Текст книги "До начала (ЛП)"

Автор книги: Эми Плам

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

ГЛАВА 18.
МАЙЛС

Мы выезжаем за пределы Вона и двигаемся на юг; миновав небольшой горный кряж, оказываемся на дороге, настолько узкой, что кажется, будто она теряется где-то на горизонте. Вокруг нас лишь ровная бурая земля. Вдалеке видна горная цепь. Деревья на ее склонах словно оазис посреди песчаных дюн.

Я съезжаю с дороги и останавливаю машину.

– Мы не сможем спрятаться среди этой пустоши, – замечаю я. – Они увидят наш грузовик задолго до его появления у ворот.

Кроме того проблеска страха, промелькнувшего в глазах Джуно, когда она скомандовала ехать быстрей у бара в Воне, она больше не кажется напуганной. Снова включила режим лидера и на сто процентов руководствуется разумом. Никаких эмоций.

Она разворачивает карту и показывает пальцем наше местонахождение – в паре дюймов к северо-западу от нарисованного продавцом прямоугольника.

– Похоже, все ранчо этого парня – сплошная пустыня, – произносит Джуно, – кроме вот этого кусочка на границе с горами.

И она обводит пальцем зеленый участок карты.

– Значит, двигаемся туда? – уточняю я.

Джуно оглядывает горизонт и говорит:

– Давай будем думать, как охотник.

– Ты думай, как охотник. А я буду думать с точки зрения военной тактики, – отвечаю я.

Джуно окидывает меня скептическим взглядом.

– Ты помнишь, в чем я хорош? Видеоигры и фильмы – вот лучшая тактическая тренировка, о которой только можно мечтать!

Я подмигиваю Джуно, и на ее лице появляется улыбка.

Затем она вновь сжимает губы и раздумывает о чем-то около минуты, прежде чем заговорить.

– Представь, что мы с Эйвери оба хищники, а мой клан – наша добыча. Эйвери уже поймал их, но хочет поймать и меня. Если Уит работает на него и отдал мне эту карту, значит, Эйвери уже знает, что я близко. И он будет пытаться воспользоваться приманкой. Позволит мне попытаться освободить своих, чтобы загнать меня в ловушку. И нам нужно украсть добычу Эйвери прямо у него из-под носа, несмотря на то, что он именно этого и ждет.

Она замолкает и смотрит на меня.

– Ладно, значит так, – решаю я перевести ее слова на понятный мне язык видеоигр. – У нас есть два варианта: либо хитрость, либо сила. Если выберем хитрость, нужно как-то обмануть или отвлечь часовых, чтобы твой клан мог сбежать, пока они смотрят в другую сторону. Если же выберем силу – придется в открытую идти на армию Эйвери, а для этого необходимы неожиданность, скорость и тяжелое вооружение.

– План А пока мне нравится больше, – заключает Джуно.

Я киваю.

– Значит, нам потребуется информация о том, где что расположено, и с чем мы имеем дело.

Джуно кивает и смотрит на меня с уважением.

– А ты в этом довольно хорошо разбираешься, – замечает она.

– Ну, это, конечно, не так впечатляет, как если бы я засунул целый кулак в рот, – отшучиваюсь я.

– Скромняшка! – подкалывает меня Джуно.

– О да! Я вообще-то потрясающий! – подыгрываю я, становясь в позу тренированного качка.

– И даже лучше, – улыбается она и вновь бросает взгляд на карту. – Что ж, первое, что приходит мне в голову – двинуться через пустыню, а как только подъедем к воротам, бросить машину и остаток пути пройти пешком, тщательно скрываясь. Так мы доберемся до клана быстрей всего.

– А они не заметят наш грузовик? – спрашиваю я.

– Даже если у Эйвери несколько десятков человек, территория слишком большая, – отвечает Джуно, постукивая пальцем по нарисованному прямоугольнику. – Но если они патрулируют периметр, как в моем видении – тогда да, рано или поздно они заметят грузовик.

Я с подозрением гляжу на Джуно.

– Ты сказала, что это первое, что приходит тебе в голову. О чем ты подумала потом?

– Нужно проявить сдержанность. Двинуться в горы и потратить больше времени, чтобы разведать местность снаружи, прежде чем пробраться внутрь. Можем двинуться по этой дороге, – она указывает на тоненькую черную линию на карте. – Этот путь длиннее и займет больше времени, но мы не окажемся сразу же на ранчо и останемся незаметными. Мы можем проехать на грузовике как можно дальше, а потом пойти пешком, пока не окажемся у того угла забора, что находится у леса.

– Я предпочитаю вариант «пробираемся через лес», а не «врываемся, как звездный десант», – не колеблясь, отвечаю я.

Джуно согласно кивает.

– Обычно в подобных ситуациях было бы здорово увидеть знак Йары. Но для этого мне нужен оракул... – начинает она. Я жестом прошу ее остановиться, и она продолжает:

– Но сейчас мы можем и без этого обойтись.

Возникает неловкое молчание, которое нарушает Джуно.

– Я хочу добраться до своего клана как можно скорее. Хочу покончить со всем этим сразу. Но прошлый опыт показал, что мои эмоции – не лучший советчик в составлении плана. Мне нужно прислушаться к себе, к своим инстинктам. А они говорят мне, что лучше всего разбить лагерь в лесу, установить наблюдение за ранчо и оценить свои преимущества перед тем, как ввязываться в бой.

– Тогда решено, – заключаю я, завожу двигатель и направляю грузовик в сторону гор. Я слежу по зеркалам, не появятся ли за нами какая-нибудь машина, но нет, наш пикап единственный на много миль вокруг.

Несколько минут мы едем в полной тишине, прежде чем я решаюсь задать вопрос:

– Можно спросить у тебя кое-что о вашей религии?

– У нас нет религии, – удивленно отзывается Джуно. – Или ты имеешь в виду связь моего клана с Йарой?

Я утвердительно киваю.

– Это больше похоже на сверхъестественную связь, чем на верование. Мы никому и ничему не поклоняемся. Это скорее наш способ мышления: так мы видим наше место в природе и то, как мы связаны со всем остальным.

– Но я слышал, как ты упоминала о Гее. Разве это не древнегреческая богиня земли?

– Теория Геи говорит о том, что все в мире – живые существа, камни, моря, воздух – все смешивается в единый сверхорганизм под названием Гея. Гея существовала в прошлом, от самых истоков жизни, и будет существовать в будущем, пока существует жизнь. Поэтому мы через Йару – силу, текущую сквозь Гею – можем сами видеть прошлое и будущее…

– Понятие времени относительно, – продолжает свой рассказ Джуно. – И прошлое, и будущее уже случилось – нам необходимо лишь посредством Чтения получить доступ к этим «воспоминаниям».

– Ага, а еще можно отвинтить голову, вытряхнуть весь мусор и прикрутить обратно, – добавляю я.

Джуно ухмыляется и язвительно замечает:

– Позер.

– Что? – не понимаю я.

– Ты продолжаешь скромничать. Вести себя так, словно ты обычный человек. Или притворяешься, что не понимаешь меня, потому что это сложно. Хотя, по сути, ты так же умен, как и я...

– Ха! – невольно вырывается у меня.

– Что такое? – озадаченно спрашивает Джуно.

– Смотрю, ты тоже очень скромная, – подкалываю я ее.

Джуно смотрит на меня пару секунд и произносит:

– А почему я должна быть скромной? Я чертовски умна, а учителя моего клана говорили, что у меня есть даже потенциал гения. То же я могу сказать и про тебя. Так зачем это скрывать? Почему не считать себя таковым?

У меня отвисает челюсть. Может, стоило хоть как-то ответить, издать хотя бы какой-нибудь нечленораздельный звук, но я просто потерял дар речи.

А Джуно тем временем не отстает.

– Это, наверное, какая-то фишка вашей культуры – ложная скромность, когда заходит речь о ваших возможностях? Если бы этот разговор случился неделю назад, я бы решила, что ты пытаешься ввести меня в заблуждение относительно своего интеллекта и тем самым обрести преимущество. Но сейчас меня это просто бесит, потому что ты врешь. Мне врешь!

Наконец ко мне возвращается дар речи.

– Стоп, Джуно! Черт, хватит этих подозрений! Я не пытаюсь ничего из тебя вытянуть. Такова наша культура... культурная особенность. Просто раньше я об этом никогда не задумывался. Так что дай мне минутку.

Я пробую сформулировать мысль так, чтобы она поняла.

– Ты.. то есть, люди... в нашем обществе...

Черт, да как же ей объяснить?

– В общем, не стоит вести себя так, будто ты умнее всех, потому что это считается грубым, – наконец выдаю я.

Джуно лишь смеется в ответ.

– Это самая глупая вещь, которую я когда-либо слышала. Когда ты живешь с группой людей, твои умения нужны для выживания всей группы. Ты не притворяешься, что у тебя их нет. Ведь это просто лицемерие, получается, ты отказываешься вносить свою лепту в общее благо.

– В вашем клане все такие, или только тебя не научили, как правильно вести себя в обществе?

– Зависит от того, что ты называешь «правильным», – парирует она и прикусывает губу. – Думаю, и то, и другое. У нас всем известны слабые и сильные стороны друг друга, потому что это важно для нашего выживания. Но с тех пор, как мне исполнилось пять, меня растили как будущую главу клана. Предполагалась, что я буду Видящей клана. И все ожидали от меня наилучших результатов. Поэтому ложная скромность была бы ни к чему.

Мне нравится, что Джуно всегда старается выслушать меня, поэтому сейчас тоже пытаюсь понять, о чем она говорит. Понять, какова была... нет, какова ее роль и сейчас тоже. Ведь поэтому она такая, какая есть. И поэтому мы здесь: из-за того тяжелого бремени, которое она до сих пор несет.

Её клан ждет, что она спасёт их. И именно это она и собирается сделать.

И чтобы она могла полностью мне доверять, мне придется пожертвовать кое-какими привычками. Первая – мои механизмы самозащиты. Я уже поклялся себе, что не буду скрывать перед ней свои чувства, не буду прятаться за шутливым тоном. Джуно хочет, чтобы я был с ней абсолютно честен. И я буду, пусть это и значит стать уязвимым. Снова.

Что может быть хуже, чем когда тебя покидает собственная мать? Мне кажется, что внутри все сжимается, когда я достаю из глубин подсознания эту надежно спрятанную мысль. И тут же, словно удар под дых, приходит ответ на вопрос: когда девушка, в которую ты влюблен, поступает точно так же.

ГЛАВА 19.
ДЖУНО

Оставшуюся часть пути мы едем в полном молчании. Я пытаюсь осознать то, о чем мне только что рассказал Майлс: как ведут себя люди во «внешнем мире». После этих слов мне становится понятно, почему он так себя вел... и продолжает себя вести после того, как прошел Обряд.

Он признает, что скрывает что-то. И тем самым прячется сам. Окружающие видят его таким, каким он сам решил себя показать. Значит, за этим напускным очарованием скрывается море мыслей, переживаний... и страхов.

Голос внутри меня твердит: не стоит критиковать Майлса за то, что он нечестен со мной, я не намного лучше его. Я позволила своему долгу перед кланом взять верх, забыла, кто я есть и чего хочу. Я притворялась не только перед кланом... я лгала себе.

Но стоит этой мысли пробиться на поверхность из глубин сознания, как я тут же заталкиваю ее обратно и захлопываю дверь.

***

Проходит еще полчаса напряженной дороги: мы постоянно высматриваем любой транспорт, движущийся либо со стороны Вона, либо от ранчо. Когда мы, наконец, съезжаем на узкую дорогу, ведущую в горы, оба выдыхаем с облегчением. Еще полчаса – и мы у подножья гор, где, словно множество колючих ежиков, растет юкка.

Наконец дорога сменяется узкой тропинкой у самого подножья холма. Мы еще чуть проезжаем по бездорожью, прячем грузовик в скалах. В пределах видимости нет ничего – ни домов, ни машин, ни телефонных будок, ни линий электропередач. Лишь мы и природа. Все, как я люблю.

Я выхожу из машины, и лицо обдает жаром пустыни. Мы всего лишь в паре часов езды к северу от места нашей предыдущей стоянки, но здесь заметно жарче. Я раздеваюсь до майки, достаю из сумки джинсы, затем беру охотничий нож и отрезаю штанины до середины бедра, подвернув оставшуюся ткань так, чтобы край не обтрепался. Расстегнув джинсы, которые были на мне, я начинаю примерять свои новые шорты. Майлс резко отворачивается, видимо, чтобы предоставить мне чуть личного пространства.

– Майлс, ты ведь видел меня голой, – напоминаю я.

– Формально это так, но мы были в палатке и, к сожалению, там было очень темно, – отвечает Майлс, по-прежнему не поворачиваясь ко мне лицом.

– И не далее вчера я купалась в одном нижнем белье, и тогда мое полуголое тело тебя нисколько не смущало, – продолжаю я с улыбкой.

– Потому что тогда нижнее белье расценивалось как купальник, – говорит он. – А поскольку сейчас ты переодеваешься, то все, что находится под одеждой, считается нижним бельем.

Я смеюсь.

– Да ты святоша, Майлс Блэквелл!

– Я определенно не святоша, – возражает он и заставляет себя обернуться. Но к тому времени я уже надела новые шорты, и смотреть было уже не на что.

– Всех своих друзей я бы назвал кобелями, – продолжает Майлс. – Я же, наоборот, всегда считал себя джентльменом. И поскольку ты раздеваешься не специально для меня, то я не буду воспринимать это, как что-то само собой разумеющееся.

– Это все лишь слова, – отзываюсь я, но все же краснею.

Майлс это замечает и тут же не теряет возможности меня поддеть:

– Вы только посмотрите! Джуно предпочитает джентльменов, а не дикарей. Ну, признай же!

Я пропускаю его подколки мимо ушей, поднимаю нож и жестом указываю на его джинсы.

– А хочешь, я и твои джинсы превращу в шорты?

– Джентльмены не носят обрезанные шорты, – отвечает Майлс, скрещивая руки на груди.

– Так ты будешь руководствоваться модой, а не тем, что на улице больше тридцати градусов? – спрашиваю я.

– Конечно, нет, – произносит Майлс, кивая на вершину горы. – Я только представил, как же там должно быть холодно по ночам, поэтому лучше пусть мне будет жарко сейчас, чем я замерзну потом.

– Ну да…, – с сарказмом отзываюсь я.

– Джуно, ничто в этом мире не заставит меня носить обрезанные джинсовые шорты, – смеется Майлс и идет дальше. Дискуссия окончена.

– Как знаешь, – я пожимаю плечами и засовываю нож обратно в ножны.

Я складываю большинство наших вещей в свой рюкзак, Майлс берет палатку и сумку с едой, и мы выдвигаемся. Даже учитывая, что не известно, сколько времени нам понадобится для наблюдения за поселением, я все равно не хочу терять ни минуты.

Мы начинаем взбираться на вершину первого холма. Мои туристические ботинки не позволяют ноге соскальзывать, поэтому я могла бы идти довольно быстро, нас тормозит Майлс в туфлях на гладкой подошве. Смешно. Из-за звезды на боку они кажутся похожими на спортивную обувь, но он с тем же успехом он мог надеть балетки – эта обувь определенно не предназначена для скалистых склонов.

Спустя полчаса мы все-таки добираемся до вершины и останавливаемся выпить воды. Солнце светит прямо над головой – значит сейчас полдень или начало первого.

– Есть хочешь? – спрашиваю я. Майлс отрицательно качает головой, но ничего не произносит. Сомневаюсь, что он сейчас вообще способен что-либо произнести: лицо у него красное от напряжения, дышит он тяжело.

Я напоминаю себе, что он только что прошел Обряд. К тому же, ему, должно быть, непривычен чистый горный воздух, богатый кислородом. Я тоже сперва не могла дышать в Лос-Анджелесе, и Майлс, должно быть, чувствует себя так, словно очутился на другой планете.

Я протягиваю ему бутылку с водой, он берет ее и делает большой глоток. Склоняется, уперев ладони в колени, и продолжает тяжело дышать.

– Знаешь, что забавно? – произносит он с кривой ухмылкой. – Я в прекрасной форме. Просто тяжело взбираться вверх.

– Ты только что вернулся из мертвых, – напоминаю я.

– А, ну да. Тогда это точно из-за моего недавнего воскрешения, – отвечает он. – А что, если я попрошу тебя идти чуть-чуть помедленнее?

– В то время, как мой клан уже по ту сторону горы? – указываю я на поросший зеленью склон и озорно улыбаюсь. – Извини, но тут без вариантов.

Майлс выпрямляется и ударяет себя кулаком в грудь.

– Хорошо, я готов ко всему, – говорит он. – Не обращай внимания на мою одышку, покрасневшее лицо или промокшую от пота одежду. Это все уловки, в конце концов, я смогу развить такую скорость, что ты удивишься.

– Хвастунишка, – ухмыляюсь я.

– Так и есть, – парирует Майлс.

Я подхожу к нему и провожу кончиками пальцев по горящей щеке.

– Если мы будем идти с той же скоростью, то доберемся до вершины через час или чуть больше. И если это тебя обрадует – пока ты будешь приходить в себя, я приготовлю что-нибудь поесть.

Майлс кивает, и, несмотря на все еще тяжелое дыхание, произносит:

– Звучит чудесно.

– Первый, кто доберется до вершины, получает «Сникерс»! – кричу я, уворачиваясь, когда Майлс пытается меня схватить.

ГЛАВА 20.
МАЙЛС

Я бесполезен. Нет, ну правда. С каждым шагом становится все более очевидным, что лучше бы Джуно отправилась в эту спасательную миссию без меня. В то время, пока я еле-еле ползу по скале, Джуно взлетает по склону, словно Человек-Паук, даже не смотрит, куда ставит ногу.

Стоило нам долезть до вершины, как я падаю на землю и роняю голову на колени, а Джуно продолжает исследовать склон в поисках ровной площадки.

– Сюда, Майлс! – кричит она мне из-за небольшой группы сосенок.

– Не могу пошевелиться. Я парализован. Думаю, вернулся смертельный сон, – стону я, пытаясь выровнять дыхание, и сжимаю пульсирующую голову.

– Просто иди сюда, я всего в каких-то десяти метрах от тебя. И тогда я позволю тебе отдохнуть, – отвечает она.

– Позволишь? – ворчу я, поднимаясь на ноги и ковыляя к ней. Подойдя, шутливо отдаю честь:

– Есть, сэр. Как прикажете, сэр!

– Посмотри сюда, – продолжает Джуно. Ее глаза возбужденно блестят. Я смотрю, куда она указывает: впереди огромная проволочная изгородь, метров шесть высотой. Она тянется через гору по пустыне, к следующей горе и пролегает прямо по ее склону и теряется вдали.

– Это она! – восклицаю я, чувствуя себя немного странно. После стольких недель разговоров с Джуно о ее похищенном клане – вот оно, доказательство. Мы всего в паре минут ходьбы от ограды, отделяющей Джуно от ее людей. Ну, конечно, если не считать тысячи вольт напряжения да армии качков с автоматами. И все же... мы наконец-то здесь.

Я перевожу взгляд на Джуно: она почти искрится от волнения. Кажется, что она вот-вот взорвется и держится из последних сил, чтобы не кинуться напрямик, через этот забор к своему клану.

– Хорошо, план таков, – произносит она. – Мы разбиваем лагерь на противоположной стороне хребта, так, чтобы нас никто не заметил, например, если периметр патрулируется.

– Я поставлю палатку, – отзываюсь я. – Дай только пару минут отдышаться.

– Я помню, что обещала приготовить поесть, – говорит Джуно, поднимая свой рюкзак. Она отправляется в ту сторону, откуда мы только что пришли, а я плетусь за ней, хотя больше всего в жизни мне сейчас хочется развалиться на земле.

– Но я так волнуюсь, что даже есть не хочу, – продолжила она. – Хочу сразу пойти вдоль изгороди и посмотреть, куда она ведет.

– Из-за еды не беспокойся, – отвечаю я. – Но разве это не опасно?

– Я обещаю держаться подальше от посторонних глаз и не делать глупостей, – успокаивает меня Джуно.

– Хочешь, чтобы я пошел с тобой? – спрашиваю я, втайне надеясь, что она откажется. Интересно, а в восемнадцать лет можно получить инфаркт, занимаясь скалолазанием?

– Нет, – быстро отвечает она, и тут же добавляет:

– То есть... будет лучше, если ты пока разобьешь лагерь. Тогда сможешь отдохнуть в палатке и поесть.

Отлично. Мы думаем об одном и том же.

Мы спускаемся по противоположному склону горы на несколько метров. Как только нам попадается маленькая плоская площадка, Джуно сразу же бросает рюкзак, а я – свои сумки. Она наполняет водой бутылку, а потом лезет в рюкзак за арбалетом и перебрасывает его через плечо.

Я достаю из сумки с едой батончик «Сникерса» и протягиваю ей.

– Ты его выиграла. К тому же, эта здоровая и натуральная пища поможет тебе продержаться, пока не вернешься обратно.

Джуно улыбнулась.

– Я вернусь через час или два, – говорит она и разворачивается, чтобы уйти. Но останавливается, подбегает ко мне, берет мое лицо в ладони и быстро целует. Прочитав на моем лице удивление при виде такого «неджуновского» поведения, она смеется и убегает прочь. Теперь, когда ей не нужно ждать меня, она передвигается в два раза быстрее; перескакивая с валуна на валун, она наконец скрывается за склоном горы.

Я растягиваюсь на земле и лежу так минут десять, пока дыхание не становится нормальным, а промокшая от пота рубашка не высыхает. Вскрыв одну из бутылок с водой, я почти целиком выливаю ее на голову и чувствую себя после этого гораздо лучше.

Я за пару минут устанавливаю палатку, складываю вместе все принадлежности для приготовления пищи и вешаю на ветку мешок с едой – я заметил, Джуно всегда так делает. Набрав под ближайшими деревьями достаточно веток для приличного костра, я с гордостью оглядываю поляну. А ведь месяц назад я даже и не представлял, с чего начать, разбивая лагерь.

А только поглядите на меня сейчас – живу тем, что получаю от природы! «Ну, почти так», – думаю я, делая себе сэндвич с мармеладом и арахисовым маслом и доставая из рюкзака пачку чипсов и бутылку воды. Съем это все на посту наблюдения.

Я стараюсь взглянуть на развернувшуюся передо мной местность, глазами Джуно. Как она обычно говорит? «Выясни, какие преимущества даёт тебе природа», ну, или что-то вроде того. Я замечаю небольшой ручей, бегущий вдалеке по склону горы по нашу сторону изгороди. Мысленно делаю пометку: набрать воды в бутылки. Хребет, на котором я сижу, – отличная наблюдательная площадка. Он окружен деревьями и просматривается не так хорошо, как близлежащие пики. Второе преимущество. Хотя Джуно, скорей всего, даже не пришлось их считать, уж она-то явно оценила их с первого взгляда. Для нее окружающая местность – все равно, что для меня моя комната: она знает, куда идти даже с закрытыми глазами.

Я замечаю какое-то движение вдалеке, в горах, внутри огороженной территории. Существо похоже на оленя, но поскольку я сильно сомневаюсь, что в Нью-Мексико водятся олени, наверное, это лось. Хотя, если представить его с красными поводьями и увешанного бубенчиками, то он будет очень похож на Рождественского оленя из фильмов. Или это все-таки лось? Или олень? А может лось и олень – это вообще одно и то же животное?

Вот бестолочь.

Так. Нельзя сдаваться только из-за того, что не смог опознать дикое животное.

Я вспомнил то, что Джуно говорила про единение с природой, и решаюсь провести эксперимент. Делаю так же, как она: стараюсь дышать спокойно, чтобы замедлить сердцебиение. С минуту я сижу с закрытыми глазами, затем открываю их и стараюсь заглянуть внутрь ландшафта, вместо того, чтобы смотреть на его поверхность. Все вокруг меня приходит в движение, хотя я продолжаю сидеть на месте.

Справа боковым зрением я замечаю белку: она спускается вниз по стволу, подбирает с земли орех, засовывает в рот и быстренько взбирается обратно в дупло. Далеко в пустыне, за воротами, я вижу лошадей... нет, зебр! Целое стадо зебр, бредущее по пустыне к подножью гор. Какая-то огромная птица – может, сокол? – неподвижно парит надо мной, будто ее держит воздушный поток.

Лучше бы я больше внимания уделял биологии. Или, по крайней мере, чаще смотрел канал «Animal Planet»<sup>[7]7
  Animal Planet (неофициальный русский перевод – Планета животных) – дочерний телеканал американского Discovery Channel. На телеканале транслируются фильмы, показывающие животных в непосредственной среде обитания, рассказы о видах, внесённых в Красную книгу, домашние животные. Девиз канала – «Нашу планету населяет более 2 миллионов живых видов. Вы – один из них. C остальными знакомьтесь в передачах канала Animal Planet».


[Закрыть]</sup>. По сути, зебры и белки – единственные животные, которых я смог опознать. Ну и еще мне известно, что лось относится к семейству оленевых.

Я снова закрываю глаза и чувствую, как камень, на котором я сижу, припекает ладони. Я думаю о Джуно и гадаю, каково ей находиться так близко к своим людям. Что она будет делать, воссоединившись с ними? Ну, конечно, если мы их освободим. И очень надеюсь, что бы ни случилось, она захочет, чтобы я был рядом. И даже не зная ее решения, я уже принял свое: я готов поехать с ней. Готов последовать за ней куда угодно. Со стороны может показаться, что принять такое решение довольно сложно, но на самом деле это было самым простым решением в моей жизни.

Я сосредотачиваюсь на образе Джуно и представляю, как она пробирается вдоль забора, прячась от посторонних глаз, исследуя окрестности в поисках всего, что ей может пригодиться. Покалывание движется от кончиков пальцев, вверх по предплечьям, и внезапно я ощущаю невероятное волнение и… укол тревоги. Раньше я никогда такого не чувствовал, по крайней мере, не так сильно. И вдруг я осознаю: это не мои эмоции. Это эмоции Джуно. Я чувствую ее.

Вскочив на ноги, я гляжу сначала на свои пальцы, затем на камень. Я что…? Этого не может быть... Я только что Прочел Йару? Я пытаюсь вспомнить, что сегодня утром рассказывала Джуно: что позволяет узнать чтение разных предметов. При Чтении земли видишь эмоции? Не помню. Вроде, когда Джуно хотела прочесть чьи-то чувства, она касалась земли. И я только что, совершенно случайно, сделал то же самое.

– Ни фига себе! – кричу я и принимаюсь, как сумасшедший, танцевать на вершине холма. У меня получилось! Установил связь с Йарой! Даже и не думал, что это возможно.

Стоп. Взглянем трезво: Джуно не считала это невозможным. Она говорила, что познание Йары приходит лишь с изменением образа жизни. Жизни в единении с природой или как-то так. Так как я могу быть близок к природе, если я даже не могу узнать этого чертового оленя? Уверен, все дело в Амрите. Вместе с преимуществами – отсутствие старения и невосприимчивость к заболеваниям – у него явно есть и побочный эффект – воздействие на мозг. И тут меня осеняет: Амрит воздействовал и на мой мозг. Я не просто бессмертный. Я способен к магии.

Ликование исчезает, и ему на смену приходит страх, он поднимается по груди вверх холодной змеей и сжимает горло. «Все в порядке», – твержу я себе.– «Все хорошо».

Знаю, меня сейчас должно бы охватить радостное возбуждение. Ведь так я становлюсь ближе к Джуно. Теперь я могу понять все, о чем она говорит – все, что до сих пор было для меня лишь абстрактным понятием.

Но что, если это не Йара? Не может же все быть так просто. Джуно говорила, что это займет намного больше времени. Преданность Земле и все такое. Что, если из-за того, что я не такой, как люди из клана Джуно, препарат спас мне жизнь, но сделал меня сумасшедшим, и галлюцинации – лишь первый симптом? Не будь параноиком. Теперь я, как и Джуно, способен творить магию. Я реально в шоке.

Спотыкаясь, я спускаюсь вниз к палатке; куча разных мыслей хаотично движется у меня в голове. С одной стороны – это самое захватывающее событие, которое со мной когда-либо случалось. А с другой – и самое пугающее.

Когда я наконец добираюсь до лагеря, то чувствую такую усталость, что залезаю в палатку и просто валюсь на землю. Будто снова возвращается смертельный сон – такое чувство, словно меня огрели по голове, и я свалился без сознания.

И прежде чем я успеваю отрубиться, в голове снова возникает воспоминание о том, что случилось на скале. Неужели я действительно смог связаться с Йарой, ведь я даже не пытался, или же я схожу с ума из-за того, что принял лекарство, мне не предназначавшееся? Похоже, я ничего об этом не узнаю, пока не попробую снова. И до тех пор Джуно ничего рассказывать не буду. Не стоит ее пугать.