Текст книги "После конца (ЛП)"
Автор книги: Эми Плам
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)
Глава 38
МАЙЛС
Люди отца летят на частном самолете в Твин Фоллс и прибывают в отель менее чем через два часа. Они представились как Реддинг и Портман, но большего и не требовалось – каждый раз, когда я был в офисе отца, я видел их в охране.
– У тебя есть хоть какое-нибудь представление, куда она могла направиться? – спрашивает меня Портрман, перегнувшись через сидение, пока мы отъезжаем от «Эльдорадо».
Я замер.
– Она направлялась в Солт-Лейк-Сити, – признаюсь я, чувствуя укол вины, вспоминая выражение лица Джуно, когда она уезжала на моей машине. Еще одно предательство? Нет, я помогаю ей. Как только она поговорит с отцом, он отзовет ищеек и будет искать тех, у кого действительно есть нужная ему информация.
Пока Реддинг вел машину, Портман переключал каналы на радио, пока не нашел полицейскую волну. Мы ехали минут пятнадцать, когда покинутый синий БМВ был обнаружен на заправке в часе езды от Солт-Лейк. Номерной знак совпадал с моим.
Глава 39
ДЖУНО
Глаза еще не привыкли к темноте, и я вслепую бегу через низкий кустарник с рюкзаком на плече, выставив руки перед собой так, чтобы ни на что не налететь. Но здесь и налетать-то не на что, только трава по колено со свистом хлещет по джинсам, и изредка слышится треск кустов под ногами.
Я не осмеливаюсь оглянуться. Я уверена, они разглядели меня на ярко освещенной автозаправке, а на этом пастбище совсем негде укрыться. Я вижу, как передо мной медленно поднимается темная стена, и спустя пару минут понимаю, что бегу к деревьям.
Позади раздаются крики. Как же кстати пришелся бетонный парапет вокруг заправочной стоянки. Не будь его, Уит с компанией могли бы поехать прямо за мной. Но судя по доносящимся голосам, они все же решили продолжить погоню пешком.
Только возле первого дерева я позволила себе на секунду оглянуться и увидела две неуклюжие фигуры пробирающиеся сквозь заросли, свет от фонариков прыгает то вверх то вниз, пока они бегут примерно в моем направлении. Значит они не видят меня, а то бежали бы прямо за мной. Я оставляю дерево позади и опять несусь, перепрыгивая сломанные ветки и кусты. Мне все равно куда бежать, лишь бы подальше от них.
Вблизи деревья оказались не деревьями, а высоким кустарником с проплешинами голой земли. Здесь мне негде укрыться, я пропала.
И тут, по закону подлости, на полной скорости я проваливаюсь одной ногой в какую-то дыру. Боль от резкого рывка ослепила меня на секунду.
Я наклоняюсь и рукой убираю землю с ботинок, освобождая ногу. И хотя почти ничего не видно, чувствуется, что яма не из маленьких. Видимо, лисья или барсучья нора. Мгновенно приняв решение, я нащупываю пальцами упавшую ветку и с ее помощью копаю глубже. Гонимая страхом, я раскапываю пустое звериное логово меньше, чем за минуту. И, волоча за собой травмированную ногу, собираю близлежащие палки и ветки.
Я бросаю рюкзак в метровую яму, опускаюсь туда сама, и ложусь на бок, сворачиваясь вокруг рюкзака клубочком. Дотянувшись до кучи хвойных веток, я обкладываюсь ими, надежно закрывая нору и себя. И жду.
Теперь, лежа неподвижно, я чувствую боль, пульсирующую в лодыжке. Нужно бы ощупать ее на наличие переломов, но, боюсь, малейшее движение может сместить ветки и разоблачить мое укрытие. И я кусаю губы до крови. Я шарахаюсь каждого шороха листьев и хруста веток, прислушиваясь к преследователям. Не проходит и минуты, с момента как я затаилась, и они появляются. Один совсем рядом – я слышу его тяжелые шаги. Другой кричит издалека:
– Здесь никого. Я же говорил, она побежала в другую сторону!
Тот, что рядом, останавливается и, оглядываясь, проводит лучом фонарика вокруг себя. Свет проникает в мое убежище сквозь сосновые иголки, но я спряталась достаточно хорошо, и он, не увидев меня, проходит мимо.
Интересно, где сейчас Уит. Наверное, вернулся в машину, оставив грязную работу своим прихвостням. Где он вообще на них наткнулся? Что стало с миролюбивым благонадежным человеком, которого я знала всю жизнь? Зачем было похищать и заточать целую общину? И почему он на этом не остановился? Зачем ему я?
В груди пылает ярость. Хочется кричать, но вместо этого я крепко сжимаю кулаки, впиваясь ногтями в ладони.
Я прячусь в норе так долго, как только могу. Наконец, когда я уже не могу терпеть боль в ноге и холод, я шевелю рукой и сдвигаю ветки, под которыми пряталась.
Сев, я оглядываюсь вокруг. Я в полном одиночестве, если не считать удивленной белки, которая начала осуждающе трещать, как только я пошевелилась, ругая меня, за то, что я ее испугала. Откинув в сторону листья и ветки, я осматриваю ногу. Любое прикосновение к ней приносит боль. Лодыжка опухла, но не так сильно, как нога Ном, когда ее зажало автоматической дверью. «Небольшое растяжение» – сказала тогда Эстер, наша врач. Но Ном не могла нормально ходить, и я, наверняка, смогу лишь медленно ковылять через прогалины.
Мои глаза настолько привыкли к темноте, что я легко нахожу большую ветку на земле, ножом из рюкзака очищаю ее от сучков до высоты подмышки и закругляю конец, чтобы не царапался. Я примеряю самодельный костыль и понимаю, что могу перенести на него достаточно веса, чтобы идти с нормальной скоростью.
Я смотрю вперед и вижу горную цепь, резко вздымающуюся из низины в нескольких милях от меня. «Я могу прятаться там до тех пор, пока не буду уверена, что они перестали меня искать» – подумала я, и направилась к горам.
Глава 40
МАЙЛС
Кажется, ей отчаянно понадобился бензин, иначе она ни за что бы не выехала с объездных дорог на главную трассу. Но почему она бросила мою машину? Единственное объяснение, которое приходит мне в голову – Уит нашел ее, когда она заправлялась. Либо он схватил ее, либо она убежала от него пешком.
Мрачные мысли терзают меня. Все, кого она знала, ее предали. Ее наставник, ее родители, а сейчас еще и я. Я не могу себе представить, каково это быть самому по себе, ни на кого не полагаясь и никому не доверяя. Она открылась мне, рассказала о своем странном прошлом. И что сделал я? Переметнулся на сторону отца.
Но…во-первых, он ведь не собирается причинять ей какой-либо вред. Он бизнесмен, а не головорез.
И, во-вторых, она ведь сама, черт возьми, воспользовалась мной вчера вечером. Запудрила мозги поцелуями и накачала наркотой. И все это ради воображаемых фокусов Йары. Что я там вообще наплел ей, пока был «под кайфом»? Что-то про Уита, преследующего ее. И еще та абракадабра о змеях и городе рядом с водой, которую нельзя пить. Которую она ловко истолковала, как реку Снейк и город Солт-Лейк-Сити*.Вообще-то это было неглупо. Я думаю, она очень даже умная. Просто эти галлюцинации про параллельную вселенную смешались в ее голове с реальностью, и это грустно.
(*Солт-Лейк-Сити – дословно переводится, как город на соленом озере.)
Да что со мной не так? Меня турнули из школы прямо перед выпуском, я профукал единственный шанс заслужить уважение отца, и меня влечет к сумасшедшей. Если бы я только мог стереть все и начать с чистого листа. Если бы я не списал на экзамене, я бы сейчас выпустился и готовился.
Глава 41
ДЖУНО
Быстрым хромающим шагом я пересекла пустырь, и теперь стараюсь держаться как можно ближе к деревьям, чтобы моя одинокая фигура, бредущая в море из трав высотой по колено, не была слишком заметной. Впереди, у подножия горы, я вижу стену из деревьев. Спрятаться среди них несомненно будет гораздо легче.
Я изучаю положение луны и созвездий. Сейчас около полуночи.
Устремившись к тоненькому ручейку, вытекающему из лесистого горного склона, я ковыляю к воде. Добравшись, я следую вдоль ручья за линию деревьев, и, лишь спрятавшись в ельнике, припадаю к земле, руками зачерпываю воду и подношу к губам. Водичка ледяная и очень вкусная. Наполнив флягу, я даю себе несколько минут передышки, не забывая, что оставаться здесь надолго, нельзя.
Я откидываюсь назад, устраивая голову на подушке из листьев, и закрываю глаза. Я дышу глубоко, пытаясь восстановить силы, готовясь к несколькочасовому переходу, как вдруг слышу хруст веток. Подрываюсь, хватаю рюкзак, роюсь в нем, и через три секунды уже стою на одном колене, нацелив арбалет на свет, мелькающий между деревьев.
Каким образом люди Уита оказались впереди меня? Я не видела, чтобы кто-то двигался через пустырь в сторону гор. Я опираюсь на колено, прищурив один глаз, и смотрю через металлический прицел арбалета, как вдруг слышу женский голос:
– Не стреляй. Я не причиню тебе вреда.
Я удерживаю палец на спусковом крючке наготове, и наблюдаю за приближением огонька, пока человек не останавливается в пяти футах от меня. Свет ударяет мне прямо в глаза.
– Ага, это ты, – говорит она и переводит луч фонарика себе на лицо. – Видишь? Я просто женщина. А не убийца с топором.
Пока незнакомка приближается, я хватаю самодельный костыль и, опершись на него, поднимаюсь на ноги, не сводя с нее прицела арбалета.
– Похоже, ты повредила ногу, – говорит она, глядя на мой «костыль». – Пожалуй, лучше вернуться ко мне домой. Не легче ли тебе было бы опереться на мое плечо?
– Кто-кто ты? – запинаюсь я.
– Моя мама назвала меня Таллула Мэй, но ты можешь звать меня просто Талли.
Я пристально ее разглядываю. Кто эта женщина, возникшая из-ниоткуда? Не думаю, что она связана с Уитом – во время Чтения я ни разу не видела рядом с ним женщин. А то, как она, скрестив руки на груди, ждет, что я скажу, свидетельствует скорее о нетерпеливости, чем об угрозе. Она снимает капюшон, и по плечам волнами рассыпаются рыжие кудри, длиной до локтя.
– Видишь? Обычная, доброжелательная женщина за тридцать. Без маньяческих наклонностей, честное слово.
Она одаряет меня улыбкой, которая начисто стирает любые сомнения на ее счет.
– За мной гонятся несколько человек, – говорю я полушепотом, с опаской оглядываясь через плечо в сторону пустыря.
– Да, я как бы уже поняла, – говорит она, – ничего страшного. На девяносто девять процентов уверена, что они нас не выследят. Я живу всего в пяти минутах ходьбы вверх по склону. Так что, давай, пойдем ко мне.
Она берет меня под руку, и с ее помощью, я ковыляю гораздо быстрее, чем могла бы сама.
Следуя вдоль ручья в гору, я не вижу ничего, даже отдаленно напоминающего чье-то жилище, и даже намека на цивилизацию. И вдруг, откуда ни возьмись, перед нами вырастает большой бревенчатый дом.
– Надо же, я и не заметила, как мы подошли, – восклицаю я.
– Маскировка, – гордо говорит она. – Я специально посадила деревья по периметру, так что даже если зажечь свет, с подножия горы ничего не будет видно.
Мы обходим кустарник, и отсюда постройка видна полностью. Я останавливаюсь как вкопанная:
– Дом построен над ручьем?
Основная часть строения состоит из двух этажей, но есть еще застекленная комната, наподобие лоджии, на ширину дома, расположенная над водой, которая на противоположном берегу держится на деревянных столбах.
– Ага. Смотрится непривычно, но на деле иметь поблизости водный поток очень удобно.
С улыбкой на лице она открывает дверь и помогает мне войти. Ее нефритово-зеленые глаза сияют, а улыбка искренняя и дружелюбная.
– Давай-ка осмотрим твою ногу. Я постараюсь быть максимально аккуратной, – говорит она и стягивает кроссовок с больной ноги. Я вздрагиваю от резкой боли в щиколотке, но обувь уже снята, и Талли берется за носок.
– Ну, что ж. Похоже, у тебя растяжение, – она легонько касается припухлости, – но раз ты смогла хоть чуть-чуть на нее ступать, то все не так плохо. Давай, посадим тебя на диван и приложим лед.
Она заводит меня внутрь дома, который оказывается одной большой, скромно обставленной комнатой, ярко освещенной полудюжиной масляных светильников. Талли весело смотрит на меня.
– Обычно я не люблю гостей. Но ты исключение из правил.
– С чего бы это? – спрашиваю я. Ковыляю через комнату и сажусь на диван, стараясь поудобнее примостить свою больную ногу на подушки.
– Потому что я тебя ожидала, – говорит она, как ни в чем не бывало, глядя мне прямо в правый глаз.
– Но зачем? И как ты узнала, где меня найти?
– Неужели нам нужно раскрывать все секреты прямо сейчас? – спрашивает она, доставая металлическую коробку из углового шкафчика. Она начинает в ней рыться: – Так, посмотрим. Бинт может пригодиться. Кожа не повреждена, значит, дезинфицирующее средство нам не понадобится. А, вот, – она вытягивает пластиковый мешок размером с книгу и начинает разминать его в руках. Когда она прикладывает его к моей лодыжке, я охаю от удивления.
– Он просто ледяной! – восклицаю я и дотрагиваюсь рукой до аптечки, чтобы проверить, нет ли в ней встроенного холодильника. Но нет, металл комнатной температуры.
– Ты никогда не видела пузырь со льдом? – спрашивает Талли с ухмылкой.
Я мотаю головой.
– Океееееей, – протягивает она. – Я-то думала, ты из будущего.
– Чего? – спрашиваю я озадаченно.
– Да так, ничего, – говорит она и переводит тему. – Кстати, свое имя я тебе сказала, а вот твоего так и не знаю.
Я молча смотрю на нее. Что вообще происходит? Кто эта незнакомка, заявляющая, что ожидала меня? Если она не с Уитом, то откуда она узнала о моем приближении? Язык ее тела показывает дружелюбное расположение, а не угрозу. Но я все еще начеку.
– Можешь не говорить. Я сама подберу тебе имя. Хмм… – Она склоняет голову набок, раздумывая. – Как тебе Фредерика? Сокращенно Фред?
Я не могу удержаться от смеха. – Я Джуно, – признаюсь я.
Талли одобрительно кивает. – Походит тебе куда лучше, чем Фред. В честь богини или города на Аляске?
– Аляска, – отвечаю я, гадая, сколько же еще раз мне придется это сообщать. В моей общине никто таких вопросов не задавал. Все дети носили имена в честь городов Аляски. Это связывало нас с прошлым. «Вы сами для себя маленькие города Земли Обетованной» – поговаривал мой отец. «Надежда будущего на земле». У меня защемило в груди от этого воспоминания – всего лишь маленького кирпичика в стене лжи, которую выстроили вокруг нас, удерживая от изучения настоящего мира. Я думаю о том, что до сих пор ничего не понимаю и, лишь глубоко вздохнув, замечаю обеспокоенный взгляд Талли.
– Ты устала? Проголодалась?
– И то, и другое, – киваю я.
– Дай-ка мне взглянуть, чем я смогу тебя угостить, – она направляется к двери, ведущей всторону дома обращенную к реке, открывает ее и я слышу шум воды. Я оборачиваюсь и перегибаюсь через диван, чтобы разглядеть, что комнатой над водой оказывается кухня, с раковиной и кухонными тумбами, шкафчиками и стеной увешанной ножами и всякой утварью. Талли открывает люк в полу и крутит ручку под ним, вытягивая металлическую клетку наполненную продуктами.
Она поворачивает ко мне голову, ехидно улыбаясь: – О лучшем холодильнике девушке и не мечтать.
Я раскрываю рот от удивления. – Это гениально! – вырывается у меня.
– Что есть, то есть, спасибо, – говорит она и, убрав волосы через плечо, наклоняется, чтобы достать что-то из клетки, – Ты же не веганка? И не вегетарианка?
– Нет, – говорю я в ответ. Вегетарианка? Я улыбаюсь сама себе. Видела бы она, как я свежую и потрошу оленя карибу.
Спустя пару минут Талли возвращается с подносом. – Как насчет сыра, домашнего хлеба и копченой ветчины?
При виде еды у меня так и текут слюнки, но я смущаюсь и перевожу взгляд с тарелок снова на Талли. Она ставит поднос и с улыбкой закидывает себе в рот кусочек сыра. – Видишь? Не отравлен. И даже не испорчен.
Я вздыхаю. – Прости. Я стала очень недоверчивой в последнее время. Честно, мне кажется это лучшей едой в мире. – Я намазываю масло на хлеб, кладу сверху кусочек ветчины и уже подношу ко рту, когда раздается стук в окно. – Только не это! – шепчу я, роняя хлеб в панике. Но Талли уже на ногах и идет на звук.
– Не переживай так, Джуно. Это просто ворон. Должно быть проголодался.
– Не впускай его! – кричу я и порываюсь встать на ноги, но тут же шлепаюсь обратно на диван, хватаюсь за лодыжку и охаю от боли. Слишком поздно. Она открывает окно, чтобы кинуть кусок хлеба на подоконник, а он пролетает мимо нее прямиком в дом.
– Эй, ты не обнаглел, приятель? – возмущается она, уперев руки в бока.
– Талли, ты должна вышвырнуть его отсюда, – настаиваю я. – У него на ноге какое-то устройство, отслеживающее местонахождение.
– О чем ты говоришь? – спрашивает она и ловит на полу По, поворачивая его. – Нет у него ничего на ноге.
Мигающий красный огонек исчез. Я вздыхаю с облегчением, хотя внутри, меня все еще мутит от тревоги. – Иди сюда, По, – зову я. Талли отпускает его и ворон перепархивает ко мне.
– Так значит, вы с этой птичкой лично знакомы? – спрашивает она, приподнимая бровь.
Я беру По и пробегаюсь пальцами по его перьям, но на нем ничего нет: ни записки, ни миниатюрного механизма. Должно быть, кто-то снял с него браслет. Но почему?
– Он должен остаться здесь. Мы не можем отпустить его теперь, когда он увидел, где мы находимся, – говорю я и усаживаю его себе на живот. Я глажу его, словно кота, а он ластится к моей руке.
Талли смотрит на меня, нахмурив бровь, и задумчиво приставив палец к губам:
– Обычно люди меня называют странной, но ты со своей птичьей паранойей… – она кивает на По, – … меня переплюнула.
– Да нет же… – начинаю я.
– Тсс, – перебивает она и качает головой. Закрывает окно, щелкая задвижками, уменьшает фитили масляных ламп, и комната наполняется мягким мерцающим светом, что напоминает мне ночи в юрте.
– Ты ешь. Я в это время обычно уже сплю, но я подожду, пока ты доешь, – она подходит к кровати в углу и вытаскивает одежду из комода, – у меня не бывает гостей, поэтому здесь нет стен. Так что, если стесняешься, отвернись, так как я собираюсь раздеться.
Я сосредотачиваюсь на еде, давая ей возможность уединиться, и через пару минут она возвращается, облаченная во фланелевую пижаму. Она замечает мою улыбку: – Я же сказала – живу без гостей. Что хочу, то и одеваю.
Я проглатываю хлеб и киваю в сторону висящего над дверью ружья: – Это для охоты?
Она мотает головой. – Я слишком брезглива, чтобы убивать кого-то, если конечно, не захотят убить меня. Это больше для защиты.
– От кого? – спрашиваю я.
– Ой, ну знаешь. Бывает, – ухмыляется Талли. – Как ты заметила, я живу несколько в стороне от всяческих коммуникаций, – поясняет она. – Никто не знает, что я здесь.
– Почему? Ты скрываешься от закона или от чего-то еще?
Она качает головой:
– Раз ты гостья, то я первая устраиваю допрос. Но не раньше завтрашнего утра. Ты уже наелась?
– Да, спасибо, – говорю я, отдавая ей поднос. Она вытягивает из-за дивана покрывало и укрывает меня.
– Спи теперь. Дверь и окна заперты, хотя я думаю, если бы те мужчины последовали за нами, мы бы об этом уже узнали. Но, на всякий случай, я прихвачу это с собой в постель. Она снимает со стены ружье и кладет его на пол рядом со своей кроватью.
Я беру лежащий на моей сумке арбалет и пристраиваю его рядом с диваном. Это слабое утешение, и менее мощное, по сравнению с дробовиком Талли, но я чувствую себя в большей безопасности, зная, что он у меня под боком.
к первому курсу в Йеле.
Я должен проявить себя. Я знаю, как мыслит Джуно лучше, чем эти пресмыкающиеся перед отцом громилы. Как только я отделаюсь от них, я продолжу поиски сам.
Остаток пути я еду в тишине, стараясь не думать о ее медово-золотистых глазах.
Глава 42
МАЙЛС
Нам не пришлось долго уговаривать полицию штата вернуть мне «угнанный» автомобиль без судебных разбирательств и заявления об исчезновении человека. Портману, который, как оказалось, состоит в ассоциации ветеранов вместе с одним из патрульных, удается убедить их, что причиной всему подростковая любовная ссора, после которой моя девушка уехала на моей машине, а потом ее подобрали друзья. Кассирша на АЗС утверждает, что была в наушниках и ничего не заметила.
– Ты, давай, дуй домой к отцу, – говорит мне Реддинг, отъезжая. Но его призыв звучит неубедительно, как будто он уверен, что я все равно не послушаюсь. И он прав. Возвращение домой стоит последним пунктом в моем списке текущих дел, я вернусь разве что с Джуно на буксире.
Я поворачиваю ключ в замке зажигания и замечаю, что датчик топлива показывает полный бак. Видимо, Джуно заправилась до того, как сбежать. Я иду на заправку и стучу по бронированному стеклу. Девушка в окошке не реагирует, и я стучу еще раз. Она поднимает глаза и я озаряю ее своей самой обаятельной улыбкой. Она вытягивает наушники и лопает пузырь жвачки мне в лицо.
– Извините, – говорит она, – я думала, что это снова копы.
– Дело в том, что это моя машина. Мы с девушкой поцапались и она укатила на ней, – я придерживаюсь версии Портмана – с копами же сработало, – я знаю, вы уже сказали полиции, что ничего не видели, но если бы вы вспомнили хоть что-нибудь, то очень помогли бы мне. Уже поздно и я волнуюсь за нее.
Девушка, широко улыбнувшись, отвечает:
– Я сказала так, потому что не хотела делать официальных заявлений.
Дальше она признается, что видела все, в том числе, как через полчаса два мужика вернулись без девчонки, поорали друг на друга и уехали.
– А в каком направлении они уехали? – спрашиваю я.
– На юг, в сторону Солт-Лейк-Сити, – отвечает кассирша.
– Большое спасибо – говорю я. Она пожимает плечами и надевает свои наушники снова.
Так я и думал. Людям Уита не удалось найти Джуно. Но к машине она до сих пор не вернулась, значит осталась где-то там. Переступив через бетонный парапет, я осматриваю пустырь. Вдалеке виднеются деревья. Еще дальше за ними горы. Она может быть где угодно. А, по сравнению с ней, мои навыки выживания в дикой среде, как известно – курам на смех.
Разве что, она сама захочет, чтобы я ее нашел, как тогда в Сиэтле. Но как бы не так. После подслушанного телефонного разговора с отцом на это можно и не рассчитывать. Я сонливо потираю ладонями лицо. Знаю, она направлялась в Солт-Лейк-Сити, но ночью добраться туда можно разве что автостопом. Мне остается только надеяться, что она не решится сесть в машину к незнакомцу. Как ни парадоксально это звучит.
Я забираюсь в машину и отправляюсь на юг, готовый остановиться в первой попавшейся гостинице.
