Текст книги "Сияющий дракон"

Автор книги: Элейн Каннингем

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)

Серия «Спеллджамминг»
Книга 4
Элейн Каннингем
Сияющий Дракон
Перевод с английского Белоголова А.Б.

Пролог

В течение неисчислимых веков многие искали правду, стоящую за легендой о «Спеллджаммере», но мало кто вернулся, чтобы рассказать о своих поисках. Теперь, в отдаленном уголке «Реалмспейс», в тени огромного корабля, члены экипажа  корабля расы рейгар задавались вопросом, скоро ли они присоединятся к тем тысячам искателей, чьи поиски закончились в  молчании.

Охваченные благоговейным страхом члены экипажа не могли судить о размерах «Спеллджаммера»; временами они воспринимали его только как огромную черноту, которая заволакивала звезды позади него. Навигатор сообщил им, что они дважды обошли корабль по орбите, что заняло много часов. На самом деле, это был корабль длиной в треть мили и шириной в полмили, похожий на огромную манту с сияющим городом на спине. Это был самый большой корабль во всем известном космосе, и упорные слухи говорили, что это был и корабль, и живое существо.

Другой корабль, «рейгар эстетик», был довольно необычным судном для такого исследовательского путешествия. Раса, известная как рейгары, славилась своими необычными кораблями, но яркий артист, который был капитаном этого судна, довел индивидуальность рейгар до новых крайностей. База корабля представляла собой обычный деревянный корпус с усиленным килем, но на палубе был небольшой лес и полоска зеленого луга. На корме корабля резко вздымалась затененная деревьями гора. С горы  каскадом стекал ручей, оканчиваясь прудом, наполненным яркими рыбками и окруженным цветами.

Красивая лесная сцена была тем более примечательна своим происхождением: рейгар волшебным образом вырастил все – включая поющих птиц, рыб и других лесных существ из разноцветного хрусталя. Каждое растение было настолько реалистичным, что казалось живым, даже покачиваясь на волшебном ветру, но все вместе имело цвет и блеск более интенсивный, чем любой, найденный даже в самом насыщенном магией эльфийском мире. Маленький, похожий на солнце шар вращался вокруг внешнего края атмосферы корабля, создавая иллюзию дня и ночи даже посреди дикого космоса. На носу корабля была небольшая выдвижная платформа, на которой мог остановиться солнечный шар, когда выключали привод движения, а мостик находился на корме, на вершине горы. Там в тени гигантского хрустального дуба, скрестив ноги, сидела капитан корабля, рейгарская женщина, известная как Чолана.

Вокруг нее сгрудились полукругом арканы, голубокожие гуманоидные гиганты, служившие экипажем корабля. По одну сторону от Чоланы расхаживала ее  телохранитель-лакшу, мускулистая воин-амазонка, а по другую сторону сидел корабельный маг в уникальном приводе движения, вырезанном прямо в хрустальной скале горы. Чолана погрузилась в магическую задумчивость. И напряжение, и дурные предчувствия окружили маленькую группу так же верно, как сияющий, сверкающий ореол мерцающих пылинок окружал зачарованную рейгар.

– Клянусь Ушедшими Старейшинами! – хриплым шепотом выругался один из арканов. Его шестипалая синяя рука дрожала, когда он указал на капитана расы  рейгар. – Посмотрите на ореол Чоланы. Он исчезает!

На какое-то время даже великий корабль был забыт. Арканы что-то бормотали между собой, вполголоса обсуждая, что это предзнаменование может предвещать их уважаемому капитану. Вайпер, лакшу, остановила свое яростное хождение и, прищурившись, изучала Чолану. В резком контрасте с беспокойством арканов, пристальный взгляд лакшу на ореол Чоланы не содержал и намека на огорчение.

Да, яркий туман, окружавший женщину – рейгар, рассеялся.

– «Как интересно», – с циничной отстраненностью подумала Вайпер. Конечно, ей было интересно, что капитан вообще была там.

Вайпер была на борту «эстетика» во время последнего, поразительно неудачного эксперимента Чоланы. Рейгар вывела маленький баркас в космический поток, где она попыталась волшебным образом изобразить в радужном флогистоне  космоса  фреску в свою честь. После того, как толчки взрыва, наконец, стихли, поиски экипажа не дали никаких следов Чоланы или ее маленького баркаса. Рейгар стали считать мертвой, и, несмотря на доказательства, сидящие перед ней, Вайпер не видела причин полагать иначе.

Много лет назад, в тот же самый день, когда она достигла своего полного боевого веса, лакшу поклялась своей силой и жизнью служить Чолане. По обычаю, Вайпер назвали в честь шакти расы рейгар, магического животного-тотема огромной силы. Лакшу подарили такую же шакти, как у  Чоланы. Это была стилизованная змея с драгоценными камнями, которая обвивалась вокруг ее запястья и вплеталась в предплечье. Эти шакти были мощным оружием, достаточно мощным, чтобы защитить физически хрупкого рейгара и обеспечить преданность дикой и воинственной лакшу. Одно командное слово  превратило бы украшение в огромную смертоносную змею, достаточно большую, чтобы на ней можно было скакать. Второе командное слово могло превратить шакти в чешуйчатую броню, которая давала ее владельцу способность наносить удары со скоростью змеи и плеваться смертоносным ядом даже в отдаленных нападающих. Каждая шакти отличалась от других, но каждая была грозным оружием. Вайпер носила ее с гордостью, как и подобало воину лакшу, давшему клятву рейгару.

Однако со времени взрывной катастрофы во флогистоне шакти Вайпер была не более чем приятным украшением, таким же мертвым, каким лакшу считала свою хозяйку. Возвращение рейгара Чоланы не восстановило силы шакти.

С терпением, несвойственным диким амазонкам космоса, Вайпер держала оружие в ножнах и не высовывала язык, изучая зачарованного рейгара. Лакшу не знала, кто или что осмелилось занять место ее учителя, но она подождет и узнает. А потом она убьет.

Все еще находясь в глубоком трансе, «Чолана» сделала небольшое, беспокойное движение, и ее рука схватила сапфировый кулон, висевший у нее на шее. Ее тонкие пальцы обхватили огромный драгоценный камень, который сиял глубоким, волшебным синим светом. Суетливое движение рейгара осветило пылинки вокруг нее и привело их в головокружительное движение.

Она не услышала коллективного вздоха облегчения арканов и не заметила подозрительного взгляда лакшу. Погруженная в свои магические изыскания, она едва осознавала тело, которое так забавно было принять. – «О, рейгары»! – размышляла она, молча. Претенциозные маленькие создания, на самом деле, но у них есть определенное чутье.

Это была женщина с короткими золотисто-рыжими локонами, тонким, как у змеи, телом и ярким макияжем, состоящим из крошечных радужных чешуек, которые превращали ее треугольное лицо в экзотическую пародию на шакти на ее руке. За исключением древнего, усыпанного сапфирами кулона, одежда рейгара демонстрировала обычное творческое чутье. На ней были обтягивающие зеленые леггинсы из какой-то блестящей ткани и такая же шелковая рубашка, обнажавшая живот. Замысловатая татуировка обвивала тонкую руку, а в ушах и пальцах поблескивали абстрактные украшения. Даже ногти на руках и босых ногах Чоланы были типичными для женщин расы рейгар; они были позолочены, посыпаны дроблеными драгоценными камнями, а затем заколдованы, чтобы показать сложные узоры, которые меняли цвета в случайных узорах. Что касается ее манер, то это было довольно забавно.

Забавно, но не совсем эффективно. Она приняла форму рейгара в попытке избежать обнаружения огромным кораблем, но даже в своем хрупком и ярком новом теле она чувствовала, что корабль обнаружил ее. Однако она была существом огромной силы и воли.

В течение некоторого времени она сопротивлялась вопрошающему, требовательному голосу корабля, намереваясь узнать о нем все, что сможет, прежде чем он приземлится. «Силестиал Найтперл» прожила все эти столетия, будучи осмотрительной. С того дня, как магический кулон попал в ее руки, она провела свою жизнь эльфа, исследуя его силу и перспективы. Она победила врагов, которые хотели заполучить кулон для себя, и она победила Других – существ, у которых были подобные магические предметы. Теперь, когда она нашла «Спеллджаммер», первая часть ее поисков была завершена. Ей еще предстояло решить, что будет дальше.

И поэтому она направила свои ищущие мысли на магический поток, текущий из кулона. Она искала разумы Других, существ которые либо стремились захватить, либо когда-либо стать кормчими великого корабля.

Без предупреждения ее мысли наткнулись на магическую стену. Сверкающая рука рейгара крепко сжала сапфир, и она влила в камень всю свою немалую магию, пытаясь пробить барьер. Перед силой ее воли и ее магии стена дрогнула, стала призрачной и, наконец, рассеялась. Великий корабль выдал свои секреты.

К ее удивлению, на борту было еще трое Других. – «Трое»! – она, молча, бесновалась. Неужели она должна делить власть с этими тремя?

Ее яростная сосредоточенность соскользнула, и стена снова рухнула. И снова, одной лишь силой воли и магии  и, как она на мгновение заподозрила, внутренней силой своего абсолютного кормила власти – она снова отодвинула магический барьер.

Да, там были еще трое, но кем они были? Лишенными власти существами, запертыми в темной башне и приговоренными к пожизненному заключению и изоляции? Возможно, они поняли чудеса корабля и познали его силу, но что хорошего принесло им это знание? Они были жалки, беспомощны.

Ярость поднялась в существе темной волной, смывая ее желание копаться в умах Других. Информация, которую она искала веками, казалась незначительной по сравнению с живой смертью, которую она видела мельком. Такая судьба не могла постигнуть никого из ее рода. «Силестиал Найтперл» поклялась найти другой путь.

Транс «рейгара» прервался, рассеивая окружавшее ее великолепие и посылая крошечные сверкающие пылинки наружу с силой взрыва. Взревев, существо вскочило на ноги.

Собравшиеся арканы отшатнулись, оглушенные взрывом, но у Вайпер хватило присутствия духа, чтобы броситься за пределы его досягаемости в тот момент, когда «Чолана» закричала. Лакшу откатилась в сторону и поднялась в боевой стойке.

То, что она увидела, не удивило ее. Существо, принявшее форму рейгара Чоланы, теперь менялось, превращаясь в тварь почти невообразимых размеров и силы.

Как хороший воин, Вайпер знала, когда атаковать, а когда отступать. Она бросилась к аркану-чародею. Схватив его за длинную синюю руку, она выдернула его из кресла привода. Яростным толчком она столкнула ошеломленного аркана вниз с горы, а затем последовала за ним в едва контролируемом кувырке. Они сильно ударились о палубу корабля, но Вайпер мгновенно вскочила на ноги. Одной рукой она схватила волшебника за шиворот и побежала к баркасу, легко волоча за собой ошеломленного двенадцатифутового гиганта. Она сбросила его в маленькое судно и нырнула за ним, низко опустив голову, пока ее ловкие пальцы отвязывали веревки спасательного судна.

Когда баркас освободился, Вайпер осторожно выглянула за борт. Трансформация существа была почти завершена, и деревянный каркас «эстетика» застонал под тяжестью тела длиной около пятисот футов. Быстро растущий хвост змеился вокруг горы, дергаясь и вытягиваясь, когда достиг своей полной длины. Каждое движение хвоста отбрасывало хрустальные осколки в дикое пространство, и рев существа, казалось, вибрировал глубоко в костях Вайпер. Чешуя цвета дикого космоса покрывала огромного зверя, переливаясь в свете звезд переливчатым мерцанием. Наконец, существо расправило свои крылья и забило ими, как только что вылупившаяся бабочка, лежащая сушиться на солнце. Гнев сверкал в его умных золотистых глазах, а огромный сапфир сверкал на огромном кулоне, висевшем на его шее.

С последним могучим ревом сияющий дракон, выросший до огромных размеров, оторвался от  корабля рейгар и умчался в черноту дикого космоса. В своей ярости он не заметил, что взмах хвоста расколол корабль рейгар, отправив обломки и изломанные тела верного экипажа Чоланы в пустоту космоса.

Глава первая

Телдин Мур пробирался через переполненный рынок, не обращая внимания на экзотические товары и крики торговцев, чьи лавки теснились по обеим сторонам узких улочек. Несмотря на все свои прелести, рынок был местом, которое Телдин видел много раз прежде и в дюжине разных миров. Здесь, на скоплении слившихся астероидов, известном как «Гарден», он хотел только снабдить свой корабль и урвать несколько часов покоя, прежде чем возобновить поиски.

Год назад Телдин был одиноким фермером на далекой планете Кринн, не подозревая о существовании других миров. Потом на его ферме разбился заклинательный корабль, и его умирающий  капитан расы рейгар завещала Телдину плащ, который он теперь носил. С той самой ночи он искал ответы на загадки плаща, всегда преследуемый смертельными соперниками. Он узнал, что плащ был артефактом, который позволит ему управлять легендарным «Спеллджаммером», и он поклялся найти великий корабль. Недавно блестящий мудрец дикого пространства, огромный слизняк, известный как «фал», посоветовал Телдину искать место рождения «Спеллджаммера»: разбитую хрустальную сферу. Телдин ничего не знал о таком месте, но после катастрофического опыта с эльфийским Имперским Флотом он не хотел полагаться на легенды и слухи. Он купил свой собственный корабль на деньги, которые дал ему «фал», «Уан Сикс Найн», и остановился на «Гардене», чтобы закупить припасы для долгого исследовательского путешествия.

Из-за необычной формы «Гардена» закат наступал со скоростью и драматизмом затмения. Не успели глаза Телдина привыкнуть к внезапно наступившей темноте, как проходящий мимо кентавр толкнул его, заставив споткнуться об одного из серых людей-ящеров, занятых зажиганием газовых фонарей вдоль улицы.

Существо повернулось и зашипело на Телдина. Его  глаза рептилии сузились в вызове, а когтистая рука сжала рукоять кинжала. Телдин не боялся человека-ящера, но и не хотел привлекать к себе внимание уличной дракой. Он поднял обе руки в выжидательном жесте и пробормотал несколько слов извинения. Еще не договорив, он понял свою ошибку. Для такого существа извинение было признаком слабости, фактически приглашением к нападению.

Отнюдь не нападая, человек-ящер отступил на шаг, словно от неожиданности: после минутного молчания он разразился шипящим смехом. Его чешуйчатые плечи затряслись, когда он подтолкнул своего партнера и повторил что-то на свистящем языке. Другой человек-ящер хрипло хихикнул и одобрительно кивнул в сторону Телдина.

Ошеломленному человеку потребовалось мгновение, чтобы понять, что произошло; каким-то образом магия его плаща превратила его опрометчивое извинение в жемчужину рептильного юмора. Уходя, Телдин слышал, как его таинственная острота распространялась среди людей-ящеров, а веселое шипение за спиной напоминало шипение  парового двигателя гномов. С тихим смешком Телдин благодарно скользнул в темноту толпы.

Как обычно, Телдин старался не привлекать к себе внимания, но даже в пестрой суете рынка он привлекал к себе достаточно взглядов, чтобы чувствовать себя неловко. – «Опять плащ», – подумал он с оттенком смирения. Недавно он узнал, что его необычная магическая аура действовала как приманка даже для тех, кто не знал о значении плаща. Действительно, некоторые из существ, бросавших взгляды в сторону Телдина, делали это с явно озадаченным видом, как будто магия, которую они чувствовали, не могла примириться с ее довольно банальным воплощением.

В Телдине Муре обычный наблюдатель увидел бы только высокого молодого мужчину в черной рубашке, брюках и зашнурованной замшевой тунике. На его довольно красивом лице больше не было усов, которые он когда-то носил, теперь он был гладко выбрит, а его светло-каштановые волосы были зачесаны назад с решительностью «вдовьего пика». Его широкие плечи были прикрыты длинным темным плащом.

Более проницательный глаз заметил бы, что худощавые мускулы этого человека были из тех, что зарабатываются постоянным трудом. Он уверенно носил свой короткий меч, но его поза и походка не были такими, как у тренированного бойца. Квадратная челюсть и резкие черты лица придавали ему тот тип лица, о котором в более поздние годы сказали бы, что у него «есть характер»; у молодого человека это лицо говорило о прямолинейной честности и упрямом характере.

Поразительным контрастом были его глаза, яркие васильковые глаза, которые придавали ему почти мальчишеское выражение. Сеть тонких линий по углам наводила на мысль о чувстве юмора; темные впадины под ними говорили о недавней борьбе и потерях. Наконец, в плаще этого человека было что-то необычное. Это был неуловимый оттенок, глубокий, насыщенный фиолетовый, почти черный. Плащ, казалось, почти незаметно менял свой цвет и длину, пока его владелец пробирался по людным улицам.

Телдин, немного встревоженный любопытными взглядами, плотнее закутался в плащ. Он приносил ему большую опасность, но, в, то, же время, давал некоторую защиту. К этому времени Телдин узнал о многих способностях плаща через болезненный процесс проб и ошибок и через собственную реакцию на опасность. Несколько раз его магия помогала в критической ситуации, придавая ему сверхъестественную ясность ума и, казалось, замедляя действия вокруг него, чтобы он мог думать и реагировать. Телдин мог также использовать плащ, чтобы изменять свою внешность в любую форму, которую он выберет.

И, хотя он делал это с неохотой, он часто использовал эту магию; многие искали высокого голубоглазого человека со светлыми волосами и развевающимся плащом. Его маскировка, казалось, не мешала некоторым из его преследователей, но Телдин надеялся, что она, по крайней мере, отпугнет других, желающих присоединиться к охоте за плащом. Плащ также переводил неизвестные языки и позволял Телдину стрелять магическими снарядами. И, что самое важное – он выполнял функцию привода движения, достаточно мощного, чтобы привести в движение заклинательный корабль на огромной скорости. Телдину часто приходило в голову, что ему еще многое предстоит узнать о плаще. Впрочем, он старался не зацикливаться на этой мысли больше, чем следовало; это было слишком похоже на ожидание, когда «будут ягодки».

В животе у Телдина резко заурчало, напомнив ему, что прошло уже много часов с его последней трапезы. Он завернул за угол и стал искать подходящее место для еды. В конце улицы была таверна, вроде тех, что он мог встретить в любой маленькой деревушке на своей родной планете.

Таверна выглядела уютной, безопасной и гостеприимной. Она была длинной и узкой, с низким карнизом, куполообразной соломенной крышей и толстыми древними балками, разделяющими пространство из камня и раствора. Телдин быстро добрался до этого места и толкнул широкую деревянную дверь. Невольный вздох удовлетворения вырвался у него, когда он увидел раскинувшуюся перед ним сцену.

Посетители были смешанной группой; купцы и путешественники многих рас пили вместе с местными рыбаками и фермерами. В левой части таверны был огромный каменный камин, достаточно большой, чтобы зажарить целого кабана. Краснощекий повар поливал шипящее жаркое фруктовым соусом, в то время как два подростка изо всех сил пытались повернуть огромный вертел. Толстые, ароматные буханки хлеба пекли в открытых печах по обе стороны камина. По комнате были расставлены маленькие круглые столики, накрытые яркими скатертями, и был длинный, хорошо укомплектованный бар, протянувшийся почти во всю длину задней стены. Бочкообразный гном-бармен раздавал кружки с чем-то пенистым и подозрительно пахнущим, похожим на эль  Кринна. Телдин глубоко вздохнул и последовал к столику возле бара.

Он заказал ужин и попросил кружку эля и чарку сагекорса – дымчатого напитка, который так любил Элфред Сильверхорн. Телдин не любил крепких напитков, но ему показалось уместным поднять бокал в честь своего друга.

Телдин все еще был ошеломлен смертью Элфреда и Сильвии, даже больше, чем неожиданным и невольным предательством своего друга. Телдин не считал Элфреда ответственным за его действия – Элфред действовал под чарами не-мертвого волшебника неоги, но его потеря глубоко потрясла Телдина. Предательство было тем, чего Телдин почти ожидал; смерть его друзей – совсем другое дело.

Ничто не могло приучить его к боли и чувству вины за то, что он навлек опасность на окружающих. Погибло так много людей, что Телдин, по натуре человек одинокий, стал еще больше отдаляться от них, опасаясь, что забота о других может привести только к их смерти. Его друг, похожий на гиппопотама, Гомджа тоже исчез, уехав искать работу и новую жизнь в другом месте.

Словно рефлекторно, его рука потянулась к небольшой сумочке, висевшей на поясе. Сквозь мягкую потертую кожу он нащупал медальон, подаренный ему Геей, прекрасным, жизнерадостным кендером, которую он не осмелился полюбить. Как и у большинства кендеров, у Геи был талант «находить» вещи, но она пошла против природы кендеров и отказалась от магической безделушки, думая, что Телдин может использовать ее в своих поисках. Действительно, «фал» сказал Телдину, что медальон может быть использован для отслеживания «Спеллджаммера», и Телдин несколько раз пытался следовать инструкциям мудреца. Все попытки провалились; та магия, которой когда-то обладал древний диск, очевидно, исчезла. Однако он сохранил подарок Геи, нося сумочку на поясе именно там, где ее нежные пальцы привязали ее узлом. Расставание с Геей ранило его сильнее, чем он хотел признавать.

Вежливое чириканье прервало его размышления. Телдин опустил глаза, когда маленькие, покрытые перьями руки, поставили перед ним обеденное блюдо. Он кивнул в знак благодарности служанке, похожему на пингвина существу, известному как дохвар, и принялся за еду, даже не подумав о слуге. Годом раньше Телдин уставился бы на дохвара, как деревенский парень на двухголового теленка, но он привык встречать в своих путешествиях странных существ. Поэтому он был поражен непроизвольной дрожью, пробежавшей по его спине, когда его взгляд случайно остановился на одном из других посетителей таверны.

Одетая в мантию фигура высокого гуманоидного мужчины остановилась прямо у входной двери. Его лицо было глубоко скрыто капюшоном коричневого плаща, но Телдин заметил, что лицо было худым и угловатым, и доминировала пара раскосых, явно эльфийских глаз. Одна сторона капюшона была слегка отодвинута назад, открывая заостренное ухо. Судя по всему, вновь прибывший был эльфом, но Телдину показалось, что с ним что-то не так. Закутанная в плащ фигура начала медленно пробираться к бару. Он двигался с эльфийской грацией, но в его движениях было что-то чужое и какое-то хрупкое. Телдину пришло в голову, что это существо не совсем то, кем оно кажется: оно похоже на эльфа, но это не эльф.

В этой мысли была уверенность, которая поразила Телдина. У него было странное ощущение, что он уловил проблеск истинной природы эльфийского существа. – «Откуда взялось это ощущение»? –  ненадолго задумался он. – «Была ли это еще одна сила плаща»?

В этот момент очень пьяный человек вызвал новичка на соревнование по метанию ножей. Неуверенно пошатываясь, пьяный человек приблизил свое лицо к глубоким складкам капюшона, демонстрируя воинственность, явно рассчитанную на то, чтобы либо запугать противника, либо одолеть его своим дыханием. И на глазах у Телдина пьяница в ужасе отпрянул. Бледный и потрясенный, он попятился, бормоча извинения. Кем бы ни было это существо, оно опасно, заключил Телдин. По его мнению, эльфы были достаточно плохи в подобных делах. Любая вариация вида новичка создавала возможности, которые он не хотел рассматривать.

Мускулистая женщина, искательница приключений за соседним столиком издала ругательство, достаточно яркое, чтобы на мгновение отвлечь его от таинственного эльфийского существа. Он проследил за ее взглядом, и у него отвисла челюсть. В дверном проеме, словно неприлично большое глазное яблоко, маячил один из самых страшных монстров во всем диком космосе – бехолдер.

Телдин слышал множество страшных историй о бехолдерах и видел, как чучело одного из них  повесили в качестве трофея. Время от времени он задавался вопросом, не придется ли ему столкнуться с таким существом в бою, но ему и в голову не приходило, что он может столкнуться с ним в такой уютной, безобидной обстановке. Он был так поглощен этой новой угрозой, что едва заметил, как эльфийское существо вышло через боковую дверь.

Бехолдер, левитируя, примерно в четырех футах над полом, вплыл в таверну, оставляя за собой растекающийся след тишины. Пока чудовище скользило по комнате, отблески огня отражались в мозгоподобных складках и трещинах его круглого тела, а десять глазных стеблей поворачивались туда-сюда, впитывая местный колорит. Он направился к угловому столику и остановился, зависнув в воздухе над одним из стульев.

Говоря на безупречном общем языке, он отдал распоряжения внезапно ставшему раболепным трактирщику. Через несколько мгновений появилась перепуганная служанка с миской сырого мяса, которое она стала бросать, кусок за куском, в клыкастую пасть бехолдера. Жуя, зверь время от времени моргал единственным большим глазом, расположенным на его сферическом теле.

– Благослови меня бог, Тривит, я верю, что это бехолдер. Клянусь Темным Пауком, он простой парень, – пропищал простодушный голос. Это замечание разнеслось по углам таверны, и, хотя бехолдер, казалось, не обиделся, все остальные посетители начали поглядывать на выходы.

Рука Телдина потянулась к застежке его плаща – привычка, выработанная им в минуты надвигающегося кризиса. Краем глаза он бросил взгляд на неосторожного оратора. Удивление заставило его повернуть голову, и внимательно посмотреть.

Два зеленых дракона стояли у заваленного кружками бара, завороженно наблюдая за бехолдером. Рептильный эквивалент кентавра, каждый дракон мог похвастаться  шеей и головой дракона, прямым туловищем с мощными мускулистыми руками, заканчивающимися когтистыми лапами, и толстым четвероногим телом и мощным хвостом бронтозавра. У одного из этих двух зверей была бледно-зеленая шкура древесной ящерицы, а туловище покрывала тонкая кольчуга. Кожа другого существа была пятнисто-зеленой, как мох. А его доспехи были сделаны из кожи, искусно раскрашенной кружащимся узором лаванды и темно-розовой окраски. На шее у него, на цепочке висел кусок розового кварца, а на плечевом ремне красовался украшенный орнаментом серебряный топор! Их открытое, невинное любопытство указывало на то, что они ничего не знают о грозной репутации бехолдера, и столь же очевидно, что они были слишком пропитаны элем, чтобы распознать напряжение, заполнившее таверну. Драконы были большими, и они были сильны, а эти двое были хорошо вооружены, но они не смогли бы сравниться с бехолдером. – «Кто-то должен им это сказать», – подумал Телдин, делая быстрый глоток эля. – «Кто-то другой».

– Мне вспомнилась одна шутка, из тех, что говорят в душе после турнира по кикболу, – прощебетал бледно-зеленый дракон. Он коротко хихикнул. – Если уж на то пошло, я вспомнил о кикболе.

– Непристойная шутка! О, великолепно. Смуглый дракон, чем-то напомнивший Телдину изнеженного человека-подростка, в предвкушении сжал свои пятнистые зеленые руки. – Я люблю такие штучки. Говори дальше, продолжай.

Бледно-зеленый дракон прочистил горло с большой церемонией, прежде чем продекламировать: – Как бехолдер, э-э, скажем так, размножается?

Его друг ухмыльнулся страшному, все еще обедающему монстру и слегка пожал своими огромными плечами. – Со всеми одиннадцатью закрытыми глазами, я ручаюсь…

Лицо потенциального шута исказилось от разочарования. – Ты уже слышал,– упрекнул он собеседника.

– Конечно, нет, – фыркнул его друг, одной когтистой рукой сжимая свой розовый драгоценный камень в преувеличенном, суетливом негодовании.

– Но ты должен был.

– Честное слово, нет.

– Ты это слышал.

– Нет.

– Слышал.

– Нет.

Драконы начали толкаться друг с другом, как мальчишки в школьной драке. Бросив тоскливый взгляд на свою наполовину полную кружку эля, Телдин опрокинул в себя остатки своего сагекорса и поднялся, чтобы покинуть таверну. По его мнению, все могло стать только хуже.

Как только Телдин направился к боковой двери, в трактир ворвался отряд аперузов, обтекая его водоворотом звуков и красок. Смеясь и болтая с неистовым юмором, цыгане дикого пространства немедленно захватили таверну. К удивлению Телдина, ни один из аперузов не удостоил бехолдера даже взглядом. Очевидно, цыгане были более выносливыми душами, чем ему казалось.

Завсегдатаи таверны, казалось, почувствовали облегчение от того, что их отвлекли, и приветствовали вторжение космических цыган с неоправданным, по мнению Телдина, энтузиазмом. То, что он до сих пор видел в аперузах, ему не особенно нравилось.

Одна из цыганок прошла мимо Телдина, намеренно слишком близко. Она искоса бросила на него вызывающий взгляд из-под опущенных ресниц и резко остановилась. Ее притворный интерес превратился в широко раскрытые глаза, и она протянула тонкую бронзовую руку, чтобы проследить линию подбородка Телдина, напевая фразу аперузов, которую плащ не потрудился перевести. Ее тон сделал это усилие излишним, и, к своему огорчению, Телдин почувствовал, что его щеки пылают. Он привык к женскому вниманию – его грубоватая внешность привлекала взгляды фермерских дочерей с тех пор, как он был мальчишкой, но смелый оценивающий взгляд черных глаз цыганской женщины  заставил его почувствовать себя неловко, как макрель на рыбном рынке.

Телдин пробормотал что-то, что, как он надеялся, обеспечит ему вежливое бегство, и начал пятиться. Женщина надулась и схватила его за руку удивительно сильной хваткой.

– Зачем вы уходите, «нескатаска»? – промурлыкала она бойким бархатным контральто. Хотя для этого не было никаких причин, Телдин понял, что ласковое обращение аперузы примерно означает «тот, чьи глаза – прекрасный голубой топаз». Ему еще предстояло разобраться в причудливых переводах своего плаща.

Свободной рукой аперуза сделала широкий жест, начав с себя и охватив пивную. – Смотрите, «нескатаска», здесь есть чем насладиться. Ее влажные черные глаза вызывающе смотрели на него, когда она решительно втянула его в комнату.

– «Выпутаться без сцены будет нелегко», – подумал Телдин, и, борясь с волной разочарования,  позволил женщине завести себя вглубь таверны. Из того, что он слышал о непостоянной натуре аперузы, он предположил, что эта женщина потеряет к нему интерес, как только увидит мужчину, который покажется богаче. Это, как с усмешкой заметил Телдин, не займет много времени. И что плохого в том, чтобы провести несколько минут в обществе красивой женщины?