Текст книги "Новобранец"

Автор книги: Елена Хаецкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

Гонэл двинулась к выходу.

– Погодите! – окликнул ее Денис. – Защитница Гонэл, пожалуйста, погодите!

Она остановилась.

– Что еще?

– Что было в записке? – почти жалобно спросил Денис.

– А ты еще не догадался?

Он покачал головой, сожалея о собственной глупости.

Гонэл вздохнула:

– Шпионское донесение, Денис. Некто докладывал нашим врагам обо всем, что произошло в последнее время в замке. Об отъезде Геранна, о том, что мы с ним намерены вступить в брак… Даже о теперешней численности гарнизона, с точностью до человека. Ему предстояло проплыть по реке через весь замок – фактически, у всех на глазах, – выбраться по течению, миновать лес и рощу и в конце концов оказаться на равнине, где его подобрали бы люди врага. Ты обнаружил его по чистой и счастливой случайности. – Она чуть улыбнулась и прибавила: – Но я не верю в чистые случайности. Ты молодец.

– Ясно, – сказал Денис. – А можно прислать ко мне на помощь какую-нибудь фрейлину, ну пусть даже старушку? У меня не получается одеться одной рукой.

– Да? – хмыкнула Гонэл. – А ты пробовал?

Глава двенадцатая

Замок был огромным и древним. Он был подобен человеку или библиотеке: всегда один и тот же, верный самому себе, и всегда – в чем-то новый, неожиданный.

Подобное сравнение, только сформулированное менее отчетливо, бултыхалось в мозгах пораженного Дениса, когда он, хромая и хватаясь за перила, спускался в подземелье, вдруг обнаруженное им под главной башней.

Точнее, Денис-то сам никогда в жизни не нашел бы этих сумрачных угодий, если бы Гонэл не прислала за ним Эвремар с повелением проводить туда парня. Так что Денис совершенно не был готов к открытию нового для себя мира внутри старого, казалось бы, уже изведанного.

– Ты уверена, что я должен сюда спуститься? – переспросил Денис, когда, наконец, они вдвоем одолели четыре пролета и Денис остановился, обтирая потное лицо рукавом.

Эвремар обернулась с легкой досадой.

– Защитница Гонэл не ошибается в своих приказаниях. Иди.

– Как-то здесь мрачно, – пробормотал Денис, возобновляя спуск.

Подземелье оказалось огромным – явно больше, чем площадь башни. Вероятно, оно распространялось на часть территории сада и проходило под подъездной дорогой. Массивные колонны, похожие на бочки, чернели в темноте: их было неестественно много, и выглядели они угрожающе.

Эвремар легко шагала среди колонн, а Денис тащился следом, мысленно проклиная эльфийское бессердечие. Послышался голос Гонэл:

– Сюда.

Эвремар обернулась к Денису и протянула ему руку:

– Уже близко.

Он схватился за ее пальцы, холодные, в мозолях от тетивы, и она повлекла его за собой.

– Давай помедленнее, а? – попросил он, но она его не услышала – или не захотела услышать, так что он пару раз споткнулся и чуть не упал.

Внезапно колонны расступились перед ними, открылся полукруглый подземный зал, освещенный тремя десятками факелов. Здесь, в противоположность остальному подземелью, было тепло, душно, пахло кухней, но не маминой, обжитой и уютной, а такой, какая бывает в неухоженных холостяцких квартирах или, того хуже, на «вписках».

Денис ошеломленно оглядывался по сторонам, в то время как его спутница застыла в неподвижности, до странного спокойная. Денис так не умел. У него сердце то колотилось, то вдруг замирало и потом сильно бухало – кажется, где-то под подбородком.

«Такого не бывает», – подумал Денис. Он встретился глазами с Эвремар, – широко расставленные, неестественно-светлые, раскосые, они были абсолютно нечеловеческими, и бесстрастный взгляд их подтвердил: нет, происходящее – не дурман, не бред, не сон, не фантазия… в общем, это реальность.

В кругу толстых колонн стоял самый настоящий тролль. Свет всех факелов был направлен на него, словно он являлся самым главным действующим лицом этой сцены. Только одно представление, только сегодняшним вечером – спешите видеть.

Плоскорожий, с низким лбом, с узенькими черными глазками и сальными черными космами, он выглядел и похожим на тех неистовых воинов, с которыми военная судьба сталкивала Дениса, и в то же время абсолютно не похожим. Как будто те были аристократами, а этот – плебеем из самых низших слоев, из самой презираемой касты.

Его длинные руки, обнаженные, очень смуглые, с мощными, чересчур рельефными мышцами, свисали ниже колен.

Голова на короткой шее была запрокинута, ноздри раздувались, жадно втягивая нечистый воздух.

«Если бы я спросил себя, как выглядит некрасивый тролль, – подумал Денис, чувствуя, как от абсурдности этих мыслей его начинает колотить нервный смешок, – то вот он, ответ. Некрасивый тролль выглядит как вот это».

Уродство и низкое происхождение отнюдь не превращали тролля в полного идиота и уж точно не мешали ему осознавать собственное положение. Он, несомненно, в какой-то мере являлся значительной персоной.

На это указывали широкий золотой ошейник, который можно было бы в равной мере счесть и дорогим украшением, и знаком рабства, и одежда из ярко-красного шелка с золотым шитьем.

Тролль был бос, и на кривых пальцах его ног блестели кольца.

Завидев эльфийку, он тихо, злобно зашипел сквозь зубы, а Дениса как будто просто не заметил.

Эвремар холодно глянула на него и отвернулась. Денис решил поступить точно так же, но у него не вышло: он то и дело принимался сверлить тролля глазами.

– Подойдите ближе, – раздался голос защитницы Гонэл.

Увлеченный троллем, Денис не сразу заметил ее. Она устроилась на высоком сиденье, вырубленном прямо в «стволе» колонны. Точнее, одна из колонн была превращена неведомыми мастерами в настоящий трон, расположенный очень высоко, так что ноги защитницы свисали без опоры. Зато руки ее крепко держались за подлокотники, а на уровне головы имелась бархатная красная подушечка.

Горящие факелы были расположены таким образом, что лицо Гонэл оставалось в тени. Зато огонь освещал кое-что другое: низкий деревянный стол с разложенными на нем ножами, крючьями, клещами и прочим инструментом, похожим на тот, что кладется в кабинете дантиста, только незначительно увеличенный в размерах.

Денис панически глянул на защитницу Гонэл, точнее, на ее ноги, бывшие прямо перед его глазами. Невольно он поразился их спокойствию: они совершенно неподвижно свисали вдоль колонны. Хорошенькие женские ножки. Мягкие светлые сапоги красиво облегали икры и заканчивались под коленом.

– Вы не спешили, – проговорила Гонэл.

Денис задрал голову. Не очень-то красит женщину такой ракурс, однако Гонэл это, похоже, было безразлично.

– Это из-за меня, – сказал он. – Я хромаю.

– Да, – бросила она с высоты. – Помню.

Эвремар зло глядела мимо защитницы, на соседние колонны: там к железным кольцам были прикованы пленники: безымянная эльфийская дева, а рядом с ней – тот, кого называли Адальгером.

– Ну вообще-то, – сказал Денис, – я ничего не понимаю. Мы приглашены сюда как свидетели? Или что-то хуже?

Ответом ему было молчание. Денис счел этот знак зловещим и поежился.

– Ну, я хотел только узнать, для чего нас позвали, – пробормотал он. – Для охраны? – Он с надеждой посмотрел на Гонэл.

Она наконец отозвалась:

– Ты и Эвремар – вы оба много знаете о случившемся.

– Ну, клянусь обо всем молчать! – заверил Денис поспешно. – Честное слово, я никому ни звука… даже Арилье.

Ему совсем не нравилась надпись на могиле: «Здесь лежит глупый Дениска, он слишком много знал. Спи спокойно, дорогой Денечек».

Гонэл не обратила на его слова ни малейшего внимания – они как будто скользнули мимо ее слуха, совершенно не задев сознания.

– Я не люблю, когда мои люди строят догадки, основываясь на обрывках сведений и пустоте. Тот, кто знает начало истории, должен знать ее конец. Только так можно избежать пустых слухов.

– Логично, – шепнул Денис. У него вдруг пропал голос.

Гонял наклонилась к нему с высоты:

– О чем ты хочешь спросить?

– Ну… – замялся Денис. – Откуда здесь тролль? Если это, конечно, тролль…

– Это палач, – сказала Гонэл таким тоном, как будто речь шла о самом обычном деле. – Надеюсь, ты догадался о предназначении инструментов.

– Я лучше воздержусь от догадок, – буркнул Денис. – Но тролль?..

– Что непонятного? – настаивала Гонэл.

– Ну, я слыхал, будто замок убивает ихнего брата… – протянул Денис, чувствуя себя дураком.

– Это правда – в определенных случаях. В замке есть несколько вещей, которые уничтожают любое троллиное порождение. Самое известное – дракон над воротами. Ты его видел.

– Уже яснее, – кивнул Денис. – Но…

– Мы сейчас находимся, собственно говоря, не в самом замке, а под ним. Эта земля уже не состоит под моей защитой. Замок не пускает корни настолько глубоко.

– Странные представления о земельном праве, – сказал Денис, чьи сведения на сей счет ограничивались мамиными причитаниями по поводу налога на дачу. – Но предположим, что я все понял.

Гонэл откинулась на подушечку и произнесла:

– Теперь, когда ты понял, каким образом тролль может находиться здесь, и все сомнения в происходящем у тебя пропали…

(«Она знает, что я сомневался! – подумал Денис едва ли не в панике. – Она телепатка! Или я такой болван, что у меня все на лице написано… Или то и другое сразу.»)

– …я хочу начать. Теперь ты будешь молчать и просто смотреть. Ты понял?

Не дожидаясь от Дениса ответа, защитница Гонэл сделала знак палачу. Тролль подошел к безымянной деве.

Она висела на колонне, прикованная за руки. Ее глаза были закрыты, она казалась мертвой. Как и в снах Дениса, ноги ее были босы и изрезаны о траву и осколки камней, а одежда – испачкана и порвана.

Когда тролль коснулся пальцами ее подбородка, она даже не пошевелилась и не подняла ресниц.

– Спроси ее, какие сны она видит, – приказала защитница троллю.

Он процарапал ногтем красную полосу у девушки на щеке.

– Какие сны ты видишь? – прошептал он, обдавая ее тяжелым дыханием.

Она открыла глаза, затянутые белесой пленкой, как будто третьим веком.

– Где моя одежда? – тихо спросила она.

Гонэл неподвижно сидела на своем троне.

– Одежда? – переспросила защитница.

А тролль, почти касаясь вывернутыми сухими губами губ пленницы, повторил:

– Одежда?

– Отпустите меня, – сказала девушка. – Отпустите меня, все отпустите меня, отпустите меня…

Адальгер, прикованный точно так же к соседней колонне, загремел цепью и заорал:

– Вы же слышали! Отпустите ее!

Тролль, не поворачиваясь, безошибочно ударил его длинной ручищей по лицу. Адальгер задохнулся, потом медленно выдохнул и выплюнул сгусток крови. Стрела, выпущенная Эвремар, так и осталась в ране с правой стороны груди Адальгера, только теперь она была обломана.

– Ублюдок ты, – сказал троллю Адальгер. – Кому ты служишь? Ей? – Он мотнул головой, указывая на защитницу Гонэл. – Как ты можешь ей служить, ты, тролль?

Денис не ожидал, что на подобное заявление тролль отреагирует как-либо, кроме очередной зуботычины, но тролль преспокойно ответил:

– Она хозяйка, я ублюдок.

– Она не может быть твоей хозяйкой! – в странном отчаянии закричал Адальгер. – Ты тролль, ты не посмел бы присягнуть ей!

– Я не присягал, – глухо рыкнул тролль. – Она хозяйка. Она меня купила.

– Чушь! – взвизгнул Адальгер. – Я знаю ваш народ! Да, да, не удивляйся, знаю! Тролли не продают своих детей.

– Иногда, – сказал тролль. – Я ублюдок.

Гонэл хлопнула в ладоши. Резкий звук эхом отозвался по всему подземелью. Казалось, каждая колонна сочла своим долгом отразить этот хлопок.

– Тихо! – проговорила Гонэл, когда эхо иссякло.

«Арилье был прав, – подумал Денис. – В этом мире сновидения и… гм!.. материальная жизнь… или жизнь в материи, что вернее… они почти неотличимы друг от друга. Или являются одним и тем же. В общем, я сейчас не сплю. – Он ущипнул себя за руку, но это помогло на удивление мало. – Защитница Гонэл приковала мою подругу цепями и подвесила ее над полом, а тролль, он же ублюдок, он же палач, собирается пытать ее инструментами дантиста… И я не сплю».

– Ты служила этому человеку, – обратилась Гонэл к безымянной девушке. – Почему?

– Потому что я принадлежу ему…

– Это ты писала донесения нашим врагам?

Глаза девушки вдруг прояснились, в них проступила боль.

– Я не понимаю.

– Ты сообщала троллям, за Серую Границу, обо всем, что происходит в замке? – еще раз спросила Гонэл.

– Я не писала.

Она опустила голову и вдруг как будто впервые заметила, что ноги ее не касаются пола. В ужасе глядя на холодные плиты, она потянулась к ним носками и закачалась на цепях. Повторив попытку несколько раз, девушка вскинулась и почти прямо перед собой увидела защитницу Гонэл.

– Почему я не могу встать на ноги? – спросила девушка. – Я умерла?

– Нет, ты висишь, – бесстрастно ответила Гонэл.

– Почему?

– Потому что ты предательница и ответишь за все тобой совершенное.

– А что я совершила?

– Это ты писала донесения врагу?

Тоска, горе исказили лицо девушки. Денис не выдержал.

– Что вы делаете? – закричал он. – Зачем вы мучаете ее?

Гонэл повернулась к нему и почти весело осведомилась:

– Кажется, она пыталась убить тебя?

– Нет, она… не понимала, – Денис замялся и потер шею. – То есть, ну, я думаю, что она не понимала.

– Молчи, – шипела Эвремар за спиной Дениса, но тот не слушал.

– Она спала, – сказал Денис, расхрабрившись.

– Палач, – обратилась Гонэл к троллю, – спроси ее, какие сны ей снятся.

Палач схватился руками за цепи и подтянулся наверх, так что его оскаленная в ухмылке физиономия прижалась к колонне над головой пленницы, а грудь в красном обтягивающем шелке с силой надавила на лицо пленницы.

– Я задушу тебя, – сказал тролль, раскачивая цепи вместе с девушкой. – Отвечай! Какие сны тебе снятся!

Она задергалась, застучала пятками о колонну.

– Довольно, – уронила Гонэл.

Тролль гибко спрыгнул на пол и с удовлетворением оглядел свою жертву.

– Ты знаешь, как рождаются такие, как я? – спросил он девушку, сидя на корточках у ее ступней.

Она не отвечала – тянулась к нему пальцами ног, чтобы хотя бы на миг обрести опору. Она вся была поглощена этим занятием.

Тролль фыркнул и куснул ее за пятку.

– Моя мать была какая-то эльфийская дура, а отец – он был воином. Поэтому я ублюдок. Хочешь, твои дети тоже будут ублюдками?

– Я… – вымолвила девушка, облизывая пересохшие губы. – Я… поэтому и не… моя одежда, я сама, все на свете… поэтому…

– Отпустите ее! – крикнул Адальгер. – Она вам ничего не скажет. Она не помнит.

Гонэл указала на Адальгера пальцем.

– Его! – приказала она троллю.

Тролль взял длинный тонкий нож – или шило – и, подойдя к Адальгеру, ткнул его в плечо. Это было проделано так быстро и ловко, что Адальгер даже закричал с опозданием.

– Зато ты помнишь, – обратилась к пленнику Гонэл, когда крик захлебнулся.

Денис видел, как Адальгер мелко-мелко глотает воздух, боясь лишний раз пошевелиться. Он оглянулся на Эвремар. Лучница стояла совершенно спокойно, как будто происходящее нимало ее не трогало. Денис вдруг понял, что его ужасает не сцена допроса с пытками сама по себе, а некоторая абсурдность поведения защитницы Гонэл. Она как будто спрашивала не того человека – и не о том. И Денису предлагалось просто стоять и наблюдать. Даже выводов не делать. Просто накапливать совершенно ненужную и весьма странную информацию, которая непонятно где и как пригодится.

Однако Эвремар, похоже, не находила в происходящем ничего абсурдного. И, глядя на нее, Денис почему-то совершенно успокоился.

– Меня-то зачем?.. – прохрипел Адальгер. – Я здесь только орудие… спросите Эахельвана.

Гонэл долго молчала, как будто не вполне поняла последнюю фразу. Денис не отрываясь смотрел на свою подругу. Она изменилась почти до неузнаваемости, но даже такая, худая, со впалыми щеками, с серой кожей, она все равно не вызывала у Дениса ни брезгливости, ни отторжения. «Очевидно, это н(астоящая) л(юбовь), – подумал он, гордясь собой. – Потом что будь иначе, я бы к такому страшилищу и не притронулся. Но коль скоро я в нее вл(юблен),то… да. Кем бы она ни оказалась. Даже троллихой. Родня Морана, знаете ли…»

Гонэл сказала:

– Денис.

Увлеченный мыслью о девушке, Денис не сразу расслышал свое имя. Он покраснел, как будто его застали за мелкой кражей. «Опять она читает все, что у меня в голое!» – мелькнуло у юноши.

На сей раз Гонэл, однако, никак не показала своей проницательности. Она просто повторила приказ:

– Денис, ты приведешь сюда Эахельвана. Найдешь дорогу?

– Ой, – сказал Денис. – Я хромаю. Буду долго ходить взад-вперед.

– Это не страшно, – отозвалась Гонэл.

– Ладно, – сказала Денис и тут почувствовал, как Эвремар бьет его кулачком в спину. Он обернулся.

– Не «ладно», а «слушаюсь», – прошептала она одними губами.

– Ой, – сказал Денис, поворачиваясь к Гонэл. – Я слушаюсь, и это… ну… а нельзя ее отпустить? Пусть хотя бы на полу полежит. – Он показал пальцем на безымянную девушку.

– Ты ставишь мне условия? – осведомилась Гонэл.

– Ну, я просто прошу. Мне почему-то кажется, что она все это во сне. Даже если это она писала – все эти донесения.

– Да? – переспросила Гонэл.

– Ну, она хорошая, – сказал Денис, набравшись смелости.

Адальгер расхохотался и тут же зарычал от боли, когда тролль ударил его кулаком.

– Хорошая… – засипел Адальгер. – Очень хорошая… Все из-за нее, из-за этой проклятой дряни… Хорошие люди погибли. Это она. Слышишь, Эвремар? – Он поискал глазами эльфийскую лучницу, но та отступила за колонну, не желая, чтобы предатель ее увидел. – Если бы не она, твой парень был бы жив. Это ее вина, ее! А она даже не помнит, кто ради нее собой пожертвовал. Представляешь? Когда меня убьют, вспомни все, что я тебе говорил. Я был лучшим из всех. Лучше, чем твой драгоценный Веньо. Лучше, чем Хатра. Он уже предлагал тебе лечь к нему в постель? Он мечтал об этом с той минуты, как увидел тебя, а ты выбрала Веньо. Глупого, пустенького, смазливенького Веньо. Веньо, который всему верил, который никого и никогда не подозревал, а потом, в один прекрасный миг, все понял…

Денис захромал к выходу. Он вдруг понял, что находиться в этой комнате для него невыносимо. Еще хуже, чем смотреть вместе с мамой (и под мамины комментарии) какое-нибудь ток-шоу, где все взаимно поливают друг друга грязью.

Уже возле выхода Денис понял, что Гонэл догадалась о его состоянии даже раньше, чем он сам. Потому и отправила молодого воина за Эахельваном. И очень правильно и даже хорошо. Лучше уж перетрудить больную ногу, чем выслушивать крики Адальгера.

Или, точнее говоря, некоего человека, которого в замке называли Адальгером.

* * *

Однако возле покоев, отведенных Эахельвану для его теоретических занятий и исследований, Денис замешкался. Вмиг все представилось юноше какой-то дичью.

Слишком уж не походила обстановка в башне на ту, что царила в подземелье.

Во-первых, было светло. Проведя несколько часов в потайном зале, среди бочкообразных колонн, под нависающим потолком, Денис был искренне удивлен, когда обнаружил, что мир вовсе не погрузился в вечную тьму. Напротив. Ясный день был в разгаре и вид у этого дня оказался самым невинным. Как ни в чем не бывало, шествовало солнце по небу. Девушки-служанки разносили кувшины с вином, подносы с едой и корзины с объедками, постиранное белье и белье, нуждающееся в стирке, а то и просто шмыгали, хихикая, из комнаты в комнату. Десяток воинов выехал на тренировочное поле под стенами, оттуда доносились громкие голоса, веселая ругань, треск деревянного оружия. Словом, все было в полном порядке. И только в душе Дениса царил кавардак.

Это во-первых. А во-вторых… во-вторых, Эахельван ему обрадовался. И раскудахтался, увидев, как молодой человек хромает.

Бережно отложив гигантскую книгу и поднявшись с кресла, Эахельван устремился навстречу Денису.

– Как это любезно с вашей стороны, милый юноша, навестить меня в моей… гхм!.. обители! Надеюсь, это не Махонне вас подослала. Впрочем, что бы вы ни выведали – а я расскажу вам решительно все, о чем бы вы ни спросили, – любой факт будет опровергать ее пустые догадки и фальшивые измышления.

Денис остановился посреди комнаты, не зная, куда и деваться.

– Садитесь, голубчик! – суетился Эахельван. – Вы где-то зашибли ногу, как я погляжу? Это все ваши практические разыскания! Вот что не доводит до добра. Я всегда так утверждал. – Он поднял палец и уставился на свой твердый желтоватый ноготь. – Надеюсь, Махонне еще не окончательно сбила вас с пути… Садитесь в кресло, садитесь! По себе знаю, как трудно бывает стоять с больной ногой. Как же вы могли быть таким неосмотрительным! Знаете ли, хоть вы и солдат, а все-таки должны внимательнее следить за здоровьем. Да. В молодости мы пренебрегаем, а потом все эти болячки непременно дадут о себе знать. Каждая царапинка напомнит. Будете сожалеть тогда, что не были внимательны, бегали не долечившись и прочее геройство, – ан, поздно, время-то упущено.

– Я не… – сказал Денис. И замолчал, растерянно глядя на Эахельвана.

Тот внезапно что-то ощутил. Что-то тревожное, пока что непонятное. Радостное удивление исчезло с его лица, сменилось такой же растерянностью: они как будто заразились друг от друга и видели отражение собственного чувства на лице собеседника, точно в зеркале.

– Ну, собственно, – пробубнил Денис, опуская голову. – Вы мне лично симпатичны, не сомневайтесь. Думаю, и госпоже Махонне тоже. Симпатизирует! Потому что она справедливая.

– Да, и мои исследования, несомненно, внесли весомый вклад… – забормотал Эахельван, с каждым мгновением становясь все более жалким. – Возможно, не столько весомый, сколько существенный, однако это не меняет того обстоятельства, что…

– …вас желает видеть защитница Гонэл, – с отчаяния выпалил Денис, вклинившись в неловкую паузу.

– Очень хорошо, – засуетился Эахельван. Он даже попытался быть деловитым. Притворился, будто не понимает происходящего. Хотя на самом деле – и Денис это отчетливо видел – все он понимал. А прикидывался просто в безумной надежде – вдруг все же он ошибается, вдруг госпожа Гонэл хочет с ним посоветоваться по какому-нибудь увлекательному вопросу, вроде датировки случайно найденного старинного гобелена.

«Я просто как чекист какой-нибудь», – подумал Денис в панике. И проговорил плачущим голосом:

– Что вы как ребенок, господин Эахельван! Вы уже старый человек, ученый, почтенный… старик, в общем. Она зовет вас туда, в подвал.

– А, ага, ну разумеется, – отозвался Эахельван. – В подвал. Там же все по-другому, не так, как в самом замке. И выхода оттуда уже не будет, потому что… гхм!.. Да, многое изменилось.

Он вернулся к креслу, поправил лежащую там книгу, допил вино из бокальчика, что стоял рядом на столике, тщательно обтер губы салфеткой, еще раз огляделся в комнате.

Денис в нетерпении смотрел на него и кусал губу. Теперь он многое бы отдал за то, чтобы эта тягостная сцена закончилась.

И тут Эахельван приблизился к окну, высунулся и завизжал:

– Спасите! Убивают! Спасите!

Несколько человек подняли головы и посмотрели наверх, но увидели лишь чудаковатого старого ученого. О его шумных спорах с госпожой Махонне все были наслышаны, поэтому никто не обратил особенного внимания на призыв о помощи.

Денис, ныряя при каждом шаге, подскакал к старику и оттолкнул его от окна. Выглянул сам.

Арилье стоял почти под самой башней и, хмурясь, смотрел наверх.

Заметив Дениса, он махнул рукой.

– Что там происходит?

Денис хотел было ответить, но Эахельван вдруг набросился на него со спины, обхватил за плечи и опрокинул на пол.

– Не пойду! – прокричал старик прямо в ухо Денису. – Слышишь, ты, дурак? Не пойду! Не пойду! На руках меня понесешь, а сам – не пойду!

– Пустите! – отбивался Денис. – Вы что, с ума сошли?

– Да! – странно ликовал Эахельван. – Сошел с ума! Я! Так ей и передай – старый негодяй рехнулся!

Денис в панике смотрел на старика. Что теперь делать? Драться с ним? Добровольно он идти отказался. Просить помощи? Но у кого? Гонэл не оговаривала этого особо, но Денису и без того было ясно: защитница не желает делать всю историю общим достоянием до тех самых пор, пока все не обретет полную ясность. О какой тут посторонней помощи может идти речь!

– Теперь я всегда буду сочувствовать сотрудникам спецслужб, – сказал Денис. – По крайней мере, всем молодым и неопытным сотрудникам.

Старик смеялся, запрокинув голову. Его жилистая шея тряслась.

И тут в комнате возник Арилье.

– А! – бросил он. – Ты здесь, Денисик.

Дениса передернуло.

– Откуда ты взял это имя?

– Ты как-то называл. Когда про девушек рассказывал… – Эльф перевел взгляд на Эахельвана, и его взгляд сделался озабоченным. – Что это с ним? Болен?

– Я, – хрипло выговорил Денис.

– Что – ты?

– Я болен… Нога. И вообще… и рука.

– Правда? – Арилье фыркнул. – Подвернул, когда с лошади падал? Я тебе говорил, что…

– Гонэл приказала мне доставить Эахельвана в подземелье, а он… не хочет идти, – сказал Денис, решив больше не таиться. Если играть в непробиваемого чекиста, то уж никак не перед Арилье.

Эахельван забился в угол и оттуда следил за друзьями глазами, полными ненависти и страха.

Эльф покачал головой.

– Я правильно тебя понял?

– Не знаю… – Денис судорожно перевел дыхание. – Я тут намучился с ним. Не хочет идти. А надо. Я не могу вернуться без него, понимаешь?

Арилье сказал:

– Свяжем, завернем в плащ и отнесем.

– Я… не могу. Он старый, – прошептал Денис.

– На год младше меня, – напомнил Арилье.

– Животное! – выкрикнул Эахельван. – Все эльфы – грязные животные! Звери! Скоты!

– Что с ним случилось? – удивленно пожал плечами Арилье. – Наверное, какая-то очень страшная вещь. В книгах, что ли, вычитал? Жуткое дело – эти книги.

«Он принимает Эахельвана за обыкновенного сумасшедшего, – с облегчением подумал Денис. – Наверное, и про подземелье ничего толком не знает».

Однако у Дениса хватило ума ничего этого вслух не произносить. Вместе они набросились на Эахельвана, скрутили ему руки и ноги (при этом пленник ухитрился пару раз лягнуть Дениса в живот и в подбородок), а потом завернули в широкий плащ.

– Потащили? – обратился Арилье к Денису.

Денис, хромая, двинулся вперед. Арилье с ношей на плече – за ним.

Эахельван сперва рычал, потом плакал, а под конец перешел на жалобное, очень тихое поскуливание, которое надрывало любое сердце, кроме эльфийского.

– Я сумасшедших боюсь, – признался Арилье Денису. – Они иногда будущее видят, но всегда в таком непонятном виде, как будто перекорежнное… Наболтают тебе пророчеств, а ты потом живи и от каждой кочки шарахайся… Нет уж. Разговаривать с ними я точно не буду. И мне их жаль, не думай, – прибавил эльф. – Но с ними, как с детьми, нужна твердость. Чтобы все по распорядку, и не как они желают, а как велено. Ты мне лучше скажи, где это ты ухитрился так попортить свою бренную плотскую оболочку?

– Вышло… дрянное дело… – задыхаясь от ходьбы, отвечал Денис. – Сейчас Гонэл… и прочие… ты все узнаешь.

Они спустились в подвал. Ощутив прохладу подземелья, пленник испустил громкий, отчаянный вопль, обмяк на плечах Арилье и затих. Эльф осторожно потряс его, потом положил на пол и развернул плащ. Эахельван дышал тяжело и прерывисто, на его посеревшем лице выступили крупные капли пота.

– Тебе плохо? – осведомился Арилье. – Чем я могу помочь?

– Ты уже все сделал, эльфийское отродье, – просипел Эахельван. – Никогда прежде… я не бывал здесь. И теперь не будет выхода.

– Почему? Если Гонэл решит, что тебя нужно вернуть в твои покои, то я сам тебя отнесу. Хочешь – вот прямо на руках отнесу?

– Не получится, – заскрипел Эахельван. – Я сгнию здесь. Все. Все кончено. – Он напряг шею, потянулся наверх, как будто в попытке встать, и прокричал тонко и отчаянно: – Кончено все, все!

А потом совсем будничным тоном добавил:

– Дай руку, Денис. Я хочу встать. Не хочу, чтобы меня к ней волоком тащили.

Денис протянул старику руку, и тот, опираясь на молодого человека, потащился через темное, сырое, полное таинственных колонн помещение навстречу слабому источнику света, мелькающему впереди.

* * *

Гонэл ничего не сказала, когда вместо одного Эахельвана рядом с Денисом оказался еще и Арилье. Она вообще как будто не заметила ни эльфа, ни его юного друга-человека. Все ее внимание сразу же устремилось к старику ученому.

– Кто это? – спросила Гонэл, указывая на Адальгера.

Тот, залитый до колен почерневшей кровью, только сипел и корчился в цепях. Кажется, он не узнал Эахельвана, а Эахельван, в свою очередь, не узнал его.

– Понятия не имею, – прошептал старик. – Ты сделала… страшную вещь со мной, Гонэл. А ведь я служил тебе.

– Еще кому? – спросила она бесстрастно, поднимая брови.

– Не понимаю.

– Кому еще ты служил?

– Не понимаю.

– Кому, кроме меня?

– Не понимаю…

Денис подошел к безымянной девушке, и ему показалось, что она больше не дышит. Он обхватил ее здоровой рукой, приподнял так, чтобы она могла навалиться на его плечо, и закричал:

– Снимите же, наконец, ее с этой цепи!

Настоящая история трех старых друзей,

из которых один убил другого,

а последний пропал без вести

Помните ли вы те дни, когда на стенах замка еще не появились барельефные каменные звери, озаряемые солнцем попеременно, и особенного – дракон, растопыривший когти над воротами? Кажется, так обстояли дела еще совсем недавно, но нет, смотрите-ка, прошло уже больше двадцати лет, и большинство нынешних обитателей замка даже не подозревает о том, что были такие времена, когда этих зверей не было.

Служили каменные фигуры для распознавания времени суток и для украшения, чтобы любоваться. Но имелось еще третье, главное, их назначение, и как всякое, что являлось наиболее важным, оно оставалось скрытым для всех людей и всех эльфов, – кроме тех, кто просто знал об этом.

Это были печати. Они закрывали вход в замок любому, в чьих жилах имелась нечистая троллиная кровь.

Как-то раз Гонэл захотела убедиться в том, что печати действительно убивают троллиное отродье, – убивают вернее, чем меч, но тайными способами, человеку и эльфу не открытыми, – и приказала доставить ей тролля. Она велела запереть его в замке под тем предлогом, что хочет кое о чем спросить пленника; однако допрос был отложен до утра, а утром тролля обнаружили мертвым. Печати, под которыми его провели накануне, уничтожили своего врага.

Для тех, кто родился за Серой Границей, вход в замок отныне был надежно закрыт.

Оставалась только одна лазейка, но о ней позже…

* * *

Был человек по имени Эопта. Он был крестьянином, потомком и сыном крестьян, и если имелось на земле что-то, что он считал достойным своей ненависти, так это была крестьянская доля.

Череда бессмысленных тяжелых работ лежала на его спине непосильным грузом, и с каждым годом он все ниже наклонялся под ношей. Но поскольку он родился крестьянином, ум его оставался весьма ограниченным, а глаза не видели дальше распаханного поля, которое и без того простиралось до самого горизонта и даже немного сползало за край обозримого.