Текст книги "Зона Зоо (СИ)"

Автор книги: Елена Щербиновская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

   – Мой зверинец является частью государственного заповедника! Всем известно, что здесь – запретная зона, а вы явились сюда с оружием, и вы за это ответите! – с достоинством произнес господин Дэйв.

   – Нет, это вы ответите!

   – Я вызову полицию, пусть они разбираются, какие законы олицетворяете вы, а какие – они, и кому за что отвечать!

   – Буду очень признателен, – произнес Роберт.

   Директор достал мобильный телефон и стал набирать номер.

   – Алло! Полиция?! Это директор зоопарка. У нас серьезное происшествие. Да, необходимо... хорошо, жду. И срочно пришлите скорою! Да нет, не ветеринарную! Человеческую! Как можно быстрее! Возможно, он еще жив!

   Роберт подошел к Эллис, прошептал.

   – Сейчас приедет полиция! Нам не нужны неприятности!

   – Мне все равно! – тихо отозвалась Эллис.

   И тут из тумана возникла прекрасная Кэтрин со своим извечным хлыстом. Роберт сразу узнал ее, и все его существо наполнилось каким-то непонятным, томительно-тревожным ощущением.

   – Дорогой Дэйв, я пришла за своими зверушками! – бодро произнесла Кэтрин, оглядывая клетки. – Пора, миленькие, ехать в цирк!

   – Тебе придется забрать своих зверушек немного позже, дорогая Кэт!

   Кэтрин удивленно посмотрела на него.

   – Почему? Из-за этого тумана?

   – У нас ЧП, Кэтти! Они ранили моего служителя.

   – Этого несчастного бродягу, которого ты из жалости нанял на работу? Но кто? Почему? Что он сделал?

   – Сейчас приедет полиция и во всем разберется!

   Заглушая голос Дэйва, раздался звук сирены. У въезда в зоопарк остановилась полицейская машина с включенными фарами, кто-то вышел из нее, открыл ворота. Машина медленно въехала на территорию. Вдалеке снова зазвучала сирена. Вскоре, рассекая фарами туман, подъехала машина скорой помощи. Туман неожиданно расступился, словно специально очистив дорогу машинам, и стал расползаться по сторонам. На дороге появились несколько полицейских, врач, санитары с носилками. Врач направился к Мартину, быстро осмотрел его.

   – Он жив? – с надеждой спросил Дэйв.

   Врач печально покачал головой.

   – К сожалению, ничем не могу помочь.

   Дэйв достал сигару, раскурил. Его лицо окутал дым, сливаясь с туманом в беспросветную завесу.

   Санитары положили тело Мартина на носилки, накрыли с головой покрывалом и, осторожно ступая, почти на ощупь понесли в машину.

   – Жаль. Я опять остался без служителя! Славный был парень... – прозвучал из дымки голос господина Дэйва.

   А комиссар полиции в это время дружелюбно беседовал с Робертом, с нескрываемым удивлением и даже каким-то подобострастием разглядывая его удостоверение.

   – Надеюсь, господин полковник, у вас не будет претензий к руководству зоопарка? – смущенно спросил комиссар.

   – Я смогу это сказать только после тщательного обследования территории.

   – Вам понадобится помощь? – услужливо предложил комиссар.

   – Нет. Мое задание связано с государственной тайной.

   – Понимаю. Но, обследовать территорию при таких погодных условиях... – с сомнением сказал комиссар.

   – Завтра, при свете дня! – решительно заявил Роберт. – А сейчас я попрошу вас опечатать зверинец и выставить на ночь охрану. Возможно, у преступника были сообщники.

   – Можете не волноваться, господин полковник. Мы проследим, чтобы ни одно живое существо не просочилось на территорию зоопарка до вашего прихода!

   – Директор и дрессировщица должны немедленно покинуть зверинец! – Раздраженно сказал Роберт. – И проследите, чтобы они случайно не вынесли с собой ничего, кроме своих личных вещей!

   Комиссар заискивающе улыбнулся и стал торопливо давать указания своим подчиненным. Потом подошел к директору зоопарка и Кэтрин.

   – Извините, уважаемые господа. Вам придется покинуть территорию, – он с виноватым видом опустил глаза. – Но прежде, вы уж извините еще раз, мои люди будут вынуждены ну, как бы, осмотреть вас.

   – Вы не смеете! – закричала Кэтрин и взмахнула хлыстом.

   – Успокойся, дорогая, – Дэйв осторожно взял ее за руку. – Полицейские наши друзья, они не доставят нам неприятностей!

   Комиссар сочувственно покачал головой.

   – Хотелось бы надеяться, что вы не причастны к преступлению!

   – Это уж слишком! – возмутилась Кэтрин. – Я никому не позволю меня обыскивать, тем более, подозревать в преступлении!

   – Очень сожалею, – мягко сказал комиссар.

   Зоопарк осветили яркие прожектора, появились патрульные с противотуманными фонарями. Комиссар лично проверил посты и направился к машине.

   – Вас подвезти, господин Дэйв? – предложил он.

   – Благодарю. Мы уж как-нибудь сами, – холодно ответил Дэйв.

   Комиссар уже садился в машину, когда из тумана раздался крик.

   – Стойте!

   К нему, словно призрачная нимфа, бежала Эллис. Комиссар удивленно посмотрел на нее. Эллис заговорила нервно и сбивчиво.

   – Этот человек... он лжет! Он не тот, за кого выдает себя! У него фальшивые документы! Арестуйте его!

   – О чем вы? Ничего не понимаю! – растерялся комиссар.

   – У моей напарницы сдали нервы, – поспешил объяснить Роберт. – С ней такое бывает. Знаете, бессонные ночи, опасность, постоянный риск... Воспаленное воображение...

   – Замолчи! – резко оборвала его Эллис. – Мои нервы в порядке! Проверьте его документы и убедитесь сами! Арестуйте его!

   – Странное заявление, – сказал комиссар, почесал в затылке, смущенно посмотрел на Роберта. – Я надеюсь, это досадное недоразумение.

   Роберт изменился в лице, стремительно отскочил в сторону

   – Берегитесь! Он убийца! – закричала Эллис.

   – А вы? – с интересом спросил комиссар. – Кто в таком случае – вы?

   – Она моя сообщница! – усмехнулся Роберт.

   – Что за дурацкие шутки, господин полковник? – произнес окончательно растерявшийся комиссар.

   – Это не шутки. – Роберт выхватил пистолет и выстрелил в воздух. Его окружили полицейские.

   – Как бы там ни было, полковник, вам придется проехать с нами в участок, – жестко сказал комиссар. – Мне очень неприятно, но я вынужден ...

   – Исключено!

   Роберт рванулся, схватил комиссара и приставил пистолет к его виску.

   – Не подходите! Освободите дорогу!

   Полицейские расступились. Роберт потащил комиссара к машине, буквально вонзив дуло пистолета в его голову. Лицо комиссара исказила гримаса. Внезапно сзади, словно дикая кошка, к Роберту кинулась Эллис и повисла у него на спине. Роберт вздрогнул, комиссар пригнулся, заломил ему руку. Все произошло в одно мгновение, но этого мгновения было достаточно, чтобы полицейские овладели ситуацией. На руках Роберта защелкнулись наручники.

   – Зачитайте ему его права, – устало сказал комиссар.

   Роберт замер. И все вокруг тоже остановилось и замерло, словно на картине. А в центре этой картины стояла смеющаяся Кэтрин с поднятым хлыстом. И все, окружающие ее люди, были похожи на дрессированных зверей с цирковой арены. Все, кроме Эллис...

   Эллис подошла к комиссару, поглядела ему в глаза.

   – Арестуйте и меня!

   Комиссар от удивления едва не лишился дара речи. И тут Роберт, окончательно запутавшийся в своих эмоциях, вдруг закричал.

   – Она ничего не сделала! Отпустите ее! Она не виновна!

   Роберта втолкнули в машину.

   – Но вы спасли мне жизнь! – сказал комиссар, смущенно глядя на Эллис.

   – Я его сообщница, точнее – его напарник. Это – правда, и это значит, что я должна разделить с ним ответственность за все, что произошло.

   Эллис протянула руки комиссару, он, покачав головой, надел на них наручники. Поднял глаза, нерешительно посмотрел на Эллис, держа ее скованные руки в своих, и пробормотал.

   – Вы имеете право хранить молчание, ибо все, сказанное вами, может быть использовано против вас.

   Эллис молча кивнула. Комиссар бережно взял ее под руку и помог забраться в машину. Машина тронулась и поехала к воротам.

   Глава 9. Шантаж

   Господин Дэйв печально глядел в след удаляющейся машине. Скоро она скрылась в тумане, издалека послышался металлический звук, это открывали ворота. Рядом прозвучал насмешливый голос Кэтрин.

   – Вы должны сохранять молчание, ибо все, произнесенное вами вслух, сделает ваши тайные помыслы явными, вскроет причинно-следственную связь ваших поступков, и тогда их последствия станут необратимы.

   – Из тебя, дорогая, получился бы прекрасный полицейский, или адвокат, – улыбнулся Дэйв.

   – С моим характером, скорее, прокурор, – усмехнулась Кэтрин. – А кстати, Дэйв, как ты думаешь, кем он, все-таки, был, этот твой новый служитель? За что его убили?

   Дэйв перестал улыбаться.

   – По-моему, он сам искал смерти, вот и нашел ее. Я догадался сразу, что он от кого-то прячется, но не стал ничего говорить. Он хорошо работал, хорошо обращался с животными. И денег не требовал. Так вести себя может только тот, кто скрывается. Вот его и нашли. Конечно, жаль Мартина, но уж такая у него судьба. Я не хочу вникать в эти дела. Возможно, его убили несправедливо, но он сам этого хотел.

   Кэтрин достала сигарету и закурила. Дэйв вытащил свою сигару. Оба помолчали, глядя на едва проступающие в тумане очертания клеток, на мерцающие отблески в каплях росы на траве...

   – Странная история, – сказала Кэтрин, затянувшись сигаретой. – Не кажется ли тебе, Дэйв, что в нашем городе за последнее время стало происходить слишком много странных историй?

   – Возможно, Кэтти, но я не хочу забивать себе ими голову, – устало сказал Дэйв. – И тебе не стоит.

   Кэтрин резко повернулась к нему.

   – Ты шутишь, Дэйв? Ты хочешь остаться в стороне? Но это не реально! Нас вызовут в полицию, заставят давать показания. Потом в суд...

   – Ну да, мы свидетели, – вяло произнес Дэйв.

   – Мы потерпевшие, мой дорогой! И я не намерена оставлять все так! Я не желаю, чтобы наглым полицейским все сошло с рук!

   – Как скажешь, Кэтти. – Дэйв с печальной нежностью посмотрел на нее. – Самое главное, чтобы ты была со мной. Ты сегодня останешься?

   Кэтрин взяла под руку Дэйва и повела сквозь туман к конторе. Они шли медленно, не оглядываясь. Тусклый свет фонарей слабо освещал влажную дорогу, все вокруг выглядело красивым, загадочным, величественным. У входа в контору маячила какая-то фигура. Приглядевшись, Дэйв узнал в ней своего бывшего служителя, уволенного за пьянство. Тот из тумана шагнул ему навстречу с наглой ухмылкой. От него разило перегаром. Дэйва передернуло. Пьяница преградил ему дорогу.

   – Ну что, господин Дэйв? Мое место опять свободно?

   – Твое место там, за оградой! – мрачно произнес Дэйв. – Проваливай, и не попадайся мне на глаза!

   – Вот уж и не подумаю, – хмыкнул пьяница. – Я вас предупреждал! Никуда вам не деться! Это место мое!

   – Пошел вон! – закричал Дэйв.

   – Сам пошел вон! – огрызнулся пьяница.

   Дэйв почувствовал, что теряет контроль над собой. Пара ударов кулаком, а кулаки у него были тяжелые.... Он поднял руку, и неизвестно, чем бы все закончилось, но тут на помощь пришла Кэтрин. Она молча взмахнула хлыстом и ударила служителя по спине. Тот взвыл, шлепнулся на четвереньки. Кэтрин снова хлестнула его. Служитель распластался на земле, издавая надрывные стоны. Взрыв ярости погас, Дэйв растерянно глядел на него, на свою подругу.

   – Не волнуйся, дорогой, – сказала Кэтрин. – Я заберу его в цирк и сделаю из него дрессированного клоуна.

   – Ты слишком великодушна, дорогая! – воскликнул Дэйв.

   – Ничуть, – улыбнулась Кэтрин. – Я забочусь не о нем, а о своих питомцах. Им нужны новые игрушки. Пусть позабавятся на арене. Есть его они не станут, он него скверно пахнет.

   – Еще поглядим, кто кого сожрет! – пьяница поднялся с земли. – Я в суд подам! Тяжкие телесные повреждения! Вот! – он развернулся спиной и задрал рубаху. – И вас тоже посадят, как этого господина! Так что не очень-то распускайте руки! А вы, господин Дэйв, дадите свидетельские показания! Вы ведь свидетель? Так? Вы видели, как меня избивали?

   – Убирайся! – закричал Дэйв, оторопев от такой наглости. – Тварь поганая, еще угрожает!

   – Да что вы так раскричались, господин Дэйв, – развязно ухмыльнулся служитель. – Твари у вас в клетках, а я человек, и знаю свои права! Вы, это... или немедленно берите меня на работу, или у вас будут большие неприятности! А уж я постараюсь, я вам их устрою по полной программе! Вам это надо?

   Дэйв брезгливо и настороженно смотрел на пьяницу. Уверенность сменилась сомнениями. Похоже, этот грязный тип не просто болтал языком, возможно, он с кем-то проконсультировался, и мог, действительно, создать проблемы. А это было совсем ни к чему. Даже блистательная Кэтрин опустила глаза, судорожно сжала руку своего друга и прошептала.

   – Он нас шантажирует, Дэйв!

   – Видно, кто-то подучил его. Сам бы он не додумался, – тихо ответил Дэйв. – Но знаешь, если у шантажиста пойти на поводу и хоть раз заплатить, он никогда не отвяжется.

   – Но я не хочу скандала! – сказала Кэтрин. – Ты сам говоришь – кто-то подучил! Значит, может подучивать и дальше!

   – Успокойся, – Дэйв обнял ее и холодно обратился к служителю. – Ладно, ступай в сторожку. Возьму на испытательный срок. Но если хоть раз поймаю на воровстве, или увижу пьяным, уж тогда посажу тебя я! Да так, что ты долго не выберешься! Я тоже знаю свои права!

   – Вот и договорились, – услужливо произнес пьяница, тут же сменив наглый тон на снисходительно-дружелюбный. – А к вам, госпожа Кэтрин, я никаких претензий не имею, вы не подумайте, это я так, справедливости ради...

   Кэтрин с трудом сдержалась, чтобы не отхлестать его снова, но опасение за свою репутацию заставили ее удержаться. А служитель бодро, словно его и не били, зашагал к сторожке. Жалкая его душонка сотрясалась от счастья. Он добился, чего хотел! Надменный господин Дэйв и его самодовольная подружка похоже, крепко испугались! Теперь никто уже не посмеет лишить его привычного места под солнцем! Его соперник, обидчик и заклятый враг будет гнить в земле, и уж оттуда, с того света, он не придет сюда и не отнимет у бедняка последний кусок хлеба! Жаль, конечно, этого симпатичного господина, который его шлепнул, да ну выкрутится! Он ведь богатый, а за деньги всегда можно договориться и с полицией, и с судьей. Так уж мир устроен. И бабенку свою вытащит! А я бы не стал! Дрянная бабенка, вздорная, ненадежная, гордыни много. Ну, да пусть, сами разберутся, богачи хреновы! Вот бедным приходится трудно! Выкручивайся, как уж! Зато уж если судьба повернется к тебе лицом, а не жопой, не будь дураком, лови момент! А я-то совсем не дурак, знаю, как с людьми обращаться! Когда хитростью, когда угрозой, главное, получить свое!

   Часть вторая

   Глава 10. Безумие Анджелы

   В зверинце было темно и мрачно. Туман, расползшийся всюду своим студенистым телом, похожим на огромную медузу, смешался с ночной мглой. Беззвездное небо опустилось низко и казалось тяжелым, неподвижным куполом, нависшим над зоопарком, над городом, над всем миром.

   Тэсси лежала ничком на траве и претворялась спящей. На самом деле она тихо и горько плакала. Она, конечно же, понимала, что тяжело не только ей, и каждый, она в этом не сомневалась, переживал по-своему и оплакивал его в своей душе. Но ее горе было особым, и ей не хотелось, чтобы другие видели ее слезы. Для нее Мартин был не просто необыкновенным человеком, знающим язык всех животных, их имена, умеющим читать их мысли. Конечно, все это очень важно, важно для всех, – с болью думала Тэсси, – но пусть он был для других даже самым замечательным на свете, для нее-то он стал судьбой, совершенно перевернувшей всю ее беззаботную жизнь, все ее прежние представления о правде и лжи, о любви и ненависти, о жизни и смерти. Он научил ее мыслить и понимать, он раскрыл в ее душе скрытые тайники, неведомые прежде ей самой. В общем, за недолгий срок их общения он стал для нее другом, наставником, ангелом-хранителем, Богом, одним словом – всем лучшим, что есть в мире, и даже больше, и боль потери была столь велика, что Тэсси не могла делиться ею ни с кем. Слезы текли и текли из ее больших глаз, но она старалась не шевелиться, не привлекать к себе внимания, и только беспомощно слизывала их своим шершавым языком. Ведь стоит ей только поднять голову, как ее начнут утешать, Сандра найдет мудрые, добрые слова, Виктория проявит удивительную сердечность, Биби еще больше расшевелит ее рану своим хлопотливым сочувствием, и этого Тэсси просто не вынесет. Может быть, только с Анджелой она и смогла бы поделиться своим отчаянием, и мучительным чувством вины, но не знала, как подступиться к ней.

   Анджела прижалась к решетке, вгрызлась в нее зубами и изо всей силы мотала головой, пытаясь раскачать и разрушить клетку. Но железные прутья были прочнее волчьих зубов, и все усилия Анджелы оставались бесполезными. Волчица стонала, и выла, и рыла лапами землю. У Тэсси сердце разрывалось от этих ужасных звуков, и она еще больше прижималась к земле. Она подумала, что проклятый браконьер сумел расшатать ограду клеток, едва не сломал ее. Неужели он такой сильный? Неужели он сильнее Анджелы?

   Звери смотрели на Анджелу с сочувствием и молчали, все были растеряны и подавлены, никто не решался произнести ни слова. И Тэсси тоже молчала, не зная, кому из них двоих тяжелее. Только Сандра, старая, мудрая Сандра расправила крылья, медленно и плавно опустилась на землю и тихо спросила.

   – Да что же с тобой, Анджела? Как тебе помочь, бедная моя девочка?

   Но Анджела, словно ничего не слыша и не замечая, продолжала грызть клетку. Сандра незаметно смахнула слезу кончиком крыла. Вдруг Леонар, не в силах больше выносить тоскливый вой и скрежет, произнес резко.

   – Прекрати. Это бессмысленно.

   Анджела внезапно затихла, потом повернулась к нему, посмотрела мутными глазами.

   – Не понимаю, что он говорит? Кто это? Что происходит? Почему так темно? Где я? В лесу?

   И тут зашевелились все. Каждому хотелось поддержать Анджелу, что-то сделать, как-то высказаться, разрядить мрачную, тяжелую атмосферу, чем-нибудь развеять и свою печаль. Биби спустилась по ветке как можно ниже, с беспокойством посмотрела на волчицу и торопливо заговорила.

   – Ты в зоопарке, Анджела. Рядом твои друзья. А темно из-за тумана, просто очень сильный туман!

   Анджела глядела на нее, словно не узнавая.

   – Туман? Откуда туман?

   – Ну, я не знаю, – растерялась Биби. – Просто туман, и все. И еще темно, потому что ночь, а из-за тумана не видно луны и звезд.

   Анджела заметалась по клетке, бросая безумный взгляд то на Леонара, то не решетку, то на дерево, на котором сидела Биби.

   – А кто эти люди? Зачем они приходили? Я ничего не понимаю!

   Виктория прыгнула к решетке, приложила лапы к груди.

   – Анджела, милая, успокойся. Этих людей арестовали. Господин Дэйв говорит, что они за все ответят!

   Анджела посмотрела на нее странным, словно невидящим взглядом.

   – Господин Дэйв? Да, да, господин Дэйв. Но за что они ответят? Я не понимаю.... Скажите, за что?

   – За убийство Мартина, Анджела! – тихо и печально произнесла Сандра.

   Волчица на мгновение замерла, вглядываясь в беспросветную мглу, вдруг взгляд ее прояснился.

   – Но он жив!

   – Ты ошибаешься, – сказала Гира. – Его убил браконьер, а браконьера арестовали за убийство. Это очень печально, но это факт.

   Но Анджела не слушала ее. Она продолжала глядеть куда-то в пустоту, в глазах засверкал огонь.

   – Разве вы ничего не видите?! Смотрите, смотрите!!!

   Тэсси встрепенулась, приподняла голову и стала смотреть туда, куда глядела Анджела. Сначала она ничего не видела, кроме блеклых хлопьев тумана, но вдруг из душной и влажной мглы перед ней возникло улыбающееся лицо Мартина. Оно светилось в темноте, и взгляд был совсем живой. Это было так удивительно, так прекрасно, что Тэсси перестала плакать. Ей хотелось закричать – я тоже его вижу! Но она не шевелилась и молчала, боясь движением или звуком спугнуть внезапно возникшее видение своего ангела.

   Анджела, напряженно глядя в беспросветный туман, заговорила вдруг странным, глухим голосом.

   – Мартин! Это ты, Мартин?! Подойди сюда...

   Леонар встряхнул головой и отвернулся. Руфус с головой зарылся в свою подстилку. Виктория громко всхлипывала и растирала лапами слезы. Биби вскарабкалась на вершину дерева, изо всех сил прижалась к стволу. Еще никогда в жизни ей не было так страшно.

   – Анджела, милая! Здесь нет Мартина! – тихо сказала Сандра.

   – А кто стоит у моей решетки? Кто? Разве не Мартин?

   – У тебя совсем сдали нервы, дорогая. Постарайся успокоиться, лечь и заснуть, – продолжала уговаривать Сандра.

   Волчица поглядела на нее, и вдруг восторженно воскликнула.

   – Это Георг! Мой Георг! Он тоже здесь! Я знаю, он жив! Какой он смелый и сильный!

   Леонар покачал головой и еле слышно прорычал.

   – Бедная Анджела, совсем лишилась рассудка.

   Тэсси подумала, что, наверное, они обе лишились рассудка, потому что она тоже видела Мартина, настолько явственно, что казалось, можно даже заговорить с ним. Но она боялась, ужасно боялась снова его потерять, и молчала. Правда, Георга она не видела, но, может быть, только потому, что не была с ним знакома?

   – От того, что произошло, не трудно лишиться рассудка, – тихо сказала Сандра. – Даже у меня голова идет кругом!

   – А люди говорят, едет крыша, я слышала, – пролепетала с дерева Биби. – У Анджелы съехала крыша!

   – Я не сумасшедшая! – пронзительно закричала Анджела.

   – Конечно, нет, – прошептала Сандра. Ей так хотелось оказаться рядом с волчицей, обнять ее своими крыльями. – Ты просто бредишь. Это пройдет. Здесь нет Георга. Нет Мартина. Но есть мы, твоя семья, Анджела. И мы все тебя очень любим!

   Анджела поглядела на нее и, на этот раз, кажется, узнала. Медленно опустилась на траву, положила на лапы голову, подобрала хвост и хрипло произнесла.

   – Спасибо, Сандра.

   Тэсси продолжала лежать неподвижно, она не находила в себе сил, да и не считала возможным для себя вмешиваться в то, что происходит. Сандра уже сказала все, что нужно. Безумная жалость к Анджеле, наверное, даже больше, чем к себе самой, медленно уходила куда-то. Все ее тело затекло, глаза слиплись от напряжения. Она легла на бок, расслабилась и подумала.

   – Конечно, мне только казалось, что я вижу его. Наверное, мы с Анджелой слишком чувствительные, у нас слишком развито воображение! Мы просто не хотим мириться с реальностью, и видим то, что хотим видеть...

   Тэсси не двигалась и молчала до тех пор, пока все вокруг снова не погрузилось в темноту, но слезы из глаз уже не текли, и на душе почему-то стало легче. Она слышала, как что-то бормочет Виктория, как тяжело посапывает Гира, как всхрапывает Руфус, как часто во сне дышит Анджела. Слышала, как Сандра тихо сказала, словно обращаясь к самой себе.

   – Все закончилось!.. Здесь никого нет. Теперь мы одни, и больше никто не поможет нам... Но нельзя падать духом. Ведь Мартин научил нас главному – жить в мире и согласии друг с другом. И мы должны, в память о нем, навсегда оставить вражду и обиды...

   И тут произошло какое-то чудо. Тэсси показалось, что нет вокруг никаких решеток, она снова весело гуляет в заповеднике, а рядом с ней мирно прогуливается большой волк. Он совсем ее не пугает, даже что-то говорит ей, она внимательно слушает, но никак, никак не может разобрать его слов! Жаль! Наверное, он говорит что-то приятное. У него совсем не злой взгляд.

   Воздух задрожал, всколыхнулась легкая невидимая волна, наполненная едва уловимыми звуками голосов, шелестом дыхания, и эта волна принесла отчетливо различимые слова: «Он говорит, что никогда не обидит слабого, напротив, всегда готов защитить». Тэсси глубоко вдохнула в себя невидимую волну, ее тело стало легким и невесомым, и она увидела Анджелу рядом с собой и волком, потом Руфуса, Леонара, положившего голову на спину Гире, Сандру, плавно парящую над зеленым простором, Биби и Викторию, играющих вдалеке на лужайке. Возникло ощущение необычайной радости, бесконечного счастья, и оно было настолько сильным, что Тэсси упала без чувств. Неизвестно, сколько бы она пролежала так, но вдруг какой-то звук привел ее в сознание, что-то громко звякнуло у нее под ногой. Конечно, это были ключи! Ключи, которые оставил ей Мартин, а она зарыла их в землю, и теперь, падая, нечаянно задела копытом. Они звенели, как колокольчики, Тэсси осторожно придвинула их к себе, легла на них щекой и беззвучно засмеялась.

   Утром туман совершенно рассеялся, словно его и не было. Город ожил. В офисах люди сосредоточенно обсуждали последние новости, делились друг с другом свежими сплетнями. Одним из главных событий, которое заинтересовало всех не меньше, чем полоса загадочных туманов и бомбардировка моря метеоритами, было, конечно, происшествие в зоопарке. И хотя полиция и власти пытались держать его в секрете, о нем мгновенно узнали все. За короткое время это событие обросло такими невероятными подробностями, и в таком огромном количестве, что понять, что же произошло на самом деле, было уже совершенно невозможно. Одни утверждали, что в зоопарк ночью ворвалась банда грабителей, вооруженных до зубов, захватила в заложники директора и дрессировщицу, и потребовала за них выкуп размером в миллион долларов. Другие уверяли, что похитили только дрессировщицу, и были это не грабители, а инопланетяне с метеорита, и что теперь госпожа Кэтрин не будет выступать в городе уже никогда. Наверное, теперь ей придется укрощать инопланетных монстров! Третьи настаивали на том, что когда на место происшествия прибыли полицейские, их всех, вместе с комиссаром, тоже захватили пришельцы, и теперь в городе нет никакой власти, и можно спокойно нарушать закон. Многих это развеселило и вдохновило на такие сомнительные подвиги, как мелкие кражи, прогулы на работе, спонтанные драки и разрушение городского имущества.

   Самая же невероятная версия заключалась в том, что какой-то маньяк ночью проник в зоопарк и опоил всех зверей страшным возбуждающим зельем. Звери взбесились, разнесли клетки, вырвались на свободу и двинулись в город, сжирая всех и сметая все на своем пути. Конечно, никто в это не верил, иначе написали бы в газетах, сообщили по телевидению, но, страх подсознательно нарастал, люди на улицах стали тревожно оглядываться, стараться лишний раз не показываться в открытых местах. А уж темные закоулки и подворотни теперь обходили за километр. Ведь если кто-то что-то где-то услышал и кому-то сказал, как бы невероятно оно ни выглядело, в этом всегда может оказаться хоть небольшая доля правды. Один въедливый горожанин даже высказал мнение, что эту версию специально выдвинула и распространила полиция, чтобы отвлечь внимание взбудораженных горожан от настоящего происшествия, и заодно прекратить беспорядки в городе.

   Как бы там ни было, но беспорядки, действительно, прекратились, по улицам стали патрулировать полицейские, опровергая тем самым миф о своем похищении инопланетянами, к середине дня в городе стало почти безлюдно, в офисах и магазинах на первых этажах на всякий случай опустили на окна металлические решетки, парки и кафе опустели. Родители попрятали детей по домам. Но каждый, находясь в своей засаде, с нетерпением ждал свежих новостей о дальнейшем развитии событий.

   Глава 11. Узники

   В здание городской тюрьмы никакие слухи не доходили. А если бы и дошли, то, вряд ли заинтересовали заключенного, мрачно глядящего в зарешеченное окошко с жестких тюремных нар. Заключенный, которого звали Роберт, угрюмо смотрел сквозь металлические прутья на яркое солнце, сейчас оно было таким далеким, недосягаемым, и небо, на которое изредка налетали легкие белые облака, тоже казалось холодным, чужим и бесконечно далеким.

   – Как глупо, как глупо все закончилось! – подумал Роберт. – И во всем виноват я сам. Видно, я слишком возомнил о себе, переоценил свою выдержку. Оказалось, и в ясном холодном рассудке бывают изъяны, когда в него проникают чувства! Это – как коррозия, которая исподволь, незаметно разрушает металл, как ВИЧ-инфекция, которая тайно и безвозвратно губит человеческое тело... Но и металл, и человеческое тело – всего лишь материя, ей суждено быть смертной... А что будет со мной? Что станет со мной, если меня казнят? Если, например, мне отрубят голову, может быть, я действительно перестану существовать? С другой стороны, это еще не факт. Ведь казнить меня будут люди, а они не властны над миром духов. Хотя, на самом деле, даже это не известно до конца. Человек – хитрое и коварное существо. Конечно, он никогда не проникнет в тайны бытия, но его любопытство, его разум, движимый завистью к высшему миру, иногда способны изобретать странные, почти невероятные вещи. Некоторые люди умудряются, например, общаться с низшими духами, даже прибегают к их помощи, заключают с ними сделки. Как известно, низшие духи ненавидят нас, поэтому готовы вступить в контакт и услужить людям, лишь бы как-то напакостить. А кое-что эти духи могут, во всяком случае, некоторой частью тайных знаний они владеют, и при каждом удобном случае готовы пустить эти знания в ход, использовать для своего грязного дела.

   Роберт поднялся, стал медленно ходить по камере, иногда останавливался, смотрел на внутреннюю решетку, через которую мог видеть Эллис. Ему очень хотелось поговорить с ней о своей предстоящей казни. Но она сидела с задумчивым лицом на жесткой тюремной кровати и смотрела куда-то в пустоту.

   – Да, Эллис была права, – подумал Роберт, – я не должен был ни во что вмешиваться, а только наблюдать... И я был уверен, что именно так и будет... Но Эллис слишком часто говорила мне, что я никогда не ошибаюсь. Мне стало казаться, что это раздражает, злит ее! Что она нарочно искушает, провоцирует меня. Я не выдержал... Но чего я добился, в конце концов? Разве что-нибудь изменилось? Нет, та же чернота живет во мне, пожирает меня, и я ничего, ничего не могу с собой сделать! Как глупо! – снова подумал Роберт. – Моя попытка ни к чему не привела. Эллис даже не смотрит на меня, не видит меня, не хочет говорить со мной! И оплакивала она не меня, а Мартина! Кажется, я вообще перестал для нее существовать... Но разве я мог поступить иначе? Мог ли я просто продолжать наблюдение за самим собой, за тем, как разрушается моя сущность, внезапно охваченная инфекцией и коррозией? Наверное, не мог.

   Он старался вспомнить, когда же это началось. Кажется, очень давно. Хотя, в сущности, время не имело значения. Важно было то, что боль поселилась в нем. День за днем, год за годом он не хотел ее признавать, делал вид, что не замечает, потом пытался усмирить ее. Он ставил заслоны, очерчивал магические круги, через которые, по всем законам, она не могла переступить. Но она находила лазейки, проникала, как пуля, выпущенная из пистолета, вонзалась стремительно и поражала насмерть, каждый раз, а смерть все не наступала. И чем больше ему хотелось умереть, тем невыносимее становилась невозможность договориться со смертью. У нее тоже были свои законы. И он снова сражался с болью, пробовал заключить с ней сделку, чтобы почаще отпускала и подольше не возвращалась. Наконец, он нашел прекрасный способ решить свою проблему. Он ушел в черную черноту. Он знал, что тот, кем он был, теперь умер, и видел свою пустую оболочку, медленно удаляющуюся внутрь черноты. Конечно, это была не настоящая смерть. Но ему удалось приручить боль. Она осталась, никуда не ушла, но перестала так яростно донимать. Он не понял еще, что боль стала частью его самого. А та чернота, куда он отправил самого себя, стала частью этой боли.