумножил состояние отца. Упоминается также пара бывших жён с детьми, а по отношению к Эйвери применен эпитет «плейбой».
На последнем листе Талли от руки сделала надпись «Из Википедии». Под надписью идет пара абзацев:
«Амрита (на санскрите:
अमृत, amṛta)
– на санскрите буквально означает «бессмертие» и часто упоминается в текстах как нектар. Впервые упоминается в Ригведе[11]11
«Ригве́да» – собрание преимущественно религиозных гимнов, первый известный памятник индийской литературы. Входит в число четырёх индуистских религиозных текстов, известных как Веды. «Ригведа» была составлена около 1700—1100 гг. до н. э.
[Закрыть] как напиток, дарующий бессмертие богов».
Что ж, эта статья подтверждает, почему Уит и мои родители назвали так разработанный ими эликсир. Я просматриваю страницу дальше, и моё внимание привлекает следующее:
«Тексты Ваджраяны[12]12
Ваджрая́на (санскр. Алмазная Колесница; также Колесница Тантры) – тантрическое направление буддизма. Главным средством достижения просветления в Ваджраяне считается тайная мантра. При этом считается, что путь тайной мантры значительно могущественнее и может привести к достижению состояния Будды всего за одну жизнь
[Закрыть] рассказывают о происхождении амриты... По данной версии демон Раху украл амриту и его поразил молнией Ваджрапани[13]13
Ваджрапани – защитник Будды и символом его могущества.
[Закрыть]. Но поскольку Раху уже выпил амриту, он не мог умереть, но капли его крови пали на землю, и там, где они коснулись земли, выросли лекарственные травы. По велению всех Будд, Ваджрапани воскресил Раху и с тех пор тот стал защитником буддизма».
Что-то в этом абзаце меня беспокоит, но я не могу понять что именно. Я переворачиваю страницу и замечаю каракули Талли. Отдав По ещё одну косточку, я делаю глоток воды и продолжаю чтение.
«Я полночи раскидывала для тебя кости. Уже не раз я задумывалась над тем, как похоже чтение моих предков на ваше, и я пришла к выводу, что мы получаем ответ из одного источника: коллективного разума всего сущего, прошлого и будущего. Так что можешь считать меня оракулом вашей Йары. В любом случае, ответ для тебя выпадал один и тот же, сколько бы раз я ни бросала кости.
Тебя поймают. Будет битва. Уж не знаю, будет ли это битва веры или реальная физическая борьба. Но вижу тебя в центре неё. И когда всё подойдёт к концу, твоё обычное оружие тебе не поможет – ни физическое, ни ментальное, а значит, ты не сможешь воспользоваться Чтением и Заклинаниями. И тогда тебе придётся Призвать.
Призвать?! Это как «позвать», только гораздо мощнее. И Призвать кого... или что? Чёрт бы меня побрал, если я понимаю, о чём речь, так что будет глупо пытаться расшифровать послание, предназначенное тебе. Но тебе это выяснить придётся, Борегар никогда ничего не говорит прямо. В противном случае, будем надеяться, что ты всё поймешь, когда придёт время».
Я опускаю записку и оглядываю пустыню, размышляя. Так много всего нового. И каким-то образом все сливается в одно. Но это – лишь пара нот, и по ним мне пока сложно узнать всю песню.
По пронзительно каркает, напоминая мне, что я тут не одна. Я складываю бумаги и засовываю их в задний карман джинсов – в пути у меня будет куча времени всё обдумать. Но держать По на этом пекле нет никакого смысла. Поэтому я пишу Талли ответную записку, благодарю ее и предупреждаю, что позову По обратно, как только мне понадобится её помощь.
И отсылаю ворона. А потом, забросив за плечи рюкзак, выхожу из своего тенистого оазиса и отдаю себя на милость беспощадного солнца пустыни.
ГЛАВА 30.
МАЙЛС
Я перебираюсь через горный хребет в поисках виденного вчера ручья. Я слышу его и иду на звук льющейся воды, пока не оказываюсь на берегу кристально-чистого горного ручья. Достав из своего импровизированного рюкзака пустую бутылку воды, я наполняю её, делаю пару больших глотков и наполняю вновь.
Осматриваю периметр изгороди в нескольких метрах от меня. Что же лучше сделать: попробовать пробраться на ранчо или продолжить идти вдоль забора, как предлагала Джуно? Я прихожу к мысли, что моя роль заключается в отвлечении Эйвери и его людей от места, где находится клан Джуно. Но что я могу сделать, если даже не знаю, где он сейчас.
Я достаю карту местности и провожу пальцем до двух рек, про которые вчера говорила Джуно. Она считает, что и поместье Эйвери, и хижины, где держат ее клан, должны находится в этой области, и именно туда она направляется вдоль южной стороны ограды. По крайней мере, я так думаю. Меня терзают смутные сомнения. Как мне решить, что делать, если я даже точно не знаю, какой у Джуно план?
На моем месте, Джуно прибегла бы к Чтению. Она бы попробовала узнать с помощью земли, куда ей направиться. Так, может, пришло время и мне проверить, каковы мои способности к Чтению? От одной только мысли об этом мне становится не по себе. Все это совсем не входит в мою зону комфорта.
«Всё, что ты дальше планируешь делать, будет вне зоны твоего комфорта, – напоминаю я себе. – Так что поторопись!»
Я закрываю глаза, прижимаю руку к земле и стараюсь замедлить дыхание. Сконцентрироваться. И почти сразу покалывание от кончиков пальцев начинает распространяться вверх по руке. Я думаю о Джуно. Представляю её.
И вдруг меня охватывает буря эмоций, чувств, ее чувств: накатывает волна яростной решимости. И еще любопытство… и настороженность. Она наблюдает... Ждёт знака. Думаю, она всё ещё в пути. Если бы её схватили, она бы чувствовала страх. А если бы отыскала свой клан, то испытала бы облегчение. А пока она в безопасности и всё ещё их ищет.
Я открываю глаза, и покалывание прекращается. Я не могу сдержать широченной улыбки. У меня получилось. Я Прочёл.
Джуно не права. Амрит что-то изменил в моей голове, подействовал на мозг. Это не выбор, не смена взгляда на жизнь, как она меня учила. Это действительно приходит автоматически с приёмом препарата. Некий побочный эффект. Амрит не только делает человека невосприимчивым к болезням и замедляет старение, он каким-то образом на молекулярном уровне влияет на процессы в мозге, и с его помощью человек начинает воспринимать то, что прежде не мог. Или, говоря языком Йары – подключается к Разуму Вселенной.
«А почему бы нет?» – возникает у меня вопрос. Мама как-то рассказывала мне, что когда была беременна, у неё был нюх, как у собаки. Беременность каким-то образом обострила её обоняние. Так почему препарат, настолько сильный, что смог вернуть меня к жизни, не может воздействовать на процесс обработки информации мозгом?
Очередная безумная попытка принять то, кем я стал. И на сегодняшний момент, если я выясню, как все это работает, и смогу использовать новые умения, это будет мое самое большое достижение.
Я решаю углубиться в лес и иду до тех пор, пока не нахожу местечко, где деревья растут гуще и не пропускают солнечный свет. Среди старых сосен я с легкостью нахожу ветки для костра. Когда он разгорается, я сажусь перед ним, скрестив ноги, и гляжу на пламя, как обычно это делает Джуно.
Я жду. Вспоминаю, как Джуно рассказывала, что видела в огне карту, и пробую представить что-то подобное. Но ничего не происходит. Никакого покалывания, никаких картинок перед глазами. Ничего.
Моя мама иногда медитировала – это было частью ее терапии. Она фокусировала взгляд на свече или мандале[14]14
Ма́ндала – сакральное схематическое изображение либо конструкция, используемая в буддийских и индуистских религиозных практиках.
[Закрыть], чтобы очистить разум. Я вглядываюсь в лепестки пламени, наблюдаю за пляской рыжих искр и стараюсь ни о чём не думать. Но чем больше я стараюсь, тем больше мыслей лезет мне в голову.
И вдруг пальцы начинает щипать, а в дрожащем нагретом от пламени воздухе начинает вырисовываться картинка. Я вижу парня в ковбойской шляпе, стоящего на крыльце белого особняка. Он стоит, засунув большие пальцы за шлёвки синих джинсов, и разговаривает с одним из своих громил в форме. К столбу возле двери прикреплён американский флаг, он колышется под порывами ветра. А чуть дальше, справа от дома, течет река с поросшими деревьями берегами.
Джуно была права. Эйвери действительно построил свой дом рядом с рекой. Она Прочла в прошлый раз, что недалеко от его особняка должны быть хижины, где держат её людей. Я начинаю думать об этих хижинах и продолжаю вглядываться в огонь, но ничего не происходит, а спустя пару секунд исчезает и вся остальная картинка, теперь я вижу лишь пламя костра.
Джуно говорила, что человек всегда видит то, что Йара хочет ему показать. А раз она показала мне дом Эйвери, значит именно туда мне и надо отправляться. Теперь любые сомнения, покидать мне гору или нет, исчезли. Итак, у меня есть миссия. И Вселенная или Гея, или кто бы там ни был, указали мне, что делать.
Это ощущение, что у меня есть цель, задача, такое новое для меня. Я чувствую прилив адреналина, пока прослеживаю на карте путь от того места в горах, где я сейчас, вдоль двух рек на мили и мили вперёд.
Теперь, когда я знаю, что делать, исследование изгороди с последующим бегом по пересечённой местности кажутся дурацкой идеей. Лучше всего сейчас сделать то, что я предлагал Джуно с самого начала: доехать на грузовике до противоположного края ранчо и зайти с востока. Потребуется всего лишь часа два-три езды. Я доберусь туда раньше, чем Джуно найдёт свой клан.
Это даст мне время осмотреться и составить план идеальной диверсии, прежде чем кто-либо догадается, что Джуно там. Решение принято, я забрасываю чехол от палатки за спину и начинаю карабкаться по склону обратно, к тому месту, где мы с Джуно оставили грузовик.
