Текст книги "Сферы Снов (ЛП)"

Автор книги: Элейн Каннингем

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц)

В ярости она бросилась на Оса.

– Верни всё обратно! Этого мало!

Маг запрокинул голову и радостно рассмеялся.

– В том-то и прелесть, ты разве не понимаешь? Одного сна всегда недостаточно! Открываются новые перспективы, манят новые возможности. Поскольку лишь немногим хватает ума, таланта или характера, чтобы претворить свои мечты в жизнь, они с радостью будут снова и снова платить звонкой монетой за куда более доступные грёзы.

Его неосторожные слова восстановили решимость Изабо. У неё хватало ума и силы воли, чтобы идти собственным путём, но эта сфера снов предлагала целый новый мир возможностей.

– Чудесная игрушка, милорд, – сказала она, наклонив голову в жесте, которым один мечник признаёт превосходство другого. – Купеческие лорды сглупили, отказав вам. Я бы никогда так не поступила.

Она с неприкрытым приглашением улыбнулась и похлопала по скомканным простыням.

Но Ос был поглощён другими заботами.

– Эти лорды не понимают, что сферы будут продаваться вне зависимости от их желаний. Уже были попытки украсть их, чтобы выведать тайну магии. И худшее оскорбление нанёс мне Миццен, проклятый пёс!

– Миццен, – повторила она, вспомнив имя, случайно услышанное среди каких-то сплетен. – Торговец кристаллами?

– Он самый, – взгляд Оса стал коварен. – Я терплю его непомерные амбиции лишь до тех пор, пока нуждаюсь в нём. Он добыл и отшлифовал уже достаточно кристаллов. Большая часть из них уже зачарована. Всё, что остаётся – доставить готовые сферы снов в Глубоководье.

Он нахмурился, вспомнив о причинах своего раздражения.

– А ещё найти способ вывести их на рынок в обход купеческих лордов!

На этот счёт у Изабо было несколько собственных идей. Но сначала нужно было уложить этого мужчину спать.

Она поднялась с постели и преградила путь шагающему из стороны в сторону Осу.

– Скажите мне, милорд, – прошептала она, оплетая руками его шею, – а есть у вас сфера снов, которую могут разделить между собой двое?

С неожиданным уважением маг пристально посмотрел на неё.

– Такое не приходило мне в голову, – изумился он. – Только представь, какие возможности открываются! Скучающий лорд с бдительной леди может соблюсти приличия, но в грёзах видеть себя ублажающим королеву! А его леди может пережить сон своего лорда в том виде, который будет ей приятен.

– Такие игрушки будут разлетаться, как горячие пирожки, – согласилась Изабо. Она бросила взгляд на плащ волшебника. – Пожалуй, нам стоит испробовать эту возможность.

Намного позже, когда луна почти села, а от огня в очаге осталось всего несколько тлеющих углей, Изабо осторожно выползла из постели. Она понятия не имела, какая тёмная фантазия захватила Оса, и даже знать об этом не хотела. Она не сомневалась, что сферы снов будут хорошо продаваться. Но сама больше не собиралась их использовать. Чем скорее она с максимальной для себя выгодой избавится от них и от Оса – тем лучше.

Изабо склонилась над одеждой мага и быстро опустошила его карманы. У Оса нашлись неплохие драгоценности, полный кошелёк монет и небольшой серебряный нож из тех, какие джентльмены носят для использования за столом. Она рассовала всё это по потайным карманам, хитро зашитым в тяжёлых юбках и между косточками корсета.

Изабо только на секунду замешкалась, прежде чем опустошить плащ волшебника. Она неохотно сунула руку в складки плаща и по одной за раз начала доставать хрустальные сферы. Там была почти дюжина шаров – небольшое состояние! Не обращая внимания на тихий гул их манящей магии, она спрятала свою добычу вместе с прочими ценностями в подготовленных тайниках.

Эта была самая дерзкая и рискованная кража в её жизни. Когда карманница закончила, её руки тряслись и промокли от пота. Она насухо вытерла их о юбку, сделала глубокий, успокаивающий вздох, и забралась обратно в кровать рядом со спящим магом.

* * * * *

Эрилин спешила через сад, направляясь к главному залу. Судя по ровному потоку экипажей, проезжающих мимо особняка, и доносившейся из зала музыке, сбавившей громкость и темп, вечер почти завершился.

В дверях её встретил Данила с улыбкой на лице и беспокойством в глазах.

– Прости, – буркнула Эрилин.

Сначала он вздрогнул, но затем расхохотался.

– Ты даже представить не можешь, как я скучал по твоему уникальному сорту обаяния!

Её губы изогнулись в неохотной улыбке.

– Меня задержали.

– Я так и понял.

Он взял её под руку и повёл в сад.

– От этого платья исходит слабый запах. Букет похож на какое-то из созданий нежити.

– Зомби-трен. Что за приятная мысль! – поморщившись, отозвалась она. – Как будто от живых тренов хлопот мало.

Данила с испуганным и обеспокоенным видом отстранился.

– Трены? Здесь, в семейных владениях?

– Ты знаешь о них?

– Мерзкие твари. Наёмные убийцы по профессии, да?

Эрилин кивнула, радуясь, что ей не придётся объяснять эту часть. Прошли годы с тех пор, как она занималась убийствами, но тягость и мрак того времени по-прежнему тяжким грузом давили ей на плечи.

– Это не всё.

Пока они шли, она подробно пересказала подслушанный разговор и покушение на Элайта Кроулнобера. Данила не вмешивался, но его лицо становилось всё более обеспокоенным.

– Я не знаю, что собирается делать Элайт, – закончила Эрилин, – но всю эту ситуацию мог кто-то подстроить.

Взгляд Данилы полыхнул гневом, когда он сложил воедино все услышанные от неё сведения.

– Ты думаешь, что ответственность за это лежит на леди Кассандре?

– Я никого не обвиняю, – возразила Эрилин. – Я просто рассказала тебе то, что слышала. Неважно, кто устроил это покушение. Тебе всё равно стоит задуматься о возможных проблемах. Элайт Кроулнобер даже сущей мелочи не позволит остаться безнаказанной.

Выражение беспокойства скользнуло по его лицу.

– Ты по-прежнему не доверяешь Элайту.

– А ты доверяешь? – парировала она. – Прежде чем мы ступим на этот путь, почему бы тебе не рассказать, что на тебя нашло, когда ты решил заполнить зал небесными цветами?

Данила взмахнул рукой в небрежном легкомысленном жесте.

– Я хотел подарить тебе простой букет, а не целую живую изгородь.

– И что же произошло? – настаивала она.

– Сам не знаю, – уже серьёзнее отозвался он. – И меня это беспокоит. В свете твоей истории осечка заклинания выглядит ещё тревожнее.

– Не уверена, что уловила твою мысль.

Данила остановился и увлёк её в опутанную лозами беседку. Эрилин никогда не видела его таким мрачным.

– Каким образом ты могла наткнуться на засаду тренов? – тихим голосом спросил он. – Каким образом Элайт сумел застать тебя врасплох?

Это задело её за живое. Она скрестила руки и наградила его разъярённым взглядом.

– К чему ты клонишь?

Его взгляд опустился к мечу у неё на поясе.

– Магия лунного клинка должна была предупредить тебя об опасности.

Эрилин тоже это беспокоило, но до сих пор у неё не было времени как следует обдумать этот вопрос.

– Заклинание небесного цветка прекрасно мне знакомо, – негромко продолжал Данила. – Это несложное эльфийское заклинание, которое способен выучить любой человеческий маг, не испытывающий недостатка в деньгах и времени. Я могу прочитать его с той же лёгкостью, с какой твой меч рассекает дыню. Как ты думаешь, почему и твоя, и моя магия потерпели неудачу?

В его голосе слышались едкие ноты горечи. Эрилин догадывалась, что сейчас последует. Она отступила на шаг.

– Ты обвиняешь в этом лунный клинок?

– Почему нет? Разве этот трижды проклятый меч хоть когда-нибудь не определял любые наши отношения? – спросил он. – Он свёл нас вместе, когда его магия уничтожила два десятка арфистов – среди которых было немало моих друзей! Он связал нас вместе, когда ты повела себя так по-эльфийски упрямо и отказалась последовать зову своего сердца. Его требования разлучили нас, когда ты решила разорвать эти оковы.

Неприкрытая боль в его взгляде обожгла её сердце. Добродушный франт и привлекательный придворный исчез. Никогда раньше она с такой ясностью и болью не видела, какую дань собрала жертва Эрилин с её самого близкого друга.

– Дан, – мягко сказала она, протянув к нему руку.

Он не смотрел на девушку. Он отвернулся, рассматривая заходящую луну, как будто на её сияющей поверхности была записана мудрость всех эльфийских богов.

– Я был дураком, – тихо сказал он. – Я ничего не могу сделать, чтобы изменить тот факт, что твоя преданность принадлежит другим. Магия лунного клинка позаботится о том, чтобы другие, конфликтующие привязанности тебя не беспокоили.

У Эрилин отвисла челюсть, когда она осознала сказанное бардом.

– Ты не можешь в такое верить!

Он вздохнул и запустил руку себе в волосы.

– Я не знаю, во что я верю. Но я всю жизнь провёл рядом с магией, и знаю, что одни силы испытывают антипатию к другим. Может быть, твой меч считает меня угрозой избранному тобой пути и заставляет тебя сделать между нами выбор.

– Но это же абсурд! – воскликнула она, пытаясь вложить в свои слова больше уверенности, чем испытывала на самом деле. На самом деле, предположение Данилы казалось даже чересчур правдоподобным.

Его улыбка была одновременно блеклой и понимающей.

– Я однажды отказалась от меча, – упрямо сказала она.

Наконец он повернулся лицом к Эрилин.

– Чтобы освободить мою душу от службы, которую я не выбирал, – заметил он. – Ты настолько низкого обо мне мнения, что считаешь, будто я готов принести тебя в жертву? Потому что это придётся сделать, если ты по своей воле откажешься от клятвы, которую принесла, чтобы стать обладательницей меча.

Эрилин нечего было возразить. Она развернулась и вышла из беседки, как будто каким-то образом могла обогнать брошенную словами Данилы тень.

Бард нагнал её. Какое-то время они в молчании шли рядом. Тишину нарушали лишь далекие звуки прощающихся гостей и шорох сухих листьев, напоминавший о безвозвратно минувшем лете.

Когда они достигли дальних ворот, Данила потянулся к руке Эрилин и прижал её ладонь к губам. Его взгляд был горек, но решителен.

– Однажды ты освободила меня, хотя я тебя об этом не просил. Как я могу ответить меньшим?

Они пережили немало прощаний, но на сей раз всё было иначе. Глубокое опустошение заполнило Эрилин, когда она подумала, что это прощание может стать последним. Оглушительная боль и ледяной шок обрушились на неё страшнее любого сражения, в котором бывала наёмница. Она покачала головой, пытаясь протолкнуть свой протест сквозь вставший в горле комок.

Слишком поздно. Данила ушёл, оставив лишь облачко тусклых серебряных огоньков. Долю мгновения они сверкали в воздухе, а потом осыпались, точно слёзы в умирающем саду.

Лунный клинок на боку начал гудеть от слабой, знакомой магии – впервые после того, как она вошла в особняк Танн.

Глава Четвёртая

В общем зале «Шёлковой Сильфиды» Элайт Кроулнобер пригубил эль, наблюдая, как слуги готовятся к утренней трапезе. В воздухе витали приятные запахи: копчёная рыба, подслащенная мёдом и сухофруктами овсянка, свежий хлеб и густой, дымный запах горящих яблоневых дров. Таверна хорошо управлялась и представляла собой весьма преуспевающее предприятие. Элайт об этом позаботился. По счастливому совпадению его жертва залегла на дно именно здесь, но эльф отыскал бы её в любом случае.

– Твоя обычная плата, – сказал он, положив на стол небольшой кожаный мешочек. – Хорошая работа, Зорн. Дай немного сверху кучеру, который так быстро нас сюда домчал.

Кошелёк как будто исчез в крупной бронзовой руке наёмника, когда тот поднял его, чтобы оценить вес монет внутри. Зорн был крупным мужчиной, за долгие годы, проведённые в роли охранника караванов, изрядно загоревшим на солнце. У воина было много мышц и мало совести, но Элайт находил его забавным. Голова мужчины была полностью лысой, но его верхняя губа и подбородок – густо укрыты вьющимися чёрными волосами. Эльфу казалось, что волосы продолжают разрастаться, мигрируя всё ниже по телу наёмника. Если их рост будет продолжаться в том же темпе, через несколько лет Зорн получит волосатые как у полуросликов ноги.

– Всего сорок золотых, – кисло заметил Зорн. – Мне пришлось просить кое-кого об услуге.

Хорошее настроение Элайта испортила нотка раздражения. Наёмник впервые осмелился заявить, что компенсация оказалась недостаточной. Элайт не мог допустить возникновения такого прецедента.

– Ну разумеется, пришлось, – сказал Элайт, как будто объясняя что-то ребёнку-тугодуму. – Именно так и собирают сведения – за что, если помнишь, я тебе и плачу.

Зорн нахмурился.

– Ты дал мне слишком мало времени, – пожаловался он. – Мне пришлось вытащить из постелей больше двадцати парней. Некоторые потребовали двойную плату, а некоторые поклялись, что больше не будут иметь со мной дела.

– Ну так успокой их этими монетами, и они передумают, когда ты снова мне понадобишься.

– Ты хоть представляешь, как мало тогда останется мне?

Терпение Элайта истекло.

– Тебе останется твоя жизнь, если сейчас же заткнёшь свой ноющий рот!

Наёмник отодвинулся. Из-под бороды по его лицу тусклым красным цветом растеклась подавленная ярость.

– Как скажешь, – буркнул он, поднимая свою массивную тушу с кресла.

С коротким поклоном воин развернулся и вышел из таверны. Элайт вздохнул и кивнул небольшой внимательной женщине, сидевшей в сумраке гардероба. Служанка встала и выскользнула следом за Зорном. Она позволит мужчине закончить свои дела, а потом удостоверится, что это задание было для него последним.

Терять хорошего осведомителя было жалко. Зорн обладал связями среди гильдий кучеров и наёмников и умел выбивать или вытягивать информацию у нанятой охраны, но таких людей у Элайта было много.

Ещё до полудня его распорядители и лейтенанты выплатят по меньшей мере дюжину подобных кошельков. И ни один не будет знать об усилиях других.

Так всё было устроено. Элайт представлял свои деловые предприятия как глубокую подземную реку, питаемую ручейками многочисленных притоков. Потеря Зорна не слишком повредит общему делу, а Элайт знал, что нельзя терпеть даже мельчайшую непокорность. Его люди были безоговорочно преданы, потому что понимали, что к ним хорошо относятся и щедро платят – и потому что знали цену даже самого мелкого предательства.

Элайт поднял кружку, прощаясь с покинувшим его наёмником, и выпил за его упокой.

* * * * *

Белый вихрь магического путешествия угас. Данила оказался в холодной тёмной комнате – совсем не такой встречи он привык ожидать от своего роскошного дома или от Монро, своего надёжного домоправителя-полурослика.

Данила испытывал слишком большую муку, чтобы беспокоиться о некомпетентности прислуги. Ему было всё равно, даже если Монро сожжёт это проклятое место дотла. Он закрыл глаза и глубоко вздохнул.

– Что ты делаешь здесь в такой час? – требовательно спросил гневный мужской голос с небольшим акцентом.

Голос Хелбена Арансана.

Данила резко распахнул глаза пошире, потом прищурился, уставившись на большую тёмную фигуру в дальнем конце комнаты.

– Дядя? Это ты?

– Да уж надеюсь, что не кто-нибудь посторонний, учитывая, что это спальня Лаэраль, и я ожидаю её непосредственного возвращения! Объяснись, мальчик, и поскорее.

Руки Данилы запорхали, сплетая заклинание светящегося шара. В ответ на эти простые чары в воздухе между ними зажглась сверкающая сфера. Смесь тени и света обнажила сильные, суровые черты архимага Глубоководья.

Хелбен Арансан казался мужчиной в полном расцвете сил, высоким, широкоплечим и мускулистым. Его волосы потихоньку сдавались лысине, но те, что ещё остались, были густыми и чёрными, лишь едва тронутыми сединой. Его борода была окладистой и аккуратно подстриженой, с заметной серебряной прядью посередине. Над практически чёрными глазами недоумённо сошлись вместе тёмные брови.

Даже в текущем расположении духа Данила нашёл определённый юмор в этой неловкой ситуации.

– Клянусь Мистрой, дядя, ты – единственный из ныне живущих, кто способен выглядеть грозно в одной лишь ночной рубахе.

Архимаг помрачнел ещё сильнее.

– Лишь горстка смертных способны преодолеть магические печати, охраняющие эту башню. И если ты хочешь остаться среди них, отвечай быстро и чётко!

С лица Данилы исчезла слабая ухмылка. Хелбен, разумеется, заслуживал какого-то объяснения, но серьёзно задумавшись над этим вопросом, Данила не мог представить себе место, человека или разговор, которого хотел бы избежать сильнее.

– Просто осечка заклинания, дядя. Прими мои извинения, и я пойду.

Архимаг не позволил ему так просто отделаться.

– Что с тобой случилось? Ты болен? Околдован? Окончательно проиграл свою битву с тупостью? Я слышал о шутке, которую ты выкинул на вечере Кассандры – и кто о ней не слышал?

– Дядя...

– А теперь это! Ты мало людей сегодня разозлил? Сомневаюсь, что Кассандре понравился твой фокус с небесным цветком – или, раз уж на то пошло, что он понравился Эрилин. Если ты не можешь обойтись без таких глупых выходок, с твоей стороны разумно будет играть их с теми, кто менее способен дать достойный ответ. Более того...

– Дядя, – резким возгласом и поднятой рукой Дан оборвал тираду волшебника. – Поверь мне, я не хотел, чтобы заклинание небесного цветка превратилось в глупую выходку. И приходить сюда я тоже не собирался.

Облако гнева медленно покинуло лицо архимага, сменившись возрастающим беспокойством.

– Это правда?

– Чистейшая правда.

Хелбен медленно кивнул, пристально рассматривая юного мага.

– Возможно, что-то серьёзное. Некоторая магия – хвала Мистре, такой немного – способна произвести подобный эффект. Ты случайно не обзавёлся очередным поющим мечом или ещё какой-нибудь дрянью в том же духе?

– Нет, ничего такого. Неужели нам действительно необходимо обсуждать это прямо сейчас?

Архимаг просто поднял бровь. Данила вздохнул и начал подбирать слова, чтобы выразить свои подозрения – и описать то, как он поступил.

– Как ты знаешь, магия лунного клинка Эрилин не всегда была стабильна, – начал он.

– Знаю. И чувствую на тебе след эльфийского волшебства.

Данила хотел отметить, что магия лунного клинка тоже дала осечку, но тут он вспомнил слова матери, и Оса, и Регнета, и множество других мелких замечаний, которые советовали ему не прислушиваться к зову сердца. Данила подумал, что Хелбен наверняка добавит в эту копилку и своё веское слово, и это разозлило юношу.

– Можешь не волноваться, – в сердцах сказал он. – Я не стану просить Эрилин выбирать между мной и клинком. Это единственное в этом и всех прочих мирах, что может заставить меня расстаться с ней, пускай даже она полуэльфийка. И я был бы признателен, чтобы ты держал свои замечания на этот счёт при себе, если тебя по каким-то причинам тебя это оскорбляет.

Хелбен казался искренне удивлённым.

– Почему это должно меня оскорблять? Эрилин – хорошая женщина. Пожалуй, куда лучше, чем ты заслуживаешь.

Такого ответа Данила не ожидал.

– Ты одобряешь?

Кривая усмешка тронула губы архимага, он взмахнул рукой, охватывая спальню, и указал на портрет прекрасной среброволосой дамы.

– А как иначе? Ты же знаешь, что мать Лаэраль была наполовину эльфийкой.

– Нет, я не знал, – ответил Данила. По правде говоря, о Лаэраль, одной из знаменитых Семи Сестёр, вообще мало что было известно.

– Мать Лаэраль была прекрасной женщиной, хотя, подобно многим полуэльфам, жизнь у неё была непростая. Впрочем, как и у моего отца, – продолжал Хелбен.

От этих слов у Данилы подкосились ноги. Он опустился на край кровати Лаэраль и удивлённо посмотрел на архимага.

– Твой отец был полуэльфом, – потрясённо произнёс он, рассматривая архимага, кровь которого текла и в его собственных жилах. – Значит, в семье Арансан есть эльфийская кровь! И леди Кассандра передала её мне.

– Да, так оно обычно и происходит, – ворчливо отозвался Хелбен. – Но Кассандра не поблагодарит меня за то, что я рассказал тебе эту историю, да и тебя, если будешь её повторять – и на то есть причина.

Данила сдержал ухмылку. Хотя Хелбен Арансан и не был – как считало большинство – младшим братом Кассандры Танн, он всё равно относился к этой женщине с искренним восхищением.

– Твоя тайна в безопасности, и спасибо за то, что поделился ею, – искренне поблагодарил юноша. Может быть, пустяк – но для него это был по меньшей мере ключ к большинству вопросов его жизни. Теперь он лучше понимал, почему эльфийская женщина так безоговорочно завоевала его сердце – и почему он придавал эльфийским традициям достаточное значение, чтобы быть готовым расстаться с нею, если придётся.

– Что ты собираешься делать теперь?

Вопрос архимага удивил Данилу, как и осторожный тон, которым тот был задан. Обычно Хелбен сообщал своё мнение и отдавал приказы или задавал вопросы, призванные извлечь информацию. Он был особенно строг с Данилой, к которому относился по-отцовски сурово, но обычно угрюмое лицо архимага сейчас смягчилось от искренней заботы. Всё это заставило Данилу сделать то, чего он не делал уже много лет: попросить совета.

– А что ты предлагаешь?

Взгляд Хелбена упал на портрет Лаэраль, потом вернулся к юноше.

– Найди Эрилин и уладь дела между вами. Если всё так, как ты подозреваешь, и магия лунного клинка снова вышла из-под контроля, тогда Эрилин понадобится твоя помощь и совет. Но будь осторожен с использованием волшебства. Возможно, тебе стоит целиком посвятить себя ремеслу барда, пока эта проблема не решится.

– Вот уж странные слова, – пробормотал Данила.

– Вовсе нет. Магия – великий дар, но есть вещи и поважнее.

– Рада слышать это от вас, милорд, – сказал весёлый чистый голос позади них. Оба мужчины обернулись, чтобы увидеть Лаэраль, которая без всякого стыда слушала их разговор и, похоже, ни капли не беспокоилась, что её обнажённое тело прикрывают лишь её собственные длинные серебристые волосы. Она кивнула Даниле, а потом с такой теплотой улыбнулась Хелбену, что Данила начал сомневаться, действительно ли она его заметила.

Юноша сразу же поднялся.

– Мне пора.

Ни один из великих волшебников Башни Чёрного Посоха не подал и виду, что его услышали. Вопреки предупреждению Хелбена, Данила быстро призвал волшебный серебряный путь, ступил в дымку и вынырнул наружу. На этот раз заклинание сработало верно, и он появился в собственном кабинете.

В очаге горел слабый огонь, на столе рядом с его любимым креслом стоял прикрытый стеклянным куполом поднос с утренней выпечкой. Как и следовало ожидать от Монро.

Данила опустился в кресло и ожесточённо потёр руками лицо. Неожиданный разговор с Хелбеном не слишком его обнадёжил. Архимаг упомянул, что почувствовал эльфийскую магию. Единственными эльфами на балу были Эрилин и Элайт. Значит, лунный клинок оставался наиболее вероятным источником.

Конечно, Хелбен не стал советовать Даниле избегать Эрилин, но в качестве аргумента указал на Лаэраль. Это не слишком-то ободряло. Несколько лет назад Хелбен отдал значительную часть собственной силы в борьбе за то, чтобы вызволить Лаэраль из-под власти Короны Рогов, злого артефакта, полностью подчинившего волшебницу себе. Данила не сомневался, что Лаэраль стоила любой магии. Как и Эрилин. Ради неё он с радостью отдал бы доставшееся такими трудами умение, оставив лишь самые простые чары, и не посчитал бы это большой потерей.

Но другая магия? Эльфийка и лунный клинок были неразделимы, скованы мистической связью. Как он мог оправдать попытку разорвать эту связь, и чего такая попытка будет стоить Эрилин?

Он обдумывал эти вопросы, пока от огня в очаге не осталась одна зола, а небо не посерело. Когда каждый аргумент был взвешен и измерен, не единожды, а дюжину раз, Данила просто уставился в восточное окно, молясь, чтобы наступающий рассвет принёс с собой озарение.

* * * * *

Встающее солнце прожгло себе путь через морской туман, укрывший портовый город и затянувший верхние окна «Серебряной Сильфиды». Всё это время Изабо притворялась, что спит – и когда Ос Элторчул проснулся и обнаружил свою потерю, это оказалось непросто.

Она продолжала притворятся спящей, пока он бесился, шарил вокруг, бормотал себе под нос и ругался. Изабо лежала неподвижно, пока маг не схватил её за плечи и не принялся трясти. В испуганным вздохом она резко села на кровати, надеясь, что у неё достаточно ошеломлённый и сонный вид.

– Ты жива, – мрачно сказал он, глядя в широко распахнутые глаза Изабо. – Хорошо. Я начал бояться, что вор прикончил тебя во сне.

– Вор?

Рука Изабо взметнулась к горлу, как будто пытаясь нащупать ожерелье. Она бросилась к прикроватному столику, где оставила свои драгоценности, махнула по столу ладонью, и затем поднялась на колени, размахивая сжатыми в кулак пустыми руками.

– Как такое могло случиться? – вопила она, колотя испуганного мага. – Ты что, не поставил защиту? У тебя что, нет слуг, чтобы оставить их на страже? Мои рубины! Они пропали! Все до единого!

Её голос превратился в вой, затем – в пронзительный плач.

Ос оттолкнул её и снова зашагал по комнате.

– Это был не простой вор, – буркнул он. – Чтобы преодолеть печати, которые я поставил на дверь и окна, потребовалась внушительная магическая сила. Возможно, здесь есть потайной ход. Я не догадался проверить.

Он бросил негодующий взгляд на Изабо, как будто обвиняя женщину в том, что вчера она его отвлекла. Не желая переходить в оборону, она запрокинула голову, вытерла слёзы и ответила ему таким же злым взглядом.

– И что ты собираешься с этим делать?

Этот вопрос застал Оса врасплох, как и надеялась Изабо. Если знать и волшебники, как заявлял Ос, так неодобрительно отнеслись к сферам снов, они не обрадуются, узнав, что дюжина или около того запрещённых предметов вскоре станут продаваться на улицах. Тем более они не поверят в невиновность Оса. Кража драгоценных сфер сразу после полученного волшебником отказа покажется слишком удобным решением всех его проблем.

– Ну? – надавила она. – Ты вызовешь стражу и сообщишь о случившемся, или это сделаю я?

Спустя миг напряжённой внутренней борьбы маг схватил одежду женщины и бросил ей.

– Забудь об этом. Это пустяк.

Изабо замерла в процессе натягивания сорочки через голову, как будто слова Оса поразили её до глубины души. Она быстрым и яростным движением натянула нижнюю одежду, после чего поднялась с кровати. Шагнув к Осу, она злобно ткнула его в грудь пальцем.

– Мои рубины – вовсе не пустяк! Если хочешь, чтобы я молчала о случившемся, я требую компенсацию.

Узкое лицо Оса побелело от ярости.

– Вымогательство – для одинокой женщины не самый разумный образ действий.

В его голосе звучала холодная, опасная нота. Изабо почти не пришлось притворяться испуганной. Она отступила на пару шагов, подняв руки ладонями перед собой.

– Я не хотела сказать ничего такого, милорд. Меня огорчила потеря драгоценностей. Даю вам слово, что ничего об этом не скажу. Я всё равно не стала бы – из страха повредить вашему и моему доброму имени. Многие видели, как мы покидали особняк Танн в одном экипаже.

Она сохраняла искренний и невинный взгляд, пока Ос пытался понять, не содержится ли в её словах вторая, более тонкая угроза. Наконец он вскинул руки, признавая поражение.

– Хватит лить слёзы над твоими безделушками. Семья Элторчул позаботится об их замене. Но прежде чем ты начнёшь распускать сплетни, знай, что твои новые рубины наложат гейс молчания на носителя!

Изабо не собиралась упоминать тот небольшой факт, что она намерена перепродать камни. Она присела в низком реверансе.

– Это больше, чем я смею просить, милорд.

Ос заставил её подняться на ноги. Он стащил с пальца кольцо и сунул ей в руку.

– Возьми это. Покажи домоправителю в любом из особняков Элторчулов и попроси его разобраться с этим делом.

Изабо взяла предложенное кольцо.

– Вы проводите меня, милорд? – робко спросила она.

Маг усмехнулся.

– Вор пришёл и ушёл. Что он может забрать такого, чего ты уже не потеряла? Или сама с готовностью не отдала, – гнусно ухмыльнулся он.

Она охнула с искренним возмущением.

– Вы совсем не джентльмен!

Ос продолжал ухмыляться.

– Не стану возражать. Да и как? Хотя ты недавно в Глубоководье, осмелюсь сказать, что ты достаточно близко познакомилась с местной знатью, чтобы считаться экспертом в этом вопросе.

Изабо бросилась к масляной лампе и швырнула её в мага. Тот не двинулся с места и сделал короткий резкий жест обеими руками. Лампа разлетелась на куски прямо в воздухе и посыпалась на пол дождём стеклянных осколков и каплями ароматизированного масла. Не сказав больше ни слова, Ос развернулся и вышел из комнаты, оставив Изабо трястись от ярости.

И страха. А ещё – триумфа и возбуждения, смешавшихся во внезапную, чудесную, ошеломительную вспышку облегчения.

Как только она осталась одна, Изабо бросилась обратно в кровать и издала долгий беззвучный триумфальный возглас. Она сделала это! Сокровища Оса принадлежали ей – и никто её даже не подозревал!

Она быстро закончила одеваться, потом скользнула по задней лестнице и вышла через заднюю дверь в поисках человека, который сможет продать для неё эти драгоценности. С такими средствами она с большей уверенностью сможет следовать по избранному пути.

* * * * *

Когда Ос Элторчул в бешенстве вылетел в зал «Серебряной Сильфиды», его уже ждал Элайт.

– Карету! – потребовал у служанки маг, – и вино, пока я буду ждать. Один небольшой кубок. И запомни, я не хочу ждать долго.

Элайт поймал взгляд женщины и поднял два пальца. Она отправилась выполнять заказ. Эльф встал и подошёл к столику мага, бесшумно скользнув на свободное место.

Маг посмотрел на него с плохо скрываемой неприязнью.

– Таверна практически пуста, эльф. Ты наверняка можешь найти себе другой столик.

Прежде чем Элайт смог ответить, крупный и хорошо вооружённый охранник шагнул вперёд и вежливо кивнул Осу. Потом он наклонился и будто по секрету сообщил:

– Лорд Кроулнобер может сидеть везде, где пожелает. Видите ли, он владеет этой таверной.

– Ах. Понимаю, – Ос скупо улыбнулся хозяину заведения, который развёл руками в пародии на скромный жест. – Похоже, я ваш гость.

– Гость, который сам за себя платит, – радушно отозвался Элайт, просто для того, чтобы по этому вопросу у них не возникло недопонимания.

– Ещё бы, – маг поднял взгляд, когда служанка принесла бутыль вина, и его лицо помрачнело, когда она поставила на стол два кубка. – Не желаете присоединиться? – сквозь сжатые зубы процедил он.

– Очень любезно с вашей стороны, – Элайт взял бутылку и разлил две щедрых порции эльфийского вина. Обычно он не стал бы тратить драгоценную жидкость на человека, но лёгкий, почти цветочный вкус вина был способен замаскировать удар, превосходящий по силе удар копыт разгневанного кентавра.

Ос пил более жадно, чем требовали правила хорошего тона. Когда кубок опустел, он с громким стуком поставил его на стол и уставился на хозяина.

– И что у вас тут за заведение, эльф?

Его язык уже начал заплетаться. Вино наверняка подействовало и на способность здраво рассуждать, иначе он бы не осмелился говорить с такой агрессией. Элайт пока что пропустил оскорбление мимо ушей.