Текст книги "Скажи мне "да""

Автор книги: Элизабет Сент-Клер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

– Я не знаю, что она вам наплела, Роджер… – начал он, обращаясь к старшему Брэндону.

– Я рассказала мистеру Леви и Брэндонам, как вы себя вели у меня в кабинете, Митч, – перебила его Джули. – Конкретно, что вы схватили меня за бедро и предложили провести с вами день в мотеле. Вы отрицаете это?

– Нет, не отрицаю. Простите, я виноват, но не могли бы вы дать мне шанс исправиться?

Джеффри посмотрел на Митч.

– Вы еще просите шанс, Митч?

– Учитывая, как долго я проработал здесь и сколько денег заработал для компании. Дайте мне шанс. Это больше не повторится.

– А как мы узнаем, что вы не выкинете еще что-нибудь похуже?

– Клянусь, это не повторится.

Эммон молчал в течение всего разговора.

– Я думаю, настало время сказать вам, Митч, что мы приняли решение еще до этого возмутительного случая. Происшествие только убыстрило дело.

– Что вы имеете в виду? Никто не сумеет вести дело так, как я! Посмотрите на мои результаты.

– Мы посмотрели и обнаружили, что они не блестящи.

– Да, у меня был плохой год. Так уж случилось, Роджер. Но у меня жена и дети. Пожалуйста, не поступайте так со мной.

– Во многом решение зависело от меня, – вставил Джеффри. – Мне не понравился ваш стиль работы.

– Да что вы знаете о моем отделе? Я работал с этими людьми годами, а какой-то только что окончивший Гарвард мальчишка, не имеющий опыта, осуждает мой стиль работы! Вы хотите избавиться от меня из-за этой… этой так называемой девственницы! Джеффри положил на нее глаз, все это знают, а я, видите ли, обидел девушку его мечты.

Джеффри встал.

– В том-то и дело. По совету наших адвокатов мы решили не давать вам второго шанса. Вы уйдете, несмотря на свой профессионализм. Вам будут выплачены комиссионные, которые вы заработали за год, плюс пятимесячная зарплата и медицинская страховка также за пять месяцев.

– А если я подам в суд? Слова Уоткинс стоят моих слов. Я намерен бороться за свое место, Роджер.

– Но у меня есть доказательства того, что вы говорили в моем кабинете, – холодно сказала Джули. – Я все записала на диктофон.

– Мы могли бы уволить вас с одной зарплатой, – заговорил Роджер, – но решили вам все выплатить и дать медицинскую страховку в надежде, что вы сможете найти работу.

Митч встал и направился к двери. Это был человек, переживший крах. Джули подумала, что теперь он будет ненавидеть ее до конца своих дней.

Джеффри перехватил взгляд Митча, обращенный на Джули, и он ему не понравился.

Джули вернулась в свой кабинет. Работы было невпроворот. Прежде всего надо заменить Митча. Она позвонила в отдел кадров и сообщила, что Митч уволен. У Джеффри есть кандидатура, это хорошо, но нужно посмотреть и других претендентов.

Не успела она подумать об этом, как Джеффри уже стоял на пороге ее кабинета. – Джули, – сказал Джеффри. – Мне бы хотелось, чтобы вы переговорили с Блейд Сакс. Я о ее деловых качествах самого высокого мнения.

– Конечно, я поговорю с ней, но надо посмотреть и других.

– Если вы не возражаете, я хотел бы присутствовать при разговоре.

– Я буду очень рада, Джеффри.

– Поужинаете со мной сегодня, Джули? Мы обсудили бы наши проблемы, да и, если честно, я успел соскучиться.

Не успела она ответить, как позвонил Роджер и попросил зайти к нему.

– Джули, мы решили немного разгрузить вас. Слишком много всего свалилось на ваши плечи.

– Спасибо, Роджер, вы правы. Я думаю, стоит подождать немного и посмотреть, что именно мистер Андропулос ждет от меня. Может быть, я смогу заниматься не только его делами…

Роджер внимательно посмотрел на Джули и улыбнулся. Она казалась такой мягкой и хорошенькой, как ангел, но он чувствовал, что у этого ангела есть острые коготки, вот и Митч Роуэл их на себе уже испытал.

Джули и Джеффри ужинали в маленьком итальянском ресторанчике, где Джули часто бывала. Им было хорошо вдвоем. По ее просьбе Джеффри рассказал о Блейд Сакс.

– Когда я впервые увидел ее, она мне не понравилась – слишком резка. Мы познакомились поближе, и я понял, как она умна. Все, кто знал ее, восхищались ею. Блейд возглавляла отдел продаж в большой компании в Гарварде, и она, может, и не захочет переезжать в Нью-Йорк. Можно, конечно, предложить ей хорошие деньги, я думаю, Блейд к ним неравнодушна. Наша компания как раз для нее – она сможет сделать здесь карьеру. И говорю тебе, Джули, при работе над заказом Андропулоса она нам очень пригодится.

– Джеффри, Роджер спросил меня сегодня, справлюсь ли я и с моей работой, и с этим заказом.

– Я знаю. Мы втроем обсуждали это. Я хотел уехать в Лондон в октябре, но теперь думаю остаться до ноября. И что ты думаешь на этот счет?

– Джеффри, я должна быть уверена, что в случае неудачи с заказом Андропулоса я не потеряю работу.

– В этом можешь не сомневаться. Можем даже оформить это письменно, если хочешь.

Они засмеялись и выпили еще по бокалу вина.

– Джули, одна вещь беспокоит меня.

– Какая, Джеффри?

– Мне хотелось бы побольше бывать в вашем обществе. Кажется, мы говорим только о работе.

– Джеффри, один раз я пригласила вас пообедать, и больше этого не сделаю. Если вы хотите проводить со мной время, инициатива должна исходить от вас. Верите вы или нет, мне нелегко в этом признаться, но я тоже хочу бывать с вами чаще.

– Тогда решено. Я прочитал о выставке в музее современного искусства, и мне бы хотелось туда сходить. Как насчет субботы? Днем посетим музей, а потом можем вместе пообедать.

– Идет, Джеффри. Я буду ждать, – легко согласилась она.

5

Утром в пятницу офис охватила суматоха. Было официально объявлено об уходе из компании Митча Роуэла. Руководство, собрав начальников отделов, объявило, что Митч уходит по собственному желанию. Но это было еще не все. Не менее потрясающей новостью было то, что Роджер и Эммон Брэндоны назначили окончательную встречу Никосу Андропулосу. Последний раунд переговоров состоится в кабинете одного из принадлежащих ему фешенебельных отелей.

В отель братья Брэндоны приехали за несколько минут до назначенного времени. Оба волновались, особенно Роджер. Эммон сдерживался изо всех сил, но тоже был неспокоен. У обоих была отличная репутация в бизнесе, и они знали, что произведут хорошее впечатление, но все же было бы спокойнее, если б заказ был получен обычным путем, а не из-за присутствия в их офисе Джули Уоткинс.

С чего бы ему настаивать на том, чтобы именно Джули вела его заказ. Может быть, сегодня все прояснится.

Ровно в двенадцать Роджер и Эммон подошли к портье и справились, в каком номере остановился мистер Андропулос. Портье попросил их подождать, позвонил по телефону и доложил об их прибытии. Затем повесил трубку и попросил братьев следовать за ним. Портье проводил их к особому частному лифту, своим ключом отпер дверь, нажал кнопку, и через секунду, как им показалось, они очутились в роскошных апартаментах.

– Добрый день, джентльмены, я – Чарльз Роджер, секретарь мистера Андропулоса. Пожалуйста, следуйте за мной. – Роджер и Эммон двинулись за ним по просторному коридору, поглядывая по сторонам. Полированные деревянные полы покрыты восточными коврами, на стенах – шелковые обои цвета шампанского. Элегантные шелковые драпировки обрамляли большие окна. Белые плафоны люстр украшали позолоченные разводы. Восхищенный Роджер старался не подавать виду, но был поражен всей этой роскошью.

Никос Андропулос встретил братьев, стоя перед массивным мраморным камином. Ростом не менее шести футов, стройный, хорошо сложенный, он крепко пожал руки гостям. Пожимая руку, он смотрел прямо в глаза, и его собственный взгляд был холоден и непроницаем.

– Добрый день, джентльмены. Я – Никос Андропулос.

– Я – Роджер Брэндон, а это мой брат Эммон. Ваше приглашение – большая честь для нас.

– Я хотел увидеться с вами до отъезда в Грецию. Чарльз Роджер будет вести дела в мое отсутствие. Вы познакомитесь с ним во время ленча, вам придется работать в тесном контакте.

Никос Андропулос не пожалел времени, чтобы обстоятельно объяснить, чего именно он ждет от «Брэндон бразерс». Он и словом не обмолвился о Джули или еще о ком-нибудь из служащих. Под конец он вручил Роджеру папку с документами.

– Здесь подробно изложены мои требования. Я буду признателен, если вы внимательно ознакомитесь с контрактом, подпишете его и вернете к завтрашнему дню. Мне бы хотелось покончить с формальностями до отъезда.

– Когда вы уезжаете?

– Завтра вечером. Должен сказать, мне изрядно поднадоели здешние дождь и холод. Учась в колледже в Бостоне, я думал, что привыкну к этой погоде, но ничего у меня не вышло.

– Мы сами из Лондона, – заговорил Эммон, – и к климату Нью-Йорка нам было легко привыкнуть. В Лондоне погода не лучше.

– Я бывал в Лондоне много раз. Мне все там очень нравится, кроме погоды. И, честно говоря, я рад вернуться домой.

Вошел Чарльз Роджер.

– Простите, что перебиваю вашу беседу, господа. Мистер Андропулос, вас просит к телефону дедушка. Будете с ним говорить?

– Да, буду. Извините, джентльмены, я возьму трубку в другой комнате. Мой дед никогда не звонит по пустякам.

Братья вежливо встали. Пока хозяина не было, они огляделись. Это была специальная комната для отдыха при офисе. Старинная английская мебель XVIII века, исключая резной столик в итальянском стиле. На софе богатое, золотой парчи, покрывало, а стулья обиты полосатым красно-серым шелком. На полу лежали дорогие восточные ковры, но ни Роджер, ни Эммон не взялись бы определить место их изготовления. Над маленьким столом в другом конце комнаты висел подлинник Ван Гога. В соседней комнате через приоткрытую дверь можно было разглядеть круглый дубовый стол, в центре которого стоял огромный букет ярко-оранжевых цветов, приятно гармонировавших с обивкой стен. Несколько стульев окружали круглый кофейный столик, на котором красовался большой букет орхидей. В стеклянной вазе лежали экзотические фрукты и орехи, на всех столах стояли массивные бронзовые пепельницы.

Никос вскоре вернулся, куря длинную сигарету, цветом напоминавшую сигару.

– Дурацкая привычка, я знаю. Еще не пробовал бросать, но знаю, что рано или поздно придется это сделать. – Он медленно затушил сигарету в одной из хрустальных пепельниц. – Я никогда не предлагаю другим разделить мою дурную привычку.

Никос снова извинился и предложил Брэндонам сесть.

– Моя мать неважно себя чувствует, надо было поговорить с дедом. Еще раз извините, что прервал нашу встречу. У вас есть ко мне какие-нибудь вопросы?

Эммон отрицательно покачал головой, а Роджер заметил, что, возможно, вопросы появятся после, когда они просмотрят документы, которые он им вручил.

Появился Чарльз и объявил, что ленч готов. Все перешли в столовую. Эммон Брэндон был страстным коллекционером. Он собирал изделия из стекла и хрусталя. И вот, войдя в столовую, он замер, увидев самый красивый подсвечник из всех, какие когда-либо попадались ему. Он состоял из сотен хрустальных шариков, блестевших как бриллианты. Большой овальный стол, также в английском стиле, окружали стулья с шелковой обивкой. Однако этот стол был пуст, и они последовали за Никосом и Чарльзом в соседнюю комнату. Это был солярий, возвышавшийся над Нью-Йорком, откуда даже в пасмурный день открывался прекрасный вид. Круглый стол был накрыт на четверых. В центре стояла ваза с фиалками.

– Фиалки – мои любимые цветы, – заметил хозяин. – В них сочетаются нежность, чистота и красота.

Никос посадил Роджера справа от себя, а Эммона слева. Чарльз сел напротив. Несколько официантов бесшумно обслуживали их, наливая вино и подавая закуски.

Омары были превосходны. За ними подали хорошо приготовленный бифштекс с кровью и большое блюдо греческого салата. На десерт был предложен шоколадный мусс, кофе и чай по выбору. И Роджер и Эммон выбрали кофе.

– Я думал, что англичане предпочитают чай, – сказал Никос.

Роджер засмеялся:

– Мы находим, что кофе к десерту намного лучше, чем чай.

Роджер и Эммон ощущали некоторое беспокойство. Разговор за ленчем шел легкий, ни к чему не обязывающий. Андропулос оказался чудесным собеседником. Он расспрашивал братьев о причинах их переезда в Америку, интересовался их семьями. Гостеприимный хозяин, он всячески избегал разговора о своей персоне.

Завтрак был закончен. Андропулос поинтересовался, не осталось ли у братьев каких-либо вопросов.

Роджер наконец решился:

– Мистер Андропулос, одним из условий, поставленных вами, является то, что исполнителем станет мисс Джульетт Уоткинс.

– Это правда, мистер Брэндон. Разве с этим есть проблемы?

– Нет, проблем нет. Мы просто недоумеваем, откуда вы ее знаете?

– Простите, мистер Брэндон, вас это не касается. Единственное мое условие, как вы и сказали, чтобы она вела заказ. Если вы не согласны с этим, лучше немедленно прекратить нашу беседу.

– Нет-нет. Конечно, мы согласны. Просто хотелось узнать, в чем тут дело.

– Вы разочаровываете меня, мистер Брэндон. Вам следовало знать: я никогда не поручил бы вести мой заказ человеку, которому я не доверяю. Мне понравилось то, что я узнал о мисс Уоткинс, и я хочу, чтобы она занималась моим заказом, иначе мне придется обратиться к вашим конкурентам.

– Не делайте этого. Все будет в порядке. Мисс Уоткинс вполне подходит для этой работы и будет рада заняться ею.

– Она так сказала?

– Да, мы беседовали с ней на эту тему и знаем, что она согласна.

Пора было заканчивать встречу. Уже в лифте Эммон повернулся к Роджеру:

– Ну, что ты скажешь?

– Я думаю, – ответил Роджер, – что во время работы над заказом Андропулоса что-нибудь непременно не будет ладиться. Это нужно будет откорректировать, причем при его личном участии. И значит, мисс Джули Уоткинс придется лететь в Грецию.

Эммон понимающе улыбнулся:

– Ничуть не удивлюсь этому.

Вернувшись к себе, Роджер заглянул в кабинет Джули. Ее не было, зато на столе красовался букет фиалок.

Джули с головой погрузилась в работу. Она брала работу домой и на выходные и уже успела немало сделать. Работать с Чарльзом Роджерсом было легко, дело быстро шло на лад. Ей хотелось детально вникнуть в требование Андропулоса. Сам он не подавал признаков жизни, даже ни разу не звонил ей по телефону. За фиалки она поблагодарила его запиской, но ответа от него не последовало. Чарльз тоже никогда не упоминал о своем шефе.

Блейд Сакс приезжала в Нью-Йорк на собеседование, но Джули не взяла ее на работу. Ей показалось, что Роджер не одобряет этой кандидатуры.

– Вам решать, Джули, – сказал он как-то. – Но кое-что в ней мне не нравится. Как-то раз, разговаривая с ней, я заметил, что она смотрит в окно, как будто ей скучно. По-моему, это не дело. Впрочем, если вы ее рекомендуете, вам за нее и отвечать.

– Джеффри она нравится, он хочет нанять ее, но, по-моему, для начальника отдела сбыта она не подходит. Мне понравился один мужчина из Цинциннати. Помните вы его? Его зовут Бикфорд Хейз, в прошлом профессиональный футболист.

– Да, я помню его, он и мне понравился, но не думаю, что футболист может стать хорошим торговцем.

– У него есть ученая степень, и он хороший человек. Говорит, что прирожденный торговец. Игра в футбол была только увлечением, а потом поступил в компьютерную компанию, самую крупную в Цинциннати, и прекрасно зарекомендовал себя там. Мне кажется, он – удачная кандидатура, и сотрудникам он тоже понравился.

– Учтите, Джули, что вы нанимаете не личность, а работника, – предупредил Эммон.

– Эммон, я нанимаю обоих.

Джеффри подошел к столу Джули и спросил, есть ли у нее время поговорить о состоянии дел в отделе сбыта. Джули почувствовала, что сейчас самое время сказать, что она не хочет брать на работу Блейд Сакс.

– Что вы думаете о Блейд Сакс, Джули?

– Трудно сказать. После беседы с ней у меня не появилось желания работать с ней вместе. У меня есть сомнения…

– Сомнения или ревность? – прервал ее Джеффри с лукавой улыбкой.

Джули рассмеялась:

– Возможно, и то и другое.

– А как прошло собеседование?

– Я разочарована. Она держалась отчужденно. Может, я много требую, но она вела себя так, как будто делает мне одолжение, приехав сюда, и Роджер придерживается такого же мнения.

– Да, – произнес Джеффри. – Мне не удастся порадовать ее сегодня.

– Вы назначили ей встречу?

– Да, сегодня днем. Завтра она уезжает в Бостон, и я должен немного побыть с ней.

Джули была слегка удивлена, но не показала этого.

– Джеффри, вам не стоит брать на себя неприятную обязанность. Я сделаю это сама.

– Спасибо, Джули. Я как раз хотел попросить вас об этом.

Мод позвонила Бикфорду Хейзу от имени Джули и спросила, может ли он еще раз приехать в Нью-Йорк. Джули хотела, чтоб он приступил к работе как можно быстрее, как только закончит дела на прежнем месте.

Хотя Джули была страшно занята на работе, они с Джеффри виделись несколько раз в неделю. Джеффри наконец понял, какая она искренняя и добрая. Правда, она бывала порой резковата, особенно отстаивая свои права, но когда Джеффри однажды спросил ее, чего она хочет в жизни, она очень просто ответила:

– Джеффри, я хочу стать матерью.

Он похолодел. Только этого ему недоставало! Джули решительно отказывалась ложиться с ним в постель и даже сказала ему однажды, что у нее скулы сводит от бесконечных разговоров на эту тему. Она не ляжет в постель ни с ним, ни с кем-либо другим, пока не выйдет замуж, и все тут. Но отделаться от Джеффри было не так-то легко. Он прекрасно знал, что она влюблена в него. А ему всего-то и нужно – ее аппетитное маленькое тело. Иногда он самому себе казался грубым, иногда уговаривал себя, что пора переключиться на кого-нибудь другого, но какая-то необъяснимая сила удерживала его возле Джули Уоткинс.

Джули охотно согласилась, когда Джеффри пригласил ее поехать на пикник к Роджеру на Четвертое июля. Он сказал, что приглашение провести выходные с Роджером и его женой Стефани она получит по почте.

– Остаться ночевать? – спросила Джули. – Ну, не знаю.

– Почему? – удивился Джеффри. – У тебя какие-нибудь другие планы?

– Нет, но я плохо знаю их, Джеффри. Я знаю Роджера только по работе, и никогда не видела его жену.

– Джули, ты никого не стеснишь своим приездом. У них есть специальный дом для гостей, и там будет полно народу. В сущности, это деловая вечеринка. Пожалуйста, соглашайся.

– Конечно, мне самой хочется поехать, но, Джеффри, по-моему, ты все еще не оставил мысль уложить меня в постель. Вот что меня беспокоит.

– Не обижай меня, Джули. Ты мне не доверяешь?

– Попал в точку. Лучше брось эту мысль. Этого никогда не случится.

Джеффри тяжело вздохнул.

– Я уже сказал Стефани, что мы приедем. Она пришлет тебе приглашение с указанием твоей комнаты. И не волнуйся, на случай, если я попытаюсь ворваться к тебе, Роджер и Стефани будут на страже.

Бикфорд Хейз прибыл в Нью-Йорк во вторник. Джули встретилась с ним рано утром, и он сразу же заявил, что весьма заинтересован работой. Она рассказала ему, что они могут предложить, Хейз остался очень доволен.

– Сегодня будет совещание у руководства. Думаю, все трое утвердят вашу кандидатуру. После совещания нам надо будет еще поговорить. У меня есть к вам личные вопросы, лучше их задать потом, когда вопрос уже будет решен.

– У меня тоже есть что обсудить с вами, мисс Уоткинс.

– Что же? – насторожилась Джули.

– Получается, что надо мной будет целых четыре начальника? Это нелегко.

– Вы будете подчиняться только мне и Эммону Брэндону в течение первого года, пока я буду вести этот огромный заказ. Однако руководство будет внимательно просматривать ваши отчеты, вот почему они стремятся познакомиться с вами.

– Раз так, все в порядке. Надеюсь, вы не в обиде за мои сомнения?

– Нет, конечно. В отделе сбыта вы – хозяин. Возможно, вы решите заменить кого-либо.

– Когда я увижу братьев?

– Совещание назначено на два часа, а мы с вами поговорим завтра в девять.

Джеффри уехал обедать с Блейд Сакс. Мысль об этом мешала Джули сосредоточиться на том, что говорил Роджер. Она гадала, куда Джеффри поведет Блейд и почему он так рано уехал. Отправился переодеваться? Но все равно, еще только четыре…

– Поговорив с Хейзом и прочитав вашу рекомендацию, Джули, мы все трое сочли, что он нам подходит. Он сказал, что говорил с вами утром.

– Да. Я думаю это хороший выбор.

«Интересно, Джеффри переспит с Блейд?«– подумала Джули.

Роджер взглянул на нее.

– Вы что-то рассеянны сегодня, Джули.

– Нет, Роджер, я в порядке. У меня все готово для мистера Хейза. Он разведен, значит, ему не придется перевозить семью. Впрочем, это его проблема. Мы будем помогать ему как сможем.

– Кстати, Джули, Стефани и я будем рады видеть вас Четвертого июля у нас.

– Спасибо, Роджер, обязательно приеду.

На следующий день Джеффри пришел на работу поздно.

Джули было трудно сосредоточиться во время разговора с Бикфордом Хейзом, однако все прошло хорошо, и он собирался приступить к работе уже в середине июля. Джули вздохнула с облегчением – оказывается, нанимать людей на работу далеко не легкое дело.

Джеффри заглянул к ней, и она заметила, как неважно он выглядит.

– В чем дело, Джеффри, плохо спал?

– Нет, не сказал бы. Видимо, подцепил какую-то инфекцию.

– Почему же ты не идешь к доктору Лестеру? Пусть он тебя осмотрит.

– О Джули, вряд ли доктор Лестер мне поможет.

«Вот оно что, – подумала Джули. – Он провел с ней ночь и просто не выспался». Но что она, Джули, может сделать?

А у Джеффри просто-напросто голова трещала с похмелья. Еще учась в колледже, они с друзьями решили не произносить слово «похмелье». Они решили, что «инфекция» звучит намного приличнее, вот Джеффри и сказал Джули, что у него «инфекция». Он был недоволен прошедшим обедом с Блейд Сакс. Он даже не попытался переспать с ней. Однако подумает он об этом потом, а сейчас надо принять таблетку аспирина.

Джули собралась заранее и нетерпеливо поджидала, когда Джеффри заедет за ней, чтобы вместе отправиться к Роджеру. Оба были в прекрасном настроении. Ни слова не было сказано о Блейд Сакс, и Джули решила не возвращаться к этой теме. В конце концов Джеффри имеет право спать с кем ему угодно… Однако она призналась себе, что ей это неприятно. Они частенько встречались, и Джули понимала, что ему нужен секс, но она не собиралась сдавать своих позиций. Она вздохнула.

– О чем вздохи?

– Так, кое о чем.

– Например, о том, какой сегодня прекрасный день? – улыбнулся Джеффри.

– Да, и еще кое о чем.

– Вот увидишь, тебе понравится Стефани, и я знаю, что и ты понравишься ей, так что об этом не беспокойся.

– Ты как-то сказал, что твоя сестра ненавидит Стефани. Почему?

– Наверно, завидует. Другой причины тут быть не может.

– А твоей маме нравится Стефани?

– Да. Знаешь, я прошлой ночью разговаривал с ней и очень удивился. Мама сказала, что она и мать Никоса Андропулоса вместе ходили в школу и очень хорошо знают друг друга.

– И она никогда об этом не рассказывала?

– Никогда.

– А ты не спросил, почему?

– Спросил, но она ответила как-то уклончиво. Сказала только, что ее школьная подруга вышла замуж за какого-то ужасного грека.

Джули рассмеялась:

– Значит, мистер Андропулос не может гордиться своей родословной?

– Видимо, да. Но мама ничего толком не сказала.

– Значит, его мать англичанка? – удивилась Джули.

– Да.

– Теперь ясно, откуда у него такой рост.

– Рост. Что ты имеешь в виду?

– Я видела его мельком, но успела заметить, что он шести футов или даже выше. А большинство греков низенькие.

– Не знаю, Джули. Мне бы хотелось увидеть его как-нибудь, о нем все столько говорят вокруг.

– Я тебе говорила, что он прислал мне цветы? – спросила Джули.

– Ну да! Не красные ли розы?

– Нет. Он прислал немыслимый букет фиалок.

– Фиалки? Где же он раздобыл их? В каком-нибудь специальном магазине здесь, в Нью-Йорке? Интересно… А записка была?

– Только его инициалы – Н. А. – и все.

– Странно все же, что он не упомянул, что наши матери знакомы.

– Но ведь и твоя мама неохотно говорит об этом. Может, и его мать ему не сказала. Может, ей не нравится, что твоя мать вышла замуж за американца.

Джеффри засмеялся:

– Кто поймет этих женщин?

– Ладно, сменим тему, Джеффри. Расскажи мне про семью Роджера.

– Роджер и Стефани живут неподалеку от города. У них двое пятилетних мальчиков-близнецов. С ними занимается гувернантка из Англии, но Роджер говорит, что требуется еще одна.

– Я люблю детей. А ты, Джеффри?

– О, я обожаю своих племянников.

– Я выйду замуж за человека, который будет любить меня, так же, как и я его. И у нас будет много детей.

– А как ты представляешь себе идеального мужчину?

Она взглянула на Джеффри.

– Он должен быть высоким, кареглазым, с каштановыми волосами. Он должен хорошо одеваться и быть интересным собеседником. Он должен любить только меня и не пытаться обвести меня вокруг пальца. И другого мне не надо.

– Ты нашла уже такого?

– Думаю, что нашла, но я не знаю, что он думает обо мне. По-моему, он думает только о том, чтобы уложить меня в постель, да еще о моей родословной, чем оценивает меня как личность.

Джеффри взглянул на нее с укором.

– Меня не твоя родословная волнует, Джули, а я сам. Я не уверен, что готов жениться. Жениться надо один раз в жизни. Я не приемлю развода и поэтому должен быть уверен в себе и своем выборе.

– По-моему, Джеффри, если по-настоящему полюбишь человека, ничего тебя не остановит. Лучше я останусь одна, чем буду знать, что мой мужчина не будет в меня влюблен. Мне нужна любовь.

– Ты думаешь, что так оно и будет?

– Это единственный путь, Джеффри. Иного нет.

Они свернули с дороги. Место было удивительной красоты. А дом… Это был настоящий дворец! Подъездная аллея вилась вокруг аккуратно подстриженной лужайки прямо к парадному подъезду. Швейцар в форме вежливо приветствовал их и помог припарковать машину. Дом из серого камня с белыми ставнями прекрасно вписывался в ландшафт.

Роджер и Стефани вышли поприветствовать их. Роджер с улыбкой протянул руку Джули.

– Стефани, позволь представить тебя Джули Уоткинс.

Стефани была высокой, с чудесными каштановыми волосами и теплыми зелеными глазами.

Она протянула Джули руку и крепко пожала.

– Очень приятно, Джули. Добро пожаловать в наш дом.

В это время две двуногие «динамитные шашки» подскочили с двух сторон к Джеффри.

– Дядя Джеффри, дядя Джеффри! Пошли купаться. – Стоявшая тут же няня бросила на Джеффри суровый взгляд.

– Дети, поздоровайтесь с мисс Уоткинс. Джули, это Тимоти, а это Томас.

Оба мальчика вытянулись по струнке, мгновенно изобразив идеально воспитанных маленьких джентльменов.

Роджер засмеялся.

– Не беспокойтесь, Джули. Долго они приставать к нам не будут, раз здесь появился Джеффри. Присоединяйтесь к гостям, все собрались у бассейна.

Стефани и Роджер познакомили Джули и Джеффри с несколькими своими друзьями. Джеффри захотелось поплавать, он предложил пойти в раздевалку и переодеться. Джули вошла и огляделась. Здесь была маленькая красивая ванная и сауна. В другой комнате находился душ. Уютная гостиная с мягкой мебелью и телевизором, а также кухня с неплохим баром дополняли картину. Джули задумалась. Интересно, какой же основной дом, если так выглядит домик при бассейне.

Переодевшись, Джули вышла к остальным гостям и подошла к накрытому тут же столу. Джеффри посоветовал перекусить. Один повар готовил мясо на вертеле, другой разделывал кур. На столе стояли блюда с овощными салатами и вазы с фруктами. Неподалеку еще один повар варил омаров в огромном котле. Подошла Стефани и похвалила бежевый купальник Джули.

– Все обратили на вас внимание, Джули. Должна сказать, что с тех пор как вы появились, на остальных дам уже никто не обращает внимания.

Джули растерялась и не знала, что ответить.

– Скажите мне, Джули, вы любите Джеффри? – неожиданно спросила Стефани.

– Я – да. Только не знаю, взаимны ли наши чувства.

– Предполагаю, что да. Мне бы хотелось дать вам один дружеский совет. Когда поедете в Англию знакомиться с семьей, будьте осторожны с сестрой Джеффри, Кларой. Она всем причиняет неприятности. Это ее любимое занятие в жизни.

– Джеффри уже говорил мне о Кларе, так что спасибо за совет. А что до любви, Стефани, я думаю, Джеффри всего лишь хочет переспать со мной. Да еще ему мое происхождение не дает покоя.

– Да. Мама Брэндон придает этому большое значение, Джули.

– Значит, все против меня, ведь я сирота.

– Джеффри говорил об этом Роджеру. Мы уверены, что это не имеет значения. По крайней мере, когда мать увидит, как влюблен в вас Джеффри. Мы таким его еще никогда не видели.

– Стефани, вы слишком высокого обо мне мнения. Может быть, я и нравлюсь Джеффри, но он как будто боится себя связать женитьбой. Меня это огорчает, но я никого не стану силком тащить в церковь. Мне хочется выйти замуж за человека, который, женившись, будет считать себя счастливейшим из смертных.

Стефани засмеялась.

– Могу только сказать, что поступаете вы правильно.

Вечер прошел прекрасно. Поздно ночью, когда другие гости разъехались или разошлись спать, Роджер, Стефани, Джули и Джеффри задержались выпить еще по глотку бренди. Несколько пар расположились в доме для гостей, но Джули предпочла остаться в главном доме.

На следующий день мужчины отправились играть в гольф, а Стефани взяла Джули на деревенскую ярмарку. Утро прошло чудесно, а вскоре после полудня Джули и Джеффри отправились домой.

По дороге Джеффри был молчалив.

– Что-нибудь не так? – забеспокоилась Джули.

– Почему ты спрашиваешь?

– Ты такой молчаливый.

– Мне нечего сказать, Джули.

Джули не стала приставать, решив оставить Джеффри в покое. Она отлично провела время, и, если что-то ему не понравилось, это его забота.

Подъехали к ее дому, и Джеффри помог ей втащить сумку.

– Спасибо за чудесный уик-энд, Джеффри. – Больше она решила ничего не говорить.

– Спасибо, что составила мне компанию. Прости, я был не очень приятным попутчиком, но у меня накопилось столько разных мыслей.

– У кого их нет! До свидания, Джеффри.

Джули была ужасно занята. Она работала над составлением планов для Бикфорда Хейза. Плюс Роджер предложил взять на работу двух дизайнеров-графиков. Заказ Андропулоса включал выпуск красочно оформленного ежегодника. «А впоследствии, – сказал Чарльз Роджерс, – надо будет выпустить рекламные буклеты разных отелей». Собственных фотографов было решено не нанимать, а воспользоваться услугами фотофирмы, которой компания не раз уже заказывала съемку.

Джеффри должен был ввести Бикфорда Хейза в курс дела. Джули регулярно встречалась с Бикфордом и Эммоном. Всем необходимо было работать очень напряженно, чтобы Бикфорд поскорей смог действовать самостоятельно, так как после Рождества Джули намеревалась вплотную заняться заказом Андропулоса.

Джеффри последнее время был необычно молчалив. Джули не понимала, что беспокоит его. Они часто виделись, их нежная дружба вполне устраивала Джули, но она чувствовала, что Джеффри хочет большего. Она и сама страстно желала его, молила Бога о том, чтоб он предложил ей выйти за него замуж. Однако этого не случилось.