Текст книги "Великие рогоносцы"

Автор книги: Эльвира Ватала

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 30 страниц)

И до крови ее белоснежную кожу исхлестал, как садист де Сад. Она, конечно, побежала жаловаться к главнокомандующему Наполеону: «Арестуйте его и бросьте в тюрьму», – кричала в слезах. Но Наполеон никак не мог этого сделать. Что бы солдаты сказали? Наполеон Бонапарт мстит «рогатому» супругу, которому сам же приделал «рога»? Супругов попросту развели. Развели Жана Ноэля Фура и Полину Беллиль. А она, приняв девичью фамилию, теперь уже совершенно безопасно, не боясь ни плеток, ни кинжала, на улицах Каира рядом с генералом Бонапартом на коне гарцует. У нее даже своя форма, военную напоминающая: великолепный голубой мундир и с эполетами. Но какое звание представляют эполеты – разобраться трудно. Может, звание – великой куртизанки? Садятся в коляску и катаются по берегу Нила. А рядом в эскорте скачет сын Жозефины, Евгений, и изо всех сил старается эту ненатуральную картину вполне натурально воспринять. Ведь ему тоже необходимо ухватить свой кусок пирога, авось генерал, его отчим, подарит какое королевство в Европе, и он старался матушке Жозефине не сообщать о новых любовных похождениях ее супруга. Что было совсем уж не на руку Наполеону, ибо ему очень хотелось, чтобы Жозефина узнала о его любовной связи. Наполеон все больше и больше привязывается к веселой, красивой Полине и даже говорит ей: «Сударыня, если Вы мне подарите сына, я разведусь с Жозефиной и женюсь на Вас». Полина давай стараться, ничего не получается. Она, как и Жозефина, – бесплодна. Не помогли ни воды, ни визиты к арабским знахарям. И вот, когда последняя надежда на то, чтобы ей родить Наполеону сына исчезли, он просто охладел к ней. Полина решает оставить Каир и вернуться в Париж. Она поняла, что «мавр, сделав свое дело, может уйти». У Наполеона новые привязанности. И взяв себе какого-то ничтожненького любовника, Полина помчалась в Париж. И явилась к министру Дюроку со своими претензиями. Она, дескать, из-за Наполеона мужа потеряла, а теперь вот он ее оставил. Это что за порядки такие? Ну Дюрок заставил ее снять себе дом в окрестностях Парижа и сидеть тихо. Особо не шуметь, авось Наполеон и вернется к ней. У него часто вкусы меняются, настроения тоже. И Полина ждет в своем плохоньком особнячке в предместье Парижа, не заявится ли к ней первый консул, Наполеон Бонапарт. Все окна проглядела. Не дождалась, однако. И вышла замуж за своего любовника Белмелота. А в 1801 году Наполеон выслал ее вместе с мужем в Испанию и вздохнул свободнее. Ему даже вспоминать прошлое не захотелось. У него уже новая любовница – полька Мария Валевская.

И примерно с этого времени Наполеон Бонапарт начинает регулярно изменять Жозефине, становясь, в нашей интерпретации, «обратимым рогоносцем». Ситуация, дорогой читатель, с обратимыми «рогоносцами» выглядит примерно так: сначала ты мне изменяешь, и я от мук ревностных и оскорбленного самолюбия дико страдаю, потом я тебе, и ты испытываешь точно такие же муки. Словом, «отольются кошке мышкины слезки». И, конечно, такой вот обольстительной и вполне развратной кошечкой, не любящей своего мужа, была вначале Жозефина, первая жена Наполеона Бонапарта. Какие бедный генерал (он тогда еще не был императором) любовные муки терпел, как терзался от холодности своей супруги – описать невозможно! Тут перо Достоевского бы надо! Бледнел, краснел, когда поминутно на ее запертые двери натыкался! Однако по-порядку.

У Мари-Роз (Жозефиной ее Наполеон назвал, и так уж она и в историю вошла, с этим именем) был любовник господин Баррас, член революционного Конвента. Он заинтересовался молодой вдовой чуть ли ни тогда, когда она вместе с мужем, во время Французской Революции в тюрьме сидела. Правда, в разных тюрьмах. Мужу голову отрубили на гильотине, Мари-Роз удалось жизнь сохранить, но в каком виде она к вольности вернулась! Как говорится, «ни кола, ни двора» – все отобрано: особняк конфискован, богатства тоже. Дочь где-то на швею учится, сын на столяра, как в республиканском правительстве пристало. Тетушке каким-то образом удалось сохранить и свой особняк и свое богатство, и она сейчас своей племяннице, очутившейся в бедственном положении, поддержку материальную оказывает. Что было очень кстати для Жозефины, потому что, увидев смерть, почувствовав ее запах, она почувствовала горячее желание не просто жить, а прожигать жизнь, не считаясь ни с чем, а меньше всего со своим телом. В тюрьме у нее был любовник, который в некотором смысле спас ее от смерти, сейчас у нее будет любовник, который в некотором смысле спасет ее от нищеты. По натуре очень легкомысленная и пустая, недаром, когда она станет императрицей, Сепор скажет о ней: «Наша королева немного кокетлива. Набекрень носит корону», она, как говорится, пустила в оборот свою любовь. И без разбору и пардона берет всех подряд: от собственного конюха Акерна до генералов, пока, наконец, не появился у нее постоянный любовник де Баррас – народный представитель Конвента. Скуповат-то он скуповат, но все же для Жозефины раскошелился: купил ей особняк на улице Шантерен, экипаж, лошадей. У Жозефины многочисленная челядь: лакеи, камердинер, повар, горничные. Немного погодя аппетиты на богатство и роскошь у Жозефины возрастут и она купит особняк, на дворец смахивающий, Мальмезон, в котором будет жить до последних своих дней, когда Наполеон разведется с ней, здесь и умрет. Особняк имел славу «дома с привидениями», поэтому удалось его купить по цене, значительно ниже его стоимости. В одиннадцатом веке здесь жил нормандский рыцарь-разбойник. Он грабил проезжающих мимо богачей, а женщин насиловал и даже иногда убивал, закапывая их трупы под стенами своего дома. Жозефина, игнорируя страшную легенду, без колебаний купила этот дом, так ей понравились окружающие его живописные окрестности. «Привидение» ни разу не появилось в доме и Жозефина зажила в нем относительно счастливо. Через какое-то время Жозефина надоела Баррасу, и он решил от нее отделаться весьма благородным и делающим честь мужчине способом: подыскать ей хорошего любовника. Этим «хорошим» кандидатом не только на любовника, но даже на мужа, оказался маленький неизвестный никому корсиканец, генерал Бонапарт. Увидев Жозефину, он, как говорится, с места в карьер влюбился в нее, с первого взгляда и навсегда.

Когда будет умирать, признается: «В сущности я никого не любил. Разве что Жозефину». Жозефина обладала искусством искусительницы в совершенстве: а это означает, что надо выпячивать все хорошие свои черты, а маскировать плохие. Имея очень плохие, гнилые зубы, она улыбалась, не открывая рта, а говорила так, чтобы зубов было не особенно видно. Это великое мастерство, и французские женщины – мировые кокетки – овладели им в совершенстве, применяя на практике такие вот примерно советы эротических писателей: «Если лик твой прекрасен, ложись на спину. Если у тебя шрам на животе, ложись задом. Если у тебя тугие бедра и грудь, ложись поперек кровати и пусть тебя берут стоя».

Это еще, дорогой читатель, Овидий сказал, философ и историк Древнего Рима, живший в сорок третьем году до нашей эры. Тогда, в те времена, любви и любовному искусству уделялось огромное внимание. Все творчество Овидия насыщено эротикой. Тут и «Наука любви», «Средства от любви», и даже наш Александр Сергеевич Пушкин нередко в своей поэзии вдохновение черпал из поэм Овидия. Искусством обольщения в совершенстве владела Клеопатра. Эта египетская царица, мать четверых детей, имела «стройную фигуру кипариса, грудь как два яблока, лебединую шею, ноги газели, а ум философа». Конечно, все это вместе взятое дает поразительные результаты, особенно когда любовница обладает даром предугадывать каждое эротическое желание любовника, а его, мягко говоря, извращения превращает в культ возвышенной любви. Марк Антоний любил флагелляцию, то есть быть поротым бичом. Клеопатра, особой склонности к этой области эротико-садистического наслаждения не имея, с увлечением ей предавалась и никто не смог бы здесь ее притворство от правды отличить.

Так поступают все великие куртизанки. Для них прихоть любовника становится их прихотью. О, они-то уж знают силу эротической любви, самой страстной, самой безумной привязанностью мужчины к женщине и умело ею пользуются.

Искусством любви Жозефина овладела в совершенстве, и молодой, почти на десять лет моложе ее генерал Бонапарт, наивный и светски неотесанный, влюбился в молодую вдову до потери сознания.

Благодарный Баррас, которому Наполеон Бонапарт облегчил старания отделаться от надоедливой любовницы, назначает Наполеона главнокомандующим итальянской армии и его брат Люсьен Бонапарт позднее запишет в своем дневнике: «Баррас в приданое Жозефине отдал пост главнокомандующего итальянской армии».

Как же Жозефина не оценила любовь своего мужа! Он бледнел, краснел и поминутно на запертые двери натыкался. Скачет, скажем, Наполеон Бонапарт как полоумный из далекой Италии, чтобы только быстрее Жозефину обнять, пыльный и неумытый с дороги, врывается в ее дворец, а там… Там пусто. Служанка в пояс низко кланяется и, скрывая усмешку, сообщает, что мадам катается в Булонском лесу. С кем катается? Наполеону Бонапарту немного стыдно, правда, такие вопросы прямые задавать служанке, но он удержаться не может и дрожит от ревности мелкой лихорадочной дрожью! А мадам катается по Булонскому лесу с Ипполитом Шарлем, бравым драгунским офицером, красавцем, который в данный момент является любовником Жозефины.

Ну Наполеон Бонапарт от таких неутешительных известий треуголку свою знаменитую еще пуще на глаза подвинет, насупится, и, как сыч, в молчании размышляет. И вы, наверное, дорогой читатель видели эту картину, когда Наполеон Бонапарт в такой позе несчастливого мыслителя сидит. И такие скорбные мысли ему в голову приходят, что он даже решается на развод.

Послушаем об этом одного из его офицеров, который был свидетелем такого состояния Наполеона: «Когда мы находились подле фонтанов Мессуардия (это было в Египте. – Э. В.), я увидел, что Наполеон прогуливается с Жюно. Лицо генерала, всегда бледное, вдруг побледнело еще более обыкновенного. Я не мог понять причины. В лице его было видно что-то судорожное, в глазах что-то дикое. Он много раз ударял себя в голову. Никогда я не видел у него такого недовольного, встревоженного вида. Я шел к нему навстречу и, когда мы поравнялись, он сказал мне отрывисто и строго: „В вас нет ни малейшей привязанности ко мне, женщины! Жозефина! Если бы вы точно любили меня, то сказали бы все то, что я узнал от Жюно! Жозефина! А я за шестьсот лье. Вы должны были сказать мне об этом! Жозефина! Так обмануть меня! А с нею… Развод! Да, развод!“

Слово „развод“ будет еще неоднократно повторяться Наполеоном. Жозефина давала все поводы подозревать ее в неверности. Мать и сестры, особенно Полина и Каролина, ненавидящие жену Наполеона и называющие ее „старухой“, подстрекали его к этому и постарались соответствующим образом представить распутное поведение Жозефины. Наполеон мучится дикими муками ревности, и его письма наряду с их эротическим содержанием переполнены горечью и упреками. Он не маскирует свои подозрения, он прямо упрекает Жозефину в изменах и даже неуклюже предлагает ей самому найти ей любовника. Как же жалки, дорогой читатель, его письма к жене в этот период. Это письма раненого зверя, который, по его собственным словам, „готов изгрызть свое сердце“, так много в нем накопилось боли, тоски и эротического желания.

Польский король Ян Собесский умел писать своей Марысеньке письма, представляющие интерес для исследователей, как эпистолярно-эротический стиль. Это был шедевр эротической лирики, в которой голый натурализм умело был замаскирован метафорическими эпитетами. Наполеон не был искусен в словах любви. Его дикое, неуправляемое чувство требовало выхода и находило для этого очень примитивные грубые слова. Письма запестрели вот такими выражениями: „желания войти в мой маленький черный лесочек“. „Черный лесочек“ – единственная моя отрада и переполняет меня так, что не могу ни есть, ни пить, так жажду тебя». Жозефина смеялась над этой «наивной эротикой», пожимала плечами и шла на очередной бал. Ее письма вежливы, холодны и нечасты. А как же часто упрекает ее Наполеон, что она ему редко пишет! Но маленький генерал со своей страстью просто надоел Жозефине. Так всегда бывает, дорогой читатель! Женщины обычно не в состоянии принять огромное чувство. Оно их давит, вызывает чувство пренебрежения к объекту. Хочешь, мужчина, сохранить любовь женщины: никогда вслух не показывай ей слишком больших чувств. Потом, когда, как говорится, Наполеон окончательно раскусил натуру Жозефины, понял ее глубоко закоренелую порочность, отсутствие всякой нравственной морали, он начнет платить ей той же монетой, и ситуация диаметрально изменится. Теперь уже Жозефина будет ночами простаивать под дверями его спальни, плакать, страдать от ревности и умолять своего кумира об искорке любви. Она станет «обратимой рогоносицей».

«Итак, развод», – кричал Наполеон вдалеке от Жозефины, в своей памяти рисуя ужасные картины супружеской неверности. Но это «рогач» на словах. Знаете, дорогой читатель, есть «рогачи» на словах. Уж они-то не только готовы развестись с неверными женами, но грозятся убить ее, и какими только проклятьями не осыпают. А как увидят супругу воочию, мягкими, как воск становятся, и абсолютно все неверным женам прощают. Таким «рогоносцем на словах» был Менелай. Он целых десять или двенадцать лет сулил своей жене Елене, что убьет ее, как только в Трою вернется. Но это он обещал, стоя у ворот Трои. А взяв наконец город, так пленился чарами своей супруги, что не только простил ей все многочисленные измены, но еще и полюбил с новой силой.

Таков Наполеон Бонапарт. И следующий случай подтверждает это. Вернувшись как-то из Италии, пыльный, уставший, он взбежал на ступеньки своего дворца с единственной целью: быстрее обнять свою Жозефину, по которой соскучился. А ее во дворце нет. И до него дошли слухи, что катается она со своим любовником Ипполитом Шарлем. Мы не знаем, сколько ваз разбил Наполеон, может быть, ни одной, ибо вазы он бил только в злом расположении духа. Сейчас же расположение духа было таким угнетенным и чувствовал он себя таким несчастливым, что вазы бы ему не помогли. Он остолбенел, еще больше побледнел и уехал во дворец к матери. Жозефина, вернувшись с любовного свидания, пришла в ужас и почувствовала угрозу своему положению. Действительно, на этот раз Наполеон шутить и прощать не намерен. Он запретил Жозефину пускать на порог своего дворца. Она, бедная, умолив камердинера впустить ее, под дверями кабинета мужа слезы льет. Умоляет впустить ее – безрезультатно. Наполеон не отвечает и по-видимому готов к самым решительным действиям – к разводу. Тогда Жозефина, зная в сущности мягкий и добрый характер мужа, берет своих детей Гортензию и Евгения и приказывает им под дверями горько рыдать. И дети дружно завопили: «Пожалейте хоть нас, если не хотите пожалеть нашу бедную матушку. Как же нам быть, сиротам-то несчастным». Наполеон сжалился. Он открыл двери и со слезами на глазах и радостью в сердце схватил Жозефину в объятья и потащил в постель!

Многие придворные оставили для потомков свои дневники и воспоминания. Все они единогласно утверждали, что Наполеон безумно любил Жозефину. Герцогиня Абрантес: «Наполеон любил в это время Жозефину сколько позволяла ему природа его. Он краснел, бледнел, трепетал и даже плакал».

Наполеоновский генерал Мармон: «Бонапарт все время думал о своей жене. Он желал ее и с нетерпением ждал ее приезда. Он часто говорил мне о своей любви со страстностью и иллюзиями молодого человека». Камердинер Наполеона Констан очень снисходителен к поступкам Жозефины. Он видит ее, как обаятельную, чарующую женщину с приятным, мелодичным голосом, добрую и снисходительную к слугам. «Император любил, и она полностью этого заслуживала. Любил целовать ее в шею или лицо, давая ей при этом легкого шлепка и называя „моя сладкая дурочка“».

В этой страстной любви Наполеона не было притворства. Ответная любовь Жозефины, в первый период их жизни вся построена на притворстве. Пустая, легкомысленная кокетка, неспособная (в начале их жизни) ни к какому серьезному чувству, она играла «маленьким капралом», как куклой. Мобилизовав все свое очарование, умея быть доброй, ласковой, покорной, Жозефина, как алчный паук, затягивала Наполеона в свои сети. Особенно ее отношение к нему изменилось значительно к лучшему, когда Наполеон стал главнокомандующим итальянской армии, одержал ряд блестящих побед и получил звание Первого Консула. Алчность Жозефины не знает предела. Это для нее Наполеон грабил музеи, богатые поместья, на правах победителя. В Париж к Жозефине посылались огромные ящики с награбленным добром. Сначала она увлекалась их распечатыванием и сортировкой награбленного. Но потом это занятие настолько ей приелось, ибо богатств было очень много, что она даже перестала их распечатывать. В Тюильри все коридоры и чуланы были переполнены огромными ящиками с мебелью, тканями, утварью, драгоценными картинами.

На всю жизнь она осталась легкомысленна и беспечна. Делала долги, почище долгов Марии Антуанетты. За все, конечно, должен был платить Наполеон. Наивный «рогоносец», он готов был весь мир завоевать для Жозефины. И хотя говорит в своих воспоминаниях, что женщины никогда у него не влияли на государственные дела, по отношению к Жозефине это была неправда. Не получая от нее частых писем или не удовлетворенный их сухим содержанием, он однажды даже решил оставить в Италии свою армию и бежать в Париж к Жозефине. Она, оттягивая многочисленные слезные просьбы приехать к нему, объясняла это невозможностью из-за… своей беременности. Ошалелый от радости Наполеон Бонапарт при таком радостном известии совершил чудеса полководческих побед. Какой пустой кокеткой надо быть, чтобы во имя наслаждения со своим любовником Ипполитом Шарлем прибегнуть к этой лжи? Биографы и некоторые историки во всем оправдывают Жозефину: у нее, дескать, темперамент нимфоманки и ее измены Наполеону Бонапарту физически были необходимы. А также необходима вечная ложь, обман, неискренность? Раскусила хорошо Жозефину мать Наполеона Летиция Бонапарт. Иная умная женщина типа маркизы Помпадур сделала бы все от себя зависящее, чтобы привлечь на свою сторону семью Наполеона. А Жозефина с семьей Наполеона почти во вражеских отношениях. И в этом большая ошибка Жозефины, ускорившая развод с нею Наполеона. Нас поражает легкомыслие этой женщины: иметь такой благодатный материал для огромного чувства и не суметь его удержать! На это способна только пустая, легкомысленная женщина.

В физической любви Наполеон не требовал многого. Это была целостная, неиспорченная натура, лишенная какой бы то ни было патологии. Он не признавал извращений в любви. Недаром, когда он стал императором, де Сад прислал в роскошных переплетах ему свои книги. Наполеон незамедлительно бросил их в огонь. Жозефина, воспитанная в испорченных нравах парижского общества, не могла удовлетвориться «чистой» любовью Наполеона. Ей нужен был испорченный Ипполит Шарль, чтобы приятно щекотать ее чувство. У Наполеона было все слишком просто, прямо и категорично. Страсть его направлена на одно: удовлетворение желания. А его любовная игра? Из Наполеона «прет» дикая, неуправляемая страсть. А где любовная прелюдия к опере любви? Где спокойные, смелые, изящные переходные аккорды любовной музыки к шумному брависсимо. Наполеон начинал и кончал одной мелодией: брависсимо. Поэтому-то, Жозефина выбрала Ипполита. Ее Ипполит – виртуоз, конессер любовной музыки. Вот он сейчас лежит рядом с Жозефиной и с хорошо скрытым нетерпением, почти равнодушно разогревает свою любовницу, щекоча ей интимное место стеблем василька. Ласки Ипполита нежны и осторожны, губы мягки и теплы. Он мастер своего, любовного дела, он умеет разогреть тлеющий любовный огонь своей любовницы до бешеного пламени, потушить который можно только одним – завершающим аккордом.

Потом успокоенные, умиротворенные, точно омытые родниковой водой, уставшие, лежали любовники молча и неподвижно, и Жозефина роняет тихие, счастливые слезы благодарности. Мог ли Наполеон Бонапарт со своей необузданной страстью и вечно холодными от нетерпения губами дать Жозефине такое чувство огромного наслаждения? Солдат делал свое дело быстро, страстно, грубо, не заботясь о сексуальном состоянии партнерши. И вот поэтому Жозефина любила Ипполита и была всецело зависима от него. Ба, она даже предлагает Ипполиту выйти за него замуж и развестись с Наполеоном. Генерал учтиво от такой чести отказался.

Многие биографы (в их числе и Ги Бретон) будут перечислять многочисленных любовников Жозефины, ее сексуальную неразборчивость, когда даже, провожая мужа, на пароходе загляделась на бравого матроса и сожалела, что нет времени затащить к себе в постель. Мы склонны видеть Жозефину немного иначе: нельзя ее приравнивать к числу неразборчивых нимфоманок типа Мессалины или Полины Бонапарт. Да, она тоже шла на поводу своей чувственности, да, у нее были любовники, и многочисленные, но все же она была способна на глубокое чувство, когда мужчина ее удовлетворял. И пример тому Ипполит Шарль. Как же долго она была его любовницей! На какие только ухищрения ни шла_; чтобы встречаться с ним! Сирены так не поступают! Сирены «выжимают сок» из одного мужчины и спокойно переходят к другому! Жозефина могла бы быть верна одному человеку, были у нее к этому задатки, если бы этим человеком не был Наполеон Бонапарт.

В первом супружестве счастливой она не была. В 16 лет она вышла замуж за девятнадцатилетнего виконта Александра де Богарнэ, типичного прожигателя жизни, пустого, лощеного щеголя, деспотичного и капризного, любившего всех женщин на свете и меньше всего свою жену. На Жозефину он не обращал внимания и мотыльком кружился в вихре светских удовольствий. Легкомысленная Жозефина отвечала ему тем же. Скоро семейная жизнь стала просто несносной: супруги вечно ссорились друг с другом. Александр де Богарнэ обвинил супругу в неверности и усомнился в своем отцовстве дочери Гортензии. Она потом станет королевой Голландии, выйдя замуж за брата Наполеона Бонапарта. Отношения между супругами настолько испортились, что они начали жить отдельно, что, в общем-то, предвещало развод. Снова их соединила тюрьма. Но гражданину Богарнэ пришлось сложить голову на гильотине во время Французской революции. Жозефина свою жизнь спасла. Она яростно, всеми возможными способами боролась за жизнь.

Когда подкупать тюремщиков стало нечем, в ход пустила свое тело, затем или на самом деле заболела лихорадкой, или притворялась, не знаем, но это ей спасло жизнь. «Гуманная» Французская революция головы отрубала гражданам буржуям в здоровом их виде. Больных и сумасшедших не гильотинировали – их лечили. Оттягивала-оттягивала Жозефина, как могла, свою казнь, аж тирану Робеспьеру самому голову отрубили, и Жозефина спасена!

Не сумела она оценить любовь Наполеона Бонапарта. Конечно, спохватится, когда маленький генерал, вызывавший у нее улыбку презрения, станет могущественным императором, ее отношение к нему изменится, но будет уже поздно. Все чаще и чаще в Тюильри наряду с упоительными ночами происходят омерзительные супружеские скандалы и «даже с рукоприкладством», как нас информирует Констан. А все на почве ревности. Страстной корсиканской мстительной натуре Наполеона Жозефина никакую уступку не делала. Почти открыто продолжала встречаться со своими любовниками и нет надобности их тут всех перечислять, Ги Бретон основательно это сделал в своей книжке «Наполеон и Жозефина». Доказав, на что способен гениальный человек, став императором, Наполеон вызывает дикий восторг Жозефины. На сто восемьдесят градусов повернулись ее чувства к нему. Это уже любящая, готовая оставить всех любовников на свете для своего кумира жена, ревнивая, болеющая над своей участью «вечной рогоносицы». Словом, роли переменились! Теперь Жозефина выслеживает Наполеона по узким коридорам Тюильри, ночью, со свечой в руках появляется, как грозное привидение, перед ним, заставая врасплох, когда император направляется в покои ее чтиц или к племяннице Жозефины Стефании. «Куда это Вы направляетесь в таком виде? – приветствует она его перед дверями любовницы ночью. – И Вам не стыдно так компрометировать себя?» – и забирает сконфуженного императора в свои покои. Ему все труднее и труднее уберечься от глаз Жозефины. Она следит за его фиакром, когда он с Констаном едет в свой тайный «домик для удовольствий». Она обнаруживает в театре его ложу, хорошо замаскированную, соединяющуюся нижним этажом с ложей его сестры Полины, куда та приводит очередных дам, почитающих за честь вкусить мимолетную, минутную любовь императора. У Наполеона уже двое внебрачных сыновей. Один из них – это сын Марии Валевской. По некоторым иным источникам – у него даже их трое – третий от итальянской певицы Грассини. Во всяком случае, двое или трое сыновей, но Бонапарт уже полностью убежден, что он сможет дать Франции наследника. Зачем ему теперь бесплодная, старая Жозефина? Ей уже больше сорока лет и она очень подурнела и постарела: гнилые зубы, увядшая кожа лица, полнота. Да, Жозефина очень изменилась к худшему. Как же печально нам констатировать, дорогой читатель, грустный факт отвратительного старения монархов. Мы не нашли ни одной королевы, или почти не нашли, за редкими исключениями, которые старели бы красиво и достойно. Все они после сорока лет становились грузными матронами с опухшими от ревматизма ногами, подагрические, с больными внутренностями, сморщенным лицом и слезящимися глазами. Где великий Брантом нашел тех изумительных восьмидесятилетних красавиц, о которых расписывает в своем сочинении? У него там старушки скачут на конях стройными амазонками с великолепными, а не вырезанными как у амазонок грудями (чтобы лучше держать оружие вырезали себе правую грудь). Там у него женщины рожают в пятьдесят два года, и таким феноменом являлась королева Сицилии. У него там дамочки, в стиле Дианы Пуатье, глотая распущенные в уксусе жемчужины, к семидесяти годам остаются юными девушками и собственные правнучки им не конкурентки на любовном фронте. Мы, признаемся Вам, дорогой читатель, таких староюных королев нигде не нашли. И, скажем без обиняков и приукрашиваний, – все они старели отвратительно. Вот английская королева Анна, дочь Якова II. Она родила семнадцать детишек и превратилась не только в грузную матрону, а в бочку сала, с воспаленными ногами, расстроенной печенью и желудком. Она не только ходить не может, она встать не может и ее поднимают и носят на носилках слуги. Двери в Винздоре расширяют, ибо королева уже не может через них пройти. Тупым грузным истуканом сидит она на своем троне и, наверное, ни о чем уже не думает, разве только о том, как бы урвать лишнюю упоительную ночь с прекрасной Сарой Черчиль, своей любовницей. Грузность не помешала Анне быть лесбиянкой и заниматься грешной любовью. Семнадцать детей, рожденных от своего мужа, Датского принца, ничтожненького и пустого, тоже не помеха.

В толстую матрону с широченной талией и ляжками, как «спина взрослого мужчины», превращается маркиза Монтеспан, знаменитая любовница Людовика XIV, родившего ему семерых детей и имеющая двоих от своего законного мужа. Наоборот, высохла как вобла, маркиза Помпадур к своим сорока годам, вызывая жуткое физическое отвращение у своего любовника Людовика XV, бежавшего с ее постели на жесткую кушетку.

Не может подняться со своего кресла Владислав Ваза, польский король, настолько он грузен и с больными опухшими от водянки ногами. Даже чтобы поприветствовать свою невесту Марию Гонзага, его поднимали слуги. В грузную гору мяса и жира превратились английские и Эдуард IV, бывший когда-то самым красивым королем в Европе, и Генрих VIII. Его пятая и шестая жены вечно сидят перед ним на низеньких скамеечках и моют его опухшие до безобразия, язвенные ноги. Исхудал до безобразия к своим сорока пяти годам Иван Грозный, у которого, наряду с гниением внутренностей и наличия всех признаков одряхления и старческого слабоумия, развивается дикое сладострастие.

Наша Екатерина Великая к шестидесяти годам уже не может ходить на опухших от водянки ногах и придворные, в своих домах и во дворце, строят наклонные платформы вместо лестниц. Жалок вид императрицы, когда эта великая старуха пытается легкой птичкой порхать и флиртовать со своим двадцатилетним любовником Платоном Зубовым.

Примеры можно было бы множить. Но зачем? Образ королев, королей и их фавориток укладывается в одну формулу, представляет собой один типаж: грузные, растолстевшие, опухшие матроны, с одутловатыми морщинистыми лицами и маленькими слезящимися глазками. Или, наоборот, худые, как щепки (пример Елизаветы I Английской) с огромными париками, старческими страшными шеями, опутанными тоннами жемчугов, скрывающих этот недуг, и с разрумяненным и набеленным лицом, напоминающем оштукатуренную стену.

Отталкивающий образ стареющих королев! И мы с тем большим удовольствием нашли необыкновенный и уникальный феномен женщины вечной молодой. И это не легенда – это факт!

К сожалению, царицей она не была, ну разве царицей балов! Ею была Александра Зайончковская, жена наместника польского короля Августа III. Говорили, что она владеет секретом вечной молодости, или эликсиром бессмертия. До сих пор считалось, что такой эликсир существует и им обладали два человека: Калиостро и Сен Жермен. О жулике Калиостро биографы и историки свое мнение в последнее столетие изменили и он особой загадки для них не представляет: это был ловкий жулик, обладающий некоторым даром иллюзиониста. Но вот Сен Жермен – он остается загадкой до сих пор. И, как говорится, в свободное от основного занятия время, следовало бы им заняться.

Александра Зайончковская была загадкой для всех, особенно для молодых юнцов, роем окружающих эту семидесятилетнюю даму, выглядевшую так: «Скачет по Сасскому парку пастушка в широкополой шляпе, из-под которой выбиваются белокурые локоны. Лицо молодое, раскрасневшееся, на щечках играет яркий здоровый румянец, голубые, как бирюза, глаза сияют таким же чистым блеском. На ней платье из тончайшего муслина, талия без корсета, из-под тонкой белизны платья вырисовывается грациозная, гибкая фигура молодой девушки». Даме… семьдесят лет. Если вы нам не верите, посмотрите на ее портрет в возрасте пятидесяти двух лет. Голубая ленточка в высоко зачесанных волосах! А она уже бабушка!