Текст книги "Люблю тебя (ЛП)"

Автор книги: Элли Эверхарт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

Мы ужинаем в городе в итальянском ресторане, а потом смотрим кино. Все это время Гаррет кажется отстраненным. Думаю, он все еще огорчен из-за случившегося с Лили. Но сердится он не на нее и не на меня, а на себя, потому что недостаточно хорошо присматривал за сестрой.

В семье Гаррета определенно что-то происходит, но он либо ничего не знает, либо не договаривает. И я не удивлена, что у его отца есть проблемы. Нельзя просто взять и убить кандидата в президенты и выйти сухим из воды. Разве не так?

Глава 3

На следующее утро я звоню Райану, чтобы сказать, что приеду домой.

– Райан, угадай что? – Я пропускаю приветствие, когда слышу, что он поднял трубку. Он узнает меня.

– Это вопрос с подвохом? Если да, то я не знаю ответ.

– В следующую субботу я приеду домой. На целых две недели.

– Замечательно. Как тебе это удалось?

– Гаррет взял мне билет на самолет.

– Очень мило с его стороны, но мне стоит вернуть ему деньги. Он и так уже однажды оплатил твой приезд сюда. Я работал сверхурочно и накопил немного денег. Спроси, сколько я должен ему, и я выпишу чек.

– Нет, тебе нужны деньги на учебу и на лечение Фрэнка. Я уже сказала Гаррету, что когда-нибудь возмещу ему долг, так что не беспокойся об этом. Как Фрэнк?

– Лучше. Я рассказывал тебе о новом враче, который начал работать в больнице на прошлой неделе?

– Кажется, нет.

– Он из Нью-Йорка. Он должно быть действительно опытный и хорошо знаком с митральным стенозом. Понятия не имею, почему он приехал в Де-Мойн. Думаю, он будет совмещать работу в Нью-Йорке и здесь. В общем, он осмотрел отца и, похоже, собирается назначить ему какое-то другое лечение.

– Когда Фрэнка выпишут из больницы?

– Вероятно, в субботу. Жаль, я не знал заранее, что ты приедешь домой. Не уверен, что смогу брать отгулы, пока ты будешь здесь.

– Все в порядке. Через неделю прилетит Гаррет, так что, пока ты будешь работать, а Фрэнк будет спать, я смогу проводить время с ним.

– О. Хорошо. – Райан все еще не очень одобряет мои отношения с Гарретом. Ему не нравится, что я провожу с ним больше времени, чем с Харпер и другими девушками. – Он снова остановится в гостинице?

– Думаю, да. Дома нет свободной комнаты.

– Он может спать на диване, если захочет.

Гаррет слишком высокий и ни за что не поместится на их маленьком диване, но со стороны Райана это очень любезное предложение.

– Я тебе сообщу. В общем, я просто хотела сказать, что скоро приеду. Через неделю позвоню. Передавай привет Фрэнку.

– Конечно. До встречи, Джейд.

***

Закончив разговор с Райаном, я иду в комнату Лили и несколько часов вожусь с ней. Грустно, что ей не с кем играть. Впрочем, когда я была в ее возрасте, у меня тоже не было компании. Но мне это не нравилось. Потому я и знаю, каково приходится Лили.

Пока я развлекаюсь с ней, Гаррету проводят физиотерапию. При ранении пуля попала в верхнюю часть груди у плеча, повредив мышцы, необходимые для плавания. Физиотерапевт показывает различные упражнения, которые Гаррет может выполнять в бассейне. Надеюсь, что в скором времени он снова начнет плавать. Он не может участвовать вместе с командой в соревнованиях, но хочет начать тренировки.

К семи часам мы все садимся ужинать. Обычно мы с Гарретом уходим куда-нибудь вечером, чтобы не торчать с его отцом и Кэтрин, но на этот раз мы решили остаться. Сегодня сильная снежная буря, и я не захотела выходить в непогоду.

– Какие планы на Новый год? – спрашивает мистер Кенсингтон Гаррета, пока прислуга накрывает на стол.

– Мы с Джейд едем в Нью-Йорк. По-моему, я тебе уже говорил.

Мистер Кенсингтон кивает.

– Да, говорил. Просто я не запомнил. Так когда вы уезжаете?

– Во вторник и возвращаемся в пятницу. А в субботу Джейд улетает в Де-Мойн. Через неделю я поеду к ней, помнишь?

Мистер Кенсингтон не отвечает. Кажется, он в глубоких раздумьях. Наконец, вернувшись в реальность, он переводит взгляд на меня.

– Джейд, должно быть, ты рада съездить домой. Кстати, как поживает Фрэнк?

Меня всегда удивляет, когда он заговаривает о Фрэнке. В кругу семьи Гаррета я никогда не упоминала о Фрэнке или о Райане.

– Фрэнк в порядке. Он еще в больнице.

– Надеюсь, он получает надлежащий уход. В наши дни трудно найти компетентных специалистов в области медицины. У него хороший врач?

– Вообще, я недавно разговаривала с Райаном, и он сказал, что у Фрэнка новый врач. Из Нью-Йорка. Похоже, он действительно опытный.

Мистер Кенсингтон улыбается.

– Отлично. Надеюсь, он поможет Фрэнку. Я знаю, как ты волнуешься за него.

Взгляд Гаррета быстро перемещается на отца, затем на меня. Кажется, он не меньше меня удивлен интересом своего отца к Фрэнку.

– Где вы остановитесь в Нью-Йорке? – спрашивает Гаррета мистер Кенсингтон.

– Я снял номер в отеле на Таймс-сквер на канун Нового Года, а в остальные дни собираемся ночевать в квартире. Если, конечно, она не нужна тебе для работы.

– Нет, на следующей неделе меня не будет в городе. Честно говоря, я предпочел бы, чтобы вы сразу поселились в квартире. Она находится в хорошо охраняемом здании.

В охраняемом здании? Зачем нам усиленная безопасность? Я уже готова спросить мистера Кенсингтона, что он имеет в виду, но он продолжает:

– Я полагаю, вы возьмете машину напрокат?

Гаррет качает головой и кладет вилку на тарелку.

– Я решил, мы просто поедем на поезде.

– Лучше арендовать машину, Гаррет. У тебя есть их номер. Просто скажи им, когда подъехать.

– Пап, мы нормально доберемся на поезде. Правда.

– Я настаиваю, чтобы вы взяли машину. – По приказному тону мистера Кенсингтона становится ясно, что выбора у нас нет.

– Ладно. Как скажешь.

– И если вы собираетесь встретить Новый год на Таймс-сквер, то возьмите с собой одного из наших охранников.

Отец Гаррета начинает пугать меня. Неужели ситуация настолько плоха? Такое впечатление, будто в Нью-Йорке нас на каждом углу будут поджидать злоумышленники. Теперь я сомневаюсь, стоит ли нам вообще туда ехать.

– Папа, мы не будем на площади во время опускания шара. Джейд не любит, когда вокруг шумно.

Я чувствую, как лицо начинает пылать. Моя боязнь громких звуков не должна становиться достоянием общественности.

– Это скорее из-за толпы, – говорю я. – Не хочу толкаться среди скопления народа.

– Тем не менее, Гаррет, я считаю, что вы должны взять с собой Брайана. Просто на случай, если у вас возникнут проблемы.

– Мы не станем брать с собой охранника. Ничего не случится. Мы все время будем в туристических районах.

Мистер Кенсингтон замолкает, берет вилку и начинает есть. За столом воцаряется полная тишина, которая висит до тех пор, пока Лили не начинает рассказывать об игре, в которую мы сегодня играли.

После ужина мы с Гарретом и Лили отправляемся в домашний кинозал и смотрим там фильм. Лили так счастлива от того, что завладела всем нашим вниманием.

– Тебе обязательно уезжать? – спрашивает она Гаррета после окончания фильма.

– Это всего на несколько дней. В пятницу я вернусь.

– Но Джейд не вернется.

Она подходит и забирается ко мне на колени. Даже проведя столько времени с Лили, я все еще не могу привыкнуть к тому, что она так запросто вторгается в мое личное пространство. Она всегда хватает меня за руки, обнимает и возится с моими волосами. С Лили я не против, но не уверена, что смогу вытерпеть подобное от другого ребенка.

– Джейд, пожалуйста, не уезжай. Пожалуйста. – Она изо всех сил обнимает меня своими маленькими ручками.

– Мы же еще завтра можем поиграть, – говорю я ей. – Мы с Гарретом уезжаем только во вторник.

– Когда мы снова увидимся?

– Сложно сказать. – Я смотрю на Гаррета, ожидая ответа.

– Джейд нужно на пару недель съездить домой. А потом начнется учеба. Но мы приедем навестить тебя на какие-нибудь выходные, хорошо?

Она отпускает меня и, насупившись и опустив плечики, поворачивается к Гаррету.

– Это будет еще так нескоро. Ты каждый раз обещаешь приехать домой и никогда не приезжаешь. – Она обиженно скрещивает руки.

– Я обещаю, что буду приезжать чаще. И буду брать с собой Джейд.

– Нет, не будешь. Ты говоришь просто так. – Она ерзает и, снова обняв меня, кладет голову мне на плечо. – Джейд, если ты останешься, я отдам тебе все свои игрушки.

Я беззвучно прошу Гаррета:

– Помоги.

Он только улыбается и качает головой, предоставляя мне возможность самой придумать ответ.

– Лили, пусть твои игрушки останутся у тебя. Так они уже будут на месте, когда я приеду поиграть с тобой. А я обязательно приеду, честное слово.

Она смотрит на меня, словно сомневаясь, верить мне или нет. Затем спрыгивает с моих коленок и выбегает из комнаты.

– Огромное спасибо, Гаррет, – говорю я ему. – Почему ты мне не помог? Она же твоя сестра.

– Ну, она же не мне предложила все свои игрушки. Кроме того, я хотел увидеть, как ты справишься.

– Очевидно ей не понравилось то, что я сказала. Она просто убежала.

– Она всегда так делает. Не принимай близко к сердцу. – Он берет меня за руку. – Ты хорошо ладишь с детьми, Джейд. Когда-нибудь ты станешь клевой мамой.

Я содрогаюсь.

– Фу. У меня не будет детей. Даже не шути об этом.

– Да ладно. Разве ты не хочешь мини-себя? – Он улыбается. – Или мини-меня?

Его маленькая копия была бы чертовски симпатичной.

– Нет. Абсолютно нет. Прекращай болтать об этом. Мне хватает твоих комментариев по поводу брака.

Лили снова вбегает в комнату, держа в руках куклу, ручку и лист бумаги. Она кладет куклу мне на колени.

– Ты можешь забрать Кэти домой, чтобы вспоминать меня. – Она дает мне бумагу и ручку. – Подпиши здесь.

Я читаю записку. Гаррет наклоняется, чтобы тоже прочесть. Там написано: «Я, Джейд Тейлор, обещаю играть с Лили Кенсингтон». Внизу обозначено место, где я должна расписаться.

– Это папа написал для тебя? – спрашивает ее Гаррет.

Она кивает, не отводя глаз от листа.

– Подпишешь, Джейд?

– Хм-м, хорошо. – Я расписываюсь и возвращаю лист Лили. Она быстро обнимает меня и вновь убегает.

– Ты уверена, что хотела подписать это? – спрашивает Гаррет. – Теперь тебе придется играть с ней до конца своих дней.

– Меня это совсем не пугает. – Я откладываю куклу. – Правда, я не знаю, что делать с Кэти.

– Просто спрячь ее в шкафчике. Лили никогда не узнает. – Он тянет меня из кресла. – Давай продумаем план нашей поездки в Нью-Йорк.

Остаток вечера мы составляем список достопримечательностей, которые хотим посетить, и соображаем, сколько времени займут экскурсии.

Прежде чем отправиться в постель, Гаррет приглашает меня к себе, чтобы подурачиться перед сном, но я отказываюсь. Мне не нравится заниматься этим в доме его родителей. Плюс ко всему в Нью-Йорке у нас будет для этого достаточно времени.

***

Большую часть понедельника, пока Гаррет на физиотерапии, я провожу с Лили. Кэтрин постоянно заглядывает к нам, чтобы проверить, как дочь, и каждый раз напоминает мне, что Лили может играть и одна. Кажется, ее раздражает, что я вожусь с ее дочерью. Не имею представления, почему. Я думала, она будет довольна. Я совсем не понимаю Кэтрин.

На следующее утро я просыпаюсь в пять утра и не могу сомкнуть глаз. Мне очень хочется пить, поэтому я решаю спуститься на кухню. Пробираясь на цыпочках по длинному коридору, я слышу, как мистер и миссис Кенсингтон разговаривают у себя в спальне. Похоже, что они спорят. Знаю, мне не следует этого делать, но я тихонько подхожу к их двери и начинаю слушать.

– Если бы ты не привез ее сюда, у нас не было бы этой проблемы. – Кэтрин говорит совершенно другим тоном. Обычно ее голос звучит невыразительно и монотонно, но сейчас в нем столько эмоций – один сплошной гнев.

– Ты знаешь обстоятельства. Мы были перед Синклером в долгу. – В отличие от жены, мистер Кенсингтон говорит очень спокойно.

– Ты был в долгу перед ним, но я – нет. И я просила тебя не позволять этой дрянной девчонке вторгаться в нашу жизнь. С тех пор, как она появилась, у нас одни неприятности.

– Она не дрянная. У нее была тяжелая жизнь, но ее вины в этом нет. Она очень умная. И очень решительная. Она прекрасно справляется в Мурхерсте и отлично влияет на Гаррета. До нее он был совсем неуправляемым, а сейчас взгляни на него: он перестал пить, успевает с учебой. В кои-то веки он ведет себя ответственно. Ты не можешь отрицать ее положительного влияния на Гаррета.

– Гаррет – это твоя забота, Пирс. Не моя.

Пирс? Кажется, я еще ни разу не слышала имени мистера Кенсингтона.

– Как ты можешь так говорить после стольких лет? Как будто тебе нет совсем никакого дела до Гаррета. Этот мальчик не сделал тебе ничего плохого, но ты все равно продолжаешь отталкивать его. Ты ни разу даже не попыталась сблизиться с ним.

– Как я могла сблизиться с ним? С тех пор, как я вышла за тебя, он в основном пьянствовал. И не смей обвинять меня в этом! Гаррет вел себя так из-за тебя.

Голос мистера Кенсингтона становится громче.

– Он вел себя так, потому что все свое внимание я уделял тебе! Ты настаивала на этом с момента нашей женитьбы. Ты не хотела, чтобы я брал Гаррета в путешествия с нами. Заставляла меня каждый вечер посещать твои нелепые светские рауты. У меня не оставалось времени для него. Ты делала все, что в твоих силах, чтобы разрушить мои отношения с сыном!

Наступает долгая пауза. Я стою, замерев от страха, что они услышат меня, если я шелохнусь. Кэтрин откашливается.

– Я не хочу, чтобы рядом с моей дочерью находилась эта девчонка. Если ты настаиваешь на том, чтобы пускать ее к нам, то Лили она видеть не будет.

– Лили нравится проводить время с Джейд. Они прекрасно ладят. Нет причин разлучать их.

– Она моя дочь, и будет так, как скажу я.

– Она наша дочь. И мне надоело твое противостояние. С меня хватит, Кэтрин. Лили больше не будет жить в твоем тесном мирке, где она не может общаться с другими людьми.

– Я оберегаю ее! Однажды ее уже похищали, и я не позволю этому повториться!

– Мы не сможем спрятать ее от всего мира! Ей нужны друзья. Ровесники. Она целыми днями сидит одна в своей комнате. Это ненормально. Ты видела, как она обрадовалась, когда Джейд и Гаррет взяли ее на прогулку? Катание на санках, игры на улице – это то, чем занимаются шестилетки!

– Я не хочу продолжать эту тему. Я знаю, что для нее лучше. Мое воспитание нисколько не повредило ей. Она совершенно уравновешенная маленькая девочка.

– Только потому, что Гаррет взял на себя задачу помочь Лили стать хотя бы наполовину нормальной. Если бы не Гаррет, Лили была бы маленькой копией тебя!

– И что это значит? – шипит она.

– Не заставляй меня объяснять.

– Ты думаешь, что как родитель ты лучше, чем я? Для нее ты всегда занят. Ты почти не проводишь времени с нашей дочерью.

– Ты прекрасно знаешь, что я не контролирую свое расписание! Моим временем распоряжаются и всегда будут распоряжаться они! – Он понижает голос. – Суть в том, что ты не будешь диктовать, как нам воспитывать нашу дочь. Я ее отец, и решения относительно ее жизни буду принимать я.

– И что, ты просто отправишь ее погулять на улицу? Чтобы ее снова украли? Разрешишь ей проводить время с Джейд? С девушкой, которую мы едва знаем? С девушкой, по чьей вине мы оказались в этой ситуации?

– Джейд ни в чем не виновата. Мы в этой ситуации из-за меня. Это я убил Синклера.

– Чего тебе никогда не следовало делать!

– А что ты ожидала от меня? Этот человек целился в Гаррета и Джейд. Он мог их убить!

– Иногда ради большего приходится жертвовать малым. – Кэтрин говорит это низким, суровым тоном, от которого меня пробирает озноб.

Тишина, а потом я слышу, как мистер Кенсингтон произносит:

– Сделаю вид, что я ничего не слышал.

– Был план, Пирс! – Кэтрин снова повышает голос. – Очень большой план. А ты все уничтожил!

– Да, дорогая, я в курсе, – говорит мистер Кенсингтон, сделав на слове «дорогая» акцент. – Но я был не намерен просто стоять и смотреть, как это чертов ублюдок убивает моего сына!

– Ты мог просто ранить Ройса. Тебе не следовало его убивать.

– Я не в силах изменить то, что было. Его уже нет, и его место может занять другой человек. Очевидно, что Синклер был плохим выбором, учитывая его неадекватность, он же пытался убить родную дочь. У него не было причин преследовать ее. Она не представляла никакой угрозы.

– Пирс, она дрянь, а дрянные люди способны ради денег на все. Это был лишь вопрос времени, когда она отправилась бы к Ройсу и попросила бы плату за молчание. И получив свое, она продала бы свою историю втридорога желтой прессе. Вот почему он ее преследовал. И теперь ты позволяешь этому отребью жить в нашем доме? Общаться с нашей дочерью? Встречаться с твоим сыном? Она хочет денег, Пирс. Это единственная причина, по которой она здесь ошивается.

– Джейд не такая. Твои слова скорее описывают девушек, которых мы сводили с Гарретом раньше. Вроде Авы Гамильтон. Вот она – избалованная, эгоцентричная девица, которая жаждет богатства и славы.

– Я хочу, чтобы Джейд убралась из нашего дома и никогда не возвращалась.

– Теперь она одна из нас, Кэтрин, нравится тебе это или нет. Она слишком много видела. Она знает наши порядки.

– Тогда заплати ей. Заплати ей за молчание. Заплати ей, чтобы она ушла. Меня не волнует, сколько это будет стоить.

– Я не собираюсь этого делать. Даже если я предложу ей такое, она не согласится. Она любит Гаррета, а он любит ее. Они не расстанутся ни за какие деньги.

– Ты же знаешь, что Гаррету нельзя встречаться с кем-то вроде нее, так почему не вмешаешься?

– Это больше не проблема. Он не будет участвовать в этом.

– Ты бредишь, Пирс. Он твой сын. Они никогда не…

– Мы закончили обсуждать эту тему.

– Прекрасно. Если ты не избавишься от Джейд, то я вышвырну ее сама.

Я слышу быстрые шаги, направляющиеся к двери. Мое сердце замирает на середине удара – сейчас Кэтрин застукает меня здесь.

Глава 4

– Кэтрин! – Я слышу, как мистер Кенсингтон догоняет ее. – Не вмешивайся! Если понадобится, с Джейд и Гарретом я разберусь сам. Даже не думай их беспокоить, иначе пожалеешь. Поняла?

Его слова пугают меня до чертиков, но на Кэтрин, похоже, такого впечатления не производят.

– Хорошо, как скажешь, – произносит она спокойным, но язвительным тоном. – Тем более, мы оба знаем, что эта парочка не продержится долго.

– Я собираюсь в офис. – Я слышу, как он отходит от двери, направляясь, наверное, в ванную.

– Откуда у тебя такая привязанность к этой девчонке? – интересуется Кэтрин приторным тоном. – Может, она напоминает тебе мать Гаррета? Еще одну дрянь из трущоб?

– Да пошла ты, Кэтрин! – Дверь внутри комнаты захлопывается с таким грохотом, что дрожит даже дверь рядом со мной.

Я в спешке возвращаюсь по коридору. Пить больше не хочется. В смысле, хочется, но на кухню сейчас я не пойду ни за что. Я просто хочу спрятаться, пока не смогу уехать отсюда.

Я знала, что Кэтрин меня недолюбливает, но чтобы настолько… Неужели она действительно думает, будто я встречаюсь с Гарретом, чтобы получить часть состояния Кенсингтонов? Меня это по-настоящему бесит. Я ни разу не просила у Гаррета денег и никогда не попрошу. Меня не интересуют ни его деньги, ни деньги его семьи. Если бы она только знала, как мы спорим всегда, когда Гаррет собирается мне что-то купить.

Подлая, злобная и совсем сбрендившая женщина. И о каком большом плане она говорила? Неужели этот план настолько важен, чтобы пожертвовать Гарретом и мной? Не сомневаюсь, она была бы счастлива, если бы Синклер меня застрелил. Но неужели она действительно думала, что убить Гаррета вполне допустимо? Как можно так говорить о своем пасынке? И какого черта отец Гаррета до сих пор женат на этой мегере?

Я возвращаюсь к себе, но теперь мне кажется, что здесь холодно, страшно и очень темно.  Не могу здесь оставаться. Я выхожу и тихонько пробираюсь в комнату Гаррета. Он крепко спит.

Я не думала, что смогу полюбить Гаррета еще сильней, чем люблю, но после подслушанного разговора каким-то образом начинаю любить его еще больше. Он никогда не рассказывал, как Кэтрин обращалась с ним все эти годы. И никогда не говорил, что отец в основном пренебрегал им, когда женился во второй раз. Похоже, после смерти матери жизнь Гаррета резко пошла под откос. И хотя многие сказали бы, что моя жизнь была в миллион раз тяжелее, но за него я переживаю гораздо сильней. Думаю, когда любишь кого-то, то чувствуешь его боль острей, чем свою.

Я подхожу к кровати Гаррета и, стараясь не разбудить его, проскальзываю под одеяло.

– Джейд? – Он зевает. – Который час?

– Чуть больше пяти.

– Иди сюда. – Он вытягивает руку, и я прижимаюсь к нему и кладу голову ему на грудь. – Что-то случилось, или ты просто зашла поздороваться?

– Ничего не случилось. Просто захотелось побыть рядом. – Я подтягиваю одеяло до самого подбородка. Сейчас этот дом кажется таким холодным.

– Ты уверена, что с тобой все в порядке? – Гаррет целует меня в лоб. – Я чувствую, ты что-то не договариваешь.

– Все хорошо. Во сколько мы уезжаем в Нью-Йорк?

– Я заказал машину на девять. А что?

– Можно как-нибудь уехать пораньше? Например, в семь или в восемь?

– Для этого нам придется встать прямо сейчас.

– Да, наверное. Спокойной ночи.

Он снова засыпает. А мне не спится. Я продолжаю прокручивать в голове подслушанный разговор, местами совершенно непонятный. Например, когда мистер Кенсингтон сказал, что я знаю их порядки. Какие порядки? Что он имел в виду?

Он сказал, что теперь я одна из них. Я не хочу быть одной из них. Если мы с Гарретом когда-нибудь поженимся, я бы предпочла убежать от них как можно дальше. По крайней мере, от Кэтрин. К отцу Гаррета я все еще испытываю смешанные чувства. С одной стороны он хороший, но с другой доверять ему точно нельзя. Он определенно связан с чем-то, о чем я, возможно, не хочу знать.

Я не могу решить, стоит ли пересказать Гаррету их разговор. Может, сказать только о том, что Кэтрин пытается избавиться от меня? Но опять же, вдруг он разозлится на меня за подслушивание? Может, он не хочет, чтобы я знала те вещи, о которых услышала. Я решаю пока хранить молчание.

В половине седьмого я возвращаюсь к себе, чтобы принять душ и одеться. Потом упаковываю все вещи в чемодан. На стуле у кровати я замечаю куклу Кэти – подарок Лили. Забавно, что она преподнесла мне куклу-тезку ее матери. Первая моя мысль – использовать игрушку как куклу вуду и воткнуть в нее иголки. Но тогда я опущусь до уровня Кэтрин, а я выше этого.

Я беру Кэти и несу ее к чемодану. И тут слышу слабый стук. Я открываю дверь. На пороге стоит Лили. На ней розовая пижамка и халат, а также розовые тапочки в форме кроликов.

– Мама сказала, что мне нельзя заходить в твою комнату, не спросив сначала разрешения. Можно зайти к тебе?

– Да, проходи.

Она замечает в моих руках Кэти, и ее глаза округляются.

– Кэти спала в твоей кровати? Я тоже разрешаю моим куклам спать со мной, но они все не помещаются рядом, поэтому я сплю с ними по очереди.

– Да, она спала рядом со мной.

– Ты сейчас уезжаешь? – В ее голосе столько грусти.

– Думаю, сначала мы позавтракаем. Хочешь пойти со мной?

Она часто кивает головой и ловит меня за руку.

Кэтрин уже в столовой, пьет кофе. Лили подбегает и обнимает ее.

– Привет, мама.

Я вспоминаю, как Гаррет говорил, что Кэтрин не разрешает дочери называть ее «мамочкой», потому что это звучит слишком по-детски, а она хочет, чтобы Лили вела себя соответственно своему возрасту. Но Лили все еще называет мистера Кенсингтона «папочкой», а значит, он выиграл эту битву.

– Доброе утро, Лили. Джейд. – Кэтрин улыбается мне. Ее улыбка всегда выглядит натянуто. Теперь я понимаю, почему.

– Доброе утро, Кэтрин. – Я сажусь напротив нее и улыбаюсь в ответ. – Полагаю, вы будете рады наконец-то отделаться от нас с Гарретом.

Мой комментарий заставляет ее пролить чуть-чуть кофе. Она ставит чашку на блюдце.

– Вовсе нет. Нам с мистером Кенсингтоном нравится, что вы оба здесь. И грустно от того, что вы уезжаете.

– Джейд, пожалуйста, не уезжай, – скулит Лили. – Ну пожалуйста!

– Лили, упрашивать – невоспитанно, – одергивает ее Кэтрин. – Мы уже говорили об этом. Джейд занята учебой. У нее больше нет времени на игры с тобой.

– Но она подписала бумагу. Теперь она обязана играть со мной.

– Какую бумагу? – спрашивает Кэтрин.

– О том, что буду играть с Лили, – отвечаю я. – Все очень официально. Ваш муж сам подготовил этот документ. – Я снова улыбаюсь, чтобы позлить ее.

– Понятно. – Безэмоциональное лицо Кэтрин оживает. Она определенно в бешенстве. До такой степени, что уже не может оставаться за столом ни секунды. Она вскакивает со стула. – Мне нужно уладить кое-что. Удачной поездки, Джейд. И успехов в учебе в следующем семестре. – И быстро покидает столовую.

Через несколько минут заходит Гаррет.

– О, завтрак с двумя моими любимыми девушками. Вот так удача!

Он явно в хорошем настроении. Видимо, потому что мы наконец-то сваливаем отсюда. Лили спрыгивает со стула для обнимашек. Как и Гаррет, она любит обниматься. Наверняка, это он ее научил. Я ни разу не видела, чтобы Кэтрин кого-нибудь обнимала.

– Ты уже готов ехать? – спрашиваю я у Гаррета, когда он садится напротив.

Он берет с подноса печенье.

– Да, только до отъезда мне нужно получить разрешение врача.

– Почему? Что-то не так?

– Просто он хочет убедиться, что все заживает как следует. Потом он сделает мне обезболивающий укол, а то таблетки не справляются.

– Гаррет, почему ты не сказал, что у тебя боли? Давай просто отложим поездку. Съездим позже, когда тебе станет лучше.

– Ничего мы не станем откладывать. Новый Год бывает только раз в году. У меня все будет хорошо. – Он наливает себе немного сока. – Ты не видела моего отца? Он просил заглянуть к нему перед нашим отъездом, но я не могу его найти.

– Думаю, он уже на работе, – говорю я, зная, что он ушел несколько часов назад.

– Значит, то, что он хотел мне сказать, не так уж и важно.

– Гаррет, ты готов? – В столовую заходит пожилой мужчина в костюме. Этого же человека я видела в ночь, когда стреляли в Гаррета. Он был одним из четырех людей, которые пришли и забрали Гаррета в фургон. Мистер Кенсингтон сказал, что они были врачами, а фургон – мобильным медицинским блоком. Я так и не узнала, куда они в тот день отвезли его.

Правило номер один: не задавай вопросов. Мистер Кенсингтон несколько раз повторил мне его после происшествия с Синклером. Потому я и не задавала вопросов. И Гаррет ничего не рассказал.

– Да, готов. – Гаррет допивает апельсиновый сок и выходит вслед за мужчиной.

Ровно в девять приезжает заказанная машина, и мы садимся на заднее сиденье роскошного черного седана с темными тонированными стеклами. Почему все арендованные автомобили такие однотипные? Прямо как в кино. Неужели обеспеченные люди ездят только на черных роскошных седанах с тонированными стеклами?

– Что сказал врач? – спрашиваю я Гаррета, как только мы отъезжаем.

– Что рана заживает очень быстро. После обезболивающего он сделал мне еще один укол для ускоренного восстановления поврежденных тканей. Он сказал, что через неделю мне станет гораздо лучше. – Гаррет обнимает меня. – Как раз тогда, когда мы встретимся в Де-Мойне.

– Откуда твой врач? У него есть клиника в городе?

– Нет, он скорее врач-консультант. Работает с частными клиентами. – Гаррет смотрит в боковое окно.

– Никогда не слышала о таких. Он ваш семейный врач?

Гаррет ерзает.

– Не хочу говорить сейчас о врачах. Давай обсудим, куда бы ты хотела пойти пообедать.

Он начинает перечислять мне рестораны, которые мы могли бы посетить в Нью-Йорке, но я все еще думаю о его докторе. Это не простой врач, как и те остальные трое мужчин, которые забрали раненого Гаррета. Возможно, они настоящие доктора, но им известно о сокрытии смерти Синклера, значит, они соучастники того инцидента. Они все видели.

Я действительно хочу выяснить, что это за врачи, но стоит мне начать разговор, и Гаррет меняет тему – вот как сейчас.

***

К полудню мы добираемся до квартиры мистера Кенсингтона. Она находится в Верхнем Ист-Сайде – в самом богатом, по словам Гаррета, и фешенебельном квартале Нью-Йорка. В холле нас приветствует швейцар. Точнее, приветствует Гаррета. Я, судя по всему, его не слишком интересую. Они недолго беседуют, затем мы поднимаемся наверх.

Гостиная и кухня в квартире объединены в одно помещение. Оно оформлена в очень мужском стиле и обставлено мебелью из темного дерева. Еще там есть черный кожаный диван и кожаные кресла. Кухонные шкафы темно-коричневого, почти черного цвета, а вся техника из нержавеющей стали.

Гаррет ведет меня по коридору и показывает две спальни – большую и маленькую.

– Вы с Лили спите в одной комнате, когда приезжаете? – спрашиваю я его.

– На самом деле, это не семейные апартаменты. Они только для отца, когда он приезжает в Нью-Йорк по работе. Иногда здесь останавливается Кэтрин, но чаще она выбирает отель, потому что там есть прислуга. Вторая спальня предназначалась для меня. Отец думал, что мы вместе будем проводить выходные в городе, ходить на бейсбол или в музей. Но этого никогда не было. Как видишь, мы не слишком близки.

И причиной тому была Кэтрин. Знание этого заставляет меня ненавидеть ее еще больше. Гаррет мог бы отлично ладить с отцом, не будь ее рядом. Вероятно, он и не пил бы столько в свои подростковые годы.

– Эта квартира меньше, чем я предполагала, – говорю я, когда мы возвращаемся в гостиную.

– Отцу не нужно много места. Он не настолько часто бывает здесь. К тому же манхэттенская недвижимость стоит целое состояние. Семь лет назад это жилье оценивалось в пять миллионов.

У меня перехватывает дыхание.

– Долларов? Пять миллионов долларов?

– Обычная цена для этого района. – Он берет со столика в гостиной пульт дистанционного управления и нажимает кнопку, которая открывает жалюзи на окнах.

– Это куча денег. Должно быть, дороже, чем стоит твой дом.

– М-м-м. Нет. Дом стоит намного больше. – Он убирает пульт и идет на кухню.

Я не представляю, сколько это «намного больше», и не спрашиваю. Мне не под силу даже осмыслить такие огромные числа. Подумать только, у них есть еще пять домов и две квартиры. Откуда такие деньги?

Глава 5

– Хочешь воды или газировки? – Гаррет открывает большой холодильник из нержавеющей стали, заполненный едой и напитками.

– Откуда все эти продукты? Твой отец недавно сюда приезжал?

– Их купил я. Есть службы доставки. Ты просто заказываешь то, что тебе необходимо, и это привозят к тебе домой. Не только еду, а все что угодно. Тебе что-нибудь нужно? Я могу позвонить прямо сейчас.

– Нет, мне ничего не нужно. – Я беру из холодильника газировку. – Зачем ты нанял людей, чтобы купить продукты? Разве мы сами не могли сходить в магазин?

– Могли, но зачем тратить время, когда можно воспользоваться службой?

– Гаррет, я думаю, на тебя слишком повлияла твоя семья. Ты начинаешь вести себя, как они.

– О чем ты?

– Заставлять людей пополнять свои запасы. Иметь полный холодильник вместо того, чтобы самому ходить за продуктами. Я думала, тебе это не нравится.