Текст книги "Сокровища Мории(СИ)"

Автор книги: Елена Яворова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

Эльф медленно опустился на траву и устремил взгляд в небо. Он больше не улыбался, только дрожал от холода, не делая никаких попыток согреться. У эльфа был какой-то потерянный, беспомощный вид. И он так и не проронил ни слова.

"Эру Великий, Боги, как же он прекрасен", – думала Мелодии, украдкой глядя на эльфа. Только после того, как он очнулся, и самое страшное было позади, рохирримка смогла в полной мере увидеть и оценить красоту эльфа. Всё в нем казалось удивительным и совершенным. А глаза... Будто небо в ясный день.

Одно лишь вызвало недоумение у девушки и показалось странным: эльф так и ничего не сказал. Мелоди не знала, что предпринять.

– Ну ладно, думаю, нашему молчаливому знакомому нужно дать время придти в себя, – произнесла она вдруг. А заметив, что эльф дрожит на такой жаре – протянула ему бутыль с чем-то, явно согревающим. Но он не обратил никакого внимания на протянутую бутыль. Эльф все так же сидел и смотрел в небо, весь дрожа. Мелоди ещё пару минут помешкала, а затем поставила бутыль рядом с эльфом и, достав из своей походной сумки теплый плащ из плотной ткани, выручавший её при непогодах, накрыла им эльфа. Она посчитала, что у того просто-напросто шок после пережитого и решила пока ничего не спрашивать, и оставить его одного. Эльф тихо всхлипнул. Взгляд его оставался безучастным, он по-прежнему не обращал внимания на бутыль, но дрожать под плащом перестал.

Глава 20

НОВЫЙ ЗНАКОМЫЙ

А тем временем Эдрида, Рэн и Рейнольд обсуждали столь неожиданное появление странного эльфа.

– ...Невероятно! – только и мог сказать ошарашенный таким поворотом Рэн. – Я же проверял, они все были мертвы!

– Ты прав, Рэн, – волшебница дружески похлопала следопыта по плечу, – и Брен, права, и я тоже чувствовала, как их всех троих покинула жизнь... Тут что-то нечистое... – магиня что-то шепнула Рейнольду на древнем магическом, что она думает по этому поводу.

– Я думаю о переселении душ... Хотя и в этом не уверен... – Рейн ответил волшебнице тоже на каком-то древнем непонятном языке.

Рохирримка осторожно подошла к беседующей троице.

– Вы тоже думаете, что в него вселился чужой разум? – она кивнула на эльфа. – Но кому и зачем это надо? И...

Девушка вдруг бросила взгляд на берег, где по идее должна была стоять лодка с двумя умершими.

Лодки не было. Она словно растворилась в воздухе.

Мелоди была ошарашена. У Эдриды было такое же недоумённое выражение лица.

– П-получается, что так... – сказала она, покосившись на Рейнольда, потом вновь перевела взгляд на Мелоди, – Кому и зачем?.. – Эдрида явно над чем-то упорно задумалась, – Может, провести сеанс гипноза? По-другому, как ещё можно выяснить, я совсем не представляю... – она снова покосилась на Рейнольда, и ответила ему на всё том же древнем магическом, но так, что Мелоди её поняла. – Да очень похоже на переселение... Жутко! Но, однако, мы, видимо, наткнулись на ту самую реку, где витают призраки и души умерших воинов, и пиратов... И, видимо, именно эта река служила погребальницой для многих, кто живёт по её берегам, вот почему Мелоди приняла решение на счёт водяного погребения эльфов...

– Итак, что мы имеем? – неожиданно хладнокровно стала подводить итоги подошедшая ко всем вампирша. – Исчезнувшая лодка. Впрочем, возможно, здесь нет ничего странного – течение на то и существует, чтобы... Ну да. Далее – эльф с искусственным разумом и затуманенными глазами. То есть живая загадка. Опасная, между прочим, – она покосилась на вполне мирно дрожавшего эльфа.

И тут вдруг сидящий на земле эльф пошевелился. Убить... убить... убить... Он резко вскочил на ноги и бросился на Эдриду. Его глаза сверкали безумным огнем, на губах пузырилась кровавая пена. Теперь он ничуть не был похож на то чудесное беззащитное существо, которое только что сидело на земле, укутанное плащом. Очевидно, ощущая опасную магическую силу, эльф зарычал, как оборотень, и... впился зубами в горло волшебницы. Небо обрело кровавый окрас, перед глазами Эдриды всё потемнело, боль полосонула по всем венам и жилам острой бритвой, а белки глаз перечёркнули полопавшиеся сосуды. Эдрида, к сожалению, не ожидала такого яростного припадка эльфа, и лишь в ушах прозвучало дикое ржание верного Кетера – волшебница упала навзничь и без стонов. Последние слова её спутников уплыли куда-то вдаль – она уже ничем никому не могла помочь, и на сей раз Эдрида не смогла справиться с подобной внезапностью.

Тело волшебницы бездыханно упало и ударилось с силой оземь, всё, что и успела подумать магиня это: "Ну вот, кажется, и закончилась моя эра, а может..." – мысль прервалась, сознание покинуло тело. Мелоди бросилась к Эдриде, подхватила её, не обращая никакого внимания на нападающего эльфа.

Но тут вдруг хрупкое тело эльфа сотрясла дрожь – никто не успел и глазом моргнуть, как его пальцы разжались, и эльф медленно сполз на землю. В его лазурно-голубых глазах на секунду мелькнул ужас, но тут же сменился выражением злобы на свое бессилие и беспомощность. Эльф неподвижно лежал на земле. Его снова била дрожь. "Что это? Кем я стал? – где-то в глубине как будто билась в клетке живая частичка души прежнего эльфа. – Что делать мне? Как избавиться от этого существа? Я живой, я здесь, слышите меня?" – кричала частичка, но никто не мог услышать ее.

Эльф лишь злобными глазами следил за собравшимися.

Тут ни с того ни с его из лесу выбежало странное животное: слон, покрытый ежиными колючками. Компания не успела даже опомниться, как радостный ежеслон с разбегу посадил на свой загривок, там, где нет иголок, прекрасную вампиршу Бренниль. Удивлённая каинитка не стала сопротивляться и сверху осмотрела собравшихся, обдумывая дикую сцену с участием эльфа. Впрочем, на тот момент в её глазах не вспыхнуло ни малейшего страха или удивления, ибо она была к этому готова.

– Ну вот... – Дочь Луны как бы констатировала факт. – Этого следовало ожидать.

Рэн ответил вампирше коротким понимающим кивком. Следопыт всё это время спокойно сидел, уперев клинок в землю, и счищал с него спёкшуюся кровь, его уже ничто не волновало, он только вздохнул, когда эльф бросился на Эдриду, понимая, что та и сама неплохо с ним справится в случае нужды. "И откуда только он взялся, – размышлял Рэн. – Его же точно не было со мной там, когда мы сражались... Там были трое высоких крепких эльфов-воинов и кузнец, а не эта игрушка".

– Я не игрушка... – прошептал маленький эльф, открывая глаза и с упреком глядя на Рэна, словно прочитав его мысли. – Я живой... И я – воин... – он гордо вскинул голову и поднялся на дрожащих ногах. Потом перевел взгляд на Эдриду.

– Прости... – сорвался легкий шепот с губ. – Я... не хотел.

Он опустился около волшебницы на колени и положил тонкие пальцы ей на лоб. Тихая эльфийская магия, подобная шепоту полуголых осенних ветвей, ледяному течению ручья, морозному дыханию первой осени, заструилась по его рукам.

– Я не хотел сделать больно! – глаза эльфа были полны горя. – Простите меня... Вы спасли меня, а что сделал я...

Вдруг эти глаза сверкнули злобой, но через мгновение снова стали чисты, как горный ручей.

– Я... не знаю, что со мной...

Пальцы эльфа расслабились, и он беспомощно завалился на бок, глядя широко раскрытыми глазами прямо перед собой.

– Прости меня... – раздался далёкое звучание тихого шепота, – Я не хотел сделать больно... – сознание волшебницы уже воспринимало слова, но ещё не понимало их.

Приятные странные волны тепла расплывалась по телу Эдриды, рваными эпизодами перед сознанием замелькали обрывки эпизодов всего похода – от таверны до последнего сражения – кровь зациркулировала от воспоминания неприятных ощущений: холод, сырость, огонь, боль... Эдрида открыла стеклянные глаза – первое, что она увидела, было лицо Мелоди, рядом с ней, с одной стороны, безжизненно лежал на боку грустный эльф, с другой – уткнувшись мордой в траву, с печальными глазами сидел Кетер, поодаль сидел следопыт и стояли все остальные.

Эдрида повернула голову к эльфу: их взгляды столкнулись. Невозможно было не заметить, что глаза эльфа пребывали в трансовом состоянии – он смотрел, но не видел.

– ...Я тебе помогу... – практически губами сказала Эдрида. – Мы поможем тебе. Рейнольд, что ты об этом скажешь?

Маг Рейнольд подошёл к эльфу и осторожно осмотрел его.

– Такое лечится, – заключил он. – Не знаю, можно попробовать отвезти его к эльфийским лекарям-кудесникам в Чернолесье, если там, конечно, хоть что-то осталось... Или в Валинор – но это уже крайний вариант.

Тут эльф дернулся и закрыл глаза. Он опять впал в странную прострацию. Внутри него шла какая-то скрытая борьба.

– Что с тобой? Что с ним случилось? Что вы сделали? – Мелоди кинулась к эльфу. Казалось, она уже забыла о том, что он не так давно едва не убил волшебницу. Ей отчаянно хотелось верить в то, что этот эльф не может быть плохим, не может быть злым, что он не может быть пристанищем другого, чужеродного разума. Но она нервничала. Состояние эльфа пугало её. Да ещё и перед глазами постоянно мелькали какие-то ежеслоны...

Лишь слова Рейнольда звучали обнадеживающе.

– Ему помогут в Чернолесье, правда? Тогда надо отправляться, – быстро проговорила роханка. Казалось, Мелоди забыла о том, что на их попечение оставлены Сильмариллы, и что повсюду их могут подстерегать страшные существа, покрытые шерстью и наделенные способностью перевоплощаться – оборотни.

– Кто-нибудь знает дорогу туда? – нетерпеливо вопросила Мелоди. – Ты знаешь, как добраться к этим лекарям, в Чернолесье, Рейнольд?

– Я знаю, как идти в Чернолесье, – неожиданно встряла в ход дел каинитка. Как всегда, голос её был спокоен.

Когда Рэн услышал предложение отправляться в Чернолесье, он резко встал.

– Нет, наша главная задача сейчас... – он запнулся, покосившись на эльфа, – вы знаете, что сейчас главнее. Я же не потащил умирающих эльфов в Серые Гавани! – на лице полуэльфа читалась суровая решимость. – Если хотите, можете идти хоть в Валинор, но те... те, кто хранит сокровища – обязаны выполнить свой долг.

Слова следопыта отрезвили Мелоди и вернули к реальности.

– Простите меня, – она опустила голову. – Особенно ты – Эдрида. Я... не знаю, что со мной. Просто я ещё недавно была полузомби и помню, каково это.

После этих слов ей живо вспомнилось то ужасное состояние. Уродливый и очень мерзкий облик, и полное бессилие что-либо изменить. Но этот эльф был совсем не похож на уродливого зомби. Он не может быть зомби!

– Ах, Рейнольд! Эдрида! – взмолилась она к магам, ибо лишь на них была сейчас надежда. – Вы сможете что-то сделать, как-то помочь этому эльфу? Пока мы не найдем способа излечить его.

После этих слов лазурь в глазах эльфа вдруг выцвела за несколько секунд, кожа посерела. Он больше не напоминал фарфоровую статуэтку работы великолепного мастера, его прекрасное лицо исказила отвратительная гримаса. Эльф как-то странно дернулся всем телом, рывком перевернулся на спину, на его губах вздулось и лопнуло несколько слюнявых пузырей. Мышцы на руках и ногах эльфа начали беспорядочно сокращаться, отчего его конечности хаотично дергались, он бился головой об землю, при этом жутко гримасничая и скаля ровные белые зубы. С ним явно что-то происходило. Наконец страшные глаза закатились, на губах выступила кровавая пена, тело расслабилось. Только голова продолжала биться затылком с какой-то настойчивой силой, как будто что-то внутри эльфа пыталось убить его, чтобы не дать чему-то другому жить. Зрелище было жуткое и омерзительное.

– Нет! – Мелоди ужаснулась и закрыла лицо руками. После такого зрелища она была готова сделать что угодно, лишь бы избавить эльфа от таких страданий. Она подбежала к Трижды Проклятой.

– Брен, пойдём... в Чернолесье... Скорее, ты знаешь дорогу... Думаю, нам лучше отправиться туда одним и вскорости вернуться.

И... Давайте побыстрее уберемся отсюда, – Мелоди взглянула в сторону юго-восточных равнин. Ночевать возле Великой реки, зная, что тут недавно были оборотни и тем более после слов Эдриды о том, что здесь обитают призраки, для рохирримки казалось хуже смерти.

Мелоди обернулась к Рэну, Эдриде и Рейнольду.

– Прошу, не беспокойтесь за нас. Встречаемся у Развилка. Вы знаете, где находиться это место... близ Осгилиата. Оттуда есть дорога и на Умбар, и к Мораннону. Пройдя Мораннон, мы попадем к Роковой горе. Но это потом, а сейчас – до встречи. Берегите Сильмариллы. А себя берегите особенно.

Роханка обняла по очереди всех своих друзей, и, попрощавшись с ними, присела на корточки около эльфа.

– Ты сможешь идти? – неуверенно спросила она. – Или...

Эльф расслабился и закрыл глаза, но через несколько секунд снова открыл. Его взгляд опять очистился, с лица исчезла гримаса, оно вновь поразило окружающих своей мягкой красотой.

– Плохо мне... нет, нет, я сам... – сказал эльф, бросив взгляд на ежеслона. – Эта тварь мне не нравится... Но как хотите.

Он приподнялся, опираясь на руку Мелоди, и встал, пошатываясь.

– Ничего... Уже лучше... Если я бы мог только понять, что со мной! Может, я бы справился... Ах, да, простите... я не назвал себя? Мое имя Тинкве... Тинкве Осенний эльф, если вам угодно, – он попытался поклониться, но чуть не упал и вынужден был схватиться за руку Мелоди. Все видели, что для эльфа он невысок ростом, его телосложение казалось хрупким, но вместе с тем сквозила в этой фигурке неуловимая ловкость и какая-то нежная сила.

– Тебе лучше? Я попытаюсь по дороге раздобыть коня... – Мелоди улыбнулась и протянула руку Тинкве, дабы ему было легче идти. – Что ж, тогда в путь, крепись, Осенний эльф, не всё ещё потеряно. Веди нас, Брен! И, гм, Бренниль... – роханка вдруг сменила тему. – Ты поедешь на этом создании? – она покосилась на удивительного ежеслона. Вампирша кивнула.

Бренниль и Мелоди в последний раз оглянулись на своих друзей – Рэна, Эдриду, Рейнольда. Мелоди знала, что теперь расстается с ними надолго – путь до Осгилиата и Развилка неблизок и опасен. Равно, скорее всего, как и дорога в Чернолесье. Хорошо, если Трижды Проклятая бывала там и знает те места.

Тем временем солнце клонилось к закату. Дневная жара спадала, тени удлинялись, а небо окрашивалось в багрово-красные цвета... И закат этот не предвещал ничего хорошего. Абсолютно ничего хорошего.

Глава 21

НЕОЖИДАННАЯ ТРАГЕДИЯ

Схватившись за гриву коня, магиня приподнялась: все вокруг ходило ходуном, голова её закружилась, но, взяв себя в руки и засучив рукава по локоть, она всё-таки поднялась. Всё происходившее вокруг ей казалось подозрительным: полузомби, какой-то ежеслон, поведение Брен и Мелоди...

Стараясь вытряхнуть из головы жуткие мысли, Эдрида, забыв обо всех вокруг, полезла во внутренний карман балахона и наткнулась на Сильмариллы, которые ей сразу же захотелось быстро выкинуть, потому что они её резко отяготили.

Куда идти, зачем – после комы волшебнице эти вопросы казались немыслимыми, да и ответа никакого не приходило ей в голову, однако, придя быстро в боевую готовность, она забралась на Кетера, и теперь решала: куда ж ей направиться:

– Рейнольд, нам надо создать карту. От нашего магического умения многое зависит. Нужно место, – наконец сказала магиня.

– Карта в общем-то не нужна, – вставил Рэн, – мы вроде как ещё не заблудились, а дорога до Осгилиата, думаю всем известна. Эдрида, как себя чувствуешь? – следопыт ощущал себя виноватым, потому что даже не попытался тогда помочь. – С коня не свалишься? Впрочем, Кетер умное животное, он не позволит.

Не дожидаясь ответа и ни с кем не прощаясь, он развернулся на восток и, пошёл, мягко ступая по траве, которая ещё не была затронута войной... ещё не была...

– Спасибо за заботу Рэн, – на лице Эдриды возникла немного удивлённая улыбка. – Не свалюсь, и не в Кетере дело... Раз карта не нужна – так не нужна, мне от этой мысли легче, – уже вдогонку волшебница послала мысли следопыту, затем же невольным жестом Эдрида провела рукой по шее: кровь ещё струилась из раны; взгляд на кровавые полоски, оставшиеся на ладони, пробудил в магине чувство сожаления о жизни, которое, однако же, быстро испарилось, и уже через мгновение учащённый галоп и свист в ушах выветрил эти мысли.

Вот на землю уже спустилась ночь, застигнув приключенцев прямо в пути. Передвигаться становилось всё сложнее, даже Эдриде, которая была верхом. Ведь мало того, что было очень и очень темно, впереди их ждал лес. И странные звуки, доносящиеся из этого леса, не внушали доверия к последнему...

– Темно... – после долгого молчания наконец сказала волшебница и начала копаться в своей походной сумке, где по её предположениям должен был бы лежать посох, но, к удивлению, его там не оказалось; тогда она вспомнила, что запрятала волшебную палочку в пространстве биосферы своего тела. Достав посох из воздуха и повозившись с набалдашником, Эдрида осветила тусклым светом дорогу и шедших рядом друзей. – Этот лес недобр. Я чувствую это, – в голосе ощущалась напряжённость и недоверчивость. – Но делать нечего, нужно устроить привал, Кетер подустал, да и все присутствующие здесь, думаю, тоже.

Огонь был разведён, вокруг него уселись Рэн, Эдрида и Рейнольд, и вместе радовались вкусностям, которые смогли поймать и найти.

Надеюсь, ты не будешь против, дорогой мой читатель, если мы ненадолго оставим отважную троицу и вернемся-ка к Мелоди и Бренниль, а также их новому знакомому эльфу Тинкве, которые сейчас двигались по направлению к древнему эльфийскому поселению в Чернолесье.

Тинкве вдруг остановился, удивленно посмотрел на Мелоди и выпустил ее руку.

– А почему ты рассталась со своими друзьями? Куда это мы собрались? Ведь у вас, я вижу, есть какая-то очень важная миссия! Разве ты можешь оставить их?

Тут по его лицу снова пробежала тень, он согнулся пополам, морщась, но тут же снова выпрямился и сделал вид, как будто ничего не произошло.

– Я не думаю, что сейчас есть что-то важнее вашей миссии! – упрямо сказал эльф.

– Знаешь, Тинкве, – твердым голосом произнесла Мелоди, первым делом решив прояснить все недоразумения, – ты был на пороге смерти, и она, похоже, не желает отпускать тебя из своих рук. Мы собрались найти место, где из тебя изгонят этот дух смерти. И... не спорь, пожалуйста. А что касается нашей миссии... Это долгая история... Потом расскажу. Непременно. А сейчас надо идти дальше.

И рохирримка зашагала по дороге, едва поспевая за вампиршей Бренниль. Дочь Луны все же оставила ежеслона и лёгкой, доставшейся от матери-эльфийки, поступью почти бежала впереди процессии – вампирша привыкла летать и по земле редко ходила. А из-за её вампирской выносливости она шагала так уже пару-тройку часов без признаков усталости, а вот народу сзади было явно нелегко. Каинитка обернулась и сбавила ход.

– Бре-е-ен, – ныла изрядно уставшая Мелоди. – Не так быстро, а? Давайте передохнем! Тем более, уже ночь!!!

Рохирримка взглянула на вечернее небо. Звезд не было видно, луны тоже. Из-за этого вокруг было темно, как в склепе.

– Точно, прости... – вдруг опомнилась вампирша. – Ещё пять минут потерпишь? Сейчас будет удобная полянка....

И правда, через пять минут усталого шага путникам открылась небольшая поляна. С края слышалось журчание небольшого ручейка. Дочь Мрака подала голос:

– Ну вот и пришли. Располагайтесь и доброй ночи, а я... мне нужно подкрепиться, – она поймала понимающий взгляд Мелоди, раскрыла кожистые крылья и растворилась в ночном небе, улетая на Охоту.

Утомленный эльф первым сел на холодную землю, его голова склонилась вперед, и он мгновенно уснул мертвым сном в неудобной позе, уткнувшись лицом в траву.

Мелоди же нашла немного хвороста и развела небольшой костерок. Вокруг заиграли причудливые блики. Мелоди села рядом с костром и посидела так ещё немного, а затем, поняв, что Тинкве уже крепко спит, осторожно, дабы ненароком не разбудить, уложила его немного поудобней и укрыла плащом – ночь обещала быть холодной...

Эльф спал, вампирша, скорее всего, возвратится с Охоты нескоро, а значит дежурить оставалось ей, Мелоди.

Она снова села у костра. Подбросила еще поленцев. И принялась думать... Она думала обо всём – о Тинкве и о словах Трижды Проклятой, о Сильмариллах, которые были сейчас так далеко, и о своих друзьях. Вот так незаметно и легкая дрёма сомкнула очи роханки; ей снова явился тот сон...

... Она была Там . С ним . И снова слышала его голос .

- Наконец - то ! Как долго тебя не было .

- Мне страшно . Я боюсь , что скоро проснусь , и всё закончится . Я не хочу снова просыпаться .

- Скоро ... Теперь ты под защитой . Очень скоро . Близится час . Скоро мы будем вместе .

- Да ... Это правда , потому что я в это верю . Теперь я не боюсь просыпаться , ведь каждая секунда будет приближать меня к тому мгновению ...

Снова вспышка, и бесконечно счастливая Мелоди вернулась из мира грез. Она только хотела было все обдумать, всё, что слышала и видела в своем сне, но тут Тинкве зашевелился и открыл глаза. Заметив, что укутан плащом, он повернулся и улыбнулся Мелоди.

– Спасибо... – он осторожно сложил плащ и протянул его Мелоди. Лицо Осеннего эльфа слегка порозовело, он выглядел намного лучше, чем вечером.

Поднявшись на ноги, эльф подставил лицо лучам рассветного солнца и потянулся, сладко жмурясь.

– Как ты думаешь, нам ещё далеко? И какое оружие лучше всего подойдет для убийства эльфов? А то я совершенно безоружен!

Он обернулся, и Мелоди вновь поразилась произошедшей с ним перемене. Его лицо напоминало лицо упыря, изо рта стекала слюна. Он сделал шаг к девушке и железными пальцами схватил её за горло, скаля зубы. Лицо Мелоди посинело; перед глазами всё поплыло... Она чувствовала, что умирает, что вот-вот задохнется. Роханка нащупала на поясе рукоять маленького кинжала и взяла его в руку... "Одно движение – и я останусь жива", – пронеслась мысль, но ей так и суждено было остаться неисполненной. Роханка вдруг увидела перед собой лицо умирающего Эрессея – умирающего по её вине – и поняла, что не сможет. Мелоди не могла ранить Тинкве – равно как и любое другое существо. Просто не смогла бы.

Кинжал выпал на землю из бесчувственной руки.

Неожиданно сильные пальцы Тинкве сжимали горло несчастной жертвы, пока она не перестала дергаться. В глазах маленького эльфа отражалось отчаяние: он не мог контролировать собственное тело! Одержимый разжал пальцы, и контроль над телом вернулся.

У Тинкве не было слов. Поняв теперь, что своим существованием он может принести только горе, он быстро развязал свой пояс, подошел к ближайшему дереву, ловко залез на него, перекинул пояс через сук, завязал покрепче и, не тратя ни секунды, чтобы не передумать – повесился. Последней его мыслью было, что для эльфа это великий грех, но лучше взять грех на себя, чем погубить множество живых существ, как только что он оборвал жизнь этой девушки.

Тот, кто когда-то был Тинкве, смотрел на два безжизненных тела на поляне... Посиневшее хрупкое тело Осеннего эльфа покачивалось на веревке, тело прекрасной девушки лежало на траве...

Тот, кто когда-то был Тинкве, заплакал... по крайней мере, это состояние души можно было понять именно так. Живой Тинкве не плакал никогда. Если бы можно было помочь... вернуть прошлое... Теперь он чувствовал, как вместе с жизнью чуждый разум покидает тело маленького эльфа, оставляя лишь чистую, незамутненную эльфийскую сущность.

– Прости... – тихий шелест ветра... – Я не отрицаю своей вины – я должен был справиться – эльфа не может коснуться зло... если он того не хочет сам...

Легкое дуновение по-осеннему холодного ветра коснулось леденеющей щеки роханки.

– Прости... Если можешь...

Над полянкой во всю разгорался рассвет...

А мы пока что на миг перенесемся в старый лес, к костру, у которого сейчас грели руки не подозревающие ни о чём Рэн, Эдрида и Рейн. Внезапный порыв ветра заставил всех прислушаться, Эдрида вскочила с места, а Кетер дико заржал.

– Рэн! Рейнольд! – выплюнув кусок сочного мяса, затараторила Эдрида, – Вы это чувствуете? С ними... м-мм... с нашими друзьями что-то случилось! Они в беде! – взглянув в упор в лицо Рейнольда, она так и не поняла, что он ощущает, и, не дожидаясь ответа, свистнула коню. Невольно схватив за руку мало понимающего что к чему Рэна, магиня потянула его и Рейнольда на Кетера, который уже бил копытом, вздымая клубы пыли по ногами. Миг – и они уже неслись на помощь.

– Главное успеть... – приговаривала с горечью в сердце Эдрида. – Главное успеть...

...Топот копыт и громкое ржание прорвалось из густоты мрака, и, ломая ветки деревьев, кусты и вздымая пыль, выскочил Кетер со всадниками на спине. Эдрида было хотела что-то сказать, но, открыв рот, быстро его закрыла. Картина была не из самых весёлых. Эдрида склонила голову. Рейнольд перевёл взгляд с мёртвого тела эльфа на мёртвое тело Мелоди.

Потом он подошёл к Мел и осторожно коснулся её руки. На его лице было выражение почти детское, как будто произошло то, что просто не могло произойти. Он, как ребёнок, который не может поверить в смерть матери, подошёл к Мелоди и стал трясти её, словно пытаясь разбудить...

Рейнольд долго смотрел на её бледное лицо, а потом заплакал. Ему показалось, что веки Мелоди чуть дрогнули, но, увы, лишь показалось. Тело роханки медленно холодело. Оно напоминало статую, высеченную из мрамора – прекрасную и правильную, но не живую. Никто не ведает, что стаётся с душами людей после их смерти. Им нет дороги в загробный мир – в залы Мандоса, в отличие от эльфов, и куда они уходят – не узнает никто. Но сейчас душа роханки, которая прежде называла себя Мелоди, не могла никуда уйти – она была здесь. Странно, но не было не сожаления, ни разочарования, ни горечи, оттого, что всё так произошло. Душам чуждо подобное. Она знала, что сейчас все рядом, почти все её друзья: Эдрида, Рэн и Рейнольд, но не могла никак показать, что она тоже тут, тоже рядом, что смертна лишь оболочка...

Эдрида спрыгнула с коня и подошла к скорбящему Рейнольду, легко коснулась его руки. Из сумки же она извлекла несколько взятых еще в Лориэне – у эльфов – факелов, зажгла их и сунула Рэну и Рейнольду. Помолчав немного, Эдрида заговорила:

– Я чувствую, их энергия с нами – они здесь... но дело не в этом... – она замялась. – Я не знаю... м-мм... хотят ли они воскрешения? – неожиданно заломило в раненом плече, но быстро прошло. – Ведь они духи... и только им решать свою судьбу... – магиня виновато посмотрела на Рейна и Рэна. Неожиданно раздался тихий шелест – это вернувшаяся вампирша как-то виновато переминалась с ноги на ногу. Она легко могла бы приземлиться бесшумно, так что похлопала крыльями только чтобы привлечь внимание. Однако тут же удостоверилась, что она тут, похоже, лишняя. Каинитка лишь понимающе кивнула, попросила у Эдриды факел и легко вспрыгнула на спину вновь нашедшего её ежеслона, свесив ноги на одну сторону. Мягкий свет факела стал освещать происходившее сверху.

В этот миг все присутствующие на поляне почувствовали легкое дуновение ветра – ласковое и успокаивающее, как бы извиняющееся...

– Простите... – почудилось им в шепоте осеннего ветра.

– Прости... – прошелестело рядом... подобно эху.

Долгое время на полянке царила странная тишина. Присутствие Мелоди уже почти не ощущалось: даже Эдрида переставала чувствовать её. Неясно было – здесь её дух или уже нет, и где он теперь вообще.

Вдруг позади хрустнула сухая ветка. Оглянувшись, присутствующие увидели между деревьев девочку лет семи от роду. На ней было широкое светлое платье, пушистые каштановые волосы были аккуратно подстрижены, лоб прикрывала густая чёлка. В глазах цвета темного янтаря одновременно читался и страх, и любопытство. Ребёнок в ужасе смотрел то на Трижды Проклятую (особенно девочку впечатлили крылья кайнитки), то на болтающегося в петле Тинкве, и совершенно невозможно было предсказать, что сделает в следующую секунду эта девочка: то ли побежит отсюда со всех ног, то ли зарыдает, то ли так и будет стоять в ступоре от страха.

Однако девочка не сделала ни того, ни другого, ни третьего. Она ошеломлённо пробегала взглядом по лицам присутствовавших, но вот он упал на синеватое лицо каинитки, по которому плясали отсветы огня... она встретилась глазами с вампиром. Как завороженная, девочка неверными шагами подошла к ежеслону, продолжая глядеть на Дочь Луны. Бренниль спрыгнула со своего спутника, сунула факел в руки стоявшему рядом Рейнольду и подошла к ребёнку. Положила ей руку на плечо и – как заметила Эдрида, – что-то мягко стелепатировала девочке. Та постепенно упокоилась, и вампирша отпустила её взгляд. Девочка и не думала уже убегать – каинитка поработала на славу.

Ребёнок стоял, не двигаясь, довольно долго. Но теперь уже не из-за испуга, а просто пребывая под впечатлением от того, что произошло. Наконец девочка с трудом разлепила спекшиеся губы и, не отрывая немигающего взгляда от умерших, прошептала:

– К-кто в-вы?

Бренниль улыбнулась, и тут как нельзя кстати Рэн подошёл к девочке и, опустившись перед ней на колено, осторожно повернул спиной к жутковатой картине, затем мягко взял за плечи и дождавшись, когда та немного успокоится, тихо заговорил, стараясь вложить в голос максимум доброты и ласки:

– Мы не причиним тебе вреда, не всё ли равно, кто мы? Вопрос в другом – что ты делаешь здесь одна? Ты заблудилась?

На вопрос следопыта девочка вытерла кулачком красные от слез глаза и вскинула голову, словно желая своим видом показать, что она уже вполне взрослая и самостоятельная. И заговорила соответствующим тоном, хотя голос все ещё дрожал:

– Я иду в наш домик, там, – она неопределенно махнула рукой куда-то в сторону востока. – Мама велела мне набрать воды.

Внезапно те, кто были на поляне, будто бы услышали плач... Плач? То плакало дерево, на суку которого оборвалась жизнь маленького эльфа. Роса выпала на его листьях, хотя сейчас вовсе было не утро.

И вот вся природа вокруг наполнилась шумом. Птицы слетелись на дерево и подняли оглушительный гомон: каждая по отдельности пела свою скорбную песню, но все вместе они создавали ужасный шум.

Какой-то зверек скользнул в траве, издалека, несмотря на дневное время, послышался протяжный вой волка. Какое-то крупное животное, может быть, олень, мелькнуло в кустах...

Лес оплакивал своего любимого друга.

Но тут из общей массы птиц выделился большой черный ворон. Он бесцеремонно сел на плечо дохлого эльфа и со скорбным выражением морды стал выклевывать его сердце. Хрупкое тельце Тинкве посинело, слегка покачиваясь под порывами ветра.

После такой ужасной картины к ребенку снова вернулись ушедшие на время страхи, личико девочки покраснело, по щекам катились крупные слезы.