Текст книги "Обольщение (ЛП)"

Автор книги: Элизабет Нотон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)

«Ты не хочешь завести со мной ребенка?»

«А с чего мне хотеть?»

Принцесса с трудом сглотнула и задрожала от сомнений, питающих ее самый жуткий страх. Все это время она считала, что возвращение Деметрия – признак того, что он готов пойти ей навстречу. Начать все заново. Сделать смелый шаг, переступить через себя, но она ошиблась. Это было не начало, а конец. Самый сладостный, полный боли конец, который она когда-либо испытывала.

Неправильно поняв ее реакцию, Деметрий взял одеяло с края импровизированной койки и накинул на их обнаженные тела. Но не отодвинулся и не отпустил ее, как будто не мог вынести мысли об этом. Он гладил ее по руке, по боку, по животу мягкими пальцами и шептал нежные слова на ушко, которые, учитывая, что она теперь знала, вызывали слезы.

– Спи, кардия, тебе утром понадобятся силы. Нам обоим надо отдохнуть.

Изадора крепко закрыла глаза, но не заснула, а лишь пыталась сдержать слезы. Потому что ее сердце, которое до этого просто переполнялось, сейчас будто истекало кровью из раны в груди.

Завтра ей понадобятся все силы. Она отправится домой в Арголею. Наконец-то. Но почему-то инстинктивно знала, что Деметрий с ней не пойдет.

Глава 20

Он был на небесах. Или на Елисейских полях. Или куда там попадают благословенные герои после смерти. Любовался на Изадору, спящую в его объятиях.

Учитывая его сущность, Деметрий решил, что, вероятно, ближе к раю не попадет. И потому должен наслаждаться моментом, а не тревожиться о том, что произойдет дальше.

Разве что... Как, во имя Аида, можно не думать о том, что произойдет дальше?

Грудь аргонавта снова пронзила боль, та же проклятая боль, с которой он боролся последние несколько часов, лежа подле возлюбленной на исходе ночи. У него не было другого выбора. Он больше не мог притворяться и не доверял себе, оставаясь с принцессой. Только не после того, что произошло.

Кого он обманывает? Даже если бы был способ гарантировать, что она никогда не забеременеет, ему нельзя с ней остаться. Если Иза когда-нибудь узнает правду о нем... Боль усилилась. Деметрий не мог вынести мысли, как подействует на нее эта информация. И что с ней сделает Совет. И что произойдет с их родиной, если выяснится, что наследница трона путалась с сыном врага.

Нет. Единственный выход – доставить ее домой, а затем убраться как можно дальше. На этот раз навсегда. Изадора должна найти пару, дать Арголее наследников и укрепить монархию, чтобы Совет не смог сбросить ее с трона и все испортить, а Деметрий не настолько силен – совсем не силен, – чтобы сидеть и смотреть, как принцесса влюбляется в кого-то другого.

Он закрыл глаза, убеждая себя, что так будет лучше. Это единственное, что ему подвластно. Что следовало сделать давным-давно.

– Ты громко думаешь, Деметрий.

Он резко открыл глаза и посмотрел на Изадору. Ее голова покоилась на его плече, а гладкое тело тесно прильнуло к нему под одеялом, но от мерцающих карих глаз не укрылось, как воин начал от нее отдаляться.

– Я говорил вслух?

Проклятие. Он озвучил свои мысли?

– Нет, но я достаточно долго пробыла рядом с тобой, чтобы знать, о чем ты думаешь.

Оттолкнувшись, Изадора села и завернулась в одеяло, скрывая от глаз свою соблазнительную грудь.

– Я ведь не могу заставить тебя передумать?

Ската. Она правда догадалась.

– Тебе нехорошо, Изадора. Утром я должен отправить тебя домой.

Она кивнула и опустила взгляд на свои руки, лежащие на коленях.

– Но ты ведь не останешься? Как только мы окажемся дома, ты покинешь Арголею.

Его сердце треснуло. Сердце, о существовании которого Деметрий не догадывался до Изадоры. Аргонавт аккуратно подбирал слова, поскольку, как бы мерзко он ни относился к ней все эти годы, ему не хотелось делать их расставание тяжелее, чем оно уже было:

– Думаю, с учетом обстоятельств, мне лучше уйти.

– Лучше для кого?

– Для тебя.

Принцесса пронзила Деметрия взглядом, и увиденная там вспышка огня напомнила аргонавту о гинайке, противостоявшей богу, колдуну и ему самому столько раз, что и не счесть.

– По крайней мере окажи мне любезность ‒ не лги. Не сейчас.

Иза встала, забирая с собой одеяло, и пошла на поиски одежды. Иллюзии Деметрия угасли, а оставшиеся свечи догорели почти дотла. Когда принцесса наклонилась за футболкой, ее окутал теплый мягкий свет.

Деметрий сел и взял свои брюки.

– Изадора...

Она сбросила одеяло на землю, натянула грязные шорты и влезла в испачканный топ. Блеск кожи любимой в слабом свете огарков поразил аргонавта до глубины души.

– Я лишь одно хочу знать: зачем ты вернулся сюда со мной, если собирался завтра доставить меня домой и расстаться? – Она обвела рукой комнату. – Чего ради все это?

Цели не было. Ничего, кроме собственного эгоизма – вот подонок. Деметрий встал, натянув брюки.

– Не знаю. Я только хотел...

– Чего?

В отчаянии он запустил руку в волосы.

– Быть с тобой.

– Ясно, что не так уж и хотел.

Горечь в голосе любимой заставила Деметрия поднять голову. Короткие светлые волосы принцессы торчали во все стороны. Ее щеки обгорели, кожа потемнела. Взиравшая на него с другого конца комнаты Иза в мерцании свечей за спиной походила на земное божество. На одну из первых ор ‒ воплощение природы и богиню равновесия и порядка.

Трещина в сердце просто зазияла.

– Думаешь, я хочу этого? Я хочу тебя. Но невозможно... Ската. – Он опустил взгляд на свои предплечья, покрытые отметками аргонавтов. – Ничего не получится

– Почему?

– Потому что не получится.

– Из-за меня.

Деметрий вновь поднял голову.

– Нет. К тебе это не имеет никакого отношения.

– Потому что я царской крови. Из-за монархии.

– Нет. Дело не в этом. Мне плевать…

– Тогда что?

Деметрий взглянул на свои руки. Боги, он такой обманщик. Ему не следовало носить эти отметки. Его нельзя было допускать в Арголею. И ясно, демон побери, что он не должен быть с Изадорой сейчас. Ее жизнь сложилась бы гораздо лучше, если бы его бросили с людьми, как брата. Если бы они никогда не встретились.

Голос аргонавта задрожал, хотя он и пытался говорить ровно:

– Дело не в тебе, понятно? А во мне. Я просто не могу...

Ага. Как будто он мог закончить это предложение. Аргонавт тяжело сглотнул.

– Что ты мне недоговариваешь, Деметрий?

– Ничего.

Все.

– Ничего, – повторила она. Затем громче: – Нет, ты явно что-то скрываешь.

Изадора подошла к изножью постели и, хотя прежде говорила спокойно, сейчас понизила голос до шепота, столь мягкого и соблазняющего, что он взывал к самой сути Деметрия, как никто и ничто прежде:

– Просто скажи мне, что происходит.

– Не могу.

– Не можешь или не хочешь?

Он покачал головой, хотя дыра в сердце стала шире.

– Какая разница? В любом случае все сводится к тому же фиговому результату.

Несколько минут она стояла неподвижно в зловещем молчании. Наконец Деметрий, уже не в силах выносить тишину, взглянул на принцессу. Лучше бы он этого не делал. Ее лицо вытянулось, плечи поникли, но именно выражению горестных глаз предстояло остаться с Деметрием надолго после окончания разговора.

Аргонавт потянулся к спутнице:

– Изадора...

Та отошла от него подальше.

– Нет, не надо. Больше ничего не говори.

Она повернулась к лестнице.

На Деметрия обрушилась паника.

– Куда ты собралась?

– Мне нужно на воздух.

– Снаружи еще темно. Ты не можешь уйти...

– Я не самоубийца, Деметрий, и не уйду из развалин. Останусь под прикрытием стен. Я просто хочу глотнуть немного свежего воздуха.

Деметрий не должен был отпускать ее одну, но понимал, что она, как и он, старается сохранить самообладание. И после того, как нанес ей такую рану, он обязан дать ей несколько минут, чтобы собраться.

Изадора поднялась на три ступеньки, затем заколебалась и повернулась лицом к аргонавту. Но не смотрела ему в глаза. Вместо этого уткнулась взглядом ему в грудь и прикусила губу, словно подбирая слова. Пламя отбрасывало мерцающий свет на ее черты, и именно тогда Деметрий понял, что, независимо от проклятья суженых, никто больше не будет для него значить столько, сколько она.

– Ты сказал, что я об этом пожалею. – Ее голос, обычно сильный и уверенный, сейчас звучал так тихо, что Деметрий с трудом его слышал. – Помнишь? Ты сказал, что, вернувшись домой и вспоминая о времени, проведенном здесь с тобой, я пожалею о каждой минуте.

Аргонавт снова сглотнул, возненавидев, что его предостережение сбылось.

– Да, – выдавил он. – Помню.

– И что я тебе сказала?

Когда Деметрий не ответил, принцесса подняла на него свои шоколадные глаза.

– Не помнишь? Тогда я тебе повторю. Я говорила, что самые важные в мире вещи – те, за которые надо бороться. И я все еще считаю, что за тебя стоит бороться, Деметрий. Даже если ты думаешь иначе.

Хранитель еще долго стоял на месте после того, как Изадора исчезла на винтовой лестнице. Дверь наверху с шумом открылась и мягко закрылась. Воин остался в одиночестве, и сердце сжалось так сильно, что стало больно дышать.

Он поступал правильно. Неважно, насколько это болезненно, неважно, насколько расстроенной чувствует себя сейчас Иза... В конце концов он только и мог, что покончить со всем здесь до того, как Изадора узнает правду о нем.

В тишине аргонавт медленно повернулся, осмотривая Зал героев, и замер, когда его взгляд наткнулся на сундук Ясона. Минуло три тысячи лет после той трагедии, а Деметрий ничему не научился. Он по-прежнему все портит, как и его предок. Очевидно, история любит повторения.

Будь все проклято!

Выдохнув, провел ладонями по лицу и подбоченился. Через десять минут счел, что прошло достаточно времени, чтобы Изадора могла взять себя в руки. Близится утро. Ей пора начать укладывать то, что она захочет взять с собой в Арголею. Как только рассветет, они снова отправятся в храм. А оттуда...

Оттуда он не знал, куда, к демону, пойдет.

Боль, подобно извивающимся щупальцам, распространилась из груди в поисках болевых точек, которые можно захватить и обескровить. Деметрий поднялся по лестнице и толкнул тяжелую дверь, остановившись, когда прохладный воздух скользнул по ладони и пополз к телу.

Подошел холодный фронт? Температура, похоже, падала с каждой секундой. Изадора одета лишь в топ и шорты. Должно быть, она здесь окоченела. Прежде, чем они отправятся к храму, он позаботится, чтобы она захватила снизу несколько одеял. Толкнув плечом дверь, Деметрий вышел на свет луны и замер.

Демон, выше двух метров роста, прижал к себе Изадору, одной лапой зажав ей рот, чтобы молчала, а другой – живот, чтобы не двигалась. Два других демона стояли позади первого, их гротескные морды были размыты в лунном свете, проникавшем сверху сквозь открытую крышу. Но от вида фигуры в красном, появившейся справа от Деметрия, его сердце чуть не остановилось.

Гнусная улыбка разлилась по лицу Аталанты.

– Хранитель, как мило с твоей стороны к нам присоединиться. Мы заждались.

Взгляд Деметрия метнулся к широко раскрытым испуганным глазам Изадоры.

Аталанта подошла к Изадоре и, наклонившись, провела красным ногтем по ее щеке. Принцесса напряглась.

– Ты, похоже, отлично справился, – сказала Аталанта Деметрию, продолжая изучать Изадору. – Просто замечательно.

Ската. Как она здесь оказалась? И почему сейчас? Когда всего несколько часов отделяло Изадору от безопасности?

Аталанта провела пальцем до середины груди принцессы поверх удерживающей пленницу лапы демона, затем взмахнула ладонью над животом Изадоры. Злодейка приподняла уголки ярко-красных губ в отвратительной ухмылке.

– О да. Исключительно хорошо, иос[9]9
  Иос (греч.) – сын.


[Закрыть].

Она повернулась к нему лицом:

– Я иного никогда и не ожидала. Ведь знала, что однажды мой сын заставит меня им гордиться.

Изадора ахнула под шишковатой лапой, зажавшей ей рот, затем взглянула на Деметрия, ища какой-то знак того, что сказанное Аталантой – ложь. Но ему нечего было сказать или сделать, чтобы ее успокоить.

– И сейчас тебе, иос, это удалось, – продолжала Аталанта, очевидно, наслаждаясь мучениями Изы. – Через девять месяцев принцесса даст мне ребенка. Наследника трона Арголеи. С моей кровью в жилах. И тем самым подарит связь с орами, украденную у меня аргонавтами.

Деметрий взглянул Изадоре в лицо. Вызванное предательством отвращение пробежало по ее безупречным чертам, заполнило их горькой ненавистью. И в наступившей тишине Деметрий понял, что ошибался. История не повторяется. Потому что в случае с Ясоном от провала героя пострадали лишь те люди, которых он, по идее, любил. На этот раз на кону стоял весь мир. И благодаря ему враг получил оружие, в котором отчаянно нуждался.

Глава 21

Тьма заклубилась и устремилась к сердцу Деметрия, миновав преграду из ребер. Тьма, которую он не чувствовал много дней и думать о ней забыл. Собравшись с силами перед знакомым стеснением в груди, аргонавт отвел взгляд от Изадоры и сосредочился на Аталанте.

Он должен сохранить хладнокровие. Нельзя позволить ей увидеть свой страх и показать, что происходящее его хоть как-то волнует.

Богиня повернулась к своим приспешникам:

– Выведите ее наружу.

Деметрия накрыла паника.

– Ты не можешь ее увести.

Темный взгляд Аталанты обратился к нему:

– Я могу сделать все, что захочу, иос.

Изадора захрипела под ладонью, зажавшей ей рот, и забилась в лапах демона, тащившего ее к двери. Деметрий жаждал лишь крови, но не смотрел в сторону принцессы. В голове он прокручивал альтернативы. Если ее заберут с этого острова туда, куда воин не сможет за ней последовать...

Как будто в озарении, он вспомнил, как Изадора болела дома. Перед тем, как они с Кейси воссоединились, будучи избранными. Так вот почему она слабела! Не из-за ведьм. Какого демона он не вычислил этого раньше?

– Она больна, – быстро выпалил аргонавт.

– Стой.

Демон застыл, услышав резкий приказ Аталанты. Низко сдвинув брови, богиня прошла по каменному полу и всмотрелась в Изадору. При движении кроваво-красное платье развевалось за ее спиной в лунном свете. Длинным пальцем злодейка подняла подбородок принцессы и вгляделась в ее бледное лицо.

– Она не протянет девять месяцев, – добавил Деметрий. – Похоже, даже девять дней, учитывая скорость, с которой она слабеет.

– Что это за болезнь? – спросила Аталанта, продолжая изучать лицо Изадоры. – Заклятие?

– Не мое.

– Тогда чье? – Аталанта окинула сына гневным взглядом.

– Часть пророчества. Тебе следовало знать. Чем дольше она разделена со своей сестрой, тем хуже обеим. Если хочешь, вини Аида, но не меня. – Он спрятал руки в передние карманы брюк, очень надеясь, что выглядит расслабленно, а не так, словно хочет разорвать ее глотку голыми руками. – И сколько прошло с тех пор, как ты послала нас на этот дерьмовый остров? Неделя? Тогда время истекает.

Атланта прищурилась. Пульс Деметрия зачастил. Противники стояли, сцепившись взглядами, отчего тьма в груди аргонавта дрожала и рвалась на поверхность. Он знал, что мать смотрит вглубь него в поисках лжи, которая, она чувствовала, скрыта где-то в его словах.

И когда воин уже уверился, что богиня собирается нанести ему удар лишь потому, что способна на это, она перевела внимание на Изадору, а затем снова взглянула на сына.

Полубогиня пересекла комнату, подняла руки перед его лицом и пробормотала слова, которые Деметрий не разобрал. Он напрягся, но, еще прежде, чем она закончила петь, аргонавт почувствовал, как что-то в его руках дрогнуло и освободилось.

Глаза Аталанты превратились в маленькие черные точки, наполненные тьмой.

– Я собиралась оставить тебя здесь, где смогу приглядывать, но сейчас у меня возникли на твой счет новые планы на пользу дела. Я вернула тебе способность открывать порталы. Однако на этом острове по-прежнему надо будет добраться до освященной земли, хотя я не сомневаюсь в твоих возможностях. В конце концов, ты мой сын. Сейчас меня беспокоит твоя преданность, вот я и решила ее испытать. – Аталанта смотрела на Изадору, но ее слова предназначались Деметрию: – Ты вернешься в Арголею, найдешь избранную полукровку и приведешь ее ко мне. К своей суженой.

Изадора закричала под гротескной лапищей, закрывшей ей рот, но Деметрий по-прежнему не смотрел на пленницу. Он сосредоточился на матери, на женщине, которая, по дерьмовой иронии судьбы, дала ему жизнь, а теперь вырывала ту из его хватки.

Аталанта снова взглянула на него:

– Как ты сказал, иос, время истекает. – И позвала через плечо: – Бааль?

– Да, моя царица?

– Выведи принцессу наружу.

Демон потащил Изадору из зала. За ним последовали другие монстры. Все мускулы в теле Деметрия напряглись, готовясь рвануть с места, но Аталанта, наклонившись вплотную к сыну, остановила его. Ее безупречно вылепленное лицо, такое же красивое, как у Афродиты, закрывало ему обзор.

– Жизнь твоей суженой висит на ниточке. Не разочаруй меня, иос.

Она вышла за дверь и исчезла из виду. Снаружи аргонавт услышал щелчок, шипение, а затем крик – крик Изадоры. И больше ничего.

Он знал, что их уже тут нет. Ему даже не нужно было смотреть. Точно так же, как знал, что сейчас есть лишь один шанс, а время действительно на исходе. На полной скорости Деметрий толкнул дверь в Зал героев и проскользнул в расширяющийся проем, пока она открывалась. Быстро пролетев по ступенькам до самого низа, собрал все, что могло пригодиться. Свечи и факела зажглись, едва он ступил в помещение, словно темная магия в душе аргонавта вибрировала с такой силой, что ему не было нужды ее направлять. Одну за другой воин сдвинул крышки на сундуках героев и схватил копье Пеликана, нож, похожий на челюсть, полную зубов – который приторочил к бедру, – и заткнул за пояс два кинжала. Затем направился к лестнице.

Краем глаза он заметил какую-то вспышку. Поднявшись на три ступеньки, Деметрий остановился и посмотрел на постель, где лежал с Изадорой всего несколько минут назад. Аргонавт быстро вернулся к импровизированной подстилке и копьем поднял верхнее одеяло. В дальнем правом углу лежал бриллиант со знаком Титанов. Деметрий наклонился, поднял его и тут же почувствовал, как жар и сила земли проникли в его ладонь и распространились вверх по руке.

«Это ты поставила факелы. В Зале героев».

«Да, я. Он священен».

Вспомнив разговор с Лахесис, Деметрий встрепенулся, его взгляд заметался по залу. Демон побери, так вот где освященная земля, которую они искали все это время. Мойра пыталась ему сказать, но аргонавт оказался слишком упрям, чтобы выслушать. Изадора могла открыть портал в любой момент. Все, что ей требовалось, это успокоиться и сосредоточиться.

Деметрий выронил из ладоней оружие, спрятал элемент земли в карман и соединил мизинцы. Сфокусировавшись, подумал об Арголее. Знаки аргонавта на его руках засияли, словно подсвеченные изнутри, с нарастающей яркостью. А затем со щелчком и шипением открылся портал, на стенах замерцал свет.

Воин шагнул через портал в Сторожку в Арголее. А там что-то с силой ударило его в бок и сбило с ног.

– Какого демона? – процедил Деметрий.

– Это он. Ската. Держите его!

В Деметрия вцепились четыре пары рук. Он попытался подняться, но его снова придавили к земле. Когда голова аргонавта врезалась в каменный пол, сознание пронзила слепящая боль.

– Он вооружен! – завопил чей-то голос.

– Кто-нибудь, отправляйтесь к аргонавтам и скажите, что мы его взяли!

– Слезьте с меня, демон побери! – заорал Деметрий.

Его пихнули в спину коленом, а руки заломили назад прежде, чем он успел выкрутиться и освободиться. Что делают эти идиоты? Они не знают, кто он такой?

Деметрий заметался, понимая, что если встанет, то сможет одолеть всех четверых. Откинув голову, врезал стражнику позади себя. Тот закричал от боли и ослабил хватку. Деметрий развернулся. Клинок у горла заставил его резко остановиться.

– Вечеринка окончена, – пробормотал стражник.

Он разоружил Деметрия, а другой обыскал карманы аргонавта.

– Взгляни-ка на это, – заметил тот из них, что стоял справа.

Страж с кинжалом держал элемент земли так, что Деметрий мог его видеть.

– О, хранитель, ты был плохим мальчиком. Тебя многие искали, и я не могу дождаться, что они скажут при виде этого.

***

– Похоже, тебе здесь не нравится, а ведь мне казалось, что тебе до смерти хочется настоящей еды после недели на одних лишь ягодах и рыбе.

Изадора перевела взгляд с ревущего в огромном каменном очаге пламени на Аталанту, сидящую на другом конце длинного прямоугольного стола в комнате, служившей, как предположила принцесса, столовой. Предположила, потому что ее это не заботило. Иза размышляла лишь о том, что сказала в развалинах сидящая перед ней ведьма. И о том, что Деметрий ничего не отрицал.

Аталанта подняла большой кубок и сделала глубокий глоток. Не в силах на это смотреть, Изадора взглянула на высокие гротескные металлические подсвечники посреди стола, роняющие красный воск, словно брызги крови, на поцарапанную деревянную поверхность. В воздухе разносились запахи специй и сырого мяса. Когда принцесса перевела взгляд со свечей на кусок мяса с кровью на тарелке перед собой, ее желудок перевернулся. Она не представляла, где они находятся. Знала лишь, что здесь холоднее, чем на вершине Эгейских гор и все вызывает отвращение. Еда, температура, запах, компания.

Иза желала вернуться домой, увидеться с сестрами. Ей хотелось...

К горлу поднялась желчь, и арголейка тяжело сглотнула, чтобы не думать о Деметрии. Его она не хочет. Не может хотеть. Только не сейчас, когда узнала правду.

Великие боги. Она не могла забеременеть. Несколько часов назад это казалось прекрасным решением всех ее проблем. Но сейчас? Иза зажмурилась.

Этого просто не может быть. Богиня лжет. Невозможно так быстро узнать...

Тихий смешок с другого конца стола заставил Изадору открыть глаза.

– Я многое знаю, ора. И семя моего сына сейчас растет внутри тебя. В точности, как мы и планировали.

Съеденные ранее крохи еды рвались назад, и Изадору затошнило. Она прикрыла рот ладонью, скатилась с кресла и метнулась в ванную в коридоре, которой Аталанта разрешила ей воспользоваться прежде, чем приказала присоединиться к ней за ужином.

Когда несчастная захлопнула дверь и приникла к туалету, вслед ей понесся сардонический смех. Желудок принцессы вновь и вновь выворачивался, пока не опустел. Пока все мышцы в ее теле не заболели от изнеможения, а душа полностью не истощилась.

Иза опустилась на пол, схватила с перекладины полотенце, чтобы вытереть рот, и по лицу хлынули слезы. Как она могла быть такой глупой? Почему не замечала знаков? Все грубости и гнусности, которые Деметрий сказал и сделал ей за эти годы, в десятикратном размере заполнили ее разум и обрели смысл. Она хотела верить, что в аргонавте есть что-то хорошее. Нафантазировала себе его. А правда все это время смотрела ей в глаза.

Он сын Аталанты. Порождение абсолютного зла. И обманом заставил сделать ее то, что они с матерью хотели.

Блуждающий взгляд принцессы коснулся живота. Нет, невозможно...

Под гнетом отчаяния Иза плотно закрыла глаза, неспособная даже в мыслях произнести это слово. И тут вспомнила слова мойры.

«Загляни в себя и найди искомое равновесие».