Текст книги "Французская волчица — королева Англии. Изабелла"

Автор книги: Элисон Уэйр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 39 страниц)

Все это продолжалось в течение лета, а затем вдруг, как уверяет Бейкер,

«Изабелла разгневалась, что жизнь [Эдуарда], ставшая ей столь ненавистной, так долго длится. Она попросила совета у епископа Херефордского, притворившись, будто видела страшный сон, из-за которого она испугалась, как если бы узнала достоверно, что ее муж когда-нибудь вновь обретет прежнюю власть и осудит ее как изменницу, предав сожжению или ввергнув в вечное рабство. Епископ Херефордский сам за себя боялся, так же, как Изабелла, понимая, что если это случится, то его обвинят в предательстве».

То, что Орлитона с апреля не было в стране, кажется, вообще прошло мимо Бейкера – весьма маловероятно, чтобы Изабелла доверила столь опасное дело бумаге или гонцу, направленному к Орлитону, в папский дворец.

Бейкер пишет, что они тотчас же отправили письма сторожам Эдуарда, порицая их за мягкость и намекая, что смерть узника не вызовет «большого неудовольствия, будь она естественной или насильственной». Орлитон якобы направил тюремщикам латинское послание, которое можно было прочесть двояко из-за пропущенной запятой: либо «Eduardum occidere noltte, timere bonum est»(«He убивайте Эдуарда, должно бояться так поступать»), либо «Eduardum occidere nolite timere, bonum est»(«He должно бояться убивать Эдуарда, так и поступайте»).

Разумеется, автор намекал, что тюремщики поняли записку во втором варианте. Эта история всем хороша, вот только не правдива – здесь имеет место чистейшей воды фабрикация фактов. Орлитон в то время находился далеко, в Авиньоне. Хуже того, Бейкер попросту совершил плагиат, использовав рассказ великого историка XIII века Матвея Парижского: в его книге он относился к убийству королевы Венгрии в 1252 году. ^{1461} В 1334 году Орлитон издал «Апологию», где настаивал на своей полной непричастности, идейной и практической, к смерти Эдуарда II, ^{1462} – и его действительно никогда в этом не обвиняли. В целом фиктивность рассказа Бейкера видна из того, что в ней совершенно не учитывается ни реальная обстановка, в которой было отдано распоряжение убить Эдуарда, ни роль Мортимера, действительного виновника, которого Бейкер едва упоминает, хотя его виновность во время написания книги была общеизвестным фактом.

Парламент собрался в кафедральном доме Линкольнского собора 15 сентября.

* * *

Считается, что Эдуарда II убили в замке Беркли 21 сентября. Существуют различные версии, как именно он окончил свои дни – но практически все они либо не современны событиям, либо не основаны на информации из первых рук. По большей части они происходят из монастырских хроник, авторы которых полагались на сведения и слухи, доставляемые приезжими, либо на тексты других хроник.

Автор современной событиям хроники «Анналы святого Павла», работавший в Лондоне, вероятно, в 1328 году, просто указывает, что «король Эдуард умер в замке Беркли, где его держали в заключении».

Другой современник, Адам Мьюримут, будучи каноником при соборе святого Павла, а также королевским советником, был отлично информирован благодаря своим связям при дворе и в кругах высшего духовенства. Он обосновался в Эксетере в то время, когда Эдуард умер, и написал отчет о тех событиях около 1337 года, на основе сделанных тогда заметок. ^{1463} По его словам, «повсюду говорили», будто короля «убили ради предосторожности» по приказу Мортимера, и его задушили Малтреверс и Герни, устроившие все так, что никто бы не заподозрил нечистой игры. Мьюримут добавляет, что этой точки зрения придерживались многие.

Анонимный каноник из Бридлингтона в Йоркшире в своем жизнеописании Эдуарда II, составленном между 1327 и 1340 годами, написал, что король «умер в замке Беркли, где его содержали под стражей», а затем добавляет:

«Об этой смерти высказываются по-разному, но я не придаю значения тому, что сейчас пишут. Лично я предпочитаю об этом деле больше ничего не говорить, ибо порой, как говорит поэт, ложь выгодна многим, и высказать вслух всю правду значит причинить большой вред».

Звучит так, словно каноник отбрасывал большинство слышанных им рассказов как гадкие выдумки и не верил им. Но мы можем также сделать вывод, что сенсационные и далеко идущие слухи о том, как умер Эдуард, в то время уже начали циркулировать. Каноник как будто намекает, что, записав известную ему истину, он может попасть в беду, и что многим людям послужил защитой покров лжи, завуалировавший подлинную судьбу Эдуарда II.

В 1331 году свидетельство Хайвела ап Гриффита против Уильяма Шал форда содержало такие слова: Эдуард II «был подло и предательски убит», но никакие детали не приводились. Он огульно обвинил «Уильяма Окла и других, кто охранял лорда Эдуарда» в том, что они его убили. ^{1464}

Две версии содержатся в хронике под заглавием «Брут» (The Brut),написанной в 1330-е годы. Первая, видимо, созданная в Лондоне, заключается в том, что вскоре после того, как Эдуард II был доставлен в замок Беркли, он «заболел и умер в день святого апостола Матфея». ^{1465} Другая версия, возможно, частично записанная на севере и несомненно зафиксированная кем-то из сторонников Ланкастера, обвиняет Беркли, Малтреверса и Герни в том, что они – убийцы, и утверждает:

«Роджер Мортимер прислал приказ, как и каким способом следует убить короля. И когда упомянутые Томас и Джон получили письмо и прочли приказ, они за ужином выказали королю Эдуарду дружелюбие, чтобы король не заподозрил их измены. И когда он лег в постель и уснул, предатели, забыв о присяге и верности [123]123
  От которых они вообще-то были официально освобождены. (Прим. авт.)


[Закрыть], тихо прокрались в его комнату и положили большой стол ему на живот, и с помощью других людей сильно надавили на него».

В этот момент Эдуард проснулся и ухитрился перевернуться – немалое достижение для человека, когда на нем лежит стол, придавленный со всех четырех углов. Но ускользнуть от мучителей он не смог, и они раздвинули ему ноги и вставили «длинный рог поглубже в его задний проход, а потом взяли раскаленный медный прут, и через рог ввели его внутрь тела, и много раз провернули во внутренностях, и так они убили своего господина, и никто ничего не узнал».Честно говоря, трудно представить, чтобы подобный способ убиения не оставил заметных следов. Эта запись – самая ранняя из всех описаний этой отвратительной садистской процедуры, якобы примененной к злосчастному Эдуарду. Видимо, и есть одна из тех фантастических историй, о которых упоминал каноник из Бридлингтона.

Хронист из Лэйнеркоста на дальней северной окраине, записывая свой текст около 1346 года, либо не слыхал цветистых россказней, либо отнесся к ним скептически: он отметил только, что «низложенный король умер либо естественной смертью, либо насильственной, по чьей-то воле». Но в другой северной хронике, «Historia Aurea»,также датируемой примерно 1346 годом, утверждается, что Эдуард II «был убит путем введения раскаленного железа через рог, вставленный в его зад». ^{1466}

Ранульф Хигден, монах из Честера, который написал свой весьма прославленный (и весьма неоригинальный) «Polychronikon»на севере примерно в 1347 году, вторит северной версии «Брута», уверяя, будто Эдуард был «постыдно убит раскаленным докрасна прутом, которым пронзили его анальное отверстие».

Но написанная по-французски «Лондонская хроника», представляющая собой производную от лондонского «Брута» и датируемая 1340-ми годами, ничего обо всем этом не говорит и содержит лишь утверждение, что Беркли и Малтреверс, «подстрекаемые некоторыми особами, коварно и предательски умертвили [Эдуарда]». Никакие подробности не приводятся.

Наиболее подробный и один из чаще всего цитируемых рассказов об убийстве Эдуарда II оставлен Джеффри Бейкером, работавшим между 1350 и 1358 годами. Но в нем имеются серьезные недостатки. Начать с того, что автор уверяет, будто основывался на рассказах очевидцев, в частности, Уильяма Бишопа, однако никто другой не упоминается, и мы понятия не имеем, кто они были. К тому времени, когда Бейкер приступил к работе, Мортимер и Герни были мертвы, Малтреверс уже несколько лет жил в Европе, а Окл давным-давно куда-то исчез – вероятно, бежал за границу. Уильям Бишоп служил, по-видимому, охранником в замке Беркли в 1327 году, но, поскольку информация о перевезении туда Эдуарда, которой он снабдил Бейкера, заведомо неверна, нам не следует слишком полагаться на него как на свидетеля.

Согласно Бейкеру, когда Окл привез письмо Шалфорда и распоряжения Мортимера, Беркли воспринял это как подрыв собственного авторитета и, жалуясь, что он более не хозяин в своем доме, распрощался с королем и куда-то уехал. Из собственных показаний Беркли мы знаем, что 21 сентября его в замке не было, он находился в одном из своих поместий. ^{1467} Бейкер пишет, что после его отъезда Малтреверс, Герни и Окл сперва попробовали применить всякие жестокие уловки, чтобы Эдуард мог умереть от естественных причин. Например, они морили его голодом, держали в темноте, не давали спать и «в течение долгих дней» держали его вблизи от ямы, где валялись разлагающиеся останки животных, так что он задыхался от зловония. В наши дни считается, что этой «ямой» был колодец, располагавшийся когда-то на углу «Королевской галереи». Но Эдуарду было всего сорок три года, он обладал крепким здоровьем и выдержал все эти лишения.

Помимо того факта, что Бейкер был весьма склонен к мрачному вымыслу, и ни один другой источник не подтверждает его измышлений, следует отметить, что тюремщики Эдуарда никак не могли рассчитывать уморить его до смерти голодом или зловонием за пять дней – а это по всем данным наиболее долгий срок, который мог пройти между приездом Окла в Беркли и датой предполагаемой гибели короля.

Обильно используя северный вариант «Брута», Бейкер уверяет, что когда «тиранические сторожа», Малтреверс и Герни, сообразили, что таким способом короля не убить, они решили сделать это так, чтобы не осталось видимых следов насилия. Соответственно, они «основательно напоили короля за ужином», поэтому, когда он отправился спать, то «крепко уснул». Затем, взяв с собою четырех крепких солдат, они прокрались в его комнату и, пока он лежал «ужасно испуганный» и «униженно молил их», задушили его подушками «такими тяжелыми, что и пятнадцать сильных мужчин не могли бы поднять» – трудновообразимые подробности, особенно если вспомнить, что всего убийц было шестеро. Потом они положили ему на живот «большой стол», и четверо их помощников крепко держали его по углам; они задрали ноги короля, взяли рог и затолкали в его прямую кишку как можно глубже, после чего взяли «прут, используемый паяльщиками, раскаленный докрасна», и через рог вогнали его «во внутренности, и так сожгли жизненно важные органы», и «в конце концов» убили его «таким образом, что после его смерти никто не смог бы понять, отчего смерть произошла».

Бейкер уверяет, что если бы позднее тело короля вскрыли, то увидели бы следы ожогов «на тех местах, посредством которых он получал свое порочное удовольствие». Соответственно, нам следует сделать вывод, что, как и в случае с Деспенсером, злопамятные мужчины изобрели для Эдуарда II способ убиения, служащий наказанием за гомосексуализм – в те времена все были убеждены, что в половых актах он был пассивным партнером.

Если попытаться разобрать рассказ Бейкера логически, выходит, что Эдуард был уже мертв, когда его проткнули раскаленным железом, поскольку он должен был задохнуться от этих неслыханно тяжелых подушек. Однако Бейкер старается нас убедить, будто «будучи схвачен, сей отважный рыцарь громко закричал, так что многие слышали его крик как внутри замка, так и снаружи, и все понимали, что человека убивают. Многие в замке и городке Беркли прониклись сочувствием к Эдуарду, и стали бдить и молиться за его душу, когда она покидала сей мир».

Мог ли Мортимер и его подчиненные допустить, чтобы кто-нибудь услыхал крики узника? Не похоже. И даже если те ужасно тяжелые подушки не задушили его, кричать из-под них он все-таки явно не мог бы, тем более так, чтобы его слышали в городе. Без сомнения, куда проще и надежнее было бы просто отравить Эдуарда, либо как-нибудь удушить.

Украшения, добавленные Бейкером к выдержкам из северной версии «Брута» делают его рассказ полным несоответствий; как и в случае с латинской записочкой Орлитона, большая часть написанного им – очевидная фикция. По мнению современных врачей, даже если бы Эдуарду и воткнули раскаленное железо в прямую кишку, он мог, сильно мучаясь, прожить еще несколько дней, поскольку прободение и ожог прямой кишки привели бы к перитониту и постепенному выходу из строя других органов, например, мочевого пузыря.

Хроника из Мо, так же, как и не слишком надежный хронист из Лестера, Джон Редингский, пересказывают байку о раскаленном железе, взятую из северного «Брута» – причем в последнем даже сообщается, будто убийцы Эдуарда сознались, что именно так его и прикончили.

В 1380-е годы Джон Тревиза, который мальчиком жил в Беркли, когда в замке содержали Эдуарда II, а потом стал там викарием, перевел с добавлениями «Polychronicon»Хигдена. По его версии, короля наполовину придушили, а затем убили «горячей щеткой, вставленной в тайное место через задний проход». Но Тревиза не дает никаких комментариев относительно правдивости этой байки. Тревиза служил много лет капелланом и исповедником Томаса Беркли до смерти последнего в 1361 году, и потому считалось ^{1468} , что он должен был непременно знать правду о судьбе Эдуарда II. Но это вовсе не обязательно: если бы у Беркли было в чем сознаваться на исповеди, он сделал бы это за много лет до того, как Тревиза появился в его доме. Не следует забывать, что он (как впоследствии сам открыто заявлял) отсутствовал в замке 21 сентября и, очевидно, ничего не знал о смерти короля, пока ему не рассказали об этом где-то около 1330 года. ^{1469}

Фруассар, который тщательно собирал свою информацию, когда в 1366 году гостил в Беркли у Эдуарда, внука Деспенсера, говорит, что «один старый сквайр» рассказал ему, будто Эдуард II «умер год спустя после прибытия в Беркли, так как кто-то оборвал его жизнь». Россказни насчет раскаленного прута он не упоминает, но все другие более поздние хронисты, в том числе Найтон и Уолсингем, приводят эту историю как факт.

Итак, мы можем видеть, что эта примечательная версия гибели Эдуарда явно не современна событию. Тем не менее ее повторяет ряд авторов, и ее издавна приняли некоторые историки. Где же тогда она зародилась? Характерно, что ни один из хронистов, проживавших в Лондоне, о ней не упоминает – значит, эту версию могли придумать на севере страны или в Мидленде, а это указывает на возможное влияние ланкастеровской пропаганды, направленной на дискредитацию режима Изабеллы и Мортимера. Обстоятельства, вызвавшие необходимость в такой пропаганде, будут рассмотрены в свое время, когда мы перейдем к событиям 1328-1329 годов; но вероятность того, что сказка о раскаленном пруте была создана именно тогда, весьма высока, а ее драматический характер обеспечил ей широкое распространение. Однако в Лондоне и на юге выдвигались менее мрачные теории насчет судьбы Эдуарда II. ^{1470}

Мы можем быть почти уверены, с учетом всех фактов и очевидных погрешностей в истории с каленым железом, что Эдуард II не погибал таким ужасным образом. Если убийство вообще имело место, его, вероятнее всего, задушили.

По этому поводу стоит отметить, что ни один хронист не осуждает Изабеллу как сообщницу в убийстве мужа, и каких-либо иных свидетельств об этом нет. То, что она способствовала сокрытию случившегося – другое дело, и это мы рассмотрим далее.

Ни один из упомянутых выше источников нельзя считать полностью надежным, поскольку то, что случилось в том сентябре в замке Беркли, осталось тайной, и очень немногие люди могли знать правду. Самое удивительное, что правда вообще могла быть не связана с убийством – поскольку у нас есть поразительные сведения, согласно которым Эдуард II не был убит, но ухитрился бежать из заключения.

* * *

Это было, вероятно, в начале 1337 года. Генуэзский священник Мануэло де Фиески, служивший старшим письмоводителем или нотариусом при папе Иоанне XXII, прислал Эдуарду III из Италии, где он тогда жил, длинное письмо, написанное по-латыни, без даты. В письме содержался поразительный, но очень убедительный рассказ о том, как отец короля сумел бежать из замка Беркли. [124]124
  Копия этого письма была найдена французским архивистом в XIX веке в связке бумаг официального реестра, датированного 1368 годом, которая была собственностью Гаусельма де До [Deaux], епископа Магеллонского, и сохранилась в архиве департамента Эро (Archives Departementales d'Herault) в Монпелье, на юге Франции, до настоящего времени (GM23, Carte de Maguclonne, Reg. A, fol. 86r (r)).


[Закрыть]Текст письма приводится ниже:

«Во имя Господа, аминь.

Все то, в чем мне признался ваш отец, я записал собственноручно и затем принял меры, чтобы эти сведения дошли до вашего величества.

Прежде всего он рассказал, как, ощущая, что Англия настроена против него в связи с угрозой, идущей от вашей матери, оставил своих спутников в замке графа -маршала [Норфолк]на берегу моря, именуемом Чепстоу, и, гонимый страхом, отплыл на барке с лордом Хьюго Деспенсером, графом Арунделом и несколькими другими, чтобы поморю добраться до Гламоргана на побережье. Там его схватили вместе с упомянутым лордом Хьюго и господином Робертом Болдоком, и захватил их лорд Генри Ланкастер. И его отвезли в замок Кенилворт, а остальных отправили в разные другие места. И там, поскольку многие люди требовали этого, он лишился короны. Засим вас короновали на праздник Сретения.

Наконец его отправили в замок Беркли. Прошло совсем немного времени, и слуга, который был к нему приставлен, сказал вашему отцу: „Государь, лорд[sic] Томас Терпи и лорд Саймон Барфорд, рыцари, прибыли сюда с целью убить вас. Ежели вам это будет угодно, я готов отдать вам свою одежду, чтобы вы могли попробовать спастись". Далее, надев указанную одежду, он [Эдуард] в сумерках вышел из тюрьмы. Он беспрепятственно дошел до последней двери, ибо его не узнали, а когда увидел спящего привратника, то быстро убил его и взял ключи. И тогда он открыл дверь и вышел вместе со своим слугой.

Упомянутые рыцари, явившиеся убить его, обнаружив его исчезновение и боясь негодования королевы, из страха за свою жизнь, решили уложить в гроб упомянутого привратника, причем извлекли его сердце и хитроумно преподнесли королеве, как если бы то было сердце и тело вашего отца; и упомянутый привратник был похоронен в Глостере вместо короля.

После того, как он [Эдуард]бежал из заключения в указанном замке, вместе со спутником, который был прежде его сторожем в тюрьме, его принял в замке Корф лорд Томас, кастелян этого замка, скрыв это от лорда Джона Малтреверса, начальника упомянутого Томаса, и в том месте он прожил скрытно полтора года.

Впоследствии, прослышав, что граф Кентский обезглавлен за то, что считал его [Эдуарда] живым, он сел на корабль со своим слугой и, по совету и с согласия упомянутого Томаса [Беркли], принявшего их, переправился в Ирландию, где оставался девять месяцев. Потом, опасаясь, как бы его там не узнали, он оделся как отшельник, вернулся в Англию, в том же виде добрался до порта Сандвич и, переплыв море, оказался в Слёйсе. [125]125
  Слёйс (голл. Sluys) – городок на побережье моря в устье реки Шельды, в провинции Зеландия (Нидерланды). Известен тем, что вблизи от него в 1340 году произошло морское сражение между флотом Эдуарда III и французским флотом. Англичане победили. Это было одно из первых важных событий Столетней войны. (Прим. перев.)


[Закрыть]

После того он обратил свои стопы к Нормандии, а из Нормандии, по примеру многих других, через Лангедок дошел до Авиньона, где сумел дать золотой флорин одному папскому служащему, и тот передал от него записку папе Иоанну. Папа призвал его к себе и продержал в своем доме тайно, с почетом, более пятнадцати дней. Наконец, после длительных бесед, обсудив все, что нужно было, и получив позволение уехать, он направился в Париж, а из Парижа в Брабант, из Брабанта – в Кёльн, чтобы из благочестия посетить [гробницу] Трех королей. И затем, покинув Кёльн, он пересек Германию и направился в город Милан в Ломбардии.

В Милане он вступил в некую обитель отшельников близ замка Миласки [Мелаццо], в каковой обители оставался два с половиной года; но указанный замок постигла война, и он перебрался в замок Цецима, где также имеется обитель, в диоцезе Павия, в Ломбардии. И в этой последней обители он оставался два года или около того, в затворничестве, предаваясь покаянию или моля Бога за вас и других грешников. В подтверждение истинности моих слов я приложил к сему свою печать, предоставляя сие на рассмотрение вашему величеству.

Ваш Мануэло де Фиески, нотарий господина Папы, ваш преданный слуга». ^{1471}

Подлинность письма Фиески как такового не вызывает сомнений – но его содержание оспаривалось многими историками, хотя оснований для этого у них было немного. Для нас вопрос о правдивости сообщения Фиески имеет решающее значение: решив его, мы можем установить, была ли Изабелла соучастницей убийства мужа. Если Эдуард II не был убит – значит, потомки были несправедливы к ней, и ее образ представляется в совсем ином свете. Потому нам необходимо изучить сообщение Фиески подробнее.

Письмо начинается без предисловий, как будто Эдуард III уже был ранее информирован о том, что его отец жив и живет в Ломбардии, и получил доказательства того, что речь не идет о самозванце. Фраза «Во имя Господа, аминь» – обычное приветствие в письмах церковников того времени, и оно подразумевало, что дальнейшее сообщение правдиво. Фиески, видимо, получил эти сведения на исповеди – но он не указывает, дал ли ему Эдуард позволение передать их другим лицам; это либо подразумевалось само собой, либо слово «признался» относится не к таинству исповеди, а к обычному разговору. Как указывает Догерти, в этом признании нет ничего особо греховного, не считая убийства привратника, но в этом Эдуард должен был признаться и покаяться намного раньше. Письмо, несомненно, было доставлено посланцем, который мог на словах передать королю какие-либо деликатные подробности, которые Фиески не счел возможным доверить бумаге. Кто мог быть этим посланцем, мы вкратце обсудим далее.

Весомым аргументом в пользу подлинности текста письма является точность и аутентичность рассказа о действиях короля от бегства из Чепстоу до предполагаемого спасения из Беркли. Он согласуется с известными фактами и содержит подробности, которые могли быть известны очень немногим людям кроме тех, кто находился рядом с Эдуардом при его бегстве в Уэльс. Как было отмечено недавно ^{1472} , этих подробностей не содержит ни одна хроника, написанная до 1343 года (самая поздняя из возможных дат написания письма Фиески), и ни в одной нет упоминаний о том, что Эдуард вышел в море из Чепстоу и высадился на сушу в Гламоргане; данные об этом были зафиксированы только в хозяйственных отчетах, которые Фиески, да и никто другой, видеть не мог. [126]126
  Ныне – собственность Общества антиквариев.


[Закрыть]

Хотя об этом письме говорили много, так и не было выдвинуто удовлетворительное объяснение тому, откуда он мог взять информацию, если не от самого Эдуарда II и не от кого-то из его спутников. Однако Деспенсер, Арундел и Болдок были мертвы. Кто же остался – писцы короля? Солдаты? Насколько вероятно, что Фиески мог при его общественном положении и вдали от Англии получить эти факты от простых людей низкого звания? Откуда он мог вообще узнать, кого расспрашивать и где искать этих людей?

В письме имеются ошибки – например, именование Томаса Герни «лордом», а не «сэром». Но это вполне объяснимо неосведомленностью Фиески в титуловании англичан. «Саймон Барфорд» – это, вполне вероятно, заместитель Мортимера сэр Саймон Берфорд, которого впоследствии называли сообщником Мортимера «во всех его преступлениях». ^{1473} У нас нет других свидетельств, что он находился в Беркли в те дни, и конкретно в цареубийстве его никогда не обвиняли.

Окл не упомянут, но Эдуард мог и не увидеть его, а даже если и видел, откуда ему было знать, кто это такой? На слуг лорды обычно внимания не обращают. А вот Герни и Берфорда он, несомненно, знал, и они, соответственно, упомянуты поименно.

Имя стражника или слуги, который помог Эдуарду и бежал вместе с ним, нам неизвестно, однако он, очевидно, пользовался доверием у начальства. То, что он знал о планируемом убийстве Эдуарда, означает, что бегство, если оно вообще состоялось, имело место после того, как Окл привез распоряжения Мортимера и письмо Шалфорда. На мой взгляд, весьма мало вероятно, чтобы Эдуард бежал попущением Мортимера, как недавно предположил Айен Мортимер. ^{1474} У Роджера Мортимера не имелось никаких мотивов, чтобы сохранить жизнь Эдуарду, и были все причины желать ему смерти; мы уже привели достаточно доказательств, что, оставаясь в живых, бывший король представлял собой постоянную угрозу – и как объект заговоров для его освобождения и восстановления на троне, и как потенциальный глава диссидентов, оппозиционных правлению Изабеллы. Пока Эдуард был жив, Мортимер, чья власть зависела от положения женщины, контролировавшей молодого короля, не мог чувствовать себя в безопасности. А если бы Эдуард вернулся к власти, Мортимера ожидал бы кровавый финал.

Высказывались мнения, что перемена одежды не помогла бы Эдуарду II скрыться – но горожане и простолюдины того времени часто носили шапки с опущенными полями, капюшоны или шапочки-чепцы, полностью скрывающие волосы, а иногда еще и затеняющие лицо. И потому, если слуга был примерно того же роста, мало кто стал бы присматриваться к проходящему мимо Эдуарду.

На самом деле трудно поверить, чтобы Эдуард мог пройти через все посты до самого домика привратника, и его никто не остановил; ведь незадолго до того случились две новых попытки его освободить, причем одна даже увенчалась временным успехом, и меры безопасности должны были ужесточиться. Но в таких случаях меры обычно принимаются с учетом уже происшедших событий, а против неожиданностей защиты не предусмотришь. Беглец был переодет, кроме того, его держали взаперти так, что не все обитатели замка видели его и могли бы узнать; да и кому могло прийти в голову, что он просто возьмет и выйдет из тюрьмы? Любой, с кем он сталкивался по пути, принял бы его за коллегу-сторожа. Связка ключей в его руках также никого не удивила бы. Судя по всему, побег состоялся ночью, когда число караульных уменьшалось, при плохом освещении. Видимо, сторож шел впереди, а Эдуард следовал за ним. Переплыть ров для Эдуарда не составляло труда, а как только он выбрался из замка, его спаситель, возможно, местный уроженец, легко провел бы его через окрестные болота и леса.

Очень знаменательный момент в письме – упоминание о том, как тюремщики боялись реакции Изабеллы, когда она узнает, что Эдуард убежал от убийц. У Эдуарда не было никакой возможности узнать, что приказ убить его исходил только от Мортимера, а не от Изабеллы, которая, будучи далеко, в Ноттингеме, не могла знать о новейшем заговоре – а лицо, снабдившее Фиески этими сведениями, предполагало, что убийство заказала Изабелла. Между тем ко времени написания этого письма всем было известно, что Эдуард III считал ответственным за гибель отца именно Мортимера.

Если Эдуарду все-таки удалось бежать, почему он не объявился, не заявил о реставрации своей власти? Прежде всего, он знал, что не может рассчитывать на серьезную поддержку, поскольку большинство его сторонников были арестованы или лишены средств. Во-вторых, мало кто поверил бы его рассказу, поскольку большинство населения полагало его умершим и погребенным. В-третьих, он уже хорошо усвоил, каким безжалостным может быть Мортимер: рискни он обнаружить свое местонахождение, Мортимер, не колеблясь, выследил бы его и расправился бы с ним на месте. В-четвертых, как заметил Догерти, Эдуард пережил серьезное потрясение, был сломлен физически и душевно, что проявилось в сцене его отречения в Кенилворте, в январе того же года. К этому добавился год в заключении – тяжелое испытание, даже если обращались с ним хорошо. Он потерял свой трон, жену, детей и свободу, он наверняка еще оплакивал потерю Деспенсера. И наконец, попав в беду, он мог обратиться за утешением к религии, что породило желание отрешиться от всего суетного и удалиться от мира. Такой резкий душевный перелом был не редкостью в средние века.

В поддержку этой теории можно привести стихотворения, приписываемые Эдуарду, где сквозит озабоченность собственными грехами, желание отрешиться от всего «низменного» и надежда на искупление милостью Христа.

Письмо Фиески – не первый документ, связывающий имя Эдуарда с Корфом. И Бейкер, и Мьюримут ошибочно полагают, что короля привезли в Корф по дороге к Беркли, кроме того, считается, что заговорщики Данхевида поместили его там после похищения из Беркли, и еще один заговор, спустя некоторое время, также предполагал его доставку туда. Возможно, недаром Дорсет числился первым в списке графств, где Беркли и Малтреверсу было поручено навести порядок.

Замок Корф представлял собой массивную крепость норманнских времен, которая господствовала – и ныне господствует – над местностью, будучи живописно расположена на высоком гребне с видом на ущелье и долину. Здесь в 979 году был убит саксонский король Эдуард Мученик, но замок, существующий до сих пор, был построен норманнами и на протяжении столетий постепенно разрастался. Эта королевская твердыня формально подчинялась Изабелле и Мортимеру, но у нас есть свидетельства, что в ней был рассадник диссидентов, которые мало беспокоились насчет соблюдения присяги и контактировали с группой Данхевида. Кроме того, очень многое связывает Эдуарда II с Корфом, и существует немалая вероятность, что он там действительно побывал, возможно, после предполагаемого побега в сентябре.

Однако упоминание о «лорде Томасе», кастеляне Беркли, остается загадкой. В документах нет никаких упоминаний о назначении какого-нибудь «лорда Томаса» комендантом Корфа; в 1329 году на этом посту находился некто Джон Деверил, но дата его назначения неизвестна. Потому вероятно, что Фиески спутал его с Томасом Беркли. Малтреверс был действительно назначен комендантом замка Корф, но не ранее 24 сентября 1329 года.

Как бы ни звался этот кастелян, он должен был принадлежать к кругу заговорщиков и легко мог скрыть присутствие Эдуарда после того, как Малтреверс стал его начальником в 1329 году, поскольку никто уже не искал бывшего короля, считая его умершим; да и вообще, кто обратил бы внимание на нищего отшельника, даже если бы он показывался на людях?

Если Эдуард сразу же отправился в Корф и оставался там полтора года, получается, что он прибыл туда поздней осенью 1327 года и уехал весной 1329 года. Но, согласно Фиес-ки, он покинул Корф только после того, как услышал о казни Кента, а это произошло в марте 1330 года. Возможно, Эдуард или Фиески ошиблись в исчислении времени или датах, либо Эдуард не сразу попал в Корф, но скрывался в разных местах, пока не убедился в безопасности пути. Если он находился в Корфе в марте 1330 года, тогда объясняется упоминание у Фиески имени Малтреверса как его коменданта.