Текст книги "Художник и актриса (СИ)"

Автор книги: Елена Щербиновская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

   – Если вас не затруднит, поясните, – попросил капитан.

   – Извольте, – согласилась актриса. – Брюнетка – потому, что как она ни старалась, но запудрить усики над губой у нее не получилось. Такие черные усы могут быть только у натуральных брюнеток. Смуглая – поскольку не удосужилась загримировать руки. Причем это природная смуглость, не загар. То, что она не толста, выдала грудь. Поверьте, капитан, шестой размер носить с такой легкостью невозможно, а у нее даже плечи не сводило. Он ей абсолютно не мешал. А стройность ног обозначалась сквозь юбку. Когда Лара выходила, юбка задралась, явив этому свету длинную изящную икру. При такой икре широкого бедра, которое она себе набила, быть не может априори.

   – А глаза?

   – Если у вас когда-нибудь были знакомые, носящие линзы, вы бы заметили, что при определенном свете видна граница линзы и белка глаза, – пояснила актриса, – да и голубизна глаз была неестественной. А то, что натуральный цвет радужки карий или зеленый, это простите, жизненное наблюдение. Для брюнетов эти цвета типичны.

   – У меня дочь черная, как ворона с ярко-голубыми глазами. – Парировал капитан.

   – Вы счастливый обладатель красавицы дочки, капитан, – сделала комплимент актриса. – Но, замечу, ярко-голубые. А голубизна у Лары была какого-то грязного цвета, что предполагает более темный естественный окрас родной радужки. Я вас убедила?

   – Вполне, – вынужден был согласиться капитан.

   – Все в порядке с нашим делом? – спросила актриса. – Слежки за нами нет? Вы уж простите меня, но болтаться по городку четыре часа я просто не в состоянии.

   Капитан заверил актрису, что мошенники даже не подозревают, что сваха подложная, поэтому им в голову не приходит следить, куда отправляется Дора, гостившая у подруги.

   – Вот и отлично. – Обрадовалась актриса. – К семи мы вернемся.

   – Алевтина Борисовна. Будьте крайне осторожны.

   – Ваш прибор всегда со мной. – Заверила актриса.

   В самом начале операции Мещеряковой был выдан небольшой прибор, похожий на брелок от автомобильной сигнализации. В случае непредвиденных обстоятельств, актриса должна была нажать на кнопку, и «топтуны», пасущие и следящие за развитием событий, немедленно ворвутся в ресторан или в бар, или туда, где произойдет разрешение всей этой истории.

   – И последнее, Алевтина Борисовна, – сказал Соловейчик. – Почему вы поменяли место знакомства. Почему бар?

   – Капитан! – воскликнула Алевтина. – Моя Дора – баба осторожная. И должна в любом случае получить свой гешефт с обоих. Ну, посудите сами, не может же она познакомить их, а потом сказать: « А теперь ребятушки, гоните бабки!» Это не солидно и опасно. Лучше получить гонорар в разных местах с обоих, а уж потом хоть трава не расти. Нравится – не нравится, а деньги уже «уплочены»! Логично?

   Капитан не мог не согласиться. Ну, надо же, все продумала актриса. Просто в шкуру этой Доры влезла, даже рассуждает как частная сваха. "На то и актриса! – вздохнув, подумал Соловейчик. Да-а, ни одному даже самому профессиональному сотруднику органов не удалось бы так сыграть, чего уж там говорить!

   Соловейчик попрощался, положил трубку и еще раз взглянул на черно-белые фотографии распечатки. «Ну, что ж, ребятки, похоже это все-таки вы, гастролеры мои душевные. Но как бы то ни было, гулять вам на свободе осталось немного». Он постучал по листам кончиком карандаша, потом отложил их в сторону и приступил к делам текущим.

   – Я не понимаю, почему она назначила встречу мне в половине седьмого в ресторане, а тебе в семь в баре? – недоумевал Арсений.

   – Да все просто, – натягивая специальные колготки, под кодовым названием «ножки Буша», сказала Ленка. – Сначала она сострижет бабки с тебя, а потом с меня. Познакомит, и с нашей тыщей, веселая и довольная, умчится к своей подруге. Это же ее страховка.

   Все было логично. Предположим, мужчина и женщина взглянули друг на друга, сразу не понравились, и отказались платить свахе. И она остается с носом. А так, все гладко. Сначала с одного пять сотен, потом с другого столько же и только после этого – факт знакомства. Не понравились друг другу – ваши проблемы, крутим фишку дальше, предлагаю следующих кандидатов. За ту же цену.

   – Фотографий ни моих, ни твоих у нее нет, поэтому она и подстраховывается, – продолжала Ленка, застегивая гигантский лифчик. – Черт, помоги.

   Она повернулась спиной и Арсений начал цеплять крючки за железные петельки.

   – Готово.

   – А что она обо мне тебе говорила?

   – Ой, расписала, словно Лара девушка моей мечты, – усмехнулся Арсений. – Сразу спросила, не смущает ли меня, что моя новая знакомая несколько полновата.

   – Ничего себе несколько, – хмыкнула Ленка, застегивая юбку. – Вот скажи, ты бы на такой страхолюдине женился бы?

   Арсений посмотрел на Ленку. Конечно, он мог бы ей сказать, что, откровенно говоря, он с удовольствием потонул в этих необъятных грудях и еще с юности он обожал большие попы и крутые бедра. Но Арсений знал, как гордиться Ленка своей стройной фигурой, поэтому с ужасом на лице покачал головой.

   – Я нет. Но знаю много мужиков, которые просто тащатся от толстых баб.

   – Вот и сыграешь такого любителя, дорогой, – она села около зеркала. – Бедное мое личико, – вздохнула она. – От постоянного грима у меня уже морщины с километр.

   – Ничего, малыш, – он обнял ее сзади за плечи, и посмотрел в отражении ее темно-зеленых глаз. – Разведем эту лохушку, сгоняем в Питер и во Францию.

   – Сень, а давай без Питера, – она замерла с ватой в руках. – Устала я.

   – А нам денег хватит? Не хотелось бы счет трогать.

   Ленка задумалась. Может прямо сейчас сказать? Но нет, перед делом нельзя волновать напарника. Она повернулась к нему и обхватила руками его лицо.

   – У этой Доры один браслет тянет тысяч на сто, – тихо сказала она. – Есть у меня задумка этот браслетик и вытянуть из нее.

   – И что ты с этими бриллиантами делать будешь? – удивился он.

   – Продам тут же.

   – Кому?

   – А тебе не все равно, – усмехнулась Ленка, вставляя голубые линзы в глаза. Проморгалась и критически себя осмотрела. Как же все-таки меняет выражение лица другой цвет глаз. Поразительно! – Есть у меня один человечек, – объяснила она. – Проценты, правда, себе гребет крокодильи, но тысяч шестьдесят отвалит как миленький.

   – Долларов? – усомнился Арсений.

   – Нет, узбекских тугриков! – рассмеялась Ленка. – Долларов, конечно. Все дорогой, иди, тебе уже пора.

   Арсений крепко поцеловал подругу, накинул свою дубленку и вышел на улицу. Бриллианты... Зачем все эти сложности? Он признавал только хрустящие бумажки зеленого цвета. С ними проще. Но, Ленке видней. Сто тысяч! Эта Дора носит на руке такую сумму, за которую они с Ленкой пахали последние три года как проклятые, откладывая на счет в коммерческом банке, а эта старушенция таскает на лапе состояние, словно это бижутерия. А вдруг Ленка ошибается, и это действительно стекляшки? Арсений даже остановился. Нет, его подруга никогда ничего не говорит просто так. Если уж решила выпотрошить Дору на браслет, значит это того стоит!

   Он дошел до Кузи, и открыл дверь.

   Вечером в ресторане было народу много больше, чем в обеденное время. Но Арсению, как уже почти постоянному посетителю, нашлось место. Но не успел он сделать и пяти шагов к своему столику, как его окликнули.

   – Арсений, я тут.

   Дора сидела за тем же столиком, за котором он с ней познакомился. Сегодня на ней был еще более шикарный брючный костюм из набивного атласа цвета слоновой кости, и тяжелые жемчужные серьги необычайно шли к этому костюму. В разрезе блузы посверкивали матовыми бочками жемчужные бусы. Да-а, не бедствует дамочка, в который раз решил Арсений. Он поздоровался и присел на край стула. Дора взмахнула рукой для привлечения официанта, и Арсений с удовольствием отметил, что свой браслет сваха не снимает, не зависимо оттого, во что одевается сегодня.

   «Вот не страшно ей ходить в таких дорогих украшениях по городу?» – мелькнула мысль. Но с другой стороны, откуда он знает, вполне возможно, даже наверняка, такая дамочка пешком не ходит. Он мельком глянул на ножки свахи. Ее почти бальные лодочки на высокой шпильке убедили Арсения в правильном ходе его мысли. На дворе валил снег, как из прорванной подушки перья, и представить, что дамочка бежит после ужина к подруге по сугробам, было просто смешно.

   – Арсений, через несколько минут я приведу вам вашу новую знакомую, – начала Дора. – А пока, вы уж извините, мой гонорар. – И она лучезарно улыбнулась.

   – Да-да, конечно. – Он протянул ей длинный конверт, и Дора, ничуть не смущаясь, вытащила и тщательно пересчитала деньги.

   – Все в порядке, – довольно сказала она и спрятала деньги в сумочку. – Еще раз настаиваю на том, дорогой Арсений, что фотографии у меня нет, поэтому...

   – Да вы меня уже предупреждали, Дора. – остановил он ее. – Кто не рискует, тот не пьет портвейн.

   – Да-да, конечно.

   Подошел официант, поставил перед Дорой высокий бокал с водой и подал меню.

   – Спасибо, милейший, – поблагодарила она. – Я ужинаю сегодня с подругами, так что очень скоро вас покину, – сказала она Арсению, – а уж вы потом сами решите, останетесь или уйдете, – и она заговорщически подмигнула. – Ну, что ж, – она взглянула на золотые часики. – Я сейчас отойду на минутку, а вы ждите. Я надеюсь, в моей порядочности вы не сомневаетесь, или надо оставить что-то в залог? – обеспокоено спросила она.

   – О чем речь, Дора, вы меня обижаете. – Возмущенно проговорил Арсений.

   – Ну, простите, мой дорогой, простите, – замахала она руками. – В моей профессии разные люди попадаются.

   И она, легко поднялась и так же легко пошла сквозь весь ресторан, словно шла в мягких тапочках, а не на метровых каблуках.

   Алевтина накинула в гардеробе свою шубу, вышла из ресторана. Обошла здание и нырнула в стеклянную дверь, откуда раздавались оглушительные звуки современной попсы.

   Перекинув манто через руку, она вошла в насквозь прокуренный зал. Пошарила глазами и нашла то, что ей было нужно. Лара сидела в углу, и качала головой в такт музыке. Заметила она сваху только тогда, когда та вплотную подошла к столику.

   – Ах, Дора, здравствуйте. Я пришла пораньше. – Воскликнула Лара.

   – Это прекрасно, поскольку ваша судьба уже вас ждет. Давайте думать, что это так.

   – Ой, мне чего-то страшно. – Лара повела плечами, отчего ее высокий бюст не стронулся ни на йоту, хотя по законам природы должен был прийти в такое же волнение, как и хозяйка.

   «Эх, девочка, плохо ты продумала свою маскировку» – подумала Алевтина, но вслух уверенно проговорила.

   – Это вполне нормально, дорогая. Ну, вы не передумали? – и Дора ободряюще положила ей руку на плечо. Камни браслета опять блеснули в свете огоньков цветомузыки.

   – Конечно, нет. Вот, ваши деньги, – и Лара выложила такой же конверт, какой десять минут назад получила Алевтина из рук Арсения.

   «Ну, ребята, хоть бы разные конверты взяли», – усмехнулась про себя Алевтина, но ничего не сказав, опять же тщательно пересчитала купюры, усиленно играя роль практичной свахи. Именно такой представляла себе частную сваху великая Мещерякова. Алчная, пунктуальная, практичная, при ласковой улыбке и жестком расчете в синих глазах.

   И была сто раз права, ибо, следя за действиями Доры, Ленка со злобой в душе думала: «Ах ты, сволочь. Думаешь, тебе подсунут фальшивку или не доложат бабки? Правильно проверяешь, да только тебе это не поможет»

   – Все в порядке, дорогуша. – Дора убрала конверт в сумочку. – Ну, а теперь пойдемте-ка из этого вертепа в место более романтичное.

   Она подхватила Лару за руку и потащила сквозь плотные ряды столиков, за которыми уже сидела, гуляла и пила пиво под звуки родной попсы местная молодежь.

   Оставив свою верхнюю одежду в гардеробе, Дора и Лара прошли в зал.

   – Милейший! – остановилась Дора около официанта. – Пожалуйста, вот за тот столик бутылку шампанского и три высоких хрустальных бокала. Имеется в наличии?

   – Обижаете, – совершенно серьезно ответил официант и скрылся на кухне.

   – А вот и мы! – торжественно сообщила Дора. – разрешите представить – Арсений, – она развернулась к Арсению, который сидел, тупо смотря на Лару. По мимолетному движению бровей Лары, которое тут же подметила Алевтина, Арсений наконец, вспомнил, что при даме надо встать. – А эту прелестницу зовут Лариса. – Представила Дора Лару.

   – Очень приятно, Арсений, – взяла инициативу на себя Лара. – Дора много о вас рассказывала.

   – И мне... О Вас... – пробубнил Арсений.

   «Да ребята, актеры из вас никудышные, – усаживаясь за столик, решила Алевтина. – И как вам удавалось обводить вокруг пальца людей при такой не отрепетированной игре?» Хотя с другой стороны, быть может, именно эта неуверенность и скованность, была в их представлении естественной? Кто знает?

   – Знаете, дорогие, в этом ресторанчике прекрасно готовят, – начала Дора и выразительно посмотрела на Лару. Та подхватила, как по нотам, предложенный вариант разговора.

   – Но не так, как умею готовить я, – сказала Лара.

   – Вы любите готовить? – вступил в игру Арсений.

   – И прекрасно это делаю, – уверила Лара.

   Только многолетняя выдержка, виртуозное владение мимикой лица и железная воля не позволили Алевтине расхохотаться в голос. Боже мой, вот это мизансцена! Когда мошенники уверенны, что разыгрывают недалекую сваху, а сваха тем временем обводит вокруг пальца их! Только фора у нее, у Алевтины! Она ли не преферансистка! В данной партии прикуп ей известен! Представляю, как будут хохотать Шурка и Дина! – мелькнула мысль.

   Подошел официант, поставил серебряное ведерко на стол, три тонких бокала. Потом, как в лучших ресторанах Европы, театральным жестом откупорил бутылку и наполнил бокалы строго на три четверти.

   – Передайте вашему хозяину, что я восхищена профессионализмом его сотрудников, – похвалила его Дора.

   – Рады стараться. – Официант натянул привычную рабочую улыбку, поставил шампанское в ведерко. – Приятного вечера, – и удалился.

   – Ну, ребятушки, давайте выпьем за вашу приятную встречу.

   – Да, Дора конечно, – подхватил Арсений. – Я так вам благодарен, вы не представляете.

   – Ой, ну что вы! – махнула рукой Дора. – это вы не представляете, как я рада, что угодила вам.

   – Спасибо, Дора. – Лара наклонилась и шепнула ей на ухо. – Арсений еще лучше, чем вы мне о нем рассказывали.

   Они чокнулись и выпили до дна.

   – На этом дорогие мои, позвольте откланяться, – с печалью в голосе сказала Дора. – Меня ждут мои подруги и партия в преферанс. Будьте счастливы и не обижайте друг друга.

   – Мы еще увидим вас, Дора? – спросила Лара.

   – Я до конца недели еще погощу у своей подруги, а потом улетаю в Италию, к сыну, – вставая, ответила Дора. – Ах, да. Если у вас есть неженатые и несчастные друзья, рекомендуйте меня, не стесняйтесь. Правда, вернусь я не скоро, но все же. – Дора раскрыла сумочку и выложила несколько визиток. – Всего доброго.

   Арсений довел Дору до гардероба, подал шубу и раскрыл перед ней дверь. Около ступенек стоял зеленый Нисан, в который и нырнула Дора.

   Что ж, он оказался прав. За ней приехал водитель на машине. Да, хороши твои дела, сваха Дора. Но вскоре придется тебе поделиться. Он помахал рукой на прощанье и двинул к Ленке.

   Игорь сорвался с места, как будто в этот момент окончательно решалась его судьба.

   – Успокойся, родной, все хорошо. – Аля положила руку на его кисть. – Притормози, мне надо позвонить Соловейчику.

   – Не надо, Алевтина Борисовна, я здесь, – раздался голос сзади.

   – Ох. Капитан, как вы меня испугали. – Алевтина развернулась.

   Соловейчик улыбнулся актрисе.

   – Как все прошло?

   – Как по пьесе. Что ж теперь будем ждать избитого и измочаленного Арсения. Интересно, они сразу перейдут к следующему этапу или выждут пару дней?

   – В зависимости, что вы им сказали. – Осторожно сказал Соловейчик.

   – Я упомянула, что до конца недели здесь, а потом улетаю надолго в Италию.– Дора закурила сигарету. – Должно сработать.

   – Завтра раскрутим, – жестко сказала Ленка, когда Арсений сел за столик.

   – Ты с ума сошла?! – удивился Арсений. – Мы же всегда недели две выжидали.

   – А что такого? Прямо отсюда Лара с Сеней пошли в койку. Где ты меня избил и изнасиловал, украл все деньги и выкинул на улицу.

   – Логично. – Согласился Арсений. – Но почему все-таки такая срочность?

   – Сваливать надо из этого городка, Сенька, – мрачно сказала Ленка. – Да и Дора только до конца недели здесь. А ну как она решит уехать перед поездкой к сыночку раньше запланированного? Тогда придется завтра драть когти в Москву и выцепливать ее там, – она взяла в руки визитку, оставленную Дорой. – А в большом городе большие опасности. Все, заканчивай с шампанским и пошли отсюда. У меня уже морду от грима сводит, да и достал меня этот дешевый кабак до смерти.

   Арсений подозвал официанта, расплатился и они вышли из ресторана.

   Дома Ленка с остервенением содрала обличье толстухи Лары, влезла под душ и стояла там наверное около часа. Потом вышла, влезла в джинсы и свитер и накинула свою норковую куртку.

   – Я поехала в Москву, – она тряхнула волной своих черных волос. – Завтра с утра сдай эту хату и в два часа подходи к станции.

   – А ты куда?

   – За справкой из травмапункта, дурак. – Огрызнулась Лена, – завтра – дело, ты что забыл.

   – Лен, сядь, пожалуйста, на минуту, – тихо попросил Арсений.

   – Ну, что еще? – она села на табуретку.

   – Что с тобой, малыш? – он встал перед ней на колени и заглянул в мутную зелень глаз. – Ты вся на нервах.

   – Устала. Хочу к морю, и чтобы полуголые халдеи лизали мне пятки и спрашивали какой еще коктейль мадам хочет, – медленно проговорила она.

   – Лен, давай сейчас махнем в Москву, купим билеты, виза у нас еще действительна и через пять часов будем у моря. С нашей карточкой виза деньги снимем в любой точке мира. И к черту эту Дору!

   Ох, если бы ты знал, Сенька, как же мне этого хочется, – с тоской подумала Ленка, гладя в преданные глаза Сеньки. – Была бы эта карточка полной, она бы так и сделала. Но...Денег нет, а эта дура-сваха единственный реальный толстый кошелек на сегодняшний день!

   – Нет, Сень, что мы зря ее обрабатывали столько! – она стряхнула его руки с колен и решительно встала. – Все, до завтра.

   И не снижая темпа, она хлопнула дверью.

   ГЛАВА ПЯТАЯ

   «ПОЖЕЛАЙ МНЕ УДАЧИ»

   Они подъехали к ресторану минут десять назад, а Игорь все никак не мог отпустить свою Алю.

   – Милый, мне пора, – уже в который раз сказала Алевтина.

   – Аль, я боюсь за тебя. – Он тревожно смотрел в ее голубые глаза.

   – Ну, чего ты боишься. В конце концов, я же не иду брать опасного рецидивиста, который лишил жизни полтора десятка человек. Это – мелкие воришки, вымогатели.

   Он это понимал. Понимал, конечно. В свое время прочитано много классических детективов, в которых ясно сказано, что мошенники никогда не идут на мокруху, но все одно, Игорь отчего-то никак не мог справиться со своей тревогой. А ну как, они что-то почувствуют и решат избавиться от богатенькой свахи, обчистив ее до нитки и сбросив в ближайшую канаву.

   – Не говори ерунды! – возмутилась Аля. – Вокруг милиции больше, чем у меня волос на голове.

   Она лукавила. В самом лучшем случае где-то поблизости засели капитан Соловейчик, и тот славный молоденький лейтенант Воронин. Ну, может еще пара сотрудников капитана, не больше. Но Игорю она уверенно сообщила, что ее жизнь охраняют по меньше мере батальон вооруженных до зубов спецназовцев. Пусть успокоится, пусть это неуверенная скупая улыбка сползет с его прекрасного лица, он широко улыбнется и пожелает ей удачи.

   – Игорь, пожелай мне удачи, – вторя своим мыслям, попросила Алевтина.

   – Все, я пойду с тобой. – Решительно заявил он.

   – Нет! Ты все испортишь! – испугалась она. – Он никогда не подойдет ко мне, если я буду со спутником.

   – Тогда я сяду за соседний столик! – не унимался Игорь. – И буду наблюдать со стороны.

   – Господин художник! – строго сказала Алевтина, – если вы сейчас же не прекратите психовать, я немедленно разрываю с вами всякое общение.

   – Тебе это не удастся, – так же серьезно ответил Игорь. – Никогда.

   Он прижался губами к ее лбу.

   – Ладно, моя сыщица, иди, – он с сожалением оторвался от Алевтины. – Но знай, я рядом.

   – Всегда?

   – Всегда. Пока смерть не разлучит нас, – он уже улыбался именно той улыбкой, которую она так ждала.

   – Ну, к черту, – и она вышла из машины.

   Игорь, по разработанному плану, отъехал от ресторана, развернулся и остановился около небольшой арки между двумя домами. Через секунду на заднее сидение плюхнулся капитан.

   – Добрый день, Игорь Ростиславович.

   – Хотелось бы верить. – Буркнул Игорь.

   Капитан не стал переспрашивать. Не нужно обладать большим умом, чтобы понять, что этот седовласый мужчина напряжен до предела.

   – У нее специальный прибор. Если что, через мгновение вокруг столика будет как минимум трое моих ребят, – только и сказал Соловейчик.

   – Знаю. Но все равно, очень беспокоюсь.

   – Понимаю.

   – Не понимаешь. – Игорь посмотрел через зеркало прямо в глаза капитану. – Мне шестьдесят три года, парень, и эту женщину я ждал всю жизнь.

   Капитан молчал. Не смотря на заверения художника, он понимал его. Капитан даже представить себе не мог какую-нибудь хоть самую безобидную операцию, в которой принимала участие его Варя. Он съехал бы с ума моментально. От тревоги, страха за любимую. Нет уж, пусть его любовь сидит дома и воспитывает Анютку. Но Алевтина Борисовна сама напросилась, даже уговаривала Соловейчика, и художник присутствовал при этом разговоре, так что чего уж теперь слюни распускать. Соловейчик мельком взглянул на отражение Игоря в зеркале. Может, стоит приободрить его? Сказать, что мошенники никогда не идут на кардинальные меры, даже если понимают, что их обыграли? Но с другой стороны, никто не знает, что на уме преступников. А эта парочка – преступники. Какие бы ни были у них причины, они вымогали у честных коммерсантов деньги, значит – воруют, значит – уголовники, и плачет по ним шконка в самой вонючей тюряге!

   Капитан сжал кулаки, призывая себя к спокойствию. Похоже, надо себя успокаивать, а не этого интеллигента с тонкой душой.

   – Капитан, объект появился. – Прошуршала рация. – Та самая толстуха, что вчера.

   – Толстуха? Не может быть! Должен прийти мужик, – удивился капитан.

   – Они переиграли. – Тихо сказал Игорь. – На этот раз жертвой насилия стала девушка.

   Капитан взглянул на Игоря, но никак не прореагировал.

   – Всем – предельное внимание. – Он тихо отдал приказ в рацию.

   Алевтина поковырялась в салате, выпила бокал сока и пыталась вчитаться в журнал. Перед глазами стояло озабоченное лицо Игоря. Милый, милый мой человек. Самый родной и долгожданный. Как он беспокоится! И не понимает, что вся эта афера для нее последняя гастроль, последняя роль. Аля подняла лицо и всмотрелась в стекло. Как она будет жить без театра? Без своего театра? Как? Можно конечно, согласиться сниматься в кино. Два сценария сериалов, в которые ее пригласили, до сих пор валяются на полке дома, и режиссеры, в надежде на ее согласие, все так же звонят ей почти каждую неделю. Конечно, это немалые деньги, и она должна быть счастлива, что до сих пор в ней нуждаются, как в актрисе. Сколько ее подруг по цеху пропали в безвестности, спились или влекут жалкое существование, отринутые от сцены и экрана. А она строит из себя гордую. Я? В сериалах? В этом второсортном мыле? Бывали времена, когда она отказывала таким режиссерам, сняться у которых любая актриса почла бы за честь. Ради верности своему театру, ради дружбы с Вась-Васем... И что? Теперь ползти на пузе к этим ухарям из телевидения? Но с другой стороны, это тоже работа, не сцена, конечно, но так любимое ею лицедейство. Надо посоветоваться с Игорем. Надо, наконец, наверное, рассказать причины, почему она ушла из театра. Но для него это будет удар. Он до сих пор вспоминает об Анжеле, как о благодетельнице его детей. Тоже мне, благодетельница. Знал бы ты, Игоречек...

   – Ну, здравствуйте, Дора! – раздался над головой голос со скрытой издевкой.

   Она подняла глаза и на миг онемела. Перед ней стояла Лара. Глаза прикрывали огромные солнечные очки, губы раздуты, в углу рта запеклась капелька крови. Левая щека темно-фиолетового цвета была припудрена, но все же сквозь слой пудры просматривался гигантский кровоподтек. Шея девушки была замотана шелковым шарфом, а неподвижная правая рука в гипсе поддерживалась косынкой. На какую-то долю секунды Алевтина подумала, в какой же перелет попала эта девочка? Кто же с ней такое сотворил?! Но только на долю секунды. Ибо по истечению этого мгновения картинки прошедших пяти дней выстроились в строгий ряд. Аля в который раз восхитилась мастерству Лары, как гримера. Девушка подумала обо всем – и о том, что каждая женщина попробует замазать синяк, и ей виртуозно это удалось, и о том, что появись она в натуральном виде избиенной, ее вряд ли пустили бы в ресторан. А так, большие очки, низко наклоненная голова, волосы, начесанные на лицо, рука, висящая на подвязке. Все вполне приемлемо. Аля ждала Арсения, но, похоже, мошенники решили в этот раз сыграть спектакль по другому сценарию. Ну, что ж, ребятушки, я тоже умею импровизировать на ходу!

   – Лара?! – с ужасом в голосе воскликнула Дора. – Это вы?

   – Да уж, вашими молитвами, – процедила сквозь губы Лара, и села за столик.

   – Боже, милочка, что с вами случилось?

   – Ваш милейший Арсений оказался маньяком. – Бухнула Лара.

   И без перехода Лара начала рассказывать.

   Как только Дора покинула ресторан, Арсений пригласил Лару покататься на машине. Она согласилась. Они доехали до Москвы, погуляли по Тверской, а потом он повез ее обратно в Кузькино. На полдороги он остановил машину, и они стали нежно целоваться. Когда он стал более настойчив, Лара, как девушка порядочная, стала сопротивляться. И тут...

   Он избивал меня, зажав рот рукой, – медленно говорила Лара. – Потом душил, – она отодвинула шарф, явив обомлевшей Доре длинные синие полосы на шее. – Насиловал до глубокой ночи, а потом выкинул на шоссе и уехал.

   Ее подобрали какие-то добрые люди, отвезли в больницу в Москве. Слава Богу, никаких сильных повреждений нет, только синяки и рука сломана. Утром она вернулась домой.

   Дора слушала Ларин монотонный голос, бледнее от каждого слова, а Алевтина про себя отмечала, сколько же нестыковок было в рассказе мошенницы. По ее рассказам мнимый Арсений исколошматил ее так, что девушка вряд ли встала бы с больничной койки через месяц. Интересно, почему им так необходимо было попасть в больницу именно в Москве? Что, по дороге от Москвы до Кузькино нет больниц? Но это стало понятно через секунду.

   – Вот, мне выдали справки, – и Лара положила перед ней два голубых листка.

   Алевтина тут же вспомнила рассказ Натэллы, о выкупе справок Гришани. Ясно. Значит докторишка, которому вы отваливаете за фальшивые справки тугую денежку, трудиться где-то в Москве. Тогда логично попасть в больничку именно в столице.

   – Но надо же обратиться в милицию! – почти шепотом воскликнула Дора. – Этот Арсений местный житель. Он сам мне говорил.

   – Я уже там была. – Сообщила Лара. – Мой однокашник участковый. Так вот он говорит, что такого жителя в нашем городе нет и не было. И он настаивает, чтобы я рассказала, как я с ним познакомилась.

   Дора закрыла руками лицо, оставляя полные ужаса глаза.

   – Лара, вы ему сказали, что это я вас познакомила? Ларочка, мне никак нельзя ввязываться в такие истории.

   – Я понимаю, – усмехнулась Лара, забыв, что ее губы все разбиты и поэтому она должна скривиться от боли.

   Но, радостная, что все идет даже лучше, чем она предполагала, Ленка не обратила на это внимание. Алевтине тоже это было не с руки.

   – Так вот, Дора, у вас два пути, – продолжила Лара, – либо вы сейчас идете вместе со мной к моему другу и в подробностях рассказываете, где и когда вы нашли этого замечательного клиента или...– и она выразительно посмотрела на сваху.

   Алевтина попыталась прокрутить данную ситуацию с позиции Доры. Так, если я частная сваха, работаю только на прямую, значит никакой регистрации своего дела у меня нет, значит, я не плачу налоги государству, и любое упоминание моей деятельности является угрозой моему успешному и прибыльному делу. Поэтому я никак не могу допустить, чтобы мое имя фигурировало в уголовном деле. Но и соглашаться сразу на откуп никак нельзя. Я жадная, расчетливая, и совсем не дура, как представляет эта Лара.

   – Но, дорогая, я не несу ответственности за сексуальную жизнь своих клиентов, – мягко сказала Дора. – Вы же сами сели к нему в машину и поехали кататься. Вас никто не заставлял.

   – Вот это и расскажите в милиции. – Жестко заявила Лара. – И потом, скажите, Дора, а платите ли вы налоги государству? Не поэтому ли вы на своих визитках не указываете род вашей деятельности?

   О-пля! Молодец, девчонка! Вот твой заготовленный козырь! – восхитилась Алевтина. Ну, все правильно. Если брачные конторы боялись плохой репутации, то частная сваха испугается бравых мальчиков из налоговой полиции. Конечно, можно с этим поспорить, Дора вполне может прикинуться овцой, отпираться вообще от факта знакомства с Ларой и кричать, что никогда в жизни не занималась сводничеством. Но! Во-первых, визитки, а во-вторых – половина ресторана видела, как она общалась и с Ларой и с Арсением.

   – Что ж, пора Доре порядком испугаться и просить отступного.

   Она протянула руку и взяла бумаги. В них значилось, что Лариса Хмелева поступила в час двадцать семь в 15-ю горбольницу с ушибами, ссадинами, сломанной рукой и является жертвой сексуального нападения. Все это было написано грамотно, сопровождалось латинскими словами, печатями и широкими росписями.

   Дора дрожащей рукой взялась за бокал, жадно отпила глоток, мгновенно пришла в себя, и четким спокойным голосом сказала:

   – Я готова оплатить ваш физически и моральный ущерб. Издержки и в моей профессии, как я погляжу, тоже бывают.

   Ленка в душе возликовала! Отлично! Она уж думала, что ей придется давить сильней, и перейти к банальному запугиванию. Нет, все оказалось намного проще. Ну и дура эта Дора! Вся ситуация шита белыми нитками. Как же пугается народ, когда видит официальные бланки с печатями.

   Дора вытащила изящное портмоне, и положила перед Ларой конверт.

   – Здесь все, что у меня есть. Около двух тысяч долларов.