Текст книги "Ромео во тьме (СИ)"

Автор книги: Элеонора Хитарова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 26 страниц)

– Давайте же скорее выпьем! Ромео, за тебя! – Ванесса и Эвелин захихикали, звякнули бокалами. Ванесса приложила свой бокал к губам Ромео, чтобы тот сделал глоток. Сама теснее прижалась к нему своим тонким юным телом. Эвелин, не отставая от подруги, склонила голову к лицу юноши. Ее сочный рот мурлыкал его имя. Голова закружилась, он будто опьянел, когда ее волосы защекотали его лицо, а горячее дыхание коснулось губ. В глазах вдруг сделалось темно, дух перехватило, он соверщенно перестал соображать…

В эту минуту за спиной Ромео зазвонил телефон. В полусознании он попытался потянуться за трубкой, но девушки остановили его. Телефон продолжал звонить.

Поняв, что магия момента безвозвратно улетучилась, Ванесса отпрянула от Ромео и вернулась к своему столу. В этот миг дверь распахнулась, и в проеме возникла высокая фигура Мэйза. Взгляд его уперся в спину Эвелин, которая по-прежнему стояла у Ромео между ног, в то время как где-то в кабинете разрывался телефон.

Левая бровь его взметнулась вверх, глаза сделались колючими. Эвелин обернулась и, увидев его, тут же попятилась прочь от Ромео. Ромео потянулся и схватил трубку:

– Алло! – Он сделал вид, что уставился на телефонный аппарат; сам боковым зрением увидел, что Мэйз вошел, захлопнул за собой дверь и сурово воззрился на него.

– Алло! О-о-о, Ромео, это ты? Узнал меня? – Весело воскликнул мужской голос.

– Я…н-не уверен,… – оторопел Ромео.

– Это я! Ну же, не узнаешь? Это я, Венсан. Наконец-то, я могу поболтать с тобой без зануды Мэйза.

– А-а-а, привет…– неуверенно пробормотал юноша.

– Кто это? – Резко спросил Мэйз. Ромео с недоумением пожал плечами. – С кем ты разговариваешь? Отвечай, быстро! – Приказал Мэйз.

– Это Венсан…– прошептал Ромео, зажав ладонью трубку.

Доминик метнулся к нему и вырвал трубку из его рук. Ромео обескуражено покосился на него.

– Алло, Венсан?

– Черт, Мэйз! Опять ты! Какого дьявола? Я с Ромео хочу поговорить!

– По – моему, ты кое о чем все время забываешь. Ты не можешь поговорить с Ромео без моего ведома!

– Ну вот, ты уже и ведаешь! Дай ему трубку!

– Ты не будешь говорить с ним!

– Да какого черта ты будешь мне указывать?

– Милый, я твой работодатель!

Бенуа замолчал.

Недолго думая, Мэйз положил трубку. Он поднял голову и тяжелым взглядом посмотрел на Эвелин:

– Почему на звонок не отвечает сотрудник компании? Почему обязанности не выполняются? Что делала мисс Роккс, пока звонил телефон?

– Доминик, она…– попытался встрять Ромео, но Доминик сделал вид, что не услышал его.

– Мистер Мэйз, я только хотела…– чуть слышно пробормотала девушка и залилась краской до самых ушей.

– Что хотела? – На лице Мэйза вздулись желваки. Он долго смотрел на нее в упор, пока в ее глазах не блеснули слезы. Тогда Мэйз приказал ей следовать за ним, а Ромео – отправляться домой, ибо его работа на сегодня закончена.

Он вышел из кабинета. Эвелин, вытирая слезы и не поднимая головы, обреченно засеменила за ним.

Ромео и Ванесса с виновато переглянулись.

– Я постараюсь что-нибудь сделать! Это не честно. Он даже слушать ее не стал. Я поговорю с ним. – Твердо пообещал Ромео Ванессе. Та с надеждой закивала:

– Пожалуйста, Ромео. Она ведь ничего такого не сделала…

Юноша вышел из здания издательства. Бентли Мэйза стоял наготове у дверей. Ромео не стал садиться в автомобиль. Поразмыслив, он опустился на гранитный постамент, на котором гордо возвышался синий Грифон, и стал дожидаться, пока выйдет Мэйз.

К тому времени как это произошло, Ромео успел выкурить полпачки сигарет и дважды сходить в ближайшую лавочку за кофе в картонном стаканчике.

Доминик сначала не заметил его и прошел мимо, своей стремительной, упругой походкой. Уже распахнув дверь автомобиля, он вдруг обернулся и заметил Ромео, который сидел на граните и комкал в руке картонный стакан.

– О! Что ты тут делаешь? – Мужчина не стал скрывать своего удивления.

– Жду тебя.

– Все это время? Зачем?

– Хотел поговорить.

– А дома этого нельзя было сделать?

– Нет. Я хотел поговорить об одном человеке…

Мэйз покачал головой и усмехнулся:

– О твоей бывшей секретарше?

– Бывшей? – Выдохнул Ромео. – Ты что, уволил ее?

– Ну конечно! Конечно, нет.

– Фу, я уже испугался. Она отличный работник. И хороший человек.

– Да, отличный, я знаю. Поэтому я ее и не уволил. Но с тобой должны работать только лучшие. – Мэйз уселся на заднее сиденье автомобиля. Обрадованный Ромео последовал за ним. Бентли плавно несся по уже хорошо знакомому Ромео пути домой.

Некоторое время Ромео смотрел в окно, на мелькающие мимо вывески магазинов, фасады домов, площадки открытых ресторанчиков, потом сказал:

– Ты знаешь, ведь она просто перевязывала мне галстук, и поэтому не успела взять трубку.

– Именно поэтому она стояла у тебя между ног… прямо в кабинете. Да, я понимаю. Оригинально. Надо будет Камелию попросить в следующий раз встать у меня между ног, когда она будет завязывать галстук. Может, так узлы красивее получаются… – Отстраненно произнес Мэйз. Он тоже смотрел в окно со своей стороны. – Но теперь ей не придется выполнять такие глупые обязанности. В нашем офисе на Аляске никто галстуков не носит. Только теплые свитера. – И Мэйз передернул плечами, как будто от холода.

По его тону Ромео прекрасно понял, что спорить бесполезно. Ему было неловко, что Мэйз не поверил ему. Ему было жаль Эвелин: попасть из Лос-Анджелеса в замерзшую Аляску… А ведь всего-то вины – не ответила на звонок. Очень глупо.

– У нее зарплата теперь будет в два раза больше. – Мэйз словно прочел его мысли. – Кроме того, в Лос-Анджелесе она никогда не выйдет замуж, здесь ведь обитают только сумасшедшие звезды, аферисты и карьеристы. А на Аляске наверняка полно добропорядочных парней с серьезными намерениями. – Доминик довольно улыбнулся и уставился в окно.

Казалось, он действительно хотел убедить Ромео в том, что оказал девушке огромную услугу, сослав к черту на куличики.

Спорить с этим бессмысленно.

Доминик имел власть и распоряжался ею по своему усмотрению.

Ромео вспомнил слова Эвелин: «Ему нужен только его собственный порядок. Никто ничего не может решать за него».

Вот он и навел свой порядок. И решил за нее все, в том числе и ее будущее.

Ромео еще собирался спросить Мэйза, почему тот так странно отреагировал на звонок Венсана Бенуа, но после разговора об Эвелин, у него пропало желание разговаривать. Ему стало вдруг очень грустно.

И снова захотелось домой.

– Она мой работник. А «мой работник» подразумевает, что я полностью распоряжаюсь, где и как она работает, что она делает на работе помимо самой работы, что и когда она ест, с кем и о чем разговаривает, и так далее. На то они все мои работники. В моем издательстве они – автоматы, обеспечивающие бесперебойность процесса. И в этом их главное предназначение. Вольности между работниками недопустимы. Абсолютно. Тебе к сведению. На будущее. – Нарушив молчание, сказал Доминик. При этом он продолжал смотреть в окно. Его голос был отчужденным и злым.

– Хорошо, Доминик. – Покорно согласился Ромео.

– Нет, не хорошо! Не хорошо! Ты осуждаешь меня! – Он обернулся. Глаза его метали молнии.– Ты хочешь, чтобы я все время был добреньким. Я не добренький, Ромео.

– Я не осуждаю тебя. – Глухо буркнул Ромео.

Ему еще сильнее захотелось домой.

Он бы примирился с матерью. Он смог бы начать свою провинциальную жизнь сначала. Он смог бы отказаться от того, чего еще все равно не получил.

«Главное – никогда не видеть Люциуса. По крайней мере, рядом с ней! И все будет хорошо».

Юноша опустил голову и уставился на свои руки.

Мэйз нервно закурил. После двух глубоких затяжек он сказал, уже спокойнее:

– Прости. Я испортил тебе такой день. Но должен сказать, что Эвелин не только не ответила на звонок сегодня. Она допустила гораздо более серьезную ошибку…

– Тем, что стояла у меня между ног? – осмелился дерзнуть Ромео.

– …да и раньше от нее было много проблем. – Мэйз проигнорировал его реплику. – Слушай, ты ведь в издательстве совсем недавно и не знаешь очень многих вещей. Поверь, я не монстр, и стараюсь воздавать людям по заслугам. Кроме того, я ведь повысил ее. Она теперь будет не секретаршей, а младшим литературным редактором. Поработает годик на Аляске, а там видно будет.

Ромео поглядел на Мэйза исподлобья: и что он так взъелся на него? В конце концов, действительно, кто такой Ромео, чтобы указывать владельцу огромного предприятия, что тому делать в отношении какой-то секретарши? Ведь Ромео знал ее без году неделя, а она работала на Мэйза уже два года. Мало ли, что она могла натворить за целых два года. За двадцать четыре месяца. Ему-то откуда было знать? Вечно эта его манера идеализировать всех вокру. Всех подряд!

От сердца Ромео потихоньку отлегло.

Аляска – еще далеко не самый худший вариант.

3.

Возле ворот дома Мэйза стоял сверкающий кабриолет Астон Мартин цвета спелых слив. История с Эвелин Роккс была забыта, как по мановению волшебной палочки.

Едва завидев автомобиль Анаис, Доминик занервничал, хотя и старался не подавать вида. Он торопливо выбрался из Бентли и вошел в ворота. Обогнув дом, он вышел к бассейну. Ромео едва поспевал за ним.

Оба думали, что Анаис будет там, но они ошиблись.

– Она на пляже. – Уверенно заявил Ромео. Доминик недоверчиво хмыкнул, но поспешил вниз по лестнице, туда, где о песчаный берег, с упрямством в миллионы лет, разбивались волны.

– Ты прав, дружок. Анаис здесь. – Мэйз увидел ее первым.

Изящная девушка, платьем завернутая в алый струящийся шелк, свернулась в клубок в гамаке, совсем как кошка. Моргана, как всегда, сидела у нее на руках.

Анаис мечтательно вглядывалась в горизонт и попыхивала длинной трубкой, которая распространяла дивный аромат дорогого табака.

Доминик на секунду остановился.

Он любовался ею, пользуясь тем, что Анаис еще не заметила их.

Влюбленность его была столь очевидна, что Ромео было совершенно непонятно, почему все-таки, он ничего не предпринимал, чтобы добиться ее.

Кошка заметила их первой. Она выгнула спину и громко мяукнула, как бы в знак приветствия. Анаис обернулась, ее лицо озарила чудесная улыбка.

– Привет! – Сказал Мэйз. Девушка кивнула, откинула роскошные волосы, открыв взору фарфоровую кожу оголенных плеч, и перевела свой мечтательный взгляд на Ромео. Тот приветливо улыбнулся и спросил, неожиданно для самого себя:

– Ты видела здесь русалок?

– Да! – С готовностью ответила она, будто ждала именно этого вопроса. – И капитана Флинта тоже. Он передавал тебе привет.

– Странно, сам он мне не показывался. – Ромео пожал плечами.

– Тебе сначала придется вернуть единорогов в их убежище, скрыть их от злых чар! А пираты придут после.

– Согласен. Так всадники одолеют дракона, или в борьбу вступит могущественный белый маг?

– Не знаю, Ромео…– таинственно сказала она, – тебе решать…

Мэйз кашлянул.

– Ну, как ты, злой Дом? – Анаис обратилась к нему так, будто он только что пришел.

– Как всегда, зол.

– А ты видел здесь капитана Флинта?

– Нет, зато я видел пару чудовищных акул, которые пожрут всех ваших единорогов и русалок, с пиратами заодно! – В голосе Доминика сквозила досада.

– Не злись, дорогой! Ты и так похож на морского дьявола. – Она протянула ему руку, и он порывисто потянулся к ней лицом. Анаис ласково заглянула в его глаза, погладила по щеке и звонко чмокнула в шрам около рта.

Ромео заметил, как сильно Доминику хотелось поймать ее губы своими, но он, как и прежде, совладал с собой и отпрянул, получив свой дружеский поцелуй.

– Как дела, Анаис? – Спросил он.

– Хорошо. Мне интересно, как себя чувствует наш смелый укротитель Моны? Не простудился ли после ночных купаний? – Она лукаво глянула на Ромео. – Мона звонила мне сегодня, расспрашивала….

Мэйз выругался, ткнул юношу в бок и возмущенно воскликнул:

– Это какой-то кошмар! Мне все провода оборвал Бенуа, тебе звонит эта безумная Мона! И это притом, что это дитя находится здесь меньше месяца! Страшно представить, что тут начнется, когда он станет знаменитым. Его поклонники будут штурмовать ворота. Мне придется строить новый забор и нанимать взвод охранников для этого шалуна. И еще спилить все пальмы, а то на каждой гроздьями повиснут папарацци! Вместо фиников.

Ромео и Анаис прыснули со смеху.

– Между прочим, – сквозь смех заявила Анаис, – Бенуа мне тоже звонил. За эти выходные, наверное, раз пять. Жаловался на тебя, Доминик! Что ты пригрел чудо природы под своим крылышком и не даешь никому с ним общаться.

Улыбка сползла с лица Мэйза. Он отвернулся от них, подошел к кромке воды и сделал вид, будто высматривает ракушки в песке. Спустя пару минут он вернулся и весело сказал:

– Нет ракушек! И чешуи русалочьей тоже нет. Обидно.

– Послушайте, а что Бенуа от меня хочет? Он сегодня звонил и в издательство, но Доминик не позволил мне с ним поговорить.

Анаис и Мэйз переглянулись.

– Ты что, не понимаешь? Ну не рассказывай мне, что ты такой дурачок. – Мэйз положил руку Ромео на плечо и слегка встряхнул его.

– Ты же видел, как он на тебя смотрел. – Добавила Анаис.

– Но он говорил что-то о комиксах, что он хочет меня рисовать…

– Да! У него это так называется. – Усмехнулась девушка.

Ромео промолчал. Действительно, не стоило выставлять себя дураком, если взгляд, которым Венсан прожигал Ромео, не оставлял ему даже шанса на сомнения. Для чего сейчас он задал этот дурацкий вопрос?

– Пойми меня правильно, дружок! – Назидательно произнес Доминик. – Венсан интересный персонаж, но он очень активный человек. В некотором смысле. Я сразу посоветовал тебе держать с ним ухо востро.

– Дом зря говорить не будет. – Кивнула Анаис.

– Еще я запрещаю ему приближаться к тебе из соображений профессиональной этики. Он хочет рисовать тебя. Значит – предложить тебе сделку. Ну, назовем это так. Любая сделка оговаривается сначала с агентом. Твой агент – я. Он должен говорить о тебе со мной. Он же хочет перепрыгнуть через мою голову, потому что знает, что никакой сделки не будет. Но он в последнее время приболел звездной болезнью и подзабыл, что у него эксклюзивный контракт с моим издательством, что он мой наемный работник. Он же хочет общаться со мной, как с закадычным дружком. Это запрещено. Вот так. – Доминик пожал плечами и сунул руки в карманы.

– Я буду держаться от него подальше. – Ромео послушно кивнул.

– Это для твоей же пользы. До больших маневров осталось совсем мало времени. Сейчас время полетит как сумасшедшее. В пятницу ты выберешь макет книги, и она будет подписана в тираж. Сразу после этого ты сможешь выбрать, что будешь делать дальше: либо продолжать писать, либо можем попробовать помузицировать, записать что-нибудь из твоих песен. А можно все совместить. Думай уже сейчас, а то времени почти нет. Работы впереди непочатый край.

4.

Время действительно неслось как сумасшедшее.

Ромео даже не успел заметить, как неделя подошла к концу.

В пятницу он приехал в издательство, словно во сне.

На минуту зайдя в кабинет, он с изумлением обнаружил невзрачного молодого человека в больших очках с толстыми стеклами, за столом секретаря, где раньше сидела Эвелин. Молодой человек вежливо с ним поздоровался. Из-за своего компьютера выглянула Ванесса. Ромео спрятал от нее глаза, буркнул приветствие и сразу же вышел.

Он без промедления отправился в кабинет Мэйза, где к этому моменту вокруг стола уже собрались двенадцать человек, а на столе лежали четыре готовые книжки.

Ромео с благоговейным трепетом брал их по очереди, одну за другой, и чуть не плакал от счастья каждый раз, когда читал на обложке свое имя:

Ромео Дэниелс.

Ромео Дэниелс. Ромео Дэниелс. Ромео Дэниелс. Золотом на синем, серебром на красном, красным по черному, черным по белому.

Все еще невозможно было поверить в то, что он видел перед собой.

Он никак не мог расстаться ни с одним из увесистых томиков, хотя сделал свой выбор с первого взгляда: минималистское оформление черно-белой абстрактной графикой. Плотная желтоватая бумага, мелкий густой шрифт.

Книга напомнила ему о том моменте, когда он с благоговением, впервые раскрыл томик Кафки, который своей загадочностью и абсурдностью покорил его навсегда. Та книга была оформлена почти так же, как и эта.

Уникальная возможность на одну обложку приблизить свое скромное имя к гению.

Двенадцать человек технического совета терпеливо ждали, пока молодое дарование всласть налюбуется плодами их деятельности и вынесет свой вердикт.

Четыре новых дизайнера, затаив дыхание, пристально следили за каждым его жестом: опус этого парнишки, бесспорно, станет лидером продаж. И тот, кому будет принадлежать дизайн бестселлера, получит значительный гонорар и продление контракта с «Кобальтовым Грифоном», не говоря уже об имени. Что-что, а известные имена «Кобальтовый Грифон» штамповал подобно конвейеру.

Потом опять было шампанское, поздравления и ироничные замечания Мэйза, что праздновать еще рановато, а то так можно окончательно спиться еще до прихода настоящего триумфа.

Потом был вечер.

И в эту пятницу Ромео снова решился взобраться на высокое кожаное седло мотоцикла Мэйза и, подавляя в себе вопли ужаса и восторга, нестись куда-то с безумной скоростью, даже не видя пути из-за спины Доминика. Только ветер протяжно завывал в его ушах, а улицы города сливались в единое, очень длинное световое пятно.

Они долго катались по городу, перед тем как приехать к заброшенной дороге, где собирались все знаменитые любители ночной езды.

Там Ромео вновь увидел множество уже знакомых ему лиц: толстого кинопродюсера Кита Хадсона на его рогатом чоппере, Анаис с Морганой в сумке. Там были те же актеры, адвокаты, и прочие.

Многие интересовались, как себя чувствовал после падения Мэйз. Тот неизменно говорил, что всё – путем, хотя Ромео старался в этот раз держаться за его спину осторожно, потому что вчера на пляже заметил, что синяк еще полностью не сошел, и Мэйз, то и дело, кряхтел от боли.

Пока все отдыхали и обменивались сплетнями и новостями, Ромео высматривал в толпе незнакомые лица. Их тоже было много. Актеры приехали с новыми, полуголыми девушками. Те со всем старанием ластились к голливудским богам, беззастенчиво демонстрируя совершенные тела.

Эти сирены напомнили Ромео женщин из компании красавцев, которых он видел, когда пришел знакомиться с Мэйзом в «Седьмой Дом». Такие же загорелые, такие же роскошные, такие же отчаянные охотницы. Ему они казались воплощением мечты настоящих мужчин. На парней вроде Ромео, такие редко обращали свое внимание.

Однако как звали ту прелестницу, которую обидел тогда Мэйз? Кэнди? Сэнди? А-а, Петти. За все время он ни разу не упомянул этого имени, ни разу не позвонил ни одной из своих старых подруг, и никогда ничего не рассказывал о той смуглой латиноамериканке, которую увез с собой, накурившись кальяна.

Вместо этого, он молча мучился из-за женщины, которая ничем не напоминала этих великолепных пантер, зато умела видеть мечты, жить в фантазии и бесстрашно водить алый «Мото Гуцци».

Поодаль Ромео заметил, что кто-то приехал на серебристом мотоцикле с большой и неуклюжей коляской. В коляске, скорчившись, сидел пассажир. Это было забавное, и в то же время, грустное зрелище: спортивный мотоцикл, отягощенный таким прицепом, выглядел несчастным, как породистый скакун, запряженный в телегу.

Ромео отвлек Кит, который подрулил к ним на своем Козле. Он весело усмехался в бороду:

– О, привет, парни! Ты опять здесь, Ромео? Рад тебя видеть.

– Да, решил еще раз рискнуть.

– Молодец! Давай, в наши ряды. А ты как, Мэйз?

– Все – путем! – Так же, как и всем остальным, ответил Доминик.

Кит закивал головой:

– У тебя, Мэйз, девять жизней, как у кота. Другой бы уже сто раз душу Богу отдал, а у тебя только ссадины на роже.

– Спасибо, Борода. Надо будет посчитать, сколько еще осталось, раз ты

мне только девять жизней выделил.

– Парни, слушайте тему. Вот умора! Смотрю, – он начал эмоционально жестикулировать могучими ручищами, затянутыми в толстые кожаные перчатки, – Идет, красота! Оба-на, приехали!

– Кто? – Ромео и Доминик одновременно кивнули на красоток, что сидели позади кинозвезд.

– Да не! Круче, – Кит загоготал, – Этот, натурист, Бенуа!

Доминик поджал губы:

– И что он тут делает?

– Ня, я ж к нему подруливаю и говорю, мол, ты-то здесь откуда? Ты же не то, что на чоппере, ты на трехколесном велике прокатиться не можешь! А он мне, короче, говорит: да, меня приятель привез. Я тут одного чувака ищу.

Доминик чертыхнулся и сплюнул.

«Господи, а он настырный», – подумал Ромео.

– И где он? – Мэйз вытянул шею, шаря глазами в толпе.

– Да вон, глянь. Там, в коляске. – Бородач протянул руку. Ромео и Доминик взглядом проследили указанное направление. – Вон, серый Кавасаки с коляской, видите? – подсказывал Кит. – Кавасаки! С коляской! Ересь какая-то. Вот там он и есть, в коляске!

Действительно, человек, скрючившийся в коляске того самого мотоцикла, над которым Ромео потешался минуту назад, и был Бенуа. И как он раньше его не узнал?

– Да, это он…– пробормотал Мэйз, – …сукин сын.

В это мгновение Венсан повернул голову и через расстояние встретился взглядом с Ромео. Он вздрогнул, замахал руками и стал поспешно выбираться из коляски.

Доминик тоже увидел это. Его лицо побагровело. Как только Венсан начал приближаться к ним, он с силой ударил ногой по рычагу мотоцикла. Двигатель взревел.

– Все, Кит, мы поехали. У меня больше нет времени. Увидимся! Скажи Анаис, что я ей позвоню. – Он развернул мотоцикл так резко, что Ромео едва не вылетел из седла.

Кит кивнул на прощание, недоумевая, с чего они так неожиданно рванули прочь. И тут Ромео выкрикнул:

– Нет, Мэйз, подожди! Остановись! Давай обратно!

Доминик удивленно глянул на него через плечо и заглушил двигатель:

– Что такое?

– Послушай, мне не нравится, что мы убегаем от него. Не станем же мы бегать так вечно? В конце концов, я имею права поговорить с ним. Что он мне сделает? Мы поговорим, и все. Может, он потом и сам отстанет.

Доминик сжал челюсти с такой силой, что чуть не раскрошил себе зубы, но покорно вынул ключи из зажигания и демонстративно поднял руки вверх, в знак капитуляции.

Он повернулся в сторону спешащего к ним Венсана и даже изобразил на лице некое подобие улыбки.

– Так это он тебя искал, что ли? – спросил Кит.

Ромео утвердительно кивнул.

«Ничего не понимаю». – пробурчал бородач, смешно выпятив толстую нижнюю губу. В толпе он вдруг увидел своего старого знакомого режиссера и хотел направиться к нему, но любопытство одержало верх, и он остался, чтобы послушать, о чем же могли говорить Ромео и Бенуа.

Венсан заметил, что юноша заставил Мэйза остановить мотоцикл и подождать его, и теперь ликовал. С этого момента все зависело только от самого Бенуа. Надев на себя самую обольстительную улыбку и приветливый взгляд, Венсан грациозной походкой приблизился.

– Ну, привет! При-ивет, дорогие мои!

Взгляд Доминика потемнел, но ни один мускул на его лице не дрогнул. Ромео был настороже.

– Я за вами все последние дни гоняюсь, гоняюсь. А вы все где-то прячетесь. А я просто хочу познакомиться. Ведь тогда, на вечеринке у Лаванды, мы толком и не пообщались. Я хотел показать Ромео свои комиксы.

Венсан укоризненно посмотрел на Мэйза:

– Ты несправедливый, Мэйз, и гру-убый просто ужасно! Как может такой красивый и высокопоставленный человек как ты, быть таким грубым? Я от тебя не ожидал. Так-то ты поступаешь со своими друзьями.

Ромео, почему-то, стало жаль Бенуа: тот чуть не плакал, глядя на Мэйза. Ромео, возможно, ошибался, но вдруг ему показалось, что на самом деле темнокожий художник был влюблен в самого Мэйза и очень страдал от безнадежного чувства. И любыми способами пытался сократить дистанцию, хоть немного приблизиться к его недостижимому пьедесталу.

Каково же было его изумление, когда Мэйз, просветлев лицом, похлопал Бенуа по плечу и сказал следующее:

– Прости меня, друг Венсан! Я был не прав. На меня что-то нашло. Я все эти дни как не в своем уме. Ору на всех как полоумный, даже ни в чем не повинную секретаршу сослал работать на Аляску. Я настоящий сукин сын! Прости.

Теперь, мир?

– Теперь мир!

Они пожали друг другу руки. Венсан потянулся через мотоцикл и крепко сжал Мэйза в объятиях.

Ромео был искренне рад, сейчас он был уверен, что Доминик и Анаис зря подняли панику: Венсан был нормальный парень, только очень одинокий и из-за этого такой назойливый.

Ромео бросил довольный взгляд на Хадсона и увидел, что Кит смотрел на них со странным выражением неприязни и недоумения. Поймав на себе взгляд Ромео, он смутился, притворно закашлялся и тихо убрался восвояси.

Бенуа на радостях схватил юношу за руку, и затряс ее.

– Теперь мы с тобой сможем увидеться один на один, пока этот грубый человек будет сидеть в своем офисе. Поболта-аем! Мне так много есть, о чем тебе рассказать! – Он мечтательно подкатил глаза.

– Почему бы не начать сейчас? – Спросил Ромео. Венсан поморщился:

– Нет! Все эти пыльные мотоциклы, недомытые девки, свалка вокруг. В таких условиях я не могу. Это не моя стихия. Я приехал сюда только, чтобы разыскать вас. Теперь не могу дождаться, пока попаду в «Ле Солей». Там сегодня будет хорошо. Красивые мужчины, интересные леди, ди-джей какой-то новомодный, будто бы с острова Маврикий. Врут, наверное. Разве на Маврикии есть нормальные ди-джеи? – Он всплеснул руками, отправил им воздушный поцелуй и, то и дело оглядываясь, отправился назад, к Кавасаки с коляской.

       Ромео подумал немного и вдруг спрыгнул с мотоцикла и окликнул Бенуа:

–Эй, Венсан, погоди!

– Да? – Тот замер, как вкопанный. Он с любопытством уставился на юношу, который быстрыми шагами приближался к нему.

– Постой! Запиши мой номер телефона. Так ты сможешь мне звонить, будем общаться. А то ведь у меня, кроме Мэйза и Анаис, здесь пока совсем никого нет.

– С удовольствием! – Бенуа не смог скрыть своего восторга и суетливо полез в изящную поясную сумочку, чтобы достать свой телефон и записать номер Ромео.

Пока Бенуа сосредоточенно нажимал на клавиши телефонной трубки под диктовку юноши, Мэйз из последних сил боролся с яростным желанием переехать темнокожего красавца обоими колесами. Ненависть переполнила его настолько, что, казалось, стоило ему раскрыть рот, как она хлынет из него ядовитым, зловонным потоком.

Однако воля и самообладание его могли творить истинные чудеса. Ни один мускул на его лице так и не дрогнул, и улыбка так и продолжала висеть на губах, отдельно от лица, совсем как у Чеширского кота. Он ничем не выдал своих истинных чувств. Разве что ногой нервно притоптывал, будто бы от нетерпения.

Мэйз дождался, пока Бенуа расцелует щеки Ромео на прощание и скроется из виду, и мрачно спросил:

= Ну что, теперь, наконец, мы можем ехать?

= Да! Теперь можем. – Довольный собой, Ромео устроился в седле поудобнее. – Что ты мне рассказывал про него? Нормальный парень. Он мне понравился.

– Нормальный парень…– про себя повторил Доминик и едко улыбнулся, – конечно, дружок.

На этом пятничный вечер был завершен. Мэйз молча привез Ромео домой, коротко пожелал ему спокойной ночи и закрылся в своей спальне.

«Наверное, устал за минувшую неделю, – объяснил себе его сдержанное поведение Ромео, – ему надо хорошо выспаться. Завтра все будет отлично».

5.

Мурлыкая под нос какую-то мелодию, Ромео поднялся к себе в комнату, начал неторопливо раздеваться и… в очередной раз вмиг позабыл обо всем на свете: как он мог не слышать звонков телефона, если тот лежал в заднем кармане его джинсов? Звонили четыре раза! Четыре! Три звонка были от мамы. Четвертый … нет, он ни за что в это не поверит: четвертый звонок был от Люциуса!

Ромео не просто устал оттого, что его душа вечно рвалась на две части, он совершенно измотался! Все его нутро было уже истерзано бесконечной, жестокой борьбой «За» и «Против». Он никогда не знал точно, чего хотел, и что ему было можно, а что нельзя. Из-за этого он нескончаемо мучился.

Вот и сейчас. Он не знал, что он в эту минуту сказал бы матери. Может, сказал бы о любви, а может о ненависти. Но толком он не ощущал уже ни того, ни другого. Все чувства смешались в одно, и этот коктейль, который доселе тихонько плескался на дне его души, разбавленный прохладной сладостью новых ощущений, в одно мгновение снова, едкой желчью, подступил к горлу, и начал беспокоить его. Беспокоить то ли радостью, то ли злостью.

Чтобы окончательно разобраться в себе, Ромео необходимо было отбросить все переживания и как можно скорее поехать туда. В тот город, в тот дом, заглянуть в те лица. Тогда он смог бы сказать наверняка, что чувствовал к ним на самом деле.

«Главное – это не увидеть маму рядом с Люциусом! Чтобы они не были вместе!»

Странно… – подумал Ромео. Он прикинул, сколько времени прошло с тех пор, как он приехал в Лос-Анджелес. Оказалось, что не больше двадцати дней. Ромео же не покидало стойкое ощущение, что уже половину своей жизни он провел в этом городе, в этом доме, в этих впечатлениях.

Странно.

Все это время он жил двумя жизнями: жизнью реальности и жизнью воспоминаний. Одна делала его счастливым и обещала свободу и успех, вторая ранила и тащила в омут прошлого. Ему надоело жить ими обеими. Чувствовать за двоих, мучиться сомнениями.

Наутро он решил вновь поговорить с Домиником, чтобы тот отпустил его в родной городок. Ромео был уверен, что уже готов встретиться с матерью. И Доминик, наверняка, согласится с этим.

Он был прав.

Доминик сосредоточенно прожевал свой бутерброд, глотнул кофе, помолчал. Посмотрел на Ромео, подняв бровь. И кивнул головой:

– Хорошо. Я не возражаю.

Ромео был готов плясать от счастья:

– И я очень хочу перегнать сюда свой Мини Купер. Я по нему очень скучаю.

– Не вопрос.

– Доминик, ты супер!

– Подожди разбрасываться похвалами, ты еще не услышал одного условия. Даже двух.

– Каких? – Ромео невольно насторожился.

– Первое. Тебе надо будет сразу, с самолета отправиться в Университет и решить проблему с твоим обучением. Тебе надо продолжать получать образование. Каким образом это сделать – ты как раз и узнаешь. Это совершенно необходимо, хоть и нудно. Может быть, ты сможешь взять академический отпуск, скажем, на год.

– Хорошо, – кивнул Ромео. Честно говоря, об Университете он как-то совсем позабыл. Что, впрочем, проблемы не решало.

– А второе условие – я поеду с тобой. Для меня это отличный повод навестить ваш городок. Я собираюсь издать кое-какие труды преподавателей твоего Университета. Мне как раз время слетать туда, с ними обо всем договориться. Я не собираюсь мешать тебе и встревать в твои личные дела. Ты разберешься с ними и сам. Не мое это дело. Возможно, даже, мы встретимся только в самолете на обратном рейсе. Может быть, еще у Орландо. Ты же зайдешь к нему?

– Конечно! – Это условие вполне устроило Ромео, и возражений у него не возникло. Даже наоборот: он очень обрадовался, что Доминик поедет с ним, и тут же понадеялся, что тот поддержит его во время разговора с матерью. Так что, юноша даже ощутил некоторое разочарование, когда Доминик заявил, что они, скорее всего, увидятся только в самолете.