Текст книги "Надлом (ЛП)"

Автор книги: Элиза Крейв

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

Глава 15

Мы устало тащимся обратно в номер мотеля и проскальзываем внутрь. При виде нас, Хай тут

же встаёт с кровати.

– Джо… – начинает он, но она уклоняется от его протянутой руки, как от раскалённого

железа. Хай опускает руку, и с болью в глазах смотрит на то, как Джо гордо уходит в ванну. Я

захожу следом, прежде чем ей удаётся закрыть дверь.

– Думала, ты собиралась извиниться, – шепчу я.

93

Она выдавливает зубную пасту на щётку, не встречаясь со мной взглядом.

– Я сказала, что должна перед ним извиниться, но никто не говорил, что я это сделаю. —

Затем её плечи опускаются, и она опирается на раковину. Зубная щётка близка к тому, чтобы

выпасть из руки. Если она коснётся пола, нам придётся искать её с фонариком. В итоге, Джо делает

глубокий вдох и заставляет себя выпрямиться. Я наблюдаю, как позвонки, подобно игровым

кубикам, постепенно выстраиваются в прямую линию. Её ореховые глаза встречаются со мной в

зеркале, и я не могу описать то, что в них вижу. Во мне недостаточно человечности, чтобы понять.

– Меда, так будет лучше.

В этом я не уверена, но и поспорить не могу, пока она так на меня смотрит. Джо не отводит

глаз от зеркала, и я оставляю её одну, мягка закрывая за собой дверь. При виде Хая, я всё больше

неуверенна, что она поступает правильно. Стиснув зубы, он разбрасывает по комнате вещи. Его

пламенная ярость и её ледяное бесстрастие. Он пинает ножку кровати, затем закрывает глаза и

глубоко дышит. Мы с Ури переглядываемся, понимая, что мы оказались между двух

разбушевавшихся бурь.

Как неудобно. Моей команде надо собраться с силами.

В итоге, Хай явно берёт себя в руки, и Джо выходит из ванной. Она тиха и спокойна, словно

ничего и не случилось – словно покрытый льдом вулкан.

– Надо обсудить наш следующий шаг, – холодно говорит она.

– Ладно, – огрызается Хай. Ненавижу это слово.

Джо поворачивается ко мне.

– Люк охраняет маяк по имени Эхо Грир. – Судя по взгляду, у неё плохие новости. Я жду,

когда она их озвучит. – К сожалению, в целях безопасности, в базе не содержится информация о её

точном расположении, так что нам известен лишь город.

И всё же, найти его будет легко. Сколько найдётся родителей, ненавидящих своего ребёнка

настолько, чтобы назвать его «Эхо»? Джо неловко переглядывается с Хаем. Ага, значит, это ещё не

всё.

Я смотрю на Хая, и он подтверждает мои догадки.

– Он в Вашингтоне.

В главном логове демонов. Просто невероятно. У меня отвисает челюсть.

– С другой стороны, это последнее место, где демоны будут тебя искать, – предполагает

Хай, и я смотрю на него так, словно он упал с другой планеты.

– Ах, Меда, всё не так уж и плохо, – успокаивает Джо. – Мы найдём его, пообщаемся и

уйдём. Это большой город, и демоны действительно не будут тебя там искать.

Нет, вы правы. Слоняться по главному логову демонов – прекрасная идея.

– Или ты предпочтёшь не идти? – Этой ночью Джо нетерпелива.

– У меня идея, – вдруг объявляет Хай. – Почему бы всем вам не остаться здесь, пока я

съезжу в Вашингтон.

Вряд ли. Мне надо поговорить с Люком, неизвестно, какие он может хранить секреты. Я

открываю рот, чтобы ответить. Джо прерывает меня, её лицо пылает. Вулкан закипает, прорываясь

через лёд.

– Почему бы всем вам не остаться здесь, пока я съезжу в Вашингтон? – Она отвешивает ему

пощёчину, и челюсть Хая снова напрягается. Они пристально смотрят друг на друга, сильно сжав

кулаки.

– Дети! – Вмешиваюсь я. – Перестаньте. Едут все. С Люком должна поговорить именно я.

Хай разжимает кулаки и поворачивается ко мне.

– Что ж, если мы все направляемся в логово демонов, думаю, хорошо, что я прихватил

секретное оружие. – В его голосе слышен вызов. Он знает, что бы он сейчас нам не показал, это

непременно разозлит Джо, а он этого и ждёт.

– Правда? – пищит Ури.

– Ага. – Хай неохотно опускается на колени и достаёт из-под кровати что-то завёрнутое в

толстовку. – Как я сказал, я ходил за дополнительными припасами. – Он разворачивает толстовку,

чтобы показать, что внутри… Я скрещиваю пальцы, надеясь, что там гранатомёт.

94

– Старая книга? – спрашиваю я.

– Ты украл гримуар? Ты в своём уме? – Это, конечно, Джо.

– Нет.

– Он должен быть у тех, кто эвакуировался.

– У них все остальные гримуары, у них борцы, у них остальные выпускники. А нам надо

охранять маяк, за которым охотится вся преисподняя.

На самом деле, Хай говорит здравые вещи.

– Да, но мы не можем защитить гримуар. Если он попадёт в руки демонов… – Её лицо

выражает весь ужас возможных последствий. – Кроме того, – огрызается она. – Могу поспорить,

ты даже не умеешь его читать.

– Нет, – просто отвечает Хай, и у Джо открывается рот. Возможно, чтобы закричать. – Но

могу поспорить, что ты умеешь.

Она закашливается.

– Ты же брала продвинутый курс по древним языкам, так?

Джо краснеет.

– Э-э, да, но…

– Но что? Ты можешь прочесть или нет? – С вызовом спрашивает Хай.

Она задирает подбородок.

– Могу.

– Отлично. – Он натянуто улыбается.

Я прочищаю горло.

– Так что мы будем делать? В чём заключается наше секретное оружие?

Хай поворачивается ко мне.

– В этом гримуаре содержится церемония Наследия.

Я всё ещё не понимаю. Но судя по выражению Джо, ей всё ясно.

– Меда, – медленно произносит она. – Ты – наша секретное оружие.

– Что это значит?

– Ты – маяк и тамплиер, – говорит она серьёзно. – Я никогда не слышала о таких как ты.

Никогда. Мы уже решили, что между ними есть какая-то связь, так?

Я киваю, и Хай решает объяснить.

– Не значит ли это, что тебе предназначается какое-то особое Наследие? Что-то для

изменения мира в лучшую сторону? Что если оно будет, как убивающий демонов свет, который

получил Зэки?

– А Зэки – маяк? – Не то чтобы это имеет какое-то значение, я ведь не маяк.

– Нет, – продолжает Хай. – Следовательно, твоё Наследие должно быть сильнее, чем у

Зэки.

Рядом со мной, Ури вздыхает с таким трепетом, как если бы он увидел фейерверк.

– Откуда вам знать, может, мне предначертано вылечить рак, и мои тамплиерские

способности совершенно обыкновенны. – Я лгу, но в то же время обдумываю их гипотезу. Я – не

маяк, но почему бы мне не принять Наследие? Разве мне повредит пара способностей для борьбы с

демонами? Особенно в придачу к итак прекрасным демоническим способностям?

– Мы не знаем, – отвечает Джо. – Но что мы теряем? Было бы не лишним иметь ещё

одного борца в наших рядах. Тем более того, кого демоны никак не ожидают.

Она права, да и как уже сказал Хай, меня ищет вся преисподняя. Дополнительные

способности могут пригодиться.

– Хорошо, давайте проведём церемонию.

– Что ж, мы не можем это сделать прямо сейчас, – . —Сперва мне надо изучить заклинание.

– Тогда когда?

– Надеюсь, прежде чем мы доберёмся до Вашингтона?

– Надеюсь?

Ей так неловко, что она замолкает, но я продолжаю на неё смотреть, выжидая, когда она

объяснит, в чём дело.

95

– Это не похоже на обычные защитные заклинания, На самом деле, я… э-э… прежде не

пользовалась магией.

Прекрасно. Просто прекрасно.

– Нам надо поспать, прежде чем что-то делать, – предлагает Хай.

При упоминании сна, моё тело осознаёт, как сильно оно устало. Сегодня нас всех буду

преследовать кошмары.

Когда я просыпаюсь, в комнате уже никого нет, и только Ури, сжимая подушку, лежит с

открытым ртом на другой кровати. Не удивительно, ярость переполняет Джо даже во сне – мне едва

ли удалось поспать в перерывах между её брыканиями.

На часах 1:52, и судя по скользящему по занавескам солнцу, после полудня. Я, словно в

тумане, спотыкаясь, добираюсь до двери в поисках остальных, и солнечные лучи ослепляют меня.

Как только ко мне возвращается зрение, я замечаю Джо, сидящую на цементном полу.

Прислонившись к кирпичной стене мотеля, она склоняется над раскрытым гримуаром. Рядом с ней

на земле лежат блокнот и ручка. Я подхожу ближе, но она даже не поднимает взгляда.

– Хай пошёл за едой. Мы выезжаем, как только он вернётся. Тебе бы надо разбудить Ури.

И тебе доброе утро.

Я возвращаюсь внутрь, чтобы выполнить все утренние процедуры и разбудить Ури. Грохот

мотоцикла оповещает о возвращении Хая. Только бы он не взял опять еду из «Сахарного бургера». В

Великобритании и на северо-востоке, где я провела с мамой большую часть жизни, таких магазинов

не было, но а если и было, то совсем немного. Подозреваю, что Юг посылает на север всю свинину в

качестве наказания за Гражданскую войну. Это всего лишь теория, над которой я работаю.

После завтрака мы собираем вещи и отправляемся в путь. Джо садится к Хаю без особого

желания. Похоже, со змеёй она и то чувствовала бы себя комфортнее, чем с Хаем, зато спина Хая

лучше защищает от ветра, чем Ури. Спрашивается, зачем ей нужен ветролом? Чтобы читать на

заднем сидении мотоцикла. К счастью, это отвлечёт внимание остальных автомобилистов от моего

подозрительно маленького водителя. Ури получает единственный шлем с козырьком, но так как сам

он не выше полутора метров и весит не более пятидесяти килограмм, не думаю, что его маскировка

пройдёт внимательный осмотр.

Сперва мы останавливаемся, чтобы поужинать, и в следующий раз, уже когда въезжаем в

Вашингтон около 11 вечера. Мы останавливаемся у ресторана, и я не могу поверить своим глазам.

– Сахарный бургер? Опять? – Не скажу, что мне не нравится, но мы едим там каждый раз.

Хай слезает с мотоцикла и протягивает руку Джо, чтобы помочь ей удержать равновесие. Однако она

не обращает внимания на его жест, правда, никто и не удивлён. Тогда хай поджимает губы и резкими

движениями снимает шлем.

– Его основатель – маяк, – отвечает мне Ури.

– Серьёзно? – Я и подумать не могла, что владелец сети фаст-фуда может быть маяком, но

опять же, он повлиял на мою жизнь значительно больше чем, скажем, Ганди.

Ури отвечает совершенно искренне.

– Как их еда может быть не священна?

Ещё один прекрасный аргумент. У меня начинают течь слюни.

Хай делает заказ. А мы тем временем идём в туалет и слоняемся по вестибюлю, где нам

попадается на глаза небольшой автомат с игрушками. Ури достаёт немного мелочи, и в итоге мы

раскошеливаемся на дешёвые пятидесяти центовые игрушки, пока ждём Хая. Ури становится

гордым обладателем временной татуировки с пухлым маленьким ангелочком.

– Брак, – жалуется он, но всё равно прилепляет на плечо.

Я открываю своё пластиковое яйцо, и внутри нахожу металлическое сердечко. Господин

Волшебник услышал мою молитву! Но что с ним такое?

– Оно сломано. – Катись ко всем чертям, Волшебник!

Джо заглядывает мне через плечо и выдёргивает его из моих рук.

96

– Нет, не сломано. Ты разве никогда такое не видела? – Она возится с тонкой, дешёвой,

металлической цепочкой, и разделяет две сверкающих змейки на две подвески. На каждой висит по

половинке сердечка, расколотые ровно напополам. – Смотри, лучший друг.

Она протягивает их мне, и я вижу, что на каждой половинке написано по слову. Прекрасно,

значит, у меня теперь целых две поломанных подвески.

Она смеётся при виде моего выражения лица.

– Ты берёшь одну половинку, а твой лучший друг берёт вторую. – Она указывает на обе

подвески. – Ты возьмёшь «лучший» или «друг»?

– Ты мой лучший друг? – Я в ужасе.

Она поднимет брови.

– Ой, извини, у тебя есть кто-то другой на примете?

Нет.

– Подожди, я твой лучший друг? – Интересное обвинение.

Она фыркает.

– Думаю, ты – мой единственный друг. Не знаю, заметила ли ты, но… – её голос

переходит на шёпот. Можно подумать, она собирается поведать мне большую тайну. А я люблю

тайны. – Некоторые считаю, что со мной тяжело поладить.

Что ж, это совсем не тайна.

– Нет, что ты. Не заметила. – У меня становятся большие, невинные глаза.

Она смеётся. Тяжело не питать симпатии к человеку, который так легко говорит о своих

недостатках.

– А какую половинку хочешь ты? – интересуюсь я, размахивая двумя железными

символами дружбы между демоном и охотником на демонов.

– Конечно, вот эту. – Она берёт ту, на которой написано «лучший», оставляя вторую мне.

– Думаю, она характеризует меня лучше всего, – объясняет она надменно.

Я провожу пальцами по выцарапанным буквам, прежде чем обернуть цепочку вокруг шеи.

Друг. В любом случае, мне хотелось именно эту часть.

Ресторан уже закрывается, поэтому нам надо поесть где-то в другом месте. Для нас это не

проблема – нам как раз надо обсудить наши планы, а пустой ресторан – не лучшее место для

тайных разговоров. Мы перемещаемся на парковку Вейл-Марта и жуём свои сэндвичи под

фонарным столбом, как какие-то беспризорники.

– Как продвигаются дела с заклинанием? – интересуюсь я у Джо.

Она вздыхает, и ещё до того, как она отвечает, становится ясно, что «ничего хорошего».

– Заклинание достаточно сложное… – Она волнуется. Джо никогда не волнуется. – И

может оказаться довольно опасным, если я прочту что-то не так.

Мой сэндвич останавливается на полпути ко рту.

– Насколько опасно?

– Это одно из самых важных наших заклинаний. Последние пятьдесят лет этот ритуал

проводит борец Пучард, и кажется, что всё очень просто, но… всё совсем не так. Я даже не уверена,

сможем ли мы вообще провести церемонию.

Что ж, теперь понятно, почему она оторвала вой нос от книжки – она просто сдалась.

Она продолжает, но уже неуверенность в её тоне вытесняется деловитостью. Она переводит

взгляд на Хая и Ури.

– Думаю, сейчас нам надо найти Люка, а заклинание отложить до того, как вернёмся в

школу. – Одна проблемка – из всего, что мы знаем, школы больше нет. – Или куда мы там

собрались, но главное – это сделает борец.

Хай пожимает плечами, его рот забит едой, а Ури вообще, кажется, не слушал. Он скачет

вокруг на одной ноге – играя сам с собой в классики? В любом случае, не кажется, что он возражает

против плана Джо.

Значит, всё зависит от меня. Я не вернусь с ними к тамплиерам, так что, если мне нужны силы

для борьбы с ордами демонов, надо чтобы Джо прочла заклинание.

– Так насколько это опасно? Я могу умереть? Или мне просто будет больно?

97

Она обдумывает ответ и качает головой туда-сюда.

– Ни разу не слышала, чтобы кто-то умер от неправильно прочитано заклинания, но

насколько я знаю, его всегда читали без ошибок. А если такое и было, то об этом бы написали в

учебнике истории, которого, к сожалению, у меня с собой нет.

– А как много тебе осталось перевести? – спрашивает Хай за меня.

Она чопорно отвечает, даже не удостаивая его взглядом. Им определённо надо помириться.

– Осталось не слишком много. Уже переведено где-то три четверти. Но оставшаяся часть

написана на плохой смеси средневекового французского и латинского. Мне нужен словарь, чтобы

закончить перевод. Очень редкий словарь.

Тупик. Похоже, затею придётся отложить.

– Хорошо, а как мы будем искать Люка, а точнее, Эхо Грир? – спрашиваю я.

– Через Google, – отвечает Ури. – Обычно маяки делают что-то такое, о чём пишут в

новостях – о CEO, учёных, студентах-выпускниках.

– Но у нас нет компьютера, – замечает Джо.

– Мы могли бы его купить, – предлагает Хай.

– Я не хочу растратить все наши деньги. Мы не знаем, как долго нам придётся жить на наши

сбережения. Так что, нам нужен другой вариант…

– Можно было бы украсть компьютер, – предлагает Хай.

– Серьёзно? Мы что, станем грабителями?

Меня озаряет.

– Нет. Нам нужен компьютер с доступом в интернет и словарь. Я знаю, где можно достать и

то. И другое одновременно. – Все поворачиваются ко мне. – В библиотеке. И это совершенно

бесплатно. – Я жду аплодисментов.

– Но сейчас ночь, – без особого энтузиазма отвечает Джо.

Мне не кажется это преградой.

– Тем лучше, нет очередей, – говорю я. – И небольшой взлом уж точно лучше ограбления,

ведь так? – Да, люди, мне приходится иметь дело со слишком хорошими ребятами.

– Хорошо, – с трудом соглашается Джо. – Как мы найдём библиотеку?

– При чём ту, в которой есть словарь средневекового французского, – добавляет Хай.

– Легко, – отвечаю я. – Университетская библиотека. Я знаю, как минимум, два места в

Вашингтоне – Американский университет и Джорджтаун. К тому же, там и без нас полно

подростков, похожих на беспризорников.

Все поражены моим блистательным умом.

На самом деле, я провела много времени в библиотеках. Для того, кто ведёт бездомный,

бродячий образ жизни, такое место может показаться домом. Мне также нравится пробираться в

библиотеки, чтобы поспать – здесь есть что почитать и удобные диваны.

Определившись с планом, мы неохотно забираемся обратно на мотоциклы. Уже стемнело, и

Джо перестала изучать гримуар, поэтому она садится на мотоцикл к Ури. Они выработали систему, в

которой Ури – ноги, а она – водитель с правами. Сейчас кажется очень странным волноваться о

такой проблеме, как полиция.

Подъзжая к Американскому университету, нам очень удачно попадается указатель к

Уэслейской семинарии. В семинарии обязательно должен быть доступ к словарю, который нужен

Джо – в конце концов, она переводит, религиозную книгу – и в маленькой семинарии охранная

система должна быть значительно проще, чем в таком месте, как Джорджтаун. Мы следуем зелёным

указателям.

Семинария является (или являлась) частью Американского университета и теснится на углу

его кампуса. Вполне возможно, что у этого здания и школы тамплиеров, один архитектор —

цементно-кирпичная коробка с узкими окнами. В здании тишина; в два часа ночи, в холодный

мартовский понедельник в этой части кампуса совершенно нет жизни. Наши мотоциклы создают

непозволительно много шума, поэтому мы проезжаем мимо здания и паркуемся в нескольких

кварталах от места предполагаемого преступления.

98

Чаще всего, никто не ставит сигнализацию на окна, до которых не может достать обычный

человек, что хорошо для тех из нас, кто не попадает под эту категорию. Но это хорошо даже для тех,

кто притворяется обычным человеком, но при этом окружён теми, кто уж точно не могут назвать

себя обычными. Хай забирается на ближайшее дерево, надевая шлем Ури, прячет руки в кожаную

куртку и прыгает десять метров прямо в окно второго этажа, разбивая его шлемом. Тем временем,

остальные прячутся в кустах, но когда на месте преступления не появляется ни охрана, ни полиция,

мы забираемся по скинутой нам верёвке. Я притворяюсь, что мне тяжело и поэтому чувствую себя

очень глупо. И, на удивление, виноватой.

На втором этаже располагается длинная прямоугольная комната, наполненная столами,

полками с книгами и небольшими аудитории для занятий. Вдоль одной стены выстроились в ряд

стеклянные кабинеты, на двери одного из которых написано «Техническое обслуживание»,

возможно, там находятся офисы. Мы спускаемся на этаж ниже, на котором находится стойка и

регистрации и то, что нам как раз нужно – множество компьютеров.

Джо достаёт каталог, находит необходимые словари и направляется на второй этаж. Она

сообщает, что ей нужен свет, и она идёт искать кабинет без окон. А тем временем Ури, Хай и я

пытаемся выведать у Google какую-нибудь информацию об Эхо Грир.

Поначалу наши поиски оказываются безрезультатны. К счастью, я привыкла искать людей.

Что-то призраки показывают чересчур точно, а что-то очень неопределённо, и это не может не

раздражать – особенно, когда они не сообщают точное местонахождение их убийцы. Библиотека

имеет доступ к архивам некоторых газет, и я приступаю к поиску информации в местных газетах.

Спустя двадцать минут, я нахожу то, что искала, в местной газете двухлетней давности, под

названием Городок. Оказывается, что Эхо – девочка. На самом деле, никому не стоило давать такое

имя.

Приют святой Альбины ищет беглянку.

Местный приют святой Альбины сообщает, что их двенадцатилетняя воспитанница Эхо Грир

исчезла в среду, поздно ночью. Грир уже предпринимала попытки к бегству, поэтому её опекуны не

допускают, что здесь имеет место хищение. Девочка страдает шизофренией и синдромом Тоуретта, и

ей необходимо лечение и постоянный надсмотр. Если увидели эту девочку, звоните 911. Не

пытайтесь к ней призиться.

Рядом со статьёй расположено школьное фото, больше похожее на любительский снимок. Со

страницы на меня смотрит девочка предподросткового возраста с сальными волосами и в чёрной

толстовке.

Отлично. Мы ищем психически больную беглянку. Она может быть где угодно. По сути,

единственное, что мы знаем, так это то, что она не в приюте святой Альбины.

Я показываю находку Хаю и Ури, но они переживают не так сильно.

– Она должна быть в Вашингтоне, – объясняет Хай. – Помните, к ней отправили Люка, а у

него был доступ к карте маяков. Если директор написал, что он в Вашингтоне, то он действительно

там.

Теперь, когда мы обладаем немного большим количеством информации, мы начинаем изучать

приют святой Альбины. Возможно, её поймали и вернули обратно. Интересно, что после

исчезновения девочки, приют неоднократно появлялся в новостях. Сначала бывшие сотрудники

незаконно присвоили себе кругленькую сумму, затем одного из работников поймали за снятием

фильмов и жёстком обращении с детьми. В общем, мерзкое местечко. После скандала, приют был

закрыт – ещё один тупик, что значит, мы не можем туда пойти и задать вопросы.

Исчерпав все варианты, мы с Хаем решаем проверить Джо. Ури остаётся искать дальше. Джо

закрылась в одном из задних офисов с кучей словарей, разложенных вокруг неё.

– Как успехи? – спрашивает Хай, и Джо поднимает руку, чтобы мы подождали. Она что-то

записывает и поднимает на меня взгляд – не на Хая.

– Думаю, я почти закончила… но всё же я не думаю, что нам стоит проводить церемонию.

– Почему нет? – интересуюсь я.

– Это не просто быстрый фокус-покус, это очень серьёзная магия. И… – в итоге она

смотрит на Хая, – …помнишь, сколько клятв мы давали в ночь церемонии?

99

Хай думает.

– Да, кровные клятвы посвятить наши жизни Ордеру и так далее. И что?

Минуточку, что?

– Дело в том, что они не являются частью церемонии. То есть, они к ней относятся, но

только в заклинании их нет. Они написаны отдельно. – Она смотрит на Хая, ожидая, когда он

поймёт.

– И?

– У меня их нет, – расстроено говорит она.

– И что?

Я-то знаю «что», и это меня радует. Никаких кровных клятв маленькому монстру приносить

не надо.

Джо сдаётся и закатывает глаза.

– Получается, мы собираемся дать силы борца тому, у кого нет чувства долга перед

Ордером. Ты это понял, гений?

А ещё говорила, что лучшие друзья. Секунд пять я сама невинность, что довольно трудно,

ведь я знаю, что она права. Поэтому я просто притворяюсь, что обижена. Но это вообще ничто по

сравнению с реакцией Хая.

Он взрывается.

– Джо, знаешь, что? Может, я и не «гений», но и уж точно не слабоумный. – Он подходит к

ней ближе, и она спешно встаёт, полагаю, чтобы быть одного с ним роста. – Но знаешь что? Я бы

предпочёл рискнуть и хоть раз кому-то поверить, чем носиться вокруг, говоря всем, какие они

подлые. – Он медленно отстраняется от её лица. – Я отправился с тобой на это задание только

потому, что когда-то ты была лучшим в мире другом, поэтому я продолжал надеяться, что однажды

ты перестанешь быть такой двойственной стервой и станешь той, кем когда-то была. – Он машет

руками, и у него вырывается горький смешок. – Такое ощущение, что даже будь у тебя достаточно

времени, ты бы всё равно не провела церемонию. Но я не собираюсь просто так здесь стоять, пока ты

обращаешься с Медой так, словно она какое-то исчадие Ада. Кажется, ты скорее дашь ей умереть,

чем ей поверишь.

Джо бледнеет, но Хай ещё не закончил.

– Ты не заслуживаешь быть борцом – и это не потому что у тебя нет ног, а потому что у

тебя сердца.

Это ранит Джо. Она смотрит на меня, и я отвожу взгляд. А она ведь права, что мне не

доверяет. Я не заслуживаю доверия, я же дьявол. Я – подлая, а Хай разнёс её в пух и прах ради

меня. Это я – исчадие Ада.

Сбросив пыл, Хай, кажется, чувствует такую же вину, как я. Если её боль вызывает во мне

такие чувства, то что уж говорить о нём. Его голос смягчается.

– Джо…

Она съёживается при звуке его голоса, машет головой и уносится прочь.

Хай закрывает лицо руками и издаёт расстроенный звук. Он бьёт по столу, а затем смахивает

всё с него на пол. Думаю, это что-то вроде мужских слёз.

Я люблю пытки не меньше любого демона, но это уже переходит все границы. Джо только и

делает, что причиняет боль человеку, которого любит, пытаясь не сделать ему больно, в то время как

совершенно сбитый столку Хай крутится вокруг, снова и снова принимая на себя удары от Джо, при

этом не понимая, почему его лучший друг постоянно его отталкивает. Наверное, ему кажется, что её

просто подменили. Она ходит и разговаривает, но это не Джо. Не его Джо. Но он не может её

оставить. Они связаны, и чем больше один старается высвободиться, тем больнее другому.

Похоже, сейчас я нарушу все статьи кодекса лучших подруг, но судя по тому, что я видела по

телевизору, его вообще мало кто соблюдает. Кроме того, на этот раз у меня благие намерения: этим

двоим надо разобраться в своих чувствах.

– Хай, – говорю я, и жду, когда он обратит на меня внимание. Он оставляет стол в покое, и

тяжело на него опирается. Затем поворачивается и смотрит на меня. Я делаю глубокий вдох. – Джо

тебя любит.

100

Думаю, ударь я его безбольной битой, он бы среагировал куда спокойнее. При других

обстоятельствах, выражение его лица показалось бы мне очень забавным. На самом деле, оно и

сейчас забавное – вытаращенные глаза, распахнутый от изумления рот и кожа бурого цвета.

– Иди, поцелуй её и помирись.

Его мозг снова начинает работать.

– Что?

– Поцелуй её.

– С чего бы… То есть… Это не… – Он пробегает рукой по волосам, взъерошивая их.

– Прости, я что, неясно выразилась?

– Э-э, но…

– Поцелуй. Её.

– Ты в своём уме? – Его лицо искажается от боли, как если бы я ткнула его палкой. – Она

меня ненавидит.

Ого. Серьёзно. Я вздыхаю – похоже, придётся ему объяснить.

– Джо тебя любит. Хотя сама она этого не хочет из-за всей этой традиции с борьбой в парах.

Она думает, что ты не захочешь сражаться с ней плечом к плечу… из-за её слабости. – Я

постукиваю ногой.

А Хай просто стоит. Извилины его мозга работают из последних сил. Пытаясь обработать

информацию. «Система не отвечает» светится у него на лбу.

Может, попробовать латынь? «Оцелуй-пэй её-эй.» Ладно, я знаю только поросячью латынь.11

– Но…

Может, мне спеть? Ты же знаешь, что хочешь её поцеловать – тпру-тпру! А-ля Русалочка.

– А-а-а! – Он вскидывает руки и топочет прочь. И всё бы хорошо, но в тот же момент Джо с

грохотом проносится в прямо противоположном направлении. Ах, ну, что же я ещё могу сделать.

Джо возвращается через несколько минут с красными глазами и поникшей головой. Мне

становится не по себе.

– Джо… – Даже не знаю, что я собиралась сказать, но это не важно, так как продолжить мне

не дают.

– Нет, Меда, он прав. – Её пальцы теребят половинку подвески. – Я, правда, тебе доверяю.

– Джо смотрит мне в глаза, и я через силу не отвожу взгляд. Она приподнимает подбородок. —

Давай проведём обряд.

Проведём. Потому что мне надо защитить себя от демонов.

Однако признаться ей в этом я не могу.

Я делала вещи куда хуже, говорю я себе. В сравнении с ними, это – ничто. Но прямо сейчас

мне так совсем не кажется.

Хай возвращается, ведя за собой Ури, пока я расчищаю место на полу. Я рассказываю им о

решении Джо, так как сама она отказывается даже смотреть в сторону Хая, что уж говорить о том,

чтобы поговорить с ним. Хай же наоборот не сводит с неё глаз. Он – учёный, ищущий

доказательство для подтверждения безумной, способной изменить мир гипотезы. Как минимум, его

мир. Ури замечает, что происходит что-то важное, и всё переводит взгляд с Хая на Джо и обратно.

Затем поворачивается ко мне, и его брови оказываются почти у кромки волос.

Чудесно, все будут думать неизвестно о чём, пока меня будут закидывать смертельно

опасными заклинаниями.

Мы заканчиваем расчищать пол, и Джо показывает мне лечь на пол. Следующие пятнадцать

минут она портит ковёр магическими символами.

– Это для защиты. Если что-то пойдёт не так… это может уберечь тебя от смерти.

Прекрасно.

Покончив с этим, Джо садится рядом со мной на колени. Она облизывает губы и тяжело

глотает.

11 Прим.пер.: «Поросячья латынь» – манера коверкать слова, переставляя первый согласный звук в конец слова и

добавляя «эй»

101

– Заклинание состоит из шести частей, первые четыре сложнее всего, предупреждаю, будет

жечь. Ты должна продержаться как можно дольше – если мы потеряем телесный контакт, мне

придётся начинать часть с начала. Хорошая новость – каждая часть вдвое меньше и менее

болезненна предыдущей. На последнюю отводится всего пятнадцать секунд, и боли практически не

чувствуется, но первая… – Она замирает с дрожью.

Можно посчитать. Шесть частей, самая короткая – пятнадцать секунд, значит, самая длинная

– восемь минут, к которым прибавляются агонии. Должно быть, по моему лицу стало видно, что я

об этом думаю, потому что вскоре Джо неловко похлопывает меня по плечу. Если она пыталась меня

напугать, то у неё это получилось.

– В любом случае, вне зависимости от того, как тебе больно, не дёргайся, иначе нам

придётся начать сначала. – Она разминает пальцы. Никогда не видела её такой нервной.

Я киваю, показывая, что поняла. Ей надо успокоиться, иначе мне будет плохо.

– Всё идёт как надо, – подбадриваю я.

– Верно, – соглашается она, но звучит это неубедительно.

Я заставляю себя улыбнуться.

– Эй, доктор, любая операция – вещь сложная, но у тебя всё получится. – Я возвращаюсь к

нашему разговору о намерениях, давая ей понять, что я ей доверяю.

Джо слабо улыбается, но улыбка исчезает с её лица, как только она опускается рядом со мной

на колени. Она пробегает глазами по записям в последний раз. Затем достаёт из-под куртки нож и

делает быстрые, глубокие надрезы на своей ладони. Я чувствую запах крови, когда она измазывает

ею свои руки.

Её губы напрягаются, когда она встречается со мной взглядом.

– Если в конце концов тебя это убьёт, это произойдёт чисто случайно, обещаю.

Наверное, я выгляжу слишком напуганной, потому что уголок её рта приподнимается, и она

меня поддразнивает:

– Ну… и я тебя предупреждала.

После такого многообещающего замечания, она прижимает руки к моей груди, и меня

накрывает жар.