Текст книги "Смертельные искушения (ЛП)"

Автор книги: Элисон Джеймс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

– Это чертовски опасно. Дионы могут вас убить. И я не позволю вам умереть

только лишь потому, что вам с бухты-барахты захотелось удовлетворить

любопытство. А ты, Патрисия, черт тебя дери, отправляешься домой.

– Как послушная маленькая девочка? – невинно поинтересовалась

Патрисия. – Если мы с Ребеккой хотим поехать в Каир, то так и сделаем. У нас есть

паспорт и деньги, и мы – взрослые женщины.

Глаза Андреаса полыхнули жарким пламенем.

– Почему бы не показать, что мы делаем со строптивыми?

Патрисия увидела, как джинсы Нико, невзирая на то, что в его глазах еще

теплился гнев, натянула эрекция,.

– Ты имеешь в виду порку? Ну, даже и не знаю. Это может доставить

слишком много удовольствия.

В горле Патрисии пересохло. У Нико и Андреаса самый любимый аргумент, чтобы склонить их на свою сторону – это секс. Если Нико связывал Патрисию

шелковыми шарфами, ему нравилось шлепать ее по голой попке…

Она отодвинула мысли о восхитительных фантазиях на задворки сознания.

Нико, скорее всего, подчинит её сексуальными играми, а потом, когда она крепко

уснет, они с Андреасом, бросив их с Ребеккой, дадут стрекача.

Ни черта она этого не допустит. Необходимо… так или иначе… одержать

верх.

Она взглянула на Ребекку.

– А как мы показываем, что уже выросли?

Ребекка уставилась на нее недогоняющим взором.

– Что? Ой, ты имеешь в виду...

Патрисия схватила ее за руку и потащила вон из спальни, прежде чем та

окончательно выболтала, что имеется в виду. Они еще не надевали новую одежду; Патрисия хотела придержать наряды для какого-нибудь торжества, но тут, похоже, праздника долго ещё придётся дожидаться, и девушка решила

облачиться в них сейчас.

Патрисия захлопнула дверь прямо под носом возмущенного Андреаса и

повернула ключ. Потом они с Ребеккой перемерили всю обновку, причём в

процессе пафосное заявление Патрисии о взрослых женщинах было разрушено

начисто: всё это время они хихикали, как девчонки.

Самой себе Патрисия призналась, что любит принарядиться для мужчины.

Она не делала этого так долго, что уж и забыла, как прекрасно натягивать на себя

облегающую одёжку, наносить лёгкий макияж. То же она заставила сделать и

Ребекку.

Пока она восхищалась собственным отражением в зеркале, Ребекка

нагнулась и, порывисто обняв Патрисию, чмокнула ту в щечку.

– Спасибо.

– За макияж? – Патрисия отстранилась и принялась стирать с щеки

отпечаток помады. – Не за что.

– Я о том, что ты заставила меня решиться на это. Никогда не задумывалась, что на мне надето, разум был занят другими вещами. Я не отдавала себе отчет. -

Она улыбнулась своему отражению. – Ты сделала меня симпатичной.

– Ты уже была симпатичной. Правильная одежда лишь подчеркнула это, вот

и всё. А теперь айда посмотрим, что случится с их глазами.

С глазами Нико и Андреаса, когда дамы вошли, ничего не произошло, всего-то вытаращились на них. Внимательный взгляд Нико не пропустил ни

единого дюйма тела Патрисии, впрочем, как и взор Андреаса, устремленный, правда, на Ребекку.

– Не поступай так со мной, – пробормотал перевертыш.

Патрисия улыбнулась им обоим, в то время как Ребекка, не привыкшая к

вниманию, залилась румянцем.

– Итак, пока мы ещё в Лондоне, – проговорила Патрисия, – почему бы не

вывести двух сексапильных девочек в город?

Нико был расстроен и зол, но несмотря на это наслаждался ощущением

талии Патрисии под рукой. Они прогуливались вдоль лондонских улиц, решая, в

какой клуб им заглянуть. Она была невероятно красивой и сексуальной, и если он

её не оставит, то постепенно превратится в бессловесного раба, смысл

существования которого – услышать хоть одно словечко от своей госпожи.

Нико всё больше ощущал неконтролируемую потребность понравиться ей.

И чем сильнее его затягивает трясина отчаянной необходимости, тем быстрей она

станет безразличной, пока в отвращении не отпихнёт подальше.

Его оставят оскорбленным и сломленным от горя и отчаяния, и он вновь

услышит хохот Геры. После чего выздоровление, медленное и мучительное, которое, возможно, растянется на годы, затем очередные сети следующей

женщины и так до бесконечности.

В одном Нико был уверен точно: случай с Патрисией повлияет на него

больше остальных. За всем этим проклятием он чувствовал нечто, что за свою

длинную жизнь никогда не ощущал. Что это такое – неясно, но оно однозначно

полностью его опустошит.

Наконец, они нашли клуб, который одобрил Андреас и позволил затащить

себя туда, и все немедля отправились на танцплощадку. Патрисия улыбнулась

Нико и закинула руки ему за шею. Она думает, что сексуальность ей придают

обтягивающая красная юбка и черный свитер, и мужчине до смерти хотелось

сказать: неважно, что на ней надето – дизайнерское платье или неаккуратные

джинсы, сексуальность исходит изнутри его леди.

Ему понравилось, что Патрисия принарядилась ради него, и что во время

танца юбка позволяла рукам гладко скользить по её заду. Чуть поодаль Андреас

учил танцевать Ребекку, которая на новых высоких каблуках неловко

раскачивалась.

Патрисия засмеялась над Нико и поцеловала его, губы ее были теплыми и

мягкими. Он слишком увяз в ней и понимал это.

Песня закончилась, но они продолжили танцевать под следующую, потом

под ещё одну, и, наконец, решив взять небольшой перерыв, отправились искать

бар. Патрисия объявила о необходимости посетить туалет, схватив Ребекку, потащила её прочь. Ребекка смутилась и заметила, что ей не было нужды тоже

уходить.

– Ну уж нет, мы, как предполагается, везде вместе, – развеселилась

Патрисия. – Так мы сможем посплетничать о них.

– Мы? – Ребекка, смущенная, уставилась на Патрисию, но покорно

позволила вести себя к переполненному дверному проему дамской комнаты.

Нико с Андреасом, пока ждали, заказали напитки для себя и своих леди.

Разговаривать было невозможно – слишком громко играла музыка, но Нико и без

того нечего было сказать.

Он отметил заинтересованные взгляды, которые бросали на него и

Андреаса другие женщины, но отвечать на них не пожелал. Слишком сильна связь

с Патрисией и усиливается она каждый божий день. Андреаса, несмотря на

влечение к Нико и Патрисии, также притягивал Ребеккин интерес.

Оба, и Нико, и Андреас, никогда не знали, какие причудливые завихрения

способно проявить проклятие, и все постельные «подвиги» мужчин зависели

исключительно от прихотей женщин, к которым они были привязаны. Обычно

это утомляло. Однако на сей раз Нико получал удовольствие.

– Что-то они задерживаются, – прокричал Андреас в ухо Нико. Они уже

допили свое пиво, а в напитках девушек растаял лед.

Нико знал, что барышни пошли «припудрить носик», или, как намекнула

Патрисия, обсудить их, мужчин, но все же его не оставляло неясное ощущение

тревоги.

– Давай-ка найдем их.

Андреас коротко кивнул. Они двинулись сквозь толпу, танцующие

расступались перед ними. Скопление людей у дверей в женскую уборную

рассеялось, оставив дверь зловеще закрытой. Нико без раздумий шагнул внутрь.

Комната была безлюдной и тихой, только лишь в одном из сливных бочков

журчала вода.

Нико сорвал кран, в то время как Андреас проверял кабинки, каждая из

которых оказалась пуста. Он втянул носом, бывшим более чувствительным, чем у

Нико, воздух. Но крылатый осозналэтопрежде, чем Андреас открыл рот, и в

жилах застыла кровь.

– Дионы.

Квадратное окошко было широко распахнуто. Оно вывело их в переулок, но

вне всякого сомнения – дионы ушли той же дорогой.

– Они все еще живы, – пробормотал Нико. Определенно, его связь с

Патрисией не прервалась.

– Знаю, – мрачно сказал Андреас.

Нико протолкнулся мимо него и пролез в окно, Андреас последовал за ним.

ГЛАВА 13

ЛЕНТА вокруг запястий Патрисии была очень тугой, также как пластырь

на глазах и губах. Она ощущала подле себя тепло Ребекки, слышала учащенное

дыхание девушки.

Пси-способности подсказали, что дионы где-то неподалеку. Двое ворвались

в дамскую комнату, где они с Ребеккой поправляли помаду и заливались смехом, точно девочки-подростки.

Ни один из них не оказался тем, в кого стреляла миссис Пенуорт или из

BB в Итаке, однако у них были такие же седые волосы и странные, змееподобные

глаза, шипящие голоса и отвратительная сила. Они вырубили девушек и через

окно выволокли их в переулок, где в машине ожидал третий дион.

Из-за повязки на глазах Патрисия понятия не имела, где они находятся.

Как скупщица антиквариата, она имела дело с различными маклерами и

галереями, прекрасно знала Лондон, но на заднем сидении с завязанными

глазами ориентироваться, конечно, невозможно.

К счастью, для ее экстрасенсорных чувств это не имело значения. От места, в котором они находились, доносились, наслаиваясь друг на друга, мощные

колебания. Значит, это здание древнее, находится в старинном городском

квартале, а не в новостройках. Многого это не давало, так как они могли далеко

уехать от Хай Холборна, а этой части Лондона было несколько сотен лет.

И безо всякой экстрасенсорики можно сказать, что комната не очень

большая, типа подвала и где-то под землёй. Воздух сырой, стены не защищены от

непогоды, а под ногами холодный, твердый камень.

Рядом ней дернулась и вскрикнула Ребекка, а спустя мгновение с глаз и губ

Патрисии убрали ленту, ободрав попутно и кожу. Один из дионов – тот, что

пониже, держал в руках стопку бумаг.

– Где остальное?

Ребекка полуприсела.

– Эй, где это вы их взяли? Я оставляла их в своём портфеле, вы, чертовы

воры.

– Очевидно, они проникли в наши комнаты, – сказала Патрисия, во рту от

ленты было сухо. – Пока мы отсутствовали.

– Это не все, – шипящим голосом проговорил дион. – Где остальное?

Ребекка нахмурилась.

– Разве тебе не интересно? – наклонилась к ней Патрисия. – Наверное, лучше сделать вид, что мы сотрудничаем с ними.

– Ой, да ладно. Я сталкивалась с профессорами археологии и

таможенниками гораздо более жесткими, чем эти двое. Напомни рассказать тебе

об адской драконихе, которая была моим научным руководителем при написании

диссертации.

– Археология и профессоры – не сверхъестественные фавориты мстительной

богини, – отметила Патрисия.

– Хочешь поспорим?

– Знаете, а вы ведь саморазоблачились, – сказала Патрисия дионам. – Если

бы мы не были так близки к разгадке, вы б не стали бросаться во все стороны.

Суженные в зрачках глаза диона моргнули, но эмоций не последовало.

– Где остальное? – повторил он.

– А с чего вы взяли, что это не всё? – спросила Ребекка, прикидываясь

дурочкой.

Дион швырнул бумаги на стол. Второй принес спичечный коробок, принадлежащий клубу Нико и Андреаса, открыл его. Осторожно достал спичку и

чиркнул ею, после чего поднёс к бумагам.

Ребекка заорала благим матом, а сердце Патрисии упало.

– Ты ублюдок, – вопила девушка. – Знаешь, сколько часов я корпела над

этим? Сколько не спала?!

Патрисия наблюдала, как фотографии остракона, обуглившись, скрутились

на краях. А оригинал отсюда далеко – в Нью-Йорке. Она гадала, вернулся ли дион

в квартиру миссис Пенуорт, чтобы уничтожить черепок, и в порядке ли сама

пожилая дама.

Главный дион смёл пепел в сторону и за шиворот схватил Ребекку. Она

стала брыкаться, но тот снова швырнул её на пол и разорвал ворот. Потом

протолкнул руку внутрь, но не для того, чтобы, как поняла Патрисия, ощупать, а

проверить, не скрыта ли там вторая половина бумаг.

Ребекка вскрикнула и вцепилась в него зубами. Патрисия попыталась было

к ней подкатиться, чтобы помочь отбиться, но другая тварь оттащила ее за ноги и

удерживала. На столе девушка увидела различные орудия пыток и поняла, что

подразумевал дион. Удобно, что Лондон расположен на большой реке.

Патрисия удвоила усилия, совсем не желая стать кормом для рыб. Дионы, казалось, не возражали, но двое покачали головой, мол, лучше не стоит и

пытаться. Бесполезно.

Патрисия не была телепатом; она не могла читать мысли или проецировать

их в чей-то ум, чтобы подать сигнал бедствия или что-то вроде него. Поэтому, единственное, на она оказалась способна – это бороться с удерживающим её

дионом, так как двое других, разорвав в клочья Ребеккину одежду, подтащили

девушку к столу.

– А что, если мы принесем вам недостающую часть перевода, – выпалила

Патрисия.

К ней повернулся лидер дионов, змеиные глазки загорелись.

– Скажи мне, где он и мы сохраним вам жизни.

– Ну да, конечно, так я вам и поверила. Мы расскажем, когда будем на месте.

Ребекка смотрела на нее во все глаза, но не могла же Патрисия озвучить ей

свой план сейчас. Хотя не то чтобы он вообще у нее был. И все же, если дионы

выведут их на улицу, то у девушек появится реальный шанс смыться или хотя бы, позвав на помощь, привлечь таким образом внимание.

К Патрисии направился главный дион. Схватил за волосы и отдернул назад

её голову, обдав смрадным дыханием.

– Поведай мне, и я не уничтожу твою подругу. Не скажешь – она умрёт.

Патрисия сглотнула, когда третий дион приставил к горлу Ребекки нож с

широким лезвием. Грудь её была выставлена на обозрение, но девичье лицо

пылало скорее от ярости, нежели от страха.

Патрисия понятия не имела, куда Ребекка спрятала вторую половину

записей, поэтому нужно импровизировать. Она увлажнила губы, но прежде, чем

смогла заговорить, её экстрасенсорных чувств коснулась невероятная аура

полубога.

– Нико! – завопила она.

Половина стены раскололась, деревянная дверь слетела от петель.

Развернув черные крылья, влетел Нико, тело его было окружено ослепительным

сиянием.

Два диона набросились на спикировавшего сверху Нико, третий рванул к

снежному барсу. Патрисия, всё еще обмотанная лентами, отпрыгнула в сторону и

заслонила собой Ребекку. Та дрожала, по лицу катились слёзы гнева и страха.

После краткой, но ожесточённой борьбы дионы рассеялись в дым, и к

Патрисии пронёсся крылатый вихрь, которым оказался Нико. Она сжалась от

невероятного могущества, окружающего мужчину, не способная смотреть на это

сияние. Патрисия установила на место экстрасенсорные щиты еще до появления

Андреаса и Нико, но свет пока еще слепил.

Девушка заметила, что он специально пригасил свою божественность.

Принял любимый Патрисией облик высокого и сильного мужчины с черными, пушистыми крыльями. С лица исчезло то ужасающее могущество, вернувшись к

греховной красоте Нико, но в тёмных глазах все еще таилось нечто мрачное и

пугающее.

– Нико? – Патрисия почувствовала, как на глаза наворачиваются слёзы, когда их с Ребеккой коконом окружили тёплые крылья, защищая и успокаивая.

Патрисия оперлась на тёплое, сильное тело Нико, чувствуя себя в

безопасности.

Андреас-леопард вытянулся, встряхнулся и перекинулся в совершенно

голого и бесстыжего Андреаса-человека. Он обвел помещение взглядом, потом

взглянул на цеплявшихся за Нико Патрисию с Ребеккой.

– А я не получу свою порцию объятий? – поинтересовался он.

– Нет уж. – Ребекка оттёрла с лица слёзы. – Слишком долго ты добирался.

Они сожгли мои записи!

– Но я же спас твою жизнь, – заспорил Андреас.

Но Ребекка от облегчения, смешанного с истерикой, уже ничего не

соображала.

– Не лезь в мою жизнь; то были мои записи. И единственный документ об

этой вашей треклятущей надписи. Я столько часов провела…

– Но у тебя есть большее, – отозвалась Патрисия из объятий Нико. – У тебя

есть то, что искали дионы.

– Больше нет. Я ещё не закончила всё записывать; и единственный

имеющийся перевод теперь там, – Ребекка ткнула куда-то себе за голову.

– Ох. – Патрисия поежилась. – Хорошо, что я этого не ведала.

Андреас подошёл к Ребекке, но та отскочила от него.

– Не трогай меня, – взвизгнула она. – И ради Бога, прикройся уже хоть

какой-нибудь одеждой.

ПАТРИСИЯ, горячая от ванны и расслабленная после бренди, в обнимку с

Нико валялась на их кровати в гостиничном номере, но и это не помогло прийти в

себя настолько, чтобы помочь заснуть. Девушка не знала, что напугало её больше: дионы, с таким хладнокровием готовые убить ее с Ребеккой, словно они какие-то

там насекомые, или же лицезрение божественной сущности Нико.

Можно было, конечно, притвориться, что перед ней всего-навсего

сексуальный мужчина, которому нравится доставлять ей удовольствие, но

Патрисия понимала, что Нико еще не являл ей свой истинный облик. Николаус, сын Диониса, говорил Андреас. На одну половину бог, а на вторую даже не

человек.

Он был созданием, поверить в существование которого непросто, созданием, застрявшем в человеческом обличье и порабощенным Патрисией.

Шутки в сторону. Слишком уж все в диковинку.

Она уложила спать Ребекку, предварительно заставив принять снотворное, купленное ранее в аптеке. Весь путь до отеля девушка вздрагивала и лихорадочно

озиралась, желая лишний раз убедиться – всё позади. Андреас завернул Ребекку в

одеяло, движения мужчины были почти нежными.

По возвращении они обнаружили, что в их номерах все стоит вверх дном, вещи одной большой кучей свалены в гостиной, а от ноутбука Ребекки остались

одни обломки. Патрисия помогла Ребекке забраться в постель, а Нико – вымыться; Андреас куда-то исчез, наверно, отправился на поиски остальных дионов.

Нико внес задремавшую Патрисию в ванную и поставил под горячий душ, потом напоил ее бренди и свернулся рядом с ней на постели. Словно понимая её

ощущения, мужчина не предпринимал никаких действий сексуального характера.

Перед рассветом, когда небо уже посерело, Патрисия наконец подала голос:

– Как вы нас нашли?

Нико лежал, заложив одну руку за голову, вторая покоилась на животе

Патрисии.

– По запаху, – ответил он. – Запаху дионов.

– Они петляли по большому количеству улиц. Вы следили что ли?

Улыбка Нико не достигла глаз.

– От них действительно воняет.

– Но я не заметила особого зловония.

– Ты – нет. Они – мерзкие создания, вылепленные из глины Гадеса19; их

сопровождает след из запаха смерти. Так же мы определили, что дион побывал в

твоем магазине на Манхэттене.

– Куда они попадают, когда испаряются? Или рассеиваются, в общем, когда

они что-то там такое делают?

Нико пожал плечами.

19 Гадес – это условное название "всемирной могилы", то-есть место, куда, образно говоря, попадают все умершие тела, или, проще говоря, Гадес – это объединённое название всех могил, склепов, саркофагов и т.п.

– Откровенно говоря, понятия не имею. Может, возвращаются к Гере, или в

подземный мир. Да и не важно. Они подыхают, ну или превращаются в ту же

грязь, из какой были созданы.

Патрисия поёжилась.

– Почему тогда сегодня вечером в клубе вы их не почувствовали?

Нико долго молчал, а когда Патрисия подняла на него взгляд, то увидела, как в глазах мужчины полыхнула ярость и стыд.

– Мы не выказали должного внимания. Я был отвлечён толпой и дымом, а

также людскими запахами… и твоим ароматом.

– Ты хочешь сказать, что я воняю?

Он снова улыбнулся, но без теплоты.

– Твои феромоны столь сильны, что мой разум никого, кроме тебя, не

замечал. – Нико пригладил её волосы. – Шли не по следу дионов; по твоему. Я

могу тебя ощущать; мы с тобой единое целое. Не только в плане наслаждений, но

и в защите. Не позволю тебя навредить.

– Часть проклятия?

– Хорошая часть, – шепотом проговорил мужчина в её волосы. – Очень

хорошая часть. Знаю, ты все ещё боишься. Позволь мне тебя утешить.

На скрытых тенями лопатках стали перемещаться контуры татуировки, и

девушка обвела пальцем очертания крыльев до самых ягодиц.

– Мы можем заняться любовью? – прошептала Патрисия у его рта. Она

сознательно не употребила слово «трахаться», желая не просто физического акта, а чего-то более близкого. – Почему ты этого ещё не сделал? Я хочу тебя.

– От предвкушения слаще ожидание, – флиртуя, еле слышно проговорил

Нико.

В глазах его что-то мерцало, но, прежде, чем девушка сумела в них что-то

прочитать, он отвёл взгляд. Она взяла его лицо в ладони.

– Чушь. Ты говорил, что не брал меня, когда я того хотела, так как боялся

причинить боль. Ну а сам терпел её, так ведь?

– Возможно.

– Так почему бы не сделать это?

Нико продолжал поглаживать её волосы, его пальцы умиротворяли.

– Не хочу, чтобы всё слишком быстро завершилось. Желаю, чтобы та часть, где ты меня вожделеешь, продолжалась как можно дольше. Я боюсь увидеть скуку

в твоих глазах.

– Я никогда с тобой не заскучаю.

Его неотрывный взгляд ничего не выражал.

– Ты не в силах этого остановить. А всё, что остаётся мне – наслаждаться

тобой, пока есть шанс.

– Андреаса, кажется, это не так уж и напрягает.

– Андреаса не тянет к тебе так, как меня; он не стал с тобой сближаться, потому что ко мне тебя влечет больше, нежели к нему. Это льстит.

– Само собой, хочу-то я тебя. И что тогда?

Нико пожал плечами.

– Просто первым ты повстречала меня.

– Но после-то я познакомилась с Андреасом. И помню, как ты защищал

меня от него. Я была в восторге.

– Я считаю тебя своей. Привязался к тебе и превратился в защитника и

собственника.

Патрисия поцеловала его, наслаждаясь теплотой его губ под своими.

– Я не возражаю.

– Станешь возражать после.

Она снова обхватила ладонями его лицо.

– Нико. Этосейчас, не «потом». Я хочу заниматься с тобой любовью. И умру, если не почувствую тебя внутри. Прошу.

Его глаза потемнели.

– Ты хочешь это грубо? – спросил он. – Или сладко?

Её пульс зачастил.

– А можно и так и эдак?

– Можно всё, что пожелаешь. Хочешь, приведу Андреаса?

– Нет, – торопливо ответила она.

Нико какое-то время не сводил с нее глаз, в которых появился намёк на ту

мощь, свидетельницей которой она уже была этой ночью ранее.

– Мне известны твои сокровенные фантазии, Патрисия. Я чувствую их.

Он двинул руку в развилку между её ног, ощутив пальцами влагу. Не желая

быстро кончить, Патрисия проглотила стон. Когда это произойдёт, он должен

быть в ней.

– Ты же хочешь два члена, не так ли? – прошептал Нико. – Нас обоих в себе

одновременно.

– Я не могу...

– Сможешь, если захочешь. Со мной у тебя будет всё, что пожелаешь. Я -

полубог; я способен выполнять желания.

– Я хочу только тебя.

– Это пока. – Влажный горячий язык коснулся её рта. – Пока буду только я.

Раздвинь ноги.

Она покорно развела их, ожидая, когда Нико приподнимется над ней и

скользнёт прямо внутрь. Вместо этого он стал поглаживать её, играя большим

пальцем с щелочкой.

– Люблю твои волосы, – сказал мужчина, кружа пальцем в завитках. –

Блондинка везде. Мне нравится, что ты здесь не бреешь.

– Не хочу испытывать зуд.

– Моя милая, практичная Патрисия.

– Думаешь, будет сексуальней, если я побрею здесь?

Он нежно поцеловал ее.

– Нет. Мне нравится потирать о них язык. Люблю ощущать их на пальцах.

– Хорошо.

Его пальцы творили восхитительные вещи. Он знал, как привести её в

состояние готовности, как успокоить. Ее тело, доверяло ему, тут же отзываясь на

ласки.

Патрисия напряглась, когда наконечник его твердого стержня стал

проталкиваться в щелку. Она уже ощущала в себе его пальцы и язык, но член

мужчины был огромным и толстым, и Патрисия не была уверена, что в состоянии

его принять.

– Ш-ш-ш. – Нико успокаивал её губами и пальцами, крылья скользили по

ней, лаская в тишине. Конечности отяжелели, но в то же время она ощущала себя

возбужденной, и бедра начали приподниматься.

– Вот так, любимая, – шепнул Нико и вошёл наполовину.

Ощущение было взрывным. Хотелось пошире раздвинуть ноги, сжать его

покрепче.

Невыносимо медленно, дюйм за дюймом, Нико стал проталкиваться

внутрь, и хотя она была невероятно влажной и скользкой, все равно мелькнула

мысль, что сразу войти у него не получится.

– Я крупный, – проговорил Нико, словно прочитав её мысли.

– Я хочу тебя, – взмолилась Патрисия. – Я хочу его полностью.

Нико, перенся вес на руки, устроился между её раздвинутых бедер, обволок

мягкими и шелковистыми перьями.

– Закрой глаза, – шепнул он.

– Нет, хочу видеть тебя.

Он поцелуем прикрыл её веки. Патрисия почувствовала тепло, потом

небольшое жжение, и вот он наполнил её до отказа.

Нико казался огромным и невероятно растягивал ее, однако ощущения

были чертовски прекрасными. Она давно не занималась сексом и понимала, почему он хочет взять её медленно. Нико был крупнее всех, кто был у Патрисии.

Она распахнула глаза и увидела, что мужчина не сводит с неё своих

бездонных, тёмных очей. Он предлагал делать это сладко или грубо, и девушка

гадала, к которому относится происходящее. Его твёрдость раскрывала её шире, чем когда-либо, одновременно нежно наполняя тёмным жаром. Ощущения

усилились, когда он сначала наполовину, а затем почти полностью выскользнул

назад.

– Ты сейчас используешь те чары, что заглушают звуки? – выдохнула

Патрисия.

– Да.

– Хороший, потому что я собираюсь очень громко закричать.

– Сделай это. – Его голос резонировал от страсти. – Закричи для меня, Патрисия.

Твёрдый, он снова и снова раскачивался в ней. Патрисия издала длинный

стон.

– Да, любимая, – выдохнул Нико. – Чувствуй, как я тебя трахаю.

– Чувствую. Ты меня трахаешь. Мне нравится это.

Нико сумел сдержать рвущийся со рта поток слов и задвигал бёдрами

вперёд-назад, вдвигая и выдвигая огромный член. Потом ещё больше ускорился, потирая её влажное лоно, которое становилось жарче, пока наконец не стало

невыносимо горячим.

Нико протянул между их телами несколько перьев и, не переставая

двигаться, пощекотал ими клитор.

– Кончи со мной, – выдохнула Патрисия.

– Да.

Шёпот её темного бога-человека сливался с ночью, сводя с ума и наполняя

счастьем. Она знала, что любит его и хочет, чтобы эта любовь стала реальной, не

важно, сколько дионов ради этого придется уничтожить.

Она почувствовала приближение оргазма. Нико, твёрдый и сильный, продолжал двигаться.

Патрисия выкрикнула было «я люблю тебя», но тут её захватила

кульминация, и слова затихли в бессвязном лепете. Нико продолжал в неё

входить: большое потное тело, мускулы двигались в тишине.

Мужчина громко застонал, почувствовав, как Патрисию захлестнул оргазм, и её

стало наполнять его семя. Сперма полубога обжигала каждый дюйм тела. На один

легкомысленный момент даже закралась шальная мысль забеременеть от него, и

дикая надежда расцвела в ней.

На какое-то мгновение Нико потерял тщательно сохраняемый контроль, толчки стали отчаянно быстрыми. Хватая ртом воздух, он повалился на

Патрисию, но из нее так и не вышел.

Патрисия, чувствуя себя очищенной и прекрасной, стала успокаивающе

поглаживать его волосы. Она поцеловала его в висок и произнесла в кожу:

– Я люблю тебя.

И в следующий же миг пожалела о своих словах: Нико поднял голову, и в

его взгляде отразилась такая мука, словно вся печаль мира поселилась в его душе.

Глава 14

ПАТРИСИЯ медленно выплывала из сна. На губах появилась улыбка, когда

она почувствовала, как перья Нико прижимаются к ее телу. Его глаза были

закрыты, темные волосы упали на лицо. После первого раза они занимались

любовью вдвое дольше, и Нико принес что-то для смазки, чтобы сделать процесс

еще приятнее и жарче.

Девушка вспомнила, как призналась ему в любви. Глупо, конечно, было

говорить Нико об этом после первого раза, но брать свои слова обратно она не

желала. Даже если в будущем чувства окажутся не настоящими, сейчас они

достаточно реальны.

Патрисия дотронулась до лица мужчины, любуясь чеканными чертами. Он

не проснулся, даже не пошевелился во сне. Его тело было расслабленно, крылья

неподвижны,

от

перьев

исходило

тепло.

Вдруг она услышала рык:

– Мило.

Патрисия подняла глаза и увидела Андреаса, который, возвышаясь над

кроватью, с одоюрением их разглядывал. Мужчина был одет в джинсы, волосы

мокрые, словно он недавно принял душ. От него доносился аромат мыла и

шампуни, ноги были босы.

Глаза Нико медленно открылись, но он не вымолвил ни слова и даже не

пошевелился. Андреас положил руку на лодыжку Патрисии, ладонь устремилась

по ноге к бедру.

– Ты что делаешь? – прохрипела она.

Усмешка Андреаса стала шире:

– То, что ты от меня хочешь.

– Ничего я от тебя не хочу. Я думала, ты выслеживаешь дионов.

Андреас опустился на край кровати и положил руку на прикрытое

простыней бедро женщины.

– Патрисия, если б ты меня не хотела, я бы не пришел. – Он дотронулся до

цепи на шее. – Ты возжелала меня, и я откликнулся. Именно так это все работает.

Патрисия заметила взгляд Нико и то, как он сплел пальцы вместе.

– Запутано, – проговорил он.

Нико, закинув руку ей на живот, спокойно лежал рядом и ждал дальнейших

действий.

– Решение простое, – ответила она Андреасу. – Заявляю: вали отсюда. Если

ты собираешься стать моим рабом, то я приказываю тебе убираться в другую

комнату.

– Это работает совсем не так. Ты жаждешь невероятного наслаждения. И у

меня появилось страстное желание доставить его тебе. Не станешь же ты

утверждать, что не поглядывала в мою сторону и не мечтала почувствовать

внутри.

Услышав такое обвинение, Патрисии захотелось все отрицать, захотелось

сказать ему, чтобы он вышел, но промолчала. Она знала, что подсознательно

мечтает о нем, желает, чтобы он сделал с ней нечто большее. Нико говорил ей об

этом вчера вечером.

– Я не знаю, чего действительно хочу. – Она приподнялась на локте и

посмотрела на Андреаса. – Не знаю.

– Решайся, Патрисия, – сказал Нико рядом с ней. – Мы здесь для этого.

Чтобы удовлетворить твои фантазии.

В глазах его теплились огоньки.

– Я уже говорила тебе, что я…

Палец Нико на ее губах остановил поток слов.

– Сейчас речь не о том, что ты говорила раньше. Главное то, почему я здесь, почему привязан к тебе. – Он слегка улыбнулся. – Я не опасаюсь того, что ты

решишь сбежать с ним или чего-нибудь в этом роде.

– Ему нравится оскорблять меня, – вмешался Андреас. – Думает, что он такой

проницательный, а я ничего не понимаю.

Нико не обращал на него внимания. Ожидая решения Патрисии, он гладил

ее волосы. Что-то шевельнулось в животе, порочное возбуждение, которого она

никогда не испытывала.

– Блин, – прошептала она.

Она откинула простыню со своего тела. Андреас усмехнулся, его улыбка

стала широкой и возбуждающей. Он встал и стянул штаны, демонстрируя свое

большое, обнаженное тело и очень жаждущий член.

Нико сохранил под контролем выражение своего лица, но женщина

почувствовала его растущее возбуждение.

– Позволь мне видеть и тебя тоже, – попросила она.

Не меняя выражения, Нико окончательно сбросил покрывала с постели, демонстрируя свой мощный, толстый член, возвышающийся из поросли черных

волос.

Естество второго мужчины было немного длиннее и чуть тоньше, волосы

темными. Он обхватил себя и приподнял, демонстрируя ей.

Андреас схватил смазку, которую Нико оставил на тумбочке, и выдавил

немного на руку. Поглаживая себя вверх-вниз, он смазал эрекцию так, что член

заблестел.

Выдавив еще немного на пальцы, нежно перевернул Патрисию на живот. Та

вцепилась в подушку, ее лицо уткнулось в теплое одеяло. Воздух с шипением

вышел сквозь сжатые зубы, когда она почувствовала около анального отверстия

прохладу смазки.

– Ты когда-нибудь делала это раньше? – поинтересовался Андреас.

– Не то, чтобы…

Нико расплылся в улыбке: