Текст книги "Люблю тебя (ЛП)"

Автор книги: Элли Эверхарт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

– Все нормально. – Я вытираю слезы с лица. – Не надо меня утешать.

– Ты никогда не обсуждала это со мной. После разговора с моими адвокатами ты, если и заговаривала о той ночи, то описывала все так, словно это произошло не с тобой.

– Теперь это уже не имеет значения. Все уже в прошлом.

– Будь это правдой, ты бы не почувствовала всего этого, когда он к тебе подошел. И сейчас реагировала бы по-другому.

Он прав. Я ничего не забыла. Мне до сих пор снятся кошмары. Просто я не хочу этого признавать. Иначе люди начнут считать меня слабой. И у Блейка появится власть надо мной.

Гаррет прижимает меня к себе и пропускает сквозь мои пальцы свои.

– Джейд... Просто поговори со мной.

Что-то в этом моменте, пока мы, только вдвоем, сидим на заднем сиденье машины, понуждает меня открыться ему. И я рассказываю, как испугалась той ночью. Какой беспомощной почувствовала себя. Как думала, что виновата сама. И как продолжаю прокручивать все в голове, гадая, где должна была поступить по-другому.

– Надо было раньше мне все рассказать. Почему ты держала это в себе?

– Потому что мне не нравится чувствовать себя дерьмом. И тем более обсуждать это. А ты, ужасный человек, заставляешь меня делать и то, и другое.

Мой сердитый тон вызывает у него смешок, и я тоже начинаю смеяться.

– Ты такая забавная, когда отчитываешь меня.

– Я не отчитываю тебя. Просто бешусь из-за того, что ты превратил меня в плачущую, гиперэмоциональную размазню.

– Прости меня. – Он убирает мою голову со своей груди. – Прощаешь?

– Наверное. Мне и впрямь стало легче, когда я все тебе рассказала.

– Вот и не держи больше в себе ничего. Если я сделал тебя эмоциональной, то как минимум обязан быть всегда рядом, чтобы выслушать и обнять одним из тех объятий, которым тебя научил.

Вокруг меня обвиваются его руки.

– Может, поедем домой? Становится холодно.

– Да, поехали.

Когда мы возвращаемся в общежитие, он, как обычно, провожает меня до моей комнаты.

– Я знаю, сегодня еще не суббота, но можно я переночую с тобой?

Он наклоняется и целует меня в лоб.

– Больше не задавай мне такие вопросы. Мы можем ночевать вместе хоть каждый день.

– Пожалуй, я просто добавлю в список ночевок и пятницу.

Улегшись в кровать, мы целуемся, но на большем он не настаивает. Он знает, что сегодня мне не до секса. Сегодня я просто хочу быть рядом с ним, в его теплых объятиях, и чувствовать себя в безопасности.

Пусть Блейк испортил еще один вечер, но все закончилось тем, что мы с Гарретом очень здорово поговорили в машине. Разговор по душам придал нашим отношениям еще большую глубину. Такое с нами случается часто. Когда происходит что-то плохое, мы не отдаляемся, а становимся еще ближе друг другу. Это еще одна вещь, которую я люблю в нас.

Глава 19

На выходные мы остаемся в кампусе. Не хочу приехать в город и столкнуться там с Блейком. Декер сообщил Гаррету, что Блейк приезжал домой только на выходные и в воскресенье вечером улетел назад в Сан-Диего. Я надеялась, что Блейк не вернется сюда до весенних каникул, но, видимо, когда ты богат, то можешь летать туда-сюда столько, сколько захочешь. И еще тебе может практически все сойти с рук – от попытки изнасилования до продажи наркотиков. Уверена, это не весь список его преступлений, но Блейк продолжает жить прежней жизнью без каких-либо последствий. Да, его исключили из Мурхерста, но сейчас он в каком-то частном колледже в Сан-Диего. Это едва ли можно назвать наказанием.

В понедельник я вижу Карсона на физике, но мне удается уклониться от общения с ним. Во вторник на химии я понимаю, что не смогу постоянно его избегать, поэтому сажусь как обычно рядом и стараюсь вести себя так, словно в пятницу ничего не произошло. Он немногословен, но смотрит на меня как-то иначе. Как будто жалеет из-за того, что узнал и увидел на вечеринке. И меня это бесит.

Когда занятие заканчивается, я, не надевая пальто, выбегаю из аудитории, спускаюсь по лестнице и выхожу на улицу. Не хочу слушать нотации Карсона о том, что Гаррет опасен, агрессивен и жесток, поскольку именно так он и думает после происшествия с Блейком.

После обеда я отправляюсь в лабораторию и прихожу к самому началу урока. Карсон уже разбирается с оборудованием.

– Сделать реактив или сама приготовишь? – В руках Карсона колба, в которую он уже налил один из реагентов для химического опыта.

– Сама.

Он, не отводя глаз, наблюдает за тем, как я подхожу к столу с остальными необходимыми реактивами, а потом возвращаюсь на наше рабочее место и включаю газовую горелку. Почему он так пристально на меня смотрит? Думает о попытке изнасилования?

Зря все-таки Гаррет ему рассказал. Знаю, он сделал это не ради того, чтобы поставить меня в неудобное положение, а потому, что разозлился и захотел объяснить свое поведение. Я все понимаю. Но все же предпочла бы, чтобы он промолчал.

– Как все прошло со Сиеррой тем вечером? – спрашиваю я, надеясь отвлечь Карсона от мыслей, из-за которых он вот так на меня смотрит.

– Хорошо. Она познакомила меня с разными людьми. В основном со своими школьными друзьями. Из школы, в которую ходил Гаррет.

– Да, из той школы сюда поступило много ребят.

– Я услышал о Гаррете кое-что интересное.

Я выливаю реагент в колбу и начинаю перемешивать химическую смесь.

– Невежливо обсуждать человека у него за спиной. И чтобы ты знал, Сиерра может обманывать. Она выдумывает истории, которые не имеют с реальностью ничего общего.

Карсон заглядывает в лабораторную методичку.

– Не перемешивай сразу. Надо, чтобы она минут пять постояла.

– Ой. – Я вынимаю мешалку и ставлю колбу на стол.

– Наверняка Гаррет уже все про себя рассказал тебе, да? Вряд ли ты чего-то не знаешь о нем.

Он будто подразумевает, что у Гаррета есть какие-то мрачные тайны, которые мне неизвестны. Меня до ужаса раздражает, что Карсон относится ко мне, как к наивной маленькой девочке, которая понятия не имеет, во что ввязалась.

Разговор об этом обязательно закончится ссорой, поэтому я меняю тему.

– Как тебе Сиерра?

– Если ты спрашиваешь, не собираюсь ли я с ней встречаться, то нет. Она не в моем вкусе. Слишком поверхностная. Интересуется только своей внешностью и деньгами.

– Точнее про нее и не скажешь. А с другими девушками ты познакомился?

– Да, но таких, с кем мне бы захотелось встречаться, среди них не было. Хотя на прошлой неделе я познакомился с одной девушкой, и в субботу мы с ней поужинали. Она в теннисной команде. Кэрри Митчелл – знаешь ее?

Теперь понятно, с кем Карсон прогуливался по кампусу. Я видела Кэрри только издалека, поэтому не узнала.

– Да, я ее знаю. Мы друзья. Или, скорее, хорошие знакомые. Я дружу с Харпер, которая тоже в теннисной команде, и иногда мы ужинаем вместе с Кэрри.

– Может, как-нибудь организуем двойное свидание? Если, конечно, Гаррет не против подобных вещей.

Он опять поддел Гаррета. Да что с ним такое? Почему он постоянно пытается принизить моего парня?

После лабораторной, пока мы вместе возвращаемся в общежитие, я решаю поставить вопрос ребром.

– Карсон, послушай, я не знаю, чем тебе не угодил Гаррет, но я хочу, чтобы ты прекратил плохо отзываться о нем. Ситуация на вечеринке была нетипичной. Гаррет никогда не ввязывается в драки. В пятницу он просто пытался меня защитить, вот и все.

– Насколько хорошо ты его знаешь?

– Что за вопрос? Намекаешь, что я не знаю своего парня или что у него есть от меня секреты?

Я ускоряю шаг, но Карсон ловит меня за пальто, вынуждая остановиться.

– Что ты знаешь о его семье?

– Какая разница? Я встречаюсь с ним, а не с его семьей.

– У их химической компании постоянно возникают проблемы с рабочими, но в суд на них ни разу не подавали. Шумиха просто затихала и все. Разве тебя это не беспокоит?

– Нет, не беспокоит. А тебе-то какое дело до их компании?

– Меня интересуют подобные вещи – сокрытие следов, теории заговора. Дядя втянул меня в это. Он журналист в Чикаго. В общем, он уже несколько лет отслеживает новости о «Кенсингтон Кемикал» и, когда узнал, что я буду учиться с Гарретом Кенсингтоном, прислал мне кое-что.

– То есть, ты помешан на заговорах? Ты серьезно в них веришь? Должна признаться, Карсон, чем дальше заходит наш разговор, тем хуже я о тебе думаю.

– Почему? Потому что я хочу знать правду? По-твоему, люди должны слепо верить лживой информации, которую дает пресс-служба компании, и вранью в новостях? «Кенсингтон Кемикал» и другие подобные компании платят за распространение лжи и за сокрытие компрометирующей информации. Или просят помочь в этом деле своих богатых, могущественных друзей. Отец Гаррета уже занимается этим. А скоро и Гаррет начнет, если уже не начал.

– Гаррет никак не связан с компанией. – Я выдергиваю из рук Карсона край своего пальто и снова иду вперед. – Я не собираюсь с тобой это обсуждать. И больше не хочу ничего слышать ни о Гаррете, ни о его семье. Просто держи свои измышления при себе.

Он забегает передо мной.

– Ладно. Извини. Я не хотел тебя разозлить. Просто ты мне очень нравишься, и я не хочу, чтобы ты страдала.

– «Очень нравлюсь» в каком таком смысле? Как друг? Или как девушка? Хочу внести ясность: я не собираюсь расставаться с Гарретом.

– Я уже говорил, что не пытаюсь увести тебя у него. Просто я переживаю за тебя. – Он делает паузу. – Ты напоминаешь мне кое-кого. Вот и все.

– Кого? Твою бывшую?

– Мою сестру, – тихо произносит он, уводя меня к скамейке неподалеку. Мы садимся. – Ты напоминаешь мне мою сестру. Ты разговариваешь, как она. У тебя такой же голос. И поведение.

Я напоминаю Карсону его умершую сестру? Ого. Такого я точно не ожидала. Я не знаю, что на это ответить, и потому сижу молча.

– Вы настолько похожи, что я с первого же дня ощутил желание тебя защищать. Так же, как защищал ее. М-да... – Он нервно смеется, уставившись в землю. – Когда произносишь вслух, звучит как безумие. Похоже, мне пора к психиатру.

– Карсон, не переживай. Теперь я все понимаю. – Я подталкиваю его ботинок носком. – Не нужен тебе никакой психиатр. Просто ты хороший старший брат, который скучает по сестре. В этом нет ничего плохого.

– Да, но теперь ты не хочешь иметь со мной ничего общего.

– Неправда. Мне не нравится в тебе только то, что ты плохо отзываешься о Гаррете. Несправедливо осуждать его, когда ты с ним почти не знаком. А что касается вечера пятницы, то Гаррет завелся лишь из-за Блейка. – Я наклоняюсь вперед и покачиваю ногами, держась за сиденье скамейки. – Я не хотела, чтобы ты узнал о том, что сделал мне Блейк, но теперь, когда тебе это известно, я надеюсь, что между нами не появится ничего странного.

– Почему оно должно появиться?

Я пожимаю плечами.

– Не знаю. Просто мне кажется, что теперь ты смотришь на меня по-другому. Словно удивляешься, как я оказалась в такой ситуации. И от этого появляется ощущение, будто я должна объяснить тебе, что случилось, но я не хочу этого делать. Я просто хочу об этом забыть.

– Джейд, ты не обязана ничего объяснять. Тот парень должен сидеть в тюрьме за то, что он сделал. Когда Гаррет рассказал мне о Блейке, мне захотелось вернуться и избить его самому. Я понимаю реакцию Гаррета. На его месте я бы поступил точно так же.

– Тогда почему ты продолжаешь цепляться к нему? – Я хочу было прислониться к спинке скамейки, но замечаю, что на ней лежит рука Карсона, и снова наклоняюсь вперед.

– Просто я беспокоюсь за тебя. И на подсознательном уровне хочу защитить, как раньше сестру. Я не хочу, чтобы такая девушка, как ты, связывалась с людьми вроде Кенсингтонов.

– Карсон, ты ничего о них не знаешь. Ты просто веришь всему, что написано в интернете.

– И все-таки я думаю, что тебе следует быть осторожнее с ними.

– Давай договоримся больше не обсуждать Гаррета и его семью, хорошо? – Я встаю и закидываю рюкзак на плечо. – И тебе не нужно меня защищать. Я сама могу о себе позаботиться.

– Значит, мы по-прежнему друзья? – Он улыбается, и хотя я все еще на него злюсь, эта чертова ямочка у него на щеке заставляет меня немного смягчиться.

– Да, мы по-прежнему друзья.

Около общежития мы расходимся в разные стороны. Это был хороший разговор. По крайней мере, теперь я понимаю Карсона немного лучше. Но меня беспокоит его одержимость семьей Гаррета и их компанией.

Кенсингтоны и им подобные сделают все возможное, чтобы похоронить свои страшные тайны. Я знаю, у отца Гаррета есть как минимум один страшный секрет, ведь я видела, как он убил Синклера и уничтожил улики. Но у меня есть ощущение, что это не единственная вещь, которую ему хотелось бы скрыть.

Если Карсон продолжит копаться в грехах семьи Кенсингтон, то наживет себе неприятности. Крупные неприятности. Он не догадывается об этом, и я хотела бы предупредить его, но не могу. Он поверит мне только в том случае, если я расскажу, что именно знаю и видела, а эти секреты я буду хранить до конца своих дней.

***

Позже, когда мы видимся с Гарретом, я рассказываю ему о своем разговоре с Карсоном, но только частично. Об интересе Карсона к «Кенсингтон Кемикал» я умалчиваю. Гаррету необязательно это знать. А то он возненавидит Карсона еще больше.

– Он пытается завоевать твое доверие, Джейд, – говорит Гаррет. – То, что ты якобы напоминаешь ему о сестре, – чушь собачья. Вранье.

– Откуда ты знаешь? И прояви чуть-чуть уважения. Она умерла.

– Да, и я ему соболезную, но я не позволю ему использовать свое горе, чтобы отбить мою девушку.

– Говорю же, он не планирует меня отбивать. Сейчас он встречается с Кэрри Митчелл. И он знает, что ты мой парень. Я постоянно ему об этом напоминаю.

– Ага, только он пропускает твои напоминания мимо ушей. Ты сама говорила, что Карсон солгал, когда сказал мне, что ты собираешься показать ему город. Зачем он это сделал?

– Чтобы ты ревновал, – тихо говорю я. – Чтобы решил, будто я тебе изменяю.

–  Именно. Вот почему этому типу нельзя доверять.

С Гарретом бессмысленно спорить. Что бы я ни сказала, он останется убежден в своей правоте. Он не доверяет Карсону и, видимо, не будет доверять никогда.

***

Проходит несколько недель, и все возвращается на круги своя. Карсон перестает отпускать грубые комментарии в сторону Гаррета и совсем не проявляет интереса ко мне, по крайней мере, в романтическом смысле. Он встречается с Кэрри, и они все время проводят вдвоем. Харпер иногда рассказывает о них, и хотя сплетни не особенно мне интересны, создается впечатление, что они действительно друг другом увлечены.

После того, как Карсон отступил, мы с Гарретом не ругались больше ни разу. И ни разу не ходили на вечеринки. Зато вместе с Харпер съездили в гости к Шону. Мы вчетвером отлично ладим. Шон и Гаррет становятся хорошими друзьями. Гаррет даже начинает общаться с приятелями Шона, которые далеко не богачи. Мне нравится, что вместо элитарных придурков, с которыми его заставлял дружить мистер Кенсингтон, он наконец-то тусуется с обычными парнями.

Я не была у Гаррета дома с тех пор, как стала свидетелем ссоры между Кэтрин и его отцом. Судя по всему, Кэтрин сейчас живет в другой части особняка, где-то на первом этаже. Их дом настолько огромный, что я даже не видела всех его комнат.

Мне не по себе из-за того, что я не навещаю Лили, но я несколько раз разговаривала с ней по телефону. Она говорит, что нарисовала для меня много рисунков, и что я должна прийти и забрать их, чтобы повесить у себя в комнате. Голос у нее не такой счастливый, как раньше. Гаррет пару раз ездил ее повидать, и она просила привезти с собой и меня, но я думаю, что мне лучше не появляться в их доме. Это только усилит напряжение между отцом Гаррета и Кэтрин.

Сейчас почти середина февраля, и на прошлой неделе Гаррет намекал на День святого Валентина. Я абсолютно не понимаю намеков, и мне уже начинает казаться, что они призваны просто запутать меня. Если я попытаюсь выяснить, что мы собираемся делать, он ничего не расскажет. Меня нервирует вся эта секретность. Надеюсь, он не планирует ничего грандиозного вроде предложения руки и сердца, потому что я совершенно к этому не готова. Гаррет, скорее всего, это знает, но я все равно волнуюсь – особенно после разговора об обручальных кольцах во время нашей новогодней поездки.

В этом году День святого Валентина выпал на воскресенье. Сегодня пятница, и я до сих пор не знаю, что запланировал Гаррет.

После занятий я возвращаюсь к себе и вижу, что у меня на столе стоит ваза, а в ней – дюжина красных роз. Внутри все начинает слегка трепетать, и я замечаю в зеркале свое улыбающееся отражение. «Джейд, это просто цветы. Здесь нечему умиляться», – говорю я себе, но продолжаю улыбаться, как идиотка, потому что мне еще никогда не дарили цветов.

Понюхав по очереди каждую розу, я беру в руки маленькую открытку, которая стоит рядом с вазой. «С Днем святого Валентина. Я объявляю этот день выходным. Собирай вещи. Мы уезжаем в четыре. Гаррет».

Глава 20

Записка Гаррета намекает на то, что мы уезжаем из города, но я понятия не имею куда, а значит, понятия не имею, какие брать вещи. Я достаю из шкафа чемодан и начинаю укладывать самое необходимое – нижнее белье, пижаму, носки. Осмотрев содержимое чемодана, я понимаю, что оно какое-то неправильное. Это же День святого Валентина. Как можно брать с собой скучную пижаму и повседневное белье? Я бросаю все это обратно в ящик и нахожу нижнее белье, которое Гаррет подарил мне в канун Нового Года. Затем достаю свои самые сексуальные трусики и начинаю перебирать бюстгальтеры.

– Ты готова? – На пороге, прислонившись к дверному проему, стоит Гаррет. Я даже не услышала, как он открыл дверь. Наверное, увидев букет, я забыла закрыть ее.

– И давно ты здесь стоишь? – спрашиваю я.

– Не очень, – смеется он. – Тебе помочь?

– Нет. – Я опускаю взгляд на пять бюстгальтеров, которые держу в руке. – Хотя, может быть. Не могу определиться с выбором. У тебя есть предпочтения?

– Черный с кружевом.

Я затаскиваю его к себе в комнату и закрываю дверь.

– Может, скажешь уже, куда мы поедем? Твои подсказки не помогли.

– Так и было задумано. Я не хотел, чтобы ты догадалась. – Он смотрит на розы. – Тебе нравятся эти цветы?

– Очень. Мне еще никогда не дарили цветов.

Он на секунду задумывается, а потом произносит:

– Что, черт возьми, со мной такое? Почему я ни разу не дарил тебе цветов? Мне следовало посылать тебе цветы каждую неделю. – Он расстроенно качает головой. – Я ужасный бойфренд.

– Ты самый лучший бойфренд на свете. С цветами или без них. – Я обнимаю его, вдыхая его аромат. Он пахнет, словно только что вышел из душа и побрызгался моим любимым одеколоном. – Давай-ка уходить, пока я не набросилась на тебя.

– Можешь набрасываться. Я не тороплюсь. – Он медленно и страстно целует меня, зная, к чему это приведет.

– Ты сказал быть готовой к четырем, а сейчас уже почти четыре. – Я отвечаю на его поцелуй, не думая на самом деле о времени. Он такой классный и так приятно пахнет. Куда бы мы ни ехали, нам можно чуточку опоздать.

Он отпускает меня.

– Ты права. Нам пора в путь.

– Эй! Мне было так хорошо!

Он улыбается.

– Там, куда мы отправляемся, тебе станет намного лучше, поверь. У нас впереди все выходные.

– Мы едем в шикарный отель?

– Может да, а может и нет. А теперь пошли. Собирайся. – Он начинает рыться в моих ящиках. – Хотя давай-ка я сам соберу твои вещи. – Он бросает в чемодан пару футболок, подаренных Харпер, и темно-красным кашемировый свитер, который подарили его родители (или он сам) на Рождество.

– Гаррет, я сама могу упаковать свой чемодан.

– Ты слишком долго копаешься. Плюс в эти выходные я запрещаю тебе надевать черно-белые вещи. Это разноцветные выходные.

– Насколько я помню, черный и белый – тоже цвета.

– Да, но мне бы хотелось видеть на тебе и другие.

– Ладно. Только не заставляй меня носить розовое.

Он на миг останавливается.

– Есть проблема. Похоже, я уже купил тебе кое-что розовое.

– Что? Снова одежду? Я же просила сначала советоваться со мной, ты забыл?

Он приподнимает бровь.

– Но только не в случае особенных видов одежды.

Он явно о нижнем белье. Что ж, пусть будет розовым. В конце концов, это же День святого Валентина.

– Хорошо. Что еще мне может понадобиться?

– Платье для ужина. – Он достает из шкафа два платья: черное, которое подарил мне на Новый год, и красное, которое подарила на Рождество Кэтрин. – Которое?

– Ты только что сказал, что мне нельзя надевать черное.

Он смеется.

– И правда. Ну, поскольку у тебя не так много платьев, придется сделать одно исключение. Предпочитаешь черное?

– Не знаю. Красное больше подходит для Дня святого Валентина, но оно напоминает мне о Кэтрин.

– Джейд, это платье купил тебе я. Кэтрин сказала, что оно от нее, потому что я знал, что ты разозлишься, если узнаешь, что его купил я.

– О. Неудивительно, что оно мне так нравится. Но и черное мне нравится тоже.

– Тогда бери оба.

Он протягивает мне платья, и я укладываю их в чемодан вместе с туфлями на каблуках. Затем бросаю в боковой карман косметичку и принадлежности для волос.

– Что-нибудь еще?

– Купальник. У тебя ведь он есть?

– Да. Я недавно получила его. Но он черного цвета, а значит, ты не разрешишь мне его надеть.

– Если другого нет, то пойдет и черный.

Я достаю из нижнего ящика комода черное бикини, которое на прошлой неделе подарила мне Харпер. Это еще одна дизайнерская штучка, которая не подошла ее сестре. Купальник невероятно сексуальный, но при этом не выглядит пошло. Примерив его, я не могла поверить, насколько хорошо он сидит. Я все ждала случая, чтобы удивить Гаррета, и думаю, сейчас подходящий момент. Я запихиваю купальник в чемодан.

– Эй, это что, было бикини? Дай-ка взглянуть. – Гаррет тянется за купальником, но я убираю его руку и закрываю чемодан.

– Тебе придется подождать. У меня нет денег, чтобы купить тебе настоящий подарок, поэтому все, что я могу тебе предложить, это свое дефиле в бикини.

– Меня такой подарок очень даже устраивает. – Он поднимает чемодан. – Мои вещи уже в машине, так что просто выходи на стоянку.

Перед уходом я опять вдыхаю аромат своих цветов.

– Розы завянут, пока нас не будет.

– С ними все будет хорошо. Мы уезжаем всего пару дней. А если они завянут, я подарю тебе новые. Я мысленно сделал пометку почаще покупать тебе цветы. – Он опускает чемодан и достает телефон. – Лучше для верности поставлю напоминание.

Я выталкиваю его за дверь.

– Это лишнее. Пойдем.

Я прихватываю с собой и пальто, хотя оно мне без надобности. Последние недели тепло не по сезону – вчера было целых пятнадцать градусов. Я скучаю по снегу, но приятно не замерзать до смерти каждый раз, когда ты выходишь на улицу.

Мы уже час в пути, а я все не могу догадаться, куда мы направляемся.

– Ты когда-нибудь скажешь, куда мы едем?

Он поднимает мою руку с сиденья и целует ее.

– Не любишь сюрпризы, да, Джейд?

– Люблю, но я не могу больше ждать. Когда мы приедем? Это в Коннектикуте?

– Не-а.

– Ну скажи уже. – Я склоняю голову набок. – Ну пожалуйста.

– Мы едем на океан.

– На океан? Правда? – восклицаю я как малыш, которому предложили поехать в самый большой в мире парк развлечений.

Мне неловко, но моя реакция вызвала у Гаррета широкую улыбку, а я люблю, когда он улыбается, поэтому решаю не волноваться о том, что повела себя глупо.

– Мы остановимся в отеле на Кейп-коде с видом на океан. Я забронировал номер на верхнем этаже. Я никогда там не был, но отец очень рекомендовал это место, а он разбирается в отелях. О, и там есть спа, так что подумай пока, что будешь заказывать.

– Лучше я проведу время с тобой. Меня не особенно тянет на спа-процедуры.

– Ты когда-нибудь была в спа?

– Нет, но я не чувствую необходимости туда идти.

– Сделаем хотя бы массаж. Закажем массаж для пары. Как тебе такое предложение?

– Мне никогда не делали массаж, но, думаю, попробовать можно.

***

Около семи мы подъезжаем к отелю, зданию в традиционном новоанглийском стиле с черепицей темно-серого цвета и яркой белой отделкой. У входа стоят высокие черные фонари.

Гаррет оставляет машину с парковщиком, другой человек, одетый в белую униформу, забирает багаж, а третий провожает нас внутрь.

– Добро пожаловать, – говорит он. – Вот стойка регистрации. Приятного отдыха.

Пока он говорит, я осматриваю вестибюль. Пол здесь из темного дерева, а в центре расположен массивный каменный камин, окруженный кожаными креслами. Дальняя стена практически вся состоит из окон, за которыми стоят еще фонари, а дальше начинается кромешная тьма.

Океан. Он совсем рядом.

Я подталкиваю Гаррета локтем.

– Я должна пойти посмотреть.

– Давай сначала зарегистрируемся.

– Зарегистрируйся сам. Я буду снаружи. – Я выхожу через двойные двери и слышу, как Гаррет следует за мной. Нас встречает шум волн, разбивающихся о песчаный берег.

Гаррет обнимает меня со спины и касается подбородком моей головы.

– С Днем святого Валентина, Джейд.

Несколько минут мы стоим и слушаем шорох волн. Я могла бы без устали слушать их много часов. Теперь-то я понимаю, зачем люди покупают устройства, воспроизводящие звуки морских волн.

– Сэр, вы скоро зарегистрируетесь? – Из-за двери выглядывает сотрудник отеля. – Обычно мы не заносим багаж до тех пор, пока гости не зарегистрируются.

– Да. Уже идем.

Мы возвращаемся в отель, и Гаррет нас регистрирует. Человек за стойкой вручает ему ключ, а потом вопросительно смотрит на меня.

– Вам тоже нужен ключ, миссис Кенсингтон?

Я оглядываюсь, чтобы посмотреть, не стоит ли за моей спиной Кэтрин, но потом понимаю, что речь идет обо мне. Гаррет, улыбаясь, ждет, поправлю я портье или нет.

– Нет, не нужен, – отвечаю я, и он кивает.

– Приятного отдыха.

Гаррет обнимает меня и уводит от стойки.

– Вы не пожелали свой собственный ключ, миссис Кенсингтон?

– Да, надо было поправить его, но я просто хотела...

Гаррет наклоняется и целует меня прямо посреди вестибюля – причем далеко не легким поцелуем.

Я с удивлением кошусь на него, пока мы идем к коридорному.

– Что? – смеется Гаррет. – Просто захотелось поцеловать свою женушку.

Я качаю головой.

– Все-таки надо было поправить того парня.

– Мистер и миссис Кенсингтон? – уточняет коридорный.

– Да, – отвечает, улыбаясь мне, Гаррет.

– Вот сюда. – Коридорный провожает нас в номер и перед уходом быстро показывает апартаменты.

Этот номер еще больше того, что мы снимали в Нью-Йорке. В нашем распоряжении кухня с белоснежными шкафами и барной стойкой, покрытой серым гранитом. Вокруг нее расставлены четыре высоких табурета, а вверху висят три светильника, по форме напоминающие фонари. В гостиной стоит большой диван, обитый голубой тканью, похожей на джинсовую, а рядом с ним огромные кресла в тонкую белую и голубую полоску, которые смотрятся очень уютно. Напротив дивана – камин, над которым висит телевизор с плоским экраном.

– Гаррет, мне ужасно тут нравится. Просто великолепно. – Я не говорю ему, что этот номер нравится мне даже больше, чем тот, что был в Нью-Йорке. Он кажется более домашним, чем отель на Таймс-сквер, который был тоже красив, но из-за своего современного стиля казался несколько холодным и резким. Плюс ко всему этот номер отделан в морском стиле в светлых тонах, и я сразу окунаюсь в пляжную атмосферу.

– Взгляни сюда. – Гаррет раскрывает шторы в гостиной. Там темно, поэтому он включает свет, и я вижу, что у нас есть свой балкон с шезлонгами и небольшой ванной-джакузи.

Я выхожу и ложусь на шезлонг.

– Можно я буду спать здесь?

Гаррет смеется.

– Нет. Ведь я не смогу лечь с тобой рядом.

Раздается стук. Гаррет уходит, чтобы открыть дверь, а я остаюсь снаружи и вдыхаю соленый морской воздух.

– Закрой глаза. – Гаррет снова на балконе, но он стоит позади меня, так что я его не вижу.

– Я боюсь. Что ты собираешься делать?

– Не доверяешь мне? Джейд, это ужасно обидно. – Я знаю, что он шутит, но подыгрываю.

– Прости. Я полностью тебе доверяю. Все, мои глаза закрыты.

– Теперь открой рот.

– Зачем? Чем ты хочешь меня накормить? Это что-то зеленое? Я не ем пищу зеленого цвета.

Он снова начинает смеяться.

– Оно не зеленого цвета. Клянусь, тебе решительно невозможно делать сюрпризы. Тебе нужно просто расслабиться и попробовать.

Я открываю рот, а он кладет туда маленький кусочек чего-то. Это шоколад. Самый сливочный, самый насыщенный шоколад, который я когда-либо пробовала.

– Вкусно, правда?

Я открываю глаза и вижу, что он сел на соседний шезлонг и тоже разворачивает шоколадку.

– Действительно вкусно. Где ты его взял?

– Он из Бельгии, из маленького магазина в Брюсселе. Несколько лет назад отец ездил туда по делам и привез коробку с таким шоколадом. Я ничего подобного раньше не пробовал и подумал, что тебе он тоже понравится, поэтому заказал.

– Безусловно, это лучший шоколад, который я когда-либо ела.

– Попробуй это. – Он поднимает блюдо с клубникой в шоколаде.

Я откусываю кусочек спелой и сладкой ягоды, политой тем же самым бельгийским шоколадом.

– Невероятно вкусно. Хочу еще.

Он протягивает мне клубнику.

– Я только что понял, что веду себя дико банально. Как все, кто на праздник покупает своей девушке шоколад и цветы и привозит ее в красивый отель. Тупо, да?

– Нет, не тупо. Я просто в восторге. Это мой первый День святого Валентина, и я хочу все банальности до единой.

– В следующем году я придумаю что-нибудь совершенно новое.

– Без цветов и шоколада? Но мне все это нравится, особенно шоколад.

– Согласен. Шоколад можно оставить. Но все остальное будет иначе.

– Ты же знаешь, что не обязан ничего этого делать. Цветов в моей комнате было достаточно.

Его рука скользит к моей, и он говорит просто:

– Я должен был показать тебе океан.

Мы сидим молча, нас окутывает прохладный ночной ветерок. В такие моменты мне приходится напоминать себе, что это не сон. Что это действительно происходит со мной. Я не знаю, как и за что, но наконец-то и в моей жизни появилось что-то хорошее.

– Я люблю тебя, Гаррет.

Он встает и подходит, чтобы поцеловать меня.

– Я тоже тебя люблю. – Протянув руку, он помогает мне встать. – Давай вернемся в номер. Становится холодно.

В комнате намного теплее, и я снимаю свитер и плюхаюсь на удобный диван.

Гаррет передает мне меню гостиничного ресторана.

– Я подумал, что сегодня можно заказать еду в номер, если ты, конечно, не хочешь куда-нибудь выйти. Правда, в этом городе не так уж много ресторанов.

Я бегло просматриваю меню, а затем откладываю его.

– Я просто поужинаю шоколадом.

Но он возражает:

– Тебе нужна нормальная еда. Нельзя питаться одним шоколадом.

– А что, есть причины, по которым я должна подкрепиться? – Я улыбаюсь и ползу по дивану к нему.

– Возможно. – Он целует меня и, подтянув за бедра поближе, усаживает к себе на колени. В комнате вдруг становится жарко. Я отрываюсь от поцелуя, чтобы снять футболку.

Гаррет улыбается.

– Отвлекай меня сколько угодно, Джейд, но тебе все-таки придется поужинать, – шепчет он, касаясь губами моего рта. – Только чуть позже. – Он снова целует меня, и я, впуская его язык, приоткрываю губы. Он теплый и шоколадный на вкус, и мне так приятно, что я нечаянно издаю тихий стон.