Текст книги "Распутин. Тайна его власти"

Автор книги: Элизабет Хереш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 24 страниц)

«Исключено, – добавил историк М. Н. Покровский, – чтобы „божий человек“ не умел говорить на общепонятном языке или, как в его случае, как Бог на душу положит, на крестьянский манер. Для него и для его почитателей это означало бы нарушение обряда. И только если проза жизни настигала истинного Распутина, например, когда его сын во время войны вопреки ходатайствам был призван на военную службу, стиль его речи опускался до обычной человеческой манеры говорить».

Пьяным Распутин часто вел непристойные беседы, которые не соответствовали его высокому предназначению, как вспоминали свидетели. Когда же ему нужно было держать себя в руках, да не произвести «неверного впечатления», он предусмотрительно воздерживался от вина.

«Во время наших первых встреч, – пишет Белецкий, – Распутин воздерживался от вина и старался вести с нами возвышенные беседы в духе его „Мыслей“[19]19
  Изложение религиозных, нравоучительных взглядов Распутина.


[Закрыть]. Но Комиссаров[20]20
  Сотрудник Белецкого в Департаменте полиции, агент Распутина.


[Закрыть] быстро расправился с этим и изгнал из него эту „божественность“. Это понравилось Распутину. С тех пор разговоры стали носить дружеский характер, мы перешли на „ты“, Распутин что называется снял маску. В хорошем настроении он нас обычно приглашал поехать вместе с ним к цыганам».

Распутин – гипнотизер, шарлатан, артист. Но кто же тогда скрывался за этой маской?

По аналогии с принципами драматургии, Распутин идентифицировал себя с фигурой той маски, которую он носил. Она сама становилась средством его самовнушения, и он даже для себя самого становился той личностью, которую играл. Распутин настолько проникся ролью «святого», «божьего человека», что начал пользоваться свободами и неограниченностью действий, которые свойственны носителю этой маски, будто он на самом деле им был. Для него существовал неписаный закон: «Настоящий проповедник свободен и не связан никакими законами». Этим объясняется двойственное сознание Распутина, расщепление его личности. Ведь вместе с тем он оставил лазейку для существования низменных качеств своей натуры, несовместимых с афишируемым аскетизмом.

Медицинские исследователи, психиатры и парапсихологи так объясняют состояние, в какое иной раз впадал Распутин, пытаясь исцелить больного. По рассказам очевидцев, после периода концентрации (когда обычно молился) он чувствовал себя полностью разбитым, обливался потом и был близок к обморочному состоянию. Именно так описывает Джанумова посещение Распутиным ее больной племянницы, что совпадает с рассказом его собственной дочери о том, как Распутин у себя дома в Покровском после телефонного разговора с Петербургом молился о спасении истекающего кровью престолонаследника.

Психиатры видят в феномене этого «истерического эпилептического припадка» уже упомянутое двойственное сознание, при котором носитель роли, подобно актеру, вживается в образ маски и живет ее жизнью. Однако это состояние нельзя отождествлять с состоянием психически больных людей.

Тем не менее, отождествление себя с маской Святого, возникшее в результате фанатичного самовнушения, предполагает наличие у Распутина неподдельной глубокой религиозности. Но как это может уживаться с его сексуальной распущенностью, опять-таки объясняют психоаналитики, ссылаясь на рассказы священнослужителей нашего времени и на труды их предков, откуда следует, что религиозное переживание всегда сопровождается физическим. Также происходит и сегодня во время родоплеменных ритуалов, когда участники действа впадают в состояние возбуждения. Еще до появления работы Фрейда «Тотем и табу» о древних культурах и их религиях была выявлена связь сексуальных и религиозных переживаний и дан анализ сублимации первых в последние. Р. Краффт-Эбинг писал: «При состояниях религиозного и сексуального аффекта в апогее их развития наблюдаются совпадения возбуждения в качественном и количественном отношении, поэтому они могут сообщаться между собой в соответствующей форме…»

На этом круг связи эротики и религии, установленный Распутиным в общении с женщинами, мог бы и замкнуться, но ведь он обычно ссылался на «божественное происхождение» первой и представлял ее как «предписанный свыше» феномен. В завуалированной форме Распутин высказал эту точку зрения и в своем жизнеописании («Житии»). Он говорит о «целебном значении» своих контактов. Таким образом, можно рассматривать мировоззрение Распутина, инспирированное сектой «хлыстов» (даже если оно ему служит только оправданием), в неразрывной связи с архаичными традициями.

«Такие люди, – приходит к выводу исследователь А. Форель, – всегда влияли на судьбы народов, что можно объяснить, главным образом, гипнотическим эффектом их представлений, имеющих сексуальную и одновременно религиозную основу. (…) Самосознание, вера в собственную миссию и непогрешимость, а также поведение проповедника импонируют массе, которая с готовностью подчиняется его воле. В этом самообмане латентная эротика тоже играет роль, но скрывается религиозным экстазом. Участвующие в действии даже не осознают этого, потому что убеждены в чистоте всего происходящего, в чем в большинстве случаев убежден и сам производящий подобные манипуляции психопат».

Так исследователь определяет религиозные взгляды Распутина, в основе которых сексуальный элемент. Похоже, что Распутин, общаясь с женщинами, с которыми совершал религиозные ритуалы, настолько вошел в этот образ, что его поведение можно охарактеризовать следующим образом: он унижает круг своих поклонниц, заставляя их мыть ему ноги (и не только), избивая их и вообще проявляя свое господство над ними, «как Бог над своими апостолами». Здесь у Распутина наблюдается сходство с представлениями и приемами секты «хлыстов», которые хоть и напоминают взгляды верующих, но в них присутствуют парарелигиозные бредовые идеи. При этом сам Распутин не чувствовал своей принадлежности к «хлыстам», а может быть, только на людях отрицал ее.

К объяснению успехов распутинского лечения, что, разумеется, касалось, в основном, симптомов, а не самих органических болезней, можно добавить мнение судебной медицины, которая обычно опирается на достоверные эмпирические данные. В соответствии с ними, гипноз может повлиять не только на проходимость в кровеносных сосудах, но даже и на состояние лейкоцитов. Терапевты при этом добавляют, что гипноз или внушение, кроме того, может активизировать «психическую иммунологию» пациента, чем врачи и объясняют не поддающиеся медицинской логике случаи «самоизлечения» в местах паломничества.

Но помимо процессов, понятных с медицинской точки зрения, и феномена гипноза, имеющего психологическое объяснение, значение имеет и кое-что другое, что приближает разгадку тайны Распутина. Это шаманизм. Если взглянуть на проблему в данном аспекте, все сразу становится очевидным. Но, видимо, и здесь Распутин не желает до конца подчиниться традиции (хотя бы потому, что само понятие «шаманизм» несколько расплывчато), однако без него деятельность Распутина немыслима и необъяснима.

Это видно уже из общепринятого определения шаманизма: «Речь идет о религиозном феномене, о шамане – экстатической фигуре, которая наделена силой исцелять и вступать в контакт с другим миром. Слово происходит от маньчжуро-тунгусского „шаман“, что дословно означает „тот, кто знает“. Поначалу оно применялось в отношении религиозных систем северо-азиатских народов и феноменов, которые встречались у палео-азиатских народов, а также народов Урала и Алтая. (…)

Существует девять характеристик, определяющих эту форму шаманизма. Они перекликаются с классическими представлениями шаманов об универсуме, жизни, духе и душе, социальной роли, личности и деятельности шамана и специальных признаках, которыми он наделен для осуществления этой роли, о символике предметов, специальной одежде и действиях (среди прочего о танце)…»[21]21
  Энциклопедия Британика, том 9, 1983 г.


[Закрыть]

Одним только происхождением этого понятия можно объяснить локализацию данного феномена на родине Распутина: слово «шаман» происходит от эвенкийского слова «шаман» и стало известным благодаря путевым заметкам путешественников по Сибири и Центральной Азии.

Эвенки или тунгусы – владельцы северных оленей, охотники и рыболовы, народ, принадлежащий к тунгусско-маньчжурской языковой группе и живущий в Восточной и Центральной Сибири. В этих местах шаманству отводится основное место в религиозной жизни. Народам, говорящим на монгольском и тюркском языках, тоже знакомо это понятие и сам феномен. У тюркских народов Южной Сибири оно называется «кам» или «хам». Самоедам, эскимосам и индейцам тоже известен этот ритуал, но называют его по– другому. Вероятно, значение слова «шаман», еще до того, как его стали использовать тунгусские народы в значении слова «знать», восходит к палийскому слову «самана», означающему «нищенствующий монах» (от китайского «ша-мен» перешло в тунгусский). Это не только дает возможность установить связь с будущими нищими сибирскими странствующими проповедниками, каким был Распутин в юношестве, но, возможно, с более ранними истоками происхождения фигуры шамана от буддистского или ламаистского вероисповедания, которое, возможно, распространялось вплоть до Центральной Азии.

Исследователи проблемы постепенно приходят к единому мнению, пытаясь найти следы феномена шаманизма либо исходя из его происхождения, либо из области его распространения. Можно установить причинную связь между областью происхождения и распространения шаманизма. Датский исследователь Олмаркс полагает, что «шаманизм можно объяснить как разновидность экстатизма, который распространяется только в северных районах Земли, поскольку холодный климат, экстремальные условия жизни, одиночество, темнота и отсутствие витаминизированного питания благоприятствуют возникновению экстатических состояний».

Религиозно-исторические, этнические, социологические и психологические барьеры помогают в этом ученым, ограничивая распространение шаманизма определенной географической зоной. Обусловленная естественными причинами связь кажется убедительной и для практикующих в Сибири врачей. Итак, различные исследователи считают, что шаманизм прежде всего мог возникнуть у народов Сибири.

Предпосылкой возникновения шаманизма, по всеобщему мнению, является вера в духов, – это похоже на то, как Распутин изображал одухотворенную природу в воспоминаниях о первых годах своего паломничества.

С культурно-исторической точки зрения примечательно, что все исследователи шаманизма считают, будто этот феномен локализуется в «бывших охотничьих» районах, «то есть в Сибири, в Северной Америке…»; они связывают это с мировоззрением и обычаями древних кочевых народов.

Общим во всех описаниях шаманизма является то, что личность шамана рассматривается как посредник между высшей сущностью и человеком. Поскольку они могут попасть и в преисподнюю (за что отвечает «черный шаман»), то контактирующего с небесами «белого» шамана называют также «небесным слугой». Это не имеет ничего общего с классической схемой «Бог – дьявол», а скорее восходит к живущим на озере Байкал монгольским бурятам или к алтайским тюркам, к которым эти представления проникли из южных земледельческих матриархальных культур.

Что касается процесса исцеления у шаманов, то здесь исследователи, например, немецкий ученый Ломмель, отмечают отличия по сравнению со «знахарями» Африки. Общим в описании шаманов-целителей является то, что они действуют в состоянии самопроизвольного транса. Этот процесс классифицируется как «психическая техника». В социальной психологии это считается «психическим умиротворением и безопасностью в родовой общине», а сам шаман – «регулятором коллективной души». «Типичным для шамана» Ломмель считает «…самоизлечение от душевных заболеваний с помощью этих действий и целительного обряда в состоянии транса…».

Почему эта форма шаманизма развилась именно из представлений охотников, объясняется особенностями северо-евразийского шаманизма. Для духовного мира проживающих там охотничьих племен типично представление о двойственности тела и души у животного и человека. В действительности Распутин в записках о своих впечатлениях, полученных в годы паломничества, склоняется к такому мышлению, которое, правда, в его сознании размывается до пантеистического мировоззрения.

Шаманизм, по мнению румынского исследователя религии Мирча Элиаде, это «обосновавшийся в человеческом сознании первоначальный феномен», который возник в Центральной и Северной Азии, что он объясняет с точки зрения религии и определяет как «тоску по раю». В этом смысле экстаз – более древняя и более высокая ступень в развитии религии, чем ее последующая конкретная версия с богами.

И все-таки шаманизм – это религия или нет? В большинстве случаев ответ на этот вопрос бывает отрицательным. Шаманизм рассматривается только как религиозный феномен, который, конечно, можно объединить с различными представлениями о вере, однако нельзя воспринимать как религиозную конфессию. Против этого возражает немецкий этнолог Финдейзен, расценивающий шаманизм как религию, хотя и как «спиритическую». Однако, у сибирских народов религиозная жизнь всецело находится под этим влиянием.

Здесь в качестве возражений можно выдвинуть тот факт, что шаманизм не имеет систематизированного учения или четко дифференцированной системы религиозных представлений. В любом случае шаманизм не рассматривается как явление нездоровое, его духовная и творческая ценность возрастает, а его корни, как феномена жизненного мира, вошли в культуру охотничьих народов Сибири.

Шаман, который заслужил это звание, должен обладать «очень хорошей общей конституцией, высоким интеллектом и артистическими способностями».

Нетипичные психофизиологические состояния[22]22
  Имеются в виду состояния истощения у Распутина или обмороки во время его сеансов исцеления.


[Закрыть], по мнению исследователей, связаны с одержимостью духами, что «следует рассматривать как экстатическую сущность шаманизма».

Важным условием в деятельности шамана «в духовных сферах» помимо «способностей к творчеству и оккультизму» считается наличие «духовного потенциала». Ему немецкий исследователь Финдейзен отводит место в метафизической сфере: «Этот потенциал не является производным от природы, он представляет собой духовно-творческое ядро человеческой сущности вне времени и пространства, и поэтому его можно рассматривать как энергию (возможно, один из видов расщепления личности?) витающего во вселенной самого духа божьего».

Все попытки найти черты шаманизма в действиях Распутина схожи в одном: экстаз рассматривается как важнейший элемент, если не сказать, единственный, типичный для него. Он проявляется в разных формах в различных религиозных сферах и имеет разные психологические корни. Занимающийся изучением проблемы экстаза Шредер выявил, что человеческая душа и полная противоположность ей внедуховное трансцендентное начало образуют два противоположных полюса, между которыми, по его мнению, происходит трансформация бытия. Говоря о внутренних духовных процессах, следует вспомнить о физических реакциях, являющихся по сути сопутствующими действиями. Условие проявления экстаза, открытое исследователем, можно отнести и к состоянию транса у Распутина во время сеансов исцеления: на первом месте «душевное переживание», а на втором – «очевидное проявление плоти».

Современные ученые расценивают шаманизм, вне зависимости от религиозных аспектов, как ритуал, обусловленный наличием особой энергии. Шаман должен обладать особым психологическим опытом, хорошо знать растения и иметь суггестивные способности. Это меняет представление о нем, как о душевнобольном, фокуснике-бродяге или колдуне и позволяет относиться к нему как к духовному и (или) религиозному лидеру той общности, где он авторитетен. Его задача лечить больных, отправлять души в царство мертвых, изгонять злых духов или демонов и предсказывать будущее. (Даже в наше время есть шаманы, которые занимаются этим.) Можно было бы назвать еще несколько «профессиональных» обязанностей, которые варьируются в зависимости от культуры шамана, его общественной значимости и принадлежности к определенной социальной среде.

Если взглянуть на деятельность Распутина и его, казалось бы, необъяснимую тайну, с точки зрения культурной принадлежности этого сибирского мужика в свете традиций шаманизма, его мистическая личность сразу покажется доступной, а тайна целительных успехов – разгаданной.

«Чудес нет – всё закон природы, – сказал великий писатель Стефан Цвейг устами одного из своих литературных героев, целителя, между прочим, – только непосвященные говорят о чудесах, потому что они не знают силы духа…»

Проповедник и эротоман

1908 год. Распутин ведет в столице жизнь проповедника, утешителя и целителя. Из-за вхождения в царскую семью значимость его возросла, что вызвало недоверие и беспокойство со стороны некоторых чиновников при Дворе. Те, на кого Распутин производит впечатление и может убедить в своей «святости», – не самые сильные личности, и совсем редко среди них встречаются почитатели мужского пола. Едва собрав вокруг себя слушателей, Распутин приступает к монологу: «Спасение в Боге. Без Бога нельзя сделать ни шагу. Но только Бога можно видеть, если вокруг нет ничего другого. Существуют черти и грехи, потому что за всем скрывается Бог, и его нельзя увидеть. Комната, в которой находишься, дела, которыми занимаешься, друзья – все скрывают Бога от нас, ибо живем и думаем, не как он хочет.

Что надо сделать, чтобы увидеть Бога? Молиться и уходить из города на природу. Идти, пока Петербург не скроется из виду, и перед вами будет только открытый горизонт. Потом остановиться и поразмыслить о себе. О том, как ты ничтожен и беспомощен. И увидишь столицу, уменьшенную до размеров муравейника с его обитателями. Что тогда будет с собственной гордостью, богатством и властью? Чувствуешь себя еще более жалким и бесполезным.

В этот момент нужно взглянуть на небо, и ты увидишь Бога, и почувствуешь всем сердцем, что господь Бог единственный отец. Что твоей душе нужен только Бог-отец и ты только перед ним преклоняешься. Он один поддержит тебя. Тогда ты ощутишь настоящую радость, а это – первый шаг к Богу. Тебе не нужно уходить дальше, ты можешь вернуться в свой мир и радоваться тому, что ты принес с собой.

Царство небесное будет твоим. Найди Бога и живи с ним, и в каждый воскресный или праздничный день, который будет у тебя потом, бросай работу, и вместо того, чтобы развлекаться или идти в театр, иди в поля, к Богу…»

Хотя Распутин и читает благочестивые проповеди, пороки его не покидают. Все сильнее прорывается наружу его животное начало, совершенно несовместимое с привычным аскетизмом «старца», за которого он себя выдает. Бороться с этим Григорий больше и не пытается. Благодаря приобретенному авторитету среди тех, кто по-настоящему поверил в его божество, ему удается подчинить себе все больше женщин из высших слоев общества. Тем не менее, он продолжает безо всякого стеснения удовлетворять свои инстинкты, прибегая к помощи проституток. «Что я хочу, то я и могу», – примерно так можно выразить беззаботную убежденность Распутина в том, что ему можно делать то, что его устраивает. Разумеется, утвердиться в этом ему помогает безграничная вера высокопоставленных друзей в его религиозность, и их готовность защитить его от любых обвинений и спасти от последствий некорректного поведения, хотя ничего подобного от него даже и не ожидают.

«Без греха не может быть и покаяния, – так Распутин устанавливает связь между своими сексуальными действиями и религиозными принципами с целью рассеять оставшиеся сомнения своих нерешительных подруг, – но раскаяние, которое Бог считает наивысшей ступенью религиозной покорности, предполагает, что сначала надо совершить грех…»

«Часто он окружал себя сразу несколькими поклонницами, – вспоминает секретарша Распутина, – и со всеми спал, притом совершенно естественно и ни о чем не заботясь. Сначала он их ласкал, а потом отводил в свой кабинет, где совершал остальное.

Во время этой оргии мне были слышны его комментарии, религиозные речи, когда он давал указания поклонницам, что делать. При этом он старался рассеять их сомнения: „Ты думаешь, я тебя унижаю? Я тебя не унижаю, а очищаю. Если ты спишь со мной, на тебя снизойдет милость божья…“ Он умел убедить женщин, что якобы через оргазм происходит их очищение, и они ощущают божью благодать…»

Под «очищением» Распутин в своей эротической мистике подразумевает «освобождение от злой плотской прихоти». То ли он и в самом деле это чувствовал, то ли просто ловко играл, но таким образом устанавливал связь между сексом и религией, подобно «хлыстам», которые, как уже упоминалось, насаждали сексуальные действия уже в самом начале своих религиозных или спиритических ритуалов.

Неудивительно, что постепенно стали распространяться рассказы и слухи о похождениях Распутина, которые он умел тщательным образом скрыть от своих высочайших друзей при Дворе, от их посредника – Анны Вырубовой.

Всегда аккуратно одетый (в простом крестьянском стиле или подобно монаху), причесанный, надушенный, с напомаженными волосами и бородой, Распутин умел замаскировать следы утомительных пьяных ночей, отчасти и благодаря своей конституции, но все же государь интуитивно начинает сомневаться в нем. Начальник дворцовой охраны, генерал Дедюлин, на вопрос царя о его впечатлении о Распутине отвечает безо всяких иллюзий: «Он одаренный крестьянин, нечистый на руку, разумный и наделенный силой внушения, которой умело пользуется…». То, что царь сам попал под воздействие этой силы и стал ее жертвой, можно понять из его ответа: «Распутин всего лишь добрый, религиозный, простоватый русский. После разговоров с ним я всегда чувствую себя свободным от забот и сомнений, в согласии с собой…». Ведь он не мог представить себе правды. Она была несовместима с моральным обликом того человека, роль которого перед ним разыгрывал Распутин.

Царица же не нуждается в том, чтобы выслушивать чужие мнения о своем покровителе. Все, что не соответствует ее собственным представлениям о нем, она расценивает как злостную клевету. В своей воинствующей непреклонности по отношению к любой негативной информации о Распутине, государыня перешла всякие границы, поделив свое окружение на тех, кто «лоялен по отношению к нам, это означает, лоялен и к нашему другу», и тех, кто таковыми не являются.

Причина установки наблюдения за частной жизнью Распутина кроется, скорее, в ответственном отношении к своим обязанностям министра внутренних дел, чем просто во враждебности к царскому любимчику. Освободить государя от человека, компрометирующего не только его лично, но и государственный режим, в связи с возможными последствиями этого – вот цель начавшейся слежки за Григорием Распутиным.

Хотя Распутин и не занимал государственной должности, и в дневниках наблюдения не содержится оснований для беспокойства о безопасности государства, но все-таки первые информационные источники позволили усомниться в святости Распутина.

Царь скептически отнесся к результатам наблюдений. Но поскольку он доверял Столыпину, то не стал возражать против высылки Распутина на родину. Подготовленная под покровительством начальника полиции акция по задержанию Распутина по дороге домой, конечно, провалилась из-за утечки информации: хитрому крестьянину удалось ускользнуть от чиновников, поджидавших его в поезде, который шел в Сибирь, и выехать из Царского Села поездом, следующим по другому маршруту. Дни напролет сыщики вели наблюдение не только за домом Распутина, но и за дворцом его петербургской покровительницы, великой княгини Милицы. Как только в Петербург пришла телеграмма о том, что Распутин находится в Покровском, все облегченно вздохнули и забыли о провале задуманной акции. Возможно, именно царь позволил своему подопечному бежать? «Оставьте это», – успокоил он министра, когда тот доложил ему о состоянии дела.

Но Распутин не мог долго наслаждался покоем, обретенным на родине. Он не ожидал столкнуться с накопившейся по отношению к нему за долгое время враждебностью. Большинство жителей деревни были в большей или меньшей степени равнодушны к Распутину. Его жеманство скорее вызывало у них улыбку, в его чудеса верили лишь немногие, старики только пожимали плечами, глядя на то, как он, разыгрывая из себя монаха, постоянно окружал себя женщинами. Его отец, отвечая на вопросы о Григории, давал понять, что он невысокого мнения о сыне, «потому что он ничему не научился в жизни и ни на что не годится…». Когда же Распутин нападал на отца с кулаками, тот грозился «рассказать всему свету, что ты не делаешь ничего другого, кроме как хватаешь Дуню[23]23
  Одна из служанок Распутина.


[Закрыть] за круглые бока!..»

Большинство жителей Покровского поддерживали добрососедские отношения с Распутиным, хотя и не совсем понимали, как он сумел разбогатеть за столь короткое время. Они признавали, что в столице Григорий «добился чего-то», что обеспечило ему приличное существование. Если даже его объяснение «…читайте евангелие, и все остальное придет само собой!» не пролило свет на истину, ведь еще никому старательное чтение евангелия не принесло подобных результатов, он им все-таки нравился. Как никак, Распутин помогал и своему приходу пожертвованиями царицы и великой княгини Милицы. Наглядным свидетельством его могущества стали сияющая новизной церковь и школа в Покровском.

Но местные священники не могли с этим смириться. Им уже давно не давало покоя, что Распутин под прикрытием религиозных убеждений ведет жизнь, которая подрывает авторитет православной церкви. Поскольку он преподносит поклонницам собственные принципы как догму, его считают главарем секты «хлыстов», приемы которой схожи с приемами Распутина, а значит и проповедником ереси. Помимо этой, в прямом смысле слова неправоверной интерпретации религиозного учения, озлобленность священников Покровской церкви вызывает и его беспардонная критика в их адрес. «Милость божья покидает недостойных священников и снисходит на людей простых», – обычно говорит Распутин, подразумевая себя под «испытавшим счастье милости божьей». Разве не кажутся крайне подозрительными молельные собрания у него дома? Но когда Распутин появляется с золотым крестом на шее – атрибутом священника, посвященного в сан, – терпению духовенства приходит конец.

Попы деревенской церкви запретили ему (и совершенно безрезультатно) появляться в церкви с крестом священника. Они отправились к нему домой, чтобы допросить домочадцев и останавливающихся у него гостей. Сын Распутина, похожий на отца отсутствием желания учиться и работать и тягой к выпивке, откровенно признался, что отец регулярно ходит в баню сразу с несколькими женщинами, «грешит» там, а мать с топором в руках уже неоднократно выгоняла оттуда кого-нибудь из этих «красивых дам». Священники доложили об этом епископу уездного города Тобольска, а тот распорядился начать следствие против Распутина.