Текст книги "Уцененный принц (СИ)"
Автор книги: Елена Милютина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 24 страниц)
Глава 31
Терра, Обен.
Перед обедом в палату к Габриэлю пришел лечащий врач и еще двое тоже в белых халатах. Парень и девушка. Оказалось, специалист по лечебной гимнастике и ее помощник. Вкатили какое-то приспособление, вроде детских ходунков. Помогли сначала сесть, а потом, взявшись за «ходунок» встать. На ногу просили слегка опираться, но не нагружать весом всего тела. Попробовал, вроде получилось. Нога не болела, приступать на нее получалось, перенося вес на конструкцию. Сделал несколько шагов, похвалили, подали костыли, подогнали под рост, и предложили сделать пару шагов опираясь уже на костыли. Помощник страховал. Тихо передвигаясь дошли до столовой. Там помогли сесть за стол. Так что пообедать удалось по-человечески, не боясь с каждой ложкой облить кровать. Мелочь, а приятно! После обеда попробовал сам добраться до палаты, появилась медсестра, наблюдала издали, но не вмешивалась. По дороге помогал тот самый журналист с поврежденной рукой, двое других соседей тоже пользовались костылями, как, впрочем, и половина отделения, так что бодрый стук сопровождал каждое передвижение. По дороге пожилой конюх предложил посетить санузел, что бы потом не вставать лишний раз. Дверь помог открыть охранник. Прошло успешно, Габриэль приободрился, получилось избавиться еще от одной смущавшей его манипуляции с уткой. Подойдя к койке неожиданно понял, что устал. Улегся с удовольствием, хотя до этого мечтал из этой койки выбраться. Задремал.
Проснулся от криков в коридоре. Голос узнал. Бабушка. Быстро. По-видимому, ее к нему не пускали. Он решил не выходить. Видеть старуху не хотелось, относиться к ней, как к родному человеку никак не получалось. Слишком хорошо помнилась ее дрессура в детстве. Лепила из него кого-то по своим идеалом, лучше бы просто приласкала ребенка, дала почувствовать любовь близкого человека!
– Ого, – тоже прислушался крикам в коридоре журналист, – к тебе прорываются с боем, Габриэль! Пойду на разведку, как более мобильный из всех вас!
Он вышел из палаты, крики стали тише, как бы удаляясь.
Журналист вернулся: – Пошли к главному врачу разбираться. Ты, я смотрю не горишь желанием с родственницей общаться! Она кто тебе, бабушка?
– Бабушка, только я ее родственницей не считаю. Из приюта меня брать не стала, только регулярно появлялась проверять, как учусь, ругалась, если плохо, я даже не знал, что она бабушка, просто думал, злая тетка!
– Не захотела, значит, себя воспитанием отягощать, жизнь усложнять! Бывает. Не расстраивайся, если не захочешь, никто тебя не отпустит из больницы. Рано еще. Вот, если бы у тебя был дом, семья, тогда бы отпустили на пару недель, а я так понимаю, жилья ни у твоей бабушки, ни у тебя на Терре нет. Монастырь не в счет, это не дом, скорее общежитие, да и ты не монах. К тому же тебя протектор опекает, а здесь его слово – решающее! Так что не переживай, все уладиться.
Действительно, в коридоре воцарилась тишина. Правда, примерно через час пришла медсестра с креслом на колесиках, сообщила, что Габриэля хотят видеть у главного врача в кабинете, так далеко ему не дойти, рано, так что она его отвезет. Пришлось ехать, под напутствия соседей не сдаваться и на бабкины провокации не поддаваться.
***
Эльриан объявился, приехал не один с охраной, привез с собой еще довольно молодого мужика. Представил, как начальника отделения Травматологии Военного госпиталя, Теобальда Дитмара, которого он пригласил решить вопросы с его коллегами из университетской клиники. Гости переоделись к ужину после дороги, поприветствовали хозяйку дома, и собирались сесть за стол, когда раздался вызов коммфона Альберта. Соединился главный врач клиники, которого вызвали срочно из дома. Нет, с пациентом все в порядке, скандалит его родственница, требует отдать ей внука. Никаких документов, подтверждающих родство у нее нет, ее даже к нему не пропустила охрана, приставленная протектором. Теперь он понимает, от кого. Очень властная и скандальная особа. Да, конечно, он будет очень благодарен, конечно можно, он сейчас распорядиться пропустить. Ждет. Очень ждет, конечно, и речи быть не может, парня не отдаст, тем более на таких ранних сроках после операции! И в неизвестность. Это немыслимо. Ничего, он потерпит эту ненормальную еще полчаса!
– Как я понимаю, ужин отменяется! – произнес, прислушивающийся к разговору Эльриан.
– Да, к сожалению. Марита, извини, поедим после того, как вернемся. Надо раз и навсегда успокоить бабулю. Она уже один раз чуть не погубила внука, теперь подставила его еще раз. Наверняка ее проследили до клиники. Придется на ночь усилить охрану. Доктор Дитмар, я думаю, сейчас обстановка там не располагает к врачебным беседам, так что я надеюсь, вы составите компанию моей жене. Эльриан, возьми пару охранников, может, придется просидеть около парня всю ночь после визита этой, так сказать не очень умной пожилой женщины!
Альберт с императором уехали. До клиники добрались быстро. Уже поджидавший протектора лечащий врач Габриэля проводил к кабинету главного врача. Только попросил идентифицироваться его спутника. Эльриан приложил кисть к идентификатору, отметил расширившиеся глаза у начальника охраны, и прошел вслед за Альбертом в здание. Их проводили к кабинету. У самой двери столкнулись с медсестрой, везущей Габриэля в кресле.
– Зачем? – коротко спросил протектор.
– Главный попросил, что бы леди убедилась, что с пациентом все в порядке, – ответила медсестра.
Появление активно скандалящей пожилой женщины в одежде католической монахини стало полной неожиданностью для персонала травматологического отделения. Охрана, выставленная у палаты была непоколебима. Если где-то в Европе наряд матушки Ванессы и мог произвести впечатление, то в православной России воспринимался, как нечто чуждое. Ее не было в списке посетителей, которым разрешили посещать пациента. И все. Пройти без приказа протектора нельзя. Скандал начал волновать других больных, тем более, в тихий час, так что ее тактично попросили удалиться. Это вызвало еще больший скандал. Пришлось звать главного врача, так как женщину, тем более, монашеского сана, не решились выдворить силой. Наконец ее уговорили продолжить разговор в кабинете главного врача, куда обещали привезти ее внука, что бы не беспокоить остальных пациентов. Чувствуя, что самому не справиться, главный врач попросил помощи у протектора, чью волю нарушать было чревато. Причем, самое главное был даже не авторитет протектора, а его принадлежность к клану Лански-Грасс. Лишиться поддержки щедрых на благотворительность богатейших людей Терры, обернулось бы потерей больших пожертвований и грантов. Протектор согласился приехать быстро, предупредив только, что прибудет не один, а с зятем. Так что заносчивой старушке, кичившейся своим благородным происхождением, мало значимым на Терре, сейчас будет нанесен сокрушительный удар. Главный прекрасно знал, кем является зять Альберта Лански.
Медсестра довезла Габриэля до кабинета и остановилась, не решаясь вторгнуться без приглашения. В это время в приемную вошел Альберт, в сопровождении высокого, подтянутого блондина лет сорока. Альберт сразу подошел к Габриэлю, поздоровался, спросил о самочувствии. Потом представил его своему спутнику.
– Вот, Ри, представляю тебе того самого Габриэля, из-за которого весь шум. Твоя дочь приняла в его судьбе большое участие.
Блондин бросил на юношу внимательный взгляд. Габриэль понял, что это и был тот, обещанный дедом Элеоноры человек, который способен ему помочь.
– Виски седые. Через пару лет скрыть происхождение уже не получилось бы, – проговорил блондин, – хорошо, что все так закончилось, не считая переломов, конечно! Там, в кабинете, скандалит эта леди?
– Да, по-видимому. Настырная дамочка.
– Тогда пусть еще немного помучает главного врача, а мы здесь спокойно поговорим.
Эльриан взял стул и уселся напротив Габриэля. Альберт предложил медсестре вернуться на пост, ее ждут основные обязанности, а пациента завезти в кабинет они как-нибудь смогут.
– Габриэль, – спросил император, – скажи, только честно, ты очень расстроишься, если мы не дадим твоей бабушке тебя увезти?
– Нет, совсем нет, – слишком поспешно ответил юноша, – куда она меня повезет? В монастырь обратно нельзя, там меня уже, наверное, ждут. Другого пристанища у нее здесь нет, только если окажут гостеприимство, а мне надо пока покой, долго ходить нельзя, да и исследование контрольное, завтра назначено, и за ногой ухаживать надо. Так что я с ней не хочу.
– Она твоя единственная родственница?
– Нет, как оказалось, есть еще бабушка, мать отца.
– И отец есть?
– Нет, уже нет, – Габриэль неожиданно чуть не разревелся, даже стыдно стало, – меня к нему привезли, он уже умирал, мы только поговорить смогли, и на другой день он умер. Я до этого и не знал, что у меня родственники есть, думал, что круглый сирота.
– Да, полная конспирация. Ребенка в приют, сами в монахини, и сидели тихо-тихо, как мыши в норе. Нет, что бы парня вывезти на другую планету, где бы ему и нормальные условия обеспечили, и образование. Знакомо. Думал, что Иоанна в единственном экземпляре, оказывается, нет. Держались за призрак власти до последнего. Чуть сами парня не погубили, своими руками!
– Ладно, Ри, мы всех обстоятельств не знаем, не нам судить. Что сейчас делать будем?
– Все просто. Отделаемся от дамочки, увезу к себе, даром я, что ли Теобальда с собой притащил? Пусть переговорит с местными врачами, насчет дальнейшего лечения. Подумаем, как аттестат получить. Жаль, для Кадетского Корпуса он староват. Но учителей можно и приходящих пригласить! Сейчас надо эту ночь пережить, боюсь, за бабушкой проследили, прямо до палаты, так что знают даже на какой койке он лежит! Никакая охрана не поможет, тем более, желающих прибавится.
– Бабушку подозреваешь? Вряд ли, у нее возможностей мало, хотя может что-то придумать. Давай я его к себе заберу, завтра на обследование моя охрана свозит, а потом ты уже заберешь к себе! Габриэль, как тебе план?
– Вы боитесь, что за бабушкой следят и могут вслед за ней сюда прийти? Только как у них получится меня вытащить, я же почти неподвижен!
– Зря ты думаешь, что ты им обязательно живой нужен. Конечно, если бы ты отрекся в пользу Каруса, ему был бы громадный плюс, но можно и просто тебя уничтожить и все. Нет больше Гродтонов! Понял? Это просто – войдет медсестра, укол сделать, ты же их в лицо не знаешь, укол сделает, а через пять минут все, тебя нет! Медсестры тоже нет, а яд есть! Понял?
– Д-да, – протянул Габриэль, – тогда лучше мне к вам, жить хочется!
– Вот и славно, вот и договорились.
В это время распахнулась дверь кабинета, выглянул главный врач, узнал протектора, удивился, спросил, почему не заходят и где медсестра.
– Мы тут с молодым человеком беседовали, выясняли его предпочтения, а медсестру отпустили, у нее целое отделение больных, – ответил Альберт, – сейчас зайдем. Старушка там все буянит?
– Приутихла, когда пообещал внука привезти. Сейчас снова начнет, когда не разрешу его с собой забрать.
– Не заберет, он сам не хочет, понимает, что лечиться надо. Так, Габриэль?
Габриэль кивнул. Встреча со строгой бабушкой его тревожила. Кресло ввезли в кабинет.
– Габриэль, – кинулась к нему старуха, – слава Богу, как же ты так умудрился! Совершенно оставить одного нельзя, у тебя что, совсем мозгов нет!? Идти с посторонним мужчиной за пределы монастыря!
Она бы продолжала и дальше, но взгляд натолкнулся на железную конструкцию на ноге у внука.
– Это что такое? Что за штука, как вы его лечите! Неужели нельзя простой гипс наложить, экспериментировать вам надо!
– Мадам, – прервал ее излияния главный врач, расхрабрившись от присутствия протектора за спиной, – Гипс уже полтора тысячелетия никто не накладывает, тем более, на открытый перелом, только, если планета совсем дикая, или отсталая! Так что лечат вашего внука как положено.
– Могу подтвердить, – вмешался Эльриан, – мне, на открытый, оскольчатый перелом плеча точно такую конструкцию накладывали. Быстро зажило.
– Хорошо, вам виднее, но я, как ближайшая родственница несовершеннолетнего, хочу его забрать из клиники. Имею право!
– Чем вы докажете ваше родство? – спросил главный врач, – документы есть? Предъявите!
– Нет, документов нет. Но Габриэль может подтвердить, что я его бабушка! Габриэль!
– Да, она мне говорила… – пробурчал Габриэль, но его прервали.
– Значит документов нет, – вмешался Альберт, – свидетельство несовершеннолетнего, сироты, который знает о вашем родстве только с ваших слов никто во внимание не примет. Так что все ваши претензии напрасны. Попытка увезти юношу может рассматриваться, как попытка похищения. Это чревато для вас неприятными последствиями, невзирая на монашеский сан!
– Я к властям обращусь! И на вас найдется управа!
– Обращайтесь, прямо сейчас. На этой части Терры верховная власть это я! Протектор востока Европы Альберт Лански, к вашим услугам.
Дама удивленно взглянула на Альберта и скривилась.
– Не удивлена такому отношению! Там, где власть отдана плебеям никогда не будет порядка.
– Мадам, – прогремел голос Эльриана, – мы, конечно, понимаем, что вы расстроены, но это не дает вам права оскорблять присутствующих! Тем более, судить об их происхождении. Это признак дурного воспитания и отсутствия манер! Извинитесь немедленно!
– Еще какой-то мальчишка с улицы будет мне указывать! Я – герцогиня Акрейская, урожденная маркиза Ростикс, моя дочь была замужем за принцем Обена!
– А я – Эльриан Эстрейл Этерлинг, император Элланы, и женат на дочери лорда Альберта Лански, которого вы только что оскорбили, а, следовательно, мою жену тоже. Будем еще считаться знатностью?
Дама побелела и с трудом выговорила – Н-нет, Ваше Величество!
– Тогда слушайте меня, если вы способны воспринимать слова только более знатного человека. Вы своими безмозглыми действиями мало того, что раскрыли тайну своего внука перед Карусом, вы еще просто навели на него агентов его спецслужб. Почему вы полетели вместе с ним? Он что, один долететь не смог бы? Встретили бы его монахи здесь, определили в монастырь, и никто бы не знал, куда он делся! Нет, вы так не хотели терять контроль за будущим кандидатом на престол, что сопровождали его, освещая путь агентам прямо к нему. И сейчас, вы думаете только о контроле за внуком. Вас не волнует, что вам некуда его везти. Тихвинский монастырь засвечен, туда нельзя. Куда вы собрались пристроить парня со сложным переломом и с конструкцией, за которой требуется уход! Вас не волнует ни его состояние, ни возможные осложнения. Вами движет только желание сохранить над ним контроль. И всегда двигало. Когда вы поместили его в приют при вашем монастыре, в приют, на общих основаниях, когда вы не дали возможность его усыновить приличным людям, которые могли бы дать ему вырасти любимым ребенком в семье! Нет, так бы из ваших рук уплыл контроль! Пусть внук спит в общей спальне с десятками других сирот, ест приютскую пищу, носит приютские лохмотья, но зато под вашим приглядом! Вы могли устроить его выезд на другую планету, под предлогом того же усыновления, передать людям, которые воспитали бы его, как ему подобает. Но вы не желали терять контроль! Одумайтесь, сейчас, после вашего скандала, его оставлять в больнице нельзя. Поэтому он поедет в резиденцию протектора, где безопасно. Завтра проведут контрольное исследование, и, если все в порядке я увожу его с собой, на Эллану. Организуем обучение, окончит школу, получит аттестат, решит, какую специальность выбрать. В следующем июне возьму его с собой на Саммит монархических планет, нам всем ваш Карус как кость в горле, будет предлог коллективно запросить Совет Унии дать разрешение на прямое вмешательство в дела Обена, в законе есть оговорка, допускающая это. Получим разрешение, и коллективно восстановим власть законного наследника. Вам ясен план? Вы можете возразить?
– Почему вы уверены, что Совет даст разрешение на прямое вмешательство?
– Потому, что я буду просить его сам. Ссорится с Элланой чревато. Так что я на 80 % уверен в успехе.
– А я?
– А вы отправляетесь обратно в монастырь и молитесь за наш успех. И ни во что не вмешиваетесь, что бы опять не навредить. Ясно?
– Мне говорили, а я не верила! Вы страшный человек, Эльриан!
– Думаю, я знаю ваш источник. Вы в чем-то похожи. Так что положительных эмоций вы у меня не вызываете! Прощайте!
***
Опять провал! Как можно было испортить такую комбинацию? Тихая провинция, ничего не подозревающий парень, даже выманить его удалось тихо, нет, надо было хватать его на глазах у паломников, наваливаться толпой, тащить на виду у всех! Ясно, что зрители сообразили, что дело нечисто! Идиоты.*** Предложить подвезти, заманить в машину, а там делайте, что хотите! А вместо этого толкнули под мобивен, и, главное, он увернуться успел, насмерть не сбили! И теперь. Проследили за бабкой, хорошо, она к больнице привела. Прекрасно! Зачем надо было лезть за ней, палату, где щенок лежит, можно было и по-другому вычислить! И что теперь? Парня увезли в резиденцию протектора, охраняемую, как сокровищница, да еще там объявился этот пижон Эльриан, ясно же, увезет на Эллану, а там для агентов один путь, прямо в руки безопасников. Бездари!***
Эпитеты, которыми Карус награждал свою секретную службу нередко выходили за рамки печатных выражений. Ситуация, хуже быть не может. Сначала проморгали подмену мальчишки чужим трупом, теперь и вовсе упустили! Карусу казалось, что под ним качается земля. На ум пришла неизвестно откуда старинная поговорка: «Сколь веревочке ни виться…»
Глава 32
Итония. Эллана.
Рейджен уже в который раз повторял сценарий разговора с сыном. Вроде все продумано, все учтено, но как оно пройдет, неизвестно. Вон, в прошлый раз хотел нормально поговорить, а закончил разговор оплеухой и отправил в крепость. Сейчас как бы самому по лицу не огрести, судя по рассказам Ренне, Рон мириться не намерен. Интересно, как дальше жить собирается? Неужели работать? Дурачок. А как же Элеонора, казалось, там любовь до гроба. Видимо, расстались. Какая принцесса пойдет замуж за человека, собирающегося сам зарабатывать на жизнь! Он, конечно, перевел Рону деньги с его личного счета, но надолго их не хватит. А потом, если запросит, можно поставить условие, возвращаешься – деньги твои. Нет – живи на заработанные! Ладно, это он так мечтает! Сейчас не надо так далеко задумываться. Хорошо, если поговорят спокойно. Сможет объяснить, что ничего, кроме разговоров он Драмму не разрешал. Все остальное, это его самодеятельность. Но в душе шевелилось сомнение, нельзя было отдавать допрос Ронгвальда на откуп Драмму вообще. Надо было переговорить самому, и не отправлять в тюремный замок, а оставить в его комнатах под домашним арестом. Так что он виноват, нечего Драммомприкрываться. Может вообще честно признаться, да, виноват, не проследил, не взял в свои руки, не учел стремление Драмма к власти. И чуть не утвердил приговор, вновь напомнил противный внутренний голос. Эльриан отговорил. Спасибо ему. Рейджен представил, как бы он жил, убив Рона, и застонал, вцепившись в волосы. Надо собраться, и провести разговор правильно. И он это сделает, во что бы то ни стало!
***
Аннабель в который раз перепроверила, ничего ли не забыто в укладке для родов. Слуги слугами, но свой глаз лучше. До родов оставалось где-то около двух недель, но это не срок, любое напряжение может запуститьпроцесс. А тут еще Эль сорвался на Терру, почти ничего не объяснив. Она только поняла, что нашелся живым законный наследник Обена. Хорошо бы, эта планета давно как темное пятно на репутации планет с монархическим правлением. А так закон позволяет с разрешения Совета Унии помочь вернуть престол законному наследнику, если нынешний правитель не избран народом, а пришел к власти силовым путем. Элеонора пару раз соединялась, рассказала, что этого наследника чуть не похитили у нее на глазах, а когда не получилось просто швырнули на летящий на неположенной скорости мобивен. Парень отделался легко, переломы голени и двух ребер, они с водителем-охранником сами отвезли его в клинику в Старом Петергофе.
Сразу стала ясна причина задержки – Эль хотел увезти парня, обеспечить безопасность, а совершать субпространственный прыжок со сломанными ребрами небезопасно, вот и ждут, пока они заживают. Единственно, что настораживало, так это то, что при каждом соединении с матерью Элеонора сводила разговор к этому Габриэлю. Рассказывала, что его воспитывали в приюте, как круглого сироту, и только перед смертью его отца свозили с ним повидаться. Что он побаивается своей бабушки, которая была настоятельницей того монастыря, где и располагался приют, обижается, что бабушка всегда была с ним излишне строга, не объясняя причины, в общем не разговор, а Габриэль то, Габриэль се, как будто не было других тем. Неужели так заинтересовалась этим юношей? Он же младше ее на два года! Даже среднюю школу не успел окончить! А куда смотрит отец? Это же все у него на глазах происходит! Так, стоп, не волноваться! Посмотрим на проблему со всех сторон. Во-первых, неизвестно, есть ли у Норы чувства к парню, или она себе опять напридумывала? Во– вторых, она только что испытала разочарование в своем первом увлечении. Переживала, переживала за Ронгвальда, и вдруг поняла, что он ей не интересен. К тому же, пристальнее приглядевшись к Рону Аннабель поняла, что у них с Норой было мало шансов на счастье. Решительная, твердая в своих решениях, упрямая Нора вряд ли стала хорошей парой такому же твердому, несгибаемому человеку, как Ронгвальд. Между ними постоянно бы летели искры. Может при таком характере, явно отцовском, Норе лучше было бы выбрать более мягкого, умеющего находить компромиссы и уступать человека. А тут просто мальчик на воспитание. К тому же несчастный, преследуемый, но все-таки принц, ровня ей по происхождению! Может, все не так уж и плохо? Надо подождать, присмотреться к парню, а не рубить с плеча! Так что Аннабель успокоилась и занялась приятными приготовлениями к родам. Успеет муж к родам или нет, а рожать надо.
***
Ронгвальд впервые за этот год чувствовал себя абсолютно счастливым. Свободен, относительно здоров, по крайней мере, ничего не болит, учеба идет легко, почти ничего не забыл, излишек свободного времени можно посвятить полученному заданию и любимой девушке. Именно в таком порядке Эвелина расставила приоритеты. Чуткая девушка понимала, как важно для Рона успех в выполнении задания, и какое преимущество он получит, выполнив его. Никакие титулы не уравновесят репутации разработчика ПО для революционного двигателя! Так что она старалась не обращать внимания, если он слушал ее невнимательно, или, попросив прощения целый вечер строчил на клавиатуре. Ей было достаточно сидеть и смотреть, как его изящные пальцы порхают по клавиатуре. Ее поражала скорость его работы. – «Интересно, играет ли он на рояле? С такими пальцами грех не играть»! Она пришла минут 15 назад, и сейчас тихо сидела, смотря, как под пальцами любимого на экране возникает абракадабра, непонятная для простых людей, но которая потом будет заставлять работать сложный механизм.
Наконец, примерно через полчаса Ронгвальд оторвался от экрана ноута, потянулся, и с удивлением обнаружил на диванчике у окна Эвелину.
– Эви, прости, я и не заметил, как ты вошла, увлекся!
– Все нормально, Рон, открыла своим ключом, зря, что ли мы его сделали! И правильно, не стала отвлекать тебя. Получается?
– Сначала ничего не выходило, не знал, за что хвататься, потом решил разбить задачу на более маленькие фрагменты и заниматься каждым по-отдельности, и все пошло. Думаю, дней через пять смогу представить наработанный фрагмент. А там уже ясно будет, что я наворочал. Пойдем ужинать? У меня шаром покати, как пришла в голову идея, так сразу понесся домой воплощать.
– Хорошо, только возьми ноут с собой, мало ли, вечером еще поработать захочешь, не надо будет никуда бежать! У меня на тебя большие планы, я соскучилась! А утром прямо от меня и поедешь на занятия.
– А твои хозяева, как они отнесутся?
– Нормально, это идея хозяйки. Сама сказала, что чем на все общежитие светиться, лучше к себе пригласить.
– Тогда ладно, поужинаем у них в кафе?
– Конечно, там все вкусно, нечего что-то новое искать! Давай, собирайся, есть очень хочется!
После ужина они поднялись в комнату Эвелины. Рон немного смущался, Эвелина была само спокойствие.
– Эви, что-то мне кажется, что мы слегка переходим границы дозволенного. Мы же обещали твоему дяде соблюдать приличия.
– А что такого неприличного мы делаем? Прилюдно не целуемся, просто мило общаемся в популярном кафе. А то, что я снимаю комнату здесь никому неизвестно. Или я тебе уже надоела, и ты хочешь от меня избавиться? Я, конечно, не такая эффектная, как Элеонора…
– Эви, что за мысли! Опять Элеонора! Откуда ты всегда так не вовремя ее выкапываешь? Ну потанцевали мы с ней на балу, и что? Я что, тоже должен ревновать ко всем кавалерам, которым ты не отказывала? Ты же не сидела все эти годы в одиночестве, у тебя и поклонники были, и в университете наверняка не только девочки учатся. Давай, я тоже буду каждый раз причитать, что надоел тебе, и вообще, калека, урод с горбом!
– Рон, ты что?
– Эви, а что ты? Я люблю тебя, хочу быть только с тобой, и не могу дождаться родов императрицы.
– А тетя-то здесь причем?
– Император же пообещал, что после родов он пригласит твою маму и отчима. Кстати, твой отчим тебя удочерил?
– Нет. И как ты бы это себе представил? Я дочь бывшего кронпринца, погибшего, но все-таки принцесса. Дядя ни за что бы не разрешил, даже если бы мама попросила!
– Значит, просить твоей руки надо только у твоей мамы. Ну, и у Эльриана, конечно, как главы семьи. Уже легче.
– У нас с мамой уговор, я выхожу замуж только по любви, а она не возражает, если жених нормальный.
– Интересно, кого твоя мама считает нормальным? Думаешь, я под этот критерий попадаю?
– А почему нет? Происхождение безупречное, умный, красивый, специальность опять же будет. А остальное – неважно.
– Ладно, посмотрим.
– Слушай, мы так и будем разговоры разговаривать? Я жду, жду, а ты меня сегодня даже не поцеловал!
– Безобразие с моей стороны! Сейчас исправлюсь!
***
Габриэль смотрел в иллюминатор космолета, любовался видом Элланы из космоса. Очень похоже на Терру. Голубая и зеленая! Рядом сидела Элеонора, отпросившаяся в университете, под предлогом будущего появления на свет долгожданной сестры, и комментировала картину. Неожиданно вид на планету загородил ее спутник, Сейлор. Космолет садился на его обратную сторону, на базу военно-космического флота Элланы. Отсюда лететь челноком на планету было чуть дольше, чем из пассажирского космопорта, но Эльриан любил пользоваться именно им. Уже в челноке он соединился с женой, получил уверения, что пока не рожает, ждет его, и даже начал улыбаться, чего не было весь полет. Приземлились на космодроме Пренда, за эти годы воздушную трассу проложили более прямым путем, через Марнон и хребет Коуказ, что сократило полет на четыре часа, к тому же позволило избегать остановок для дозаправки. Но, пожалуй, даже больше, чем император, в Эстину рвался Габриэль, которому пообещали через 4–5 дней после прилета удалить всю надоевшую конструкцию с ноги. Ее уже можно было снимать, но оставили на перелет, для подстраховки. Так что небольшой отдых, анализы, и в госпиталь!
До Асира долетели спокойно, оттуда император и его спутники продолжили путь на специальном поезде, проезд кортежа императорских мобивенов слишком загромождал дорогу, и Эльриан, если не спешил, предпочитал пользоваться поездом. В Эстине царила глубокая осень, моросил дождь, Особая ветка железной дороги проходила, минуя вокзал, в тоннеле прямо к новому крылу дворца. В подземном зале Эльриана встретила Аннабель, обнялись, насколько позволял большой живот императрицы. Габриэля представили. Аннабель посмотрела с интересом и тут же дала указания Управляющему дворцом подготовить для юноши гостевые покои. Элеонора взялась его проводить. Встретились все вновь за ужином. Элеонора отметила отсутствие Эвелины. Жаль, она хотела переговорить с кузиной, поделиться новостями. Но ужин неожиданно прервался, как раз в его середине у Аннабель отошли воды и начались роды. К утру у Элеоноры появилась сестра, причем на этот раз, копия матери. Черные волосы, глаза пока мутно-серые, но, возможно, почернеют. По крайней мере, у Элеоноры, как и у ее отца глаза сразу были голубые, просто потом обрели яркость. Аннабель и ребенок чувствовали себя прекрасно, так что через 10 дней были назначены крестины, должны были собраться родственники.
Как только известие о пополнении императорской семьи появилось в новостях, у Эльриана состоялся разговор с королем Итонии. Рейджен просился приехать, переговорить с сыном.
– Дозрел! – иронически прокомментировал разговор с Рейдженом Эльриан, обращаясь к Аннабель, – Тебе не будет сложно принять еще и его? Я обещал переговорить с тобой и дать ему ответ.
– Принять не сложно, но мне надо переговорить с ним, профессионально, без этого к Ронгвальду его пускать нельзя. Так что приглашай сразу после отъезда родных. Сабрину я попрошу задержаться, может быть и Роджерса тоже. Надо же их познакомить.
– Да, мне вчера доложили, там, у Эвелины роман в самом разгаре. Встречаются каждый день, три – четыре раза в неделю ночуют вместе, в квартире Эвелины. Но на людях ведут себя аккуратно.
– Хорошо, что не остаются ночевать в общежитии, иначе без сплетен не обойтись! Но меня волнует другое. Рейджен решился на разговор, а вот Рон…
– Не переживай, с Роном все будет нормально. Не захочет сам, заставим!
– Ронгвальда? Ты что, плохо его изучил? Заставить его что-то сделать против его воли нереально.
– Обижаешь. Надо просто сделать так, что бы он захотел! Это будет одним из условий Сабрины.
– Ты, интриган, уже с ней переговорил! Когда успел?
– Когда ты после родов лежала. Сабрина все правильно поняла и со мной согласна. Прощать отца, или нет, это дело Рона, но переговорить и дать ему шанс он обязан. Ты же сама говорила, что его разрыв с отцом тяготит. Он старательно делает вид, что ему все равно, но душу ему это отравляет. Видимо, отца он любил, и теперь ему больно.
– Хорошо бы они помирились, пусть бы учился здесь, но не отверженным, как он себя считает, а полноправным членом семьи. Ездили бы на каникулы на Итонию и все были бы довольны.
– В ближайшее время ему так и так не светит уехать с Элланы.
– Это из-за Эвелины?
– Нет, из-за Эктора.
– Причем здесь Эктор?
– Он хорошо придумал, дать Рону возможность проявить себя, ну и отвлечься от грустных мыслей. Пригласил его в группу разработчиков программного обеспечения для работы своего двигателя. Так вот, как он мне объяснил, Ронгвальд, что называется, программист от Бога. Смог за одно и то же время сделать больше, чем вся остальная группа. И общую концепцию разработки наметил, совершенно передовую. Так что Эктор нацелился его ведущим специалистом в группе сделать.
