Текст книги "Лунная песнь (СИ)"
Автор книги: Елена Шелинс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)
– Значит, действительно противен… – медленно проговорил он, кивая каким-то своим мыслям. – Ты – настоящее проклятье, Лия…
Вспышка осознания, и я прижала ладонь ко рту, не в силах вымолвить ни слова. Предки… так значит Иллиан был прав. Зная Мохака всего несколько недель, он понял, а я же, слепая и глупая курица…
– А ты… оказывается, совсем не знаешь, как обращаться с женщинами… – отрешенно сказала, прерывая повисшую тишину.
Губы Мохака дернулись, обнажая зубы:
– Это всё, что ты можешь мне сказать?..
– Я… – провела дрожащей рукой по лицу. стараясь прийти в себя. – Я… Я люблю другого, Мохак. Вот и все. Мне жаль…
– Это же Иллиан, верно? – с холодной ненавистью выдавил брат и в его словах засочился едкий сарказм, – Необыкновенный чудесный Иллиан. Марика тоже от него без ума, она, пожалуй, единственная, кто пребывает в восторге от происходящего. Но она ему не нужна, моя недальновидная самовлюбленная сестра, которая не видит очевидного. Бедная девочка, ей никогда и не в чем не отказывали… Пока она выбирает лучшее платье для церемонии, Иллиан рыщет по поселению в надежде найти тебя. Маркений не стал просвещать нэндесийцев, как решил укротить нрав своей племянницы…
– Он ищет меня?..
– Отрицать факты глупо. Я хотел бы думать, что это лишь совпадение, но, кажется, Иллиан знает, что с тобой произошло нечто плохое. – Губы Мохака дрогнули. – Видимо, между вами действительно что-то есть. Что-то, что уже сформировало связь.
Я вздрогнула.
– Не хочу знать подробностей, – быстро и жестко, как отрубил, проговорил брат. – Уберегите предки. Каждый волен сам решать, как превратить свою жизнь в хейвиву бездну.
Он медленно, но верно брал себя в руки. Надрыв исчез, и вспышки в голосе вполне вязались с обычным, привычным мне Мохаком. И я могла только гадать, сколько душевных сил ему пришлось для этого приложить.
– И что будет теперь? – тихо спросила я.
– А теперь вы будете сами разгребать это дерьмо, Лия. Ты знаешь правила. Наличие подобной связи в сложившейся ситуации опозорит на весь Север как наш род, так и род Иллиана.
Во рту резко пересохло и я с трудом сглотнула:
– Опозорит?..
– Воспитание в твоей семье в отдалении от нашей, видимо, дало свои плоды, – раздраженно сказал Мохак. – Чем думал сам наследник Нэндос, остается для меня загадкой… Видимо, нравы столицы окончательно помутили и его рассудок. Но ты можешь быть спокойна, я не собираюсь просвещать отца. В конце концов, не отнимать же у тебя удовольствие сообщить ему об этом самой. Но лучшим шагом станет оборвать эту связь на корню, если это вообще ещё возможно… Ради блага твоего обожаемого Иллиана.
Его губы дрогнули в жестокой ухмылке. Хейви раздери…
Я прикрыла глаза, привалившись к стене. Хорошо. Я подумаю обо всем этом после.
Подняла голову и спросила:
– А что на счет Лэнса?.. – я чувствовала, как сипнет мой голос.
– Отец непреклонен. Слишком большой риск… – Ухмылка сошла с лица Мохака, словно в него плеснули ледяной водой. – Нам его не уговорить, Лия, я слишком хорошо его знаю. Перед Мэносис и Нэндос он не скажет категоричного “нет”, боясь за репутацию, но будет тянуть с последним словом до тех пор, пока не станет слишком поздно кого-либо спасать.
– Мохак, мне нужно уйти отсюда! – взмолилась я. – Я не могу сидеть в Яме и дальше, пока уходит драгоценное время!
– А тебя тут больше никто и не держит, – с видимым безразличием пожал плечами Мохак. – Я уговорил отца выпустить тебя, всё же, он действительно погорячился и теперь не знает, как объясняться перед гостями, если о твоем заключении станет известно. Ты можешь идти. И постарайся впредь… не показываться мне на глаза.
Он сделал шаг в сторону, освобождая мне путь. Я прошла мимо на не сгибающихся ногах.
* * *
Оби крепко спало. Завершив очередной непростой день, оно копило силы для нового.
Редкие фонари выхватывали деревянные скаты крыш, тускло отсвечивали на оконных стеклах. Из очередного пятна света я каждый раз ныряла в темноту, держа ориентиром следующее. Изредка ощущалось близкое присутствие простейших безобидных духов, но они, потревоженные, стремительно расступались передо мной, испуская легкие волны тревоги.
Ночной воздух холодил разгоряченные бегом легкие. Встречный ветер лениво бросал редкие капли начинающегося дождя. Слишком дождливая для наших краев весна, но смой сейчас весь Север к хейви, это было бы лучшим исходом.
Резиденция Нэндонс выросла передо мной из темноты так резко, что я наскочила животом на забор.
Тяжело дыша, мешком повисла на железной ограде. Тело должно было оставаться в порядке, в конце концов, я не успела до конца растерять результаты изнурительных тренировок в академии, но меня колотило. Металл жег кожу холодом сквозь свитер.
Отдышавшись, я с трудом отцепилась от забора, чувствуя, как сильно вспотели ладони.
Двери дома ожидаемо оказались закрыты. Двое нэндесийцев с каменными лицами наблюдали, как я ожесточенно дергаю ручку.
– Тера Иллиана сейчас нет, – вежливо сообщил мне один из них, когда я прекратила попытки прорваться внутрь. – О-терис, думаю, вам лучше прийти утром…
– Нет уж, тогда я буду ждать здесь, – заявила я.
– Мы не знаем, как долго вам придется ждать, – попробовал призвать меня к благоразумию нэндесиец. – Возможно, всю ночь.
– Я буду ждать так долго, как это потребуется, – отчеканила я.
– В этом нет необходимости, – раздался знакомый голос сзади, и я обернулась. От голубых глаз Иллиана позвоночник пронзил ток, заставляя дрогнуть. – Я уже здесь. Пойдем, Лия.
Охрана поспешно согнулась в поклоне.
Мы прошли внутрь, и тепло приятно погладило замерзшие щеки.
В Оби почти в каждом доме было проведено электричество, но, как я уже замечала, нэндесийцы не особо любили электрический свет и предпочитали свечи. Поэтому и здесь царил полумрак, перебиваемый колыханьем язычков пламени.
Едва мы зашли, вокруг Иллиана тут же закрутился водоворот слуг: кто-то взял его куртку, кто-то отдал распоряжение готовить чай, кто-то пристал к наследнику с каким-то вопросом…
Я смотрела, как он устало отмахивается от наиболее назойливых нэндесийцев, как дает указание прислуге, не вслушиваясь в слова наследника. Холеную бледность кожи портили залегшие под глазами синяки. Обычно идеальный хвост длинных волос растрепался.
Если бы все было иначе… Если бы не было никаких раздражающих людей вокруг, никаких условностей, никаких планов Маркения на наши судьбы… я бы подошла к Иллиану, поправила эти дурацкие выбившиеся пряди волос, прижалась бы к его груди, вдыхая приятный, уже ставший родным запах… Как простая девушка сделала бы это по отношению к простому молодому человеку из того же Галентена.
Если бы…
Одна из служанок неловко наступила мне на ногу, и тут же смертельно побелела. Она, как заведенная, забормотала извинения и начала кланяться. Я едва повернула на неё голову, поначалу не понимая, что она сделала и чего от меня хочет.
– Тебя отведут, – наконец, обратился Иллиан ко мне. – Я пока отойду, но скоро к тебе присоединюсь.
Я не хотела, чтобы он уходил, оставляя меня, но лишь кивнула.
Служанка, та самая, что только что закончила бить мне поклоны, засеменила впереди и повела меня вперед, по длинному коридору.
Отчего-то мне казалось, что Иллиан захочет говорить со мной в той же комнате, где я когда-то здесь жила, за нашим маленьким столиком с горой подушек, но вместо этого меня провели в просторную гостиную с широким длинным столом, где, вероятно, принимали всех гостей резиденции.
Я рухнула на первую попавшуюся мне подушку и безразлично накинула на плечи протянутый плед.
Иллиан не заставил себя долго ждать. Он успел переодеться в длинное домашнее одеяние, волосы белой волной легли по плечам. Следом за наследником в комнату прошла служанка с подносом, и на стол опустился чайник и две пиалы.
Пока девушка разливала чай, в нос ударил знакомый запах покой-травы.
Я невесело хмыкнула. Интересно, кому из нас двоих, по мнению Иллиана, требовалось успокоительное?
Служанка наполнила пиалы и вышла. Затянувшееся молчание било по нервам. Я ухмыльнулась, чувствуя странное безумное желание рассмеяться, и потянулась к чаю.
– Значит, Яма?… – вкрадчиво уточнил Иллиан, последовав моему примеру. Длинные пальцы сомкнулись вокруг пиалы, и на мгновение мне вдруг почудилось, что по глине вот-вот поползет паутина трещин, так крепко наследник сжал ладонь.
– Это не имеет значения, – уклончиво ответила я. – Там где я была, меня уже нет.
– Не имеет значения?.. Ошибаешься. У них не было никакого права…
– Но разве мой дядя не волен делать, что пожелает?.. Если отбросить в сторону шелуху, вроде той, что я стала невесткой его сына…
Рот Иллиана скривилось:
– Маркений слишком много на себя берет.
Я расхохоталась:
– Вот как?.. Мэнесис – не твой клан, Иллиан. И кровь высших духов не дает тебе власти распоряжаться судьбами всех северян… Дядя волен выдавать Мохака за любую девушку нашего клана, если на то есть его выгода. И Марика – куда более логичный вариант для закрепления мирного договора с Нэндос, настоящего договора, а не формальности, чем девчонка из отверженной ветви семьи, которая годится только на воспроизведение устойчивых к гнильянке отпрысков.
– В тебе проснулось чувство долга, Лия? – едко перебил меня Иллиан. – Ты так просто встала на сторону тех, кто не считается с твоими желаниями? Или Мохак внезапно показался тебе самой не такой уж и дурной партией?
Я побелела:
– Мохак отказался от меня.
– Отказался? Вот как? Он тебе прямо об этом и сказал? Сказал, что вопреки воли отца разорвет помолвку?
– Нет, именно такого он не говорил…
– И не скажет. Да, он всё прекрасно видит, Лия, он не дурак, но и отказаться от тебя добровольно он не в силах, понимает ли он это сам или нет. То что он тебе наговорил, так или иначе связано лишь с его конечными целями…
– То есть он выдумал, что ты и я со своей… своей тайной связью порочим друг друга?
Сказала и тут же подумала, а не игра ли это моего разума. И связь, и моя возможность чувствовать наследника, вдруг все это существует только в моей голове?..
Мы никогда не обсуждали, кто же мы друг для друга.
– Порочим связью? – Тихо сказал Иллиан. – Всё было бы так, если бы речь шла о ком-либо другом из семей вождей.
Сладость пусть и косвенного, но признания, быстро сменилась горечью.
– А что же в нас такого особенного, Иллиан, что мы можем нарушать правила? – продолжила я. – Или всё дело в твоей крови высших духов?
– Как же я сейчас понимаю Мохака… – медленно потянул Иллиан. – Твоя прямолинейность не может не бесить людей. Да, Лия, кровь высших духов – это то, что люди из королевств назвали бы божественным. Разве я должен это пояснять?
– Звучит крайне самоуверенно…
– Ты помнишь, что я говорил тебе когда-то? Никто из ныне живущих, какие бы места они не занимали в этом бренном мире, не вправе указывать моей семье, с кем мешать нашу кровь…
– Твою… божественность, мать её, признает только твой клан! Но попробуй объяснить это моему дяде! – вскочила я. – Это всё – просто слова! Попытка создания иллюзии контроля ситуации! Но мы ничего не контролируем! Всё это время Марика пакует вещи и заказывает свадебные украшения, хочешь ты этого или нет. А мой брат… должен погибнуть из-за слабости характера Маркения.
– Да, твой дядя не пойдет на риски… это уже ясно, – кивнул мне Иллиан, хладнокровно игнорируя все выпады в свой адрес.
Я вновь расхохоталась:
– Это всё, что ты можешь мне сказать?
– А что я могу сказать, когда ты настаиваешь на том, что мы должны покориться сумасбродству Маркения? Какие выводы я должен из этого сделать?..
– Я зря пришла сюда, – пробормотала я. – Это ошибка…
Отбросила плед и повернулась к выходу.
Я должна была остановиться. Должна была, вероятно, умолять помочь мне расправиться с тиррекусом, постаратся любой ценой добиться своего ради брата, ради других зараженных…
Если Иллиан так легкомысленно относится к нашей связи, нужно было бы, наплевав на все принципы, потянуть за эту ниточку. Я вспомнила о самом верном способе перевести подобную связь на новый уровень и сделать её неразрывной, способе, который бы перечеркнул всё возможное будущее и для меня, и для самого Иллиана.
Вспомнила желание, что зажглось в его глазах в лесу, когда мы стояли так близко.
Если мы разделим постель как мужчина и женщина, то никто и никогда не разорвет эту связь. Этим мы пойдем против правил, против всех традиций предков с глубоко чтимым обрядом красных лент. И этим прямо перед угрозой Короны плюнем в лицо нашим кланам.
Нерушимый духовный брак, который никогда не благословят предки.
О недопустимости подобного между северянами я знала железно, как и о том, что такой связью можно воспользоваться в своих интересах. Свяжи мы себя навсегда друг с другом, Иллиану придется выполнить любую мою просьбу.
Ведь иначе я, существо слишком сумасбродное и отчаянное для нашего Севера, могу, вопреки всем заветам, навсегда покинуть его, сбежать, причиняя и Иллиану, и себе муки, ощутить которые способны лишь северяне с крайней чувствительностью к тонкому миру и духовным связям.
Отчаянный шантаж ради брата, голый расчет. Решение было так близко, но я не могла переступить через себя.
Иллиан не заслуживал этого. И я, наверное, уже слишком крепко его полюбила.
Я почти дошла до двери, когда меня остановили.
Тело обдало тепло, и я встала, как вкопанная.
Иллиан обнимал меня со спины, крепко прижимая к себе. От этой близости буквально свело тело, и я с трудом сдерживала дрожь. Его запах… голова закружилась, но наследник держал крепко.
– Не уходи, – дыханье Иллиана защекотало волосы. – Я не хочу, чтобы мы остались жертвами своих слабостей, своего гнева.
Он повернул меня лицом к себе. Я боялась взглянуть на него после всего, о чем успела подумать, но он мягко поднял мой подбородок, и я утонула в мерцающей радужке его глаз.
– Я никогда не думал бросать тебя с твоей бедой, Лия. Отряд из добровольцев уже сформирован, люди лишь ждут моей команды. Мне искренне плевать на согласие Маркения. Мы воспользуемся твоей идеем и попытаемся уничтожить конкретного тиррекуса, чего бы нам этого не стоило.
– Ты сам можешь пострадать… – только и смогла выдавить я.
Весь ужас этой затеи только сейчас до конца до меня дошел. Какая же я дура…
– Не отказывай мне в возможности риска собой. В возможности сделать этот выбор. – Он наклонился так низко, что я чувствовала его губы на своей щеке. – Наши судьбы только в наших руках, Лия.
– Только в наших, – завороженная, кивнула я.
И, как бывает, когда очень сильно хочется во что-то верить, начинаешь верить в это всем сердцем, игнорируя страхи и сомнения, какими бы обоснованными они не были.
Я сама потянулась вперед, требовательно впиваясь в его губы. В животе сорвался вихрь безумных бабочек, ударивший в голову. На языке загорчило от выпитой покой-травы, но тело игнорировало успокоительное, а руки Иллиана так сильно сжимали меня, что ещё немного и я не смогла бы сделать и вдох…
Отстранились. С трудом, тяжело дыша.
На этот жест ушло столько сил, что качало, как если бы мы перебрали дурмана.
– Отправляйся спать, ты едва стоишь. – Выдавил Иллиан, голубые глаза которого потемнели до синевы.
Если бы не его рука на моем плече, я давно бы рухнула, завалившись куда-то вбок.
– Да кто бы говорил. Сам выглядишь так, будто только что дрался с толпой хейви, – не удержавшись, пробормотала я.
– Ощущения сопоставимы, – коротко рассмеялся Иллиан. – Даже не знаю, с кем бы порой предпочел иметь дело – с разъяренным хейви или с собственными желаниями.
Иллиан повел меня из гостиной, мягко придерживая за спину.
Я знала, что эту ночь проведу в той, своей комнате, куда войду одна. Что медленно приму душ, растворяясь в струях воды, мысленно утекая вместе с ней куда-то вниз, а затем лягу в прохладную кровать с чистыми простынями, прокручивая в голове те моменты, когда была здесь вместе с Иллианом. Что буду чувствовать его далекое присутствие где-то в доме, а потом незаметно для самой себя провалюсь в сон под стук дождя.
Завтрашний день казался далеким и почти ненастоящим.
* * *
Мы выехали до рассвета. Нэндесийцы строго следовали заранее оговоренному интервалу, и чтобы длинная вереница не привлекала к себе излишнего внимания, каждая машина выжидала от десяти минут до получаса, прежде чем тронуться.
Ещё перед тем, как сесть в машину, на тонком уровне я ощутила порыв Иллиана уговорить меня остаться, не рисковать собой. Он замешкался, остановился, повернулся ко мне, но в итоге не сказал ни слова, за что я мысленно сказала ему спасибо. Я тоже уже сделала свой выбор.
На мне была новенькая форма говорящих с духами, мягкая прекрасная кожа, в руках я сжимая плеть, ту же, что уже использовала на порченных духах.
Я не отказалась бы и от другого оружия, но мои навыки обращения с мечом желали лучшего. Да и сама плеть, обычно используемая как аналог духовного аркана, чтобы банально экономить собственный запас энергии, не вызывала уверенности. Полностью полагаться я могла лишь на собственные рефлексы, выучку и те навыки говорящих с духами, которым успели научить меня родители.
Под тихую перебранку Хэрга и Эвока по поводу вездесущего пепла от сигарет последнего, я позволила себе задремать прямо на плече Иллиана.
Проснулась я от резкого толчка. Скрипнули тормоза, Хэрг грязно и со вкусом выругался.
Солнце уже прошло полуденный пик, и ярко светило, заставляя жмурить глаза. Спросонья я не смогла понять, в чем дело, но тут же ломанулась из машины следом за Иллианом, который поспешил наружу.
К рабочему поселку у Розовых родников из всего собранного наследником отряда мы приехали первыми. Машина встала прямо у первых домов, и пока я вылезала из машины, краем глаза заметила битые стекла. Запоздало накатило такое знакомое чувство близкой опасности… Что происходит?
– Лия!!! – крик Иллиана резанул барабанные перепонки, но тело успело отреагировать на мгновение раньше.
Узкое прозрачное щупальце пронзило воздух там, где я только что стояла. Бок отозвался глухой болью при перекате на острых камнях, но я упрямо вскочила на ноги, выхватывая плеть.
Огромный бочковидный дух, пульсирующий красным, уже стекал по земле сгустками желе, пронзенный мечем Иллиана. Эвок и Хэрг с обнаженными клинками стояли неподалеку, готовые в любой момент отразить новую опасность.
Я, наконец, огляделась. Открывающуюся перед нами улицу поселка усыпали переломанные доски заборов, скамей, стены блестели от пятен слизи и крови. С мусором перевернутых баков лениво играл ветер. Но это было меньшим из зол.
Неподалеку от нас лежал труп человека со свернутой шеей. К горлу поднялась тошнота, я отвела взгляд и тут же напоролась на ещё несколько тел, лежащих рядом друг к другу. Кровь заливала короткое женское платье в горошек, белые футболочки двух маленьких мальчишек…
– Порченные духи, – отрывисто сказал Иллиан, прислушивавшийся к своим ощущениям. – Пара десятков, почти все – в стороне администрации поселка.
– Как думаешь, там остались выжившие? – негромко спросила я.
– А что бы иначе порченные духи могли там забыть? Наверняка… Некогда ждать остальных, нужно идти сейчас, если мы хотим узнать в чем дело у живых свидетелей, – продолжил наследник. – … Что же они такого сделали, что террикус решил избавиться от потенциальных доноров энергии совсем под боком?…
– Так всё-таки, это он ими управляет? – взметнул голову Эвок.
– А есть ещё какие-то идеи? – фыркнул Иллиан. – Быстрее, нужно как можно скорее разобраться с этим!
Мы помчались вперед. Я старалась не оглядываться по сторонам, полностью положившись на чутье говорящих с духами, чтобы не увидеть того, что может в последствии ещё долго мучать меня в кошмарах. если, конечно, я вообще переживу этот день.
Но погибших оказалось много, очень много. Переломанные, раздавленные, раздутые от отравления, люди лежали на дороге, торчали из окон. Смерть застала их в попытке убежать или хоть как-то защититься, но и то, и то было бесполезно, когда имеешь дело со стаей разъяренных духов. Если бы в поселении было хотя бы парочка говорящих с духами, часть людей имела бы шанс спастись, но без них это место стало бойней.
От увиденного, как и от огромного разлившегося по поселению сгустка ужаса и страха нутро грозило вывернуть прямо на бегу. Я едва не запнулась, а через мгновение перед нами выросло паукообразное прозрачное существо, в чью пасть с легкостью бы поместилась моя голова.
Эвок и Хэрг синхронно разделились и метнулись к духу по боками. Искривленные лапы бешено заработали, стремясь достать их жалами, проносясь слишком близко от уворачивающихся говорящих с духами. Удар, второй, – и дух подкосился, рухнул на землю, лишившись пары конечностей и вместе с ними опоры. Эвок оттолкнулся от земли и движение срубил голову твари. Подрагивающие желе волной разлилось по пыльной дороге.
– Это только разминка, не расслабляемся… Мы уже совсем близко! – крикнул Иллиан.
Сапоги отвратительно прочавкали по влажное земле, вбирающей в себя остатки физического воплощения духа.
Поворот, и мы выскочили на утрамбованную площадку перед трехэтажным зданием. Порченные духи буквально облепили его со всех сторон, источая едва уловимые вибрации, от которых гудело в голове.
Легкие белые блики на стенах, как рябь по воде, говорили о том, что когда-то на этот дом говорящие духи за отдельную недешевую плату установили защиту от вторжения сущностей, но сейчас эта защита трещала по швам, бледнея на глазах. Ещё немного, и она исчезнет, давая возможность войти внутрь прямо через окна, на которые особенно напирали мерзкие создания.
Нижние твари уже обратили на нас внимание, и с недовольством оторвались от главной цели. Они лениво поползли вниз, но с каждой секундой их движения становились заинтересованней, быстрее.
Я лихорадочно щелкнула хлыстом вбок, в воздух, чтобы унять разошедшиеся нервы, но вдруг с удивлением поняла, что на смену отвращению и панике пришла ясность. Она наступила так резко, как если бы пришла извне, но при этом с неподдельной естественностью заместила все иное, и уже казалась моей собственной.
Я поймала подбадривающую улыбку Иллиана, и с благодарностью кивнула.
Успокаивать духов не было времени, и нам оставалось лишь одно, – их умертвить. Завидев клинки, порченные духи заурчали, разъяренно разбухая или распахивая жвала.
Без меча пришлось тяжко. Плетью можно было лишь отмахнуться от особо настырных тварей, а едва у меня получалось заарканить духа, остальные пользовались заминкой, чтобы атаковать.
Впрочем, мою спину всегда прикрывали. Работа моих спутников была столь слаженной, что гипнотизировала, и я бы с удовольствием за ней пронаблюдала, если бы не попытки призрачных тварей меня убить.
Плеть хлесткой змеей плясала в воздухе, и едва не пропустив удар, я по наитию пустила по плети духовный выплеск. Щелчок, и плеть, вместо того чтобы ужалить, рассекла духа надвое. Тот, издав невнятный рык, опал и оплыл, превращаясь в желе.
– Отлично! – отвлекшись от боя, выкрикнул Иллиан. – С твоим запасом духовной мощи ты бы далеко пошла как говорящая с духами! Но расходуй силу аккуратно, иначе быстро выйдешь из строя!
Я смогла лишь фыркнуть в ответ, устало набросив аркан на его противника. Наследник закончил дело, и я отшатнулась назад, чтобы остатки духа не хлынули на одежду.
Мы прикончили почти всех, но на уровне третьего этажа оставалась ещё парочка слизнеподобных тварей, не спешивших сползать вниз. Белые блики на здании жалко задрожали и, наконец, исчезли. Брызнули стекла, и на наших глазах духи один за другим стремительно перекатились внутрь.
– Хейвины потроха, – зарычал Эвок и с яростью пнул запертую дверь.
Словно в ответ ему с третьего этажа до нас донеслись человеческие вопли.
Отстранив Эвока, Хэрг, который был куда крупнее, с размаху ударил преграду плечом, вкладывая весь вес тела.
Удар, ещё один, и дерево рамы затрещало. Дверь с размаху распахнулась под сопровождение необъяснимого грохота, а затем, раскрывшись всего на сантиметров пять, резко дернулась, заставляя Хэрга охнуть от боли. В приоткрытую щель стал виден край упавшего шкафа, которым пытались забаррикадировать вход.
– Окно, – глухо скомандовал Иллиан.
Стекло мы разбили валяющейся доской, точкой опоры для прыжка послужил край невысокого металлического забора. Движения Хэрга стали скованнее, скупее, он, морщась, придерживал судя по всему вывихнутое плечо рукой, но упрямо последовал за нами внутрь.
В холле, кроме шкафа, дверь пытались подпереть и остальной мебелью, которая была сдвинута или опрокинута в спешке, но потом, видимо, поняли, что это пустая трата времени и усилий. Перескакивая через перевернутые стулья, мы оказались на лестнице и побежали наверх, на третий этаж.
На последних ступенях нас едва не сбила перепуганная женщина. Она ошалело уставилась на нас, и не в силах вымолвить ни слова, лихорадочно замахала рукой в дальний конец коридора, где, как я помнила, был кабинет Гэрри.
Мы бросились туда. Иллиан остановился лишь на мгновение, чтобы росчерком клинка прервать жизнь слизню, что едва успел показаться в дверном проеме одной из комнат.
В кабинете Гэрри Джонса из-за двух мерзких тварей стало необычайно тесно. Владелец шахт жался в дальнем углу, прижимая к груди знакомую мне шкатулку, единственный оставшийся в живых телохранитель тряс пустым пистолетом, а солнце играло на нескольких пулях, застрявших в теле слизня, что завис над несчастными. Второй подбирался к ним с другого угла, щеря огромной зловонной пастью. Прямо под ним в луже крови распластался ещё один охранник Гэрри.
Простые люди не могли так просто увидеть духов, но в таком их физическом воплощении даже эти бедолаги угадывали дрожание воздуха и идущую от слизней волну ненависти.
Клинки Эвока и Иллиана почти одновременно поставили точку в этом противостоянии.
Слизь умерщвленного духа брызнула на белоснежную рубашку Джонса и тот медленно сполз по стенке. Его телохранитель тоже осел, отбрасывая дрожащими руками пистолет на пол. К тому что здесь произошло, он, определенно, не был готов.
– С-спасибо, – выдавил Гэрри Джонс.
– Как это случилось? – быстро спросил Иллиан.
Он не стремился убирать клинок, но и Гэрри, и второй мужчина этого не замечали, уставившись в пустоту и тяжело дыша.
– Так как это случилось? – настойчиво повторил наследник, и Джонс посмотрел на него так, как если бы только что увидел.
– Ты слепой? – беззлобно выдавил он. – На поселок напали мерзкие невидимые твари, моих людей перебили, как каких-то котят.
– В здании ещё есть люди? – продолжал допрос Иллиан.
– Моя секретарша только что была здесь, – моргнул Джонс, – и ещё человек пять-семь, они закрылись на втором этаже. Это все, кто успел сюда добежать, когда всё началось…
– Вы что-то делали в шахтах?
Джонс криво ухмыльнулся:
– А это тебя касается?…
– Это касается всех тех людей, которых убили порченные духи. Так вы что-то делали в шахтах?..
Гэрри сделал глубокий вздох и пространственно ответил:
– Если где-то и существует ад, то он на вашем гребаном Севере…
Владелец шахт встал. Его слегка покачивало, и мужчине пришлось опереться на стенку. Лицо, совершенно бескровное, белое, как мука, выражала лишь оглушенность.
– Мое… руководство решило не дожидаться ответа северян…
– Что же, корона не слишком нам доверяет? – с издевкой хмыкнул Эвок, чиркая зажигалкой.
Гэрри с недоумением остановил на нем взгляд, молча понаблюдал, как нэндесиец затягивается сигаретой и выдыхает дым в разбитое окно, и лишь затем продолжил:
– Нам прислали опытных людей, чья психическая устойчивость была тщательно проверена. Мы всего лишь хотели оценить залежи… пробиться поглубже. Но посланная нами группа вчера не вернулась. А сегодня… сегодня случилось то, что случилось.
– Хейви могут сами постоять за себя, – медленно проговорил Иллиан. – Вы можете послать сюда хоть всю свою армию, итог… будет один.
– Хейви… все эти ваши северные твари… они настоящие исчадия ада… – пробормотал Гэрри.
– Это лишь их приспешники, почти безобидные куклы, которыми руководит нечто, что ничуть не уступает вам по разуму. – Продолжил Иллиан, кивая на то, что осталось от слизней. – Так что вы не видели настоящий исчадий. Тех, кто притаился в самой глубине. И вы обязательно познакомитесь с ними поближе, если захотите добывать… свой новый редкий минерал. Тогда вас не спасут даже сильнейшие из говорящих с духами. Если они и помогут выиграть вам небольшие битвы, в этой войне вы проиграйте.
Гэрри Джонс широко распахнутыми глазами смотрел на него. Шкатулка в его руках ходила ходуном.
– Вы недооценивайте упрямство короны… – выдавил он.
– Значит, ценой упрямства станет множество жизней, – пожал плечами Иллиан. – Возможно, даже ваша.
– Лично я отсюда сваливаю, – резко проговорил Гэрри. – И, если понадобится, свалю и из Королевств. Ни одна сила этого мира больше не затащит меня на этот чокнутый Север.
Он сделал шаг и с громким стуком поставил шкатулку на стол.
– Дарю, – коротко сказал он. – Подавитесь.
– Путь из поселка очищен, – равнодушно ответил Иллиан и сделал шаг в сторону, освобождая проход.
Гэрри, а следом и его телохранитель, покинули комнату. Эвок докурил и с ожесточением затушил сигарету об оконную раму.
Помедлив, Иллиан взял в руки шкатулку и открыл её.
Тэнталь лежал на месте, его темные грани мягко мерцали. Чем дольше взгляд держался на камне, тем больше влекло к нему прикоснуться, как, будучи на высоте, тянет ступить на самый край и заглянуть вниз… Я с трудом сдержала порыв, вовремя мысленно осаждая дернувшуюся было руку.
Наследник захлопнул крышку с громким стуком и протянул шкатулку Хэргу:
– Возвращайся в Оби. С твоей рукой в шахты с нами ты не пойдешь.
– Но, Иллиан, – запротестовал тот, не спеша брать тэнталь, пусть и защищенный от прямого прикосновения деревом. – Я не могу… мой долг…
– Доставить это в Оби – не менее важная миссия, чем защищать меня. – Перебил его Иллиан. – И, поверь, кроме вас с Эвоком, я никому бы это не доверил. Чем раньше эту дрянь осмотрят наши ведающие жрецы, тем лучше.
Хэрг ожесточенно выдохнул, но, стиснув зубы, кивнул и все же взял шкатулку. По его лицу можно было подумать, что он держит в руках ядовитую змею.
Мы спустились вниз, провожаемые взглядами местных, что всё это время прятались на втором этаже. Гэрри уже успел им сообщить, что они могут уходить, но люди с опаской озирались, ожидая подвоха и, только увидев нас, они облегченно выдохнули. Если вообще можно назвать облегчением ту краткую эмоцию, которая пробежала по запыленным лицам с застывшей печатью ужаса.
С десяток нэндесийцев подходили к зданию администрации, когда мы вышли. Хэрг, с чувством попрощавшийся с нами, намеренно непринужденно стиснул шкатулку под подмышкой и отправился к машинам. Иллиан терпеливо отвечал на заданные вопросы о происшедшем, и по обрывкам разговоров я поняла, что это ещё далеко не все, что нам нужно подождать, пока подъедут остальные.
