Текст книги "Зона Зоо (СИ)"

Автор книги: Елена Щербиновская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

   – Эллис! – негромко позвал Роберт.

   Она не откликнулась, даже не шелохнулась, словно умерла. Роберт окликнул ее еще раз, но она снова не ответила. Роберт не видел, как шевелятся ее губы, не слышал ее голоса, потому что Эллис произносила свой монолог мысленно.

   Брожу по земле я,

   Не зная, кто я.

   В свету ли, во тьме ли

   Дорога моя.

   Я снова скитаюсь

   В стране бытия.

   Планета чужая -

   Отчизна моя!

   От края до края

   Чужие края,

   И всюду чужая -

   Родная земля.

   Устала от странствий,

   Куда мне идти?

   Блуждая в пространстве,

   Я сбилась с пути.

   Сквозь выжженный город

   И мрачный пустырь

   Не видно прохода

   В святой монастырь,

   Исчезли дороги

   На карте земной,

   И дела нет Богу,

   Что станет со мной.

   Где дом мой печальный,

   Жилище теней?

   Там кто-то встречает

   Меня у дверей...

   Но ключ мой потерян

   В далеких краях,

   И стала я тенью

   В незримых мирах.

   Я вечно скитаюсь

   В плену бытия,

   И всюду чужая,

   И всюду своя...

   Интересно, о чем она думает сейчас? – пробовал отгадать Роберт. – О Мартине? Обо мне? Он напрягся, сосредоточился, стараясь прочитать ее мысли, но у него ничего не получилось.

   – Да, если бы я мог читать мысли, как Мартин! Но я не могу! Я другой! Хотя мы одной природы... Проклятье! Опять – Мартин! Видно, я никогда от него не избавлюсь! Даже убитый он умудряется причинять мне боль! Боль, которой никогда раньше не было, а теперь она яростно гложет меня, словно дикий зверь, и никуда не уходит. Она все время наготове, только и ждет, чтобы снова вцепиться!

   – Эллис, – снова произнес Роберт, – ради Бога, поговори со мной! Я понимаю, я отвратителен тебе, но сейчас мы одни, здесь нет никого, кроме нас! И ты можешь сказать мне все, что захочешь, все, что ты думаешь! Я все выслушаю и все выдержу!

   Эллис, наконец, повернула голову и рассеянно посмотрела на Роберта.

   – Кажется, ты звал меня?

   – Да! Но ты не пожелала со мной разговаривать!

   – Извини, я просто задумалась.

   – Значит, ты не слышала, что я тебе говорил? Что ж, может, и к лучшему.

   Эллис неожиданно улыбнулась.

   – Я совсем не думала тебя осуждать.

   – А о чем ты думала? – нетерпеливо спросил Роберт.

   – О том, что сейчас мы ничуть не отличаемся от животных в зоопарке. Мы тоже подчиняемся чьей-то воле. Нас также можно запереть в клетки!

   Роберт горько усмехнулся.

   – Да, но животных в зверинце не казнят! А меня очень скоро приговорят к смертной казни.

   Эллис удивленно посмотрела на него.

   – Но и тебя никто не казнит! Ты же знаешь.

   Лицо Роберта исказила странная гримаса, он сказал резко.

   – А я их заставлю! Я сделаю так, чтобы меня казнили.

   – Тебе что, лавры Христа не дают покоя? – Эллис поглядела ему в глаза. – Но ты все равно им не станешь! Смотри, ты весь уже черный! Чернота вышла из твоих глаз и захватила тебя всего!

   Роберт опустил глаза.

   – Так заметно?

   – Еще бы! И давно ты продал душу?

   Роберт болезненно поморщился. О чем она говорила? О какой там еще душе? И зачем, зачем он слушал ее...

   – Душа – всего лишь оболочка, воздушный шарик, мыльный пузырь... Подул – и шарик лопнул. В каждом из нас живет не душа, а зверь, в тебе, во мне, в каждом из нас! – мрачно произнесла чернота голосом Роберта.

   Эллис встала, схватилась руками за решетку. Роберт смотрел на ее тонкие пальцы, сжимающие железные прутья. Это выглядело так дико, так нелепо. Ее нежные руки были совсем не похожи на когтистые звериные лапы. Нелепо, что она в клетке. Она чиста и невинна. Эллис странно посмотрела на него, и сказала.

   – Так это зверь стрелял в Мартина!

   Роберт ощутил, как пол уходит из-под ног. Мир покачнулся и стал падать. И не за что было ухватиться, если только, как Эллис, за решетку... А Эллис вдруг начала смеяться. Ее смех был еще ужаснее, чем откровенное обвинение. Роберт подошел к решетке, разделяющей камеры, осторожно дотронулся до рук Эллис. И теперь уже не чернота, а что-то совсем другое, произнесло его голосом.

   – Эллис, умоляю, прости меня!

   Она отдернула руки, бросилась в глубину своей клетки, и вдруг закружилась в танце. Это был странный, магический танец, она вращалась все быстрее и быстрее, словно закручивая невидимую спираль. Роберт смотрел на нее, голова шла кругом. Он вдруг вообще перестал понимать, кто он на самом деле. А Эллис выделывала невероятные движения, подпрыгивала, изгибалась, вытягивала шею, падала на пол, каталась по земле, это было прекрасное и невыносимое зрелище.

   – Прекрати! – не выдержал Роберт.

   – И не подумаю! – со смехом ответила Эллис. – Я – танцующий зверь! Мне тоже нравится быть зверем!

   – Значит, тебе не хватает низшего мира? Тебе не хватает земной жизни с ее чувственностью, запахами, сладострастными вздохами, безумными ритмами, животными движениями, с ее запретной низостью...

   – Мир людей низок, фальшив и лицемерен, а человеческая плоть хуже этой тюрьмы! – продолжая кружиться, ответила Эллис. – Не путай одно с другим. Естественны только звери. Теперь я точно это знаю. И если зверь живет хотя бы внутри нас, это прекрасно.

   Роберт едва не вышел из себя.

   – Какая чудовищная непоследовательность! Сначала ты жалеешь животных, потом испытываешь к ним отвращение, ненавидишь, теперь подражаешь им! А может быть, ты просто им завидуешь? Не так ли, Эллис?

   Эллис села на каменный пол и удивленно посмотрела на Роберта, словно впервые его увидела.

   – Конечно! Ты прав! Я именно им завидую, и только сейчас это поняла! Они лучше людей, и лучше нас! Вот людям, например, я совсем не завидую! Особенно заключенным. Ты только посмотри! Какие ужасные условия! Ни ванной, ни туалета! В углу камеры грязное ведро, в которое человек должен писать и какать. Это унижает его. Потом, наверняка, из ведра идет ужасная вонь! И человек сидит в ней, и страдает не от неволи, а от запаха собственного дерьма! А зверю, живущему в клетке, плевать на дерьмо, он страдает от неволи. Тем самым он ближе к Богу. В любом случае, у зверя огромное преимущество перед человеком! Он естественен! А это достойно зависти!

   – Знаешь, Эллис, – мрачно сказал Роберт. – Ты просто во всем подражаешь Мартину. Это он – покровитель животных. А я охотник, поэтому ты ненавидишь меня. Ты ненавидишь меня за то, что я не такой, как Мартин!

   Роберт отошел в глубину камеры, опустил руки и снова стал глядеть в зарешеченное окно. Эллис тоже молчала. Так прошло несколько минут земного времени. Потом Роберт резко обернулся и сказал.

   – Меня все равно скоро казнят. Ты останешься одна, в этой камере. К счастью, у тебя не будет проблем с вонючим ведром, но, возможно, ты затоскуешь в неволе. Так вот, ты должна знать, что я все равно всегда буду с тобой! Даже если уничтожат мое тело, разрушат мой дух. Я люблю тебя, Эллис. Я лгал от любви к тебе. Я умираю от любви к тебе. Я готов убивать от любви к тебе! И я всегда буду рядом, в черноте или свете! Я никогда не покину тебя, как Мартин!

   Эллис знала, что сейчас он говорит правду. И не только потому, что теперь она научилась различать безошибочно каждую правду и каждую ложь. Просто она и так давно все поняла. Она помолчала, потом тихо спросила.

   – А чего хочет зверь, живущий в тебе?

   Роберт посмотрел ей в глаза и понял, что должен идти до конца.

   – Он хочет, что бы ты навсегда забыла Мартина!

   В коридоре раздался звук тяжелых шагов. К камере неожиданно подошел охранник и произнес бесстрастным голосом.

   – Господа, пришел ваш адвокат и хочет вас видеть. Можете пройти со мной в комнату для свиданий.

   Он долго возился с железной дверью, словно нарочно тянул время, наконец, со скрежетом открыл, надел на заключенных наручники и повел в коридор.

   Глава 12. Таинственный адвокат

   Директор зоопарка господин Дэйв сидел в своем кабинете и задумчиво смотрел в окно. Отсюда хорошо был виден зверинец. Правда, летом, когда на деревьях густо разрасталась листва, силуэты животных едва угадывались. Но Дэйв хорошо представлял каждого из них, изучив за долгое время своей работы их особенности, повадки. Особенно ему нравилась лань – подкидыш. Сейчас она была уже вполне здорова, легко и грациозно передвигалась на всех четырех ногах. Дэйв с благодарностью и сожалением вспомнил Мартина, который сумел так быстро выходить раненое животное. Да, он не ошибся, взяв на работу этого парня. Обидно, печально, что все так получилось.... Он не ошибся, и, оставив лань в зоопарке. Теперь ему часто приходилось видеть, как люди останавливаются около ее клетки, разглядывают, фотографируют, кто-то из детей даже попытался ее нарисовать. Лань почему-то испуганно озиралась своими большими красивыми глазами и старалась забиться куда-нибудь в угол. Видно, еще не совсем оправилась от пережитой травмы. Ну, ничего, обживется, привыкнет. Дэйв с грустью продолжал глядеть на зверинец, и ему становилось все больше жалко своих питомцев. Признаться честно, и судьба, да и он сам, не очень-то их баловали. Совсем не надолго в их жизни наступила счастливая полоса, появился толковый и заботливый служитель, всюду навел порядок, а теперь снова мерзкий пьяница, хитрый и наглый шантажист, будет красть у них еду, грубо кричать на них. От этой мысли Дэйва передернуло. Конечно, для него, директора зоопарка, не было никакой тайны в том, что этот отброс общества постоянно обворовывает животных, в том, как скверно он с ними обращается.

   – Но что поделать? Никакой возможности нет найти хорошего работника! – оправдывал сам себя директор. – Я ведь пробовал, искал, давал объявления, готов был увеличить зарплату вдвое, даже втрое! Но все равно никто не нашелся. А платить, как артисту цирка, или юристу в банке, я тоже не в состоянии. Какой тут к черту бизнес! Так, одни слова. Зоопарк – предприятие не окупаемое, даже убыточное, еле-еле сводит концы с концами... Вот цирк – другое дело! Теперь одна надежда на Кэтти. Пусть она заберет к себе хоть кого-то из несчастных животных, у нее они хотя бы голодать не будут. И как некстати появились эти самозванцы! Какая же нелегкая их принесла! Все испортили, и сами попались! Ну, ничего, справедливость восторжествует, так это им не пройдет, они получат по закону...

   На столе зазвонил телефон.

   – Дорогой Дэйв! – озабоченно произнесла в трубке Кэтрин. – Мои новые животные до сих пор еще у тебя! А я уже придумала для них интересный номер! Дала объявление о представлении, все билеты раскуплены, а звери еще не выдрессированы!

   От звука ее голоса приятная дрожь пробежала по всему телу Дэйва. Эта женщина уже давно просто сводила его с ума.

   – Но я думаю, Кэтти, тебе не о чем беспокоиться. С твоим-то талантом! – успокоил ее директор.

   – Не перехваливай меня, Дэйв, – рассмеялась в трубке Кэтрин. – Я слишком честолюбива, и твои слова могут меня испортить.

   – Тебя невозможно испортить, моя королева! – Дэйв страстно поцеловал трубку.

   – Так я могу, наконец, взять своих зверюшек и отвезти в цирк? Мне больше ничто не помешает? Надеюсь, и ты не передумал отдать их мне?

   – Ты же знаешь, я человек слова. Конечно, Кэтти, забирай их как можно скорее. Каждый зверь требует внимания, ухода, ласки, ты все это можешь дать! – ответил Дэйв, ощутив стремительно нарастающую эрекцию и мысленно распластав дрессировщицу на кабинетном диване.

   Кэтрин усмехнулась.

   – Хочешь сказать, чем меньше зверей в зоопарке – тем лучше?

   – Получается так... Пока не найду нового работника. Приезжай скорей, дорогая, – не сдержался Дэйв.

   – Что-нибудь еще случилось? – удивилась Кэтрин.

   – Просто... я ревную тебя к твоим тиграм, а особенно к этой черной пантере! – вырвалось у Дэйва.

   Кэтрин пронзительно захохотала в трубке. Дэйв со сладострастным наслаждением слушал ее смех, представляя себя самцом пантеры, сжимающим ее в своих объятиях. Наконец, Кэтрин перестала смеяться и спросила деловым голосом.

   – А что слышно насчет суда?

   – Пока ничего, Кэтти. Хорошо, что ты мне напомнила. Пожалуй, позвоню-ка я комиссару.

   Пожелав удачи на арене своей подруге, Дэйв закурил, поправил ширинку, еще раз глянул в окно на зверинец, взял телефонную трубку и набрал номер.

   – Полицейское управление, – отозвались на другом конце трубке.

   – Это директор зоопарка. Я хочу поговорить с комиссаром, – сказал Дэйв.

   Через некоторое время в трубке прозвучал голос комиссара полиции.

   – Господин комиссар, позвольте поинтересоваться, когда назначен суд? – спросил Дэйв.

   – Пока не могу точно сказать, – голос комиссара показался Дэйву каким-то странным, неуверенным.

   – Но почему?

   – Видите ли, возникли некоторые обстоятельства.

   – Какие обстоятельства? Я надеялся, что преступника приговорят к смертной казни в самое ближайшее время.

   Комиссар в трубке мялся и мямлил.

   – Понимаете, ситуация затруднительная. Суд, конечно, состоится. Мы можем выдвинуть обвинение за покушение на представителя закона, за оскорбление и угрозы директору зоопарка и укротительнице. Но этого недостаточно для смертного приговора. Да еще у них появился какой-то знаменитый адвокат из столицы!

   – Ну и что? Мы тоже можем нанять адвоката, и тоже не менее знаменитого, – возмутился Дэйв. – Мы выиграем дело! Ведь этот тип – убийца! Да еще с подложными документами!

   В трубке возникла короткая пауза, после чего комиссар сказал.

   – Дело в том, господин Дэйв, что обвинить преступника в убийстве невозможно, пока не найдется труп.

   – Какой труп? – закричал Дэйв.

   – Вашего работника.

   – Но его увезли! Врач сказал,... и его увезли в морг!

   – В том-то и дело.... Но, понимаете ли, – комиссар снова замялся, – труп служителя по дороге исчез.

   Дэйв подскочил в кресле.

   – Как? Как это произошло?

   – Видите ли... когда санитарная машина остановилась у здания морга, санитары открыли кузов, взялись за носилки, в общем, все, как положено... но обнаружили, что носилки пусты. Тела на них не было.

   – Его похитили? – с удивлением спросил Дэйв. – Кто и зачем?

   – Пока ничего не могу сказать, – комиссар тяжело вздохнул. – Следствие ведется. Мы вам сообщим...

   – Я думаю, нам стоит встретиться лично, господин комиссар, – сказал Дэйв. – Не могу просто так сидеть, сложа руки, и ждать, что еще произойдет. Может быть, я буду чем-то полезен вам.

   – Ну что ж, приезжайте, – обречено произнес комиссар.

   Охранник открыл ключом тяжелую железную дверь и ввел заключенных в комнату без окон, специально предназначенную для свиданий. Там, удобно устроившись на лавке, опираясь руками на стол, сидел мужчина в широкополой шляпе, из-под которой едва можно было разглядеть его лицо. Но и его поза, и весь облик явно демонстрировали человека, уверенного в себе и знающего свое дело. Заключенные остановились. Охранник подтолкнул их на лавку по другую сторону стола, напротив адвоката, и безразличным голосом произнес.

   – У вас десять минут.

   – Пожалуйста, оставьте нас одних, – обратился адвокат к охраннику. – Я должен поговорить со своими клиентами наедине.

   К зданию полицейского управления подъехала машина. Из нее вышел господин Дэйв и торопливо побежал по ступенькам. Его пропустила охрана.

   У кабинета комиссара дежурный попросил немного подождать. Он заглянул в кабинет и исчез за дверью. Вскоре он вышел, и почему-то смущенно, отводя в сторону взгляд, попросил директора зоопарка зайти. Комиссар сидел за столом, нервно курил и теребил в руках папку с уголовным делом.

   – Присаживайтесь, господин Дэйв, – сказал он упавшим голосом и тоже, как и дежурный, отвел глаза.

   Это насторожило Дэйва, и он спросил.

   – Какие-то проблемы, господин комиссар?

   Комиссар тяжело вздохнул.

   – Работа такая... без проблем не бывает.

   – Я понимаю, кто-то похитил тело, – сказал Дэйв, стараясь придать голосу мягкость. – Но ведь это не значит, что нельзя судить преступников! Я готов дать показания в суде. И Кэтрин согласна. Мы хотим, чтобы все было по справедливости.

   – Ценю вашу поддержку, – комиссар снова вздохнул и потянулся за новой сигаретой. – Но, понимаете ли, господин Дэйв... я, конечно, не имею права, но вам я должен сказать. Это строго конфиденциально, сугубо между нами.

   – Я умею хранить тайны, – с достоинством произнес Дэйв.

   – Понимаете ли, вынужден сообщить, что суда не будет.

   – Но почему?

   – Заключенные бежали из тюрьмы, – упавшим голосом прошептал комиссар.

   Дэйв опешил.

   – А когда это произошло?

   – Мне только что сообщили. Я сам в шоке.

   – Но как? Как им удалось? Это же лучшая тюрьма в городе!

   – Вы правы. Их поместили в лучшую тюрьму города, – комиссар почувствовал облегчение, что хоть с кем-то мог поделиться своей бедой. – Там великолепная охрана, сигнализация, все оборудовано по новейшему слову техники. Я сам не понимаю, господин Дэйв! Простите меня, мне так неловко. Я, я поверил тогда, в зоопарке этому самозванцу, невольно обидел вас.

   – Ладно, это дело прошлое, – мрачно сказал Дэйв. – Но как же, все-таки, они сумели бежать?

   – Вероятно, их каким-то образом вывел их адвокат! Я сам не понимаю. Трудно представить, что он смог подкупить охрану.

   – Адвокат? – удивился Дэйв. – Но как он сумел проникнуть в тюрьму?

   – Все обвиняемые имеют право на адвоката, – устало сказал комиссар. – Это предусмотрено законом. Он предъявил документы, как положено. Там все было в порядке, удостоверение на имя доктора юриспруденции, очень известного защитника из самой столицы. Ни у кого не вызвало сомнений.

   – Но документы оказались поддельные? – удивился Дэйв.

   – Пока ничего не известно. Охрана клянется, что самые настоящие. А у них-то уж глаз наметанный!

   – А откуда вдруг взялся этот адвокат? – продолжал выпытывать Дэйв.

   Комиссар выразительно махнул рукой.

   – Да неизвестно, откуда взялся! Может, с неба свалился! – комиссар кисло ухмыльнулся. – Мы, конечно, найдем беглецов! Доведем расследование до суда. Только учтите, господин Дэйв, я рассказал вам все, как близкому другу, как человеку, которому доверяю. Вы должны хранить молчание.

   – Я готов расписаться в не разглашении тайны следствия, – заверил комиссара директор зоопарка.

   – Не стоит, – улыбнулся комиссар. – Мне достаточно вашего слова...

   Глава 13. Семья

   За высокой оградой, в глубине зверинца Анджела, Сандра, Тэсси, Биби, Виктория, Руфус, Гира и Леонар даже не подозревали о том, какие события происходят вокруг, у них хватало собственных переживаний. И даже яркие солнечные лучи, пронизывающие вокруг своими золотыми нитями, сейчас их не радовали. Все они сбились вокруг клетки львов, находящейся в центре, и старались оказаться как можно ближе друг к другу, настолько, насколько позволяло ограниченное пространство.

   – Какая тоска на сердце. Не знаю, как нам теперь жить, – печально произнесла Анджела.

   – Так, как жили раньше, – ответила Сандра.

   – Это невозможно! – воскликнула Анджела, буквально вжимаясь в решетку. – Слишком много всего произошло! Невозможно делать вид, что ничего не было!

   Ее поддержала Тэсси.

   – Конечно, сколько мы всего пережили... Я даже думать об этом не могу... Но ведь у нас есть какая-то надежда, ведь не все плохо...

   Анджела удивленно поглядела на нее.

   – А что ты видишь хорошего? Что? Все кончено! Все разрушено!

   Тэсси подумала и сказала.

   – Да. Но семья осталась!

   – Пока осталась, но неизвестно, что будет завтра, – с горечью произнес Леонар.

   – А может быть, может быть, господин Дэйв теперь никого не отдаст в цирк? – встрепенулась Виктория. – Он ведь так защищал нас. Значит, мы ему не безразличны.

   Анджела грустно посмотрела на нее и опустила голову.

   – Зачем мы ему теперь? За нами даже ухаживать некому! Промелькнуло счастье, и исчезло навсегда. Солнце взошло и угасло, и опять – беспросветная тьма!

   Тэсси слушала ее, затаив дыхание, и когда волчица закончила свой короткий монолог, она воскликнула.

   – Как красиво ты говоришь, Анджела! Но только от этих слов сжимается сердце, и тоска подступает еще сильнее. А я не хочу, не хочу, чтобы мы теряли надежду! Мы должны верить, должны бороться!

   Руфус потянул носом воздух, словно вынюхивая, откуда может повеять надежда, и сказал, слегка заикаясь.

   – Мне кажется, Тэсси права. Мы обязательно должны бороться, иначе на наши головы посыплются новые беды.

   – Но как, как, дорогой мой Руфус, мы можем бороться, сидя все в тех же клетках! – Гира закинула голову и оглядела своих соседей. – Здесь мы бессильны!

   – Я думаю, каждый из нас должен заниматься каким-то делом, – тихо сказал Руфус, – полезным и нужным делом.

   Биби раскачалась на ветке, прыгнула вниз и приземлилась у решетки рядом с Руфусом.

   – Хорошо тебе говорить! Ты вот все время копаешься в своих листочках, стебелечках, букашках, таракашках! Ты видишь в этом смысл, получаешь от этого удовольствие. А что делать мне? Я не могу заниматься такой нудной кропотливой работой, мне надо двигаться, бегать, прыгать, общаться, в конце концов!

   – Значит, тебе в цирк прямая дорога, Биби, – сказала Сандра. – Ты там найдешь то, что тебе нужно, и нечего зря убиваться.

   – Не говори мне про этот цирк! – возмутилась Биби, – я слышать о нем не могу! Я, может, и глупости болтаю, но цирк для меня хуже смерти!

   Леонар с сочувствием посмотрел на нее.

   – Ты и правда болтаешь глупости, Биби! Не обижайся, что я так говорю, но ты не права. Почему цирк хуже смерти? Цирк – это просто другая форма существования, смена обстановки, и если ты не будешь такой упрямой, то сразу увидишь в предстоящей перемене большой смысл.

   – Если честно, я даже рада за вас, – Виктория тихонько всхлипнула. – У вас двоих, все-таки, есть будущее, а у нас... у нас ничего больше нет.

   – Не правда, Виктория! – Руфус в порыве чувств разрыл свою подстилку и стал раскидывать вокруг траву и листья. – У нас тоже есть будущее. Мы тоже можем изменить нашу жизнь, мы можем многое изменить.

   – Как? Скажи, Руфус, как? – взволнованно произнесла Гира.

   – Простите, что я повторяюсь, но, я уверен, каждый может найти себе занятие по душе даже в наших условиях. Если мы будем заниматься делом, интересным делом, все станет по-другому, вы сами увидите!

   Руфус так увлекся своей идеей, что совсем перестал заикаться, его голос звучал ясно и чисто. Все молча смотрели на него, открывая для себя что-то новое в этом тихом, застенчивом существе, а он продолжал вдохновенно говорить.

   – Мне кажется, Анджела, что ты, например, могла бы заняться поэзией. У тебя явный поэтический дар. Правда, Тэсси?

   – Конечно! – радостно откликнулась Тэсси.

   – А наш уважаемый Леонар, пока он остается с нами, вполне мог бы сочинять свои песни, а также музыку к стихам Анджелы.

   Сандра захлопала крыльями.

   – Прекрасная мысль, Руфус, – вместо того, что бы страдать от тоски, мы могли бы устраивать поэтические и музыкальные вечера.

   Руфус смущенно посмотрел на Леонара.

   – Надеюсь, я не оскорбил вас своим предложением, Леонар?

   Леонар поднялся и благодушно произнес.

   – Ну, какие тут оскорбления... И вообще, Руфус, давай забудем старую вражду. Я тоже иногда бываю несправедлив! А ты молодец, шакал. Я раньше тебя недооценивал! Позволь, я пожму твою лапу в знак моего расположения к тебе.

   Леонар потянулся к решетке, Руфус прижался к ней с другой стороны, потянулся навстречу. Мощная львиная лапа сквозь железные прутья сомкнулась на небольшой когтистой лапке шакала.

   – Что я вижу! – восторженно воскликнула Гира. – Боже мой, что происходит! Сейчас перевернется мир!

   Тэсси приподнялась на все свои четыре ноги и легко подпрыгнула.

   – Какое счастье! Все помирились! У меня от радости совсем прошла нога!

   – Поздравляю, Тэсси, – сказала Сандра. – Радость – самое лучшее лекарство.

   В это время на дорожке появился их прежний служитель, мрачный и отощавший. С трудом, из последних сил он удерживался от выпивки и воровства, но твердо решил перетерпеть хотя бы несколько дней, очень опасаясь, что господин Дэйв осуществит свои угрозы и посадит его в тюрьму. Уж если такого крутого богача, как этот приезжий, сумели упечь за решетку, то с ним, бедным, бездомным сиротой, точно не станут церемониться. И откупиться нечем. А в тюрьме, как известно, никакой выпивки вообще не дождешься!

   По виду служителя сразу было понятно, что ему приходится скверно, но у животных его жалкий совсем не вызывал сочувствия. Они только и думали, чтобы он поскорее убрался подальше от них. Он быстро разбросал по клеткам еду, что-то раздраженно ворча себе под нос, и потащился дальше, волоча пустую тележку. Звери с отвращением глядели ему в след.

   – Фу, даже есть из его рук не хочется! – пропищала Биби.

   – Все вернулось на круги своя, – тихо сказала Сандра.

   – А мне кажется, что очень скоро что-то изменится, что-то важное произойдет, на самом деле, я чувствую это, – сказала Тэсси.

   – Послушайте! – закричала Гира. – Не надо ничего ждать! Мы сами все изменим! Надо устроить побег! Всем вместе сбежать отсюда! – Вот здесь – начало тоннеля, – она показала лапой место в земле, – я могу продолжить раскопки. Предлагаю всем присоединиться. Пусть каждый начнет в своей клетке незаметно копать подземный ход и докопает хотя бы до нас с Леонаром. Ночью, когда заснет проклятый пьяница, мы все соберемся в нашей клетке, и продолжим копать вместе. Конечно, Руфус прав. Земля тут твердая, но если мы возьмемся вместе, неужели у нас не хватит сил?

   Сандра печально посмотрела на нее.

   – Прекрасное и благородное предложение, Гира. – Но, боюсь, это бессмысленно. Если даже мы и сумеем выбраться, в чем я сильно сомневаюсь, то – вряд ли выживем за пределами зоопарка.

   – Но почему, Сандра? – закричала Биби. – Ведь мы будем вместе!

   – Конечно, – живо отозвалась Виктория. – Мы, мы смогли выстоять в неволе, так почему же пропадем и погибнем на свободе?

   Сандра опустила крылья и глубоко вздохнула.

   – Мы слишком долго живем здесь, мы давно разучились жить на свободе. Свобода убьет нас.

   – А Тэсси? – воскликнула Виктория. – Она совсем недавно с нами. Может быть, она смогла бы? Может быть, мы сможем выпустить ее на свободу?

   – Ну да, Тэсси, ты можешь выйти, ну, как бы, на разведку! Если тебе там не понравится, ты вернешься!

   Тэсси ударила копытом в землю.

   – Нет. Мой дом – здесь, и я никуда отсюда не пойду, даже если... даже если передо мной откроют решетку! Я останусь с вами.

   – Но если мы не уйдем, тогда ничего не изменится! – произнесла Гира. – Надо хотя бы попытаться...

   – Мы можем измениться сами! – сказал Руфус.

   – Мы уже изменились, – уверенно сказала Сандра. – Мы научились думать друг о друге. Руфус, заботясь о нас, советует каждому заняться делом, которое ему по душе, Анджела и Леонар берутся сочинять для нас стихи и песни, Гира предлагает бежать отсюда всем вместе, а Тэсси отказывается от возможной свободы ради нашей общей семьи. Даже я, старая сова, не ворчу, что мне не дают спать, а готова целый день разговаривать с вами! Разве можно было представить себе это раньше, когда мы то и дело сцеплялись из-за любого никчемного повода!

   – Нет, Сандра, мы не сами стали другими, – печально вздохнула Анджела, – нас научил этому Мартин.

   – Я думаю, именно для этого он и пришел сюда, – задумчиво произнесла Сандра. – Но если бы не захотели, то, наверное, даже у Мартина не смогли бы ничему научиться. Только одного понять не могу – зачем ему нужно было столько ключей?

   – Боюсь, этого мы уже никогда не узнаем, – сказал Леонар.

   – Все равно мы должны их сохранить, сохранить так, чтобы никто не нашел, чтобы они никому не достались! – убежденно воскликнула Тэсси.

   Не смотря на все усилия полиции удержать происшествие в тайне, весть о побеге из тюрьмы опасных преступников быстро разнеслась по всему городу. Люди сразу забыли недавние слухи – про туманы, метеорит, инопланетян, даже взбесившихся животных, и все их интересы теперь были направлены на поиски полицией таинственных убийц. Это уже были не сплетни, не миф, а вполне реальное событие, и страх перед беглыми заключенными тоже был вполне реальный и обоснованный.

   Здание полицейского управления осаждали назойливые журналисты, пытаясь просочиться внутрь и раздобыть хоть какую-нибудь информацию. Охрана их отгоняла, но они появлялись снова и снова, вооруженные до зубов диктофонами, фотоаппаратами и видеокамерами, и управление со стороны напоминало осажденную крепость. Журналисты требовали, чтобы комиссар полиции немедленно дал интервью. И, поскольку он никого из них не принимал, и сам к ним не выходил, выкрикивали оскорбительные слова и угрожали большим скандалом в прессе.

   Вокруг зоопарка теперь круглосуточно патрулировала усиленная охрана. Днем полицейские стояли у входа и проверяли документы у каждого посетителя. Потом всех отводили в специально оборудованную комнату личного досмотра. Некоторые люди возмущались, но большинство не возражало, понимая сложность обстановки в городе.

   Когда госпожа Кэтрин подъехала на своем фургоне к воротам, ее, конечно, тут же остановил патруль. Знаменитая дрессировщица была возмущена, гневно сверкая глазами, размахивала своим хлыстом.

   – Вы не имеете права! – кричала она, когда полицейские обыскивали ее машину. Рабочим пришлось выгрузить клетки, приготовленные для Леонара и Биби, но осмотр произошел очень быстро, после чего клетки снова были загружены в фургон, и машину пропустили.

   С самого утра на территорию зоопарка хлынула толпа людей. Такого, можно сказать, аншлага, здесь не было давно. Звери с удивлением наблюдали, как дорожки, скамейки, лужайки наполняются посетителями. Как ни странно, не смотря на распространившиеся слухи о беглых преступниках, люди толпами шли в зоопарк. Любопытство пересиливало страх. Ведь все события, как никак, развивались теперь вокруг зоопарка. Именно здесь произошло загадочное убийство какого-то бродяги, именно здесь арестовали убийцу и его сообщницу. А, как известно, убийцы любят возвращаться на место преступления. Поэтому посетители зоопарка пристально вглядывались друг в друга, надеясь разгадать под маской респектабельного джентльмена страшного маньяка. Они подозрительно косились на каждую красивую и стройную леди, предполагая, что она и есть сообщница этого маньяка. Людям очень хотелось распознать преступников, сообщить о них полиции и, таким образом, быстро прославиться а, может быть, даже получить вознаграждение.

   – Что случилось? – с тревогой сказала Виктория, глядя бесконечный поток посетителей. – Все люди будто с цепи сорвались и бросились сюда!

   – Наверное, сегодня выходной, им просто нечего делать, вот и пришли развлечься, – предположил Руфус.