Текст книги "Трагедия Икс"

Автор книги: Эллери Куин (Квин)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)

– Мотив де Витта в отношении Лонгстрита абсолютно ясен, – заговорил Бруно после внушительной паузы. – Связь Лонгстрита с Ферн де Витт и его приставания к Жанне де Витт, а также, что самое главное, Лонгстрит, безусловно, долгое время шантажировал де Витта – не знаю, чем именно. К тому же де Витт более чем кто-либо другой знал о привычке Лонгстрита читать биржевые сводки в трамвае и для этой цели доставать очки, поэтому он мог спланировать с точностью до минуты, когда именно Лонгстрит уколет себя иглами в пробке. Что касается улики против де Витта, которую обнаружил Вуд, мы знаем, что де Витт между двумя преступлениями дважды пользовался трамваем Вуда.

– И какого же рода эта улика? – осведомился Лейн.

– Насчет этого мы не можем быть уверены, – нахмурился Бруно. – В обоих случаях де Витт был один. Но мне вряд ли придется объяснять, как Вуд узнал о виновности де Витта – сам факт того, что он об этом знал, достаточно веский аргумент… Но решающим доводом в пользу обвинения явится то, что де Витт был единственным, кто находился в трамвае во время убийства Лонгстрита и на пароме во время убийства Вуда!

– Что верно, то верно, – проворчал Тамм. – Думаю, у присяжных не возникнет особых сомнений.

– Толковый защитник тоже может выдвинуть убедительный аргумент, – мягко заметил Бруно.

– Вы имеете в виду отсутствие прямых доказательств того, что де Витт убил Лонгстрита? – быстро отозвался Бруно. – Что де Витта могли заманить на «Мохок» с помощью некой персоны, которую он не может назвать по личным причинам, что сигару подложили в карман Вуда, – иными словами, что де Витта оклеветали? – Прокурор улыбнулся. – Конечно, защита будет напирать на это, мистер Лейн, но, если она не предъявит во плоти того, кто звонил де Витту и назначил ему встречу, у нее ничего не выйдет. Не забывайте, что молчание де Витта – если он радикально не изменит свою позицию – будет говорить против него. Даже психология за нас.

– Все это ни к чему не приведет, – вмешался Тамм. – Вы выслушали нашу теорию, мистер Лейн. Теперь мы готовы выслушать вашу. – Он говорил агрессивным тоном человека, уверенного в своей правоте и бросающего вызов оппоненту.

Лейн улыбнулся и закрыл глаза. Когда он открыл их снова, они ярко блестели.

– Мне кажется, джентльмены, – сказал он, поворачиваясь на стуле так, чтобы смотреть на обоих мужчин, – вы совершаете ту же ошибку по отношению к преступлению, что совершают многие режиссеры в связи с драмой и ее интерпретацией.

Тамм фыркнул. Бруно откинулся на спинку стула, сдвинув брови.

– Ошибка главным образом заключается в том, – продолжал Лейн, сжимая руками трость, – что вы подходите к проблеме таким же способом, как и друзья моего детства, пытающиеся проникнуть в цирковой шатер через прореху сзади… Если это непонятно, я могу провести прямую аналогию с драмой.

Периодически нам, театральным актерам, тот или иной режиссер напоминает о бессмертии Шекспира, заявляя, что собирается снова поставить «Гамлета». И что же он делает в первую очередь? Советуется с юристами и составляет впечатляющие документы, рекламирующие участие в изуродованном им шедевре знаменитого мистера Бэрримора[40]40
  Бэрримор, Джон (1882–1942) – англо-американский актер.


[Закрыть] или великого мистера Хэмпдена.[41]41
  Хэмпден, Уолтер (1879–1955) – американский актер.


[Закрыть] В результате публика идет смотреть героические усилия мистера Бэрримора или мистера Хэмпдена, не обращая никакого внимания на саму пьесу.

Даже попытка мистера Геддеса[42]42
  Геддес, Норман Бел (1893–1958) – американский театральный художник и архитектор.


[Закрыть] исправить ситуацию, пригласив на главную роль многообещающего молодого актера мистера Мэсси,[43]43
  Мэсси, Реймонд (1896–1983) – англо-американский актер.


[Закрыть] была неудачной, так как она повредила пьесе иным образом. Выбор Мэсси, актера, никогда не игравшего Гамлета, было вдохновенным решением со стороны мистера Геддеса, в какой-то степени соответствующим намерениям драматурга – показать Гамлета, интересного самого по себе, а не благодаря репутации исполнителя. Но дело испортили сокращение монологов и режиссура, превратившие Гамлета из философа в атлета…

То же самое происходит в кинематографе. Разве когда мистер Джордж Арлисс[44]44
  Арлисс, Джордж (1868–1946) – англо-американский актер.


[Закрыть] играет исторических персонажей, публика валит валом в кинотеатры, чтобы посмотреть на ожившего на экране Дизраэли[45]45
  Дизраэли, Бенджамин, 1-й граф Биконсфилд (1804–1881) – британский государственный деятель, в 1867, 1874–1880 гг. премьер-министр.


[Закрыть] или Александера Гамильтона?[46]46
  Гамильтон, Александер (1757–1804) – американский государственный деятель, в 1789–1797 гг. первый министр финансов США.


[Закрыть] Вовсе нет. Она хочет увидеть восхитительную интерпретацию Джорджем Арлиссом очередной роли.

Понимаете, – продолжал Друри Лейн, – малейшее смещение акцентов искажает всю картину. Ваш современный подход к преступлению так же глубоко ошибочен, как современная система привлечения в фильм мистера Арлисса, а на сцену мистера Бэрримора. Режиссер приспосабливает «Гамлета» к мистеру Бэрримору, вместо того чтобы приспосабливать мистера Бэрримора к бессмертному творению Шекспира. Вы, инспектор Тамм и окружной прокурор Бруно, совершаете аналогичную ошибку, приспосабливая преступление к Джону де Витту, вместо того чтобы приспособить его к обстоятельствам преступления. Результат этого чересчур эластичного метода – оборванные нити и необъясненные факты. К проблеме всегда нужно подходить, отталкиваясь от неизменных фактов самого преступления, а если гипотезы приводят к противоречиям или оборванным нитям, то они неверны. Вы следите за ходом моих мыслей, джентльмены?

– Мой дорогой мистер Лейн. – Лоб Бруно был наморщен, а его поведение заметно изменилось. – Это блестящая и, несомненно, в основном верная аналогия. Но, боже мой, как часто мы можем использовать предлагаемый вами метод? Нам нужно действовать. На нас давят начальство, пресса и общественное мнение. Если какие-то моменты остаются неясными, то не потому, что мы не правы, а потому, что их не смогли толком объяснить или же они вовсе не имеют отношения к делу.

– Спорный вопрос… – Лицо Лейна вновь стало спокойным и загадочным. – Отвлекаясь от этой увлекательной дискуссии, мистер Бруно, я соглашаюсь с вами, что закон должен следовать своим курсом. Арестуйте мистера де Витта за убийство Чарлза Вуда. – Он встал, улыбнулся, отвесил поклон и быстро вышел.

Бруно, проводив его до лифта, вернулся в кабинет с обеспокоенным лицом. Тамм, сидя на стуле, смотрел на него без обычной агрессивности.

– Ну, Тамм, что вы об этом думаете?

– Будь я проклят, если знаю, что думать, – ответил Тамм. – Сперва я просто считал его глупым старым хвастуном, но теперь… – Он поднялся и начал ходить по ковру. – Этот его монолог не был болтовней слабоумного старикашки… Кстати, вам будет интересно узнать, что Лейн сегодня был на ленче с де Виттом. Об этом мне доложил Мошер.

– На ленче с де Виттом? И он не проронил об этом ни слова, – пробормотал окружной прокурор. – Интересно, не прячет ли он в рукаве что-то касающееся де Витта?

– Во всяком случае, они ничего совместно не замышляют, – мрачно произнес Тамм, – так как, по словам Мошера, де Витт после ухода Лейна выглядел как побитый пес.

– Может быть, он на нашей стороне, – вздохнул Бруно, опускаясь во вращающееся кресло. – А если он действительно что-то обнаружит, нам придется проглотить собственное лекарство, каким бы оно горьким ни было!

Сцена 10
«ГАМЛЕТ»

Пятница, 11 сентября, 19.00

Мистер Друри Лейн, сопровождаемый похожим на казака скуластым субъектом, вошел через проход в стеклянной стене в фойе частного театра в «Гамлете». Вместо дешевой позолоты тут господствовали бронза и мрамор. В центре находилась бронзовая копия знаменитого памятника работы лорда Гауэра[47]47
  Гауэр, Роналд Сазерленд (1845–1916) – английский скульптор-любитель, автор памятника У. Шекспиру в его родном городе Стратфорд-на-Эйвоне.


[Закрыть] – Шекспир, сидящий на высоком пьедестале, окруженном стоящими фигурами леди Макбет, Гамлета, принца Хэла[48]48
  Хэл – принц Уэльский Генрих в пьесе У. Шекспира «Генрих IV».


[Закрыть] и Фальстафа. В глубине фойе возвышался бронзовый портал.

Лейн, внимательно следя за губами своего спутника, вошел вместе с ним через портал в театральный зал. Здесь не было ни лож, ни украшений в стиле рококо, ни хрустальных люстр, свисающих с высокого потолка, ни балконов, ни фресок.

На сцене лысый молодой человек, стоя на стремянке, наносил кистью энергичные штрихи на заднике, изображавшем аллею, уставленную по обеим сторонам причудливыми сооружениями.

– Браво, Фриц! – четко произнес Лейн, останавливаясь, чтобы лучше разглядеть работу молодого человека. – Мне это нравится.

Несмотря на то что зал был пуст, не слышалось ни малейшего эха голоса актера.

– А теперь внимание, Антон Кропоткин, – сказал Лейн, опускаясь на сиденье в заднем ряду. – Вы склонны недооценивать возможности пьесы вашего соотечественника. Под кажущимся гротеском скрывается истинно русский пыл. Перевод на английский уничтожит славянскую страстность. А если перенести действие на англосаксонскую почву, как вы предлагаете…

Бронзовая дверь открылась внутрь, и в зал проковыляла маленькая горбатая фигурка Куоси. Кропоткин резко повернулся, и Лейн проследил за его взглядом.

– Ты вторгаешься в святилище драмы, Куоси, – ласково упрекнул он. – Но ты выглядишь усталым, бедный Квазимодо. В чем дело?

Куоси подошел к ближайшему сиденью и ворчливо поздоровался с великаном Кропоткиным.

– У меня тот еще был день! – сердито сказал он. – Устал? Да я разорван на куски!

Лейн похлопал его по руке, как ребенка:

– Но ты добился успеха, гном?

Куоси усмехнулся:

– Каким образом? То, как южноамериканские консулы служат своим странам, просто позор! Никого нет в городе. Все в отпуске… Я потратил три часа на бесполезные телефонные звонки и…

– Тебе нужно обзавестись терпением неофита, Куоси, – промолвил Лейн. – Ты дозвонился уругвайскому консулу?

– Уругвай? – проскрипел старик. – Это страна в Южной Америке?

– Да. Думаю, тебе там больше повезет.

Куоси скорчил безобразную рожу, злобно ткнул русского в ребра и вышел из зала.

– Чертов крысенок! – проворчал Кропоткин. – Теперь у меня будет болеть ребро.

Спустя десять минут, когда Кропоткин, Хоф и Лейн обсуждали новую пьесу, горбун вернулся в зал, усмехаясь.

– Отличное предложение, мистер Друри! Уругвайский консул не вернется до 10 октября.

Кропоткин поднялся и зашагал по проходу. Лейн наморщил лоб.

– Жаль. Он тоже в отпуске?

– Да. Уехал в Уругвай, и никто в консульстве не может или не хочет давать никаких сведений. Консула зовут Хуан Ахос.

– Я бы хотел поэкспериментировать с этим опусом, мистер Лейн, – задумчиво произнес Хоф.

– Да, Фриц? – отозвался актер.

– Как насчет того, чтобы разделить сцену по горизонтали? Технически проблема не слишком сложная…

– Только что звонили по телефону… – начал Куоси, но Лейн смотрел на Хофа.

– Над этим стоит подумать, Фриц, – сказал он. – Ты…

Куоси потянул актера за руку, и тот обернулся:

– Что-нибудь еще?

– Я пытаюсь сообщить вам, – огрызнулся горбун, – что звонил инспектор Тамм и сообщил, что он арестовал Джона де Витта.

Лейн равнодушно махнул рукой:

– Глупо, но полезно. Это все?

Куоси поглаживал ладонью лысину:

– Инспектор сказал, что сможет быстро предъявить обвинение, но процесс начнется не раньше чем через месяц. Суд будет заседать только в октябре.

– В таком случае, – сказал Лейн, – мы позволим Хуану Ахосу спокойно провести отпуск. Ты заслужил отдых, Калибан… А теперь, Фриц, давай разберемся с твоей идеей.

Сцена 11
ОФИС ФИРМЫ «ЛАЙМЕН, БРУКС И ШЕЛДОН»

Вторник, 29 сентября, 10.00

От миссис Ферн де Витт, шедшей через приемную, исходило напряжение, как от самки леопарда, размахивающей в гневе хвостом. На ней были костюм, шляпа без полей и причудливого вида туфли, отороченные леопардовым мехом. В черных глазах светилась злобная ярость, вполне достойная леопарда. Стареющее лицо, покрытое слоем макияжа, походило на тотемную маску, под которой таилась не только многовековая жестокость, но и страх.

Когда секретарь открыл дверь и сказал, что мистер Брукс готов ее принять, миссис де Витт неподвижно сидела на стуле. Едва заметно улыбнувшись, она подобрала отороченную леопардом сумочку и последовала за секретарем по длинному коридору, уставленному полками с книгами по юриспруденции, к двери с надписью: «М-р Брукс. Личный кабинет».

Лайонел Брукс обладал львиной внешностью в полном соответствии со своим именем.[49]49
  Lion (лайон) – лев (англ.).


[Закрыть] Это был крупный мужчина со светлой седеющей гривой, неброско одетый и с настороженным взглядом.

– Садитесь, миссис де Витт. Простите, что заставил вас ждать.

Женщина опустилась на стул, отказавшись от предложенной сигареты. Брукс присел на край стола и заговорил, глядя в пространство:

– Вероятно, вас удивила моя просьба прийти сюда. Боюсь, дело очень серьезное, и мне нелегко к нему приступить. Поймите, миссис де Витт, что я всего лишь посредник.

– Понимаю, – отозвалась она, даже не шевельнув алыми губами.

– Я ежедневно посещаю мистера де Витта в его камере, – продолжал Брукс. – Его обвиняют в убийстве первой степени, поэтому закон запрещает освобождение под залог. К своему заключению он относится… э-э-э… философски. Но я хочу сообщить вам о другом. Миссис де Витт, ваш муж вчера попросил меня предупредить вас, что если он будет оправдан, то немедленно начнет бракоразводный процесс.

Женщина не отвела взгляд и не отпрянула, как от неожиданного удара. Но в глубине ее больших испанских глаз что-то блеснуло, и Брукс быстро добавил:

– Мистер де Витт уполномочил меня предложить вам двадцать тысяч в год, покуда вы вновь не вступите в брак, если вы согласитесь на развод и поможете осуществить его без излишней огласки и суеты. Мне кажется, миссис де Витт, что при сложившихся обстоятельствах… – Брукс поднялся и начал обходить вокруг стола, – что при сложившихся обстоятельствах мистер де Витт делает весьма щедрое предложение.

– А если я не соглашусь на развод? – осведомилась женщина.

– Он не оставит вам ни цента.

Губы женщины скривились в злобной улыбке.

– Мне кажется, вы и мистер де Витт чересчур оптимистичны, мистер Брукс. Существует такая вещь, как алименты.

Брукс сел и тщательно зажег сигарету:

– Вам не положено никаких алиментов, миссис де Витт.

– Странное заявление для юриста. – Румяна на ее щеках горели, как пламя. – Отвергнутая жена имеет право на содержание!

Металл в ее голосе заставил Брукса поморщиться.

– Вы не отвергнутая жена. Если вы будете противиться разводу и вынудите нас обратиться в суд, то можете мне поверить, что симпатии суда будут на стороне вашего мужа, а не на вашей.

– Пожалуйста, объяснитесь.

Брукс пожал плечами:

– Хорошо, если вы настаиваете. Миссис де Витт, в штате Нью-Йорк существует только одно обвинение, по которому истец вправе обратиться в суд по делу о разводе. Сожалею, что вынужден говорить это, но мистер де Витт располагает неопровержимым доказательством вашей неверности.

Веки женщины слегка дрогнули.

– Каким доказательством?

– Подписанными показаниями свидетеля, заявляющего, что вы и Харли Лонгстрит находились в квартире Лонгстрита рано утром 8 февраля этого года в то время, когда вы, как предполагалось, уехали за город на уик-энд. Свидетель видел вас в прозрачной ночной рубашке, а мистера Лонгстрита в пижаме, в позе, которая не позволяла усомниться в существовании между вами интимных отношений. Должен ли я вдаваться в подробности? В заявлении приводятся все детали.

– Этого вполне достаточно, – тихо сказала женщина. Огонь в ее глазах погас; теперь она дрожала, как нашкодившая девчонка. – Кто этот ваш так называемый свидетель – женщина?

– Я не уполномочен отвечать на этот вопрос, – отозвался Брукс. – Но я понимаю, о чем вы думаете. Вам кажется, что это блеф или подтасовка. – Его лицо стало суровым, а голос – холодным и бесстрастным. – Уверяю вас, что мы располагаем этим документом и что надежный свидетель готов подтвердить свои слова. Мы также в состоянии доказать, что этот инцидент в квартире Лонгстрита был не первым, хотя, вероятно, последним. Повторяю, миссис де Витт, при данных обстоятельствах мистер де Витт ведет себя очень щедро. Руководствуясь моим опытом в подобных делах, советую вам принять предложенные двадцать тысяч в год, согласившись помочь нам осуществить развод без скандала. Подумайте об этом.

Брукс встал, возвышаясь над посетительницей, которая сидела, положив руки на колени и уставясь на ковер. Затем она молча поднялась и направилась к двери. Брукс распахнул дверь перед женщиной, проводил ее к лифту и нажал кнопку вызова. Когда лифт поднялся, он медленно произнес:

– Надеюсь в течение дня получить известия от вас или от вашего адвоката, миссис де Витт, если вы решите его нанять.

Она прошла мимо него в кабину, словно он не существовал вовсе. Лифтер ухмыльнулся, и Брукс остался в одиночестве.

Роджер Шелдон, младший партнер, просунул курчавую голову в приемную и скорчил гримасу:

– Ушла, Лайонел? Как она это восприняла?

– Вынужден воздать этой женщине должное. Мужества ей не занимать.

– Ну, де Витта это удовлетворит, если она не поднимет хай. Думаешь, она будет сопротивляться?

– Трудно сказать. Хотя думаю, она знает, что наш свидетель – Анна Плэтт, так как та подозревает, что миссис де Витт видела ее в то утро, когда она заглянула в спальню. Черт бы побрал этих баб!.. – Внезапно он умолк и заговорил другим тоном: – Знаешь, Роджер, это подало мне неприятную мысль. Лучше поручить кому-нибудь наблюдать за Анной Плэтт. Я не слишком уверен в ее честности. Меня не удивит, если миссис де Витт попытается подкупить ее, и она в суде откажется от своего заявления…

– Приставлю к ней Бена Кэллама, – сказал Шелдон. – Такие дела по его части. А как Лаймен справляется с делом де Витта?

Брукс покачал головой:

– Фреду приходится нелегко, Роджер. Если бы миссис де Витт знала, как мало у ее мужа шансов на оправдание, она бы не волновалось. У нее больше шансов стать вдовой, чем разведенной!

Сцена 12
«ГАМЛЕТ»

Воскресенье, 4 октября, 15.45

Мистер Друри Лейн бродил по своим английским садам, заложив руки за спину и вдыхая напоенный цветочным ароматом воздух. Рядом с ним семенил молчаливый Куоси, копирующий настроение своего хозяина с преданностью старого пса.

– Если я кажусь недовольным, прости меня, – заговорил Лейн, не глядя на лысину Куоси. – Иногда я становлюсь нетерпеливым. Великий Шекспир не раз говорил о Времени, которое не следует торопить. Например, – продолжал он, становясь в ораторскую позу, – «Время – старый судья – разбирает все такие преступления. Пусть оно рассудит и нас».[50]50
  У. Шекспир. «Как вам это понравится». Перевод Т. Щепкиной-Куперник.


[Закрыть] Прекрасная Розалинда никогда не произносила более правдивых слов. Или «Как люди ни хитри, пора приходит – и все на воду свежую выводит».[51]51
  У. Шекспир. «Король Лир». Перевод Б. Пастернака.


[Закрыть] Неуклюже, но трогательно. И «Так-то коловращенье времени несет с собой возмездие»,[52]52
  У. Шекспир. «Двенадцатая ночь». Перевод М. Лозинского.


[Закрыть] что является непреложной истиной. Поэтому…

Они подошли к причудливому старому дереву с толстым раздвоенным стволом, у которого стояла скамейка. Лейн опустился на нее, подав знак Куоси сесть рядом.

– Дерево Куоси, – пробормотал Лейн. – Монумент твоей дряхлости, почтенный старец. – И он закрыл глаза.

– Вас что-то беспокоит, – проворчал Куоси и ухватился за бакенбарды, словно стыдясь своей нескромности.

– Ты так думаешь? – Лейн искоса посмотрел на него. – В таком случае ты знаешь меня лучше, чем я сам… Да, Куоси, ожидание не успокаивает нервы. Мы оказываемся в тупике. Ничего не происходит, и я начинаю сомневаться, произойдет ли что-то вообще. Мы наблюдаем превращение загадочного, как сфинкс, Джона де Витта из человека, терзаемого тайным страхом, в человека, ободренного тайной надеждой. Кто знает, какой бальзам укрепил его душу? Я видел его вчера, и он походил на йога, ожидающего кончины с безмятежностью эзотерического Востока. Странно!

– Может, его оправдают, – проскрипел Куоси.

– Возможно, – продолжал актер, – то, что я принимаю за покорность, в действительности римский стоицизм. Любопытный персонаж… Что касается остального, я бессилен – моя роль свелась к прологу… Бюро исчезнувших лиц было весьма любезно, но их рапорты стерильны, как вороватый бард Поупа.[53]53
  Поуп, Александер (1688–1744) – английский поэт.


[Закрыть] Инспектор Тамм информирует меня с серьезным видом – наивный джентльмен, Куоси! – что расследовал частную жизнь всех пассажиров этой ладьи Харона[54]54
  Харон – в греческой мифологии перевозчик душ умерших через подземную реку Стикс.


[Закрыть] и не обнаружил ничего подозрительного. Снова мат… Впрочем, это ничего не значит. Слишком многие скрылись с места преступления, и слишком многое остается необъясненным… Вездесущий Майкл Коллинз посещает Джона де Витта в его адвокатском склепе с энергией кающегося, ползущего на коленях к пещере Пафнутия,[55]55
  Пафнутий – христианский святой, живший в конце III – начале IV в. и скрывавшийся в пещере от преследований римского императора Диоклетиана.


[Закрыть] но не спасающего свою душу… Окружной прокурор Бруно – очень обеспокоенный человек – информирует меня через адвоката Лайонела Брукса, что миссис де Витт залегла в своей берлоге, не принимая и не отвергая предложение мужа. Проницательная и опасная женщина, Куоси… А моя коллега по театру, мисс Черри Браун, одолевает окружную прокуратуру, предлагая помощь в деле против де Витта, но не имея никаких качеств, способных убедить прокурора, кроме внешности… Свидетельница с таким бюстом и такими бедрами будет выглядеть в суде весьма убедительно…

– Если бы сейчас был апрель, мистер Друри, – заговорил Куоси после паузы, – я бы сказал, что вы репетируете один из монологов Гамлета.

– А бедный Чарлз Вуд, – со вздохом продолжал Друри Лейн, – оставил свое состояние, равное девятистам сорока пяти долларам и шестидесяти трем центам, штату Нью-Джерси, поскольку больше никто на него не претендует. Пять долларов, вложенные в банковскую книжку, вероятно, упокоятся в архиве… Ах, Куоси, мы живем в век чудес!