Текст книги "После конца (ЛП)"

Автор книги: Эми Плам

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 17 страниц)

Глава 60

ДЖУНО

Гул в ушах, наконец, прекратился. В глазах прояснилось, но я всё ещё чувствую себя разбитой. Последний поход в туалет закончился тем, что сиделке пришлось помогать мне идти. Ноги, как резиновые.

Никто так и не понял, что со мной случилось. Медработник сказал, что это был обычный обморок, или паническая атака, вызванная переживаниями последних дней. Мне ясно только одно: когда мистер Блэквел заговорил о взрослых, принимающих препарат, и детях с мутациями, что-то во мне оборвалось. Возможно потому, что в этом был смысл. Возможно потому, что я не хотела, чтобы это было правдой. Община врала нам постоянно. Мы – подопытные детишки. От одной этой мысли меня выворачивает наизнанку.

Мне не очень хочется оставаться наедине со своим мыслями. Только я и осознание того, что мистер Блэквел прав. Раньше я не видела связи, не понимала, что всё, что я принимала за мудрёный ритуал для соединения с Йарой, сводилось к единственному необходимому компоненту. Что все эти песни, пляски и телодвижения – лишь для отвода глаз. Что привязывание элементов к рукам и ногам, девять глотков чистой воды, шкуры, перья, свечи и кристаллы – лишь придатки. Как амулеты Уита. Все это было для отвода глаз.

Только секунда из восьмичасовой церемонии имела значение, когда отвар из трав и минералов вливали в глотку новопосвященному. Это и был препарат. И он имел название: Амрит.

Не думала, что моё состояние может ухудшиться, но это открытие повергло меня в шок. А связь с Йарой? Вот так шутка. Во рту чувствуется горечь, и не будь я сейчас в чьей-то красивой спальне, непременно сплюнула бы.

Я слышу звук захлопывающейся двери, а минутой позже шум мотора отъезжающего автомобиля. В комнату влетает Майлс.

– Отца срочно вызвали в офис. Нужно уводить тебя отсюда, пока он не вернулся. Чем ближе он к разгадке, тем больше будет на тебя давить. Он не отпустит тебя, пока не добьется своего, а может и после этого.

Майлс хватает мою обувь из-за двери и протягивает мне.

– Сиделка смотрит телевизор. Если мы выйдем через заднюю дверь, она нас не увидит, но может увидеть мою машину из окна. И заметив тебя, она непременно позвонит отцу. Как ты думаешь, сможешь провернуть свой фокус с исчезновением, на время, пока успеешь добраться до машины?

Я киваю, хотя и не совсем в себе уверена. Зашнуровав второй ботинок, я неустойчиво встаю на ноги. Майлс подхватывает меня за талию, и мы, маленькими шажочками выходим из спальни и крадёмся по коридору к застеклённой двери, ведущей во внутренний дворик, вымощенный плиткой. Майлс поворачивает ключ в замке и аккуратно открывает дверцу, стараясь не шуметь.

Мы проходим дворик и сворачиваем за угол дома. Майлс смотрит на машину, затем кивает на окно. Сиделка, повернувшись к окну, пялится в огромный плоский экран, но подъездная дорожка у неё как на ладони.

– Я пойду первым, открою дверцу и замешкаюсь, прежде чем сесть в машину. Если тебе удастся прошмыгнуть мимо меня на пассажирское сидение и остаться невидимой, пока мы отъезжаем, сиделка решит, что уехал только я.

– Хорошо, дай мне секундочку, – говорю я, закрывая глаза, и делаю глубокий вдох. И вдруг теряю равновесие и спотыкаюсь. Майлс вовремя подхватывает меня.

– Ты в порядке? – спрашивает он, обеспокоенно выгнув бровь.

Я киваю.

– Видимо, закрыть глаза – не совсем удачная мысль. Не знаю, смогу ли я связаться с Йарой стоя. Головокружение ещё не прошло.

– Хорошо, попробуй держаться за меня при ходьбе. Так сможешь? – спрашивает он.

– Давай попробуем, – говорю я и, вцепившись ему в руку, опираюсь на него, – опусти руку пониже, а то кажется, что ты кого-то держишь.

Майлс опускает обе руки до уровня карманов, и я сжимаю хватку.

– Замечательно, – шепчу я, – теперь не двигайся.

Я стою, держась обеими руками за Майлса, но в этот раз глаз не закрываю. «Превращение», – произношу я мысленно, оглядываясь по сторонам. Кругом зелень. Трава, кусты и деревья образуют почти однородный фон, и я представляю себе хамелеона, меняющего окраску под цвет окружающей среды. Я чувствую, как Йара молнией проносится по телу и я видоизменяюсь, сливаясь с окружающей обстановкой.

– Ты стала зелёной! – объявляет Майлс. – Ну, не совсем зеленой, с коричневым оттенком, типа цвета хаки.

– Пошли! – командую я, и мы устремляемся к машине. Майлс открывает водительскую дверцу и роняет ключи на землю. Пока он медленно их поднимает, я проскальзываю на пассажирское сидение, пытаясь держаться как можно ниже, чтобы спрятаться за приборную доску, если моя маскировка сойдет на нет.

Майлс садится за руль, захлопывает дверцу и включает зажигание. Я вижу, как он, улыбаясь, машет сиделке рукой, прежде чем завести мотор и выехать с подъездной дорожки.

– Она что, смотрела? – спрашиваю я, не смея пошевелиться, пока мы не успели умчаться достаточно далеко. Мы выезжаем на главную дорогу, и Майлс выжимает педаль газа до упора.

– Она помахала мне, – отвечает он, – и как только я помахал в ответ, повернулась и ушла в сторону твоей спальни. Так что она уже обнаружила, что ты пропала. И сейчас же позвонит папочке.

Я поднимаюсь с пола, усаживаюсь на место и пристёгиваюсь. Майлс поглядывает на меня, улыбаясь от уха до уха.

– Получилось! – радостно выкрикивает он.

Я опускаю голову на подголовник и вздыхаю с облегчением. Действие колдовства проходит, и я опускаю взгляд на свою загорелую кожу, джинсы и кроссовки.

– Всё это хорошо, но отец отправит за нами погоню, как только узнает, что ты сбежала. Своими кредитками я воспользоваться не смогу, так что, надеюсь, хоть ты при деньгах.

– Свою сумку я потеряла во время заварушки в Солт-Лейк-Сити, – угрюмо признаюсь я.

– А вот и нет, – говорит Майлс, – оглянись назад.

Перегнувшись через сидение, я вижу на полу свою сумку. Я вне себя от радости.

– Майлс, спасибо тебе. В этой сумке вся моя жизнь.

Я перетягиваю её себе на колени, чтобы просмотреть содержимое. Все на месте, кроме арбалета, который я уронила, когда садилась в машину Уита. И пусть без него я чувствую себя безоружной, при мне всё ещё мой нож.

– Следующая остановка – Нью-Мексико! – объявляет Майлс.

– Ю-ху! – кричу я.

Но вся наша радость исчезает через несколько секунд, когда Майлс, взглянув в зеркало заднего вида, начинает материться. И я поворачиваюсь взглянуть, что такого он увидел. На нас с бешенной скоростью несётся серо-зелёный Джип.

Глава 61

ДЖУНО

Майлс жмёт на газ. Это его родной квартал, и ему удается вырваться вперёд. Затем он сворачивает вправо, и мы, оставляя пригород позади, съезжаем на пустырь, поросший редкими деревьями и кустарником.

– Куда мы едем, – спрашиваю я.

– В глушь. Думаю, здесь у нас получится от них оторваться. Я знаю хорошее место, чтобы спрятаться. Место, где мы с друзьями тусили, когда хотели спрятаться от родителей. Старенькая такая хижина.

– Но Майлс, здесь мы слишком лёгкая добыча. Тут же совсем негде спрятаться. Вопрос лишь в том, кто окажется быстрее.

– Это – единственное, что пришло мне в голову, – говорит он, обеспокоено нахмурив брови.

Какое-то время мы держимся впереди, но с каждой милей Джип всё быстрее приближается. Наконец, через несколько ярдов, Джип сворачивает влево и догоняет нас. Уит сидит на пассажирском сидении и машет через открытое окно, пытаясь нас остановить. Видно, что он кричит: «Стоп!», но шум моторов глушит его голос.

А дальше всё происходит в считанные секунды: охранник с заднего сидения выхватывает пистолет и нажимает на спусковой крючок прежде, чем я успеваю отреагировать.

– Нет, – кричу я под громкий звук выстрела. Уит поворачивается и начинает с ним бороться. Снова раздаётся выстрел. У Майлса вырывается хрип, и наш автомобиль резко сворачивает вправо. Я хватаю руль и выравниваю его. Майлс заваливается в сторону окна.

– Майлс! – ору я. – Ты в порядке?

– Кажется, меня подстрелили – отвечает он, – держи руль.

Я отстёгиваю наши ремни безопасности, обеими руками берусь за руль и сдвигаю ноги Майлса с педалей. Он откидывается на край сидения и подтягивает ноги к себе, освобождая мне место. Я в ступоре. Тело действует самопроизвольно, поскольку разум отказывается осмыслить происходящее.

Я оглядываюсь на Джип и вижу в окне бледное лицо Уита. Он шокирован. Он не ожидал, что охранник выстрелит – это очевидно. Я чувствую приступ тошноты и, сдерживая дрожь, пытаюсь собраться. Я за рулём всего лишь во второй раз в жизни, однако, несусь по пустырю на полной скорости. «Просто держись прямо и жми на педаль», – повторяю я про себя.

Знаю, мне не обогнать людей Уита. Нужно что-то предпринять. Обратиться к Йаре. Но мне ни за что не успокоиться достаточно для соединения с ней. С другой стороны, это ведь правила Уита. И пусть стук сердца отдаётся в груди барабанной дробью, и пусть я дышу через раз, но пытаюсь полностью очистить сознание и сосредоточиться на силе, пронизывающей всё вокруг: меня, Майлса, машину, дорогу и окружающее нас пространство. Этой силой я вправе воспользоваться, так как в свою очередь являюсь её инструментом. Я чувствую электрический разряд, сопровождающий подключение, и вдруг мой разум проясняется. Фокусируется.

Обе машины немного снижают скорость. Кажется, Уит орёт на стрелка, этим самым отвлекаясь от вождения. Глядя на Джип, я мысленно представляю внутренне строение мотора. Я рисую в воображении серебристые с белым свечи зажигания, как уже делала раньше, и думаю о воде, пытаясь выделить хоть какую-то влагу из этой засушливой местности и собрать её прямо здесь – в месте установки свечей в двигатель. И Джип внезапно глохнет.

В зеркале заднего вида я наблюдаю, как он описывает круги, слетает с дороги и переворачивается на бок. Это всё, что я успеваю увидеть прежде, чем мы, скрывшись за скалой, теряем его из поля зрения.

Под боком стонет Майлс.

– Майлс! – кричу я. – Насколько серьезно ранение?

– Жив пока, – отвечает он, – но, похоже, мне прострелили грудную клетку.

– Майлс, нам нельзя обратно в город, ведь придётся миновать Джип, а если они остались живы, то снова будут стрелять, – я сбавляю скорость, чтобы собраться с мыслями. Теперь, когда действие Йары прекратилось, мной овладевает шок, – Где находится место, куда ты планировал спрятаться?

– Это просто старая лачуга. Возьми правее, мимо знака Эксон за валуном, – говорит он, тяжело дыша. На расстоянии я вижу рекламный щит Эксон и направляюсь прямо к нему, затем поворачиваю на грунтовую дорогу позади него настолько быстро, что задняя часть автомобиля болтается как рыбий хвост. Мое сердце подскакивает к горлу, но я успеваю вырулить и остаюсь на дороге.

Мы приближаемся к массивному скалистому образованию. Его обходит малозаметная тропинка, и там, на отшибе, невидимая с главной дороги, стоит хижина.

Я резко останавливаю машину между хижиной и скалой, пряча её от проезжающих мимо водителей. Затем выпрыгиваю, подбегаю к пассажирской двери и открываю её. Майлс лежит на спине, согнув ноги. Кровь повсюду: трудно понять откуда именно она берётся.

– О, Майлс, – шепчу я. И хотя мне часто приходилось охотиться, при виде крови я чувствую себя бессильной.

– Думаешь, ты сможешь идти? – спрашиваю я.

– Я постараюсь, – говорит он. Его голос слаб. Это пугает меня больше, чем вся кровь.

Спокойно, думаю я. Ты должна быть сильной. Сейчас не время для эмоций.

– Давай отведем тебя в хижину, – говорю я, – Джип-то перевернулся, но возможно его уже вернули на дорогу.

– Когда отец узнает, что ты сбежала, он пошлёт погоню, – говорит Майлс.

– Об этом не беспокойся, – говорю я и помогаю ему сесть. Затем вытягиваю его ноги из машины, закидываю руку себе на плечо и поднимаю его. По усыпанной галькой дорожке мы ковыляем в сторону полуразрушенного домика. Майлс стонет, зажимая бок рукой. Я помогаю ему забраться на крыльцо и толкаю ногой приоткрытую дверь. Оглядываюсь по сторонам. Внутри пусто. Ни мебели. Ни санузла. Ни электричества. Просто комнатушка, заваленная пивным бутылками и пачками з-под сигарет.

Я опускаю Майлса на пол, срываю с себя куртку, складываю её в несколько раз и подкладываю ему под голову. Затем возвращаюсь к машине и вытягиваю из багажника свою сумку и туристическое снаряжение на случай, если там есть что-нибудь полезное.

В комнате темно, поэтому я зажигаю несколько походных свечей и расставляю их вокруг Майлса. Расстёгивать пуговицы времени нет, и я просто разрываю на нем рубашку. Футболка под ней полностью пропитана кровью, даже непонятно какого она была цвета. Я беру ножницы и разрезаю её до самой горловины, оголяя его торс, и обнаруживаю пулевое отверстие в боку между двумя рёбрами.

Майлс снова издаёт стон и прикрывает грудь рукой, корчась от боли.

– Тише, Майлс. Постарайся не шевелиться, – говорю я и подношу свечу к ране, чтобы получше её рассмотреть. Это круглое кровоточащее отверстие диаметром с палец. Легонько дотронувшись, я раздвигаю края раны и вижу, что пуля вошла на несколько дюймов. Я не знаю, что делать, и ещё раз окидываю взглядом комнату, прикидывая, что имею в распоряжении. Хорошо бы позвать кого на помощь, да в этой лачуге нет телефона.

– Майлс, ты же ещё не обзавёлся новым телефоном? – спрашиваю я. Он отрицательно машет головой. Знать бы, где находится ближайшая больница. Сомневаюсь, что успею вовремя её найти. Можно, конечно, попробовать тормознуть кого-то на дороге, но вдруг Уит с дружками уже поставили Джип на колёса.

И я осознаю, что всё зависит от меня. Жизнь Майлса в моих руках. Я ещё раз осматриваю пулевое отверстие и, покопавшись в сумке, вытягиваю свой охотничий нож. Мне тысячи раз доводилось извлекать арбалетные стрелы из мёртвой добычи, но пулю – никогда.

Майлс начинает бормотать что-то про сон, и становится очевидно, что он вот-вот отключится. Пожалуй, это даже к лучшему, потому что будет больно. Я могла бы дать ему немного бругмансии в качестве обезболивающего, но нужно время, чтобы она подействовала. А действовать нужно прямо сейчас. Погрузив лезвие ножа в пламя свечи, я проворачиваю его несколько раз и собираюсь с духом.

Держа рану Майлса открытой левой рукой, я вставляю наконечник ножа в отверстие рядом с пулей и следую за ней вниз. Майлс издает дикий крик и бьется в конвульсиях, а затем падает без сознания. Его движение увело лезвие ножа немного в сторону. Я выправляю его, а затем быстро нажимаю, втискивая кончик ножа под пулю, и тяну вверх. Как только пуля показывается у кожи, я вытаскиваю ее кончиками пальцев. Из отверстия начинает литься кровь.

Я снимаю свою рубашку с длинными рукавами и, оставаясь только в майке, сворачиваю ее в валик, прижимаю плотно к ране, и раскладываю ее так, чтобы рукава рубашки охватили его торс. Я связываю рукава и отстраняюсь, чтобы осмотреть свою работу.

Пуля вытащена, но он потерял много крови. И хотя мой нож был чистым, я знаю, что он мог подхватить инфекцию, в отличие от меня и моей общины, у которых все заживает быстро и чисто. Его кожа стала пепельной, и если бы он не дышал, то я бы подумала, что он уже мертв.

Мое сердце бьется настолько сильно, что я чувствую, как оно стучит в горле. Что еще я могу сделать? А затем это происходит со мной. Есть кое-что, что я могу сделать. И хотя я никогда не делала этого в одиночку, но я знаю, что могу. Мгновение я колеблюсь: сработает ли это даже с кем-то, кто не вырос с Йарой? Затем я вспоминаю… Мать и Отец не росли с Йарой, но он работал на них. Уит собирался продать его во внешний мир, таким образом, он должен, по крайней мере, думать, что это сработает с кем угодно. Кроме того, у меня нет другого выбора, не сидеть же и ждать пока Майлс умрет. Один взгляд на его окровавленную одежду, и решение принято.

Я аккуратно освобождаю свою сумку, пока все ее содержимое не оказывается на полу, удостоверившись, что у меня есть все, что мне нужно, я начинаю брать камни и связки трав и выкладываю их линиями. Я беру пакет со смешанными травами и минералами, а затем кладу его на голову Майлса, рядом с чашей из агата и церемониальным клинком.

Я кладу по лунному камню в каждую руку Майлса, выставляю свечи ореолом вокруг его головы. И начинаю Обряд.

Я думаю о том, что делаю и задаюсь вопросом, что из этого действительно необходимо и что только для показухи. Пока отец Майлса не рассказал о препарате, который замедляет старение, я не подвергала сомнению Обряд. Никто не подвергал сомнению Обряд. Только Уит и я знали, как провести его, и я заняла место, которое до меня занимала мама. Он говорил мне, что это должно быть выполнено женщиной, что он присутствовал там только для вида, но теперь стало интересно, почему он не мог сделать этого сам.

И хотя теперь я знаю, что большая часть того, чему меня учили, на самом деле является дымовой завесой для препарата, я чувствую себя лучше, выполняя приготовления к Обряду, как я всегда делала. К сожалению, в случае Майлса, у меня нет всего времени мира, как было обычно.

Быстро работая, я освобождаю Майлса от остальной части одежды, а затем, беря два золотых самородка, я привязываю их к стопам его ног, используя полоски хлопчатобумажной ткани. Пока работаю, я пою песню, которую дети пели у юрты Уита, где лежало тело во время смертельного сна. Я пою о смерти и возрождении. Я пою о сне и пробуждении; зимней спячке животных и возобновлении жизни весной.

Действует не пение, а препарат, напоминаю я себе, но Майлс заслуживает этого лечения. Даже если это бесполезный ритуал, он предназначен для того, чтобы символически связать дух человека с Йарой. Соединить его жизнь с природой. Чтобы придать этому больше значения, чем просто жизнь для себя… после Обряда, человек так переплетен с природой, что живет для всего и всех на планете. Я хочу этого для Майлса. Я думаю, что, если бы он понял, то хотел бы этого сам. Даже если это все обман, это что-то для меня значит.

Я чувствую, что перехожу в подобное трансу состояние, в которое я впадаю, выполняя Обряд. Мое тело больше не имеет значения. Я двигаюсь вне, наблюдая за собой, описывая круг вокруг Майлса три раза, кроша высушенные травы над его телом и позволяя им падать пылью на его кожу. Я снова опускаюсь к нему, чтобы взять чашу и высыпать в нее травы и минералы.

– Майлс, – говорю я, мягко его тряся. – Майлс, ты еще здесь со мной?

Он поверхностно дышит и произносит:

– Думаю, да. – Он пытается открыть глаза, несколько раз моргает, а затем прекращает пытаться. По крайней мере, он снова в сознании. Я должна работать быстро.

Беря маленький изогнутый церемониальный нож, я делаю разрез на ладони и позволяю своей крови капать на зеленоватый порошок, а затем смешиваю это рукояткой ножа, которая по форме напоминает ложку.

– Ты должен проглотить это, – говорю я и выливаю эту смесь ему в рот. Я беру питьевую воду и лью ее ему в горло. Он бормочет и кашляет, но проглатывает порошок и жидкость.

– Майлс Блэквел, ты меня слышишь? – спрашиваю я.

– Да, – отвечает Майлс.

– Ты согласен стать одним целым с Йарой? Посвятить свою жизнь земле и силе, которая связывает каждое живое существо друг с другом?

– Джуно. – выдыхает Майлс. – О чем, черт побери, ты говоришь?

– Майлс, ты согласен обменять свою восьмидесятилетнюю жизнь на многие сотни лет?

Майлс открывают один глаз и позволяет себе опереться на меня. Он говорит, но его голос так слаб, что я должна наклониться, чтобы услышать его.

– Если я этого не сделаю, то умру? – выдыхает он.

Я касаюсь рукой его груди, и хотя мое тело онемело, а дух спокоен в трансе, я чувствую, как мои глаза наполняются слезами.

– Ты можешь умереть в любом случае. Но это мой единственный вариант, – признаюсь я.

– Тогда я согласен, Джуно, – говорит он, его голос – тихий шепот.

Я устраиваюсь около его головы. Одной рукой я начинаю расчесывать пальцами его волнистые волосы, пока жду, что смесь подействует и придет смертельный сон. Дыхание Майлса становится все более и более поверхностным, пока он не делает последний вдох и не остается совсем неподвижным. Слезы застилают мне глаза, когда я наклоняюсь и целую его во все еще теплые губы. А затем я иду, чтобы сесть у открытой двери лачуги.

Я закрываю глаза, поскольку мой дух отделяется от Йары. Я чувствую, как появляюсь из потустороннего тумана транса. И когда я полностью выхожу из этого состояния, вес решения, которое я приняла, давит на меня, парализуя страхом. Что я наделала?

«Это единственная вещь, которую ты могла сделать», – говорю я себе. Я открываю глаза и смотрю на пейзаж передо мной… плоская, бесплодная пустошь с округлыми красными холмами вдалеке.

Кроме обитателей пустыни, я – единственное живое, дышащее существо на множество миль вокруг. И я сижу на подъездной дорожке и жду.