Текст книги "Плыви ко мне (ЛП)"

Автор книги: Элл Нокс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

Глава

19

Делайла

От переутомления я снова засыпаю, просыпаясь лишь для того, чтобы съесть пару сухих крекеров, на которые меня уговаривает Грей. С трудом замечаю мягкий золотистый свет, исходящий от лампы и освещающий раскрытую книгу на его коленях, пока я медленно пережевываю, глотаю и снова закрываю глаза.

Когда просыпаюсь в третий раз, меня будит пронзительный звук будильника, напоминающего о новом дне в офисе.

– Возьми больничный, если нужно, – предлагает Грей, его голос хриплый и глубокий после сна.

Я смотрю на него – на его щеке виден след от сна, а глаза приоткрыты наполовину.

Голова больше не болит, тело кажется отдохнувшим. Обычно я бы рискнула: пошла в офис и притворялась бы, что все в порядке, как всегда, даже если мое тело не до конца восстановилось.

Но сегодня…

Сжав его руку, лежащую на моем животе, я целую его костяшки и затем тянусь за телефоном.

Впервые в жизни я звоню на работу и говорю, что не приду, потом сбрасываю и глажу край одеяла, размышляя, чем же мне заняться целый день.

– Думаешь, сможешь удержать завтрак, красавица?

Мой желудок урчит при одной только мысли.

– Возможно.

– Тогда я что-нибудь приготовлю. Ты лежи.

Грей чмокает меня в губы и выпрыгивает из кровати, на нем только нижнее белье.

Чувствую себя странно, оставшись в постели, зная, что обычно в это время я уже встала бы и начала собираться. Еще более странно слышать, как хлопают дверцы шкафчиков, шипит чайник, нарушая тишину моей квартиры. Напоминает, что я здесь не одна.

Но меня это совсем не напрягает. Напротив, это чертовски приятно.

Я быстро иду в туалет, когда мочевой пузырь заявляет о том, что под одеялом больше не полежишь, и задерживаюсь в коридоре, чтобы взглянуть на силуэт Грея, стоящего перед холодильником. Когда он стоит спиной ко мне, я могу смотреть столько, сколько захочу. Хотя есть чувство, что даже если он обернется прямо сейчас и поймает мой взгляд, я не смогу оторваться – и точно не стану отрицать, что разглядываю его.

Его мышцы напрягаются, когда он что-то достает, и я задерживаю взгляд на них чуть дольше, чем надо, прежде чем скользнуть взглядом по остальной части его тела.

Как его черные трусы облегают его задницу – должно быть противозаконно.

Да и икры, рельефные от огромного колличества часов плавания, – не менее преступны.

Я невольно улыбаюсь, вспоминая, как наблюдала за ним точно так же, когда мы впервые встретились. Я тогда сидела на кровати в медпункте, насквозь мокрая, с ссадиной на бедре, которая дико жгла, а Грей стоял ко мне спиной и рылся в медицинском шкафчике, ища антисептик.

Я тогда изучала его, отмечая, насколько он был привлекательным.

Даже тогда было в нем что-то такое, что заставляло сердце биться быстрее.

И сейчас все так же, только теперь он стоит на моей кухне, готовит мне завтрак после того, как всю ночь заботился обо мне.

Наклоняю голову, проводя пальцем по уголку губ, чтобы проверить, не пускаю ли слюни. Мои соски напрягаются, приятно трясь о шелковую ткань топа. Внизу живота тяжесть, а желание простреливает насквозь.

– Ты собираешься стоять там весь день и смотреть на меня, Делайла? – поддевает он.

Я поднимаю глаза на Грея, уголки губ подрагивают в улыбке.

– Может быть… Ты собираешься меня остановить?

– Ни в коем случае.

– Вот и отлично.

– Отлично? – усмехается он.

– Ага, – говорю я, размышляя, стоит ли озвучить то, что вертится на языке. Прощупать почву или нырнуть с головой? – Могу ведь смотреть на то, что мое, верно?

Ныряю с головой.

– Я твой, да, красавица?

Сердце начинает бешено стучать в груди, и я молча киваю, сжимаю ноги вместе, чтобы хоть немного унять жар, собирающийся внизу живота.

– Ну, отлично, – ухмыляется Грей. – Потому что ты моя, Делайла. Всегда была. А теперь марш обратно в кровать.

Я мчусь в ванную, быстро чищу зубы и возвращаюсь в кровать, по пути открывая жалюзи, чтобы впустить солнечный свет.

Грей появляется через минуту с деревянным подносом, который я когда-то использовала как декор, а потом убрала и забыла о нем. Он ставит его мне на колени, ловко убирая две кружки чая, прежде чем они успевают пролиться.

– Я подумал, что чай лучше кофе. Не думаю, что тебе сейчас нужно много кофеина после мигрени.

Осторожно, чтобы не опрокинуть поднос, я притягиваю его к себе для поцелуя.

– Идеально, спасибо.

Я беру ложку и начинаю есть йогурт с гранолой и ягодами, с удовольствием хрустя и пережевывая.

– Никто никогда не делал для меня ничего подобного, – признаюсь я между укусами, чувствуя себя немного наивно, когда правда срывается с губ. Мне двадцать пять, черт возьми, я была влюблена раньше, или, по крайней мере, думала, что была… но уж завтрак в постель хотя бы раз кто-то должен был мне приготовить.

Грей бросает взгляд на меня поверх своей миски с гранолой.

– Сильно ли я поддержу токсичную маскулинность, если признаюсь, что мне нравится быть первым?

Я не могу сдержать довольную улыбку. Грей не заставляет меня чувствовать себя неловко или особенной в плохом смысле, он напоминает, что нормально переживать «впервые», сколько бы лет тебе ни было.

И, честно говоря, теперь, когда он это сказал, мне тоже нравится, что он мой первый в этом плане.

Когда я озвучиваю эту мысль, его улыбка становится такой же широкой, как и моя.

Мы болтаем обо всем понемногу за завтраком: как странно мне сейчас не быть в офисе, как прошел семейный ужин у Грея в воскресенье, во сколько он начинает работу в этот чудесный день.

Я собираюсь спросить его, добрался ли он до моей любимой сцены в книге, которую читал вчера ночью, пока я спала, но тут его телефон начинает вибрировать, и Грей быстренько проверяет входящее сообщение.

– Кто это?

Вопрос срывается с губ, повисает в воздухе, рассыпаясь на миллионы крошечных осколков.

– Прости, это личное, тебе не обяза…

– Да все нормально, это просто Хадсон, – говорит Грей, поворачивая телефон ко мне, показывая переписку с одним из братьев Миллен. – Говорит, что у нас кончилось молоко… Ну так сходи и купи, черт возьми.

Я фыркаю в чашку с чаем, представляя, как Хадсон выглядит, если он хоть немного похож на своего старшего брата, потому что по поведению – явно не похож.

– Вы похожи?

– Кто? Я и Хадсон?

Я киваю.

Грей быстро пролистывает что-то на телефоне и передает его мне, на экране открывается фотография высокого разрешения.

Черт.

Братья Миллен – это просто огонь.

Я сразу нахожу Грея: на нем простые джинсы и зеленая футболка с длинными рукавами, щеки украшает его фирменная ямочка, а улыбка до ушей. Его руки обняли двоих мужчин по бокам.

– Это Блейк, – говорит Грей, указывая на брата слева. Оба примерно одного роста, худощавые и подтянутые, в отличие от других двух братьев, которые выглядят более мускулистыми.

На фото Блейк тоже улыбается, у него такая же ямочка на одной щеке и ровные белые зубы. Волосы чуть длиннее, чем у Грея, завиваются за ушами, и, глядя на его дружелюбное, открытое лицо, невозможно не заметить кровное родство между ним и Греем.

– А это Ноа, – продолжает он. Старший брат Милленов и самый низкий… Хотя назвать «низким» парня, который все еще под два метра, сложно. Он стоит впереди, улыбаясь с закрытым ртом, а золотое обручальное кольцо сверкает на его пальце.

– Он женат?

– Ага. Он и Фэйт женаты уже года четыре или пять.

– Значит, это Хадсон?

Грей кивает.

– Точно.

Хадсон стоит выше остальных трех братьев, его татуированные, накачанные руки скрещены и едва не разрывают рукава черной футболки. Он не улыбается, но вспышка камеры все равно подчеркивает тихий блеск в его глазах, отражая радость от того, что он в окружении тех, кого любит больше всего.

Не мой тип, уж слишком большой громила, но все равно привлекательный. С копной темных волос, чуть кривоватым носом и бородой, покрывающей нижнюю часть челюсти.

Понимаю, почему он нравится женщинам.

Блейк тоже, хотя в нем есть что-то более тихое, спокойное.

– Думаешь, мы похожи?

– Да, определенно есть семейное сходство. Что-то… притягательное у вас у всех.

– Ты имеешь в виду красавцы?

Я легонько бью Грея по руке, а его громкий смех, словно ленточка, уютно обвивается вокруг моего сердца.

Глава

20

Делайла

Насытившись вкусным завтраком, мы с Греем лениво проводим следующий час в постели, растянувшись, как лев и львица, под жарким пустынным солнцем.

Время, к счастью, на нашей стороне. Грей начинает работу в центре отдыха только ближе к вечеру, а у меня сегодня чудесно пустой, хоть и странный, день – за исключением вечернего урока по плаванию, на который я еще не решила, пойду ли.

Не думаю, что Грею вообще важно, пойду я или нет. Одна его рука лежит на моем бедре, его ладонь медленно задирает кружевной край моих шелковых шортов, касаясь обнаженной кожи. Другая держит знакомый роман, его большой и мизинец сжимают страницы, чтобы книга не закрылась.

Утренние новости тихо играют на фоне, но я не могу оторваться от мыслей о нем, слишком остро ощущая наши прикосновения.

Довольно прокручивать ленту в соцсетях, я блокирую телефон и нарочно провожу пальцами по его предплечью, пока он не смотрит на меня.

Моя кожа словно натянута, это сочетание его близости и грязных слов, напечатанных на странице, которую я читаю через его плечо.

– Я собираюсь принять душ… пойдешь со мной?

Загнув угол страницы, чтобы не потерять место, Грей молча идет за мной в ванную. Я ощущаю его взгляд на себе, пока включаю теплую воду, шагнув наполовину в поддон, чтобы проверить температуру струи – она у нас иногда ведет себя непредсказуемо.

Когда его руки ложатся на мои бедра, пальцы скользят под пояс шорт, я откидываюсь назад, ощущая твердые линии его пресса, прижатые к моим мягким изгибам.

– Это ведь правильно, да? – шепчет он мне на ухо, заставляя меня вздрогнуть. – Скажи, что я не один так чувствую.

Я вздыхаю, запрокидывая голову еще дальше, чтобы уложить ее на его ключицу.

Этот мужчина…

Он заставляет меня хотеть открыть перед ним всю свою душу.

– Ты не один, Грей, – признаю я правду. – Я тоже это чувствую.

Его мозолистые пальцы спускают один тонкий ремешок моего топа с плеча, его губы оставляют нежный поцелуй на коже. Грей повторяет то же с другой стороны, пока шелковая ткань не соскальзывает, собираясь у меня на талии, и он не прижимает мои обнаженные груди.

Его щетина царапает мою шею, контрастируя с мягким прикосновением волос к виску.

Я морщусь и извиваюсь, когда Грей гладит особенно щекотливое место под ребрами, но он крепко прижимает меня к себе, громко смеясь. Смех, который я бы хотела сохранить в памяти навсегда.

Он снова проводит по этому месту, пока ванная начинает наполняться паром, заставляя меня смеяться, пока я не отстраняю его руки.

Прежде чем они начнут блуждать дальше.

– Г-Грей, – запинаюсь я, когда его пальцы касаются внутренней стороны моих бедер. Я там чертовски чувствительная, это просто сводит с ума, и Грей это знает.

– Ты уже мокрая для меня, красавица?

Я наклоняю бедра назад, прижимаясь к его напряженному бугру, давящему мне в поясницу.

– Узнай сам.

Отодвигая в сторону мои шорты, Грей погружает сначала один палец, а затем другой в горячую влажность между моими ногами, медленно проводя ими по моим пульсирующим стенкам.

Один, два, три, четыре…

Игнорируя мое трепещущее возбуждение, он вынимает пальцы, и я вслух протестую. Его пальцы покрыты моей влагой. Мы оба наблюдаем, как он раздвигает их, и тонкие нити желания блестят в солнечном свете, пробивающемся через окна ванной.

Мое пустое нутро сжимается, когда я вижу, как Грей засовывает пальцы в рот, полностью до самых костяшек. Он слизывает вкус меня, а затем с громким хлопком вытаскивает их, и я слышу этот звук даже сквозь шум воды. Он снова касается меня, размазывая влажность по низу моей спины, одновременно срывая с меня шорты.

Мокрые шорты липнут к влажной коже и падают в беспорядочную кучу на полу.

– Иди в душ, Делайла, – говорит Грей, добавляя звонкий шлепок по моей заднице, звук которого эхом отзывается по всей ванной.

Я захожу в душ, позволяя теплой воде обрушиться мне на голову, пока волосы не повисают тяжелым, мокрым полотном, став чуть темнее обычного.

Закрываю глаза, наслаждаясь теплом, которое ласкает каждую клеточку моего тела, за исключением прохлады на спине.

– Ты не присоединишься? – Я оглядываюсь через плечо и вижу, как Грей касается головки своего напряженного члена. Его плоть ярко-красная от прилива крови, подрагивает перед его животом. Его яйца висят тяжелыми между ног, такого же аппетитного оттенка красного, и я хочу взять их в рот и…

Грей отодвигает меня в сторону, заходя в душевую кабину и закрывая за собой стеклянные двери. Он встает под струи воды, проводя руками по волосам, откидывая их назад.

Мои глаза медленно скользят по его телу, останавливаясь на идеально очерченной форме его ягодиц. Меня охватывает желание вонзить в них зубы, оставить там свой след, пометить его как своего.

Обходя его спереди, я легко касаюсь кончиками пальцев его пресса, двигаясь вниз, к той самой V-образной линии, что ведет к его паху. Замечаю, как его мышцы напрягаются под моими дразнящими прикосновениями.

Вода собирается на кончиках моих ресниц, слипая их вместе, но я не отрываю взгляд от Грея, ловя каждую его реакцию.

Он смотрит на меня в ответ, словно ожидая следующего шага, губы приоткрыты, зрачки расширены, почти полностью скрывая его красивые радужки.

Не разрывая зрительного контакта, я подношу ладонь ко рту, плюю на нее и скольжу вниз по его члену.

– Д-Делайла… – запинается он, его глаза мгновенно закрываются.

Я ловлю каждое его движение – каждый вздох, стон, закатанные глаза, напряжение в руках, сжимающих мои бедра так, будто я – единственное, что удерживает его от падения, – пока я медленно ласкаю его, уделяя особое внимание пульсирующей головке.

Горячая вода стекает по нашим телам, создавая вокруг нас паровой кокон, из которого мне не хочется уходить. Грей дрожит под моей рукой, мышцы на шее натягиваются с каждым новым стоном, сорвавшимся с его губ.

Сердце бешено колотится в груди от осознания той силы, что я держу в своих руках. Я провожу большим пальцем по пульсирующей вене вдоль его члена, а другой рукой аккуратно прикасаюсь к его яйцам.

– Красавица… – Грей пытается что-то сказать, но слова быстро сменяются хриплым стоном. – Ах…

Я дразню его нежную кожу, перекатывая его яйца пальцами, пока не начинаю ощущать пульс Грея прямо на ладони.

Поднимаюсь на носочки, краду у него поцелуй, поглощая его прерывистое дыхание.

Грей приоткрывает глаза, когда мои губы скользят по его, а затем я оставляю легкие кусачие поцелуи вдоль его острой челюсти и спускаюсь к чувствительному родимому пятну за ухом.

Он на мгновение смотрит вниз, туда, где моя рука касается его, прежде чем снова возвращает взгляд на мое лицо.

С благоговением он убирает мокрые пряди волос с моего лба, обхватывает мою челюсть и приподнимает голову, углубляя наш поцелуй.

Мои веки сами собой закрываются, и я чувствую себя в безопасности, любимой, желанной. Нужной.

Я погружаюсь в это ощущение, мечтая, чтобы оно длилось вечно, и задаваясь вопросом, возможно ли это, когда Грей вдруг меняет тактику.

Его глаза вспыхивают, и я чувствую, как его яйца едва заметно подтягиваются к телу. Он кусает мою нижнюю губу, болью, пронзающей позвоночник, и я вскрикиваю.

Но мне это, черт возьми, нравится.

Потянув мою губу вперед, так что она остается чуть выпяченной, Грей покусывает ее, затем нежно проводит языком по покрасневшему месту, успокаивая боль.

Мое нутро тяжело пульсирует, живот сжимается от напряжения, а соски ноют от недостатка внимания.

Не раздумывая, я трусь грудью о его мокрую кожу, и этот скользкий контакт между нашими телами заставляет меня зашипеть от удовольствия. Но стоило мне только откинуть голову назад, чтобы насладиться моментом, как Грей разворачивает меня и прижимает грудь и щеку к холодным стеклянным дверям душа.

Я вскрикиваю от внезапного холода, чувствуя, как он наклоняет мои бедра и без труда раздвигает ноги.

Рифленое покрытие душевой врезается в мои ступни, но я не жалуюсь, не тогда, когда Грей проводит двумя пальцами по моему влажному разрезу, проверяя, насколько я готова, и затем довольно улыбается в мою лопатку.

– Всегда такая чертовски мокрая для меня, Делайла.

Меня просто разрывает от жара изнутри, сердце и мозг превращаются в два комка мягкой субстанции.

Одна его рука прижимается к стеклу рядом с моей головой, по его пальцам медленно скатываются капли воды. Другой рукой я чувствую, как он касается меня, ставя себя у моего входа, его большой палец отводит в сторону одну из моих упругих ягодиц и вздувшиеся губы, открывая меня, чтобы войти.

– Вот так… – почти мурлычет он. – Дыши. Ты сможешь принять меня, я знаю.

Все ощущается теснее, чем обычно, без всякой подготовки, и я дергаюсь от жгучего укола, но Грей удерживает меня на месте, убирая руку от стеклянной двери и сжимая мое плечо крепче.

– Черт возьми, – всхлипываю я, когда он полностью входит, его таз плотно прижимается к моей заднице. Я почти схожу с ума – хочется одновременно отодвинуться и прижаться ближе. Все сразу и слишком много, и недостаточно одновременно.

Без особого предупреждения Грей задает безумный ритм, удерживая меня на месте одной рукой за плечо, а другой лаская мои соски, пощипывая их, скользя по клитору.

Стекло душевой начинает дребезжать от наших движений, шум воды почти заглушен нашими стонами и ритмичными толчками.

Я сжимаюсь, когда он задевает особенно чувствительное место внутри, его член снова и снова надавливает на переднюю стенку, заставляя мои ноги дрожать, пока я не начинаю сомневаться, что смогу устоять. Оргазм уже на подходе, мое тело начинает пульсировать, окутанное этой…

Но Грей вдруг замедляет движение и убирает палец с моего клитора, не обращая внимания на мое разочарованное всхлипывание. Черт, я почти кончила!

– Я хочу, чтобы ты поработала для этого, – спокойно говорит Грей, двигая бедрами медленно, будто через патоку.

Я пытаюсь снова протестовать, намеренно сжимаюсь вокруг него, но он прижимает мои руки к стеклу, точно так же, как в первый раз, когда мы занимались сексом.

– Ты начала эту игру, – напомнил он, слишком самодовольный для моего вкуса. – А теперь я хочу, чтобы ты работала. Подайся назад, заставь эту задницу двигаться. Я хочу видеть, как сильно ты этого хочешь. Как сильно ты хочешь моей спермы, Делайла?

Этот вопрос он шепчет мне прямо в ухо, прикусив мочку, и по тону ясно, что он не шутит. Я хочу этого так сильно, что не могу дышать, не могу думать ни о чем другом.

Не имея возможности использовать руки, я неуверенно двигаю бедрами назад, пытаясь вспомнить любые секс-сцены из прочитанных книг, где происходило что-то подобное.

Но в голове пусто – я точно читала что-то похожее, но мой мозг затуманен настолько, что я не могу вспомнить ни одной детали.

Однажды я дразнила Грея, говоря, что ему нужно почитать мои любовные романы, чтобы научиться кое-чему новому, но, похоже, сейчас я та, кто должна учиться.

Ведь он здесь учитель, а не я.

Я начинаю двигаться быстрее, чувствуя, как он скользит внутри меня, но этого все еще недостаточно. Я не могу дотронуться до клитора, потому что мои руки все еще прижаты к стеклу…

– Вот так, Делайла. Продолжай… – Моя кожа покалывает от жара, но я не останавливаюсь. Уже не уверена, что это больше: его слова или горячая вода, которая продолжает литься на нас. – Хорошая девочка.

Мои мышцы начинают гореть, и я понимаю, что завтра буду чертовски убита, а может, даже через несколько часов, но остановиться уже невозможно.

Не тогда, когда… не тогда, когда…

Сжалившись над моими жалобными стонами, Грей крепко хватает меня за ребра и начинает двигать вверх и вниз, вверх и вниз, снова и снова. Я уверена, что он оставит синяки, но мне все равно, потому что я все равно принадлежу ему. Пусть оставляет следы – что с того?

– Я кончаю, я кончаю! – кричу я, когда Грей снова касается моего клитора, заставляя меня сжиматься вокруг него волнами.

Мой оргазм кажется бесконечным, Грей продолжает играть с моим пульсирующим телом, вытягивая из меня максимум удовольствия, пока мои конечности не превращаются в желе. Обмякнув, я почти полностью завишу от него, и он держит меня крепко, обвив руку вокруг моей талии, прижимая нас друг к другу, пока наши тела не начинают снова сталкиваться.

Без дыхания, я тяжело дышу, бездумно наблюдая, как мое дыхание запотевает стекло, а потом исчезает, пока я прихожу в себя.

Грей начинает пульсировать во мне, становится еще тверже, и с болезненным стоном резко сжимает мой клитор, выплескиваясь внутри.

Второй оргазм накрывает меня резко, почти болезненно, от того, как чувствительно мое тело пульсирует. Я громко вскрикиваю, сжимаю ноги вместе, удерживая Грея внутри, пока мои стенки сокращаются.

Его руки нежно скользят вверх и вниз по моим рукам, мягкий поцелуй ложится на мой мокрый висок, и затем Грей аккуратно выходит из меня, его семя медленно стекает по внутренней стороне моего бедра.

Он берет губку, выдавливает изрядную порцию моего геля для душа с ароматом роз и осторожно проводит ею по каждому сантиметру моей кожи, особенно нежно касаясь между ног.

Когда Грей держит меня под теплой водой, смывая пену, я молча беру его губку и возвращаю услугу, покрывая его своей нежной ароматной пеной.

Мы заворачиваемся в мягкие полотенца, сушась вместе; Грей оборачивает свое вокруг талии, а мое плотно завязывает на груди, целуя меня в нос.

– Я давно хотел это сделать.

– Что? – хихикаю я, окрыленная эндорфинами. – Заняться со мной сексом в душе?

Грей щипает меня за бок за такую дерзость.

– Нет, вот это, – он целует меня снова, на этот раз захватывая мои губы и сплетая наши языки. – Быть с тобой… чтобы ты стала моей.

– Как давно? – шепчу я.

– С тех пор, как ты зашла в медпункт, насквозь мокрая и дрожащая, – он снова касается моих губ своими. – Хотел тогда закутать тебя в полотенце и поцеловать, как сейчас.

– Ну, думаю, нам стоит наверстать упущенное, как считаешь?