Текст книги "Лунная песнь (СИ)"
Автор книги: Елена Шелинс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)
Договорив, я сделала вид, что очень увлечена извлечением запеченного тельца улитки из раковины, в глубине души ликуя.
Огрызнувшись подобным образом по отношению к дяде, вождю собственного клана, я полностью уничтожила себя, как подходящую кандидатуру на ту, кого можно подложить под наследника Нэндос. У всего есть свои границы, кому охота принимать в семью невоспитанную взбалмошную девицу? Такую и на сто шагов нельзя подпускать к детям вождя, и уж тем более не приведите предки сделать её их матерью.
– Прошу простить мою двоюродную сестру, – подала непривычно слабый голос Марика. – После того, как её брат, Лэнс, заболел изумрудной гнильянкой, она сама не своя.
Чтобы ни думал Андриан по поводу моего выступления, он не позволил себе показать ни одной неуместной эмоции.
– Ещё раз примите от лица всего нашего клана искренние соболезнования, – требуемым от ситуации тоном проговорил посол.
Моя вилка скрипнула по коричневому панцирю. Соболезнования? Да к хэйви все эти ваши соболезнования! Пока мы здесь едим и чинно ведём пустые разговоры, мой брат, как и пара десятков наших соклановцев, буквально гниёт заживо!..
Я сцепила зубы, сдерживаясь. Хватит и того, что я здесь успела наговорить.
– Не могу не заметить, что если лечение изумрудной гнильянки сдвинется с мертвой точки, это будет лучше любых соболезнований, – вдруг сказал, словно прочтя мои мысли Мохак. – Отец не даст солгать, что наши люди… они волнуются. Новые порядки в поселении уже изменили их привычную жизнь, и пока самим жителям Оби абсолютно неясно, во имя чего. Больные так и не излечились, продолжают происходить новые заражения…
Я с удивлением уставилась на Мохака, которого всегда воспринимала исключительно как избалованного и напыщенного ребенка. Этот невыносимый парень, который в глубоком детстве пребольно дергал меня за косы, ставил подножки и с которым мы даже несколько раз сцеплялись, от души ставя друг другу тумаки, он… вырос?
Посол почти начал говорить, но Иллиан одним жестом остановил его.
– Как вам всем известно, изумрудная гнильянка – крайне коварная духовная болезнь, – медленно, словно смакуя каждое слово, проговорил наследник Нэндос. – И её невозможно излечить тривиальным образом, используя северные снадобья или антибиотики. Чего же вы хотите? Больные не выздоровеют, люди не перестанут заражаться до тех пор, пока не будет найден первоисточник гнили. Только уничтожив его, мы спасем заразившихся. Точнее, тех из них, кто к тому моменту будет жив. Поэтому, пока мы можем лишь затруднять распространение гнильянки, замедлять её течение у заболевших и предотвращать потенциальные беспорядки. Волнения местных жителей понятны, но принятые меры и так крайне мягки. Более того, запрета на посещение Шепчущего леса недостаточно. Людей нельзя как выпускать из Оби, так и впускать. До сих пор сохраняется риск, что гнильянка перекинется на другие населенные пункты, пока люди так свободно ездят в Нижние Вестцы. Если это случится, сил Нэндос для сдерживания может уже не хватить, и заболевшие люди начнут перерождаться… всё выйдет из-под контроля. Вы представляете себе, к чему подобное может привести? Мы сдерживаем угрозу, которая способна прикончить не только весь Север, но и всё наше объединенное королевство. Ответственность слишком велика, мы не можем ослаблять контроль из-за недовольных. Увы, единственное, чем мы можем успокоить сейчас волнения народа – это слова убеждения.
– А доказательства вашей помощи, которые можно увидеть и потрогать, можете ли вы их привести? – поднял бровь Мохак.
Я перевела глаза на дядюшку, который, сцепив пальцы, цепко наблюдал из-за них за разговоров двух наследников. Судя по всему, мешать сыну он не собирался, как и одобрять или, напротив, не одобрять его, словно занимая нейтралитет. Как удобно.
– Нам выбрать несчастного заболевшего и перестать проводить все требуемые процедуры? Хотите воочию увидеть, как происходит перерождение, как разрушаются людские души? – едва заметно скривился Иллион.
Все требуемые процедуры, – это снадобья и специальный обряд, который ежедневно совершала над Лэнсом, как, вероятно, и над другими больными, целительница Нэндос. Меня при этом из комнаты выгоняли, но когда я возвращалась, около одеяла брата всегда порхало несколько голубянок. Что бы целители не делали с зараженными, это требовало приличного выброса духовной силы.
Желающих лицезреть разрушения людских душ так и не нашлось, и вновь за столом воцарилось гнетущее молчание.
Андриан почти незаметным движением смахнул со лба проступившие бисеринки пота. Тяжёлая у послов, всё-таки, работа, постоянно смазывать не подходящие друг к другу детали механизма, чтобы они, дернув острыми краями, окончательно не разрушили установившийся шаткий баланс всей системы. Наследники обоих кланов оказались с тем ещё характером. Как бы самого… не перемололо.
– Если не возражайте, – сказала Марика, заполняя своим голосом уже звенящую от напряжения тишину. – Я бы хотела предложить послушать наших чудесных девушек, превосходно играющих на думузах.
Никто не возражал, и Марика подала сигнал рукой одному из слуг, который тут же отправился за музыкантами.
Думузы, наши народные струнные инструменты, обычно издавали исключительно противные и унылые звяканья. Мохак хмурился, лицо Иллиана вновь приняло безмятежное выражение. Нам предстоял ещё очень долгий неприятный вечер…
* * *
– Напыщенный сукин сын, – процедил Мохак, когда важные гости удалились.
Я окинула взглядом его надменное выражение лица, и вздохнула. Отчего так часто людей сильнее всего раздражает в других именно то, что присуще им самим, и что они в упор не замечают?
– Следи за словами, братишка, – недовольно сказала Марика, – Между вами только молнии не сверкали. Мы хотим мира, или резни в поселке? Судя по всему, клан Нэндос воспринимает любого члена их правящей семьи за существо высшего порядка. Если кто-то из них услышит ругательства в его сторону, это может плохо кончиться. Всё и так не радужно, найти согласия по наиболее важным вопросам нам не удалось.
Маркений с женой уже удалился, сестрёнки Марики неторопливо доедали десерт, флегматично игнорируя её разговор с братом. На протяжении всего приема они играли роль не важнее, чем цветы в вазах.
Мохак вздохнул и повернулся ко мне:
– А ты молодец. Как запахло жаренным, быстро нашла выход.
Марика резко покраснела некрасивыми пятнами по своему холеному лицу:
– Мохак!!!
Странное чувство – тебя вроде бы хвалят, а тяжелый взгляд словно говорит о чем-то противоположном. Я выдавила кривую улыбку, неосознанно делая небольшой шажок назад.
– Я, кажется, уже ранее обозначил свою позицию по данному вопросу. – Наследник вновь на мгновение скользнул по мне взглядом, – У всех нас есть своё предназначение, и уклоняться от него недостойно. Союз с Нэндос уже давно был важен для нашего клана, мы лишь оттягивали неизбежное.
– Это поэтому ты так себя вел, словно следующим твоим шагом должна была быть драка? – язвительно спросила Марика.
– Ты… преувеличиваешь. Или мне следовало мямлить? О, дорогие достопочтенные гости, не желаете послушать жалобное бренчание расстроенной думузы? – В последнем предложении Мохак передразнил интонации своей сестры.
– Ну извини меня за то, что я родилась в этой семье женщиной! – вспылила Марика.
– Ну и не лезь тогда в дела мужчин! Хотела бы право голоса в этой семье – стала настоящей говорящей с духами. Но твоя роль до последних событий тебя максимально устраивала. Хотела лежать на подушках, ничего не делая, и при этом влезать в то, что тебя не должно волновать? Тебе определенно нужен муж, Марика! Когда появятся дети, у тебя будет куда приложить свою неуемную энергию. Хотя мне уже заранее жаль того бедолагу, которому не повезёт получить тебя в жены.
Красных пятен на щеках сестры стало ещё больше. Она, сжимая кулаки, яростно уставилась на брата, словно вот-вот кинется на него и вцепится ему в волосы. Мохак лишь слабо улыбался, явно не боясь её гнева.
– Всем доброй ночи, – наконец, зло выдавила Марика, и резко развернувшись, устремилась к выходу.
– А как же моя одежда?.. – запоздало спросила я, но девушка уже громко хлопнула дверью.
Прощайте, старые добрые джинсы. Моя «новая» семья с самого начала нашего воссоединения решила оставить меня без штанов.
– … Кто-нибудь из слуг завтра её принесет, – после вздоха, подал голос брат. – Иди домой, Лия. Уже поздно, и тебя сопроводят, провожатый уже ждёт у выхода.
Мне оставалось только попрощаться и с облегчением покинуть залу, в которой я провела несколько не самых приятных часов своей жизни. Как же всё-таки прекрасно, что конфликт моего отца и Маркения избавил нас в своё время от общества семьи дяди.
Не с первой попытки я нашла главный выход, жалея, что сразу не попросила меня проводить кого-то из слуг.
У ступеней при свете фонарей меня ожидал хмурый отлично вооруженный мужчина. И от кого меня так защищать?..
Я почувствовала, как лопатки прожег чей-то взгляд. Растерянно подняла голову и заметила в окне очертания темной мужской фигуры на втором этаже, которую подсвечивал слабый свет в комнате.
Стало как-то не по себе.
…Поселение давно спало, и дорогу освещали лишь редкие фонари, пространство между которыми изредка утопало в полной темноте. Погружаясь в неё, я начинала радоваться тому, что со мной отправили охрану, хотя умом и понимала, что вряд ли кто-то здесь вздумает на меня напасть.
Я ощущала какое-то внутренне опустошение. И дело было не только в усталости. Не каждый день тебя пытаются использовать в своих целях, словно ты какой-то предмет или вещь, а не близкая кровь. Что ж, хотя бы Мохак, каким бы он не был человеком и какие бы цели не преследовал, на моей стороне. Раз он так хочет пристроить надоевшую ему сестру за наследника Нэндос, значит, у меня большой шанс избежать неприятностей.
Буквально силой меня никто не заставит выйти замуж, но и играть на моих чувства, чтобы я пожертвовала собой, у них не получится. Будь я действительно зависимой от Маркения, не имей я путей отступления, у меня не было бы возможности сказать «нет», но, хвала предкам, жизнь распорядилась иначе. На меня можно надавить только через Лэнса, однако сейчас жизнь брата зависит от Нэндос, а сам Иллиан после всего случившегося явно будет против моей кандидатуры. Маркений может разве что изменить своё решение по поводу разрешения жить мне в собственном доме с больным братом – это максимум того, что вождь сейчас способен мне сделать, не вызывая лишних вопросов у соклановцев и Нэндос.
Так что по поводу затеи дядюшки я могла так сильно не переживать, были заботы и поважнее.
Моис уже дремал, но сразу подорвался, когда я вошла в дом. Я шикнула, чтобы он ложился, и молодой человек, недоуменно кося глазом на мой торжественный наряд и подтягивая сползавшие домашние штаны, вновь провалился в сон.
Я подошла к комнате брата и приоткрыла дверь. С тревогой вслушалась и различила ровное дыханье.
Всё хорошо. Теперь можно ложиться спать.
Глава 5. Сын духов
– А вот твоя форма, – на стол рухнула оранжево-коричневое мятое нечто. – В подсобке гладильная доска и утюг. Сменка с собой есть?
Я опустила глаза на свои кроссовки и покачала головой. Мысли о неподходящей обуви меня отчего-то ранее не посещали. Глядя на данное заведение, мне казалось, что я могу явиться сюда работать практически в чем угодно, лишь бы протертые дырки не сильно бросались в глаза.
– Посмотри, в шкафу подсобки валяется что-то из вещей прошлых официанток, что не забрали. Туфли там какие найди, что ли.
Хозяин заведенья, массивный мужчина средних лет по имени Кэнгереми Рэмор, или просто, как его все здесь называли, Кэнг, словно уже чем-то был недоволен, хотя вечер только начался.
Я взяла тряпки и украдкой поднесла к носу. Форма пахла свежестью и ромашкой. Ну что ж, хотя бы стиранная.
Прошло несколько дней с состоявшегося приема. Пока никто так и не ворвался в мой дом, чтобы повязать и обвинить в нанесении телесных наследнику Нэндос.
Я полностью привела в порядок дом, вымела мусор и пыль из самых дальних углов, перетрясла чердак. Собрала в кулак всё своё кулинарное мастерство и регулярно готовила еду, которую когда-то делала нам мама, чтобы лишний раз порадовать Лэнса. Болтала с братом, читала ему найденные в доме книги. Несколько раз переговаривала с целительницей, которая ежедневно навещала нас, но никаких принципиально новых деталей о болезни выведать не удалось.
Моис уже окончательно перестал ворчать на моё присутствие. Всё же, до моего приезда ему было здесь одиноко, – Лэнс большую часть суток крепко спал, и редко вставал с постели, и то лишь для того, чтобы посидеть на крыльце у входа или на скамейке у начала леса. Нэндесиец обрел во мне так необходимого ему сейчас собеседника, а я удачно приспособила воина для выбивания ковров и таскания тяжестей.
Среди приятных хлопот я не забывала о необходимости как можно скорее вернуться в Шепчущий лес, чтобы до конца разобраться самой, действительно ли там есть что-то, что могло было быть связанно с гнильянкой. Следовало хорошенько подумать, как незаметно обойти все установленные защиты, и по вечерам, когда Лэнс ложился после совместного ужина спать, я листала сохранившиеся записи отца, скользя пальцем по пожелтевшим страницам.
Так и подошёл мой первый рабочий день. Я бегло просмотрела меню, которое мне вручил хозяин «Дырени», и в обговоренное время явилась на глаза Кэнгу, своему новому начальству.
Подсобка была малюсенькой комнатушкой, где с большим трудом удалось разложить гладильную доску, ставя её край на шаткий столик, за которым, вероятно, работники этого заведения проводили обеденные перерывы. Большую часть помещения занимали захламленные полки и чуть покосившийся шкаф.
Форма оказалась коричневой рубашкой и занятной оранжевой коротковатой юбкой со сложными завязками, которые, я, недолго думая, повязала в подобие банта сбоку.
В шкафчике нашлось множество добра, большая часть из которого давно должна была отправиться на помойку. Какие-то дешевые духи, дырявая вязанная кофта на пуговичках, просроченная косметика, и огромное множество убитой обуви, что было не жалко оставить. Борясь со всколыхнувшейся брезгливостью, я перебрала десяток пар, и выудила туфли на высокой танкетке. Их кожа давно облупилась и потеряла вид, но каблук не качался, а размер был мой.
Оставалась надеяться, что предыдущая хозяйка обуви не болела грибком стопы или ещё чем, что я могла бы подхватить через эти туфли.
Когда я закончила возню с кожаными ремешками своей «обновки», дверь распахнулась, и в подсобку влетела милая худенькая девушка с копной густых пшеничных волос.
Увидев меня, она вздрогнула и после паузы поспешно поздоровалась, накручивая на пальчик растрепанные локоны.
– Так это ты новенькая? – голосок у девушки был тонкий, как у ребёнка. – Как хорошо, что ты уже вышла! Одной здесь так тяжко… Я Агнесса!
Она протянула худенькую ручку, и мне ничего не оставалось, как пожать хрупкую ладонь.
– Лия, – представилась я.
Моя коллега быстро извлекла из шкафчика свою форму, которая аккуратно висела в самом дальнем углу на кривоватой металлической вешалке, и потянулась к утюгу.
– И давно ты здесь уже работаешь?.. – Спросила я в надежде завязать разговор и выведать что-то по обстановке в этом заведении.
– Сегодня уже второй день! – радостно известила меня Агнесса. И это я ещё новенькая?.. – Вот решила подработать, пока каникулы. Ты ведь тоже студентка?..
Помедлив, я кивнула, чтобы избежать нежелательных вопросов. Агнесса споро отгладила форму и, мучительно краснея, скрылась от меня за приоткрытой дверцей шкафчика, чтобы переодеться. Пока я размышляла, как вообще эта девчушка умудрилась выбрать подобное место для работы, и чем думал Кэнг, когда её брал, Агнесса болтала без умолку:
– Мы не так давно сюда переехали… Мама только этой зимой вышла замуж за местного, пришлось мне после экзаменов сразу ехать в эти Нижние Вестцы… Мой отчим – инженер, он работает при шахте не так далеко отсюда. А ты же родом с Севера, верно?.. Как же здесь красиво!.. А правда, что совсем рядом есть лес, насквозь кишащий духами?..
Агнесса вышла из-за дверцы шкафа. С завязками юбки она явно справилась лучше меня, и облегая талию, они перекидывались через плечи, по пути подчеркивая грудь.
– Помочь? – Агнесса заметила мой кривоватый импровизированный бант и я, подавляя вздох, согласилась.
В зале за барной стойкой нас нетерпеливо ожидал Кэнг. Он с предельной простотой поделил между мной и Агнессой столы (мои слева, её – справа), вручил по огрызку карандаша и потрёпанному блокноту, пожелал в напутствие усерднее шевелить сегодня ногами, так как ожидается наплыв посетителей, и отправил к гостям.
Агнесса пропорхала к двум подозрительного вида парням, щерившимися не по возрасту беззубыми улыбками, и я перевела взгляд на одинокого охранника, откровенно дремавшего на стуле у входа. Да, за моей напарницей, по ходу, придётся присматривать лично мне.
На деле всё оказалось проще, чем я себе представляла. В основном сюда приходили просто выпить, и брали пиво, настойки и какую-нибудь закуску. Блокнот я быстро отложила, так как запомнить нехитрые списки не составило большого труда, как и таскать подносы со стеклянными кружками мне было не тяжело.
Нарваться на кого-то из своего клана я не боялась. Подумаешь, подработка, все прекрасно знают, что сейчас моя семья не в самом лучшем финансовом положении, а во внезапно проснувшуюся любовь дядюшки из нашего клана вряд ли кто-то поверит. Большинство выходцев из Нэндос не знают меня в лицо, за то короткое время, которое я здесь провела, я мало выходила из дома. С уверенностью распознать меня в официантке сможет разве что посол или Иллиан, но не притащатся же они сюда отобедать?..
Зал постепенно наполнялся людьми, вечер последнего рабочего дня недели немало людей предпочитали провести не дома в семейном кругу, а в пьяном угаре среди собутыльников. Запыхавшаяся Агнесса загнанной птичкой металась с пустыми пивными кружками, я, вооружившись нагроможденным подносом, вспарывала собравшуюся толпу, подобно горячему ножу, режущему сливочное масло, не стесняясь лишний раз наступить на неудачно поставленную посреди прохода ногу, всегда, впрочем, сердечно после этого извиняясь.
Перевалило за полночь, когда я, в глубине души приготовившаяся едва ли не к какой-нибудь поножовщине или чернухе, окончательно расслабилась. Народ спокойно выпивал, слышался громогласный гогот, весьма вульгарные разговоры, но публика вела себя прилично, насколько это возможно в данном заведении.
Кэнт, налив себе свою порцию пива, удалился на короткий перерыв, поставив вместо себя поварёнка с кухни. Я, облокотившись на барную стойку и чувствуя ломоту в ступнях от неудобных танкеток, наслаждалась моментом отдыха.
Все столы в зале уже были заняты, на последний в дальнем углу сели трое, не удосужившись в помещении стянуть с головы капюшоны. Их заказ уже приняла Агнесса, и когда она, оправляя длинные волосы, спешила отдать заказ на бар, я поймала мутные взгляды нескольких достаточно выпивших мужчин, сидящих большой компанией. Судя по внешности, часть из них была коренными северянами, а другая – приезжими, наверняка, работающими на шахтах или разработках месторождений.
Ко мне и к моей милой напарнице никто всерьёз не лез, – то ли Кэнг уже установил свои порядки, когда после приставаний к персоналу особо наглые персоны отправлялись за порог, то ли мы с Агнессой с её восторженным детским выражением лица и моими тяжелыми танкетками так и не вызвали особых желаний познакомиться с нами поближе у местной публики, главной целью которой было скорее напиться, чем что-либо другое.
Однако почему-то именно эти наглые морды, которые взглянули на проходящую мимо Агнессу, меня особенно напрягли.
Пока я размышляла, стоит ли что-либо предпринимать, меня отвлек оставленный на баре поварёнок, молодой парнишка младше меня на пару лет.
– Лия… Ты же Лия, да?.. Пока Кэнга нет, давай того… ну чтобы веселее было? Кэнг не заметит, у него давно нюх отбит…
Он заговорщицки подмигнул зелёным глазом и украдкой показал стопку с чем-то ядрёно-синим, вызывающим у меня ассоциацию скорее с моющим средством, а не настойкой.
Я замотала головой, шепотом рассыпаясь в заверениях, что на работе не буду пить ни под каким предлогом. Молодой человек некоторое время пытался меня уломать, затем вздохнул, быстро оглянулся, и опрокинул в себя предложенную мне стопку.
Я фыркнула и повернулась к залу. Агнесса тем временем уже расставляла тарелки с ужином на столе непонравившееся мне компании. Она почти закончила, когда на её спину легла рука худощавого мужика, который что-то жарко шепнул ей в ухо, стискивая пальцы на рубашке девушки.
Та, как ужаленная, резко отскочила, сбрасывая ладонь мужчины и лихорадочно улыбаясь. Развернулась, и почти бегом кинулась к бару, едва не сбивая шатающегося бедолагу, бредущего к туалету. Я кинула рассерженный взгляд на охранника, но тот с видом не сильно одаренного ковырял мизинцем в ухе.
– Агнесса, – я поймала девушку за рукав, и она испуганно дернулась, словно не понимая, что перед ней всего лишь я. – Не подходи к тому столу больше, поняла?
– Как же мне тогда…
– Возьму его на себя. За меня не волнуйся.
«И найди себе другую работу, твою ж мать». Этого я так и не решилась сказать вслух, делая в голове заметку, что ещё обязательно переговорю с девушкой по этому поводу. Вот же дурёха-то, а…
Не знаю, что было написано у меня на лице, но явно хотящая возразить Агнесса медленно кивнула, бросив на меня странный взгляд.
Поварёнок, который слышал наш разговор, разлил несколько бокалов пенного и кивнул на нехороший стол.
– Ну что ж, тогда тебе туда. Ты сама особо не боись, если что, Кэнг мигом выкинет всю эту компашку, даже не сомневайся.
Я улыбнулась, и подхватила бокалы. Их было всего четыре, видимо, большая часть этих выпивох решила сразу начать с настоек, поэтому я взяла по две кружки в руки, обойдясь без подноса, и направилась к веселящимся.
На смену официантки они отреагировали бурно.
– Эй, а куда это вы ту девчулечку-то дели, а?.. – Тот худой тип, что пристал ранее к Агнессе, казалось, искренне негодовал. – А мы тут ей уже тепленькое местечко нашли.
Он похлопал по своим острым коленкам.
– Девчулечки больше не будет, – медленно проговорила я, ставя бокалы на стол.
Может, всё и обойдётся?..
– Да и хрен бы с ней, зато вот какое нам тут добро подвалило! – громогласно заявил оплывший товарищ худого, сидевшего слева от меня.
Звучный шлепок обжёг мою ягодицу и зазвенел в ушах. Я неудачно дернулась, обливаясь пивом, и от того мешкая.
Дальнейшее произошло слишком быстро.
Первый лицом тарелку поприветствовал мой обидчик, забулькавший в домашнем грибном супе из шампиньонов. Следующими были те его друзья, которые неразумно попытались подорваться и отомстить за товарища, в итоге валясь на стол, после того, как отхватили по меткому удару в голову.
Остальные члены веселой компании застыли в оцепенении по своим местам, полностью ошарашенные происходящим.
Да, те трое, что сидели за дальним столом и что совершенно неожиданно пришли мне на помощь, явно были не простыми выпивохами.
Человек, лицо которого скрывал капюшон, поглубже окунул моего мерзкого обидчика в бульон и в одно движение вывернул ему руку, отводя под неестественным углом. Безмолвный крик мужчины полностью ушел пузырями в суп.
Худой, что приставал к Анессе, не выдержал подобного зрелища. Он резко встал, но моя танкетка, вонзившаяся ему в солнечное сплетение, заставила храбреца осесть обратно.
Я искренне ликовала, пока тусклый свет ламп неожиданно не скользнул по обнажившемуся мечу незнакомца, макающего любителя домогательств в суп.
Погодите-ка, он что это, собрался отрубить пьянчуге кисть?!…
– Стой! – испуганно завопила я, вцепляясь в руку незнакомца, заодно пачкая его пролитым на свои пальцы пивом.
Двое его приятелей ощутимо дернулись, когда я схватила своего спасителя, не давая совершить задуманное, но остались на своих местах.
Оказавшись так близко, я вдруг натолкнулась на взгляд знакомых синих глаз в глубине капюшона, и абсолютно оцепенела, чувствуя, как от щёк отхлынула кровь.
– Ты… – выдавила я, вмиг лишаясь связно выражать свои мысли.
– Что вы мне здесь, сукины дети, устроили?! – голос Кэнга едва не порвал барабанные перепонки.
Я оглянулась и поняла, что на нас уставились все посетители «Дырени», с интересом ожидая, чем закончится бесплатное шоу. Оценив силы троицы, хвала предкам, никто ещё ввязываться в увеселительную драку благоразумно не стал.
Кэнг, вернувшийся с перерыва, побагровел до опасного оттенка красного, и судя по выражению лица, готов был лично придушить каждого нарушителя порядка.
– Лия, что за херню ты творишь?!
Я вдруг поняла, что до сих пор сжимаю пальцы своего спасителя, в которых был зажат одноручный меч, и что вдвоем мы застыли в весьма странной позе. Со стороны мы смотрелись словно скульптура эмансипированной работницы и кузнеца, которая была возведена в столице, только вместо молота был меч, а вместо потенциальной наковальни – рука несчастного мужчины.
Я отшатнулась, отпуская спасителя, и попыталась хоть что-нибудь сказать в свое оправдание, но дыханье сперло, и я не выдавила ни звука. Меч, который едва не искалечил грубияна, скрылся в ножнах.
Охранник, трусливо притворявшийся мебелью, под взглядом Кэнга попытался изобразить какое-то подобие храбрости на блеклом лице и нерешительно двинулся к нам. Сам Кэнг кивнул поварёнку, и на свет из-под барной стойки вдруг показалась внушительная черная двустволка, которую мрачно принял хозяин заведения.
Дело принимало крайне нехороший поворот.
Один из неизвестных мне, стоящий напротив через стол, поспешно скинул капюшон. Под ним оказался симпатичный молодой человек, незнакомый мне северянин с короткими взъерошенными волосами.
– Примите наши извинения за суматоху, – сказал он приятным баритоном и положил увесистый кошель на стол. – Кое-кто здесь повел себя неподобающе, и нам пришлось вмешаться. Но мы уже уходим.
Вид кошеля мигом остудил гнев Кэнга. Он шумно выдохнул и отставил ружье.
– Тогда, хорошего вечера, господа. Искренне надеюсь больше вас здесь никогда не увидеть.
Он повернул голову ко мне:
– И тебя, Лия, это тоже касается. Я тебя нанял, чтобы ты бухло гостям разносила, а не принимала участие в избиении моих посетителей.
Я опешила от такой несправедливости. Да я же спасла целостность грубияна, который, между прочим, меня по заднице ударил!
Почти утопленный в супе мужчина, которого, наконец, выпустили из хватки, начал громко откашливаться и причитать, нянча дрожащую руку с вывернутым суставом. Троица моих спасителей, пока я стояла и рефлексировала, двинулась к выходу. Секунда размышлений, – и я бросилась за ними.
– Форму, твою мать, верни!.. – прилетело в спину от Кэнга, но сейчас возвращение формы меня беспокоило меньше всего.
Холодный воздух улицы охладил мои разгоряченные щеки. Крыльцо и ступеньки освещал изредка мигающий фонарь, доски покрывали разводы от плевков и мелкий мусор.
Из троицы у ступенек меня ждал лишь один, но я уже знала, кто именно.
Иллиан откинул капюшон и провел рукой по слегка растрепавшимся волосам, их приглаживая. Синяки под его глазами уже совершенно исчезли, и ничего более не напоминало о том неприятном происшествии.
– Что ты здесь делаешь? – потрясенно выдавила я.
Послы Нэндос вообще в курсе, по каким местам шляется их драгоценный наследник? Он, судя по увиденному ранее, конечно, способен за себя постоять, но словить бутылку в голову или лишиться пары зубов с той легкостью, с которой он вмешался, проще простого!
– Я могу задать аналогичный вопрос, – едва заметно улыбнулся Иллиан. – Офицер, отлично подготовленный боец, имеющий дар говорящего с духами и неплохо его использующий, к тому же, племянница вождя клана Мэносис решила подработать… в этой забегаловке. Когда я узнал об этом, я подумал, что надо мной издеваются.
– Узнал?.. – Встрепенулась я, изначально несколько растерявшись от столь лестной характеристики.
А я уж решила, что на меня махнули рукой. Нужно было самой искать встречи с наследником Нэндос, чтобы как можно скорее извиниться, а не молить предков о том, чтобы он попросту забыл о моем существовании.
– Я искал возможность спокойно переговорить. На неофициальной встрече и так, чтобы об этом никому не было известно. А после того, как мой человек рассказал, на какую работу ты устроилась, я решил убить двух хейви разом – переговорить и лично убедиться в том, что информатор не бредит. Особенно, после услышанных мной сладкоголосых речений твоего дядюшки, как он трепетно заботится о дочери своего погибшего брата.
– Скажу сразу, – в горле вмиг пересохло. – Я приношу свои глубочайшие извинения по поводу происшествия в поезде…
Иллиан резко нахмурился, складывая руки на груди. Казалось, даже в его глазах заиграли ледяные крошки:
– Ты же никому не рассказала о том, что между нами произошло?..
– Нет…
Черты молодого человека едва заметно смягчились:
– Это хорошо. Даже малейших слух о чем-то подобном привел бы к лавине последствий.
Я подобралась. Этот отстранённо-надменный взгляд…
Он хотел поговорить со мной об этом? Просто все расставить по своим местам? Или же наследник пришёл, движимый желанием восстановить справедливость в духе выражения «глаз за глаз», при этом не вмешивая в это наши кланы?.. А помощь мне оказал лишь для того, чтобы получить меня к этому моменту целой и невредимой?
Что ж, тогда ему не стоило далеко отсылать своих подручных. В одиночку, что бы он о себе не думал, ему будет со мной не так уж и легко справиться.
Внезапно наследник фыркнул, стирая с лица свою холодную маску:
– Честно говоря, первое время… я был крайне на тебя зол. Моя миссия началась с того, что я приехал в Оби с разбитым носом. Но… признаю, что мне не стоило так беспардонно хватать того, о ком я ничего не знал. Я слышал, как готовят в Академии ВС, и на что её студенты способны, и понимаю, что ещё отделался малым злом. Поэтому, когда Андриан рвал и метал, увидев меня по перроне в таком состоянии, пришлось придумывать абсолютно идиотскую историю с темнотой и дверью, выставляя себя дураком… Хорошо, что я скрыл правду, ведь на тот момент я и предполагать не мог, что ты кровно связана с семьёй вождя.
Я облегченно вздохнула. О таком повороте дел я могла только мечтать. Иллиан не только умолчал о пренеприятном инциденте, но и, кажется, не видел причин и в дальнейшем меня сдавать.
Впрочем, он же несколько лет провел в столице, получил, наверняка, весьма неплохое образование, это же не могло на нём не сказаться?.. Должен же он видеть дикость в том, чтобы покалечить или лишить жизни кого-то за случайную ошибку?..
