Текст книги "Правило Шестьдесят на Сорок (ЛП)"
Автор книги: Элли К. Уайлд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)
Перевод: @Katuxx – t.me/Katuxx
Редактура: @aennaea – t.me/aennaea
Оформление: @aennaea – t.me/aennaea
Пролог
Джуди
Я часто вспоминаю ту ночь. И хотя стараюсь избавиться от воспоминаний, они все равно, как упрямые наклейки на подошве новой пары туфель, не хотят сдаваться. Каждое прикосновение к ним оставляет за собой незабываемый, липкий серый след. Я вновь переживаю те моменты не из-за обиды, а чтобы понять, что же тогда овладело мной, заставив потерять голову.
Остается всего пять часов. Пять ничтожных часов, прежде чем я попрощаюсь с карьерой ассистентки в «Дайм Дизайн1», где удерживала титул самой долгоживущей помощницы дизайнеров, и стану самой молодой из коммерческих дизайнеров компании. Передо мной расстилаются неисследованные горизонты, манящие перспективы воплощения мечтаний – создание дизайна для полумрачных ресторанов и загадочных ночных клубов. Я ощущаю, что это – колоссальный скачок вперед, значительный шаг от нынешних обязанностей, которые заключались, мягко говоря, в прикрытии дизайнеров, чей профессионализм вызывал, как минимум, вопросы.
Не поймите неправильно: я действительно любила свою работу. Когда только переехала в этот город, юная выпускница колледжа, полная амбиций творить шедевры для самых изысканных ресторанов, эта работа воплощала все мои мечты.
Все начиналось с волнения на первом собеседовании – я была полна надежд. Затем были второе, шестое, восьмое, и лишь тогда я осознала, что резюме, состоящее из скромных достижений, таких как розничная продажа выпечки и спасение кошек в провинциальном городке, не вызвало особого восторга в суровом мире больших городов.
На девятом собеседовании, после множества отказов, я все же оказалась в «Дайм» – фирме, молодой, но амбициозной компании, жаждущей оставить след в истории дизайна. Во главе этого начинания стояла Диана Дхаржан – женщина, излучающая неповторимую, завораживающую харизму. Ее голос, спокойный и мелодичный, словно музыка, очаровывал и вдохновлял. Диана, только что решившаяся на смелый шаг – начать собственное дело после тридцати лет работы в одной из ведущих дизайнерских фирм города, – искрилась энергией и целеустремленностью. Она увидела во мне, уже почти смирившейся с мыслью о работе за стойкой в местной кофейни, искру потенциала, и дала шанс.
Это повышение, эта новая работа – венец многолетнего упорного труда, кульминация шести месяцев напряженной работы, все усилия которых сосредоточились в этом одном, незабываемом вечере. Ресторан «Ниволи» бурлил весельем и легким хаосом. Диджей в лаунж-зоне2 задавал ритм, заставляя гостей кружиться в вихре зажигательной версии Элтона Джона среди мягких кожаных диванов и оживленных компаний. Это был долгожданный вечер открытия – начало грандиозного проекта, который, без сомнения, сулил Тео Джордану, уже в свои двадцать девять лет прославившемуся как кулинарная звезда, создание настоящей гастрономической империи.
Огромные окна, распахнутые навстречу вечернему ветерку, несли с собой последние, нежные вздохи весны, прежде чем город окончательно сдастся в объятия летнего зноя. Этот освежающий ветерок отвлек меня от шума вечеринки, и я осознала, что кто-то зовет меня, пробиваясь сквозь гул голосов.
– Джуди!
Это была Валерия, одна из дизайнеров «Дайма», ведущая по проекту Джордана. Именно она помогла с этим проектом, подтолкнула подать заявку на вакансию и написала блестящую рекомендацию Диане. Валерия пробиралась сквозь толпу с измученным выражением лица, ее изумрудное платье развевалось, словно тревожное знамя.
– Ты забыла выставить чайные свечи, – прошептала она, голос полон тревоги. – На столах. Тео Джордан только что спрашивал о них.
Мое сердце сжалось от холода.
Конечно, Тео Джордан заметил отсутствие крошечных свечей. Как же иначе? Будучи девушкой, которая умеет ценить мельчайшие детали, я понимала, что он способен заметить даже самую незначительную ошибку. Однажды, из любопытства, я наблюдала за ним издалека, когда тот с ледяным спокойствием разбирал курьера за неправильную доставку плитки для ванной – полуматовую вместо той, которую мы выбирали неделями. Он не повышал голос, не кричал. Презрение выражалось в холодном, пронизывающем взгляде, глядящим на тебя, как на отвратительное насекомое.
Валерия списывала его поведение на неопытность, на то, что это был первый большой проект. Я же подозревала, что дело в непростом характере. Остальные обходили его стороной, стараясь не задеть самолюбие, что, казалось, только усиливало раздражительность.
– Черт, я совершенно забыла про свечи, – выдохнула я.
– Я тоже, – кивнула Валерия, обычно жизнерадостная улыбка обратилась в нечто напряженное и была направлена прохожей прося оставить нас наедине с нарастающей паникой – Хорошо, что Дианы сейчас нет. Я бы не удивилась, если бы он пошел жаловаться. Не хочу, чтобы это помешало твоему собеседованию.
– Ты правда думаешь, что она может не дать работу из-за каких-то чайных свечей? – прошептала я.
– Я бы сказала, что она вряд ли даст тебе работу, если Тео Джордан пожалуется, – ответила она, заметив панику в моих глазах. – Не переживай, я все улажу. Просто забудь об этом. Ты все сможешь!
Эти дурацкие свечи стали первым провалом в ту ночь. И я уже достаточно нервничала, когда случилось еще одно несчастье.
Я направлялась в уборную, крадучись по полутемному коридору, где звуки из DJ-стойки3 казались громом. Внутри уборной стоял невыносимый гул, но даже сквозь него я уловила обрывки напряженного разговора между Тео Джорданом и его деловым партнером.
Мужчина прижал Тео к стене, используя единственный способ показать свою власть, учитывая разницу в росте. Он яростно кричал, махал руками, и хотя Тео хранил молчание, ни один волос не дрогнул, я почувствовала, что ситуация гораздо серьезнее, чем могла себе представить.
Гнев кипел в нем – напряженные мышцы рук, сжатые кулаки говорили сами за себя. Дыхание было неровным, неестественным. Он разжал кулак, и я заметила едва уловимую дрожь, легкое подрагивание в пальцах, прежде чем они скрылись за углом.
Видя его в таком состоянии, я не смогла остаться равнодушной. Я привыкла к маске высокомерия и холодного безразличия. Но в этот момент передо мной предстал ранимый молодой человек, жертва напора куда более старшего и грубого мужчины, который орал так, что слюна разлеталась вокруг.
Я колебалась, стоит ли вмешиваться. Долгое время пыталась сдержаться, отложить разговор до дома, но напряжение нарастало. После пары бокалов шардоне я была на грани эмоционального взрыва. Поэтому, несмотря на внутренние сомнения, решила действовать, с каждым шагом все яснее слыша его слова.
– Слушай меня внимательно. То, что мир преклоняется перед тобой, будто осыпаешь его золотом, не значит, что я буду делать то же самое. Ты сделаешь все, как нужно, чтобы этот проект состоялся. Приведешь все в порядок. И сделаешь это с улыбкой на лице. А иначе я сделаю все, чтобы ресторан обанкротился, а ты не продержишься здесь и трех месяцев после того.
В этот момент я сорвалась.
Шесть месяцев изнурительной работы, вложенной в каждый штрих, в каждую деталь. Я разбирала завалы, уклонялась от ядовитых взглядов Тео Джордана. И все это лишь для того, чтобы краснолицый грубиян угрожал все разрушить?
Тео заметил меня первым. Не знаю, как выглядела, но его реакция – приподнятые брови, словно в вопросе: «Что ты здесь делаешь?» – заставила замереть.
Ответ был прост: я своими же руками рушила шансы на продвижение.
Мир поплыл, словно в тумане. Я едва слышала собственный голос на фоне громкой музыки, и, оглядываясь назад, спустя годы, не помню точно, как угрожала этому бизнес-партнеру, и почему его лицо стало такого насыщенного пурпурного цвета.
Конечно, это была пустая угроза. У меня не было такой власти. Но, видимо, я была достаточно убедительна, потому что этот человек бросил на нас взгляд, полный жгучей ненависти, резко развернулся и ушел, оставив после себя лишь гнетущую тишину.
Что я запомнила с кристальной ясностью – это лицо Тео, прежде чем скрылась в уборной. Он не выглядел злым. Реакция не говорила ни о раздражении, ни об оскорблении моим вмешательством.
Брови слегка приподнялись над ослепительно-зелеными глазами. Угол губ едва заметно приподнялся, и взгляд, задержавшийся на мне, словно остановил время, заставил сердце биться с такой силой, что колени подкашивались. В тот миг мне показалось, что между нами возникло некое понимание. Я была уверена, что он понял мое смущение, потерю самообладания перед клиентом, и простил.
Я была уверена, что все в порядке.
Разумеется, это было не так. Разумеется, не так все было и на следующий день у Дианы, как и с шансами на повышение.
Я часто вспоминаю ту ночь. Теперь, когда карьера вновь висит на волоске, и все зависит от человека, который чуть не разрушил все, что я создавала.
Глава 1
Джуди
В создании идеального ресторана заключена непостижимая психология. Задумайтесь на мгновение о том чувстве, которое охватывает вас, когда входите в такое заведение, предвкушая вечер. Когда освещение идеально сбалансировано, и ощущаете себя на миллион долларов, окутанные невидимым коконом мягкости и тепла. Когда музыка наполняет зал, и в груди разливается волшебное тепло, растекаясь по всему телу, расслабляя и погружая в уют кресла, словно мир вокруг исчезает. Когда дизайн настолько совершенен, что каждая деталь переносит вас в другое время и пространство, предлагая переживание, сравнимое с настоящим волшебством.
Я вспоминаю один ресторан, ставший для меня настоящим оазисом. Мы с братом и родителями часто бывали там, пока жизнь безвозвратно не изменилась. Мое детство прошло в маленьком городке, где интернет был роскошью, а местная закусочная – единственным местом, где можно было поесть вне дома. Режущие глаза флуоресцентные лампы, раздражающе-красные стены, навязчивый запах жареной курицы и вафель – все это атаковало чувства. Но по особым случаям – на мой день рождения, на день рождения Дейва или годовщину родителей, когда они позволяли прикоснуться к миру взрослых, – мы отправлялись в город. Часовая поездка к сияющему стеклянному небоскребу, напротив отцовского офиса, казалась путешествием в другую реальность.
Впервые переступив порог того ресторана, я была поражена. Заведение занимало целый этаж, а столы располагались вдоль огромных панорамных окон, от пола до потолка. Не существовало места, из которого не открывался бы захватывающий вид на реку Хаббарт или городской горизонт. Там, наверху, я чувствовала себя в совершенно другом измерении, ослепительном и возвышенном, оставляющем позади все подростковые тревоги улиц внизу. Создание подобной атмосферы – это поистине завораживающее искусство.
В этом было что-то магическое.
Выныривая из лифта на пятнадцатом этаже «Дайм», я надеялась, что инерция поможет преодолеть путь по коридору с дьявольски тяжелым, весящим тонну, чемоданом. Но инерция подвела, и я споткнулась, потеряв равновесие под непосильным грузом, упав на колени с ощутимым ударом.
Смягчив падение, выставив вперед предплечье, я предотвратила столкновение лица с перламутровым мрамором пола.
– Джуди, что, черт возьми, ты делаешь? – раздался знакомый голос.
Я подняла взгляд и увидела Диану, излучающую безупречную уверенность. Как всегда, она была в строгом твидовом пиджаке и с безупречно уложенным темным бобом4, который напоминал шлем. Ее взгляд из-за очков в черепаховой оправе словно проникал в самую суть, исследуя, как рентгеновский аппарат. Но вместо внутреннего мира, она фиксировала мельчайшие детали вашей жизни – самочувствие, способность все контролировать, и что грозит, если разочаруете ее.
В ее голове, несомненно, уже сложился образ:
Имя: Джуди Холланд, 27 лет.
Должность: Ассистент дизайнера.
Текущий проект: «Васкез», коктейльный лаунж на западе города.
Текущее состояние: В поту, воплощение «помощницы проектов».
Рейтинг: На грани разочарования.
Осторожно поднимаясь с пола, я пытаюсь привести в порядок растрепанные волосы, стремясь выглядеть как можно более собранно. Но острая боль в коленях и осознание того, что блузка распахнулась, обнажив заношенное белье, несколько подрывает усилия. Диана, несомненно, в этот момент мысленно оценивает свои безупречные наряды. И вот я смотрю ей в глаза, и в голове вдруг мелькает образ нижнего белья. Прекрасно.
Следующий вопрос пронзает меня, словно молния:
– Что это, черт возьми?
– Это для проекта «Васкез», – вылавливаю я сквозь зубы, наклоняясь, чтобы обхватить массивный рулон обоев. – Мы используем этот узор в основном зале.
– Но что он здесь делает? – спрашивает она, резко разворачиваясь и направляясь к стеклянным дверям офиса.
Шпильки отчетливо стучат по полу, подчеркивая мою неловкость.
– Это тот рисунок, который выбрал Джерри, – отвечаю я, тяжело дыша. Я сдаюсь, поднимать рулон нереально, и просто начинаю тащить его за собой. – Найти его было неимоверно трудно. Я объездила полгорода, и это единственный рулон, который удалось достать. Я не могла оставить его там. Думаю, мы можем попросить кого-нибудь сделать копию.
Джерри Биккет, дизайнер, работающий над проектом «Васкез», получил среди сотрудников «Дайм» прозвище Джерри-на-что-придется-полагаться-Биккет, иронично отражающее стиль жизни, пропитанный спонтанностью и импровизацией. Он воспринимает это как шарм, как нестандартный подход к работе. Однажды, накануне собственной свадьбы, он с улыбкой объявил всему офису, что ему срочно нужен выходной, чтобы найти священника для завтрашней церемонии, прежде чем невеста обнаружит промах. На работе это означает, что незадачливый ассистент, работающий над проектами, оказывается в водовороте хаоса, собирая все воедино в последнюю минуту перед презентацией клиенту, только для того, чтобы все это рухнуло в тот момент, когда проект, наконец, начинает сдвигаться с места.
В тот момент Джерри представил узор обоев, случайно наткнувшись на него в интернете накануне долгожданной презентации. В своем обычном стиле, он, не задумываясь о последствиях, предложил вариант клиенту, даже не поинтересовавшись, возможно ли его достать. И вот, мне, как незадачливой помощнице на этом проекте, оставалось лишь осознать всю глубину проблемы.
Внезапно в офис врывается Диана.
– Дженна! – пронзительно кричит она, обращаясь к рецепционистке, которая, моментально отложив телефон, стремительно огибает огромный мраморный стол. – Быстро убери это чудовище в кладовку. Собрание через пять минут!
Дженна приближается ко мне. Она берет другой край рулона, и мы направляемся к открытой части офиса «Дайм», идеально отражающего сложный характер Дианы – безупречно белые стены, сверкающие стеклянные столы и прозрачные перегородки конференц-залов, не оставляющие ни единого укромного уголка.
– Дай угадаю, – шепчет Дженна. – Биккет снова отличился?
Я отвечаю многозначительным взглядом, и она опускает край рулона, чтобы открыть дверь кладовки.
– Как ты еще работаешь с ним, постоянно вытаскивая из передряг? – продолжает она, когда дверь за нами закрывается, отгораживая от шумного офиса.
Дженна Карлинг присоединилась к «Дайм» около четырех лет назад, когда компания переживала бурный рост, превращаясь из скромного стартапа в одну из самых быстроразвивающихся дизайн-студий города. Мы нанимали новых сотрудников с такой скоростью, что я едва успела рассмотреть новую рецепционистку с розовыми волосами, похожую на сказочную фею. И лишь однажды, случайно услышав ее фразу на-что-придется-полагаться-Биккет в обеденном зале, я поняла, что меня ждет на этом необычном рабочем месте.
Мы заносим рулон обоев в кладовку, аккуратно поставив среди старых, пыльных коробок, которые, кажется, никто не трогал с тех пор, как они здесь появились.
– Говоришь так, будто у меня есть выбор, – отвечаю я, вытирая пот со лба тыльной стороной рукава. – Я просто делаю свою работу.
Она останавливается у двери, крутя прядь розовых волос, внимательно изучая меня, прежде чем заговорить.
– Слушай, я могу попасть в серьезные неприятности, если скажу тебе это раньше Дианы, но один из дизайнеров уволился прошлой ночью, – ее голос становится тише.
– Джерри уходит? – с надеждой спрашиваю я.
Она просто стонет.
– Речь не о Джерри, – говорит она. – Речь о тебе. Ты должна подать заявку на его место. Этот офис развалится без тебя.
Я прохожу мимо нее, пересекая офис, и Дженна следует за мной, перешагивая через ряды столов, пока не останавливается рядом с моим.
– Дженна, нет, – шепчу я, опуская взгляд. – Это было достаточно катастрофично в первый раз. Если бы она считала меня готовой, давно предложила бы эту должность.
– Но это было несколько лет назад, – удивляется она, заметив, как Карли, другая ассистентка, оборачивается, с любопытством глядя на нас. – Неужели ты думаешь, что Диана все это помнит? Посмотри на себя – ты просто сияешь на работе! Ты слишком хороша для должности ассистента.
Карли, безусловно, слышит это и бросает на Дженну такой взгляд, что тот пронзает воздух, словно стрелы. Она встает и направляется в сторону переговорной.
– Я люблю свою работу, – произношу я, возможно, несколько высокомерно, рыская в ящике в поисках ручки.
В глубине души я знаю, что Дженна разоблачит мою ложь. Конечно, она права. После пяти лет на должности, очарование работы почти испарилось. Я планирую проекты, без устали разбираюсь с бюджетами, собираю образцы и вырезки. Тихо сидя в тени переговорных комнат, незаметно предлагаю идеи, будучи самой востребованной помощницей для проектных команд.
И все же, события той ужасной ночи все еще незримо преследуют меня, напоминая о ошибке. С тех пор я работала не покладая рук, надеясь, что когда-нибудь эта новая жизнь затмит воспоминания о Той Ночи, освободив от ее бремени и сделав снова подходящей кандидатурой.
Я накидываю пиджак, висевший на спинке вращающегося стула. На рукаве застрял пушистый комок кошачьей шерсти, и Дженна осторожно протягивает руку, чтобы его убрать.
– Чепуха! Ты выглядишь как ходячий зомби. И это правда! – настаивает она. Мы направляется к переговорной, став последними опоздавшими в уже опустевшем офисе. – И, честно говоря, это начинает надоедать! Наблюдать, как ты собираешь очередной мудборд или снова воюешь с принтером, пытаясь распечатать проект. Кстати, я бы не удивилась, если бы Карли подала заявку. Тогда тебе придется работать на нее.
Я бросаю на нее встревоженный взгляд. Карли начала работать в «Дайм» примерно в то же время, что и Дженна. И хотя мы были формально равны, от нее всегда исходило странное ощущение – словно имеет некий козырь против меня.
Сомнения уходят корнями в прошлый год, когда мы обе ассистировали Валерии в проекте по созданию ночного клуба. Владелец настаивал на создании центрального элемента для танцпола, чего-то, что выделило бы его среди других клубов на той же улице. Валерия поручила нам представить идеи. Я была уверена, что предложение Карли включало в себя висячую танцевальную клетку – самый странный выбор из всех, что когда-либо видела.
В тот день, когда я, наконец, решилась представить Валерии свою идею – стеклянный фонтан огня, падающий с потолка до самого пола, – Карли блестяще вмешалась в разговор, будто мы были соавторами проекта. Она добавила, что пламя будет переливаться фиолетовым и синим цветами, идеально дополняя цветовую палитру клуба. Честно говоря, это было действительно неплохо, но видя, как Валерия смотрит на Карли, как на воплощение божественной мудрости, я не сомневалась ни секунды – Карли готовилась к этому заранее. И вот я, словно преданный друг, наблюдала за ее выступлением, ловя самодовольные взгляды, которые она бросала через плечо.
Я пытаюсь отогнать тревожные мысли.
– Как думаешь, ей дадут эту работу? – шепчет крошечная, полная надежды искорка.
Мы входим в переговорную и занимаем места в задних рядах. Дженна толкает меня локтем и кивает в сторону главного стола, где Карли удобно устроилась рядом с Дианой, широко, неестественно улыбаясь и болтая так, словно от этого зависит благосостояние.
Меня охватывает ледяное спокойствие. Я не могу, просто не могу смириться с мыслью о том, что начну работать под началом Карли. Она будет втягивать меня во все проекты лишь для того, чтобы поручать унизительные задания, например, дизайн туалетных кабин.
Начинается встреча. Мы по очереди слушаем отчеты двенадцати дизайнеров. Вот Валерия, работающая над новым проектом для Тео Джордана, который открывает второй ресторан после ошеломительного успеха «Ниволи». Затем – расширение террасы для «Озы», старинного ресторана, отчаянно пытающегося вернуть былую славу. Джерри проводит опрос по выбору тканей для перегородок в проекте «Васкез» – шикарном лаунже на крыше с видом на реку Хаббарт. Я с тревогой думаю, из какого темного подвала за городом придется выкапывать тонны выбранной ткани, если бюджет не позволит заказать доставку.
Я делаю быстрые заметки, пока все взгляды не оказываются обращены к Диане, сидящей во главе большого стеклянного стола. В отличие от меня, она не делает никаких записей, хотя через несколько месяцев вспомнит каждую деталь.
– Спасибо всем, – начинает она, окидывая присутствующих взглядом. – Замечательная работа, как и всегда. Начну с немного грустной новости: Валерия покидает нас через две недели, чтобы осуществить давнюю мечту – переехать за границу с семьей.
Диана делает паузу, и в комнате раздается одобрительное гудение. Валерия смущенно улыбается.
– Замечательно, – подхватываю я, хотя внутри горькое разочарование – уходит именно Валерия.
Я-то надеялась, что это будет Джерри.
– Однако, – продолжает Диана, – она оставляет вакансию дизайнера. Мы начнем поиск замены немедленно.
Дженна незаметно прижимает ногу к моей, делясь теплом в этом холодном, напряженном зале. Я украдкой смотрю на Валерию, чьи брови вопросительно изогнуты. Я замечаю, как некоторые дизайнеры тоже смотрят на меня, перешептываясь.
Джуди Холланд, дизайнер.
Эта мысль не покидала с тех пор, как три года назад я была на волоске от успеха и в последний момент все потеряла. Я оборачиваюсь к Диане. Карли сидит, выпрямившись, излучая уверенность. Я понимаю, что она обязательно подаст заявку, и эта мысль вызывает ужас. Я не могу представить мир, где Карли Карпентер станет моим начальником.
Я оказываюсь в плену тревожных мыслей, не способная сосредоточиться на словах Дианы, которые походят на проповедь.
Вот мой план: загнать Диану в угол. Упасть перед ней на колени. Умолять рассмотреть мою кандидатуру.
Или, возможно, что-то менее драматичное.
– Пойдешь? – спрашивает Дженна, когда встреча подходит к концу.
Я качаю головой, вытираю пот с ладоней и осторожно смотрю на Диану. Дженна, игриво закатив глаза, изображает стоячие овации и, смеясь, покидает кабинет вместе с остальными, оставив меня один на один с Дианой. Она отвлекается от телефона и смотри на меня.
– Все в порядке, Джуди?
Я поправляю волосы, стараясь выпрямиться во весь невысокий рост. Думай масштабно. Думай: Джуди Холланд, дизайнер.
– Диана, – произношу я, надеясь, что уверенность в голосе не покинет меня, – я хочу, чтобы вы рассмотрели мою кандидатуру на повышение. Я знаю, на что способна, – крепко сжимая спинку стула, прижатого к столу, я пытаюсь скрыть дрожь в руках. – Я хочу официально претендовать на место Валерии в команде дизайнеров.
Диана медленно откладывает телефон, подпирает подбородок ладонями и внимательно изучает меня, пытаясь прочитать мысли.
– Это интересная идея.
Мои щеки пытают от волнения – выражение лица говорит о том, что она не смеется надо мной и не собирается выгонять. Похоже, я на верном пути.
Я бросаю все карты на стол.
– Я думаю, что заслужила повышение. И вы это знаете, – ее брови приподнимаются.
Ладно, возможно, я немного перестаралась.
– Что я хочу сказать, – спешу я добавить, – так это то, что знаю эту компанию и наших клиентов как свои пять пальцев. Я работала над одними из самых успешных проектов. И, уверена, все согласятся, что я всегда справляюсь с поставленными задачами.
Теперь у меня выросли крылья. Я выпрямляюсь еще сильнее.
– Я искренне люблю эту работу, компанию и возможность работать на вас. Если мне выпадет этот шанс, я буду ценить его больше всего на свете. Я готова работать без устали, вкладывая всю энергию в то, чтобы «Дайм Дизайн» оставалась лидером в области коммерческого дизайна долгие годы – нет, десятилетия, до скончания времен.
Аминь.
Воздух сгущается, напоминая предгрозовое небо – наэлектризованный, полный незримой напряженности. Я чувствую, как дыхание сбивается, сердце яростно колосится в груди, а Диана, не отрываясь, внимает меня проницательным взглядом. Таинственная улыбка играет на ее губах. Что она означает? Три варианта, три возможных сценария, три судьбы: знак торжества, позора или отчаянной битвы за выживание.
Первый: «Браво! Повышение обеспечено!»; второй: «Бедняжка Джуди, заигралась.»; и третий, самый зловещий: «Улыбайся, дурочка, чтобы эта безумная не заметила, как ты сейчас срываешься под столом.»
Наконец, тишина прерывается ее голосом, наполненным холодной деловитостью.
– Многие ваши доводы действительно убедительны. Я вижу, как вы работаете, насколько эффективны. Но есть одна проблема: я планировала нанять кого-то со стороны. «Дайм» – это не та компания, что была три года назад. Наши дизайнеры – это двигатель прогресса, они должны приносить новые контакты и проекты. А вот в этом я не уверена насчет вас.
– Дайте мне шанс! – вырывается у меня, голос дрожит от нарастающего отчаяния. – Я сделаю все! Я докажу! Я действительно этого хочу!
Диана задумчиво постукивает по столу красными, как драгоценные камни, акриловыми ногтями. В кабинете повисает напряженная тишина, прерываемая только ритмичным цоканьем. Затем – резкая пауза.
– Хорошо. Предлагаю сделку. Вы знаете, что Валерия работала с Джорданом. Но вот чего не знаете: шесть недель назад мы узнали, что Тео Джордан собирается вернуться в город, ближе к семье. После открытия «Ниволи» он уехал на Западное побережье, но теперь планирует расширение бизнеса здесь. По слухам, следующий контракт будет грандиозным. Десять лет, полная эксклюзивность с дизайн-фирмой. Я надеюсь, вы понимаете, какие возможности это открывает для «Дайм». Эта прибыль перекроет все, что мы имеем. Похоже, он уже начал рассылать запросы.
Я хмурюсь, пытаясь уловить логику.
– Зачем тендер, если он уже наш клиент?
Диана пожимает плечами, при этом мягкий пиджак едва шевелится.
– Раньше он брал только разовые проекты. И хотя хотелось бы, чтобы Джордан доверил нам этот контракт, очевидно, что будет искать лучшие предложения. Это крупный, долгосрочный проект, и его партнеры будут настаивать на тщательном выборе фирмы. Но, учитывая, что он уже наш клиент, мы должны увидеть уникальный шанс показать мастерство.
Она снова пристально смотрит на меня.
– Хорошо, Джуди. Вот наша сделка: вы берете проект Джордана от Валерии. Делаете его безупречно. Заключаете новый контракт. И должность ваша. Договорились?
Неужели все так просто? шепчу я про себя, ощущая, как сердце бьется, словно птица, запертая в клетке.
Вслух же отвечаю:
– Договорились.
Глава 2
Джуди
Итак, дело в том, что я уже работала с Тео Джорданом. И этот опыт пытаюсь забыть.
Сейчас я снова за столом, передо мной уже четвертая чашка кофе за день. Я погружена в бесконечный поток интернет-страниц, пытаясь найти ответы на вопросы, которые не имеют смысла.
МОЛОДОЙ КОРОЛЬ ВЕРНУЛСЯ
Динамичный ресторатор Тео Джордан возвращается в родные края после трехлетнего завоевания гастрономической сцены Западного побережья. В свои 32 года он управляет почти четырьмя ресторанами, каждый из которых занимает почетное место в списке лучших заведений страны. Теперь он намерен продолжить строить империю там, где все начиналось. Его путь к успеху был стремительным: начиная в самых известных кухнях города, он быстро завоевал признание. Его флагманский ресторан «Ниволи» уже стал культовым местом, неизменно попадая в список Toп 10 ресторанов Восточного побережья по версии «Время обедать». А новый проект – «Закатная Гавань» – все ожидают с замиранием сердца, как один из самых интригующих ресторанов года.
Я не замечаю, как агрессивно щелкаю ручкой, пока Карли, бросив на меня взгляд, не заставляет остановиться.
Прокручивая статью вниз, я натыкаюсь на недавнее фото Тео со сковородкой в руках. Он выглядит сосредоточенным, а фирменное хмурое выражение лица будто бы говорит о том, что он снова готов покорять мир.
Даже через экран, на этом снимке, сделанном за много километров отсюда несколько месяцев назад, от него трудно отвести взгляд. Темные кудри чуть длиннее, чем в последний раз, когда я его видела: по бокам короче, спадая на лоб над бровями, которые почти всегда находятся в напряжении. Остальное – так же, как я помню: неулыбающийся рот, пухлые и соблазнительные губы, жесткая линия челюсти и мускулы, которые я видела напряженными гораздо чаще, чем расслабленными.
Он стал больше, чем я помню: широкие плечи и крепкие предплечья. Мимолетно приходит в голову вопрос – как ему удается поддерживать форму при таком графике и управлении многочисленными бизнесами? Он затмевает повара, стоящего рядом на фото. Я вспоминаю тот единственный момент, когда была рядом: как пришлось запрокинуть голову, чтобы встретиться с ним взглядом. Он не смотрит в камеру на этом снимке, но с неприятным уколом я вспоминаю поразительные зеленые глаза и то, как они в последний раз смотрели на меня.
Он выглядит как тот парень, который может затянуть тебя в темный угол и сделать нечто невообразимое – то, что будет преследовать всю оставшуюся жизнь, терзая мысли. Ты никогда не сможешь выкинуть из головы ту единственную ночь с ним. И это так несправедливо, так горько, что он выглядит именно так, без капли очарования, чтобы хоть как-то компенсировать жестокую привлекательность. Или, по крайней мере, без того очарования, которое я когда-либо встречала.
Три года назад было странно наблюдать, как люди кружили вокруг него, словно загипнотизированные, беспрекословно соглашаясь с каждой идеей – гениальной или абсурдной. Помню, на начальном этапе проекта «Ниволи» он предложил украсить стену обеденного зала чучелами рыб. И комната, словно единый организм, восприняла эту безумную идею с восторгом. Я была в шоке.
Когда началось обсуждение деталей воплощения идеи, его взгляд упал на меня. Я не произнесла ни слова, но, кажется, он читал мысли как открытую книгу. Мышца на челюсти подергивалась, губы сложились в едва заметную, но язвительную гримасу.
Эти идиоты не понимают, что делают, не так ли? спросил он меня взглядом, без единого звука.
