Текст книги "Скажи мне "да""
Автор книги: Элизабет Сент-Клер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)
– Это место знают не все туристы, – объяснил он.
– Меня удивляет, как они одеты. Я и не думала, что надо брать такие наряды в Акапулько.
– Многие из этих людей проводят здесь по шесть месяцев в году. Они все знают друг друга, и одежда для них – это часть игры. Я и сам-то себя неловко чувствую. Вы заметили, что на многих мужчинах костюмы от Армани?
– Шесть месяцев! Не могу представить, как здесь можно находиться шесть месяцев.
– О, Джули, таких очень много. У них тут свои клубы, многие занимаются благотворительностью. В конце февраля проходит большой показ мод, поверьте, это впечатляющее зрелище. Мэри тоже всегда приезжает в это время в Акапулько.
После обеда отправились прямо в отель. Джули знала, что Кларк собирается звонить Мэри, а она решила лечь пораньше и почитать перед сном, чтобы не думать о нем, об этом Андропулосе.
Зазвонил телефон. Это был Джеффри, и они долго болтали. Он рассказал, что очень занят на работе, а Джули сказала, что ей нужно будет кое-что сказать ему, когда она вернется. Она подумала, что не стоит ждать до Лондона. Лучше сказать ему сразу же, когда она приедет в Нью-Йорк.
– Джули, что-нибудь серьезное?
– Да нет, Джеффри, это просто шутка. Уверена, мы посмеемся над ней вместе.
– Ладно, но нельзя ли потерпеть до Лондона? Мне тут надо ненадолго уехать. Возникло кое-что неожиданное, потому и звоню тебе ночью. Вернусь, как и ты, к Рождеству. Так что, если это ждет, так будет лучше.
– Безусловно, можно подождать, Джеффри.
– У нас все в порядке. Мама и Клара очень ждут нашей помолвки и свадьбы. Я удивлен так же, как Роджер и Стефани. Ты не представляешь, как я счастлив, любовь моя!
– О Джеффри! Я тоже счастлива, я очень тебя люблю и жду не дождусь Рождества, чтобы увидеть тебя.
– Клара спрашивает меня, какого цвета платье ты наденешь на помолвку. Она хочет украсить дом цветами, которые гармонировали бы с твоим платьем.
– Я надену черное, Джеффри.
– Черное? Странно, – после небольшой паузы произнес Джеффри.
– Джеффри, тебе оно понравится. Оно длинное, очень открытое, я надену к нему маленький жакетик. Он мне очень идет. Клара может выбирать любые цветы на свое усмотрение. К платью я надену жемчуг, ты скажи ей об этом.
– Мечтай обо мне. Спокойной ночи, любимая.
– Спокойной ночи, Джеффри, я буду мечтать о тебе. Я очень тебя люблю.
Джули заснула, но всю ночь ей снился Ник. Ни разу Джеффри не появился в ее снах.
В четверг Джули проспала и вышла только к ленчу. Ана сказала ей, что Кларк повезет ее сегодня обедать в Лас-Бризас. Джули оглядела зал. Максин и Марк сидели за соседним столом, но Максин даже не попыталась представить Марка Джули. Она только махнула ей рукой. Еще тут был немолодой господин, который теребил очки. Его дамы не было. Она огляделась, высматривая Никоса Андропулоса, и убедилась, что его тут не было. Видимо, он все же решил оставить ее в покое. Ничего не говорил об Андропулосе и Кларк.
Целый день Джули провела у бассейна. Она сидела одна, не желая ни с кем разговаривать. Кларк был прав, никто ее не беспокоил.
Когда подъехал Кларк, Джули уже была готова. В белых брюках и синей шелковой рубахе, очень загорелый, он выглядел весьма импозантно. Джули надела платье в розово-зеленых разводах. Кларк одобрительно кивнул, увидев ее наряд. После обеда Кларк с улыбкой признался:
– Должен сказать вам, Джули, что эту неделю я провел необычайно интересно. Никогда не посещал столько ресторанов, сколько мы объехали с вами. Когда приезжает моя жена, мы в основном сидим в отеле. У нас там есть свой отдельный бассейн, и Мэри целый день сидит в воде, а еду нам обычно приносят в номер.
– Кларк, вы просто спасли меня.
– Мы сегодня утром говорили о вас с Аной, обсуждали ситуацию, в которую вы попали. По-моему, в Нью-Йорке вы не найдете никакого доктора Рамона Милнера.
– Единственный человек, который сильно ненавидит меня и кому по средствам это сделать, – Ник Андропулос.
– Забудьте о нем. Он тут ни при чем. Он ведь даже не собирался приезжать в Акапулько. Это я вызвал его в связи с нашими делами. К тому же это совсем не в стиле Ника. Он честен, и дурачить кого-то не в его правилах.
– Я не знаю, почему я так сказала, Кларк. Конечно, он бы так не поступил, – согласилась Джули.
– И все же, Джули, я очень советую вам все рассказать жениху. Вы должны быть безупречно чисты перед ним, а такие вещи, как правило, рано или поздно вылезают наружу. – Кларк, вы абсолютно правы. Я много думала об этом. Я скажу ему в Лондоне на Рождество или, может быть, сразу после свадьбы. Глупо об этом говорить, но я девственница, и он знает это. Я боюсь, если я расскажу ему перед свадьбой, он может засомневаться, и тогда, поняв, что он мне не доверяет, я не смогу выйти за него.
– Джули, может быть, лучше дать ему шанс?
– Может, и так. Но все же я не чувствую себя виноватой. Я ведь не сделала ничего плохого. Он знает, что я сижу в гостинице в Акапулько, плаваю, загораю, читаю. Я скажу вам одну вещь. Я здесь увидела сторону жизни, о существовании которой и не предполагала. И я никогда бы не поверила в существование такого места, если б не увидела своими глазами. Я рада, что встретила такого прекрасного человека – моего Джеффри, – что он хочет жениться на мне и ввести меня в свою семью.
– А я не понимаю, Джули, как это его мать так легко приняла вас, ведь она хотела, чтоб он женился на ком-нибудь из лондонского высшего общества.
– Наверное, поняла, что может потерять его, когда Джеффри объяснил ей, что я для него значу. Вы не можете представить, как она энергично готовится к помолвке.
– Дай Бог, чтоб вы не ошиблись, Джули.
Следующий день Джули провела в полной праздности. После завтрака она сразу пошла в бассейн. Теперь она могла ходить туда спокойно – никто не обращал на нее внимания. Потом одна из девушек пригласила поиграть в теннис. Прямо с корта они вместе отправились обедать и мило поболтали за столом. Вечер Джули также провела в бассейне. И каждый раз, когда появлялся кто-то новый, она вскидывала голову, надеясь увидеть Никоса Андропулоса. Но почему она так ждала его появления, она и сама не знала.
Джули прекрасно загорела. К ужину она надела нежно-голубое платье, в котором выглядела очень эффектно. Появились новые постояльцы. Она услышала, как один мужчина попросил официанта представить его Джули, но тот ответил, что дама не одна.
Вечером сон никак не шел к ней. Джули лежала и думала над словами Кларка о том, что надо немедленно рассказать все Джеффри. Возможно, она сделает это еще до помолвки. Потом она стала представлять себе, что мог подумать о ней Никос Андропулос. Она остановилась в этом отеле с дурной репутацией и проводила время с Кларком, женатым мужчиной. Что хорошего он мог о ней подумать? Остается только надеяться, что он не расторгнет контракт с «Брэндон бразерс».
Как только взошло солнце, Джули встала, чтобы поплавать перед завтраком. Ей хотелось увидеть Кларка. Проведя день в одиночестве, она поняла, как плохо чувствовала бы она себя без него.
– Ну что, скучали без меня вчера?
– О да! Я так вам благодарна за то, что вы опекали меня всю эту неделю!
– Сегодня ваш последний вечер. Я хочу пригласить вас в гости к моим друзьям, которые живут по ту сторону залива. От них открывается великолепный вид на горы.
– Что мне надеть?
– Что угодно. Возьмите какую-нибудь шаль на всякий случай. Я приеду за вами в половине десятого.
Джули выбрала для поездки белые слаксы и ярко-голубой топ. Она попросила Ану заказать цветы для хозяйки. Подъезжая к дому, они услышали музыку. Джули нравились мексиканские мелодии, темпераментные и мелодичные. Стол ломился от еды и напитков, тут же в саду на гриле готовили цыплят. Шампанское лилось рекой.
Джули очень понравились друзья Кларка, особенно то, что на вечеринке присутствовали дети.
– Мы всегда разрешаем им быть с гостями. Если вы приедете в Акапулько на Рождество или на Новый год, вы увидите, сколько тут собирается детей. Они обожают эти праздники.
По дороге домой Кларк сказал, что Джули произвела впечатление на хозяев. Им понравились ее голубые глаза, ставшие на загорелом лице еще ярче, и золотистые, посветлевшие от солнца волосы.
На следующий день Кларк отвез Джули в аэропорт. Тепло попрощавшись с ней, он напомнил, чтобы она как можно скорее рассказала Джеффри обо всем.
Кларк стоял в дверях и махал ей рукой и вдруг с сожалением подумал, что они, вероятно, никогда не встретятся снова.
6
Джули прилетела в Нью-Йорк в субботу. Шел проливной дождь. Добравшись домой, она принялась звонить Джеффри, но не застала его. Джули распаковала вещи и отправилась за покупками в ближайший супермаркет. Покупать много продуктов не было смысла – ведь через две с небольшим недели она уедет. А теперь следует всерьез подумать о предстоящей свадьбе. Джули решила завтра же позвонить миссис Брэндон.
Однако звонить не пришлось. Поздним вечером миссис Брэндон позвонила сама.
– Как отдохнули в Акапулько, дорогая?
– Чудесно, миссис Брэндон. Не дождусь, пока Джеффри увидит, какая я загорелая. Надеюсь, загар не сойдет, пока я доберусь до Лондона.
– По-моему, ему все равно, Джули. Он и так часы считает до вашего приезда.
– Надеюсь, ничего не случилось, миссис Брэндoн?
– Нет, деточка, почему вы об этом спрашиваете?
– Ну, просто уже поздно, и я только что добралась домой.
– Я продумываю детали приема, и нам надо многое обсудить. Мы все так рады, еле дождались, когда кончится эта неделя, чтобы поговорить с вами, дорогая, обо всем.
– О, ведь можно было позвонить мне в Мексику, миссис Брэндон.
– Я не знала, где вы остановились, да и Джеффри просил дать вам возможность отдохнуть спокойно.
– Так что же вы хотели согласовать со мной по поводу приема, миссис Брэндон?
– Ну, во-первых, меню. На закуску мы подадим креветки, устрицы, копченую лососину и авокадо, фаршированные крабами. Можно еще паштет, лангуста и маринованные грибы. Как считаете, дорогая?
– По-моему, восхитительно. Миссис Брэндон, я знаю, вы беспокоились за горячее, даже с поваром поссорились.
– Ну, уже помирились. Он собирался готовить какую-то дурацкую запеченную рыбу, но я воспротивилась. Мы подадим филе «гумбо», улиток по-бургундски, пулярку под креольским соусом, пирожки с трюфелями и, может быть, петуха в вине, если только соус мне понравится.
Джули вздохнула. Джеффри настоял на пышном приеме, платить за все будет он, и его родные вправе были диктовать условия. Он сказал, что его мать придает всему этому большое значение, и Джули ничего не оставалось, кроме как согласиться. На Джули возложили только одно поручение: заказать свадебный торт. И тогда, сказала миссис Брэндон, к свадьбе, которая состоится в июне, все будет готово. Приглашения миссис Брэндон решила заказать в Лондоне – она хотела, чтобы на них непременно был фамильный герб, – а уж она сама составит текст и разошлет согласно заготовленному заранее списку гостей.
Венчание будет скромным. Сестры-монахини уже трудились над свадебным нарядом невесты. Решено было сшить белое шелковое платье с вырезом сердечком и свободно спадающими рукавами, собранными на запястьях изящными манжетами. Маленькие пуговки, спускающиеся по спине, будут обтянуты белым шелком. Для фаты подобрали тонкие кружева ручной работы.
Шесть сестер-монахинь будут провожать Джули к венцу. А шаферами Джеффри будут его два брата. Джули хихикнула, подумав о двух сестрах, которым хочешь не хочешь придется прошествовать под руку с молодыми мужчинами. Джули сказала миссис Брэндон, что ей хочется, чтобы и букет был из одних белых цветов, и та одобрила ее выбор.
Повесив трубку, Джули задумалась о том, какое счастье выпало ей на долю. Миссис Брэндон так мила с нею, хлопочет о предстоящем торжестве. Прислала образцы приглашения, меню и карточки вин. И приглашения сама разошлет – не побоялась взвалить на себя эти заботы, а ведь обычно этим приходится заниматься невесте. Джули чувствовала огромную благодарность и особо – за предупредительность миссис Брэндон, ведь та обо всем с ней советовалась.
Придя в офис в понедельник утром, Джули обнаружила дела в образцовом порядке. Она спросила у Мод, не было ли вестей от Никоса Андропулоса, но секретарша ответила, что, если и были, ей об этом ничего не известно.
Джули позвонила Чарльзу Роджерсу, и тот подтвердил: работа идет четко, никаких проблем нет.
По заказу Андропулоса нужно было переделать уйму работы, и Джули решила взять ее домой. Перед уходом она вспомнила о загадочном враче и попросила Мод узнать, есть ли в Нью-Йорке такой доктор, как Рамон Милнер. И конечно, такого не оказалось.
За бумагами пришлось просидеть допоздна. В отелях, которые Андопулос купил в Нью-Йорке, шел ремонт, и готовы они должны были быть к пасхе. При этом полностью отели решили не закрывать, не работали лишь рестораны. А значит, обычных доходов от рождественских праздников ждать не приходилось. Но Чарльза это, по-видимому, не особенно тревожило. Он беспокоился лишь о том, чтоб закончить все работы к сроку. Проекты уже были разработаны, и приступить к их осуществлению следовало сразу же после праздников.
Группа художников вместе со служащими Андропулоса вовсю трудилась над интерьером комнат, вестибюлей и ресторанов. Джули нравилось наблюдать, как они работают. Графические проекты были уже близки к завершению.
Джули была приятно удивлена, обнаружив, как много сделано за эту неделю. А раз к тому же Андропулос не дает о себе знать, так, может, ей можно расслабиться? Может быть, Андропулос решил не поднимать шума, списав все, что видел, на наш развращенный век?
В преддверии Рождества темп работы снизился, и Джули была рада этой передышке. Она наконец закончила все необходимые покупки, с легкой грустью обнаружив, что на экипировку для Лондона ушли все ее сбережения, лежавшие на счету. Платья она купила в специализированном магазине на Мэдисон-авеню. Она давно слыхала про этот магазин, но попала туда впервые. Там продавались платья, ранее принадлежавшие очень богатым женщинам Америки. И хотя они были уже не новые, выглядели прекрасно. Джули не смогла бы купить такие дорогие вещи, даже пустив на них все свои сбережения. Она была довольна своими покупками. Чего стоил хотя бы костюм из тончайшей шерсти! Ни за что не скажешь, что его уже надевали. Продавец уверял, что новый он стоил не меньше полутора тысяч долларов. А Джули достался всего за триста. Купила она и вечернее длинное черное платье. Она наденет его на торжество по случаю помолвки.
Роджер вызвал Джули к себе в кабинет вскоре после ее возвращения из Акапулько.
– Выглядишь потрясающе, Джули. Весело было в Акапулько?
– Я затрудняюсь ответить на этот вопрос, Роджер. Когда-нибудь я тебе и Стефани расскажу во всех подробностях.
Роджер решил, что «не слишком», оброненное Джули означает, что она скучала в Мексике по Джеффри, и он продолжил:
– Мы очень удивились, узнав, как хорошо встретили новость о предстоящей свадьбе мать и Клара. И должен сказать, Джули, я более чем рад.
– Я так счастлива. Жаль только, что ни вас со Стефани, ни Эммона с женой не будет на нашей помолвке.
– И нам жаль, но Рождество мы всегда встречаем дома. Это из-за детей. Но уж на свадьбу мы все поедем, будь уверена. Ждем этого дня – не дождемся.
– Как ты думаешь, почему Клара приняла все так спокойно, Роджер? – поинтересовалась Джули.
– Единственное подходящее объяснение – это что Джеффри стукнул кулаком по столу и заявил, что женится на той, что ему по сердцу. Собственно, то же самое проделали в свое время и мы с Эммоном, и тогда мамочка с Кларой поняли, что вмешиваться не стоит.
– И мне так кажется, Роджер. По-моему, Джеффри очень рад, что все идет так гладко.
– Джули, не думай, пожалуйста, будто я не люблю свою сестру. Клара всегда была привередой, а мама идет у нее на поводу. Сейчас, надеюсь, многое переменилось, но все же приберегу свои суждения на потом, когда ты вернешься в Нью-Йорк и мы соберемся, чтобы отпраздновать вашу помолвку у нас дома.
– Знаешь, Роджер, я хочу продолжать работать до самой свадьбы.
– Конечно, Джули, и мы очень на тебя рассчитываем в связи с заказом Андропулоса.
При упоминании этого имени Джули побледнела.
– Что с тобой, Джули?
– Все в порядке, Роджер, это просто последствия смены климата. Мне пора. Мы встречаемся со Стефани. Она обещала мне помочь выбрать рождественские подарки для вашей матери и Клары. Просто не представляю, что им купить.
Роджер поцеловал ее в щеку.
– Не забудь, Джули, что я пошлю машину, чтобы отвезти тебя в аэропорт двадцать третьего. Хотя до этого мы еще увидимся.
По совету Стефани Джули купила Кларе прелестный шарфик, а миссис Брэндон – коробку батистовых носовых платков тонкой работы. Еще раньше она заказала золотые запонки для Джеффри, и сегодня заказ должен быть готов. О семье Брэндон они со Стефани почти не говорили, и Джули это радовало. Миссис Брэндон и Клара были так милы с нею, что Джули было бы неловко выслушивать что-нибудь плохое о своих будущих родственницах.
– Джули, я должна передать тебе кое-что от матери Роджера, – смущенно сказала Стефани, когда они покончили с покупками. – Уж не знаю, почему она мне предоставила эту сомнительную честь, но я должна сообщить тебе, что ваша свадьба состоится тринадцатого июня.
– Тринадцатого июня? Но ведь следовало посоветоваться со мной, – растерянно сказала Джули. – Как по-твоему, Стефани?
– По-моему, именно так и надо было поступить. Но миссис Брэндон позвонила и передала эту новость моему секретарю. Прости, что огорчаю тебя, Джули. Я действительно не знаю, почему она решила поступить так.
– Все в порядке, Стефани. Почему бы и не тринадцатого июня?
7
Собираясь в аэропорт, Джули оделась особенно тщательно. В Нью-Йорке шел легкий снег. Она надела костюм-тройку из тонкой шерсти изумительного бронзового оттенка, а к нему бежевый свитер из ангорки. Кожаные коричневые сапоги в комплекте с такой же сумочкой и перчатками дополнили ее наряд. Она выглядела на миллион долларов и знала это. И удобно устроившись в кресле салона первого класса, она почувствовала себя как дома.
Откинувшись на спинку кресла, Джули расслабилась. Она стала думать о Джеффри, о том, что скоро они станут мужем и женой. Конечно, надо рассказать ему об Акапулько, и она обязательно сделает это, но чуть позже. Джули так хотелось хоть немного насладиться счастьем. Да и в конце концов нельзя же, чуть только они поздороваются, заявить: «Джеффри, мне нужно тебе кое-что сказать. В Акапулько я провела неделю в отеле с плохой репутацией». Нет! Так нельзя. Она ему скажет, но выберет для этого подходящий момент.
Джули задумалась о том, как хорошо относится к ней миссис Брэндон. Это самое чудесное, что у нее наконец-то будет семья, она мечтала об этом всю жизнь. С Кларой им будет о чем посмеяться и посплетничать. А все плохое, что ей говорили о миссис Брэндон и Кларе, она просто выбросит из головы. Обе так нежно разговаривают с ней по телефону и берут на себя значительную часть хлопот. Мод найдет английским гостьям хорошую горничную и позаботится о таких вещах, как автомобиль с шофером для выездов семьи. Семейство Брэндон поселится в роскошном отеле во Французском квартале Нового Орлеана. Миссис Брэндон сама переговорила с поставщиками цветов. Будут специальные корзины для украшения церкви, особенно зала, цветы поставят и в комнатах прибывших на свадьбу гостей. А букет невесты будет состоять из белоснежных цветов – миссис Брэндон учла пожелание Джули. Для торжества миссис Брэндон пожелала пригласить целых три оркестра. Один будет играть танцевальную музыку, другой – тяжелый рок для молодежи, а кое-кому, возможно, захочется послушать старый добрый джаз… Джули вздохнула и решила пока не думать больше о свадьбе и обожаемом женихе.
Зато в Лондоне Джеффри занимали совсем иные хлопоты.
Ему предстояла встреча с его бывшей подружкой. Она, конечно, уже знала о предстоящей свадьбе, ведь объявление напечатали все лондонские газеты. Свадьба в семействе Брэндон – событие значительное, и светская хроника уделяла этому событию большое внимание. Джеффри решил увидеться с Мюриэл в последний раз перед официальной помолвкой.
Они вместе позавтракали в небольшом отеле, где до того встречались множество раз, и поднялись в номер. Мюриэл уже начала раздеваться, когда Джеффри вдруг обнаружил, что не имеет ни малейшего желания заниматься с нею любовью. Страшно смущенный, он признался в этом Мюриэл.
– Джеффри, я просто поверить не могу. Неужели ты до такой степени любишь ее?
– Прости, Мюриэл, но только о ней я и думаю. Такого со мной никогда раньше не было. Прости меня, если можешь, я виноват перед тобой.
Они расстались друзьями, но, выйдя из отеля, Мюриэл вздохнула с облегчением. Ничего нет хуже, чем ложиться в постель с мужчиной, движимым чувством жалости. Это уж последнее дело. В момент страсти он, конечно, забудет обо всем, но чуть только опомнится, тут же начнет ныть по поводу своей горячо любимой невесты.
Джеффри поехал в офис и едва дождался момента, когда пора было ехать в аэропорт. Шел снег, но на деятельности аэропорта погодные условия не отразились. Джеффри ждал у самой двери зала прилета. Завидев его, Джули радостно замахала и бегом бросилась вперед. Она была так прелестна, что у него сладко защемило сердце. Джули бросилась жениху на шею и спрятала лицо у него на груди. Джеффри крепко прижал ее к себе и понял, что напрасно тревожился о своей потенции в гостиничном номере наедине с Мюриэл. Обнимая свою невесту здесь, в аэропорту, он просто дрожал от возбуждения.
– Здравствуй, любовь моя. Как прошел полет?
– Отлично. Когда летишь первым классом, полет доставляет только удовольствие.
– Теперь ты будешь летать только так, любимая. Брэндоны вообще не подозревают о существовании второго класса.
Они поспешили к ожидавшему их автомобилю. Джеффри галантно распахнул дверцу, пока шофер возился с багажом.
– Едем прямо домой, мама и Клара очень ждут тебя. А позже я покажу тебе Лондон. Все равно сегодня идет снег и ничего не видно.
Джули была так переполнена счастьем, что чуть не расплакалась. Ей пришла в голову мысль, что Джеффри не сумел отыскать благовидный предлог, чтобы заночевать в городе. Дом Брэндонов располагался за городом, и Джули не раз слышала, как Джеффри с братьями говорили о том, что хорошо бы было снять квартиру в центре. И, конечно же, он мечтал оказаться с ней в постели, не дожидаясь брачной ночи.
Джули сразу же осудила себя за подобные мысли. Почему она так плохо подумала о Джеффри?
– Торжественный ужин в честь помолвки состоится завтра, – сообщил он. – Мама и Клара буквально с ног сбились. Уж не знаю, сколько народу они пригласили, но десять гостей уже поджидают нас в Брэндон-холле.
– Это замечательно, Джеффри. Прямо не знаю, как благодарить твоих родных за то, что они делают для меня. И ты, и мама, и Клара – вы все так обо мне заботитесь.
Счастье и благодарность переполняли ее.
– Джеффри, – вдруг сказала Джули, – мы находимся рядом уже добрых десять минут, а ты еще как следует не поцеловал меня. Я не могу больше ждать.
Джеффри рассмеялся:
– Сними жакет. Я тебя согрею гораздо лучше.
Он сжал ее в объятиях. Рука Джули легла на его колено.
– Как я соскучился по тебе, малышка, – прошептал Джеффри.
Он впился губами в ее рот, его ладонь скользнула по груди Джули. Нежно, но настойчиво, его руки гладили грудь, а Джули, закрыв глаза, всем телом подалась вперед, навстречу этим прикосновениям. Он легко касался горячими губами то лба, то щек, то губ, то волос девушки. Эти страстные, какие-то лихорадочные прикосновения сводили ее с ума. Руки Джеффри блуждали по ее телу, и она в полузабытьи отвечала на каждое его прикосновение.
Внезапно он отстранился.
– Мы подъедем минут через десять. Я хочу, чтобы ты произвела на них благоприятное впечатление.
– Раз так, отодвинься в сторонку и дай мне произвести восстановительные работы, – с иронической улыбкой сказала она.
Джеффри помог ей надеть жакет. Достав из сумочки расческу и зеркальце, Джули поправила волосы. Губная помада стерлась – пришлось обновить макияж.
– Как я выгляжу?
– Как будущая миссис Джеффри Брэндон, любимая.
Автомобиль, шурша по гравию шинами, свернул на боковую дорожку, ведущую к величественному особняку из серого камня. Джули он показался настоящим замком. Сквозь голые сучья деревьев она смогла хорошенько разглядеть его. Двустворчатые массивные дубовые двери украшали прекрасной работы бронзовые ручки. На каждой створке висело по рождественскому можжевеловому венку с ягодками и большим красным бантом. Окна были украшены такими же венками, только меньшего размера.
– Джеффри, дом выглядит как на рождественской открытке!
– Здорово, правда? Мама с Кларой всегда украшают дом к Рождеству. Мне ужасно нравится.
Шофер плавно затормозил и остановился у входа.
– Можно было бы заехать прямо в гараж – он в цокольном этаже, но мама дала строжайшие инструкции, чтобы я ввел тебя в дом через парадную дверь. Она хочет, чтобы тебя встретили торжественно, как и полагается моей будущей жене.
Завидев их, швейцар распахнул обе створки дверей.
– Добрый день, Роберт. Познакомьтесь с моей невестой – мисс Джульетт Уоткинс.
– Приветствую вас, мисс Уоткинс! Мы так ждали вашего приезда. Миссис Брэндон и мисс Клара в гостиной, сэр.
– Спасибо, Роберт. Ну, Джули, пойдем знакомиться с твоей новой семьей.
«Как чудесно, – подумала Джули, – как чудесно обрести настоящую семью». Все так замечательно, что она просто боялась верить своему счастью. Отдав свой жакет Роберту, она следом за Джеффри прошла в дом. Они миновали огромный холл, пол в котором был выложен из черных и белых мраморных плит и сиял как зеркало, и вошли в большую, элегантно обставленную гостиную. В дальнем углу у стены стояла нарядно убранная золочеными шарами и разноцветными свечками елка. Красивые букеты сухих цветов, перехваченные бантами из яркой шотландки, дополняли украшение гостиной.
– Шотландка – наша фамильная ткань, Джули. Ведь мы состоим в родстве со Стюартами, – пояснил Джеффри.
– Джеффри, у меня просто слов нет! – только и могла сказать восхищенная Джули.
При их появлении две женщины поднялись с уютного дивана, стоящего неподалеку от ярко пылающего камина.
– Мама, позволь представить тебе Джули. Джули, это моя мама, Кэролайн Брэндон, а это – моя сестра Клара.
Миссис Брэндон величественно прошествовала через гостиную и протянула руку.
– Я надеюсь, дорогая, вы не будете звать меня «миссис Брэндон». И конечно же, я не могу допустить, чтобы невестка звала меня просто по имени. Мне хочется, чтобы вы звали меня «мама Брэндон». Вы не против?
Джули поборола охватившее ее смущение и с благодарностью ответила:
– Я буду счастлива называть вас так. Для меня это значит так много, вы даже представить себе не можете.
Наблюдая эту трогательную встречу, Джеффри сиял. Он побаивался матери и был счастлив, видя, что она поняла: Джули – как раз та девушка, которая ему нужна и которая составит счастье любого мужчины.
– Не забывай обо мне, брат, – подала голос Клара. – Привет, Джули. Вы можете звать меня просто Клара. Добро пожаловать в Лондон, в Брэндон-холл. А главное – добро пожаловать в нашу семью! Не думаю, что когда-нибудь видела Джеффри таким счастливым. Надеюсь, вам у нас понравится…
У Джеффри по спине пробежал холодок. Клара пела что-то чересчур сладко, и это настораживало его. Он решил вмешаться.
– Мама, – поспешил сказать он. – Давайте воздадим должное этому шерри. На улице такой холод…
– Конечно, милый. Я попросила повара приготовить сандвичей – вдруг Джули будет голодна. Эта еда на борту самолета подчас оставляет желать лучшего.
– Большое спасибо. Блюда подавали изысканные, но я так волновалась, что не могла есть, – призналась Джули.
Они пересели поближе к огню. Только сейчас Джули оглядела комнату – огромные окна декорированы занавесями голубого дамасского шелка, до зеркального блеска отполированная мебель гармонирует с дорогими, блеклой расцветки восточными коврами на полу, поблескивает лаком роскошный «Стейнвэй».
– Вы играете, Джули? – поинтересовалась миссис Брэндон, перехватив ее взгляд, брошенный на инструмент.
– Да, немного. Но я никогда не играла на таком великолепном рояле.
– Нам бы хотелось вас послушать.
– Джеффри, – быстро проговорила Клара, – пока тебя не было, прибыл наш гость из Греции.
Мужчина, о котором упомянула Клара, как раз появился на пороге гостиной.
Джеффри ему поспешил навстречу. Мужчины обменялись рукопожатием.
– Здравствуйте, мистер Андропулос. Мы счастливы, что вы приняли приглашение на нашу помолвку.
– Спасибо, что пригласили меня, Джеффри. Мама приносит извинения, что не может приехать, она неважно себя чувствует. Мне, к сожалению, придется уехать на день раньше из-за срочных дел. Однако я обязательно буду присутствовать на одном из самых торжественных приемов семьи Брэндон.
Гость подошел к миссис Брэндон. В этот самый момент он встретился глазами с Джули. Она едва дышала, на минуту ей показалось, что она теряет сознание. В двух шагах от нее стоял Никос Андропулос, свидетель ее пребывания в этом злополучном отеле.
– Никос Андропулос, я думаю, вы уже знакомы с мисс Джульетт Уоткинс, будущей миссис Джеффри Брэндон?
Джули смотрела на него не отрываясь.
– Да, мы с мисс Уоткинс встречались. – Он смотрел Джули прямо в глаза. – Какой у вас прекрасный загар. Вы провели отпуск где-то на юге?
– Рада вас видеть, мистер Андропулос. – Голос Джули было едва слышно. – Да, я была в теплых краях. Недавно я провела неделю в Акапулько.
– Как тесен мир. Я тоже недавно был в Акапулько.
Джули уже не могла унять охватившую ее дрожь. Руки ее дрожали, а во рту так пересохло, что она не могла вымолвить ни слова.
Джеффри, заметив ее состояние, поспешил к ней.
– Джули, что с тобой? Тебе плохо? Тебе нужно хорошенько отдохнуть после перелета, а уж потом знакомиться с остальными гостями. Мне следовало бы догадаться, что полет тебя вымотал. Клара проводит тебя в твою комнату. Прими ванну и поспи немного.
Джули двигалась механически, словно заводная кукла. Она поднялась и пошла за Кларой. Ее колени так дрожали, что она едва смогла подняться по лестнице.
Голос Клары вывел ее из оцепенения.
– Джули, что-нибудь не так? Вы вдруг страшно побледнели. Словно увидели привидение. Многие старые английские дома известны своими привидениями, но в Брэндон-холле они пока не появлялись.
– Нет, Клара, привидение тут ни при чем. Спасибо за вашу заботу.
Они продолжали путь по широкой лестнице. Ей не хотелось, чтобы Клара заметила, как она дрожит, и Джули, собрав всю свою волю, не держалась за перила.
– Почему бы вам не отдохнуть, как советует Джеффри? – участливо спросила Клара.
