Текст книги "Смертельные искушения (ЛП)"

Автор книги: Элисон Джеймс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

Бедра приподнялись, а рука стала все сильней и сильней вжиматься между

ног. Он наблюдал, как двигалось ее запястье, когда она терла себя вверх и вниз.

– Коснись меня сейчас, – взмолилась она. – Крыльями.

Нико удивился на мгновение, но потом, соскользнув со стула, расправил

крылья, заполняя их чернильной гладью комнатку.

– Да, – простонала Патрисия. – Касайся меня. Накрой ими.

Нико подошел ближе и обволок крыльями ее тело, наслаждаясь

ощущением ее наготы. Рука Патрисии не переставала двигаться, от удовольствия

тело напряглось.

Нико погладил низ ее живота, лаская его пальцами и разминая. Внутренние

мускулы напряглись и запульсировали, Нико, даже не прикоснувшись, почувствовал жар ее лона.

Он остановил пальцы Патрисии, находящиеся на клиторе, и начал

поглаживать его перьями, наслаждаясь ощущением влаги между ее ног.

Несколько перышек проникло прямо в девушку, отчего та чуть не сошла с ума.

Нико сжал кулаки, чтобы удержаться и не бросить женщину, чтобы оттрахать, на

пол.

Как же сильно хочется скользнуть прямо в ее лоно, которое она для него

открыла, вонзиться поглубже, но он не пойдет на такое. Это ее удовольствие – не

его. Нико чувствовал, как иссякает самоконтроль, и в крови начинается буря, которая во времена его юности заставляла женщин, как человеческих, так и

чародейных, спасаться бегством. Хотя, откровенно говоря, они никогда не бежали

слишком быстро, и бывали рады-радехоньки попасться в ловушку черных

крыльев Нико.

Яркое видение потускнело, как размытое окно. Он вожделел Патрисию.

Член возненавидел Нико за то, что тот не набросился на нее и не занялся с ней

жестким сексом. Было в ней нечто, заставляющее его желать отбросить весь

самоконтроль, а это запрещено.

Тело было нереально твердым, и Нико, все еще не двигаясь с места, зажмурил глаза. Он должен держать себя в руках, дабы не причинить ей боль.

Что-то теплое коснулось его лица: губы Патрисии, мягкие и дрожащие.

– Спасибо, – шепнула она.

Сладостная благодарность разрушила темную стену в сознании Нико. Он

открыл глаза, чтобы увидеть перед собой лицо Патрисии, ее глаза и теплую

улыбку.

– Спасибо, – повторила она, выражение лица стало беспокойным. – Ты в

порядке?

– Буду. – Он притянул ее к себе в объятия, заворачивая их обоих в жаркий

кокон своих крыльев. Ее близость, слабый аромат и руки вокруг талии заставляли

Нико хотеть держать ее вот так целую вечность.

Тут мужчина уловил непонятный шорох и, подняв голову, увидел, что на

диване лениво развалился Андреас, все еще пребывавший в обличии снежного

барса. Должно быть, кошара неслышно пробрался, пока они «играли».

Ничего не подозревающая Патрисия все еще стояла, уткнувшись лицом в

плечо Нико. Андреас широко зевнул, потом положил голову на лапы, во взгляде

читалась

смесь

удовлетворения

с

весельем.

СПУСТЯ несколько часов такси доставило их к дому миссис Пенуорт, находившегося в жилой части города.

Они поехали в лифте, в котором для комфорта жителей стояла удобная

скамеечка, а для того, чтобы нажимать на нужные кнопочки этажей, присутствовал лифтер.

Патрисия обогнула Нико и Андреаса, чтобы позвонить в двойную дверь

выложенного мрамором холла. Миртл – полная женщина лет шестидесяти

открыла дверь с улыбкой во весь рот и проводила их внутрь. Двухэтажная

гостиная миссис Пенуорт была переполнена предметами искусства, однако

обставлена со вкусом. Коллекция собиралась в течение многих десятилетий и

давным-давно стала легендарной.

Патрисия ощущала за своей спиной напряженность Андреаса, его аура

искрилась электрическими разрядами. Нико был поспокойней, но не на много. Он

остановился в шаге от нее, дотрагиваясь пальцами до ее спины, которые служили

постоянным напоминанием, что она вытворяла сегодня днем.

Нужно прекратить краснеть. Но ведь никогда такого не было, чтобы она

ласкала себя, а за процессом наблюдал мужчина. Спустя какое-то время после

удовлетворения, Нико покинул ее, не потребовав взамен собственного или не

бросив на кровать для завершения начатого. Он оставался очень твердым, и все

же, поцеловав напоследок, ушел, чтобы она могла одеться.

Ей хотелось задать столько вопросов о Нико и этом проклятии, но, когда девушка

спустилась в магазин, Андреас нетерпеливо буркнул о желании увидеть остракон

сей же миг, посему времени для болтовни не осталось. Обе кошки Патрисии, громко мурлыча, растянулись на коленях этого крупного мужчины, который их

рассеяно поглаживал.

Сверкая бриллиантами, к гостям навстречу вышла миссис Пенуорт, которая

тут же стиснула Патрисию в благоуханных объятиях. Это было худенькая

старушка ростом около пяти футов6 с блестящими синими глазами, пораженными

карбункулом7.

– Патрисия, как же я рада вас видеть! И ваших красивых друзей тоже.

Ее внимательный взгляд с пылкой оценкой стрельнул на Андреаса и Нико, и Патрисия, развлекаясь, подумала, что женщина, однако, еще не «умерла».

Сегодня днем мужчины выглядели нормально… ну, во всяком случае, так

же нормально, как могут вместе смотреться леопард-перевёртыш и крылатый

мужчина. Они были одеты в темно-синие джинсы и трикотажные рубашки, черную на Нико, темно-красную на Андреасе. На шее под редкими лучами солнца

переливались золотые цепочки.

Миртл принесла на подносе из стерлингового серебра8 в сверкающих

хрустальных фужерах шампанское. Стремглав помчалась обратно и тут же

вернулась с большим подносом канапе и других закусок, которыми можно было

бы накормить нескольких дюжин9 человек.

– Люблю шампанское. – Улыбнувшись, миссис Пенуорт, сделала небольшой

глоток. – Когда после войны я жила в Париже, мои молодые люди поили меня им

каждую ночь. Естественно, это было запрещено – как-никак, черный рынок. Но

нас это не волновало. Мы праздновали то, что остались в живых.

Нико понимающе кивнул.

6 1,52 м.

7 Карбун́кул – острое гнойно-некротическое воспаление кожи и подкожной клетчатки вокруг группы волосяных мешочков

и сальных желёз, имеющее тенденцию к быстрому распространению.

8 Стерлинг (англ.Sterling [silver]) – название сплава из 92,5 % и выше серебра и 7,5 % других металлов, обычно медь

(серебро 925 пробы и выше). Чистое серебро 999 пробы слишком мягко для создания больших предметов, поэтому его

обычно сплавляют с медью, чтобы придать прочность и при этом сохранить пластичность и красоту благородного металла.

9 1 дюжина = 12 человек.

– Праздновать то, что остался в живых – иногда лучшее, что можно сделать.

Миссис Пенуорт поставила фужер на стол.

– Ну а сегодня вы пришли взглянуть на остракон, а не выслушивать

воспоминания старой леди. Так и должно быть. Ты принесла его, Миртл?

Миртл, которая делала все с добродушнейшим выражением лица, подошла

к столу, полному отполированных каменных предметов, осторожно взяла

остракон и принесла его.

Андреас освободил ее от ноши и положил остракон на журнальный столик.

На древнем черепке, изготовленном из известняка, была вырезана надпись, состоящая из смеси египетских иероглифов и религиозной скорописи10.

Некоторые из иероглифов были настолько крохотными, что для прочтения нужна

была лупа. Патрисия позволила своим пси-способностям коснуться его, но, как и

прежде, когда хранила у себя в магазине, ничего необычного в этом предмете не

обнаружила. Остракон выкопали около десяти лет назад под Александрией. Две

тысячи лет назад некий писец небрежно зашвырнул его в угол, где он и пролежал, молчаливый и первозданный. Она ощутила все те столетия: от пыльного

беспорядка хранилища Каирского музея до «поездки» в Нью-Йорк.

Лежащий перед ними остракон – обломок чего-то большего, так как многие

слова обрывались неровными, зазубренными краями предмета. Голубые глаза

Андреаса расширились от изумления, он провел пальцем по еле различимой

надписи. Нико так же склонился над черепком.

– Ты можешь ее прочесть? – спросила Патрисия Нико.

– Самую малость.

Андреас не переставал касаться камня. Кончиками пальцев он прослеживал

иероглифы, словно пытался выяснить их значения.

– В ней нет внятного смысла.

Миссис Пенуорт с любопытством смотрела на их действия.

– Значит, вы интересовались надписью? Не самим остраконом?

Андреас рассеянно кивнул. Дыхание Нико ускорилось, словно письмо его

сильно взволновало.

– Я могла бы сфотографировать ее, – предложила Патрисия. – Тогда мы

изучим надпись и сможем сложить весь текст. Некоторые иероглифы я знаю, а

для перевода других пригласим эксперта, так как религиозные символы мне не

известны.

Наконец Андреас оторвал от остракона руку.

10 Египетские иероглифы – формальная система письма, используемая древними египтянами, объединяла

логографические и алфавитные элементы. Египтяне использовали скоропись иероглифов для религиозной литературы, написанной на папирусе или дереве. Менее формальные шрифты назывались иератическое или простонародными, технически не являются иероглифами.

– Да. Сделай это.

В этом человеке нет ни грамма добросердечия.

– Скажите, пожалуйста, – проговорила Патрисия сладким голоском.

Во взгляде, брошенном на нее, сверкнул леопард. Она даже решила, что он

зарычит и оскалит зубы.

– Мир, – проговорил Нико. Его шелковистый голос моментально успокоил

Патрисию. Андреас рыкнул, но угомонился.

Всегда добродушная Миртл принесла цифровой фотоаппарат. Патрисия

пристроила остракон на великолепном обеденном столе и сделала крупным

планом несколько снимков, чтобы позже соединить их.

Миссис Пенуорт с энтузиазмом глядела на весь процесс, а Андреас

беспокойно метался по комнате. Нико тоже волновался, но помог установить

камень, в то время как Патрисия работала.

Такая близость немного расстраивала, ведь хотелось коснуться его, поймать

взгляд теплых карих глаз. Женщина мысленно вопрошала: раз надпись уже

обнаружена, эти двое исчезнут из ее жизни? В любом музее или университете они

и сами могли найти эксперта, который переведет им иероглифы. И больше в

Патрисии не нуждались.

Она щелкнула последний снимок и провела кистью руки над бровью.

Миртл проводила Патрисию в другую комнату к компьютеру, где та загрузила

фотографии, распечатала их, после чего дамы вернулись в гостиную.

Миссис Пенуорт рассматривала разложенные на столе красного дерева

фотографии, пока Патрисия их пронумеровывала, так чтобы потом легко можно

было составить общую картину.

– Чем теперь займемся? – оживленно спросила миссис Пенуорт.

Дзинькнул зуммер, и Патрисия почувствовала укол неловкости.

– Вы кого-то ждете?

– Нет, дорогая.

Миртл скрылась, чтобы открыть дверь, когда Нико внезапно ощутил

тревогу.

– Миртл, – заорал он. – Не открывайте дверь.

Домоправительница остановилась и перевела вопрошающий взор на миссис

Пенуорт.

– Что происходит? – спросила почтенная леди.

Она встревожилась, но не струхнула.

Элисон Джеймс. Смертельные искушения. Полубоги-1.

Вдруг Патрисия почувствовала присутствие той же самой багряной с

черными завихрениями ауры, окружающую того блондина – диона – нынешним

утром, и ощутила боль.

Андреас схватил Миртл за плечи и отпихнул подальше, и в то же время

раздался треск выбиваемой парадной двери. Миртл взвизгнула. Миссис Пенуорт

негромко вскрикнула и помчалась через сводчатый проход к задней зале.

– Дион? – спросила Патрисия у Нико.

Тот мрачно кивнул.

Патрисия заняла позицию позади него, в то время как мощная сила

продолжала вышибать дверь.

– Этой двери сто пятьдесят лет, – обеспокоенно сказала Миртл. – Если ее

сломают, миссис Пенуорт сильно расстроится.

– Вам тоже нужно покинуть помещение, – ответил Нико серьезно.

Миртл страдальчески поглядела сначала на Нико, потом на дверь. Наконец

развернулась и удрала через сводчатый проход в зал.

Там она столкнулась с выходившей миссис Пенуорт. В это же время с

грохотом распахнулась дверь, и в проходе появился дион, с которым Патрисия

уже успела «пообщаться». Его лицо после нападения Андреаса было

расцарапанным, но в целом мужчина был невредим.

Не останавливаясь, он тут же направился к остракону. Андреас бросился

наперерез, тесня диона от стола. Нико, готовый драться и защищать, заслонил

собой Патрисию.

Диону удалось вырваться из захвата Андреаса, однако тут перед ним

выскочила миссис Пенуорт с огромным револьвером в крошечных ручках.

– Ни с места, ковбой.

От удивления дион резко затормозил. Мгновение никто не двигался. Дион

уставился на миссис Пенуорт, Нико с Андреасом остолбенели, а у Миртл, наблюдающей за происходящим от сводчатого прохода, от удивления отпала

челюсть.

Тварь зарычала и сделала в сторону миссис Пенуорт выпад. Та в ответ

четыре раза выстрелила, отчего его тело дернулось пару раз и, в конце концов, свалилось. Дион повалился на пол, разбрызгивая кровь на двухсотлетний

турецкий ковер, на груди его зияло четыре пулевых отверстия.

– Я сделала его? – вскричала пожилая дама, вскакивая на ноги.

– Да, – хрипло промолвила Патрисия. Она закрыла лицо руками, пытаясь

отдышаться, когда увидела диона, неподвижно лежащего в луже крови. – Думаю, вы его сделали.

ГЛАВА 5

ПАТРИСИЯ не могла с точной уверенностью сказать, жив дион или нет, так

как не знала, можно ли обычным оружием убить такое существо. Она

размышляла: как все это будет выглядеть в глазах мирской полиции.

Дион дернулся, и сердце Патрисии подпрыгнуло к горлу. Внезапно, обратившись в столб дыма, он исчез. В полной тишине они наблюдали, как

рассеивается дымок, оставляя после себя кровь.

– Что ж, – судорожно втянув воздух, проговорила миссис Пенуорт. – По

крайней мере, теперь можно не переживать, куда деть тело.

Миртл твердо высвободила револьвер из хватки старушки и вытащила

пули.

– Здесь в любой момент появится охрана, – заметила она. – А вам известно, какого они мнения о стрельбе из оружия в доме.

Патрисия опустилась на диван, в ушах от выстрелов все еще стоял звон.

Нико с Андреасом казались невозмутимыми. Они, споря о чем-то, подошли к

пятну, оставшемуся после тела диона. Патрисия не могла понять, о чем. Внезапно

она почувствовала усталость и опустошенность.

– Оно убило его? – громко произнесла она.

Нико с Андреасом одновременно обернулись, сосредотачивая на ней

внимание, двое роскошных мужчин, выглядевших совершенно по-разному.

Взгляд Нико был темным и пристальным, в нем жила память о том, чем они

занимались в ее квартире. Взор Андреаса – холодный, ясный, оценивающий.

Патрисия гадала, чувствует ли Андреас то же принуждение доставить ей

удовольствие, что и Нико. Или, возможно, это действует только на тех, к кому она

почувствовала интерес с самого начала. Впрочем, вдруг и у него с самого начала

есть та же потребность.

Страх в глазах Нико, когда он сказал, что будет корчиться в муках, если не

доставит ей удовольствие, был неподдельным. Ублажив ее, мужчина не стал

настаивать на ответных действиях и набиваться к ней в спальню. Это сильно

отличало его от бывших дружков Патрисии, которых в первую очередь заботило

только собственное удовольствие, а ее ощущения их совершенно не волновали.

– Итак, почему Андреас не выказал то же самое принуждение?

Внезапно она представила Андреаса, приближающегося к ней, как только

кончил Нико, шепчущего, что тоже нуждается в удовлетворении. А Нико смотрит

или присоединяется, в зависимости от его желания. Она вообразила Нико с

улыбкой в теплых глазах, в то время как Андреас, упав на колени, вылизывает ее

лоно.

Патрисия задохнулась и резко распахнула глаза, чтобы увидеть Андреаса, впившегося в нее взглядом.

– Что? – спросил он раздраженно.

Она сглотнула.

– Я спросила, пули могут его убить?

– Скорей всего нет, – ответил ей Нико. – Он сотворен богиней, и может жить

или умереть только по ее прихоти. Но это, вероятно, на какое-то время выведет

его из строя.

– Этого времени будет достаточно, чтобы перевести надпись?

– Возможно. Но она пошлет других.

Патрисия вздохнула.

– Лучше бы мы попали в него.

Нико долго не сводил с нее глаз, в которых плескались эмоции. Но прежде, чем он открыл рот, она догадалась, что он собирается сказать.

– У нас уже есть то, ради чего, Патрисия, мы сюда пришли. Дионы тебя

больше не побеспокоят. Они не вмешиваются, если ты с нами не заодно. Ты

сделала все, что могла. – Взгляд стал холодным. – Приятно было познакомиться.

Патрисия встала.

– Вот, значит, как?

– Это все, что может быть.

– Ой, правда? Могу я поговорить с тобой с глазу на глаз, Нико?

Тот перевел взгляд на миссис Пенуорт, которая со счастливым видом

описывала Миртл стрельбу. Кто-то ломился во входную дверь, из-за которой

раздался взволнованный голос:

– Вы в порядке, миссис?

Поскольку Миртл поспешила к двери, Нико последовал за Патрисией через

узкий зал в кухню. Просторная комната сияла гранитом и нержавеющей сталью, обилием медных горшков и кастрюль, что заставило бы сгореть от стыда кухни

многих ресторанов.

Патрисия остановилась посереди сланцевого пола и уперла руки в бока.

– Ну что ж, это утро для тебя ничего не значило?

Он не стал притворяться, что не понимает.

– Оно для тебя не должно ничего значить.

– Ты веришь в это, правда? Знаешь, я ведь не сбрасываю трусики для

каждого. И диву давалась, когда ты не закончил начатое, потом пришла к выводу, что ты решил не торопить события на первом свидании.

– Патрисия...

Он вооружился терпением. Мужчины всегда кажутся стоическими, когда

хотят разбить сердце. Фраза «Я не хотел причинить тебе боль», конечно, ничего, но только потому, что, сказав ее, не приходится чувствовать себя виноватым в

женских страданиях.

Она пошла напролом.

– Как ты думаешь, Нико, почему я решила тебе помочь? Вылечила крыло и

организовала эту встречу? Терпела отвратительное настроение Андреаса и даже

подверглась нападению в собственном магазине?

– Потому что тебе стало любопытно?

– Только частично. Этим утром ты попросил позволить доставить мне

удовольствие, и тут, бац, – «Спасибо за надпись и до свидания». Черт, да я ласкала

соски для тебя. Ни для кого прежде такого я не делала.

Его глаза потемнели.

– Хочешь большего? Думаю, для этого у нас еще есть время. Ты повелеваешь

мной.

– Это совсем не то. Я имела в виду... возможно, мы могли бы узнать друг

друга лучше. Ты заинтересовал меня. Хочу знать о тебе все.

Слабая улыбка скользнула по его лицу.

– Узнать о своем рабе удовольствий?

От его взгляда повеяло холодом, но тут она представила картину, в котором

раб удовольствия оказался очень пылким. Перед восхищенным взором мелькнуло

изображение: обнаженный Нико, распростертый на ее кровати, смоляные крылья

раскинуты под ним – все это похоже на рай. Он коснулся золотой цепочки на шее.

– Она выкована такой сильной магией, что рискни мы уйти или убрать цепь, это нас уничтожит. Пока я с тобой, ты держишь ее в своих руках.

Мысль о том, что у нее есть власть над таким человеком, как Нико, заставила ее затрепетать. Патрисия даже представить не могла его в качестве

своей собственности; она не знала, как можно справиться с этим сильным, могущественным мужчиной, который заставил ее чувствовать себя счастливой.

– И ты, как я поняла, не хочешь.

– Напротив. Я был бы в восторге. – Он приблизился, Патрисию окутало его

тепло. – Я обожал бы каждую минуту этого, даже если пребывание с тобой

уничтожит меня. Я обожал бы это, но возжелал бы большего.

– Я никогда не причиню тебе боли, – произнесла шокированная Патрисия. –

Я, Нико, не жестокая женщина. И никогда такой не стану.

– Проклятие не смотрит, жестокий ты или нет.

Патрисия коснулась его губ, наслаждаясь ощущением их твердости.

– Тогда мы должны перевести эту надпись, и, таким образом, узнаем друг

друга поближе уже безо всякого проклятия.

Выражение лица Нико оставалось безучастным.

– Ты настаиваешь.

– Боюсь, что так.

Нико отвел взгляд, на лице промелькнула какая-то непонятная эмоция, которую Патрисия не смогла определить. А когда опять взглянул на нее, в глазах

читался голод и небольшой страх, который она уже видела прежде.

Нико притянул ее за затылок и впился поцелуем в ее губы. Не тем жадным, горячим поцелуем, которым он покорил ее в квартире; этот оказался теплым, почти нежным. И прежде, чем отступить, Нико коснулся губами щеки, слегка

царапая кожу короткой щетиной.

– Я связан с тобой, – прошептал он. – Для меня уже все слишком поздно.

Патрисия снова начала было говорить, что никого не порабощала, однако

Нико прикоснулся к ее губам и покачал головой.

– Давай лучше пойдем переводить иероглифы.

Молча взяв женщину за руку, повел назад в гостиную.

Андреас все еще не сводил изучающего взора с остракона, лежащего на

обеденном столе. Миссис Пенуорт показывала удивленному охраннику и Миртл, как стреляла из револьвера: паф, паф, паф, паф. В настоящее время из всех людей

в квартире самой счастливой выглядела эта пожилая леди.

ПАТРИСИЯ сознавала, что они не могут вот так просто заявиться в музей

или университетский городок и потребовать для переговоров кого-то, кто сумеет

перевести древнеегипетский текст. Во-первых, нужно разыскать эксперта. Во-

вторых, удостовериться, что он свободен или относительно свободен. В-третьих, связаться с ним и договариваться о встрече в любое удобное для него время.

И Андреас, и Нико утверждали, что дион больше не побеспокоит миссис Пенуорт.

Как объяснил Нико, диона нельзя убить оружием, а проклятие Геры делало все, чтобы не позволить им обоим разрушить чары. И если Нико и Андреас сделают

вид, что миссис Пенуорт им не помогала, то дион ее не тронет.

Но это объяснение не заставило Патрисию почувствовать себя лучше, однако теперь девушка уже не отказывалась покинуть старушку. И прежде, чем

они ушли, пожилая дама отвела Патрисию в сторону, где поблагодарила за

незабываемый день.

– Я не завидую необходимости выбирать между этими двумя, – сказала она, кинув быстрый одобрительный взгляд сначала на Андреаса, потом на Нико. –

Ради них обоих стоит умереть. Будь я лет на сорок моложе… – Старушка вздохнула, но глаза заблестели.

Когда они покидали квартиру, щеки Патрисии горели. Нико шагал рядом с

ней, рука его, ведя и защищая, покоилась у нее на спине. Поотставший Андреас

передвигался бесшумно, как большая кошка, кем, собственно, и являлся.

Патрисия в сопровождении Нико и Андреаса вернулась назад в клуб, где

первый предложил искать специалиста по иероглифам через их навороченный

компьютер. Вскоре стемнело: в Манхэттене наступило то время суток, когда

пригорожане спешили к метро, хотя полуночники еще не появились.

Нико провел ее в офис, после чего исчез, чтобы подготовиться к открытию

клуба. Патрисия начала поиск с музеев и университетов, которые, как она знала, имели хорошие программы по археологии или антропологии Древнего Мира.

Вскоре она почувствовала за спиной присутствие Андреаса, пристальный

взгляд которого был сосредоточен на ее шее. Патрисия закончила печатать и

кликнула мышкой.

– Я вполне способна работать в интернете, – немного нервно проговорила

она. – И так как он изобретен давным-давно, то я вполне его освоила.

Протянув руку через ее плечо, Андреас оперся ею о стол, потом всмотрелся

в экран.

– Ты ищешь археолога через Гугл?

– Я пробиваю справочники музеев и университетов. Затем составляю список

тех, кто к нам ближе всего, и начинаю обзванивать. Это ж не хирургия головного

мозга.

Андреас промычал что-то в знак согласия, но не ушел. Продолжал стоять

над душой, пока Патрисия печатала требуемые критерии и нажимала на «Поиск».

После чего дополнила уже имеющийся список новыми сведениями, тогда как

горячее дыхание Андреаса проникало сквозь кожу.

– Тебе нет необходимости пялиться, – сказала она.

– Мне любопытно. Ну, знаешь, как кошке.

Ее уха коснулось дыхание, голубые глаза смотрели, не мигая. Патрисия

откашлялась.

– Ты всегда мог обращаться в снежного барса?

– Я родился в обличье барса. А умение перекидываться в человеческую

форму освоил позднее. Этому меня обучила мать.

– Вижу.

– Нет, не видишь. Зачем ты дразнишь Нико?

Она сморгнула, пытаясь не выдать, что близость голубых глаз тревожит ее.

– Дразню? О чем это ты?

– Ты нравишься ему.

– А он мне. Да и какой женщине не понравился бы Нико?

Его голос стал скрипучим:

– Любимая, ты и представить не можешь, с каким играешь огнем.

Его немигающий взор был холоден, но внутри мужчины ощущалось то же

пламя, каким обладал Нико.

– Я уже говорила Нико, что буду счастлива помочь вам освободиться от

проклятия, – сказала Патрисия. – Тогда у нас, как и у любой другой нормальной

пары, появится возможность узнать друг друга получше.

Андреас наклонился ближе.

– Как будто вы с ним когда-нибудь сможете стать нормальной парой.

Позволь ему уйти. То, что ты делаешь – жестоко.

Патрисия вынудила себя встретить взгляд голубых глаз, сияющих

алмазным блеском.

– Я не роковая женщина, Андреас. И не уйду лишь того ради, чтобы

причинить кому-нибудь боль.

– Но это действительно причиняет ему боль.

– Ты о том, что он должен доставлять мне удовольствие иначе будет

страдать? Между прочим, почему ты не чувствуешь того же позыва?

Андреас опустился возле нее на одно колено, но не в знак примирения, а

чтобы стать поближе.

– Он хочет тебя, будет мучиться из-за этого, а ты никогда не почувствуешь к

нему того же, что он к тебе.

– Ничего ты не понимаешь. Меня влечет к нему. Я же говорила это.

– Он ведь не рассказал тебе, правда?

– Рассказал – что?

Голос Андреаса стал суровым.

– Всю правду. То, что он влюбится в тебя, но ты в ответ полюбить его не

сможешь. Он сгорит, а ты вернешься к управлению своим антикварным

магазином, словно ничего и не произошло.

Приоткрыв рот, она уставилась на него во все глаза.

– О чем это ты толкуешь?

– Таково проклятие, дорогая Патрисия. Когда мы видим красотку, то

обязаны преследовать ее – до победного, – но в итоге женщина пользуется нами, а

потом бросает. Это такой чисто бабский способ Геры нам отомстить.

Она захлопала ресницами.

– О Господи, и что же такого вы ей сделали?

– Некогда я и Нико были типичными полубогами. У нас была сила, бессмертие, чем и были чертовски довольны. Однажды мы стали преследовать

одну хорошенькую маленькую жрицу, которая не сильно-то и сопротивлялась.

Когда мы отказались стать ее преданными холопами, она пожаловалась Гере, а та

обрекла нас на рабство всем женщинам. Мол, мы должны усвоить, что такое

разбитое сердце.

Патрисия шокировано слушала.

– Только вышло все немного наоборот.

– Сердце маленькой жрицы вовсе не было разбито. Однако она дико

разозлилась, а Гера же просто перенесла на нас свое разочарование в мужчине. И

прибавила божественного гнева.

– Если я правильно помню уроки мифологии, то Зевс никогда не был

примерным супругом.

Андреас погрустнел.

– Я в курсе. Он мой отец. Но Гера мне не мать. Зевс обернулся снежным

барсом, дабы соблазнить мою мать, и вот он результат – я.

Патрисия зачарованно слушала, размышляя, можно ли верить хоть чему-то

из сказанного. Она никогда не слышала легенд о Зевсе в роли снежного барса, однако существуют мифы о его превращениях в животных или дождь, или кого-то

еще, позволяющего сблизиться с желанной женщиной.

– А что насчет Нико? – спросила она. – Он тоже полубог?

– Сын Диониса – бога радости и смеха, секса и вина. Именно поэтому он

такой чертов обаяшка. Его мать была нимфой, от которой Нико и получил свои

крылья.

– Мне они нравятся, – произнесла Патрисия, вспомнив,насколькоони ей

понравились.

– Тот интерес, который ты к нему испытываешь, – иллюзия. Ты разобьешь

ему сердце, сама же ничего не почувствуешь.

– А что насчет тебя? – спросила Патрисия.

– А что насчет меня?

– Почему только его сердце будет из-за меня разбито, а твое – нет? Или за

раз только один из вас может получить от проклятия пинок?

Взгляд Андреаса ощущался легким прикосновением.

– Со мной такого не произойдет, потому что изначально ты проявила

интерес не ко мне. Нико – хороший. Я же могу показать различные виды страсти, вот только ни к одному из них ты пока не готова.

Ее пульс ускорился.

– Что ты хочешь этим сказать?

Андреас наклонился, приблизив к ней свое лицо.

– Нико покажет тебе мальчишескую страсть; он научит любить каждую ее

минуту. А если понадобится нечто посерьезней, то ты захочешь меня.

Определенная часть тебя боится уступить.

– Думаю, ты слишком оптимистичен, – чуть слышно проговорила Патрисия.

– Это случится. Я стану твоим рабом, и ты захочешь бросить все к моим

ногам. Все. А потом я научу тебя вожделеть такого, о чем ты и не подозревала.

Изнутри стала подниматься дрожь, однако Патрисия велела себе думать, что все это полнейший вздор, и чары проклятия на нее не действуют. Она

экстрасенс, который достаточно наслышан о сверхъестественном мире, чтобы

уступить его уловкам. Ей нравился Нико, и просто замечательно, что ее привлек

именно он. Она без ума от его теплых глаз, прикосновений, сексуальных крыльев.

Большего ей и не нужно.

И все же где-то глубоко внутри нее, в местечке, неподвластном разуму, что-

то подхихикивало над Патрисией. Ее сексуальная жизнь всегда была так себе.

Впервые она занялась сексом в девятнадцать, и ни она, ни ее жених не были

осведомленными в этом деле. В последующих отношениях, длившихся пять лет с

мужчиной, с которым Патрисия познакомилась еще в колледже, все

ограничивалось миссионерской позой. Она никогда не выходила за рамки

общепринятого, никогда не имела возможности опробовать хоть что-то из своих

фантазий, осуществляя их лишь в чарующих снах. От близости жаркого тела

Андреаса, окутывающего ее, разум побуждал подробней исследовать некоторые из

тех фантазий.

Но с Нико.

Она коснулась лица Андреаса.

– Прости. Но желаю я только Нико.

Улыбка Андреаса была горячей и греховной. На мгновение она задумалась, а что он сделал бы, если не был связан проклятием, если сломалась бы рабская

цепь. Она представила его обнаженный, с членом, твердым и огромным, и вот он

касается ее, решая, что хочет с ней сотворить.

– Когда ты будешь готова, – сказал он, голос был обманчиво нежным, – то

придешь ко мне, и я покажу, что такое полное удовлетворение.

Это была плохая идея, а еще пугающая, потому что ей это могло и

понравиться.

– Разве ты не должен бежать в клуб? – прогремел от дверей голос Нико.

Патрисия подпрыгнула на месте. Нико стоял, облокотившись о дверной

косяк, и как долго так простоял, она понятия не имела. Он принял душ, темные

волосы были еще влажными, надел футболку «Андрэ» и джинсы.

Андреас, потянув еще немного времени, поднялся на ноги.

– По сути, так оно и есть. Почему бы тебе не помочь Патрисии с поисками, а

я «побежал»?

Нико устремил на Андреаса напряженный взгляд, говорящий

красноречивее всяких слов, которых Патрисия не разобрала.

– Спасибо.

– Эй, я ж твой лучший друг. – Андреас хлопнул Нико по плечу, когда

проходил мимо.

– Ты заноза в заднице, – ответил Нико.

– Что я и говорил. – Андреас выскочил из комнаты, оставляя Нико наедине с

пунцовой от смущения Патрисией.

ГЛАВА 6

ОСТАВАЯСЬ неподвижным, Нико не отрывал глаз от Патрисии, которая