Текст книги "Смертельные искушения (ЛП)"

Автор книги: Элисон Джеймс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

Эллисон Джеймс

Смертельные искушения

Серия Смертельные (Полубоги) – 1

Эллисон Джеймс «Смертельные искушения»,

http://my-dream-world.2x2forum.com/2012г.

Оригинальное название:

Allyson James «Mortal Temptations»,

2009г.

Перевод:Евгеша (1-13, 15-24 главы), Sugar (14

глава).

Редактура:Sugar (1-13, 15, 16 главы), Евгеша

(14, 17-24 главы).

Вычитка:Евгеша

Оформление:Евгеша

Нико и Андреас – полубоги. Некогда, давным-давно, их прокляла богиня

Гера. Отныне они обречены доставлять удовольствие женщинам, влюбляясь в

каждую, но не получая взаимности. Проклятие преследует их, пока они не

узнают, что при помощи остракона можно обрести свободу…

Когда Патрисия наткнулась в своем антикварном магазине на

сексуального темноволосого незнакомца с черными крыльями, она и не

подозревала, что станет ключом к его освобождению от рабства

мстительной богини. Но тут на пути встает горячий мужчина, на одну

половину снежный барс, на вторую – человек, льдисто-голубые глаза которого,казалось, выворачивают мир Патрисии наизнанку…

Благодарности.

Хочу выразить признательность своему редактору Кейт Сивер за то, что подарила возможность

написать эту книгу. Как обычно, ее терпение поистине удивительно.

Также огромнейшая благодарность Эллисон Брэндо, младшему помощнику редактора, за ее нелегкий

труд над этой и всеми остальными моими книгами.

Благодарю своего супруга за его неослабевающую энергию и поддержку. Даже не представляю, как у него это

получается.

Наконец, спасибо Лане и Сэнди, двум моим лучшим подругам, за то, что приносят смех в мою жизнь.

ГЛАВА 1

Манхэттен, центр города

Когда Патрисия спустилась, чтобы определить причину шума в своем

антикварном магазине, то обнаружила на полу лежащим без сознания мужчину со

сломанным крылом.

Крылья его были не белыми, как, например, у ангела, или прозрачными, как у стрекозы; в полутьме рассвета блестящие перья, сияя черным атласом, переливались вокруг тела. Одно крыло, словно смягчая падение, баюкало в

колыбели обнаженный торс, другое же было сломано.

Патрисия посветила на него фонариком, выхватив мускулистые, широкие

плечи, поросшую темными волосками грудь, узкие бедра, обтянутые синими

джинсами и тонкую золотую цепочку на мощной шее. Темные волосы, достаточно

длинные, чтобы рассыпаться по уродливому бежевому ковру магазина, обрамляли

квадратное, красивое лицо. Глаза мужчины были закрыты, отчего ресницы

веером легли на высокие скулы. Ноги раздвинуты, а одна рука вздернута, словно

пыталась смягчить падение.

И крылья.

За спиной незнакомца, на полу, под прямым углом веером раскрыто

сломанное крыло. Повсюду вперемешку с перьями разбросаны вещи, попадавшие

с прилавков: весь стенд с ожерельями, коробка блестящих булавок и кукла из

неглазированного фарфора, валяющаяся, задрав конечности, прямо у ног

незнакомца.

Патрисия не осуждала ее за это. Мужчина был адски сексуален.

Из подсобки вразвалку явились две ее кошки – Рыжая Китти и Исида. Они

уселись и тут же вперили взор в незнакомца, наверняка размышляя, добыча ли он

или тот, кто станет наполнять их миски кормом. При любом раскладе животные

не проигрывали.

А может его крылья – часть маскарадного костюма? Вряд ли, ни одно ателье

не сумеет создать столь совершенные и великолепные перья, как эти. Патрисия

присела возле него и прикоснулась к перышкам: на ощупь они были теплыми и

живыми, и пружинили под пальцами.

Будучи экстрасенсом, Патрисия сталкивалась с различными созданиями

ночи, но все же подобных ему никогда не встречала. Его аура была невероятной: горячей и дикой, с вспышками молний, пробивающихся даже сквозь те щиты, которыми она себя окружала. Он не ощущался как «зло», но и «добром» не был.

Большинство людей представляло собой соединение обоих, однако

сверхъестественные существа обычно относились либо к первым, либо ко вторым.

Фонарик высветил на виске сине-фиолетовый синяк. Незнакомец был

крупным человеком, но тот, кто его одолел… крупнее. Патрисия ощущала в

магазине несильное, похожее на слабую вонь гниющего мяса, дуновение зла.

Однако доносилось оно не от этого человека. Единственные ауры здесь – его, ее и

крошечные, но искрящиеся, кошек.

Когда Патрисия коснулась ушиба, мужчина застонал, и все же не очнулся.

Она принесла из небольшой ванной комнатки аптечку и стала врачевать ушиб, однако при всем при этом даже представить не могла, как подлечить крыло.

Оно было вывернуто под неестественным углом, и пальцы Патрисии

нащупали перелом тонкой срединной кости. Женщина представить не могла, как

осмотреть, но при этом не повредить, поэтому просто выпрямила его и наложила

«Эйс бандаж1».

На протяжении всей процедуры незнакомец дергался и постанывал, и все

же даже боль не привела его в чувство. Патрисия принесла подушку и устроила на

ней голову мужчины, после чего накрыла одеялом.

Это все, что она могла для него сделать.

Патрисия не была ведьмой или целительницей; ее дар – умение по ауре

считывать прошлое и настоящее людей, а также видеть экстрасенсорный след, оставляемый ими на предметах. Именно по этой причине Патрисию так

привлекали старинные вещи; она чувствовала их историю и историю

прикасавшимся к ним людей. Для нее предметы старины не умерли, а сохраняли

тень прошлого.

Патрисия свернулась на стуле «Белтер2» и накрыла колени вторым

одеялом. К ней присоединились Рыжая Китти, Мохнатый Том, которые никогда

не отказывались от возможности немного поластиться к источнику тепла. Исида, черно-белая самочка, осталась подле мужчины, дабы понаблюдать за ним.

Патрисия же решила подождать и уселась поудобней. Интересно, к кому

относится этот субъект на полу – к «добру» или «злу»?

Очнувшись, Нико ощутил пульсирующую боль в висках. Кажется, он лежит

на твердом полу, но под головой чувствуется подушка, а на груди – шерстяное

одеяло.

Мужчина знал, что дион не настолько любезен, чтобы оставить ему

подушку и одеяло. Как только выяснилось, что остракона3 с надписями здесь

больше нет, он избил Нико до полусмерти.

Тварь отшвырнула Нико, и тот, пролетев через прилавок, стукнулся об него

головой и рухнул на пол, после чего дион исчез. Убить Нико ему не позволялось.

Нико приподнял пульсирующую болью голову и встретился с немигающим

взором черно-белой кошки. Этот взгляд нервировал, словно животное было

телепатом, но ведь это всего-навсего кошка. И, благодарение богам, ничего

сверхъестественного в этом нет.

1 Аce bandage, известный также как «эластичный бинт», используется при мышечных

растяжениях, переломах костей и т.д.

2 Джон Генри Белтер – мебельщик нач.19в. Мебель, которую он делал, была очень высокого

качества. В 2010г. кресло «Белтер» было продано на аукционе за 5822 у.е.

3 Остракон (др.-греч.τὸὄστρακον – глиняный черепок) – черепок глиняного сосуда, а также реже

морская раковина, яичная скорлупа или осколок известняка.

Вонь, оставшаяся после диона, все еще витала в воздухе, однако вскоре ее

перебил аромат свежесваренного кофе. Нико отбросил одеяло и кое-как поднялся

на ноги.

Тут он натолкнулся на стеклянный прилавок и в усеявших его поверхность

блестяшках увидел собственное отражение. Голова, невзирая на мигрень, не

кружилась, но отчего-то равновесие восстановить никак не удавалось.

По неизвестной причине не двигалось левое крыло, и Нико не поверил

собственным глазам, когда обнаружил, что оно перебинтовано. Кто-то

крестообразно повязал эластичный бинт поверх перьев и зафиксировал его ярко– синим пластырем.

– Дерьмо, – произнес он громко.

Нико услышал топотанье ног, и из подсобки появилась женщина, в руках

которой была чашка горячего кофе.

«О, черт».

Она была невероятно красивой. Сильно вьющиеся волосы – целый бунт

светло-русых локонов, – ниспадал каскадом на лицо и струился вдоль спины. Лицо

нельзя назвать ни слишком округлым, ни угловатым, алые губки были пухлыми, а

изгибы тела сочными.

Когда она встала перед Нико, ее макушка достигала его ключицы. Он мог

нагнуться и вдохнуть теплоту ее волос. Он мог прошептать ей на ушко все, что

хотел бы с ней сделать; все те способы, которыми она могла доставить ему

удовольствие.

Яйца накалились, а член приподнялся, натягивая ткань джинсов.

Нико почувствовал такую уже знакомую тоску, вызванную проклятием.

«Черт подери, только не сейчас». Проклятие постоянно срабатывало не вовремя, но более неподходящего момента еще не было.

Женщина пошла к нему, за ней по пятам последовала пушистая рыжая

кошка. На прилавок запрыгнула черно-белая мурка, рассыпав при этом еще

больше «драгоценностей», и уселась, чтобы вновь возобновить своё наблюдение

за Нико.

Дамочка подошла к Нико и подняла на него глаза, отчего его сердце

пропустило удар. Ее глаза оказались сине-зеленого цвета, того невероятного

аквамаринового оттенка, который, искрясь и переливаясь, появляется на море в

солнечный день.

– Что вы такое? – требовательно спросила она.

Не «кто вы»? «Что вы здесь делаете»? «Что вам нужно»? Безо всякой истерики.

Ей просто хотелось знать, что за существо появилось в магазине.

– Клиент, – изрек он, чем вызывал улыбку.

– Я не открываюсь до десяти. Как вы сюда попали?

Она точно не поверит, если Нико поведает ей, как именно, поэтому он

только подмигнул:

– Через замочную скважину.

– Вы что-то хотели украсть? Здесь нет ничего ценного, только милый сердцу

людей кавардак, который напоминает им об их бабушках и дедушках.

– Но у вас же было нечто особо ценное?

Исходившие от нее флюиды наводили на мысль, что Нико прав; плюс, еще

не исчез след былого присутствия предмета. Он хранился здесь, однако они с

Андреасом поняли это слишком поздно. Дион так же не был в курсе; он просто

шпионил за Нико, наблюдая за его действиями.

– Я не вызвала полицию. – Женщина выразительно взмахнула рукой.

– Я заметил. – А еще он заметил, что на ней обтягивающая футболка, которая приятно очерчивает ее грудь без бюстгальтера.

– Я решила, что сложновато будет объяснить полицейским наличие

крыльев, – сказала она.

– Пожалуй.

– Итак, что вы?

Мужчина взял кофе, который она ему протянула, и отхлебнул немного. Он

такой приятный на вкус только потому, что она его приготовила? Проклятие

повелевало поверить в это.

– Человек с крыльями, – ответил Нико.

– Я экстрасенс и утверждаю, что вы – не человек. Ваша аура... странная.

– Разве? – Ощутив внезапную потребность в кофе, он быстро его допил.

Нико также испытывал острую нужду в ее прикосновениях. На сей раз проклятие

заявило о себе раньше, чем всегда.

– Не могли бы вы помочь мне с бандажом? – попросил он ее. – Из-за него

никак не восстановлю равновесие.

Она поколебалась, однако отставила пустую чашку.

– Кость сломана посередине. Думаю, что бандаж нужно еще подержать.

– Я быстро исцеляюсь.

Он взгромоздился на прилавок, позволяя женщине подойти и снять с себя

бинты. Чтобы разбинтовать его, она должна была ступить прямо на блестящие

перья его крыла. Нико не смог удержаться и окутал ее крылом, наслаждаясь

чудесным ощущением женщины в своих объятиях. Пока она отлепляла пластырь

и нежно разматывала бандаж, он осязал каждую пору, каждую трещинку ее тела.

Ее грудь задевала его обнаженный торс, и мужчина задумался, а чувствует

ли она, как бьется под кожей его пульс. Как же хорошо пахнут ее волосы: чисто, свежо, словно она их только что вымыла.

К тому времени, как женщина закончила разматывать бандаж и отошла от

него, его член налился и пульсировал. Нико разогнул кость крыла, которая успела

срастись, пока он был без сознания. Оно все еще было жестким, но вполне

функциональным.

– Если хотите, поищу вам футболку, – предложила она, не сводя глаз с его

обнаженного торса.

– Не стоит. Я принес собственную.

Нико поднял свою футболку, куда бросил ее перед тем, как сразиться с

дионом. Потолок был слишком низким, чтобы хорошо развернуться, однако

крылья, эротично коснувшись спины перьями, расправились во всю ширь.

Ощущение не позволило эрекции пасть, особенно когда он представил, как

обнимает ее крыльями. Они сложились и исчезли, отчего в области лопаток

появилось покалывающее жжение. Нико остро ощущал изучающий взгляд на

черной татуировке в виде крыльев, которая начиналась на лопатках и, развернувшись веером, исчезала под ремнем.Когда он стал через голову

натягивать футболку, ткань зацепила ненавистную цепь, напоминая, кем он

является.

– «Андрэ»? – прочитала женщина надпись, тянущуюся от правого плеча до

левой стороны грудной клетки. Под надписью стоял большой отпечаток лапы. -

Вы там работаете?

«Андрэ» – модный бар и клуб, который открылся несколько месяцев назад

за углом Пятьдесят шестой Вест-Стрит. И каждую ночь был забит битком.

– Он принадлежит мне и моему другу Андреасу, – сказал Нико.

– О. – Она бросила на него удивленный взгляд. – Я не встречала вас раньше.

Хотя, не сказать, что часто выбираюсь. – Женщина погрустнела.

– Приходите сегодня вечером, поболтаем. Членский взнос не нужен.

Она уставилась на него так же проницательно, как недавно ее кошка.

– Там у всех есть крылья?

– Нет, только у меня.

– Я подумаю.

Нико вытянул из заднего кармана ярко-черную визитку с надписью белого

цвета. Вначале напечатано его «земное» имя – Нико Стенополус.

– Покажете ее швейцару, и он вас пропустит. Скажите, что я пригласил.

Бросив на него подозрительный взгляд, она взяла визитку. Нико вытащил

из маленького держателя на прилавке другую, выдержанную в более спокойных, матово-белых, тонах карточку. «Патрисия Лэйк, владелица».

– Рад знакомству, Патрисия. Спасибо за то, что исцелили мое крыло.

– Вы так и не объяснили причину своего прихода. Может, вы и не взяли

ничего, зато свалили на пол половину моего запаса ювелирных изделий.

Нико собрал броши, сережки и путаницу из ожерелий и сложил все на

прилавке.

– Я искал кое-что, – проговорил он. – Чего здесь не оказалось.

– Не хотите сказать, чего именно?

Нико заколебался. Он тут же представил взбешенный рев Андреаса, запрещающего доверять женщине, но не это сдерживало Нико. Подобными

знаниями он может подвергнуть ее опасности, сделать мишенью для тех, кого она

не сможет принять или противоборствовать.

В Патрисии ощущалась некоторая магия, и, наверно, именно по этой

причине она так легко отнеслась к тому, что в магазине появился человек с

крыльями, а не запаниковала и не дала деру. Патрисия не вызвала полицию; она

укутала его одеялом и подождала, пока он придет в себя.

– Приезжайте нынешним вечером в клуб, и мы все обсудим.

Патрисия склонила голову набок, выглядя при этом еще восхитительней.

– И я должна это сделать, потому что...

– Вам любопытно. – Он пощекотал за ушком черно-белой кошки, от чего та

замурлыкала. – Если бы не было, то давно вызвали б полицию. Я ничего не

стащил. Если хотите, можете обыскать.

Он развел руки в приглашающем жесте, и она оглядела его с головы до ног.

Патрисия была красоткой, что стало первостепенной причиной, из-за которой

Нико оттягивал момент, дабы все рассказать. С момента появления женщины в

комнате, его тело пульсировало от потребности, а член не опадал.

Нико чертовски хорошо знал, почему опять хочет ее увидеть, это разумение

и волновало, и подавляло. Она нашла его приятным, а сегодня вечером сочтет еще

привлекательней. Можно биться о заклад: женщина жаждет ощутить

порабощающие прикосновения его рук. Он с нетерпением ожидает этого, но

вместе с тем страшится.

Внезапно Нико от всей души пожалел, что и с этой дамой все окажется

иллюзией. От сей мысли обеспокоенность мужчины усилилась, так как ему не

стоило верить голосу сердца.

– Если вам вправду интересно, приходите. – Он пожал плечами. – Мне

нужно идти: Андреас, наверное, волнуется и в поисках меня весь Манхеттен

перевернул.

Разбуянившийся Андреас – это очень плохо. У мужчины тот еще норов, в

особенности, если не соблюдать осторожность.

– Тогда я вынуждена вас отпустить.

На дверях все еще стояла решетка. Патрисия отперла ее маленьким

ключиком и набрала код. Раздался громкий щелчок, и, распахивая дверь, женщина слегка подалась назад.

Нико, касаясь Патрисии, бочком стал протискиваться мимо нее. Тело ее

казалось прекрасным, податливым, и его так и подмывало зарыться лицом в

сильно вьющиеся волосы и вдохнуть их аромат. Он с неимоверной страстью

жаждал этого.

Манхэттен снаружи уже ожил. Самые ранние пригорожане спешили из

метро, и, выйдя на тротуар, лились сплошным черным, местами темно-серым, потоком. Нужно делать ноги.

Нико коснулся ее носа кончиком пальца и выскользнул вон. Не

попрощавшись напоследок, дверь с грохотом захлопнули.

Нико, двигаясь в толпе, не переставал ухмыляться. Их отношения причинят

ему адскую боль, но то будет в конце, а в начале – очень, очень хорошо. Он высосет

из этих отношений столько, сколько сможет, а уж потом, когда она с ним порвет, притворится, что сердце его не разбито.

ПАТРИСИЯ пожаловала в «Андрэ» прямо к моменту его открытия – в

девять.

«Андрэ» был частным клубом, членство в него продавали онлайн и через

различные фирмы.

Патрисия целый день спорила сама с собой: пойти или нет, и в итоге

решила, что не в состоянии отказаться от возможности снова увидеть своего

крылатого мужчину. Нико оказался прав, когда заявил, что слишком уж она

любопытна, чтобы сопротивляться.

И все же она понятия не имела, что он искал. Пересмотрела все свои

каталоги с переченью ценных предметов, которые у нее имелись за последние

несколько недель, но так и не поняла, что могло понадобиться Нико: письменный

стол восемнадцатого столетия; остракон – небольшая плитка из известняка с

египетскими иероглифами; коралловые серьги, принадлежавшие одной из

дочерей королевы Виктории; или нож тысяча шестьсот семьдесят пятого года для

разрезки писем с костяной ручкой? Все покупатели были из числа тех, кто

специально платил, дабы быть в курсе появления «чего-то особого».

Патрисия предъявила швейцару визитку Нико, объяснив, что тот ее

пригласил. На женщинах, выстроившихся в очередь за ее спиной, были

откровенные облегающие платья и роскошные туфли на каблуках, подчеркивающие «километры» ног.

В своих простеньких черных брючках и блузе Патрисия чувствовала, что

она тут не ко двору. Женщина надела старинные сережки и старинное же

ожерелье в виде паутинки, заработав тем самым несколько завистливых взглядов, но, тем не менее, дамочки позади нее страшно удивились, когда охранник резко

кивнул и на полфута приоткрыл дверь так, чтобы она могла проскользнуть

внутрь.

Второй швейцар, одетый в футболку с надписью «Андрэ» и со спортивным

телефоном в ухе, взял визитку и кивнул Патрисии, давая понять, чтобы она

следовала за ним. Он провел ее по темному залу и лестничный пролет. Наверху

коснулся зуммера у дверей и подождал, пока они не щелкнули, открываясь.

Охранник жестом показал, чтобы она заходила внутрь, но за нею не последовал.

Нико ожидал ее в конце прихожей с шикарным ковром. Футболка с

надписью «Андрэ» была новенькой и чистой, а любой признак существования

крыльев отсутствовал. Он, очевидно, после их последней встречи побрился, темные волосы были влажными после душа.

Мужчина сменил синие джинсы на черные и обул сандалии. Патрисии

никогда не нравились сандалии на мужчинах, но решила, что для Нико сделает

исключение. Казалось, они сливаются с ним, придавая ауру древнего божества.

По его лицу скользнула улыбка, а темные глаза засветились обещанием.

– Привет, Патрисия. Рад, что ты пришла.

Он взял ее за руку и повел в комнату.

Патрисия ожидала увидеть кабинет, однако обнаружила целые

апартаменты. Они состояли из гостиной с модной минималистской обстановкой и

небольшой кухоньки с яркой гранитной стойкой. Через открытые двойные двери

виднелась спальня, в которой стояла кровать с металлическими столбиками и

балдахином, и квадратные стеллажи.

Из спальни вышел мужчина с такой же футболкой с логотипом клуба

«Андрэ». Не такой высокий, как Нико, но тело его было стройным с рельефной

мускулатурой. Пятнастые черно-белые волосы и глаза цвета прозрачного голубого

льда. Если очи Нико заставляли женщину растаять, как мороженое на

раскаленном асфальте, то глаза этого мужчины замораживали.

Помимо сильной ауры, обоих мужчин объединяло одно – золотая цепочка

на шее.

Оба в этой комнате выглядели неуместно, словно она была обставлена еще

до того, как они здесь поселились. Эти апартаменты предназначены для деловых

людей, а не красивых мужчин с аурой дикой магии.

– Это Андреас, – представил Нико. – По крайней мере, так он себя величает.

Андреас – Патрисия Лэйк из «Антиквариата Лэйков».

Андреас скользнул по Патрисии взглядом и начал говорить с Нико так, словно ее там не было:

– У нее есть это?

– Уже нет.

– О чем это вы? – вопросила Патрисия. – Я не могу помочь что-то найти, если не знаю что конкретно.

– Остракон. – Андреас вперил в нее пристальный взгляд холодных голубых

глаз, в которых тлела ярость. – Дай мне его, и мы с Нико выполним твои самые

потаенные желания. Нечто сексуальное, то, что ты всегда хотела попробовать, и

мы

сделаем

это

для

тебя.

ГЛАВА 2

ПАТРИСИЯ моргнула.

– О, и всего-то?

На память пришло то, как ее обволакивали крылья Нико, когда она

снимала бандаж, их теплую, черную шелковистость на коже. Сердце пустилось

вскачь. Она вообразила крылья, обнимающие ее обнаженное тело, атлас перьев, касающиеся каждую частичку тела.

Андреас приблизился к ней вплотную, обрывая несвоевременные грёзы. Он

пах по-мужски: мускусом и специями, похожими на запах Нико, но, если тот

излучал тепло, то Андреас – опасность.

– Ты знаешь, что мы ищем.

– Конечно, знаю. Остракон с письменами эпохи Птолемея. Не так хорош, как Восемнадцатой Династии, и не очень важен исторически, но моему клиенту

нужен был именно он.

– Какому клиенту? – требовательно спросил Андреас.

– Которому я продала его.

– Так верни назад.

Раздражение Патрисии преодолело охватившее было беспокойство.

– Не могу же я вот так просто попросить его вернуть. Есть такая вещь, как

лояльность клиенту, и, кроме того, я не могу себе позволить это.

– Мы заплатим за него.

– Не вариант.

Андреас бросил взгляд на Нико, который, скрестив руки, не сводил с него

взгляда. – Нико, оставь нас на минуту.

– Нет. – Нико обосновался в изящном кресле и, согнув ногу в колене, оперся

стопой, обутой в сандалий, в обивку. Он улыбнулся, но темные глаза оставались

настороженными.

Пристальный взгляд льдистых глаз Андреаса вернулся к Патрисии.

– Я заплачу в три раза больше, чем тебе дал клиент.

– В самом деле? Почему вы так сильно его хотите?

– Ты вернешь для меня его?

– Не знаю. – Патрисия сложила руки на груди, делая вид, что его взгляд не

раздражает. – Теперь я заинтригована. Что особенного в этом остраконе?

Андреас сверлил ее взглядом еще какое-то время, потом отвернулся.

– Нико.

Тот остался сидеть в кресле.

– Ее, очевидно, не завлечешь деньгами.

– Люди на все готовы ради денег. – Андреас опять повернулся. – Особенно

женщины.

– Оскорбление – не самый лучший способ заставить меня помочь вам, -

проговорила Патрисия. – Я знаю рынок; могу найти для вас другую хорошую

вещицу по приличной цене. Если это законно. С краденым антиквариатом я дела

не имею. Но если ты собираешься быть задницей, то забудь об этом. – Она сделала

паузу. – И так или иначе, что ты подразумеваешь под «всеми людьми»? Мне

известно, что Нико не человек, и ты тоже не ощущаешься им. На самом деле, ты

такое же крылатое создание, как и он?

Андреас хмуро поглядел на Нико.

– Откуда она узнала?

Нико пожал плечами.

– Застукала, когда я был с крыльями. Но это не важно… она понимает. В ней

есть магия.

– Какая магия?

– Экстрасенсорная, – вмешалась Патрисия. Пускай Андреас обращается к

Нико, ее это ни капельки не задевает. – Я могу видеть ауры людей. И предметов…

лучше говорить со мной в лицо. Исследовать экстрасенсорное отражение

предметов – это так увлекательно.

Нико соскочил с кресла и подошел к ней, когда пристальный взгляд

Андреаса вновь обратился к Патрисии. Оба знали, как нужно «смотреть

правильно». Патрисия же решила стоять на своем и ни перед одним не отступать.

Ее сердцебиение ускорилось, и не только от страха. Наличие двух очень

крупных, мускулистых самцов, окруживших ее, было не самой плохой вещью.

«Хороший» полицейский – «плохой» полицейский, ну, или «хороший» крылатый

мужчина – «плохой»... а, неважно. Увидев их во сне, она занятно провела бы

время.

– Какое экстрасенсорное отражение ты видишь в нас? – спросил ее Нико.

Патрисия посмотрела на него, размышляя, стоит ли понизить щиты. Еще

ребенком она научилась устанавливать барьер между собой и окружающими, иначе «потоки» так ее затопят, что она вырубится на месте. Когда этим утром

женщина обнаружила Нико, барьеры прочно стояли на месте, но и то появилось

ощущение, что его психическая энергия способна отправить ее в «полет» через

всю комнату.

Сейчас она медленно понизила свои щиты. Если осторожно управлять

процессом, то можно глянуть одним глазком и тем самым не причинить себе

боли.

В нее моментально выстрелило раскаленное добела пламя ауры Нико. Оно

ярко искрилось, сильнее, чем что-либо когда-то ею виденное. Она почувствовала, как падает, но кто-то ее поймал… «Андреас», – мелькнула мысль сквозь

окутывающий туман.

Аура Андреаса нанесла ей удар с другой стороны. Она была столь же

сильной, как и у Нико, но не белой, а фиолетовой, и от мощи потрескивала. Вкупе

они будто кулаком двинули ей, и она закричала.

Руки Нико заключили ее в объятия, его тело виделось таким сияющим и

жестоко прекрасным, что Патрисия вынуждена была зажмуриться. Он прижал к

ее щеке ладонь и заговорил голосом настойчивым и властным:

– Абстрагируйся, любимая. Ты не в силах выдержать. Не пропускай нас.

Патрисия упала, как подкошенная, и свернулась в калачик, поддерживаемая сильными руками Нико. Она инстинктивно начала выполнять

упражнение, которому научилась еще ребенком: напевать песенку и мысленно

воздвигать экран, чтобы заглушить окружающие ауры.

Постепенно свет был приглушен, дикое фиолетовое сияние Андреаса и

сверкающая белизна Нико потускнели, пока оба не стали обычными мужчинами с

реальными телами и никем более. Поняв, что перестала дышать, она попыталась

набрать воздух в поврежденные легкие.

Нико поглаживал ее щеку.

– Ты в порядке?

– Не знаю. – Она сглотнула. – Никогда в жизни не видела ничего подобного.

Чем вы оба, черт возьми, являетесь?

– Пойманными в ловушку, – изрек, внезапно помрачнев, Андреас. -

Порабощенными. – Он коснулся цепочки на шее. – Вот, кто мы, Патрисия Лэйк.

Рабы, которые не имеют возможности вернуться домой.

НИКО положил на стол открытый журнал и встал позади Патрисии, когда

она над ним склонилась. От ее волос исходил аромат меда. Чары заставляли

сходить от желания с ума, и он гадал, сводили ли они с ума и Андреаса. Проклятие

обычно касалось того, к кому с самого начала влекло Патрисию, но вдруг ее

одинаково пленили они оба.

Патрисия коснулась фотографии остракона, которую он ей показал.

Остракон оказался ничем иным, как частью камня или глиняной посудины с

древними письменами. Египтяне и древние греки использовали его с той же

целью, с которой современные люди бумагу. Часто они содержали краткие записи, сделанные писцами или священнослужителями, а порой даже уроки учеников.

Заголовок фотографии гласил, что сам черепок около одного фута в ширину и

двух – в высоту. Также в журнале крупным планом показано нечто, что Нико

растолковал промежутоком времени, когда ему с Андреасом даруют свободу. Хотя

все это вообще в конечном счете могло ничего не значить.

Патрисия кивнула.

– Да, он был у меня. Я купила его у маклера здесь, в Нью-Йорке. Черепок

продавался египетским музеем на рынке в Каире, и не думаю, что его посчитали

особо ценным.

– Не важно, откуда он прибыл, – сказал Андреас. – Важно то, где он сейчас.

– Но то, откуда вещь прибыла, может многое поведать о ней, – заспорила

Патрисия. – Объекты сохраняют информацию о том, где побывали, и кто к ним

прикасался.

– И что он тебе рассказал? – спросил Нико.

– То, что очень древний. – Патрисия заворожила его взглядом сине-зеленых

глаз. – Подлинник, не копия. Датируется где-то между пост эллинистическим

периодом в Египте и Александром Великим, однако до Клеопатры. Для такого

древнего черепка – это довольно обычно. Я не почувствовала, чтобы он пыталось

передать мне какое-нибудь странное или срочное послание.

Андреас оттолкнулся от стола.

– Нам не нужно было спрашивать тебя, чтобы знать все это. Обо всем

говорится в статье.

Патрисия проигнорировала его.

– Так или иначе, маклер купил его и привез в Нью-Йорк. Я решила, что он

довольно интересен и, таким образом, приобрела его.

– А потом опять продала, – сказал Нико.

– У меня есть интересующийся египетскими экспонатами покупатель. Так

что да, я продала его.

– И имя этого товарища ты держишь в секрете, – пробурчал Андреас.

Патрисия раздраженно фыркнула:

– Если ты так беспокоишься, я могу поговорить с клиентом, и вы посмотрите

на него, правда, если не решите сделать чего-нибудь нехорошего, типа кражи. А

коль вы оба – расхитители магического, то я ни в малейшей степени не собираюсь

вам помогать.

Губы Андреаса дрогнули, но он сдержался.

– Если ты сможешь это устроить, то мы вечно будем тебе благодарны. – Нико

улыбнулся, согревая, и ее взгляд смягчился. Андреасу нравилось доминировать, брать, и заставлять женщину наслаждаться этим. Нико же отдавал все, чем

владел.

– Завтра же сделаю пару телефонных звонков, – пообещала Патрисия.

Андреас схватил с кухонной стойки сотовый телефон и всучил его ей.

– Звони сейчас.

К великому восхищению Нико, Патрисия смело скрестила свой взгляд с

непримиримым Андреаса.

– Уже поздно, а мои клиенты – пожилые люди. Завтра.

Из глотки Андреаса вырвался первобытный рык. Нико уж думал, что

мужчина перекинется в свою истинную форму и вынудит Патрисию сделать то, что он хочет, но Андреас лишь сжал по бокам руки в кулаки и отвернулся.

– Он всегда такой? – спросила Патрисия Нико достаточно громко, чтобы

Андреас услышал.

– Ты даже не представляешь, – Нико подмигнул ей. – Но иногда он – киска.

Андреас послал ему разъяренный взгляд.

– Какого черта я торчал с тобой века?

– Из-за фантастической удачи, – ответствовал Нико.

Рычание Андреаса усилилось, руки сильней сжались в кулаки. Но он не был

глуп. Им необходимы ответы, и даже неуправляемый Андреас не будет подвергать

опасности их дело, особенно, когда они так близко подобрались к победе. Его

склонность к доминированию иногда мешала, но он учился – мучительно – как

управлять собой.

– Пойду вниз, – сказал Андреас и хлопнул дверью.

Патрисия наблюдала за его уходом.

– У тебя весьма интересные друзья.

– Это точное определение для него.

– Гм... Должна спросить. Вы двое?.. Она замялась.

– Любовники? Нет, любимая. Когда старинные друзья увязают, то

становятся друг для друга всем. А что? – Он усмехнулся. – Ты размышляла над