Текст книги "Обольщение (ЛП)"
Автор книги: Элизабет Нотон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)
Судя по ее прищуренным глазам, последняя колкость попала в цель, но Изадора не ушла в гневе, как он ожидал, а подошла ближе к решетке. Ее сладкий запах вскружил ему голову.
– Деметрий, можешь сколько угодно вести себя как сволочь, но со мной это больше не сработает. И лги мне сколько хочешь, но я знаю правду. По своей воле ты бы никогда не передал меня Аталанте.
Он усмехнулся, повернулся и собирался уже оторваться от решетки, когда нежные ладони принцессы накрыли его собственные, грея, искушая и оживляя, так что узник замер на месте.
– Я тебя люблю, – прошептала она.
Его голова резко дернулась, а сердце, которое Иза запустила на Пандоре, ожило в груди. Пусть даже... Какая разница?
– Я знаю, что именно ты делаешь, – тихо сказала Иза. – То же, что и всю мою жизнь. Пытаешься вызвать ненависть, чтобы продолжить меня защищать. Что ж, я на это не поддамся. И тебе больше не надо меня защищать. Думаешь, меня интересует мнение Совета? Мнение отца? Все, что меня интересует – это справедливость. Их приговор за то, что ты не делал, неправилен, так же, как неправильно, что ты защищаешь меня от устаревших традиций Совета. Довольно скоро они узнают, что я беременна. Если ты не встанешь и не скажешь им правду сейчас, как мне сделать это позже?
Нет. Аталанта была права. Изадора действительно беременна его... Боги. Желудок Деметрия взбунтовался.
– Ты... Ты должна избавиться от этого.
Принцесса посмотрела на него с видом, означавшим «ага, счас».
– С этим ребенком ничего не случится.
Ребенок. Она уже так называет его. На несчастного заключенного обрушилась паника.
– Изадора, то, что живет во мне, будет жить в нем.
– Хорошо.
Хорошо? Она сошла с ума?
– Ты не понимаешь...
– Ты правда думаешь, я поверю, что ты на нее похож? Деметрий, наша суть не является результатом нашего происхождения. Ее определяет сочетание того, что мы делаем и как мы живем. Если осуждать тебя из-за родства с ней, то попутно я могла бы осудить и себя. Все арголейцы могут проследить свой род до богов. И мне неважно, Зевс это, Посейдон или Аид. Все они в той или иной мере жестоки и эгоистичны, как Аталанта.
При взгляде на ее спокойное и безупречное лицо Деметрий нахмурил брови.
– Ты видела, что во мне кроется. Черный туман...
– Видела. – Пальцы Изадоры сжали его ладонь. – Но ты не сдался ему полностью. И пока я здесь, я тебе этого не позволю. Гера подобрала для тебя чертовски хорошую суженую, поскольку, благодаря связи с орами, я обладаю способностью уравновешивать. И отдаю ее тебе. Позволь мне стать твоим равновесием, Деметрий.
Она и стала. В покоях Аталанты аргонавт чувствовал, как энергия и мощь текут от ее ладоней к нему, и обрел достаточно равновесия, чтобы удержать тьму под контролем.
Возможно ли, что Изадора любит его, даже зная, кто и что он на самом деле?
Деметрий взглянул на ее живот, скрытый под зеленовато-голубым шелком наряда.
– Эта штука внутри тебя...
– Ребенок, – поправила она. – Наш ребенок. Зачатый в любви. Даже если тебе не понравилось, что я тебя связала.
Он тут же снова посмотрел ей в лицо. В паху стало жарко при этом воспоминании. Деметрию понравилось то, что Иза сделала с ним той ночью своим маленьким заклинанием.
Он блаженствовал каждую минуту и хотел большего.
– Как ты можешь быть так уверена, когда все остальные знают, что я враг?
– Я знаю тебя, а те глупцы – нет. – Когда он нахмурился, Изадора добавила: – Разве ты не видишь? Высмеиваемая тобой человечность отделяет тебя от Аталанты. Мне стоит лишь подумать о том, что ты для меня сделал – включая нежелание сказать Совету правду, чтобы меня не наказали, – и я осознаю, какой ты герой. Я могла бы не согласиться с твоей тактикой, но понимаю ее. А сознание, что ты делаешь все это, чтобы меня защитить? Оно лишь заставляет меня любить тебя сильнее.
Деметрий едва мог дышать. Она любит его. Правда любит. Даже зная правду.
Иза придвинулась к решетке так близко, что он чувствовал лишь ее жар.
– Я чувствовала нашу связь, когда мы занимались любовью. Ощущала ее каждый раз, когда ты целовал меня на острове. И сейчас, когда нас разделяют решетки. Ты годами защищал меня от себя, но больше не должен этого делать. Я пришла не потому, что нуждаюсь в подтверждении твоей невиновности. Эта правда мне уже известна. Я спустилась сюда, чтобы узнать, что ты сделал все это не только из-за того, что, по странной иронии судьбы, я – твоя суженая. Мне нужно знать, что и ты действительно меня любишь.
Деметрий закрыл глаза и прижался лбом к решетке, пока любовь Изы окутывала его теплой лаской. Принцесса просит невозможного. Того, что больше не имеет значения. Правда лишь продлит ее боль после его ухода.
– Обещай мне, что избавишься от этой штуки внутри тебя.
– Ни за что.
Он сильнее зажмурился.
– Тогда хотя бы отдай это.
– Не «это». И ребенок остается. Скажи мне правду, Деметрий.
– Ты могла бы связать себя с кем-то из хранителей.
Воин взглянул на нее, и глаза суженой сказали: «Ни за что на свете».
– Правду, Деметрий.
Боги, она так упряма. Жуткая заноза в заднице. И всегда была ей, с самого начала.
– Не могу.
Изадора встала на цыпочки, так что ее сладкое дыхание коснулось его щеки, и сердце Деметрия сжалось с такой силой, что ему стало трудно дышать.
– Можешь. Это просто. Тебе надо сказать лишь: «Я тебя люблю». Слушай, – произнесла она мягко, щекоча своим дыханием его щеку и согревая словами холодную пустоту в груди. – Я тебя люблю. Я тебя люблю. Я... тебя... люблю.
– Изадора...
Голоса заставили его поднять голову. Гам стал громче, а по ступеням застучали шаги. Изадора повернулась как раз в тот момент, когда из темного туннеля появились трое стражников.
– Что все это значит? – потребовала она ответа. – Я распорядилась, чтобы нам не мешали.
Самый высокий из стражников подошел ближе и схватил ее за руку:
– Заключенного переводят в Арголион для вынесения приговора.
Вот дерьмо.
– Что? – Изадора отказывалась отпускать руки Деметрия. – Он еще должен предстать перед судом.
– По требованию царя Совет несколько минут назад анонимно проголосовал по обвинению в государственной измене. У нас приказ, принцесса. Отойдите от решетки.
Изадора повернула к Деметрию потрясенное лицо. Она, как и он, знала, что влечет за собой обвинение в государственной измене. В данном случае «вынесение приговора» не имеет значения.
– Нет, – прошептала Изадора. Затем громче: – Нет! Я не позволю этому случиться. Ты скажешь Совету...
Самый высокий стражник поднял ее за талию и с силой дернул назад, так что ей пришлось отпустить решетку.
– Я сказал «отойдите», принцесса!
Все произошло так быстро, что Деметрий не успел проследить за ходом событий. Он знал лишь, что охранник мертвой хваткой вцепился в Изадору, она забилась в его руках, веля освободить себя, а тот причиняет ей боль. Черный туман заклубился в груди аргонавта и толкнул его вперед, затянув глаза темно-красной дымкой. Когда ближайший стражник отпер тюремную дверь, а второй подошел заковать пленника в кандалы, Деметрий атаковал, сбив обоих с ног, и рванул к третьему:
– Отпусти ее!
Воин успел нанести тому неплохой удар, прежде чем на него навалились двое других. Изадора закричала. В воздухе зазвенели голоса. Деметрия ударили дубинкой в поясницу, вызвав сильную боль. Другой удар пришелся по коленным впадинам и свалил узника с ног.
– На пол, ты, сукин сын!
– Отпусти ее!
– Прекратите! Вы делаете ему больно!
Удары сыпались на Деметрия со всех сторон, пока перед его глазами все не поплыло и взорвались звезды. Кто-то заломил ему руки за спину и защелкнул на запястьях наручники. Другой стражник ткнул его лицом в холодные грязные камни. За спиной Деметрий услышал плач:
– Пожалуйста, прекратите!
Изадора. Его Изадора. Он видит ее в последний раз. Нельзя оставить о себе такую память. Он уже забрал у нее все остальное.
Стражники подняли его на ноги:
– Вставай, подонок.
Комната закружилась. По щеке Деметрия скользнула теплая клейкая жидкость. Он ощутил медный привкус крови. Аргонавт пошатнулся, но стражники его поймали.
– Кардия, – проскрежетал он.
– Я здесь, – отозвалась Изадора.
Деметрий перевел взгляд вправо и сосредоточился на ее прерывистом голосе, на бледном ореоле светлых волос, превращавших ее в ангела, на безупречном лице, которое и сейчас то расплывалось, то становилось отчетливее.
– Ты была права. Ты всегда была права. Насчет меня, насчет всего. Я только хотел уберечь тебя от этого. Прости, прости меня за все.
Стражник сильно пихнул его в спину. Деметрий качнулся вперед.
– Это никого не волнует, подонок.
– Деметрий...
– Я люблю тебя, кардия, – сказал он громче, пока стражники заталкивали его на первую ступеньку. Деметрий извернулся, чтобы последний раз взглянуть на принцессу: – Мое сердце принадлежит тебе. И всегда принадлежало. Только тебе. Только тебе, Изадора.
И пока его тащили прочь, перед глазами Деметрия стоял образ Изадоры с текущими по щекам слезами в окружении сестер.
Глава 25
Принцесса смотрела на пустой лестничный пролет через призму слез.
– О, Изадора, – произнесла Каллия.
– Иза, – тихо присоединилась с другой стороны Кейси. – Я даже не представляла.
Принцесса собиралась вмешаться, не позволить случиться непоправимому, так что не могла позволить себе вести себя так, словно все потеряно. Изадора отошла от сестер и вытерла щеки. Мысли в голове проносились с огромной скоростью, она вспоминала все разговоры, все, что знала о связях Деметрия. У него есть брат в мире людей. Может, они и не особо ладили, но Аталанту он ненавидит, без сомнений, столь же сильно. И он ближе, чем Изадора осознавала. Если бы только ей было известно, где он, она бы придумала, как пригласить его сюда, как уговорить объяснить отцу...
– О, ската. – Иза широко распахнула глаза. – Ник.
– Ник? – переспросила Кейси, нахмурив брови. – Какое отношение ко всему происходящему имеет лидер полукровок?
– Ник – брат Деметрия. – Изадора поднесла руку ко рту. – О боги, почему же я раньше не догадалась?
– У Деметрия есть брат? – удивилась Каллия.
– Ничего себе! – пробормотала Кейси. – Так вот почему Ник всегда приводил Терона в замешательство. Он и человек, и аргонавт.
Изадора медленно повернулась кругом. Ей необходимо найти Ника, но он перевез всю колонию полукровок куда-то в Монтану, а она не имеет ни малейшего представления, где это.
– Аргонавты никогда не позволят тебе воспользоваться порталом, – произнесла Кейси, догадываясь, в каком направлении потекли мысли сестры.
Изадора остановилась.
– Орфей может провести меня туда.
Каллия посмотрела на них обеих в изумлении.
– Вы серьезно собираетесь обратно в мир людей после всего, что с вами недавно произошло?
– Он захочет получить что-то в обмен за помощь. – Кейси оставила вопрос Каллии без внимания.
Да, в этом Изадора не усомнилась ни на секунду. Орфей никогда не делал ничего безвозмездно.
– Он, демон побери, может взять все, что захочет, если поможет.
И принцесса поспешила к лестнице, отчаянно стремясь добраться до Орфея прежде, чем станет слишком поздно.
Кейси остановила ее, удержав за руку:
– Погоди.
Изадора обернулась и заметила, как сестры обменялись взглядами. Каллия кивнула, и Кейси объяснила:
– Мы пойдем с тобой, поможем уговорить Ника.
– Мы ему нравимся, – добавила Каллия, чуть улыбнувшись. – По крайней мере больше, чем ты.
Изадора вздохнула свободнее, хотя и ненамного. Потому что в этом случае сестра точно была права.
– Нам нужно поторопиться.
***
– Не знаю, о чем ты говоришь. – Орфей снял книгу заклинаний с полки в подсобном помещении своего магазина и положил ее в сумку. – Я только вернул предателя, как ты и просила.
Изадора обошла стол и снова посмотрела ему в глаза.
– Ты врешь.
И что, даже если так? У него есть на это право, а принцесса может катиться в Тартар, ему без разницы. То, что он демон – уже плохо, а признайся бы он Cовету, что в нем течет кровь ведьм, и его занесли бы в черный список. Поскольку его мало интересовало, что там о нем думают, Орфей предпочитал не тратить время впустую ‒ помощь аргонавтам в их маленькой облаве уже задержала его. Теперь у него только одна цель, все окружающие могут валить к Аиду.
Особенно Деметрий. Какое Орфею дело до того, что они объединили свои силы и смогли запереть старушку Аталанту? В конце концов стерва найдет выход из чистилища. А Грифон все равно будет мертв.
Демон в нем рвался действовать, страстно жаждал мести. Но Орфей контролировал зверя. Он осмотрелся по сторонам, мысленно отмечая, что еще ему потребуется. Ведьмы Делии несли какую-то чушь о том, где можно найти эту крысу, этого ублюдка, сукина сына Апофиса. В теле Грифона. Да колдун может быть где угодно! Так что следующим шагом в плане Орфея стояло возвращение во Фракийский замок для поиска подсказок. Может, придется помучить ведьму. Ну или десяток при острой необходимости.
А вот оттуда... Куда он отправится оттуда, Орфей не имел ни малейшего понятия.
– Мне плевать на твои гены, Орфей, – перегородила ему дорогу Изадора. – И если ты не признаешь тот факт, что приложил руку к поражению Аталанты ‒ прекрасно, мне и это без разницы. Мой отец все равно считает тебя сомнительным свидетелем. Все, что мне сейчас от тебя нужно – чтобы ты доставил меня к Нику.
Орфей стиснул зубы.
– Я, мать твою, Иза, не водитель автобуса. И, если ты не заметила, я собирал вещи, чтобы уйти. Кроме того, ты уже должна мне больше, чем я когда-либо смогу получить обратно.
– Ты можешь забрать, что захочешь, все что угодно. Как только мы вернемся. Я даже спорить с тобой не стану. – Она подошла ближе. – Только, пожалуйста, пожалуйста, помоги мне. Ты моя последняя надежда.
Ага, как будто он такое в первый раз слышит.
– С чего бы мне это делать?
– У тебя нет резона мне помогать. Разве что... – Изадора прикусила губу, словно раздумывая, какой бы еще привести довод. – Помощь мне взбесит Совет.
– Взбесить их я могу в любой день, Аид побери.
– Нет, сейчас все по-другому, – вмешалась стоявшая позади сестры Каллия. – Речь идет о том, чтобы просто довести их до бешенства.
– До белого каления, – поддакнула Кейси.
Орфей бросил взгляд на обеих сестер, а потом снова посмотрел на Изадору. Принцесса явно пребывала в отчаянии, но он никак не мог понять почему. Деметрий, демон побери, сын Аталанты. Так какого хрена она так стремится спасти его после всего, что хранитель сделал?
Орфей знал, что есть стопроцентный способ заставить ее отказаться от своей идеи. Он наклонился поближе.
– Я хочу только одного, Иза, того же, чего жаждал всегда. Тебя. Но в этот раз не ради мимолетной интрижки, а в любой момент, любым способом и на все то время, что мне вздумается. Желаешь уничтожить свое будущее, чтобы спасти его жизнь?
– Да. Безусловно.
Орфей отстранился, шокированный ее ответом.
– Я сказала «да», Орфей. – Она подмигнула, словно речь шла о какой-то ерунде. – Теперь мы можем идти?
– Ты... Ты даже раздумывать не собираешься?
– Нет необходимости.
Ну ни хрена себе.
– Да ты его любишь!
– Да. – По лицу было понятно, что принцесса не врет. Орфей посмотрел на ее сестер ‒ обе кивнули в подтверждение.
Он снова повернулся к Изадоре.
– Как ты можешь что-то к нему испытывать, зная, кто он?
– Хочешь правду? – Орфей кивнул, и Изадора продолжила: – Я люблю его еще сильнее благодаря тому, кем он является. Он мог сдаться тьме в любой момент, но ни разу этого не сделал. Совет ошибается. Деметрий никогда не пытался навредить мне, на том поле он старался спасти Грифона, а меня спасал столько раз, что я счет потеряла. И я сделаю все от меня зависящее, чтобы спасти его. В том числе отдамся тебе. Ты можешь владеть моим телом, но для меня это более не имеет значения, потому что мое сердце навсегда принадлежит ему.
Орфей снова бросил взгляд на сестер и заметил гримасу отвращения на их лицах, но его это совершенно не задело. Неужели возможно, чтобы кто-то полюбил чистое зло?
– Пожалуйста, – нежно сказала Изадора, подошла к Орфею и положила ладонь ему на предплечье. – Пожалуйста, помоги мне.
Он посмотрел вниз на ее пальцы, касавшиеся знаков аргонавтов на коже – тех, что должны быть на руках Грифона, – и почувствовал какое-то волнение в груди. Это не могла быть его душа, поскольку ею Орфей не обладал. Но это было, мать его, героическое чувство чести, доставшееся ему от Грифона, когда душа брата отправилась к Аиду.
– Сукин сын, – пробормотал он. – Я не хочу такой ответственности. И никогда не хотел. Ты это понимаешь?
– Никто не заставит тебя служить с аргонавтами, если ты не захочешь. Можешь положиться на мое слово. – Она сжала его руку. – Пожалуйста, Орфей.
Орфей сжал зубы и посмотрел на дверь. Он не был героем. И даже не собирался им быть. Помощь Изадоре в данной ситуации не изменит того факта, что в остальном аргонавты могут поцеловать его в задницу, ему на все начхать.
– Хорошо. Была не была. Но, если тебя снова ведьмы похитят, имей в виду: я тебя спасать не нанимался.
На лице Изадоры явственно читалось облегчение, от которого в груди Орфея снова все встрепенулось, и ему страшно захотелось остаться ко всему равнодушным.
Но не получалось. Ни хрена не получалось.
***
– Поглядите-ка, Иствикские ведьмы и Важная Шишка собственной персоной... – Стоявший посреди пустого холла нового обиталища колонии Ник Блейдс хмурился, глядя на появившуюся перед ним группу, членов которой он считал большими занозами в заднице.
– Ты просто завидуешь: со мной-то горячие цыпочки, а у тебя только долбаная мигрень, – отозвался Орфей.
Хрен поспоришь.
– Как насчет такой? – спросила Хелен, протягивая коробочку.
Ник, державший ручку, указал ей на лестницу справа.
– Кухня на третьем этаже, Хелен.
Когда Хелен скрылась за поворотом, Ник краем глаза заметил, как Кейси пытается удержаться от ухмылки.
– И тебя здорово увидеть, Ник.
Мужчина нагнулся, чтобы Кейси смогла поцеловать его в щеку, снова выпрямился и сосредоточился на текущем деле. Вокруг него кипела деятельность, люди суетились, приходили и уходили, работая над тем, чтобы укрепить и укомплектовать старинный замок, расположенный у фьорда высоко в горах Монтаны. Это место было не лучшим для жизни, но единственным достаточно большим, чтобы в нем хватило места всем его людям, которое Ник сумел найти после того, как колония мизосов в Орегоне оказалась разрушена. К тому же замок построен на острове в центре древнего озера, так что он максимально защищен и изолирован от мира. По крайней мере, пока.
– А где Геракл? – поинтересовался Ник у Кейси, не поднимая взгляда. – Вчерашний герой в курсе, что ты сегодня пустилась во все тяжкие?
Кейси нахмурилась при упоминании мужа.
– Он в порядке. И нет, он не знает, что я здесь. – Она посмотрела на окна собора, выходившие на кристально-чистое голубое озеро. – Ник, как же тебе удалось найти это место? Здесь словно Хогвартс, прямо как из фильма про Гарри Поттера.
Ник раздраженно потер неровный шрам на левой стороне лица. Рубец оказался прекрасным напоминанием о том, как жители Арголеи относятся к его людям. И он ответил только потому, что Кейси, как и он сам, была из мизосов:
– Вы же знаете, что на севере России есть колония? Кто-то из тетушек кузена брата слуги князя, в общем, кто-то в этом роду был полукровкой. Тот князь построил этот замок где-то в начале девятнадцатого века, но так и не приехал сюда, поскольку был убит. Когда я связался с другими колониями, чтобы просить о временном убежище для своих людей, пока мы не найдем места для строительства постоянного дома, русский руководитель колонии рассказал мне об этом месте и предложил его нам.
– Ух ты, – удивилась Кейси. – Вот так просто?
Нет, отнюдь не просто так. На определенных условиях, но, как бы Кейси ни нравилась Нику, ни ей, ни будущей царице Арголеи он об этих условиях не расскажет никогда.
– Неважно. Какого демона вы вчетвером тут вообще делаете? – спросил он, чувствуя, что его терпение на сегодня уже подходило к концу.
Вперед из-за спин спутников вышла принцесса:
– Мы пришли поговорить с тобой о брате.
Ник стиснул зубы и опустил взгляд на список дел.
– Не заинтересован в разговоре.
– Они собираются убить его, – возразила Изадора.
– Да неужели? – Ник так и не поднял глаз и не уточнил, кто такие эти «они». – Уверен, он это заслужил. Что ж, если не возражаете, у меня есть дела...
Изадора вырвала планшет у него из рук, прежде чем Ник успел отвернуться.
– Царь знает, что мать Деметрия – Аталанта. И мы в курсе, что она и твоя мать тоже.
Шрамы на спине Ника – проклятые напоминания – напряглись в ожидании, разбудив тьму где-то глубоко внутри. Он бросил яростный взгляд на Орфея, стоявшего позади женщин, засунув руки в передние карманы штанов.
– Выслушай ее, Нико.
Твою мать.
Ник указал на ближайшую дверь.
– Ты, – обратился он к принцессе, – идешь туда. Остальным не рыпаться, стоять тут.
– Но...
Он взглядом оборвал возражения Кейси.
Ник в молчании зашел за Изадорой в прямоугольную комнату с высоким потолком, железной люстрой и окнами, растянувшимися во всю стену и выходящими на озеро. Он предполагал, что это что-то вроде столовой, но раздумья на эту тему перестали его интересовать, как только он ногой захлопнул дверь.
Изадора сердито посмотрела на него из другого конца комнаты.
– Совет считает Деметрия предателем. Они казнят его, если ты не поможешь мне их остановить.
– С чего меня это должно заботить?
– Потому что зла в нем не более, чем в тебе.
Тьма внутри вновь всколыхнулась.
– Поосторожнее, принцесса, ты не знаешь, какой я ублюдок.
Она сделала шаг вперед, подняла голову – гордая, уверенная, царственная.
– Я знаю: ни ты, ни Деметрий не выбирали свою судьбу. Вы оба лишь пешки в погоне Аталанты за местью. И я знаю: ты ненавидишь ее с той же силой, что и он.
– Хочешь знать, что я ненавижу? Не только ее, но и тебя, и твой мир, и все, что он олицетворяет. Тебе известна моя история и история моего так называемого брата?
– Не вся. Только то, что Аталанта забеременела вами в попытке самостоятельно исполнить пророчество.
– Она не забеременела нами, она взбаламутила сточную яму средоточия своей злости. Ты когда-нибудь слышала о суперфекундации? – Принцесса отрицательно покачала головой, и Ник объяснил: – Это когда женщина за ночь вступает в половую связь с двумя мужчинами и оба оплодотворяют ее. Близнецы, только отцы у них разные. Но Аталанта не от балды выбирала партнеров, она связалась с Акрисием, полноправным хранителем и той еще сволочью, а дальше, чтобы скрепить сделку с тьмой, нашла самого страшного серийного убийцу среди людей и отымела и его. Однако с самого начала стало ясно, что ее маленький план не сработал, и она поняла, что от нас нужно избавиться. Как? Лучший вариант ‒ отправить в Арголею, чтобы мы попали в ряды аргонавтов. Ее демоны оставили нас в той части человеческого мира, где аргонавты гарантировано нас бы нашли, что и произошло. Нас забрали в Арголею. По меткам Деметрия сделали вывод, что он сын Акрисия, но кто я? Ну, давай просто скажем, что Совет не посчитал мое происхождение арголейским, так что меня выбросили в мире людей и оставили умирать. Но, естественно, я не сдох. – Ник презрительно усмехнулся. – Выжил. И аргонавты вовсе не при чем. Даже мой так называемый брат. Так что скажи мне, принцесса, почему я должен помогать тебе его спасать, когда ты и все представители твоего вида для меня ничего подобного не делали никогда?
Взгляд Изадоры упал на руки Ника.
– У тебя есть метки. Вот почему ты постоянно носишь одежду с длинными рукавами и перчатки без пальцев. Ты... – Она подняла голову, глаза распахнулись от удивления. – Ты настоящий аргонавт, плод связи человека и бога. Вот почему Совет прогнал тебя ‒ они боятся.
Ник стиснул зубы и посмотрел из окна на спокойную голубую воду, желая, чтобы безмятежная картина погасила огненный шторм, бушующий у него внутри.
Блейдс не расслышал, как Изадора подошла ближе, но почувствовал ‒ он всегда был способен ощутить ее присутствие поблизости.
– Ник, – мягко произнесла Иза, – я ничего не могу поделать с твоим прошлым, только заверить тебя, что позабочусь о твоем будущем. Моему отцу становится все хуже. Он умрет в течение нескольких ближайших недель, и власть над Арголеей и аргонавтами перейдет ко мне. Я обещаю, что случившееся с тобой и твоими полукровками прежде, никогда не повторится. Но мне нужна твоя помощь, чтобы сдвинуть дело с мертвой точки. И начало этого пути в том, чтобы спасти жизнь Деметрия и показать Совету, что здесь и заканчивается время их правления. Только потом мы сможем сконцентрироваться на войне и победить, наконец, Аталанту навсегда.
Ник заглянул в ее шоколадные глаза.
– Ты знаешь о проклятии суженой?
– Я больше не думаю об этом как о проклятии.
– Вот тут ты ошибаешься, принцесса. Благодаря всей этой дерьмовой истории с близнецами, у нас с Деметрием суженая одна на двоих. Я знал, что ты наша, с момента твоего первого появления в моей колонии с Кейси, когда вы искали Терона. И я уверен, что Деметрий уже многие годы тоже об этом знает.
Изадора внимательно рассматривала лицо Ника, ее щеки окрасил бледно-розовый румянец смущения.
– Так вот почему и ты никогда не был мил со мной.
– С чего бы? Никто не должен быть приговорен к жизни с кем-то из нас двоих, ты даже представить себе не можешь, что в нас таится.
– Я представляю, – мягко возразила Изадора. – Но ваша человечность сильнее, именно поэтому ты стал таким великолепным лидером для своих людей, а Деметрия так ценят как аргонавта.
Нет, Деметрий не был просто важным аргонавтом, это Ник явно читал в ее глазах. Брат стал значить для нее что-то большее. От осознания правды грудь сковало холодом.
– Да ты его любишь.
– Очень люблю, – прошептала она.
Ее шоколадные глаза потеплели от чувств, и, заглянув глубже, Ник понял, что Изадора не врет. В груди кольнуло.
– Ты могла бы быть моей.
– Возможно, – не стала отрицать она. – Вероятно, в другой жизни, но не сейчас. Я люблю его, Ник, всегда буду любить. Пожалуйста, помоги мне его спасти.
Ему не следует поддаваться. Есть тысячи причин, почему не стоит вмешиваться. Но долбанная, упомянутая ею человечность не позволит развернуться спиной и свалить, как Нику того ни хотелось бы.
– Вот зараза! – пробормотал он. – Зови сюда Важную Шишку. У меня, знаешь ли, есть еще планы на сегодня.
На лице Изадоры расцвела широкая улыбка, отчего она стала походить на богиню. Великолепную, сильную, уверенную в себе богиню.
– Спасибо тебе. Я этого не забуду.
Принцесса бросилась прочь из комнаты, а Ник, когда тьма в нем успокоилась, сказал себе, что поступает так не ради Деметрия. Он делает это для Изадоры.
Для суженой, которую, слава всем долбанутым богам, ему никогда не суждено иметь.
***
Ник как раз снимал с рук перчатки без пальцев, когда в комнату вернулся Орфей в сопровождении всех трех сестер.
– Я все устрою, – сказал Орфей, соединяя руки так, что его мизинцы соприкоснулись, между ними вспыхнул портал.
Нахмурив брови, Ник перевел взгляд с новых меток на руках Орфея на его лицо.
– Что за хрень?
– Длинная история. Но, думаю, нам не следует переноситься в Cторожку и показываться специальной страже. Поскольку ты можешь открыть портал только туда, я сэкономлю нам немного времени. Иза? В апартаменты папаши?
– Да, пожалуйста, – ответила Изадора.
Подарив последнюю сияющую улыбку, Изадора шагнула в портал, за ней последовали сестры, потом и хмурый Ник.
Они появились в какой-то гостиной замка в Тайрнсе. Служанка вскочила на ноги с выражением ужаса на лице.
– Милостивые боги!
– Все в порядке, Алтея, – быстро выпалила Изадора и обошла остальных, торопясь успокоить взволнованную служанку. – Нам нужно увидеть отца.
– Но царь спит. Он...
– Это срочно.
Изадора распахнула тяжелые двойные двери в спальню царя. Шторы были задернуты, отчего комната погрузилась во тьму. С огромной кровати, стоявшей в дальней части комнаты, раздался слабый голос:
– Кто здесь?
– Это я, – ответила Изадора, входя внутрь. За ней последовали сестры и встали по обе стороны от правителя. Ник остался у входа с Орфеем, не совсем уверенный, что же он здесь делает, и ненавидя каждое мгновение, проведенное во дворце.
– Отец, – произнесла Изадора, – я пришла просить тебя сохранить жизнь Деметрия.
Старый царь приподнялся на подушках и сузил глаза-бусины.
– Он предал аргонавтов.
– Нет, это неправда. – Изадора встала в изножье кровати. – Он спас мне жизнь и пытался спасти Грифона. Я ведь была там. Он никогда не вставал на сторону Аталанты.
– Он лгал нам, он сын Аталанты, есть доказательства...
– Доказательства ошибочны. – Она обошла кровать и встала ближе к отцу. – Ты как-то сказал мне, что настоящий лидер знает, когда необходимо прислушаться к урокам истории, а когда сосредоточиться на настоящем. В данном случае история не имеет значения. Каждый из нас совершал ошибки, которые хотел бы исправить, в том числе и ты. Деметрий же не может изменить того, кто его родители, как и ты не можешь изменить то, что случилось с мамой. Он зря скрывал свое происхождение от тебя и остальных, но он боялся преследования, боялся как раз того, что происходит сейчас. Он не злой, папа. Он стал героем куда более значительным, чем ты или я когда-нибудь будем. – Ее голос стал мягче: – Если бы не он, я бы сейчас здесь не стояла. Он спас меня от колдуна во Фракийском замке, оберегал от опасности последние полторы недели, нашел в крепости Аталанты и убедился, что я вернулась домой. Он нам не враг. Пожалуйста, не дай Совету приговорить его к смерти за преступление, которого он не совершал.
Взгляд царя скользил по комнате, но, похоже, ничего не видел.
– У тебя нет никаких доказательств того, что у него на уме, а Совет судил его по подтвержденным фактам.
Ник понял, что с Деметрием происходит то же самое, что уже пережил он. Изадора права: он не может отстраниться и позволить этому случиться. Поступи он так ‒ и будет ничем не лучше собственного брата.
– Я ваше доказательство, – произнес он с порога комнаты.
– Кто здесь? – спросил царь, слепо глядя в его сторону.
Ник заметил благодарный взгляд Изадоры и подошел ближе к кровати.
– Нико. Но вы, ваше величество, возможно, помните меня только как ребенка, от которого желал избавиться Совет.
Царь вздрогнул. Ник рассказал ту же историю, которую прежде поведал принцессе. Когда он замолчал, в комнате воцарилась тишина.
– Я... не знал о твоем происхождении, – сказал старый правитель, – только то, что ты был...
– Да. – Ника перекосило от отвращения, но он справился с чувствами. – Угрозой. Мне это объяснили громко, четко и ясно.
– Отец, – вмешалась Изадора, дотрагиваясь до руки царя. – Ник, как и Деметрий, не зло. Он живое доказательство того, как человечность героев перевешивает все, что могло достаться им в наследство от Аталанты.
