Текст книги "Охота за квартирой (СИ)"

Автор книги: Елена Щербиновская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)

   Но Витек, не дрогнув ни одним мускулом, и даже не удивившись, откуда этот рыжий может знать такую секретную информацию, ответил.

   – Другие – это работа.

   И так отчеканил, словно рядом сидела Нора и шептала ему эту фразу в ухо.

   Ластик усмехнулся. Ну, молодец, баба. Зазомбировала мужика! Работа – и точка.

   – Веришь, рыжий, – продолжал откровенничать Витек, – ни к одному клиенту у меня не дрожит, а как Босс к ней подкатит – даже пистолет Костяну отдаю, от греха подальше.

   Ластик посетовал о тяжелой судьбе Витька, сам же напряженно думая, как же выпытать у охранника про квартиру. Риск был. Ведь если взять за аксиому, что взрыв подстроен Эдуардом, то где гарантии, что это не Витек сказал Костяну, чтобы тот закрыл окно? Расследование – это, конечно, хорошо, но и свою голову подставлять неохота. Хотя, с другой стороны, Юлька утверждала, что Жерарка в точности передает даже тембр голоса говорившего, а попугай свое «Костян, закрой окно», орет низким басом с прокуренным хрипом. Витек же, при всей своей мышечной массе, вещает высоким тенором. Эх, была – не была!

   – Вить, а как ты думаешь, что это за катавасия с квартирой напротив?

   – Да ясный перец, на босса кто-то наехать захотел. – Тут же отозвался Витек. – Да хаты перепутали. Не по себе решил деревцо срубить, вот и шуганули. Костян рассказывал, что босс чуть в штаны не наложил, когда на лестницу вышел. Аж перекрестился, что не успел хату для борделя выкупить.

   Хоп! У Ластика щелкнуло в мозгу. Вот оно! Вот зачем ему была нужна квартира! Так, интересно...

   – Он ментам на лапу дал, чтобы не путались под ногами. – Несся дальше Витек. – Ну, те и согласились, что это утечка газа. Боссу лишние телодвижения не нужны.

   Ага, теперь понятно, почему не заведено уголовное дело! Ай, да Эдуард Борисович! Личные Авгиевы конюшни босс предпочитает разгребать сам!

   – Так что теперь эму этот огарок ни к чему. Костян говорил, что босс испугался, и решил затею с борделем прикрыть.

   «А вот это чушь! Не все ты знаешь, дорогой, – подумал Ластик. – Очень даже интересуется Эдуард квартирой! Чего же он так настойчиво в нее стремится?»

   – Ну, рыжий, сколько тебе бобла отвалить, чтоб ты и твоя девка варежку не раскрывали? – вдруг спросил Витек.

   Ластик даже не понял сначала, что имеет в виду охранник, так увлекшись своими выводами.

   – Своих не закладываем! – гордо ответил потомок купцов и ученых. – Сам не раз попадал в такие ситуации.

   – А вот это добре! – повеселел Витек и вылил остатки вискаря себе в стакан. – Я настоящего мужика за версту вижу, поэтому и пришел.

   Витек махнул стакан. Крякнул и замер. Ластик недоуменно посмотрел на него, но даже не успел удивиться столь странной реакции на последние капли горячительного, как Витек вздохнул и...рухнул мордой в столешницу. Через секунду раздался его оглушительный храп. На кухню вылетела Юлька.

   – Ой, это кто?

   – Витек. – Ошалело гладя на груду мышц, промямлил Ластик.

   – А чего это он у нас на столе спит?

   – Устал. Ты иди, детка, я его на диван спроважу.

   Юлька скривила губки и исчезла.

   Ластик в задумчивости рассматривал Витька. И вдруг ему в голову полезли воспоминания об одной его возлюбленной – психотерапевте. Дело было давнее, причем настолько, что уж и имя он ее позабыл. Но однажды она рассказывала, что сильное алкогольное опьянение сродни легкому введению в транс. И поэтому можно у пьяного узнать некоторые вещи. Совсем простые, на уровне «да и нет», иногда и посложней, в зависимости от количества выпитого.

   Ластик решил, что он ничего не теряет, вырубил свет и наклонился над охранником.

   « Витек, ты меня слышишь?»

   « Ага»

   « Откуда ты знаешь про бордель»

   « Костян говорил»

   « Ты взрывал квартиру напротив?»

   « Не. Наехали на босса. Костян говорил...По трубе... Тайник... документы... Нор, отстань, спать хочу».

   Витек зашевелился, перевернул голову и захрапел так громко, что тонкие рюмки в полке над его головой жалобно затренькали. Ластик понял, что пора завязывать с расспросами. Он врубил свет, быстро вытащил из холодильника бутылку водки, которую держал для компрессов. И прополоскал рот беленькой. Затем поставил второй стакан и плеснул немного на дно.

   – «Бывали дни веселые-е-е!» – пьяно затянул Ластик, и ткнул Витька в плечо. – Витек! А ну подпевай!

   Витек тут же поднял голову, сфокусировался на Ластике и затянул в след.

   – «Со кралей молодо-о-ой!» – он увидел стакан с водкой, лихо опрокинул его в глотку и подмигнул Ластику. – Все путем, рыжий?

   – Не вопрос!

   – Ну, я пойду. – Витек встал, шатаясь, дошел до двери и повернулся. – Слышь, рыжий, а я чего приходил-то?

   – Так познакомиться, вискаря раздавить. – Картинно хватаясь за косяк двери, проскрипел Ластик.

   – А, добре. – И тут же за ним захлопнулась дверь.

   ГЛАВА СЕДЬМАЯ

   «СЕРЬЕЗНОЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ»

   Я прислушался к его шагам, и только когда хлопнула дверь надо мной, спокойно вернулся на кухню. Так, следовало бы суммировать все исходные.

   Я заварил кофе покрепче и закурил. Начнем с Эдуарда Борисовича и его бизнеса.

   Однако, хитрец этот Эдуард Борисович. Как все ловко обставил. Приобрел журнальчик, вроде как показывать новые модели и дарить женщинам выкройки костюмов. А на самом деле легальным образом выпускает каталог своих бабочек! Идите в любой ларек, возьмите журнальчик, выберите понравившуюся нимфу и вперед и песней! Но, конечно, это знает определенный круг людей, а для масс – вполне приличный журнал мод. Дамы, для коих, по идее, должен предназначаться журнальчик, смотрят на одежку, а не на параметры модели. Не Бурда конечно, но для Москвы вполне.

   Я полез в рюкзак и явил свету «Валери». Вновь пролистал яркие страницы. Да уж, господа, когда вы в курсе истинного предназначения этих красавиц всех цветов и рас, то выглядят они совсем по-другому.

   Так, что мы имеем? Эдуард решил контролировать своих девочек. Видимо, история с синяком Норы ему не понравилась. А может за предоставление оборудованных комнат, хочет сдирать с клиентов еще большие бабки. Но это ведь подсудное дело! Настоящий притон, за который плотно и надолго можно угодить на нары. В жилом доме, где одна бабка Василиса чего стоит! Но есть одна великая сила, которая способна заткнуть рты и усыпить бдительность любых органов и даже самых рьяных сплетников. И имя этой силы – ДЕНЬГИ.

   Похоже, клиенты у Эдуарда крутые! Как там Женя рассказывала? Нора кричала про депутата! Значит, клиентура избранная, солидная, со всех сторон прикрытая. Мог Эдуард пойти на подрыв Юльки, чтобы получить квартиру, которую она почему-то не желает продавать? Вполне. Только одно не понятно, как бы он получил эти метры, если ни в каком родстве с Юлькой не был. Ведь по закону, собственность погибшего или умершего наследуют родственники. Но и здесь все просто! Эдуард рассчитывал, что квартирку наследует более сговорчивый родственник!

   Но по информации Витька выходит, что квартира Эдуарду уже не нужна! Так какого ляда он снова просит Юльку продать свои апартаменты и так настойчиво хочет заглянуть туда без свидетелей? Значит одно из двух – либо у Витька неточная информация, либо Эдуард Борисович имеет еще какой-то свой интерес? Так какой? Вот этот интерес Эдуарда и нужно установить.

   Опять «что-то» завертелось на задворках моего сознания. Черт, ну почему так бывает? Все вроде логично и ясно, вопросы определены, цели поставлены, и можно двигаться в расследовании дальше. Так нет, обязательно какая-то подлая мыслишка убегает от твоего ясного разума и мешает жить, словно гвоздь в ботинке!

   Надо вновь восстановить всю информацию, данную мне Витьком и Женей.

   После того, как я все подробно записал на листе бумаги, я несколько раз перечитал. Вроде ничего не упустил. Я зажмурился, мысленно повторяя всю пьянку с Витьком и эмоциональный рассказ Жени. Но ухватить за хвост это «что-то» так и не получилось. Промучившись до трех ночи, я со злости выкинул листок в мусорку, и пошел спать под теплый бок Юльки.

   Но и там, под боком, мой усталый мозг не мог отключиться, и только тогда, когда я решил, что мне необходима помощь друга, я, наконец, заснул. Поеду завтра к Электре, она-то уж точно выловит в мутной воде моих расследований это «что-то»!

   Меня разбудил громкий треск телефона. Я недовольно перевернулся на бок и, не открывая глаз, нащупал трубку телефона.

   – Кто там в рань глухую?

   – Какая рань, Орест! – рвался в ухо гневный голос администратора Зиночки. – У тебя уже пять минут как занятие!

   Я глянул на часы и тут же свалился с кровати! Вот тебе и результат вечерних посиделок с Витьком! А ведь не пил с ним ни капли! Вот черт, просил же Юльку разбудить в два часа!

   Влезая одновременно в рубашку и джинсы, по дороге схватив бутерброд, я выскочил из квартиры и помчался вниз по ступеням.

   Уже заветная цель в виде подъездной двери замаячила в сумерках лестничной клетки, когда вдруг отчего-то я перестал двигаться. Железные пальцы сомкнулись на моем локте, и я вмиг оказался зажатым большим телом между дверцей подвала и перилами.

   – Слышь, ты, рыжий! – жарко зашептал кто-то в ухо. – Хватит крутиться вокруг Эдуарда! Его тема – не про тебя. Просто поверь, что к взрыву твоей подружки он никакого касательства не имеет.

   – На основании чего, позвольте спросить? – просипел я.

   Поверьте, может быть, я по сути такой бесстрашный, а может, просто из неоткуда в меня вселилась уверенность, что данный представитель рода человеческого мне не причинит никакого вреда. Словом, страха я не испытывал, но любопытство юного сыщика толкало на уточнение деталей.

   – На основании того, что я тебе говорю! – зловеще прошептал мой сумеречный друг или недруг.

   Я попытался оторвать от себя большую руку, задев при этом широкий браслет часов. О-о, парень носит часики на правой руке! Надо запомнить.

   – А если я не послушаюсь? – наивно спросил я. – Убьете?

   – Всякое бывает, рыжий! – парень отодвинулся и повернулся спиной. – Все, о чем тебе болтал Витек – забудь. Помни – у тебя девочка. Не дай Бог, что случиться.

   – Это угроза?

   – Это предупреждение, дуралей! – чуть повысил голос парень. – Если тебе так необходимо знать, кто подорвал твою блондинку – крути в других направлениях. Это – не Эдуард!

   Я уже совсем освоился и хотел задать пару вопросиков, но тут неожиданно свет померк, и я провалился в счастливое забытье.

   – Эй, Орест, ты чегой-то, нажрался, что ли? – сквозь туман услышал я голос бабки Василисы. – Вставай, простудишься.

   Я открыл глаза и в свете открытой двери подъезда увидел озабоченное лицо соседки. Поднявшись по стенке, я констатировал, что огрел меня этот парнишка не так уж сильно. Бил со знанием дела, надо отметить. В основание шеи, где есть специальные точки. Значит, не хотел, чтобы я видел, куда он пойдет. Интересно.

   – Слышь, Ластик, мне бы сигаретку. – Василиса тщательно смахивала подъездную пыль с моих джинсов.

   – А где ж блок-то, что я вам намеднях подарил? – удивился я.

   – Так, это...скурила.

   Я глянул на часы. Понял, что потерял лишь десять минут от того момента, как меня подняла с кровати милая Зиночка, и, бросив пачку «Марлборо» в руки Василисе, умчался на работу.

   В клубе, под явно саркастические взгляды невзлюбившей меня Зиночки, я пролетел в танцкласс. Две симпатичные дамочки скучали на лавочке, перебрасываясь ленивыми фразами. Я подлетел к своим ученицам и так страстно стал просить прощения за опоздание, что они тут же растаяли, словно воск свечки.

   – Милые дамы, что вы хотите? – мило улыбнулся я.

   Как правило, перед началом курса занятий, мне необходимо знать, для чего ученики стремятся научиться тому или иному танцу. Причин бывает масса. Сбросить вес, развеять скуку, или уесть более красивую приятельницу на вечеринке. Или же конкретно для себя, любимого. Зная исходные данные, я отталкиваюсь от них и выстраиваю свои занятия.

   Женщины переглянулись, проводя меж собой какой-то немой диалог, а потом честно поведали мне свою проблему.

   Дамочки отправлялись на корпоративную вечеринку через пять дней. И поэтому я должен был им преподать краткий курс латиноамериканских танцев (их босс был страстным поклонником Латинской Америки). Задание, прямо скажем, сложное, ибо некоторые любители сих зажигательных танцев учатся годами. Но нет ничего невозможного.

   Я промучился с бабами до девяти, но результат все же был – три основных движения Меренги, Румбы и Сальсы мы осилили. Еще четыре занятия, и я просто уверен, что эти леди поразят своего босса, и он непременно поднимет им зарплату – по меньшей мере, а по максимуму – даст им должности, которых они так жаждут.

   Я распрощался с милыми дамами, которые так и рассыпались в благодарностях. И пока переодевался, собирался, на часах уже была половина десятого.

   Домой я возвращался совершенно измочаленный. Согласитесь, что несколько часов подряд, даже с перерывами, отрабатывать разнообразные движения довольно-таки сложных и специфических латиноамериканских танцев, с их зажигательным ритмом – дело нешуточное. К тому же еще перед поездкой в клуб я получил некое предупреждение в виде удара по шее. К счастью, «предупреждение» обошлось без травм, но некоторые последствия я все же ощущал, главным образом, в области нервной системы. Что говорить, наступила запоздалая реакция от пережитого шока. Как бы я ни хорохорился, а такие сюрпризики совсем даром не проходят. А сколько их еще подстерегает меня на тернистом пути расследования?

   Войдя в подъезд, я на всякий случай огляделся – не подстерегает ли меня какой-нибудь очередной доброжелатель? Но дорога была свободна, и через минуту я ввалился в квартиру.

   – Ластик, ты что так поздно?

   Юлька бросилась мне на шею, но даже в ее нежных объятиях я не смог сразу успокоиться.

   – Ты устал? Хочешь кушать? – затараторила она, осыпая меня поцелуями.

   Я немного оттаял, но тут раздался хриплый голос моего заклятого врага.

   – Кушать! Кушать! Кушать!

   – Ты что, не кормила Жерара? – рявкнул я.

   – Ну, конечно, кормила! – заверила меня Юлька. – Просто он любит все повторять, ты же знаешь!

   Ну да, не случайно существует выражение – да что ты заладил, как попугай.

   – По-моему, он просто тебя дразнит, – усмехнулся я, садясь за стол. – Слушай, Юлька, загляни-ка в бар, там у нас что-нибудь есть? – спросил я, почувствовав вдруг непреодолимое желание немного расслабиться.

   Вообще я выпиваю очень редко, и курить стараюсь немного, чтобы не терять форму. Все-таки, моя работа связана с большими физическими нагрузками, и никакое похмелье, или состояние перекура просто недопустимы. Да и не люблю я баловаться всякими задуряющими разум средствами, но сейчас мой организм явно требовал снять стресс.

   Юлька живо метнулась в комнату, и притащила бутылку «Мартини», о которой я за ненадобностью совершенно забыл.

   – А джус? – спросил я.

   – Чего? – не поняла Юлька.

   – Ну, сок, желательно – цитрусовый, то есть апельсиновый, лимонный или... – на всякий случай уточнил я.

   – Грей-фруктовый пойдет?

   О, боже! Нет, я не в состоянии был сейчас давать уроки грамматики, просто сказал – пойдет.

   Юлька извлекла из холодильника пакет сока, который, как она усвоила, я любил за его тонизирующие свойства, и потому покупала. Ах, как она внимательна! Ну, капельку бы еще культуры и интеллекта...

   Я сделал коктейли, добавил льда из морозилки, мы пригубили ароматный напиток, и с удовольствием принялись за ужин.

   После второго бокала наступила приятная расслабуха, и я решил для себя: сегодня – никаких расследований, мой утомленный разум требует отдыха. Завтра, если не будет какого-нибудь форс-мажора, постараюсь добраться до бабушки, и все обсудить с ней на свежую голову.

   Мы с Юлькой выпили еще по глотку, выкурили по сигарете, и тут же отправились в постель. Должен признаться, что женские достоинства моей возлюбленной существенно компенсировали ее, мягко говоря, не Сократовский ум. Я расслабился, и полностью отдался Юлькиным ласкам. И после не очень долгих, но прекрасных минут любви почувствовал, как веки слипаются, и сон властно овладевает мной. О, Морфей, прими меня в свои объятия! Как сладко заснуть в них, чувствуя рядом тепло женского тела! Жаль, конечно, что эротические наслаждения не подарили мне в этот раз никакого откровения и открытия, но не будь слишком жадным прагматиком, Ластик! Нельзя же каждый раз ждать от любовных утех еще и пользы.

   Я прикрыл глаза, и вновь мои мысли вернулись к расследованию, хотя и против моего желания. И что же мы имеем в результате? Если прислушаться к советам моего утреннего доброжелателя, выходит, что все мои старания напрасны? И я рулю совсем не в том в направлении? Хотя многое еще надо выяснить, сие бесспорно. Но надо ли? И вообще, что же теперь делать дальше?

   С этими мыслями я погрузился в сон.

   ... Я шел куда-то по темному коридору. Я очень устал, но коридор никак не кончался. Идти было тяжело, ноги словно прирастали к земле. Несколько раз я споткнулся, оступился, ударился головой о какой-то нависающий выступ в потолке. И вдруг после удара я увел свет. Слабый свет впереди.

   Я устремился к нему, и неожиданно почувствовал необычайную легкость, разлившуюся по всему телу. Оттолкнулся ногами от земли, и медленно полетел, чуть-чуть шевеля руками. Какое это блаженство! Я летел на свет, как мотылек, не зная, что ждет меня впереди, а свет становился все ярче, он неудержимо манил меня.

   Я не заметил, как оказался в конце коридора, и замер в нерешительности. Но тут чей-то властный голос окликнул.

   «Смелее, Орест! Ты почти у цели»

   Я оттолкнул руками упругий воздух, и оказался в ярко освещенном пространстве. Стояла полная тишина, но вот я услышал голоса, и пение птиц.

   – Орест! Орест! – произнес красивый, разноцветный попугай, – добро пожаловать, Орест!

   Дивная птица со сказочным опереньем и сверкающей короной на голове подлетела ко мне и повела за собой.

   «Неужели попугаи бывают такими красивыми и вежливыми?» – пронеслась короткая мысль, и тут же ее сменила какая-то другая, третья. Я цеплялся за мысли, как тонущий за край плота, или падающий в пропасть за ненадежный кустарник, но они ускользали, отдаваясь каким-то неясным гулом в голове.

   И тут я увидел странных существ, похожих на людей. Но в то же время они были как бы и не совсем люди. Их гигантский рост, причудливая одежда, необычные украшения явно отличали их от представителей рода смертных. Легкие туники покрывали обнаженные плечи прекрасных женщин, копья, колчаны со стрелами красовались на поясах мужчин. И среди человекоподобных попадались животные с человеческими телами, или, наоборот, люди с головами животных. Все они излучали свет, и спокойно о чем-то разговаривали, непринужденно общались между собой, но я ничего не мог понять. Я приблизился к ним, и вдруг почувствовал, что под ногами нет земли. Огляделся, и понял, что стою высоко над землей, а она где-то далеко, внизу. Я смотрел вниз с какой-то высоченной вершины, окруженной толщей облаков, а странные существа, словно не замечая меня, спокойно ступали на эти облака. У меня захватило дух, и тут я снова услышал тот самый голос, который позвал меня в конце коридора.

   – Орест, ты на горе Олимп!

   Да, теперь я понял – меня окружали не люди, а боги, самые настоящие олимпийские боги! Вот Зевс, Аполлон, Купидон, мой любимый Морфей, а вон – сама Артемида, и даже Сфинкс! И какие-то прелестные девы кружат, напевая сладкие песни. Я смотрел на чудесную картину, и не понимал, зачем я здесь, и что должен делать. И вдруг увидел, как ко мне приближается человек – высокий, но не такой огромный, как олимпийские боги, насмешливый, рыжеволосый.

   – Здравствуй, Орест, – произнес он весело, – вот мы и встретились.

   Я замер. Мои губы не могли шевельнуться. Казалось, я вижу самого себя, но тут что-то подсказало – ведь это мой прадед! Орест Иванович Ласкин!

   Я бросился к нему. Но он властно остановил меня движением руки, и приказал.

   – Смотри!

   Взмахнул рукой – и тут же все боги устремились к нему, уменьшились в размерах, и замерли в почтительном ожидании, как лилипуты вокруг Гулливера. Еще мгновение – в руках прадеда оказалось множество светящихся нитей, он стал дергать за них, и боги послушно двигались, менялись местами. Он управлял ими, как марионетками.

   – Вот так я перемешал все мифы, – усмехнулся Орест Иванович Ласкин. – И теперь наблюдаю, что из этого получится.

   – А что мне делать? – спросил я, с трудом овладев собственным голосом.

   – Делай, как я, – усмехнулся прадед. – Электра тебе говорила, да ты невнимательно слушал.

   – Пожалуйста, объясни, я не понимаю, – взмолился я.

   – Какой же ты еще несмышленыш!

   Прадед снова задергал ниточки, маленькие фигурки пришли в движение, задергались, четко отбивая ритм стремительного латиноамериканского танца. Я старался уловить, что это за танец, но не мог понять, в нем все было смешано.

   Внезапно Орест Ласкин остановил фигурки, расставил их заново, а потом вдруг выпустил из рук нити, и все игрушечные боги полетели в разные стороны, как воздушные шарики.

   – Что ты делаешь! – закричал я, пытаясь ухватить концы нитей, но они ускользали от меня.

   Прадед расхохотался, и смех его показался мне смехом безумца, страх охватил меня. Но прадед тут же успокоился, посмотрел ясным взглядом и произнес четко и вкрадчиво.

   – Орест, перемешай все свои версии, и отпусти, как я отпустил эти нити.

   – А что дальше? – выпытывал я.

   – Научись расслабляться. Напряжение не приносит открытий.

   – Я расслабился.

   – Нет! – гаркнул прадед, и ловким движением треснул меня по шее.

   Вспышка молнии, и темнота. Когда я открыл глаза, никого рядом не было.

   – Дедушка, подожди! – возопил я.

   – Дурак! Не дедушка, а прадедушка! – донесся его голос.

   – Умоляю, подожди, не уходи! У меня к тебе столько вопросов.

   В облаках мелькнула его рыжая голова.

   – Задай их Сфинксу, – захохотал мой прадед издалека. – Он знает ответы на все вопросы.

   – Но я прошу тебя.

   – Я же сказал – отпусти свои версии, и просто наблюдай. Ответ придет к тебе сам. И совсем не там, где ты его ищешь.

   Я тоже ступил на облако, и устремился за прадедом.

   – А где мне искать? Дай хоть подсказку.

   – Вот тупица! – гулко откликнулся прадед из заоблачной выси. – Не может без подсказки.

   Я почувствовал, что облака подо мной тают. Закачался, попытался удержаться на ногах.

   И тут голос прадеда зазвучал не совсем внятно, его заглушали шум ветра, крики птиц, но я все же сумел различить одну фразу.

   – Оставь в покое этого пузатого Эдуарда, ни куда он не денется...

   – Что? Что? – закричал я, боясь забыть.

   – Вернешься к нему, когда наступит подходящий момент. А пока займись другими покупателями. Эти версии у тебя вообще даже не начаты!

   – Повтори!

   Но тут прадед исчез окончательно, а передо мной возник божественный попугай в сверкающей короне.

   – Отрррработай дрррругие верррсии, – гортанно прокричал он.

   – Так ты и есть – мой прадедушка? – осенило меня.

   – Спроси Сфинкса, – усмехнулся попугай, и прямо на моих глазах превратился в бабушкиного приятеля Евгения Максимовича.

   Облака подо мной разверзлись, и я полетел куда-то...

   – Ластик, Ластик! – отчаянно кричала Юлька, тряся меня за плечи.

   Я с трудом открыл глаза. Сон еще кружил меня в своем водовороте.

   – Ты что орешь?

   – Ластик, прости! Мне страшно!

   Я подскочил в постели, ошалело уставился на нее.

   – Что случилось?

   – Ты разговаривал, кричал, – испуганно бормотала Юлька.

   – Ну и что? Я спал! Зачем ты меня разбудила?

   Юлька виновато глядела на меня, осторожно потрогала мой лоб.

   Я потянулся, зевнул.

   – Не бойся, я не болен. Нет у меня температуры. Просто дурацкий сон приснился.

   Юлька покачала головой.

   – Но ты все кричал, и звал – Орест, Орест!! Ты сам с собой разговаривал? Да?

   И тут я расхохотался. И сразу ощутил нежные пальчики на своих губах.

   – Знаешь, милый, может, плюнем на это расследование? – вдруг предложила моя прелестная подружка. – Побереги свои нервы.

   – Ладно, утро вечера мудренее, – я обнял ее, прижал к себе, почувствовал тепло и умиротворение. – Давай спать. Завтра вставать рано.

   – Не смотри больше плохие сны, пожалуйста, Ластик, – прошептала Юлька, положила мою голову себе на грудь, и стала нежно гладить.

   Я успокоился и, засыпая, подумал, что не такая уж дура моя Юлька. Иногда очень даже неплохо соображает.

   ГЛАВА ВОСЬМАЯ

   "РАЗРАБОТКА ВЕРСИИ «КОЛЬКА»

   Утром я вскочил, по моему времяисчислению, просто-таки в рань раньскую – в одиннадцать часов. Юлька уже давно отчалила на работу, но здоровый и вкусный завтрак ждал меня на столе, прикрытый льняной салфеточной.

   Я откинул салфетку, увидел три кругляшка творожников, очищенный апельсин и пару бутербродов с кусочками помидоров, украшенных веточками петрушки. Может, действительно, жениться? – вдруг промелькнула крамольная мыслишка. Но тут же глас разума возмутился во мне, напрочь отметая все благие намерения. В конце концов, такой завтрак я и сам могу сварганить, ежели нужда в этом будет.

   С удовольствием слопав всю эту восхитительную красоту, я принялся за утренний кофе.

   Так, а собственно, отчего я поднялся так рано? Что-то ведь заставило сотворить сей кощунственный поступок такого лежебоку. Непрекращающийся, какой-то непонятный гул в голове дал подсказку – я плохо выспался, значит должна быть причина. Хоп – и яркие картинки давешнего сна, будто кинопленка прокрутились на поверхности моих мозговых извилин.

   Ну, что ж, милый прадед, хоть я и не верю ни в какие предсказания и вещие сны, а в одном ты прав – что-то я зациклился на Эдуарде и совсем выпустил из виду других предполагаемых покусителей на жизнь Юльки и ее квартиру.

   С кого начать? С подозрительного типа, который имел неосторожность оставить свой телефон. Помнится, Юлька говорила, что где-то его записала!

   Я выдернул свой мобильник из рюкзака и соединился с Юлькой.

   – А-а, ну да. – Подтвердила моя несравненная. – В записной книжке, на столе около ночника.

   – И на какую буковку? – терпеливо спросил я.

   – Ой, Ластик, я не помню.

   – Дорогая. Это важно. – Пришлось надавить мне.

   – Так, в то утро я сломала себе каблук...– начала перечислять события давно минувшего дня Юлька. – Потом пошла в мастерскую...

   Я уже пригорюнился. Помнится, Юлька говорила, что этот товарищ заявился вечером, значит, пока мы доберемся до сумерек, у меня все деньги на телефоне кончатся!

   ...– Вот тут он и ввалился ко мне в квартиру! – зацепил мой мозг размышления Юльки.

   – Отлично, дорогая! Ты отказала ему в продаже, он настаивал. И попросил на всякий случай записать телефончик. – радостно вставил я.

   – А откуда ты знаешь?

   Боже, дай мне силы!!!! Нет, жениться буду только лет в шестьдесят, когда женская глупость уже не будет меня так раздражать! В те далекие дни меня озаботит, с кем коротать старость, а уж на умственные способности, скорее всего, будет великое наплевать!

   – Юлия! – строго сказал я.

   – Ну, что ты ругаешься? – голосок сразу задрожал. – И вообще, я же говорила – давай все прекратим! Вот ты уже и голос на меня повышаешь! – и она обиженно засопела.

   Мне понадобилось минут пять и полтора бакса на счету сотового, чтобы убедить Юльку в моей безграничной верности и любви.

   Милый, я не помню. – Наконец вынесла она вердикт. – Если тебе так необходимо именно сейчас узнать этот телефон, приезжай в Салон. Я по книжке вспомню.

   Мне ничего не оставалось делать, как выйти из дома и сесть на свой мотоцикл. Зря я, что ли так рано оторвал свою рыжую голову от подушки?

   Через двадцать минут бешеной езды между застрявшими в пробках автомобилями. Ластик уже стоял перед стеклянными дверьми «Салона Вероника»

   Точно! Его приятельницу звали Вероника! Как же он мог забыть. Высокий рост, восхитительная грудь, бесконечно длинные ноги!

   Вероника совсем не изменилась. Все так же широко улыбалась, демонстрируя великолепные зубы, и прищуривала в насмешке янтарные глаза.

   – Какие люди! В такой ранний час! – усмехнулась она, встретив Ластика на пороге своего Салона. – Ты теперь жаворонок?

   – Здравствуй и тебе, Никуся! – игнорируя очередную колкость подруги, Ластик смачно чмокнул ее во впалую щеку. – А ты все на диетах сидишь? Смотри, округлости потеряешь.

   – Все что надо – при мне! – она зазывно качнула бедрами. – Муж в восторге.

   В этот момент выскочила Юлька и бросилась Ластику на шею. Вероника ухмыльнулась, послала бывшему бой-френду воздушный поцелуй, так чтобы не видела Юлька, и, покачивая филейными частями, скрылась за дверью кабинета, на которой красовалась табличка «Директор».

   Я подал своей красавице ее телефонную книжку, и она почти сразу нашла нужный мне номер.

   – Вот его каракули! – ткнула она аккуратным ноготком в широкую неровную запись.

   – Мерси, мон шер! – поблагодарил я и ушел.

   Присев на седло моего верного коня, я прочитал запись: «Спросить Николая» Далее стоял номер городского телефона.

   Ну, что ж, спросим Николая.

   Ластик набрал ряд цифр на трубе и уже хотел вежливо поздороваться, как тут совершено оглох от рвущегося женского голоса:

   – Дунь, разъединило что-то! Если ты меня слышишь, то повторяю – когда похороны – не знаю. Мне его труп не отдают! Позвони завтра!

   Ластик вздрогнул от треска бросаемой трубки. Похоже, не туда попал. Он вновь набрал номер, но частые гудки говорили о том, что, скорее всего означенная Дуня дозвонилась, если конечно номер верен.

   Он попытался еще пару раз, но телефон глухо отзывался «занято».

   Так, а номерок-то верный... И интересно, труп кого имела в виду эта дама в телефоне? Уж не Колькин ли?

   Ластик пытался дозвониться еще около часа, а потом бросил это занятие, завел своего коня и рванул в Измайлово. Пока он дозванивался, у него созрел некий план.

   Через сорок минут Ластик уже стоял перед железной дверью, обшитой коричневым дерматином. Следы затертой надписи бледнели поперек двери до сих пор. Ну, надо же, Васисюнь так и не удосужился поменять обшивку двери. Когда-то однокашник Ластика по балетной школе, Олег Васильченко, которого все ласково называли Васисюнь, придя домой, увидел мерзкую надпись поперек двери. Повторять слова поганца, который измалевал обшивку, не будем. Скажем только, что она была оскорбительна, хотя и не далека от истины.

   Орестик, милашка мой! – вплеснул руками Васисюнь, как только открыл дверь и узрел своего рыжего дружка детства.