Текст книги "Хан (СИ)"
Автор книги: Елена Синякова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 33 (всего у книги 34 страниц)
Впервые это было не возбуждение…это был истинный страх.
Я не смела даже приподнять голову, видя лишь краем глаза, как Хан чуть повернулся в пол оборота, поманив пальцем кого-то и сделав резкий жест вниз.
Если бы тут же не появился один из мужчин, осторожно поставив перед Ханом стул, я бы подумала, что он приказал только что кому-то упасть на колени.
Правда, судя по тому, каким цветом было лицо этого самого мужчины, он едва не повалился сам вместо стула, выглядя не просто бледным, а какого-то жуткого серого цвета.
Хан сел неспеша, выглядя настоящим королем, поправив на себе свой идеальный пиджак…и лишь тогда я вздрогнула, увидев кровь на его руках…
….разбитые окровавленные кулаки…грязную светлую рубашку, которая была расстегнута почти до середины груди….и жестокий черный взгляд, в котором был не просто вулкан, а самый настоящий Ад. Ад, который бурлил и полыхал обжигающей лавой и жаждой крови, даже если Хан сидел на стуле в совершенно расслабленной позе, не дрогнув и кончиком окровавленного пальца.
Я никогда не воспринимала его бандитом, или жестоким человеком, но сейчас он выглядел как истинный гангстер.
Тот, который способен причинить много боли осознанно…и даже убить.
Жуткое, завораживающее зрелище, когда огромный, опасный бархатный питон вырвался на свободу, окружая свою жертву смертельными кольцами, из которых больше никто не сможет выбраться живыми.
– Сядь.
Я подпрыгнула оттого, как звучал его голос – приглушенно, плавно, но с такой колкостью едва сдерживаемой ярости, что на моем околевшем от холода и паники теле затрепетал каждый испуганный волосок, даже если Хан обращался не ко мне.
Вот только Симран решила строить из себя непокоренную великую Султаншу, вздернув подбородок и прошипев: «Не буду!», отчего я хотела кинуться вперед, и усадить ее на этот чертов стул, только чтобы воздух не мерцал от напряжения, словно вот-вот разразится самая настоящая буря с громом и обжигающей молнией.
Нет, я не жила десять лет с Ханом, и, возможно, не знала его так хорошо, как она, но что я знала совершенно точно так это то, что никогда я еще не видела Хана в такой ярости, которая пугала по настоящему, не оставляя место никаким другим эмоциям.
Он даже не стал повторять своего приказа, просто чуть дернув черной резкой бровью, и повернув голову в сторону Симран, которая задрожала, пошатнулась….и смиренно поставила брошенный ею стул, усаживаясь на него так напряженно и собранно, словно на сиденье могли неожиданно обнаружится тысячи иголок.
Теперь мы все сидели на стульях, образовывая собой треугольник, в котором мы с Симран были на одной линии внизу, а Хан был тем самым резким углом, возвышающимся над нами.
– Во-первых, дом не твой, – от размеренного звука голоса Хана по мне снова прошла дрожь, потому что я не понимала, как он может звучать так убаюкивающее и плавно, и вместе с тем угрожающе колко и остро, – он перестал быть твоим, когда ты проиграла его в карты и заложила, позабыв о том, что он принадлежал твоему покойному отцу. А мне пришлось выкупать его втрое дороже.
Откинувшись назад, Хан неспеша поправил выбившиеся из его всегда идеальной прически волосы, заговорив снова так же подчеркнуто спокойно:
– Откуда люди?...
Симран молчала, поджав губы и глядя только вниз, на руки, которые перестали дрожать, сжимая с силой зажигалку, не видя глаза Хана, которые не терпели молчания и неповиновения.
– Откуда. Люди.
Я не была уверена, что Симран заговорит, судя по тому, как она сидела, и как смотрела в пол, когда неожиданно услышала ее голос тихий, дрожащий, но несломленный:
-…я любила тебя.
Хан сжал губы так, что они побелели, не проронив ни слова, но глядя глазами, в которых не было и доли жалости, понимая или сострадания:
-..с первой секунды, как увидела тебя, когда ты еще не был Ханом, а был простым парнем. Я очень любила тебя…я хотела быть твоей, Тео, но ты…
Мне было больно оттого, как надломленно говорила Симран, и как смотрел на нее при этом Хан – тяжело, жестоко и колко, словно вовсе не слышал слов раздавленной любви.
– Ты была в тот день, когда твой отец умирал, – голос Хана не смягчился и не стал хоть чуточку теплее, а глаза не растеряли всей своей уничтожающей ярости и злости, – ты держала его на своих руках, слыша все то, о чем говорил он. О чем говорил я. Что я сказал ему, Симран?... – Хан молчал напряженно и яростно, глядя на девушку так, словно хотел, чтобы он загорелась от его взгляда, превращаясь в пепел, неожиданно рыкнув громко и резко, отчего я взвизгнула, – ЧТО Я ЕМУ СКАЗАЛ?!
Из глаз Симран потекли слезы, когда она, однако, резко вскинула голову закричав:
– Ты поклялся защищать меня!!! Меня и моего брата!!!
Хан даже глазом не моргнул, продолжая сидеть надменно, высокомерно и подчеркнуто лениво, словно ему было скучно от этой душещипательной беседы, которая в буквальном смысле раздавливала ту девушку, которая была рядом с ним так долго…но безуспешно.
– Что я еще говорил?
– Что никогда не оставишь нас!!! – снова закричала она, стискивая кулаки с такой силой, что на грязный мокрый пол капнула ее кровь, оттого, как зажигалка впилась в ладонь.
– …разве я нарушил свою клятву? – спросил Хан резко и сухо, глядя прямо на Симран, которая дрожала и всхлипывала, так жутко и уничтожающе, что ее от всей души было жаль, – Разве я оставил вас? Разве не защищаю? Твоей охране позавидовал бы сам президент! Чтобы ты могла спокойно жить, скупать все подряд, а еще пропивать и проигрывать пачками деньги – только на твое безбедное существование работают три гребенных отдела нашей фирмы, включая отдел твоего разлюбезного брата!! И это я не говорю о том, что за десять лет своей жизни ты даже палец о палец не ударила, чтобы помочь ему с фирмой, которую Каан и Берк поднимали на своих плечах, в одночасье оставшись без отцов в том возрасте, когда их друзья не знали проблем и бегали за всеми подряд юбками!! Десять чертовых лет ты унижаешь его фамилию и память своего отца, пропадая каждую ночь в казино и клубах, проигрывая все свои деньги до последней копейки, а потом напиваясь так, что тебя проносят в комнату под утро водители!!!
Перед моими глазами плыли черные пятна от излишней нагрузки на мой бедный мозг, который просто взрывался от полученной информации, что с каждым новом услышанным словом становилась все страшнее и страшнее, все более омерзительнее и вместе с тем болезненной…
Мне все еще казалось, что я в страшном сне, от которого не могу проснуться, потому что то, что кричали и рычали эти двое, не могло быть правдой…просто не могло!
– Это все ты виноват!!!!! – надрывно закричала Симран, вскакивая со стула, отчего тот с грохотом повалился назад, и я замерла, потому что на секунду показалось, что девушка просто в полном безумии кинется на Хана, если бы не его тяжелый и жестокий взгляд, который буквально физически замораживал, оставляя ледяной фигурой, отчего девушка отшатнулась, закричав снова, – Я хотела быть хорошей!!! ДЛЯ ТЕБЯ!! Я хотела стать твоей настоящей женой!! Готовила тебе завтраки, гладила твои рубашки и мечтала, что однажды ты тоже меня полюбишь!!! Но ты сломал меня, Тео! ТЫ СЛОМАЛ МЕНЯ!!!
Чувствуя, как по моим слезам потекли слезы, я закрыла глаза, чтобы только не видеть перед собой, метавшуюся от разрывающих эмоций Симран, которая просто сгорала изнутри, не в силах выпустить всю ту боль, которая съедала ее заживо столько лет подряд. День за днем.
Чтобы не видеть холодного и жестокого Хана, который не пытался ее понять, потому что у него была своя правда, которую он говорил своим резким сухим голосом:
– Я никогда не обещал тебе любви, Симран. Ты прекрасно знаешь, что вы с Кааном убедили меня на этот брак лишь для того, чтобы за твоей спиной не было грязи и сплетен, по какой причине ты живешь в доме с двумя мужчинами, один из которых не приходится тебе братом. Я сделал это, чтобы защитить тебя, сказав в день регистрации, говоря каждый день после нее, и говорю это сейчас в тысячный раз – не жди от меня любви, Симран! Я не просил тебя готовить завтраки и гладить мои рубашки! Я не мешал тебе играть роль идеальной семьи на публике! Но я просил тебя только об одном – никогда не вмешиваться в мою жизнь!
Симран громко всхлипнула, отчего я открыла глаза, понимая, что я начинаю дрожать с такой силой, что мои зубы постукивают друг о друга. Было слишком холодно, слишком страшно, слишком больно…
– Одно гребанное простое правило, Симран – не лезть ко мне и жить своей жизнью! – кажется, стены самообладания Хана рушились просто на глазах, когда он дернулся на стуле, отчего мы подпрыгнули обе, с ужасом слыша, как он почти зарычал, – Много лет я не хотел верить Рею, который просил присмотреться к тебе и понять, что не все так просто в твоей вечно пьяной жизни! Не хотел находить ниточек, которые приведут к тебе…но сегодня. Сегодня все встало на свои места.
Едва ли это было сказано с угрозой, но мы с Симран обе замерли, уставившись на невозмутимого Хана, который как-то странно чуть дернул головой, снова поворачиваясь к девушке, чтобы повторить свой первый вопрос, который так и остался без ответа:
– Откуда люди?
– Это все, что тебя интересует? – недоуменно выдохнула девушка, захлопав мокрыми ресницами, отчего черные крапинки туши остались под ее заплаканными глазами.
– Да.
– А ты не хочешь спросить, как я похитила твою драгоценную голубоглазую принцессу у тебя из-под самого носа? – ядовито усмехнулась Симран, заметно поникнув, когда Хан лишь насмешливо цыкнул:
– Ничего не происходит без моего ведома, Симран, пора уже запомнить это. Мне нужны были доказательства твоей вины и я получил их сполна, когда ты наконец показала себя во всей красе. Кто эти люди?
Симран выглядела так, словно получила отрезвляющую пощечину, растеряв на секунду даже свое огненное сумасшествие во взгляде, явно не ожидая такого откровения от Хана, вот только сейчас я не была уверенна в том, говорил ли он правду, или это была всего лишь бравада, чтобы ошарашить девушку.
– Я. Задал. Вопрос. И это было в последний раз.
Нельзя доводить Хана.
Это должен был знать каждый человек, который даже просто когда-либо пытался пройти мимо него.
Жаль, что Симран этого не знала, продолжая играть с хищником, который был ей не по зубам.
Я закричала, что было силы, закрывая голову руками и сгибаясь на стуле, словно он смог бы защитить меня, когда за спиной раздалась автоматная очередь, задыхаясь от паники, и хватая ртом отвратительный зловонный воздух, от которого тошнота вернулась снова и голова пошла кругом.
Закричала и Симран, садясь на корточки и словно пытаясь прикрыться.
Лишь только Хан продолжал сидеть, не шелохнувшись в своей ленивой, надменной и расслабленной позе, прожигая глазами девушку и давая понять, что это было только начало игры, которую она затеяла, а он поддержал, давая понять, что победителем в любой игре может быть только он один.
Когда грохот от десятков вылетающих пуль прекратился и стало тихо, я поняла, что стреляли вовсе не по нам…потому что за моей спиной слышались хрипы и стоны раненных мужчин, которые стонали и говорили что-то на понятном только им языке, явно обращаясь к Хану с мольбой.
-Откуда люди? – снова повторил Хан, не меняя своей интонации, когда я умоляюще уставилась на Симран, понимая с отчетливым кусающим ужасом, что он не остановится и скорее перебьет всех до одного, но добьется своего.
Вот только Симран была под стать ему…
Она продолжала сидеть на корточках, дрожа, но убирая руки от лица, и глядя только в черные полыхающие яростью глаза Хана, словно кобра, которая встретила питона.
Она молчала…
Молчала до тех пор, пока Хан не кивнул снова едва заметно, и снова раздались выстрелы и крики мужчин, которые пытались избежать своей страшной участи лишь из-за того, что Симран не хотела поддаться своему возлюбленному, пытаясь показать свою силу, отчего я была готова кричать, бросаясь стульями в них обоих.
Я бы сделала это непременно, подскакивая со стула и крича, оттого что в поле зрения показались несколько окровавленных мужчин, которые, наплевав на свою принадлежность и гордость, пытались спасти жизни, убегая от того, кто делал решето из каждого, стараниями глупости Симран и упрямства Хана.
Я кричала, содрогаясь и дрожа так, что это скорее походило на судороги, отбиваясь даже от знакомых горячих рук, и родного аромата, который окутывал и затмевал мой рассудок, словно приказывая успокоиться, дышать и не слушать, что происходило вокруг, вне кокона обвивающих меня рук, которые держали настойчиво и сильно, прижимая к груди.
И я ни за что не хотела бы слышать три выстрела, которые очевидно оборвали жизни тех, кто так и не смог выбраться на наших глазах, отчего повисла в руках Хана, задыхаясь от рыданий и новой волны тошноты, потому что даже сквозь знакомый одурманивающий аромат Хана пробивался жуткий запах крови…
Боже, я никогда не думала, что кровь может пахнуть так отчетливо и страшно, зажмурившись и обхватывая руками стройный торс того единственного, в ком могла забыться…только не сейчас.
– Ты опоздал, – услышала я недовольный голос Хана над собой, распахнув глаза так резко, что ресницы уперлись в ткань его рубашки, когда услышала голос, ответивший ему насмешливо, но не злобно:
– Как видишь, меня немного задержали. Зато вы успели мило поболтать.
Это просто не могло быть правдой!!!!
Человек, которого я считала нашим врагом с того момента, как только увидела, в эту самую секунду стоял перед нами с автоматом наперевес в тонком сером свитере и потертых синих джинсах, которые пропитались кровью на бедре настолько, что просто прилипли к телу.
Ирландец!
Мужчина, который до смерти испугал меня своим неожиданным появлением в торговом центре, который всеми силами пытался отговорить меня от отношений с Ханом, теперь помогал тому, кого, очевидно, не слишком -то любил, и осматривал меня быстро, но навязчиво, начиная хмурится, и совершенно не обращая внимания на того, кто меня обнимал и снова обратился к нему:
– Сильно задело?
– Не больше, чем тебя! Но жить буду, – закончив мой осмотр и покосившись на Хана, этот сероглазый мужчина с рыжеватой щетиной, обернулся на онемевшую от шока Симран, улыбнувшись ей своей коронной хищной улыбкой, – И снова здрастье, дамочка. Я смотрю, ты так и не успокоилась, да?
Вот только Хана мало волновали праздные беседы, пока мы с Симран были в немом шоке от увиденного, а мужчины заняты тем, что шли целенаправленно и напролом к своей цели, не боясь пролить еще больше крови.
– Чьи это люди? – в этот раз протянул Ирландец, махнув автоматом куда-то за свою спину, куда я боялась даже взмахнуть мокрой от слез ресницей, – Послушай, там еще полно недобитых парней, которые не откажутся прожить еще пару десятков лет. Ты ведь понимаешь, что рано или поздно он все равно узнает. Просто пусть это будет раньше, чем Хан пойдет по головам и трупам из-за твоей чертовой тупости.
Я свершено не понимала, почему Хана так волновал именно этот вопрос!
Он словно зациклился на этом, повторяя раз за разом то, что Симран никак не хотела говорить….молчала она и сейчас, выглядя словно приведение с жуткими впавшим глазами и нереально серой, почти прозрачной кожей, когда девушка, очевидно, поняла во что ввязалась…и почему три трупа сейчас лежали рядом с ней с распахнутыми глазами, в которых больше не было жизни.
– Ну ладно, – как ни в чем не бывало хмыкнул Ирландец, закидывая автомат на плечо и разворачиваясь, чтобы снова уйти назад, где был слышны стоны живых, но раненных мужчин, – Это был твой выбор, дамочка….
Нет, больше я бы не смогла вынести этого, надеясь, что потеряю сознание или очнусь от этого кошмара, чувствуя, как Хан зашевелился надо мной, снимая свой пиджак, но продолжая держать меня у своей груди одной рукой, чтобы потом накинуть его на меня, плотно замотав, словно в кокон, отчего я не могла больше пошевелиться, замерев от обволакивающего меня родного аромата и его тепла.
У меня больше не было сил, чтобы сопротивляться или кричать, что все они сумасшедшие и готовы мучить невинных людей ради своих непонятных игр, когда услышала вопль Симран до того, как напряженную тишину нарушил звук первых выстрелов:
– Это люди Османа!!
– Давно бы так! – недобро хохотнул Ирландец, возвращаясь к нам и становясь за Симран на некотором расстоянии, продолжая сжимать в крепкой руке автомат с такой легкостью и умением, отчего становилось очевидными, что делал он это далеко не первый раз, – Что дальше, Хан?...
Он зашевелился, продолжая держать меня одной рукой и извлекая из кармана брюк свой сотовый, кивая Ирландцу, в сторону, откуда раздавались приглушенные стоны и едва слышные голоса:
– Уберите их отсюда. Скажи своим головорезам загрузить их по машинам, дальше решим, – когда мужчина коротко кивнул, скрываясь за нашими спинами, куда я все еще не могла найти в себе силы, чтобы посмотреть, Хан приложил телефон к уху, заговорив отрывисто и резко, – Не торопись сюда, мы справились силами парней Ирландца. Бери всех наших и сначала навести-ка Османа. С тех пор, как он занял место Озана, кажется, совершенно забыл о партнерстве и честности….нет, Рей, не напоминай. Просто убери его.
Пока Хан говорил, а Ирландец за нашими спинами руководил мужчинами, говоря что-то приглушенно и спокойно на непонятном мне языке, который явно не был турецким, я встала в пол оборота к Хану, глядя на Симран и понимая, что начинает что-то происходить.
Впервые за все то время, что мы провели в этом мокром холодном ангаре, ее глаза перестали быть безумными, словно девушка успокоилась и приняла для себя какое-то решение, от которого стала чувствовать себя уверенно…вот только почему-то меня это совершенно не радовало.
Больше она не плакала, не всхлипывала, не металась из стороны в сторону, словно раненный зверек, теперь ее глаза смотрели на нас с Ханом твердо, спокойно…но так безжизненно.
Ее темные глаза медленно и тщательно рассматривали то, как я стояла босиком на полу, прижимаясь к Хану, закутанная в его пиджак.
Как меня обвивала его крепкая рука, закрывая от всего мира и от нее, когда он даже не содрогался от боли или холода, хотя, очевидно, был тоже ранен, как и Ирландец, который подошел к нам, чуть поморщившись и пытаясь отлепить от ноги, промокшие насквозь от его крови, джинсы.
-Когда ты пыталась поиграть в гангстера и украсть Алю из-под носа у Хана, могла хотя бы сделать это не на своей машине, – насмешливо хмыкнул Ирландец, покосившись на Симран, которая теперь перевела свой взгляд на него. Взгляд такой же спокойный и сосредоточенный, отчего меня снова бросило в дрожь, – а то телефоны предусмотрительно выкинула, а о такой оплошности даже не подумала, агент! Невидимка из тебя, прямо скажем, никакая!
Нет, здесь определенно было что-то не так, когда Симран вдруг улыбнулась – лениво и устало, покачав головой вытирая влажные от недавних слез щеки, отчего черные разводы туши еще сильнее размазались по ее лицу:
– Я не хотела прятаться. Мне только нужно было немного времени, чтобы подготовиться к приезду любимого…
Я почувствовала, как напряглось тело Хана, когда он развернулся к ней, поворачивая меня в своих руках так, чтобы теперь я стояла, спрятанная за его спиной.
– Если вы действительно думаете, что я выкрала эту принцессу только ради того, чтобы убить ее, то вы ошибаетесь. Все было бы слишком просто, и я могла бы сделать это миллион раз до этого… – когда Симран снова перевела глаза на нас с Ханом, я не смогла сделать даже выдоха, видя, что в теперь в ее глазах была пустота и мрак, от которых становилось воистину жутко, – …я хотела дать вам выбор. Право жить…Я хотела, чтобы ты стоял передо мной, Тео, понимая то, что своим героическим поступком способен убить двух зайцев сразу – спасти жизнь своей голубоглазой и сделать счастливой меня…мы бы продолжали жить как прежде. Рядом. В одном доме. Без нее. Ты бы работал и вел свою двойную жизнь, я бы тешила себя напрасной и пустой надеждой на то, что когда-нибудь придет тот день, когда ты поймешь, что все это время любил только меня одну…и я буду рядом. Всегда буду рядом…
Симран говорила спокойно, размеренно и приглушенно, но почему-то от ее слов заметно напрягся даже Ирландец, который как-то странно принялся осматриваться по сторонам, словно ожидая того, что в любую секунду в ангар забежит еще сотня людей в черных костюмах, чтобы защитится от которых, одного автомата и кулаков Хана будет явно недостаточно.
– Что ты несешь? – напряженно и злобно проговорил Хан, прожигая девушку своими тяжелыми черными глазами, взгляд которых теперь ее больше не пугал, когда Симран тяжело выдохнула, улыбнувшись грустно и чуть дернув плечом:
– Я думала, что все будет совсем по-другому. Ты должен был прийти, спасти свою девчонку от огня, поклявшись мне, чтобы всегда будешь рядом со мной. Как настоящий муж. Она бы уехала далеко от нас, но продолжала жить. Ты стал бы героем. А я самой счастливой женщиной в мире…
– Пойми уже наконец, что этого никогда не будет, Симран. Ты и пальцем не коснешься Алю. А после сегодняшнего дня я не позволю тебе переступить через порог моего дома. Пусть Каан решает сам, останется он с нами, или уйдет с тобой.
-…а ты пойми, что невозможно всегда все контролировать, Тео, – покачала она головой медленно, снова вздыхая, – я вижу, что ты сделал свой выбор. И он не правильный. Ты не сможешь отпустить ее. Я не смогу отпустить тебя. Тогда нам просто нужно поставить в этой истории жирную точку…
– Хан, какого черта она говорит? – напряженно застыл за Симран Ирландец, сжимая руками автомат и готовый кинуться к ней в любую секунду, от любого резкого движения, не думая о том, что иногда достаточно легкого прикосновения, чтобы вся жизнь пошла под откос.
Симран не дрогнула и не изменилась в лице, медленно повернув руку и нажав большим пальцем на окровавленную зажигалку в своих руках, которая не полыхнула искрой и ровным маленьким пламенем, а издала резкое и отчетливое ПИП, на секунду раньше, чем Ирландец выхватил ее из руки загадочно улыбающейся девушки, что прошептала:
– …мы все могли жить, мой любимый…но сгорим все вместе, не доставшись никому.
Если она хотела бросить зажигалку на пол, который, возможно, был пропитан бензином, то было довольно странным то, что творилось с зажигалкой.
– О чем ты говоришь? – рыкнул Хан, делая угрожающий порывистый шаг к Симран, которую уже ничего не страшило, пока она стояла, легко раскачиваясь, словно танцуя и улыбаясь каким-то своим мыслям, явно находясь в себе.
– Говорит, что классику любит, – пробурчал Ирландец, который рылся в зажигалке, вдруг рявкнув, отчего я подпрыгнула, хватаясь дрожащими пальцами за шелковую подкладку пиджака Хана, – Черт! Слышал когда-нибудь «так не доставайся же ты никому», а?
– Говори яснее!
– Походу это место заминировано, друг мой! И твоя чокнутая бывшая жена только что активировала пуск!
Я медленно моргнула, понимая, что сердце в какую-то секунду просто перестало стучать, глядя во все глаза на Ирландца, который быстро закивал головой Хану:
– Не смотри на меня так, красавчик! Я ничего не пил перед вылазкой и был специалистом по вооружению в армии вообще-то! Такие штуки делают профессионалы, и у нас не больше пяти минут, чтобы свалить отсюда….это еще при том, если заминировано только само помещение, а не вся прилегающая территория!
От разъяренного крика Хана пошел гул в этом большом пустом ангаре, на что Ирландец криво хмыкнул:
– Не знаю, что ты там сказал, но если сматерился, то я полностью с тобой согласен! Надо валить отсюда! И как можно скорее!
Мужчина еще не успел закончить фразу, как Хан схватил меня крепкими руками рывком заставляя бежать, и отправляя прямиком в руки Ирландца, когда все вокруг пришло в движение, словно спокойно спящий до этого мир вдруг очнулся и встрепенулся, зашевелившись везде и сразу, когда в руках Симран откуда-то оказался пистолет, который выстрелил с оглушающим хлопком.
В меня.
И я напряглась, уже зная заранее, что сразу почувствую лишь легкий укус, острый и обжигающий, и что боль придет потом, гораздо позже, вместе с осознанием того, что произошло.
Вот только реакция двух мужчин была молениностной, когда почти сразу же раздался второй выстрел, и Симран захлебнулась от крика, кинувшись вперед – не то на меня, не то на Хана – но Хан сделал резкий выпад, делая девушке подсечку, от которой она упала на мокрый грязный пол с глухим ударом….и снова разлилась ужасающая тишина, от которой хотелось кричать во все горло, отчего я задыхалась, не зная, куда мне кинуться и что можно сделать, чтобы помочь…хоть кому-нибудь.
– Нехило она головой приложилась, – склонились быстро мужчины над Симран, которая лежала в грязи и воде бледная и бесчувственная, находясь без сознания, и не видя кривой усмешки Ирландца, – оно и к лучшему! Может сразу вылечится?
– Зря ты ей ногу прострелил, – недовольно покосился на мужчину Хан.
– Прости, я по привычке…ходить она будет, не переживай.
– Не переживаю, а думаю о том, сколько придется слушать крики Каана. Ладно. Уходим отсюда.
У меня голова шла кругом оттого, что произошло, когда в нос снова ударил запах вони вперемешку с бензином, и я поспешно уткнулась в ворот пиджака Хана, чтобы его аромат спас меня и не дал моему желудку выпрыгнуть через рот, отчего я зашаталась, прохрипев:
-…у нее Неслихан и Искандер! Теоман!!
– Позвони Берку и Каану, пусть скорее уносят ноги отсюда! – несся ко мне Хан, крикнув через плечо Ирландцу, – Бери эту и уходим!
Оказавшись в руках Хана, я испуганно уткнулась в его шею, повиснув на нем, словно кукла, чтобы только не видеть, как Ирландец, поднимает с пола Симран, платье которой медленно, но неумолимо становилось багрово-красным от выступающей крови, и взвизгнула, когда раздался приглушенный топот приближающихся шагов.
Неужели не успели и новая волна мужчин в черном уже была здесь, чтобы не дать нам выбраться?!
– Валим отсюда! ВАЛИМ!! Шевелите копытами, господа!!!! – крикнул Ирландец, устремляясь вперед за Ханом, когда я наконец смогла увидеть, как откуда-то справа, словно из самой темноты выбегают поспешно Каан с Неслин на руках, и Берк, который тащил на себе Искандера.
– Какого черта происходит?! – крикнул Каан, но все-таки ускорил шаг, переходя на бег, чтобы догнать Хана, когда я поняла что вслед за всеми нами бегут люди с оружием, которые, к счастью, не пытались нам навредить, а скорее даже прикрывали. И они не были людьми Хана. Это можно было понять по тому, что ни один из мужчин не был в костюме.
– А такого черта, что твоя сестричка заминировала это место! – кряхтел Ирландец, пока тащил на своем плече Симран, хромая и морщась оттого, что его простреленное бедро кровило еще больше, отчего на полу за ним оставалась кровавая дорожка.
– Ты шутишь?!
– Тогда оставайся и проверь, мать твою! Шучу я или нет! Да заберите ее уже кто-нибудь! У меня дырка в ноге! – пара парней тут же подлетели к бледнеющему Ирландцу, который с облегченным вздохом избавился от своей ношы, покосившись на Каана, который дернулся к нему, но не передал Неслихан из своих рук, чтобы лично отнести свою сумасшедшую сестру в безопасное место.
Мужчины бежали так быстро, как только могли, не оглядываясь и не больше не переговариваясь, когда за железной дверью послышался визг тормозов и первый оглушительный грохот, словно сама земля трескалась пол ногами, обрушаясь и крича о своей боли.
– Какого хрена?!!! – на пороге показался ошарашенный Рей, которого выпихнул на улицу Ирландец, заорав так громко, как только мог:
– УБИРАЙТЕСЬ ОТСЮДА НАХРЕН!!!!!! Сейчас здесь все рухнет!!!!
Люди в черных костюмах, которые высыпали из многочисленных машин, чтобы прибежать и помочь, застыли в полном шоке и недоумении с лицами, которые явно бледнели и вытягивались от шока, когда за нашими спинами раздался еще один оглушающий хлопок и вся огромная железная конструкция с лязгом и хрипом, стала складываться, опаляя уничтожающий жаром под крик Хана:
– ВСЕ В МАШИНЫ!!!
Когда мир вокруг тебя начинается дымиться, плавиться, содрогаться под землей, разрываясь какими-то криками, хлопками и общим огромным недоумением, граничащим с паникой, ты не успеваешь понимать, что происходит и какое твое место в этом мире, понимая лишь какие-то обрывки фраз, воплей и слыша отчетливо лишь одно – как колотиться твое сердце испуганно и истерично, захлебываясь в собственных эмоциях, в которых я тонула, едва дыша.
И оно успокаивалось и замедляло свой ритм, лишь когда родной знакомый аромат наполнял мои легкие и горячие сильные руки обвивались вокруг, прижимая голову в груди, на которой была кровь.
– Все в порядке, мавиш. Все прошло. Все хорошо….
Его горячие мягкие губы касались моего лица, целуя долго и настойчиво, когда под моей ладонью на его груди колотилось сердце – так сильно и отчетливо, что я, замирая, слушала его стук.
– Тео?...
– Я с тобой, моя девочка, – Хан гладил меня ладонями, осторожно перебирая волосы, пока я лежала, свернувшись на его груди и дыша лишь им:
– ..где все?...
– В машинах рядом с нами. Не бойся, все живы.
– Я привез Али, он в больнице дяди!
Я чуть улыбнулась, услышав знакомый голос Рея, который не слышала так долго, тихо выдохнув:
– Опять в больницу?
– Боюсь, что так, мавиш.
– Тео… – я почувствовала, как он улыбнулся, уткнувшись лицом в мои волосы, – меня тошнит…
– Это от переживай, девочка. Скоро все пройдет.
И уже было не важно, куда мы ехали и для чего, главное, что рядом был Тео.
Мой Хан.
Мужчина, который пройдет через боль, кровь и огонь, но не оставит меня.
С этой мыслью мой бедный мозг наконец отключился и мир померк перед глазами, стирая краски и заглушая звуки, но оставляя лишь любимый терпкий аромат, который струился по моим венам, принося с собой покой и уют.
Спустя семь месяцев….
– ..сейчас споююююю!!!
Господи, почему никто и никогда не говорил мне, что роды – это тааааак долго и тааааак больно?!
Последние семь месяцев с тех, пор как Али сообщил нам неожиданную весть о том, что тошнило меня не от эмоций, а от беременности, я только и делала, что читала все, что находила, отбивалась от излишней заботы Тео, который был готов просто запереть меня дома и никуда не выпускать, бегая вечно поблизости, а еще ходила на специальные курсы подготовки к родам в компании Неслихан и Искандера.
Да, он всегда был с нами, бросив пить (на время, конечно же!), учился, как нужно правильно дышать при родах, делал с нами гимнастику и вообще вечерами стонал, что у него болит поясница, словно он сам беременный. А еще этот красавчик и балагур обожал мою большую подушку для беременных, в которой спал все время, если только она не была занята непосредственно мной, пообещав, что обязательно заберет ее себе, как только она мне больше не понадобится.
