Текст книги "Смерть со спецэффектами"

Автор книги: Элмор Джон Леонард

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

11

В среду Крис собирался навестить Грету, но на него неожиданно свалилось такое множество дел, что он так и не добрался до клиники. Уже поздно вечером он позвонил туда, и медсестра сообщила ему, что у Греты нашли легкое сотрясение мозга и что ее выпишут, скорее всего, на следующий день, сразу после утреннего обхода. Когда в четверг около десяти утра он приехал в клинику, Грета была уже в своем свитере и юбке. Ей не терпелось поскорее уйти.

– В жизни не приходилось лежать в такой жуткой больнице, – сказала она.

Крис заметил, что здание очень старое.

– Я не про то, как она выглядит, – возразила Грета. – Люди здесь прикованы наручниками к кроватям. По-моему, у большинства огнестрельные ранения.

Крис пояснил, что пациентов с пулевыми ранениями действительно привозят сюда. Выйдя на улицу, он спросил, отвезти ее домой или еще куда-либо. Грета ответила, что у нее есть машина.

Потом, пока они шли по улице Святого Антония к зданию платного гаража, она хранила молчание. Он поинтересовался, как она себя чувствует. Она ответила, что нормально, и спросила:

– А почему ко мне сегодня утром приходила Морин? Она сказала, что я должна подписать свою жалобу и все такое, и вообще вела себя так, будто теперь она занимается этим делом. Я спросила ее, где вы, а она ответила, что вы заняты.

– Меня отстранили от этого дела, – сказал Крис.

– Почему?

– Это связано с распределением дел по принципу загруженности.

Он взглянул на Грету и увидел, что она смотрит на него с прищуром.

– Думаю, вы сочиняете.

– Это правда.

– Но вы что-то недоговариваете.

– Морин – профессионал, так что вам не о чем беспокоиться.

Ему не пришлось увиливать от объяснений или что-либо добавлять, так как они уже подошли к гаражу. Грета огляделась и сказала:

– Я поставила свой светло-голубой «форд-эскорт» справа, вот в этом ряду, я это точно помню. Черт, кто-то угнал мою машину! Неужели такое возможно? Всего в паре кварталов от полицейского участка?

– Машины угоняют даже от подъезда участка, – сказал Крис.

Они вернулись в участок, вошли со стороны Клинтон-стрит и оказались в мрачном вестибюле. Грета подошла к стойке и сообщила дежурному сержанту в белой форменной рубашке, что у нее угнали машину со стоянки всего в двух кварталах отсюда. «Форд-эскорт» 84-го года выпуска, светло-голубой, номер 709-Д. Ах нет! Кажется, номер 907… Сержант попросил у нее права, и Грета объяснила, что они остались в машине, в бардачке. Сержант объяснил, что сначала ему нужно удостовериться в том, что машина действительно принадлежит ей, и только потом он оформит заявление об угоне.

– Вы же видели меня здесь на днях, разве нет? – возмутилась Грета. – И знаете меня. Думаете, я вас обманываю? У моей машины самые современные зимние шины, которые я купила в компании «Сирс» вместо того, чтобы сразу уехать из этого идиотского города.

Крис, нетерпеливо переминавшийся с ноги на ногу, добавил:

– Сержант, почему бы вам не вести себя более покладисто и не оформить угон? Хотелось бы поскорее освободиться от хлопот.

Сержант в своей накрахмаленной белоснежной рубашке посмотрел на Криса и сказал:

– Насколько я понимаю, вы уже и так свободны. Это – во-первых, а во-вторых, я не нуждаюсь в ваших советах. Я оформлю угон только после того, как удостоверюсь, что автомобиль и права принадлежат этой леди. Я бы уже давно был лейтенантом, если бы однажды не внес в рапорт об угоне автомобиля непроверенные сведения.

– Меня удивляет, почему вы до сих пор не начальник подразделения.

– Вам лучше знать.

– Ну да, конечно! Такой упертый и до сих пор сержант. Непорядок…

Крис отвез Грету домой в отцовском «кадиллаке-севилья» темно-бордового цвета, с обивкой сидений тканью в тонкую золотистую полоску. Грета не сделала никаких замечаний и не выразила удивления по поводу того, что он может позволить себе иметь такую шикарную машину. Когда они ехали через Уэст-Форт-стрит, мимо складов и железнодорожной товарной станции, мимо моста Аббассадор, круто изгибавшегося в сторону Канады и отражавшегося в ветровом стекле автомобиля, она вдруг огорошила его вопросом:

– Так вы скажете мне, что случилось?

– А что вы хотите узнать?

– Вы же сказали, что вас отстранили от моего дела. А потом этот коп сказал, что вы уже свободны. Что он имел в виду?

– То, что я отстранен от работы.

– И что это означает?

– Это означает, что в данный момент я не полицейский. Во всяком случае, до тех пор, пока меня не восстановят. Если вообще восстановят…

– Стало быть, вас наказали? А на каком основании, за что?

– Вам нужна официальная причина или реальная?

– Давайте обе.

– Реальная причина заключается в том, что из-за меня Вуди провел более суток в камере предварительного заключения. Его адвокат позвонил мэру города, и они вместе приехали в управление. Там они опротестовали обвинение Вуди в нападении на вас под тем предлогом, что это на него было совершено нападение, что он защищался, а я превысил свои полномочия.

– Погодите! Ведь он меня изнасиловал!

– Я говорю не об изнасиловании, на этом обвинении вы по-прежнему можете настаивать. Я имею в виду физическое насилие, из-за которого вы оказались в больнице. Адвокат угрожал возбудить дело против полиции и администрации города за необоснованный арест своего клиента, если иск на него не будет отозван, а меня временно отстранили от дел, если только окончательно не уволят.

– И все это позволено насильнику? – усмехнулась Грета.

– Получается, что позволено, если он из влиятельной семьи или у него влиятельный адвокат, – пожал плечами Крис.

– А почему они на вас ополчились?

– Потому что струхнули порядком. Им хорошо известно, что полицейский обязан довести дело до конца.

– Понятно! А какая же официальная причина?

– Они поручили моему шефу найти какую-нибудь зацепку, позволяющую избавиться от меня, и он это сделал. Меня отстранили от обязанностей полицейского на неопределенный срок и приказали помалкивать в ожидании рассмотрения моего дела в управлении.

– За какую такую провинность вас отстранили?

– Все дело в том, что я проживаю за пределами города.

– Вы шутите! Разве вы обязаны жить в Детройте?

– Это одно из правил.

– Тогда почему вы его не исполняете?

– Исполнял… До прошлой субботы. Это долгая история. – Помолчав, Крис добавил: – Не то чтобы долгая, но если я все вам расскажу, вы снова смерите меня своим недоверчивым взглядом. А я хочу, чтобы вы мне доверяли. Вами будет заниматься Морин, но я буду рядом с вами, если вдруг вам понадоблюсь.

– Почему?

– Потому что хочу вам помочь.

– Да, но почему, если это уже не входит в ваши обязанности? – Она положила руку ему на плечо и воскликнула: – Вас наказали из-за меня. Господи, я только сейчас это поняла!

– Нет, не из-за вас, а из-за Вуди. Не мучайте себя угрызениями совести и вообще не думайте об этом, хорошо? Это мои проблемы, и я так или иначе улажу их, вне зависимости от того, насколько далеко зайдет управление в своем стремлении угождать сильным мира сего. Вероятно, в ближайшее время вам позвонит адвокат Вуди, который полагает, что вы уже подписали заявление против его клиента, и попросит вас встретиться с ним. Поблагодарите его и откажитесь. Тогда он станет нести по телефону чепуху вроде того, как ему жаль, что такая достойная особа, как вы, собирается копаться в грязи. Он даже может сказать, что у него есть свидетели, которые присягнут, что это вы приставали к Вуди и затащили его в постель.

– И тогда у меня не будет никакого шанса выиграть дело, да?

– Если дело дойдет до суда, они сделают все, чтобы выставить вас в невыгодном свете. Имейте это в виду. Адвокат способен заставить Вуди поклясться на Библии, что это вы его домогались. Я такое видел не раз. Но он, то есть адвокат, непременно станет затягивать дело, используя тактику проволочек, прежде чем дело дойдет до суда, если вообще дойдет, и в течение всего этого времени будет давить на вас, постарается как следует вас запугать.

– Я не стану отвечать на телефонные звонки, – сказала Грета дрогнувшим голосом.

Она уже испугалась! Крис покосился на нее и продолжил:

– Морин узнает имена всех, кто был в этом бассейне, посмотрим, что они скажут. Может, у кого-либо из них есть причины доставить Вуди неприятности. Я сказал Морин, что могу поговорить с Марком после того, как она закончит его допрашивать. Морин согласилась.

– А разве вы имеете право вмешиваться, если отстранены?

– Я поговорю с ним как мужчина с мужчиной, – сказал Крис. – Спрошу у него, не занимается ли он сводничеством для брата.

– Он никогда в этом не сознается.

– Смотря как спросить. Я давно знаю Марка Рикса, но Вуди не помню, поэтому не сразу связал их.

– Вы знаете Марка?

– Я знаю его по университету. Его невозможно было не запомнить, он обожал ораторствовать. Но сначала его допросит Морин. Узнает, кто такая его подружка Робин, вдруг она нам понадобится… А вы про нее ничего не знаете? Может быть, она актриса, играла в какой-либо из его постановок?

– Не исключено. У нее, надо сказать, бросающаяся в глаза внешность.

– Сколько ей лет?

– Думаю, около тридцати пяти.

– Вы сказали, Марк подцепил ее в баре «У Брауни»… Каким образом Робин оказалась дома у Вуди? Ехала с ним в машине?

– У нее там стояла своя машина.

– Какой марки?

– «Фольксваген». Я запомнила, потому что удивилась, когда Марк вошел вместе с ней. Оказывается, он вел ее машину.

– А вы ехали в лимузине.

– Нас было четверо, считая Вуди в его шубе.

– Он говорил с вами по дороге?

– Ни слова. Девицы болтали без умолку, а Вуди все время пил и жевал арахис.

Они свернули с Форт-стрит, пересекли железнодорожные пути и шоссе.

– Уже сейчас могу сказать, что вряд ли дело дойдет до суда, – сказал Крис. – У Вуди мощные связи.

– Стало быть, деньги решают все? – усмехнулась Грета.

– Не все, но многое. Однако следует помнить, что перед законом все равны.

Они уже подъезжали к пригороду, где когда-то жил Крис. Показалась колокольня церкви Спасителя, а спустя пару минут и двухэтажные домики с крылечками и ступеньками.

– Вон мой дом, с вывеской «Продано», – сказала Грета. – Может, зайдете на чашечку кофе? Если у меня есть хлеб, угощу сандвичем с сыром.

Чего у нее точно не было, заметил Крис, так это мебели. Она провела его в пустую гостиную, пояснив, что всю мебель увезли в Арканзас, за исключением обстановки у нее в спальне наверху, кухонного стола и стульев, телевизора и телефона с автоответчиком, который стоял на полу и на котором в данный момент мигал красный огонек.

– Вообще-то мне звонит только мама, – сказала Грета, опускаясь на корточки и включая запись.

Мужской голос произнес: «Грета? Вы предпочитаете Грета или Джинджер? Лично я – Джинджер. Хотелось бы знать, что вы думаете относительно ситуации, которая возникла между вами и мистером Вуди Риксом? Похоже, произошло какое-то недопонимание, которое легко устранить, если вы позвоните по номеру 879-5161. Все останутся довольны. Особенно вы, Джинджер. Пожалуйста, позвоните как можно скорее по этому номеру».

Грета нажала кнопку «стоп» и оглянулась на Криса.

– Это его адвокат?

– Нет, это его шофер Доннелл, пытавшийся создать впечатление, будто он адвокат.

12

В четверг днем Доннелл вышел из дома и зашагал к лимузину, стоявшему на подъездной дорожке позади дома, на том месте, где он его оставил, когда накануне привез хозяина из изолятора предварительного заключения. По дороге домой хозяин рассказал, что в камере не моют пол, никогда не чистят туалет, запах там просто отвратительный. Пришлось сказать, что если подобное происходит в полицейском участке, то можно представить себе, что творится в тюрьме. Хозяин долго не мог успокоиться и лишь сегодня вернулся к своему обычному состоянию. После обеда он изъявил желание посмотреть фильм.

– Какой именно? – спросил Доннелл. – С Арнольдом Шварценеггером или с Басби Беркли?

Последнее время хозяин предпочитал смотреть, как Арнольд Шварценеггер в фильме «Конан-варвар» сражается с недругами, держа меч обеими руками. Ему нравилось сидеть в своем кинозале с бокалом мартини и пакетом попкорна. Причем он то и дело приставал к Доннеллу с идиотскими расспросами. К примеру, если бы он, Доннелл, был Шварценггером – именно так хозяин произносил имя актера, – с какой девахой из фильма он предпочел бы переспать. Мозги у хозяина совсем скисли от спиртного! Приходилось отвечать: мол, надо подумать.

Сегодня хозяин остановил свой выбор на Басби Беркли, а это значило, что он будет пить мартини и курить марихуану. Ему нравилось быть под кайфом, когда он смотрел все эти музыкальные номера с длинноногими хористками из кордебалета, демонстрировавшими свое мастерство. Но в доме не оказалось травки. Доннелл сказал, что съездит и достанет.

Он стоял возле лимузина с ключом в руке и уже хотел открыть дверцу, как вдруг вспомнил, что пару недель назад купил почти целый фунт марихуаны. Куда он дел его? В дом точно не приносил! Стало быть, марихуана в багажнике… Доннелл подошел к багажнику, открыл его ключом, поднял крышку…

И уставился на коричневый пластиковый пакет для мусора, в котором что-то было, но явно не травка. Травку он спрятал в запаске. Придерживая одной рукой крышку, он замер, когда увидел провода, тянувшиеся из пакета к бельевой прищепке. Шнур шел от прищепки к отверстию, проделанному в корпусе машины за задним сиденьем, он задержал дыхание. Ничего себе! Он боялся пошевелиться, а мозг лихорадочно работал. Прищепка – это ведь зажим с медными концами! Ну да… Ему говорили, что именно из-за этого Бухгалтер, который продавал ему травку, взорвался вместе со своим креслом и рассыпался в прах. Сегодня как раз неделя! Кого же теперь хотят взорвать? Его, что ли? Вряд ли… Зачем кому-то его убивать? Незачем. Он как-никак покупатель, а не продавец! Значит, взрывное устройство приготовили для хозяина. Открываешь дверцу, чтобы хозяин забрался в машину, и… Да, наверняка это для хозяина, подвел итог Доннелл, но взорвались бы они оба. Однако кому выгодна смерть хозяина? Хозяин никакими противоправными делами не занимается. Большую часть времени он вообще не сознает, где находится. Есть только один человек, которому хозяин поперек горла. Это его брат, Марк. Правда, Марк понятия не имеет, как устроить взрыв. Если только не заказал сварганить взрывное устройство какому-то ушлому умельцу.

Что ж, сегодня хозяин никуда не поедет! А если все же соберется куда-либо, он его отговорит. Надо будет перерезать шнур. Тиканья он не слышит, значит, устройство без таймера. А если, перерезав шнур, взорвешься? Может, взрывное устройство какого-либо хитромудрого типа… Поди знай! Надо бы выяснить у Слюнявого, телохранителя Бухгалтера, где он был, когда его хозяин сидел в кресле? Надо бы спросить у него, не знаком ли он с кем-либо, кто большой дока по части взрывных устройств?

Размышляя обо всем этом, Доннелл достал пакет с травкой из запаски, осторожно опустил крышку багажника и слегка надавил на нее, после чего с облегчением услышал щелчок замка. Порядок!..

Когда Доннелл пошел открывать парадную дверь, на нем были черные спортивные шорты, черная водолазка и стодолларовые кроссовки. Доннелл не был бегуном, это была его повседневная одежда.

– Чем могу служить? – спросил он Марка Рикса, стоявшего на пороге.

Марку не нравилось, когда он вот так с ним шутил. Поморщившись, он вошел в прихожую и, как обычно, кинул презрительный взгляд на портрет своей матушки-алкоголички.

– Как брат?

– Прекрасно, – ухмыльнулся Доннелл. – Хозяин кладет с прибором на всякую хрень типа предварительного заключения. Короче, живет в свое удовольствие.

– Прошу в таком тоне со мной не разговаривать.

– Постараюсь.

– Где он? – Марк смерил его ледяным взглядом.

– Кино смотрит.

Доннелл прошел мимо Марка, жестом пригласившего следовать за собой. Они вошли в библиотеку, огромную комнату с книжными шкафами, откуда книги никогда никто не брал, с массивной мебелью из дуба, тяжелыми камчатными шторами, с баром, стереоустановкой и двумя глубокими креслами напротив сорокашестидюймового телеэкрана «Сони». В одном из кресел сидел Вуди и потягивал из бокала коктейль из джина и сухого мартини.

– Перекусить не желаете? – обратился к нему Доннелл. – Пришел ваш брат. Поверните голову, и вы его увидите.

Вуди улыбался, глядя на экран, и как будто его не слышал.

– Как поживаешь, Вуди? – спросил Марк.

Взглянув на экран, Доннелл воскликнул:

– Не вовремя мы! Это же его любимый фильм… Басби Беркли, порнушка, эротика и все такое… На подтанцовке у нее пяток девах такое откалывают, что ой-ой-ой! Взгляните на своего брата, он уже на пределе.

– Он всего лишь смеется, – заметил Марк.

Не глядя на них, Вуди спросил:

– Где мой арахис?

– Ему нужно что-нибудь жевать, – кивнул Доннелл Марку. – По-моему, весь арахис кончился. Придется смотаться в супермаркет, если что…

– У него в машине всегда полно арахиса, – сказал Марк. – Пойду взгляну. Где ключи?

Доннелл помедлил, потом сказал:

– Ключи в кухне, на крючке у двери. Постойте-ка! Пакет с арахисом, припоминаю, не на заднем ли сиденье?

– На заднем сиденье? Понял…

Он ушел, а Доннелл опустился в кресло рядом с хозяином.

– Я хочу еще раз посмотреть этот кусок, – сказал Вуди.

– Посмотрим вместе.

– А где мой арахис?

– За ним пошел ваш брат.

– Мой брат? А что он здесь делает?

– Сейчас узнаем, – сказал Доннелл. – Сейчас или никогда. – Он усмехнулся. – Вы только посмотрите, что вытворяют эти девчонки!

Крис и его отец были в кухне, где отец жарил гамбургеры, держа сковородку на вытянутой руке.

– Тебе с зеленым перцем и острым соусом? – спросил отец.

– Нет, сделай как обычно.

– Спроси, что она предпочитает.

– Ее зовут Грета, – сказал Крис.

Он пошел в гостиную, где у окна стояла Грета и смотрела на озеро Сент-Клэр.

– С чем тебе приготовить гамбургеры?

– С вустерширским соусом «Ли энд Перринс», если у вас есть.

– Какие они все разные, не правда ли? – сказал Крис, вернувшись в кухню.

– По-моему, я тебе это говорил, – заметил отец. – Сколько она намерена здесь оставаться?

– Ты о Грете?

– О Грете… Я хочу знать, какова ситуация.

– Ты же сказал, все нормально.

– Но ты спросил у меня об этом в ее присутствии.

– А в чем дело?

– Мы с Эстер едем на несколько дней в Торонто, так что меня дома не будет.

– Ну и что? Сожалеешь, что тебя не будет дома, чтобы за нами присматривать?

– Я не понимаю, что происходит. После двенадцати лет службы в полиции тебя ни с того ни с сего временно отстраняют от работы. И сразу после этого ты связываешься с другой женщиной.

– Я не связываюсь, а помогаю ей. Между прочим, я тоже кое-что не понимаю. Сам уезжаешь с Эстер, а беспокоишься, как это я останусь наедине с Гретой. В чем смысл твоего беспокойства? Сам-то ты с какой целью уезжаешь?

– Чтобы развлечься.

– Прекрасно! А мы здесь только по одной-единственной причине. Грете нужно где-то жить, и она нуждается в помощи. Это понятно?

– Кому ты морочишь голову?

Они ужинали, когда зазвонил телефон. Крис сказал, что возьмет трубку, и пошел в кухню, оставив Грету со своим отцом в гостиной, где стоял обеденный стол.

– Вы с Крисом так похожи, даже говорите одинаково, – сказала Грета.

– Вы так думаете?

– Вы будто братья. Это не комплимент, а факт.

– У него волосы гуще, зато я ростом выше.

– Сразу видно, что отец и сын дружат. – Грета улыбнулась. – Я думаю, это именно так. Мне очень нравится ваш сын. У него есть качества, которые в наше время редко у кого встретишь.

– Сын у меня оказался хорошим парнем. Он надежный человек и слов на ветер не бросает.

– Именно это я и имела в виду. В нем нет ничего фальшивого, наигранного. И он смотрит людям прямо в глаза.

– Значит, вы тоже принимали участие в благотворительном круизе?

Вернулся Крис. Не глядя на них, он сел за стол и задумался.

– Скажешь нам, кто звонил, или придется гадать? – спросил у него отец.

Грета улыбнулась, переводя взгляд с отца на Криса.

– Это звонил Джерри. Кто-то взорвал лимузин Вуди.

– Вместе с Вуди? – спросила побледневшая Грета дрогнувшим голосом.

– Вместе с его братом. Предположительно он открыл дверцу, и взрывное устройство сработало. Он погиб. – Крис помедлил, а потом сказал: – Со мной хотят побеседовать ребята из убойного отдела.

– Почему? – спросила Грета. – Не потому ли, что взрывное устройство предназначалось для Вуди?

Крис кивнул, и его отец сказал:

– Минутку. А какое отношение ты к этому имеешь?

– Наверное, они полагают, что, если кто-то умеет обезвредить взрывное устройство, тот может и собрать его.

13

Место преступления за домом, за полицейским оцеплением, представляло собой ужасающее зрелище: задняя часть лимузина приварилась к цементу подъездной дорожки, серый металл обуглился до черноты, шины сгорели, дверцы и крышка багажника отсутствовали. Машину разорвало пополам, переднюю часть взрывом отбросило на задний двор, где она рухнула носом в кусты. Повсюду валялись осколки стекла, обрывки чехлов сидений, куски металла. Специалисты-дознаватели, производившие осмотр места преступления, собирались уезжать. Когда появился Крис, труповозка как раз тронулась с места.

Джерри Бейкер ждал его. Он сказал, что ребята из убойного отдела беседуют с Вуди Риксом и его шофером. Помолчав, Джерри спросил, не заезжал ли Крис по дороге в полицейский участок.

– Зачем? – усмехнулся Крис. – Чтобы сдаться?

Отцовскую машину он припарковал перед домом и, шагая по подъездной дорожке, наблюдал, как телевизионщики возятся со своими камерами, показывая телезрителям особняк, описывают сцену убийства, совершенного наверняка из низменных побуждений.

Обгоревшие двери первого и второго гаражей были закрыты, когда произошел взрыв, что и спасло серый «мерседес»-седан, который стоял внутри одного из них. Дверь третьего гаража была поднята. Джерри сказал Крису, что Марк Рикс вышел из дома к лимузину через кухню и этот гараж. Согласно показаниям Доннелла Льюиса, шофера Вуди, Марк вызвался принести брату арахис, который тот оставил в машине. Должно быть, он отпирал дверцу лимузина со стороны водителя и нажал кнопку, чтобы открыть заднюю дверцу. А затем, когда Марк ее открыл, сказал Джерри, его отбросило в гараж с дверцей в руке, только рука уже больше Марку не принадлежала. Дознаватели вывели Вуди взглянуть на труп с целью опознания. Вуди лишь щурился и все спрашивал, мол, что это? Доннелл, одетый в спортивные шорты и в кроссовки, сказал ему, что это его брат. Джерри заметил, что узнать Марка было можно. Такое впечатление, будто чья-то гигантская рука подхватила его, с силой сжала и швырнула в гараж.

Джерри взглянул на небо, затянутое облаками, понюхал воздух и спросил:

– Чуешь запах?

– Улавливаю нитрат аммония и топливное масло. Кто-то знал, что делает. Что у тебя еще?

– Обгоревшая батарейка, пружина бельевой прищепки и застрявшие в обивке зажимы с обеих задних дверей. Уверен, это был динамит. Нужно проверить, не был ли он украден где-либо поблизости.

Крис обвел взглядом тыльную часть дома, множество каминных труб на покатой крыше и подумал о том, что жилище Вуди напоминает замок, увитый плющом. Нужно быть миллионером, чтобы обогреть такую махину! Чуть поодаль виднелись высокие застекленные двери, выходившие на веранду с резными перилами. Вероятно, там был плавательный бассейн.

– Знаешь, что мне все это напоминает? – сказал Крис. – Гибель Бухгалтера на прошлой неделе.

– Мне тоже, – кивнул Джерри. – Я сразу подумал о том, что здесь должна быть какая-то связь. Ладно, ребята ушлые, разберутся…

– А кто здесь сейчас?

– Половина 7-го подразделения убойного отдела. Они опрашивают владельцев соседних домов. Уэнделл Робинсон, разодетый, будто собрался на прием, работает в доме.

– Поэтому Уэнделл вхож в любой дом, – заметил Крис. – Если уж я должен с кем-то говорить, то предпочитаю, чтобы это был именно он.

Джерри уехал, а Крис остался стоять возле отцовского «кадиллака», припаркованного позади двух одинаковых серовато-голубых «плимутов». Это была тихая улица со старыми деревьями и старинными домами. Фасад ничем не выделялся, если не обращать внимания на пару львов по обе стороны от подъезда, словно охраняющих дом Вуди. По словам Джерри, в этом громадном особняке жили всего двое – Вуди и его шофер.

Парадная дверь неожиданно распахнулась, и в проеме возникли Уэнделл Робинсон с Доннеллом – двое чернокожих: один с руками, упертыми в бока, и с голыми ногами, другой – лейтенант отдела по расследованию убийств – в бежевой тройке.

Уэнделл прошел мимо каменного льва и стал спускаться по пандусу, одергивая жилет и застегивая бежевый пиджак. Выражение лица у Уэнделла было спокойное, рыжеватый галстук в крупную клетку на фоне рубашки цвета слоновой кости придавал ему респектабельный вид, равно как и автоматический «смит-вессон», который оттягивал карман брюк справа.

– Отлично выглядишь, – сказал ему Крис и не удержался от улыбки. В Уэнделле было нечто такое, отчего у него всегда поднималось настроение. – Как я понимаю, ты хочешь со мной поговорить.

– И поэтому ты прикатил на «кадиллаке» и улыбаешься, полагая, что все тип-топ. Нравятся мне твои манеры, Манковски. Будешь признаваться или мне придется вытягивать все из тебя?

– Клянусь, я этого не делал.

– О’кей, мне этого достаточно. Но скажу тебе, есть и другие, которые захотят с тобой побеседовать.

– Почему?

– Потому что они удручены. Я говорю о важняках с третьего этажа. В управлении хотят поскорее закрыть это дело. Понимаешь, получилось так, что инспектору позвонили, чтобы сообщить об этом, когда он был в кабинете заместителя шефа. Он перезвонил мне и приказал передать дело 7-му подразделению. Я направляюсь туда, а там – весь цвет и парочка других высших полицейских чинов. Представляешь картину? Все ломают голову, пытаясь сообразить, кто мог это сделать, хотя никто из них не выезжал на место. И вдруг всплывает твое имя. А что скажете насчет Манковски? Он, мол, занимался делом, связанным с мистером Риксом. Кто-то из них сказал, что Манковски – горячая голова. Другой возразил, дескать, ты всегда сохраняешь хладнокровие и выдержку, да и вообще на такое неспособен.

– Ты это все серьезно?

– Взорвали человека, поэтому мне не до шуток. А тебе, они считают, приходилось присутствовать при убийствах, и ты знаешь, как сделать бомбу.

– Ничего себе!

– Кто-то из них предложил вернуть дело Бухгалтера на доследование.

– Думают, что Бухгалтера прикончил я?

– Они не думают, дружище, а выдвигают разные гипотезы с целью посмотреть, что получится, чтобы поскорее закрыть дело. К примеру, что можно сказать о девушке, которая предположительно была изнасилована братом погибшего?

– Это, конечно, она! – хохотнул Крис. – Выписалась из больницы и подложила в машину бомбу.

– Возможно, она знает кого-то, кто умеет это делать? Понимаешь, начальство нервничает… Кому охота лишиться высокого положения?

– Чего тут не понять? У этого Вуди мощные связи, – усмехнулся Крис. – Имеешь бабки, правишь бал…

– Похоже на то, – кивнул Уэнделл, – но не это главное. В минувшем году у нас случилось шестьсот сорок шесть убийств. Мы раскрыли больше половины, шестьдесят один процент. Но ФБР заявляет, что по всей стране уровень раскрываемости составляет семьдесят четыре процента. Короче, наше управление не на уровне. Начальству, приятель, наплевать на Вуди Рикса и на его брата, главное, что скажет ФБР. Начальники полагают, что это дело несложно раскрыть. Мужику подложили бомбу в его машину, значит, он кому-то был поперек горла. Очень просто.

– Или кто-то от этого выигрывает, – сказал Крис.

– Возможно. Но, если верить Вуди, единственный, кто мог оказаться в выигрыше, это тот самый, кто подорвался. По крайней мере, кажется, так сказал мне Вуди. Его трудно понять. Доннелл служит при нем чем-то вроде переводчика, разъясняет, что он хотел сказать.

– А что, если Марк закладывал бомбу в машину, а она вдруг взорвалась?

– Мне сказали, что он пробыл в гараже не больше двух минут. Да и вообще он не был профессионалом в этом деле. Но если предположить, что Марк нанял кого-то заминировать лимузин, он бы и близко не подошел к машине, не так ли?

– А как насчет Доннелла? – прищурился Крис. – Если о нем ничего нет в компьютерной базе данных, значит, там наверняка кто-то шуровал.

– Мне нет нужды заглядывать в досье Доннелла, – сказал Уэнделл. – Я и так о нем все знаю. Его арестовывали за вооруженное нападение, за грабеж, за вымогательство… Отсидел срок в тюрьме по приговору федерального суда, когда был членом организации «Черные пантеры». Отсидел… Его посадили за хранение автомата и другого огнестрельного оружия, а также ручных гранат.

– По-моему, он за нами следит, – сказал Крис, покосившись на открытую парадную дверь.

– Наверняка, – кивнул Уэнделл, взглянув в сторону дома. – Думает, я загребу его. Я вполне могу это сделать, если не найду подпольного взрывотехника.

– Как Доннелл оказался у Вуди?

– Уверяет, будто они знают друг друга с давних пор. Говорит, что мистер Вуди взял его к себе, и это изменило его жизнь.

– Он так и называет его «мистер Вуди»?

– В их отношениях есть что-то странное, – задумчиво произнес Уэнделл. – Я спросил его: «Вы шофер мистера Рикса? А кто еще ему помогает?» Доннелл зыркнул на меня и говорит: «Я – вся та помощь, какая требуется хозяину».

– Может, этот «пантера» позволяет Вуди делать что вздумается, – сказал Крис. – А Вуди за это позволяет «пантере» делать что тому вздумается. Он когда-нибудь занимался наркотиками?

– О Бухгалтере подумал? У меня тоже не идет это из головы. Не те ли парни прикончили Бухгалтера, которые снабжали его товаром?

– Бухгалтер был наркодельцом, и этим все сказано.

– Ладно. А что, если Вуди финансировал Бухгалтера, поддерживал его, чтобы тот действовал независимо? Как тебе это? Те, которые выше Бухгалтера, узнают об этом и решают выбить обоих.

– Хочешь это дело связать с наркотиками, да?

– Хочу, потому что иначе кто же это сделал? В городе люди постоянно убивают друг друга. И если это не разборка по поводу дележа выручки, или по поводу передела территории, или за провал сделки, тогда это наркотики. Эти фургоны, в которых киллеры раскатывали, их еще называют «вооруженными вертолетами», подъезжают к дому и поливают его огнем из автоматов. И знаешь, что получается в результате?

– Чаще всего это оказывается не тот дом.

– А когда оказывается «тот дом», то убивают не тех людей. Случается, что убивают оказавшихся в доме детишек.

– Но здесь сработало взрывное устройство.

– Какая разница? В дом можно бросить самодельную бомбу, то бишь железную трубку с взрывчаткой. Ты знаешь, как это делается.

– А что говорит Доннелл?

– Говорит, будто кто-то начинил взрывчаткой не ту машину.

– Он сказал это не моргнув глазом?

– А почему такое нельзя допустить?