Текст книги "Фабрика гроз"

Автор книги: Эльвира Барякина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)

– А, может, нам удастся отговорить Елену от выступления? – подала голос Кристина. – Все-таки они с Хоботовым были когда-то близкими людьми…

Синий покачал головой.

– Сомневаюсь. Во-первых, Алтаев чем-то крепко прижал ее, иначе она бы вообще не стала впутываться в это дело, а во-вторых, у нас совершенно нет времени: пресс-конференция состоится в редакции «Захолмского рабочего» завтра в 12 дня.

Танюша Петровна почесала карандашом в затылке.

– А ты не в курсе, чем именно он ее прижал?

– Пока нет. Но я уже дал задание составить на нее полное досье. Думаю, что-нибудь да высветится.

– Ну, не знаю… – проворчала Танюша Петровна, скрестив руки на груди. – Если прессуха состоится завтра, мы уже ничего не сделаем.

Синий сердито посмотрел на нее.

– А надо сделать так, чтобы она не состоялась! Или, по крайней мере, отложилась на некоторое время. Тогда у нас будет возможность предпринять контрмеры. Если нам удастся это сделать, то уже завтра вечером мы по всем своим СМИ прокачаем информацию о том, что Елена врушка, что ее купили, что она таким образом мстит Хоботову за развод.

Танюша Петровна открыла свой блокнот.

– Так, давайте накидывать идеи, как мы можем сорвать пресс-конференцию. Может, нам свет отключить в здании, где все будет проходить?

Синий вновь покачал головой.

– Нет времени. А это бог весть сколько переговариваться надо.

– А если просто заплатить какому-нибудь электрику, чтобы он кабель перерезал?

– Не пойдет. Журналюги придут со своими диктофонами и камерами, а они все работают на аккумуляторах.

– Жаль! – вздохнула Танюша Петровна. – Еще можно подсыпать этой Елене пургену, чтобы она никуда не смогла пойти…

– А давайте разошлем фальшивые факсы, что пресс-конференция переносится на послезавтра? – предложила Кристина. – Кое-кто, разумеется, перезвонит в штаб к Стольникову, но часть журналистов точно купится на это!

– Записываю! – объявила Танюша Петровна. – Это я беру на свой отдел. Что еще?

– Может, позвонить и сказать, что в редакции заложена бомба? – задумчиво произнес Синий. – Хотя нет… Этим мы сыграем против себя: Алтаев скажет, что это мы специально подстроили, чтобы сорвать ему мероприятие. А нам надо так обставить дела, словно все произошло само по себе.

В этот момент дверь открылась, и в комнату вошел личный секретарь Хоботова Андрюша.

– Вот, вам просили передать, – проговорил он, протягивая Синему листок бумаги.

Тот пробежался по нему глазами.

– Ага, вот и информация насчет Елены. У нее своя сеть бензоколонок в Захолмске (ей Михаил Борисович презентовал при разводе). Так вот пару недель назад на одной из них случилось какое-то ЧП со смертельным исходом… Думаю, ей пригрозили уголовным делом или еще чем-нибудь, ну она и согласилась выступить против бывшего супруга.

Стоило Андрюше уйти, как на пороге появился сам Хоботов.

– Ох и жара на улице! Привет! – поздоровался он, протягивая Синему руку. – Что тут у вас произошло? Только по быстренькому – у меня всего пять минут.

Синий указал ему на стул рядом с собой.

– Слушай, что у тебя за дела на бензозаправках в Захолмске?

Услышав это, Хоботов переменился в лице.

– Ты имеешь в виду Еленины АЗС?

– Именно.

Михаил Борисович отвел взгляд в сторону.

– Да я толком ничего не знаю. Ленка мне звонила и говорила, что у нее там какое-то убийство произошло или еще что… А в чем дело?

Синий описал ему ситуацию. Слушая его, Хоботов все больше и больше мрачнел.

– Ты думаешь, она может пойти на лжесвидетельство? – проговорил он.

– У меня абсолютно достоверная информация, – подтвердил тот. – Ты понимаешь, какая это будет бомба для нас, если Елена действительно начнет обвинять тебя во всяких смертных грехах?

– Да, конечно… Но…

– Поэтому мы можем спасти ситуацию только одним способом: Елену надо превентивно объявить лгуньей. Тогда, если она выступит против тебя, ее слова будут восприняты с недоверием. Но для этого нам нужен тайм-аут хотя бы в один день.

– Что ты хочешь сделать? – подозрительно спросил Хоботов.

– Я пока еще точно не знаю, но если понадобится, мы должны применить силу, чтобы не дать Елене говорить.

Несколько секунд Хоботов сидел молча.

– Я против! – решительно объявил он. – У Ленки и так проблем по горло, и я…

– Вы вообще хотите победить на этих выборах? – вдруг перебила его Танюша Петровна.

Хоботов перевел на нее взгляд.

– Да, но Ленка-то тут при чем?

– Если вы не потопите ее, то она потопит вас.

Синий взял его за руку.

– Миш, коли ты не выносишь жара, тебе нечего делать на кухне. Ты здесь главный, поэтому все будет так, как ты скажешь. Ты либо дашь нам санкцию на нейтрализацию Елены, либо… мы не отвечаем за последствия.

Все смотрели на Хоботова, ожидая его ответа. Он сжимал тонкие холеные пальцы, двигал губами…

– Если это действительно необходимо… – начал он и пресекся на полуслове.

– Не беспокойтесь, мы сами все сделаем, – сказала Танюша Петровна, чувствуя, что Хоботову лучше не присутствовать при обсуждении их дальнейших планов.

– Да, хорошо.

Поднявшись из-за стола, Михаил Борисович направился к двери. Шаги его были тяжелыми, плечи как-то неестественно сгорбились. Синий проводил его взглядом.

– Ну что ж, санкция у нас есть, – сказал он, когда дверь за Хоботовым захлопнулась. – Значит, план действий таков: я еще подумаю насчет того, как бы нам покрасивее сорвать завтрашнюю прессуху, а тебе, Танюш, нужно будет написать все материалы. И еще найди какую-нибудь фотографию Елены. Надо состряпать из нее коллаж, где бы она изображалась входящей в штаб Стольникова.

– Что, так и подпишем: «Штаб Стольникова»? – усмехнулась Танюша Петровна.

– Конечно! Навесь на крыльцо соответствующую вывеску. Кто когда узнает, что такого не бывает и местонахождение предвыборных штабов всегда держится в строгом секрете? Народные массы уверены, что это вполне официальное место. Вот мы и не станем их разубеждать.

– Так, я записываю себе, – проговорила Танюша Петровна, – выдать завтра в свет новости, что Стольников перекупил Елену, и что по данным наших журналистских расследований она и раньше вовсю доносила на своего мужа.

– Точно! Тарасевич, тебя отправляем на фронт написания новостей.

– Конечно, – встрепенулась Кристина.

Честно говоря, все происходящее несколько огорошило ее. Вообще-то то, что они сейчас делали, несколько смахивало на… подлость. Елена еще ничего не сделала, а они собирались очернить ее в прессе так, что после этого ей стыдно будет на улицу выйти.

Кристина никого не осуждала, наоборот Хоботова ей было даже жальче, чем эту неведомую Елену. У него не было альтернативы: он должен был либо перешагнуть через свою бывшую жену, либо погибнуть сам. Выборы ведь как раз и состоят из таких решений: либо ты, либо тебя.

«Интересно, а я бы смогла так подставить Тарасевича?» – пронеслось у Кристины в голове.

Это был трудный вопрос. Конечно, она все еще злилась на него, конечно, между ними уже давно ничего не было… Но все же… Кристина еще никогда в жизни не чувствовала себя подлой, и становиться таковой у нее не было ни малейшего желания. Все же она боялась жара…

«Нет, на выборах хорошо работать, когда ты выборщик, а не кандидат», еще раз подумала она, попросту отмахнувшись от своих высоконравственных мыслей. У нее была работа, за которую ей платили, а все остальное ее не должно было касаться.

* * *

До самой ночи Кристина редактировала новостные сообщения насчет Елены.

Постепенно все сомнения отпустили ее. В душе остался лишь азарт. Это была как охота, как травля лисицы: написать так, чтобы от Елены мокрого места не осталось после ее статьи. Весело и жутко одновременно.

Вечером, когда все уже разошлись, Синий вновь зашел к Кристине.

– Сидишь? – спросил он, как бы невзначай положив ей на стол шоколадную конфетку.

Кристина благодарно улыбнулась.

– Да вот дописываю последний абзац.

– Баба Лиза тебя убьет за то, что ты опять до ночи сидишь.

– Она тебя за это убьет!

Закончив со статьей, Кристина дотянулась до кнопки стоявшего на полу чайника.

– Будешь со мной чай пить? – спросила она Синего.

– Давай.

Синий потянулся, зевнув во весь рот, и сел на крошечный стульчик, рядом с Кристиной.

– Ну, как тебе наша выборная работа? Не жалеешь, что пошла?

– Нет, – отозвалась она. – Только знаешь, о чем я думаю? Этот Алтаев все время ставит нас в позицию обороняющихся. Мне показалось, что мы вообще не планируем собственных мероприятий и занимаемся только его нейтрализацией.

Синий развел руками.

– Ну что, и на нашей улице когда-нибудь перевернется грузовик с мармеладом! Будем искать стольниковские слабые места…

– А они есть? – живо переспросила Кристина.

– Конечно. Если не у самого Стольникова, то у его спонсоров. Ведь как делаются выборы? Крутые дядьки приходят, например, к нашему губернатору и говорят: «Василий Иванович, мы тут сидим на своих местах, и сидим неплохо. С вами у нас есть определенные договоренности: вы закрываете глаза на наши черные делишки. А если придет новый губернатор, с ним придется передоговариваться, что-то терять… Лучше мы поддержим вас на выборах финансово и административно. Только вы уж выберетесь, пожалуйста!». Они бьют по рукам и начинают избирательную кампанию.

Кристина рассмеялась.

– Кстати, – вдруг вспомнила она, – я тут, знаешь, что придумала? Надо написать от имени Стольникова какую-нибудь абсолютно дикую и заведомо ложную статью о Хоботове; такую, чтобы каждому было понятно, что это чушь собачья. Тогда в будущем народ в принципе будет с недоверием относится ко всем негативным материалам о Михаил Борисыче.

– Что ты имеешь в виду? – не совсем понял Синий.

– Ну, например, надо написать, что Хоботов – инопланетянин, и поэтому Стольников призывает всех голосовать против него.

– Инопланетянин, говоришь? – ухмыльнулся Синий. – Кстати, можно попробовать…

– Ну тогда я завтра подготовлю текст? – обрадовалась Кристина.

– Погоди-погоди! На завтра ничего не планируй. У меня к тебе дело есть. Я вот тут подумал, что тебе стоит съездить в Захолмск.

– Ты хочешь, чтобы я разобралась в том случае на бензоколонке? – догадалась Кристина.

– Ага. Там что-то не так… Хоботов говорит, что Елена не стала бы без крайней нужды выступать против него. Она испугалась, и если мы найдем, чем именно ее прищучили, мы сможем использовать всю эту ситуацию себе на пользу. Например, обвиним Стольникова в гнусном шантаже несчастной женщины.

– Ну давай, я съезжу, – пожала плечами Кристина. – А куда конкретно надо ехать?

Синий вытащил из кармана листок бумаги.

– Вот Еленин домашний адрес, а вот адрес бензоколонки, где случилось ЧП. Прямо с утра и поезжай. Я к восьми пришлю за тобой служебную машину.

– Хорошо… Слушай-ка… – вдруг встрепенулась Кристина. За своими статьями она совершенно забыла о самом главном. – Так что насчет завтрашней прессухи? Ты придумал, что с ней делать?

Лицо Синего озарилось хитрющей улыбкой.

– Завтра все узнаешь, – многообещающе подмигнул он.

И сколь Кристина не билась, ей так и не удалось вытянуть из него ни слова.

ГЛАВА 4
(четверг)

Утро было солнечным и свежим. Наскоро накормив себя и Соню первыми попавшимися под руку кукурузными хлопьями, Кристина помчалась вниз к поджидавшей у подъезда штабной «Волге».

– Ну что, поехали? – смущенно осведомился водитель – невысокий коротко стриженный парень по имени Вадик (он узнал в Тарасевич телеведущую и потому немного конфузился).

– Поехали, – кивнула Кристина, – только мне сначала надо ребенка в садик отвезти.

Сонька уже забралась на заднее сидение.

– Какая машина большая! – восторженно закричала она. – В сто раз больше нашей! Мам, я хочу такую!

Кристина покосилась на улыбающегося от уха до уха водителя.

– Сонь, в твоем возрасте клянчить машины грешно! Это даже в моем не всегда удается, – добавила она себе под нос.

Соня обиженно скрестила руки на груди.

– Вот всегда так! – сообщила она, обращаясь преимущественно к Вадику. – Все самое хорошее – взрослым. Но с другой стороны, вам и поиграть-то как следует некогда! Так что не задавайтесь! – язвительно добавила она.

– Шустрая девчонка! – усмехнулся он, когда Соня наконец была доставлена в садик.

«А еще и невоспитанная», – безнадежно подумала Кристина. Она знала, что ее ребенок ведет себя далеко не так, как положено приличным девочкам. Но что она могла поделать? Сидеть дома и воспитывать дочь у нее не было возможности, а у бабы Лизы получалось только баловать Соньку да кормить ее конфетами сверх всякой меры.

«Вот кончатся выборы, обязательно займусь дочерью», – пообещала себе Кристина.

– А вы видели, что в городе творится? – вдруг спросил ее Вадик.

Отвлекшись от своих мыслей, она повернулась к нему.

– Нет. А что?

Тот кивнул на метровые буквы, намалеванные на опорном столбе виадука: «МЕСТЬ!!!» Рядом красовалась внушительная свастика. Кристина проводила надпись непонимающим взглядом.

– Это что, у нас нацисты объявились? – произнесла она.

– Не знаю, – пожал плечами Вадик. – Только эта «месть» чуть ли не на каждом доме написана. Вчера еще ничего не было, а сегодня весь город изрисован.

Кристина с любопытством поглядела в окно. Водитель был абсолютно прав: слова «МЕСТЬ!!!» и «СМЕРТЬ!!!» попадались чуть ли не на каждом шагу. Исписанной оказалась даже милицейская будка на Советской площади.

– Кому «месть»? И за что? – удивилась Кристина. – И главное, их так много! Такое ощущение, что здесь целая армия поработала!

– Во-во! Не по себе как-то, да ведь? И куда только милиция смотрит?

– Да наверняка шпана какая-нибудь балуется, – поспешно заверила его Кристина.

Но Вадик так не думал.

– А вы смотрите, сколько краски на это было потрачено! Думаете, шпана будет покупать на свои деньги аэрозоль, чтобы изрисовать весь город?

Да, пожалуй, это была не шпана… Но тогда кто это сделал? И с какой целью?

* * *

Не успели они проехать и половины пути до Захолмска, как их «Волга» безнадежно заглохла.

С трудом сдерживая матюки в присутствии такой важной персоны как мадам Тарасевич, Вадик полез под капот.

Первые пятнадцать минут Кристина молча ждала. Кругом расстилались поля, припекало солнышко, мимо с шумом проносились машины…

– Ну что там? – озабоченно спросила она, выйдя наружу.

Вадик сдвинул кепку на затылок.

– Да бог его знает! – в сердцах сплюнул он. – Кажется, надо движок перебирать.

– Интересно…

Кристина прикинула в уме, что до ближайшей автобусной остановки будет, наверное, километров пять.

– Ну, я, может, и смогу что-нибудь сделать, – неуверенно произнес Вадик, страдая, что он так и не смог довезти «звезду» до места назначения.

Но Кристина только рукой махнула.

– Ладно. Я сейчас тачку поймаю и как-нибудь доеду до Захолмска. А ты возвращайся в город.

Выйдя на обочину, она принялась высматривать среди потока машин те, где не было пассажиров.

Буквально через минуту рядом с ней притормозил темно-синий «Пежо». За рулем сидел вполне симпатичный молодой мужчина. Кристина окинула его оценивающим взглядом. Такой, вроде, не будет ни грабить, ни убивать.

– До Захолмска подбросите? – спросила она.

Тот открыл дверцу, приглашая ее садиться.

– Запросто!

– Ой, спасибо! Ну все, я поехала! – крикнула она Вадику.

Тот расстроено кивнул.

– Вы уж извините, что так вышло… Я, ей-богу, не хотел.

* * *

Ивар ехал на пресс-конференцию Елены Хоботовой. Он специально вышел из дома пораньше, чтобы успеть полюбоваться на творения бойцов Боголюба.

Надо сказать, ребятки постарались на славу. Огромные зловещие буквы, выведенные на каждом заборе, производили некоторое впечатление.

Не отрывая взгляда от дороги, он достал сотовый и набрал Никитина.

– Привет! Спишь еще, что ли?

Как всегда Никитин страшно злился, когда его будили раньше одиннадцати утра.

– Какой ты злодей, Алтаев! – горестно констатировал он. – Мне такая женщина сейчас снилась, а ты…

Ивар не стал дослушивать его стенания.

– У тебя уже есть сведения насчет реакции на наши «послания»?

– Чего? – Никитин громко зевнул. – Это ты насчет «мести-смерти»? Погоди секунду, сейчас посмотрю.

Ивар услышал, как он защелкал клавиатурой компьютера.

– Ага, вроде кое-что пришло… Та-а-ак! – пропел Никитин, уже совершенно проснувшись. – Зачитываю сообщение Городского телеграфного агентства: «За минувшую ночь неизвестные хулиганы расписали весь город лозунгами угрожающего характера. В Управлении внутренних дел пока не смогли дать никаких комментариев относительно авторов данной акции. Согласно опросам общественного мнения это могли быть как чеченские террористы, так и местные националисты». Конец цитаты. А по-моему, это сделал какой-то маньяк, – добавил от себя Никитин. – Оригинальный, подлец, не без претензии на искусство!

– Ладно-ладно! – проговорил Ивар довольно. – Не забудь, что в двенадцать у Елены Хоботовой прессуха. Будь как штык. Пока.

– Пока!

У Ивара было отличное настроение. Все шло как нельзя лучше. Да, конечно, вчера им не повезло с Удоевским моторным заводом… Но… Сегодняшняя пресс-конференция и боголюбовские художества должны были с лихвой возместить весь ущерб, нанесенный Стольникову на вчерашней встрече с избирателями.

Можно было себе представить, какие толки ходят сейчас по поводу этих «мстительных» надписей! Народ в России пуганный: благо дело, телевизор все смотрят, так что Боги сумел нагнать страху по полной программе. Осталось только использовать этот страх себе на пользу.

Ивар вырулил на Захолмское шоссе, проехал первые двадцать километров, как вдруг… Он просто не поверил своим глазам: у дороги стояла Тарасевич и голосовала!

Впоследствии Ивар сам не мог объяснить, почему он затормозил. Просто так получилось… Тарасевич нагнулась к приоткрытому окну, попросила подбросить до Захолмска…

Она явно не узнала его. Видимо, тогда, на телевидении, она была слишком увлечена баталией между Стольниковым и Хоботовым. А в Удоеве так ничего и не заметила…

«Какого черта ей надо в Захолмске? – в замешательстве подумал Ивар, искоса поглядывая на свою пассажирку. – Наверняка поехала портить нам все дело».

Еще вчера эта женщина каким-то непостижимым образом сделала так, что вся встреча Стольникова с избирателями пошла коту под хвост. А сейчас Ивар сам вез ее в Захолмск.

На мгновение у него даже мелькнула мысль, что надо бы завести ее в темный лес и кинуть на съедение волкам.

«Жаль, что вместо меня она не напоролась на Боги», – мысленно вздохнул Ивар, прекрасно осознавая, что сам он совершенно не способен на террористические действия.

У Тарасевич были тонкие восточные духи и какие-то худенькие беззащитные плечи. Белая маечка, синяя юбка – ни дать, ни взять девчонка-студентка.

«Если она не знает, кто я, может, удастся вытащить из нее какую-нибудь информацию? – промелькнуло у Ивара в голове. – Точно! Надо с ней немножко пококетничать, а там посмотрим».

Он знал, что нравится женщинам. Всего-то дел – изобразить из себя спокойного, уверенного в своих силах молодого человека, у которого все в полном порядке – и с мозгами, и со здоровьем, и с работой, и с характером.

Так, Тарасевич вроде одно время вела передачу на местном телевидении…

– По-моему, я где-то вас видел, – произнес Ивар.

Кристина повернулась к нему. Кажется, ей было приятно, что ее узнают.

– Вполне вероятно, – отозвалась она.

– А ну да! – протянул Ивар, делая вид, что только что вспомнил. – Вы же Кристина Тарасевич!

– Точно, – кивнула она. – А вас как зовут?

– Ив… – Чуть не проболтавшись, Ивар пресекся на полуслове.

– Ив? – изумилась она. – Как Ив Сен-Лоран?

– Что-то вроде того.

Надо было как-то подводить ее к выборной теме.

– Что-то вас давно не видно на телевидении, – произнес Ивар. – Вы что, поменяли место службы?

– В какой-то степени – да. Я сейчас работаю на выборах.

Вроде бы Тарасевич была не прочь поговорить о своем участии в избирательной кампании. Очень хорошо!

– И кто же, по-вашему, победит? – спросил Ивар, изображая праздное любопытство.

– Хоботов, – уверенно ответила Тарасевич. – Разве истекшие четыре года не показали, что Стольников просто не умеет управлять?

– Ну… – Чисто инстинктивно Ивар хотел было поспорить, но вовремя одернул себя. «Еще спугнешь ее ненароком!»

– Я весьма далек от политики, – уклонился он от прямого ответа.

– А чем вы занимаетесь?

Ивар не был готов к такому повороту событий и потому сказал первое, что пришло в голову:

– Я пишу.

– Книжки? Вы писатель? – удивилась Тарасевич.

– Да. Вот сейчас еду в Захолмск брать интервью для своей новой книги.

Она замолчала, внимательно разглядывая его. «Наверняка пытается вспомнить мою фамилию, – усмехнулся про себя Ивар. – А напрямую спросить стесняется».

Происходящее все больше и больше забавляло его. Тарасевич вела себя вовсе не так, как он рассчитывал. В ней не было ничего от той матерой негативщицы, какой он представлял ее себе. Конечно, она могла и притворяться, но если честно, Тарасевич не походила на актрису. И вообще в целом она была весьма непосредственной, легкой в обращении и… наверное, даже симпатичной.

– А о чем будет ваша новая книга? – спросила Кристина.

Ивар вновь покосился на нее. Тарасевич сидела к нему в пол-оборота. Белая маечка туго обтягивала ее стройную фигурку.

– Книжка будет о сексе, – вырвалось у Ивара. Ему вдруг отчаянно захотелось как-нибудь подшутить над ней, и он просто не смог сдержаться.

Кристина недоуменно взглянула на него поверх очков.

– О сексе?! Интересно…

Кажется, она приняла его слова за чистую монету.

– Вообще-то я бы хотела почитать что-нибудь умное на эту тему, объявила она, всем своим видом показывая, что вовсе не собирается падать в обморок от подобных заявлений. Наверняка ей хотелось выглядеть дамой, лишенной предрассудков. Ну цирк да и только!

– Если вы мне дадите свой адрес, я могу прислать вам авторский экземпляр, – пообещал Ивар с серьезным выражением лица.

– Заметано! – отозвалась Кристина. – Но только при условии, если вы обещаете написать шедевр, который исправит нравы человечества. Кстати, вы сказали, что едете в Захолмск брать интервью у какой-то женщины. Вы что же – собираете истории из жизни?

– А как же! – авторитетно сказал Ивар. – Иначе откуда мне знать, что на самом деле чувствуют женщины?

Тарасевич снова восприняла его слова абсолютно серьезно.

– Знаете, – сказала она после минутного молчания, – это очень хорошая мысль – написать такую книгу. Только надо, чтобы она была правдивой.

– Такое ощущение, что вам есть что рассказать, – принялся подначивать ее Ивар. Вот был бы смех – заставить ее пооткровенничать о ее сексуальных опытах! Тем более, что она, вроде, спала с Синим…

– Мне кажется, любой взрослой женщине есть, что сказать на эту тему, пылко воскликнула Кристина.

– Так может, вы со мной поделитесь? – спросил Ивар голосом змия-искусителя.

– Ну… Я не знаю… Все это слишком неожиданно… – Тарасевич уже пожалела о своем откровенном порыве.

Но Ивар вовсе не собирался так легко отпускать ее.

– Если хотите, я не буду упоминать вашего имени в своей книге.

– Нет, но… Понимаете, я стесняюсь! – объявила она, рассмеявшись. – Я с девчонками-то не могу обсуждать проблемы секса, а тут с вами… Нет, не могу!

– Кристина, это необходимо для науки!

Она вдруг пристально взглянула на него.

– По-моему, Ив, вы меня просто дразните…

– Я?! – Выпустив руль, Ивар приложил ладони к груди. – Я серьезен как никогда!

– Нет, дразните! – не поверила Кристина. – Я же вижу! И вообще я вас не знаю, а вы провоцируете меня на такие неприличные вещи. Все, отныне и впредь мы будем говорить только о погоде!

Ивар поспешно состроил покорную гримасу.

– Хорошо, хорошо… Погода у нас замечательная, солнышко светит, птички поют… Нет, Кристина, погода – это скучно. Лучше расскажите мне о себе.

* * *

Обычно с незнакомыми людьми довольно сложно найти общие темы для разговора, но тут все было как раз наоборот. Всю дорогу они болтали и смеялись. Ив расспрашивал Кристину о выборах, она рассказывала то, что знала (без лиц и деталей, разумеется).

Кажется, она ему нравилась, но ведь кто их разберет, этих мужиков, что у них на уме! Ив явно заигрывал с ней, поддразнивал ее, кокетничал… И разглядывал с ног до головы.

А еще этот разговор о его книге… Черт его знает – может, он все наврал, и никакой он вовсе не писатель, а просто пытается произвести впечатление?

Впрочем, у Ива не было в этом необходимости: с первого взгляда Кристина почти что влюбилась в него. Так бывает: видишь человека и вдруг понимаешь – вот он, вот появился тот, ради кого стоит сходить с ума и идти на все на свете.

Кристина в жизни бы не смогла объяснить, что же в нем такого особенного. Он был просто приятен во всех отношениях: симпатичен, остроумен, не боялся ее и вел себя как мужчина – был с ней подчеркнуто уважителен и галантен, но в то же время держался с неизменным достоинством и уверенностью в собственных силах.

А еще до него просто хотелось дотронуться… Да, он мог бы написать книгу о сексе. Наверняка для этого у него предостаточно и материалов, и жизненного опыта. Интересно, а было бы совсем неприлично взять и соблазнить его прямо тут, в машине?

При мысли об этом Кристина почувствовала, как у нее заалели щеки. Нет, слава богу, она правильная девочка и никогда не опустится до такого…

А жаль…

Стараясь не глядеть на его загорелые запястья, Кристина предусмотрительно спрятала ладони под коленки. («Так, Тарасевич, держи себя в руках! А то он еще подумает, что ты какая-нибудь нимфоманка!»)

Ох, если бы у Кристины все еще была своя передача, она бы наверняка затащила Ива на свое ток-шоу. Он запросто мог бы стать гвоздем программы. И если бы у нее была своя передача, ей бы не пришлось сейчас просить его притормозить, не пришлось бы говорить благодарственные слова и потом уговаривать себя забыть о нем раз и навсегда. Если бы у нее была своя передача, она бы имела право позвонить ему и назначить новую встречу…

Интересно, Ив спросил ее адрес просто так, к слову, или же за этим крылось нечто большее?

Украдкой Кристина посмотрела на его правую руку: нет ли на безымянном пальце кольца? Свидетельства брачных уз не было.

За окошком уже мелькали окраины Захолмска – вросшие в землю избушки, гаражи, полотно железной дороги. До места назначения оставались считанные минуты езды.

«Спроси у меня телефон! – молилась про себя Кристина. – Спроси у меня телефон!»

– А сейчас вы едете в Захолмск тоже по выборным делам? – вместо этого произнес Ив.

– Нет. Просто надо навестить родственников, – соврала она. – Кстати, я уже приехала. Остановите вон у того кафе!

Она показала на бистро напротив бензоколонки. Ив сбавил скорость, притормозил.

– Ну что, приятно было познакомиться! – сказал он, протягивая ей руку.

Кристина пожала ее, улыбнулась.

– Большое спасибо, что подбросили.

– Да не за что.

Она принялась отстегивать ремень безопасности, стараясь растянуть время, чтобы дать ему шанс… Сердце колотилось томительно и часто. Неужели он просто даст ей уйти?!

– Так как насчет адреса? – спросил Ив.

Кристина вскинула на него испуганные глаза. Все-таки он сделал это!

– Или хотя бы телефона. Во-первых, вы хотели поделиться со мной материалами для моей книги, а во-вторых, вдруг я соберусь куда-нибудь избираться? И вы мне тогда поможете провернуть полномасштабную и всеобъемлющую избирательную кампанию…

Он смотрел на нее внимательно и как-то очень по-особенному. Темная челка на глаза, загорелая кожа, под воротником расстегнутой сверху рубашки – тонкая цепочка от крестика… Что он сделал с Кристиной Тарасевич за эти 30–40 минут, пока они были вместе?!

И все-таки он спросил у нее телефон!

– Записывайте, – сказала она, стараясь спрятать ликующую улыбку.

Ив достал свой сотовый и внес все ее координаты, вплоть до номера бабы Лизы.

– Спасибо. Я вам еще позвоню.

Через минуту его машина исчезла за поворотом. Кристина смотрела ему вслед. Она знала только его странное имя – Ив.

* * *

Ивар врубил радио на всю катушку.

Стоило Кристине выйти из машины, как он словно очнулся от какого-то наваждения.

Тарасевич повела себя так, будто она с первого взгляда запала на него. Ну, у Ивара и сработал годами отточенный инстинкт: он распустил хвост и в результате прочирикал с ней всю дорогу и ни о чем существенном так и не выспросил.

«Я ее просто отпустил! Дал ей уйти! Да еще и телефончик взял!»

Черт, кажется, Ивару еще никогда не было так стыдно за себя. О чем он только думал-то все это время?!

О чем, о чем… Да ни о чем! У него совершенно вылетело из головы, что он сидит и болтает с врагом, которого надо расколоть на важную информацию. Тарасевич была слишком непохожа на врага!

«Ну кто же знал, что ей так скоро выходить! – пытался оправдать себя Ивар. – Я думал, она попросит подвести ее до „Захолмского рабочего“. У меня было бы еще как минимум 15 минут, и я бы все у нее разузнал. А когда она попросила высадить ее, мне что, надо было оглушить ее и положить в багажник до лучших времен?!»

Но все эти оправдания были полной туфтой, и теперь Ивар уже страшно злился на Кристину.

«Сука! Строила из себя наивную дурочку, а сама… Еще и про родственников наврала!»

Беспокойство все сильнее и сильнее овладевало Иваром. Более того, постепенно оно перерастало в уверенность, что сегодня из-за этой Тарасевич вся Еленина пресс-конференция пойдет наперекосяк.

* * *

«Какой у него хороший взгляд! – вспоминала Кристина, переходя на противоположную сторону дороги. – И он совсем не выпендривается, не старается задавить интеллектом. Надо было тоже спросить у него номер…»

Вообще жизнь устроена глупо. Почему по правилам хорошего тона мужчинам можно проявлять инициативу, а женщинам нет? Женщина должна сидеть и ждать, пока ее выберут. Конечно, если бы Кристина стала публично возмущаться на эту тему, ей бы тут же сказали: так кто тебе мешает? Кто-кто… Обычаи и словечки «так принято». А если ты делаешь не так, как принято, то выглядишь ужасной дурой.

– Так, выкидываем все из головы и работаем! – скомандовала себе Кристина, подходя к сверкающему новыми пластиковыми стенами домику бензоколонки. Конечно, мечтать об Иве было гораздо приятнее, но у нее было задание, не терпящее отлагательства.

Судя по внешнему виду АЗС, дело Елены процветало. Впрочем, это было не удивительно: через Захолмск проходила трасса на Москву.

Кристина некоторое время понаблюдала за двумя молодыми рабочими в униформе, которые занимались наливом бензина. Один из них – добродушный парень с пухлым румяным лицом – показался ей более симпатичным. Несколько секунд Кристина размышляла, с какого бока к нему подойти. Все-таки жаль, что она была не на машине, а то можно было бы приехать как бы на заправку и заодно разговориться с кем-нибудь из персонала. А так приходилось действовать на авось.

– Молодой человек! – позвала она рабочего.

Тот лениво подошел.

– Чего?

Видимо, он не смотрел политические ток-шоу: Кристина не произвела на него ни малейшего впечатления. Поэтому ей пришлось лепить первое, что подвернулось на язык: