Текст книги "Демон Теней"
Автор книги: Елена Миланова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 28 страниц)
Сглотнув комок в горле, я обернулась на замок и подошла уверенной, пока не струсила, походкой к дверям и те сами распахнулись, пропуская меня в мрачный, подсвеченный огоньками свечей, коридор.
Крепко сжав в одной руке палочку, а другой – кулачок, я уверенно прошла через двери и те захлопнулись тут же за мной. Что же, а вот и я…
В коридоре было холодно даже в зимней куртке. Ото рта поднимался пар и я, чтобы не окоченеть, начала двигаться по коридору вперед. Мои шаги отзывались эхом, и это было не очень приятно, так как из-за этого я иногда оборачивалась, но никого не было вообще.
Устав от тишины, я стала звать Филиппа, но никто не отвлекался, но я всё равно настырно звала его по имени.
– Филипп? – Я добралась до главного зала с большой лестницей и уверенно зашагала по ней.
И хотя лестница выглядела не пригодной для использования и была сгоревшая, я всё-таки добралась до второго этажа без происшествий, а потом за моей спиной лестница обвалилась.
Что же, пути обратно нет.
– Филипп? – вновь позвала я и услышала голоса впереди.
От волнения ускорила шаг и затаила дыхание. Умаляю, пусть голос не умолкает, ну пожалуйста!
Преодолев один коридор, я повернула в другой, разрушенный пожаром и быстро промчалась по нему, так как всё при первом моём шаге стало обрушаться. Кое-как преодолев обрушенный коридор, и чуть не упав, я оказалась перед открытой дверью, от которой шёл тусклый свет.
Мне бы надо было замереть – подумать, придумать план, но я вместо этого помчалась туда и оказалась в просторной комнате с большим камином, у которого на полу, слава богу, дыша, лежал Филипп.
– Филипп! – с криками бросилась я к другу и уложила его голову к себе на колени. Он дышал – да, но он был… в коме. Я в ужасе глядела на него, не зная как быть.
– Ну здравствуй, Эмма. – Дверь в комнату тут же захлопнул кто-то сзади меня. – Я давно ждал этой минуты.
Медленно и со сжимающимся в груди сердцем, я обернулась.
– Быть того не может! – в ужасе прижала я к лицу руки.
26. ДЕМОН ТЕНЕЙ
– Да, порою, судьба над нами хорошо смеётся! – со зловещим смехом сказал Николай Николаевич. – Хотя с другой стороны, Эмма, это должно было быть ожидаемым.
Я обернулась с отчаяньем на Филиппа, но тот был также бледен и неподвижен.
– Что с моим другом? – произнесла я, как казалось, грозно.
– То же, что и тем мальчиком, когда ты странным образом убежала, девочками – он меняется.
– Тот парень был…
– Да, Эмма, – хищно улыбнулся он. – И если бы ты поддалась, то и ты тоже была под действием греха – страха. – Его руки сложились перед грудью, пока на лице играла гнусная хищная улыбка.
– Но я не поддалась страху!
– И я бы хотел узнать почему, – кивнул он моим словам.
В мыслях пробежало одно слово, которое сильно кольнуло сердце «Артём», но я сказала совсем не это.
– Не на ту напал!
– О, я люблю самоуверенных, это так возбуждает! – он потёр руки. – Гордыня – самый мой любимый грех…
– Я… вы… – не нашлась я. – Я никогда не попадусь на ваши удочки. Мы доверяли вам, считали немного странным… но всё же…
– Моя дорогая Эмма, если бы ты мне доверяла, то давно бы ушла в руки Кукольника. Ты ему уж очень нужна. Не сила – а та, что внутри тебя.
– Розмарин? Но причём здесь она?
– Эммочка, дорогая, догадайся причём здесь женщина!
Я издала вздох изумления.
– Никогда, ни за что на свете, я не отдамся ему!
– Эмма, ты буквально поняла… – Он наклонил голову набок. – Но дело не в «этом». Ему нужна Розмарин – да, но также то, как она владеет своей силой.
– И как же он её «достанет» из меня?
– Книга мёртвых и живых, история, Эмма, это история… Египет был самым великим местом для нас, волшебников, и создал интересные книги и артефакты…
– Он убьёт меня? – в ужасе, я крепче сжала Филиппа руками. – Но я…
– Он убьёт душу Эммы, а Розмарин он вернёт в это тело. Всё просто.
– Вы говорите так, будто это предопределенно. Но это неправда!
– О, дитя моё, через пару часов, а может и больше твои друзья станут чёртами, и неважно, что там говорят в книгах… а ещё раньше придет Кукольник… И тогда… Да уже сейчас – всё решено. Осталось одно.
Я в ужасе вскочила и прижалась к стене, ища глазами пути отступления или как потянуть время.
– И что же это? – выдавила я всё-таки из себя.
– Ты должна стать одной из инфицированных грехом. – Он показал на Филиппа, а потом оказался в миллиметрах от меня, держа рукой за шею. – А ты очень красивая… Душа вся из золота, Эмма, она мне понравилась изначально… – он обнюхал меня и потом его потемневшие глаза встретились с моими.
– Я не стану инфицированной… – мои руки сжались в кулаки. – Никогда! – со всей силой, что у меня была, я толкнула его от себя, и он начал было падать, но вовремя вернул равновесие.
В ужасе, я двинулась наутек, но его руки поймали меня за шкирку и я полетела неожиданно для себя в стену и с громких грохотом упала на пол, больно ударяясь и кажется, сломав себе одно из рёбер. Мне было не вдохнуть без боли.
Демон теней неожиданно стал смеяться. Шатаясь, я поднялась на руках и увидела надо мной неожиданно помолодевшего Николая Николаевича. Он был очень красив, а также опасен. Мне было страшно, впервые за много дней мне было страшно лишь от того, что кто-то на меня смотрит, не говоря о присутствии этого человека. Я сглотнула и попробовала сесть, но Демон теней подкосил мои руки ботинком, и я со смачным хлопком ударилась челюстью об пол.
– О, как мило, герой на положенном ему месте. – Николай присел на корточки и больно схватил меня за волосы, поднимая к себе моё лицо. – Прекрасно… просто очаровательно!
– Вы монстр, вы омерзительны! – через боль выдавила я, щурясь и смаргивая слёзы.
– Я – монстр? – Он изогнул бровь, а потом улыбнулся уголками губ. – Да, я монстр, – покрепче схватив меня за волосы, он со всего маху отшвырнул меня от себя.
Издав стон, я свернулась калачиком, переворачиваясь на правый бок. Полёт был неудачным, и я врезалась в колонну, от чего болело всё в области груди. Из глаз текли предательские слёзы, и мне кажется, что я действительно не столь важна в этом мире. Вот Роза – Роза другое дело. Она сильнее меня, умнее…
«Борись!»
Я вдруг оказалась над полом, а перед лицом возвышалось лицо Демона теней. Но мне не было страшно, мне было интересно, в смысле, голос. Тот самый голос, который выручал меня в том безумном «приключении». Но откуда он? И что он понимает в этом слове? Ему легко говорить, а мне…
Руки Демона схватили мой подбородок, и я издала стон и на глаза навернулись слёзы боли; кажется, моя челюсть сломана…
Когда звуки боли и фейерверки пропали, я увидела глаза Демона и в ужасе осознала, что даже не представляю как его уничтожить, что там, затащить в какой-нибудь временно предмет, пока не прибудет помощь.
Но, не замечая боли, я быстро взмахнула рукой и та смачно вошла в челюсть Демону, что от изумления, он меня опрокинул, а костяшки моих пальцев жалобно хрустнули.
Схватившись за скулу, и крича на чём стоит свет, Демон злобно косился на меня и становился выше, опаснее и смертоноснее.
Я не стала ожидать, когда же он решится меня вновь поймать, а быстро, как солдат, поползла по полу, хватая в пальцы осколки от стекла. Откуда они здесь – было вопросом, но найдя самый большой и покрепче, до крови, сжав его в руке, я повернулась с живота на спину и тут же пожалела. Боль была такой адской, что я невольно закричала.
– Эмма, смирись с неизбежным – ты не можешь меня победить – ты слаба. Будь честна с собой, даже твои иллюзии восстали против тебя и не действуют, только потому, что ты – неудачница. – Внимательно оглядывал меня Демон, присаживаясь на корточки около меня и держа мою ногу одной рукой, а другой – нож. Я не сводил глаз с этого странного, с разнообразными рунами, кинжала.
– Нет, я… не слабая! – возразила я и в его глазах, таких бездонных, вспыхнул огонь.
– Докажи! – И со свистом кинжал опустился мне в ногу.
От боли и шока я не могла остановиться орать, скрябать ногтями пол и при этом плакать. Много плакать. Демон вс это время по-садистки крутил кинжалом у меня в ноге, от чего мне становилось всё хуже.
С секунду я ещё на полу, но стоило моргнуть как я уже на стуле и привязанная. Руки Демона прочно держали меня за талию и челюсть, но мне было менее больно.
– Ты очнулась, – послышался его голос со спины. – Рану пришлось на ноге заживить, так как Кукольнику шрамы не особо нравятся, но болеть будет также, о, я тебе это обещаю. – Его язык коснулся моей щеки и поднялся по ней вверх к виску. – Ты и правду вкусная, внутри тебя сила, душа той дряни, а снаружи и в сердце – очень лакомый кусочек.
Я попробовала выдернуть подбородок из его цепких пальцев, но тот лишь крепче меня схватил.
– Прости, дорогая, я не особо привык принимать гостей, но ты исключение… так что… – Его пальцы постучали мне по губам, где был скотч. – Но ты не расстраивайся, скоро этот дом будет твоим. Обожаю это поместье. Тут были такие вечера, пока это поместье не сгорело… Но всё исправится.
Ещё одна попытка вырваться из его цепких рук закончилась неудачей. Стул качнуло, и он встал на ножки, и это отдалось болью мне во всё тело. Я застонала. Господи, прекрати мои мучения!
– Ну-ну, Эммочка, не плачь… только покажи истинный грех и тогда всё пройдёт, не будет боли…
Он отпустил меня и встал передо мной.
– Давай же, покажи свою гордыню, у тебя даже фамилия подходящая.
Я медленно, но решительно покачала головой.
Удар, как хлыст обрушился на мою щёку и стул пару раз шатнулся, но устоял на ножках. На щеках снова образовались дорожки слёз.
Он отошёл от меня, а затем вернулся с тем же кинжалом, но он был чистым и влажным.
– Ох, не хотелось мне этого делать.
Он провёл лезвием мне по щеке, и я в исступленном крике ужаса, качнула стул, но Демон не дал ему упасть и быстро стал водить кинжалом, то тут, то там…
Я корчилась, кожу всю жгло, я не могла продышаться. Только одно растение так действует на иллюзионистов – костяника.
– О, да ты готова пойти на уступки или как? – Он повернул моё прикованное запястье к себе и провел по венам кинжалом. Из ранки хлынула кровь, чего до этого не было, пока он водил кинжалом и я ещё громче завизжала. Костяника, которой был смазан кинжал, попала мне в вены, и это было адски больно, невыносимо.
Когда я перестала кричать, во мне что-то треснуло, и я подняла глаза на Демона.
– Потрясающе! Гордыня готова в тебя рвать и метать молнии, открой я твой чудный ротик, но… – Он резко отбросил кинжал в сторону, отряхнулся и положил мне руку на то место, где билось сердце.
Вокруг нас поднялся ветер, всё закружилось и завертелось. Сердце издало удар. Замерло. Потом забилось вновь и учащённо, всё кругом приобретало разнообразные оттенки того, что я умею, и я могу. Так это и есть гордыня?
Демон убрал руку и внутри всё как-то стихло. Боль вернулась так резко, что я просто не выдержала её и отключилась. Неужели я теперь инфицирована?
27. ИСКЛЮЧИТЕЛЬНОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ
Когда сознание вернулась ко мне, я до сих пор была привязана к стулу, зато оказалась в просторном зале с огромными окнами, где на специальном столе лежал Филипп. Он был бледным, и каким-то не собой, зато дышал и спал мирным сном. Камин в комнате уже погас, но некоторые брёвнышки в камине всё ещё потрескивали.
Даже не позволив жалеть себя или думать о своих болячках, я попробовала высвободиться, но это было безрезультатно. Кандалы не поддавались силе иллюзиониста, а стул не хотел ломаться и падать от моих прыжков на нём.
Поняв, что так себе не помочь, я стала оглядываться по сторонам и ничего не обнаружив, откинулась на спинку, моментально пожалев. Сломанные рёбра дали о себе знать. Я хныкнула, но тут же собрала себя в руки. Нечего жалеть себя! Нужно выбираться. Но как?
– Ты уже проснулась. Хорошо. В прошлый раз ты не могла очнуться пятнадцать минут, сейчас – тридцать. Это меня встревожило. Как поживает моя гордыня?
Я бросила на него испепеляющий взгляд, но боюсь, его он только позабавил.
– Что же, вижу, что прекрасно. – Он подошёл ко мне, держа в руках какую-то миску, и сдёрнул скотч со рта, влил содержимое в мой открывшийся от боли рот. Я закашлялась, это было мерзко, но, к сожалению, я проглотила эту мерзость.
– Это тебе поможет. – Он похлопал меня по плечу, а затем встал и отошёл к Филиппу, что-то там в нём увидев интересное.
Хватая ртом воздух, я чувствовала себе выброшенной на сушу рыбой. Демон не обращал на меня внимания, а что-то быстро колдовал руками над моим другом. Получив передышку, я собралась с мыслями, подавила страх и выдавила из себя:
– Николай Николаевич, я знаю вы там, глубоко внутри. Боритесь. Слышите меня? Боритесь! Ней дайте этому монстру поглотить вас! Вы нам очень нужны!
Я не успела моргнуть, как передо мной образовался Демон теней, вглядываясь в моё лицо своими бездонными черными глазами, наклоняя голову в разные стороны, будто нашёл какой-то удивительный экземпляр растения или чего-то там ещё.
– Ты настолько наивна или притворяешься?
Я подавила в себе готовые слететь со рта саркастичные слова и сказала вместо этого:
– Николай Николаевич, прошу вас, прошу… Помогите нам!
Демон схватил мой подбородок, и его ногти прошлись мне по чувствительной коже, и я захныкала.
– Гордеева, я преподам тебе урок истории. Он будет длинным, но я уверен интересным. Ты же у нас любишь читать, это все знают. Все кругом это знают, ты была ажиотажем этого года, учитывая тот факт, что ты свершила и какая ты на самом деле не серая мышка.
– Это неправда! – возразила я ни с того ни сего, сильно от этого разозлившись. – В моей школе со мной никто не общался, только подруги сестры! Одноклассники так просто считали убогой!
– Эмма, когда ты поймешь, что всё неожиданно меняется. А многие нелестные фразы – результат зависти или неразделенной любви?
– Что? – выдавила я из себя, ошарашено глядя на Демона теней, который напоминал сейчас больше Николая Николаевича. Может, мне удаться его разговорить?
– Не хочу вдаваться в подробности, но двое из твоих друзей буквально ходячие мученики, потому что ты не замечаешь того, что они чувствуют по отношению к тебе.
– Саша не может меня любить! Это ненормально, я его использовала – тут может быть только ненависть! – попыталась вырвать я свой подбородок, но его ногти крепко держали и вместо того, чтобы освободиться, я поцарапала себе кожу до крови.
– Но он любит тебя! – пожал плечами Демон теней. – Они все любят тебя, кто-то больше, а кто-то меньше. Ты просто никогда не думала, что помимо тебя самой – есть кто-то ещё, кто хочет защищать тебя.
– Но меня не нужно защищать! Я могу и сама!
– Вот тут-то гордыня и выбрала тебя… – Он приблизился ко мне, и я ощущала его горячее дыхание у себя на лице. – Ты всегда думала, что единственный кто в ответе за твою защиту и твоих близких – ты сама, что лучше смерть, чем то, что тебя хотят оберегать.
– Не вижу ничего схожего в этом с гордыней!
– Конечно, потому что она говорит в тебе, – отпустив мой подбородок, Демон выпрямился и похлопал в ладоши. – Но мы отвлеклись от темы. Я обещал тебе историю, и я расскажу тебе её. Коротко и о главном, зачем нам мыльные оперы? По-моему, их достаточно в твоей истории.
Я от изумления распахнула рот.
– Начну с того, что мне нравилась моя сила. Я родился в XV веке в Англии, тогда было не очень комфортно жить, учитывая все те воины и прочую дрянь; но имея свой дар, я мог получить всё то, что хотел…
Мне было четырнадцать, когда я встретил Луизу, она была принцессой и очень хорошенькой – мы полюбили друг друга, несмотря на то, что она была помолвлена с принцем другого замка, но это не помешало нашей любви, я хотел её – я её и получил. Мы были детьми, счастливые и довольные жизни и ради меня Луиза разорвала помолвку нахальным образом. Её заточили в её же покоях и только ночью мы могли встречаться. А после мы решили бежать...
Но чтобы она не досталась мне, её отец самолично заколол её, пока та спала. Это было ужасно, я ждал тем ранним утром её для побега, но так и не дождался… Я думал: куда она пропала и где она? На наше место она не приходила, а попасть в замок ночью было невозможным – была усилена охрана; а потом пришло письмо, в котором говорилось, что она не смогла тогда и готова бежать сейчас, этой ночью...
Я был счастлив, я мчался на новое место встречи, как влюблённый дурак, совсем забыв быть подозрительным, зная какой я и какие мои враги, но… войска отца Луизы поймали меня и начали пытать. А мне было четырнадцать лет, понимаешь? А потом пришёл тот старик и проклял меня на вечные скитания…
Я был чистым, я никогда не убивал. Да, я умел очаровывать, но после проклятия всё изменилось; я стал злее, темнее. И месть, хотя я призирал это слово, стало моим делом жизни.
К сожалению, обо мне узнали все родственнички короля и вовремя убежали из страны. Пришлось повозиться, да не один век, чтоб найти всех…
И последний оказался здесь, да только я не смог его уничтожить, как и его семью – появилась Розмарин. Она пожертвовала домом полукровок в школе «Пяти стихий», отправив их всех в лагерь, который был в спешке создан, да так и остался местом их обучения силе. А всё для того, чтобы вылечить меня! Ох, как она не понимала, что мне не нужно лечение – мне нужно одно – даровать жизнь грехам.
А ещё лучше найти весь род короля Генри и стереть его с лица земли, тогда я стану свободен от проклятия, но Розмарин мне помешала, и я так не смог добраться до последней ветви его семьи – его брата. – Он перевёл взгляд с меня на окно. – Конец истории ты и так знаешь. Мою силу заключили, сделали меня чуть ли не человеком, лишив памяти, но я отомщу. Мы здесь и сейчас и никто не сможет меня остановить.
– Остановить?
Он обернулся на меня и в его глазах вновь потемнело.
– Я нашёл того, кто самый последний предок того короля. Это твой друг.
Я в ужасе посмотрела на Филиппа и стала вновь шатать стул, больно ударяясь руками и ногами об кандалы.
– Нет, пожалуйста, не трогайте его! Умоляю, я сделаю всё. Всё-всё, только не надо… Не трогайте Филиппа и его семью.
Демон с интересом посмотрел на меня и отвернулся тут же.
– Знаешь, а ты можешь стать полезной…
– Всё-всё сделаю, только не трогайте Филиппа, он не виновен в том, что сделал король Генри, не виновен!
– Нет, не виновен. Но именно в его жилах течёт кровь Генри, именно он может снять с меня проклятие, сделать свободным – всесильным!
– Николай Николаевич, умоляю!..
– А ты похоже на Луизу… такая же верующая во всё хорошее в человеке. Пожалуй, я предложу тебе сделку.
– Сделку? – непонимающе переспросила я.
– Да, сделку. Тебе нужно будет загадать одно желание, и тогда твой друг будет жить…
– И что же это за желание?
С моих рук внезапно упали кандалы, и я в ужасе поглядела на покраснения на запястьях и кровь. Сглотнула.
– Ты станешь демоном.
– Демоном? В смысле?
Он схватил меня за талию и крепко прижал к себе.
– Мы обыграем Кукольника, и ты станешь моей, моей половинкой. Мы станем править миром. Два демона теней, это будет что-то!
– Я нико… – но он больно сжал меня и у меня заболели рёбра.
– Эмма, ты же хочешь спасти друга, так? – Я медленно кивнула. – Я дам тебе этот шанс – ты должна снять с меня проклятие, должна выбрать это – спасти друга, став демоном.
Внутри что-то шевельнулось, и я повернула лицо на Демона.
– Если я соглашусь, то вы освободите моего друга?
– Да, ты можешь мне доверять. – Его бездонные черные глаза искали подвоха в моём лице, но я была настроена решительно.
– И что я должна сделать?
– Загадай желание.
– Сделка с демоном? – поняла я.
– Ты спасёшь друга, по-моему, это хороший расклад для тебя. Одно желание – одна спасенная жизнь. К тому же, как только сюда придёт Кукольник – я его убью.
– Но вместо этого, главным злом будем мы.
– Ошибаешься, мы будем просто мотивировать людей. В мире всё должно быть равноправным, Эмма, как добро, так и зло.
– Но зла в мире больше! – покачала я головой.
– Ошибаешься!
– Но…
– Загадай одно желание или я убью его. – Демон отпустил меня и неожиданно оказался около Филиппа. Он держал его за шею и один удлиненный ноготь был прислонён к шеи Фила. – Что ты выберешь?
Затаив дыхание, я смотрела на друга, который был такой беззащитный, и его жизнь зависела от меня. Это было несправедливо. Я не была богом, чтобы решать, кто должен жить, а кто – умирать, но также я знала, что судьба всего мира сейчас зависела от меня.
– Хорошо. Я загадаю желание.
– Вот и умничка. – но рук от Филиппа Демон теней не отпускал. – Загадывай же.
– Я не могу загадывать так! – Меня качало из стороны в сторону. – Отпустите Филиппа!
Он понимающе улыбнулся, отпустил руки, и Филипп упал как кукла на пол.
– Довольна?
– Да, но есть ещё одно «но» – отойдите от него.
Николай, толкнув ногой тело Филиппа, двинулся медленно ко мне, пока не замер в миллиметрах.
Так что же такое Свет? Вера, надежда, счастье? Друзья, семья и любовь? Какая будет жизнь без этого с грехами? Но я почему-то стою здесь и рассуждаю об этом, и собираюсь сделать то, что сделаю.
– Я желаю, чтобы я…
Демон затаив дыхание, смотрел на меня. Вздёрнув подбородок, я выдавила:
– Все девочки и Филипп, попавшие в сети грехов – стали свободными за счёт меня, – я закрыла глаза и стала под чей-то крик падать в темноту.
28. УНИЧТОЖЕНИЕ ОРУДИЯ
Вокруг моей талии, ног и лба что-то пульсировало. Это нервировало. Я-то думала, что когда человек умирает, он ничего не чувствует. Неужели я ошиблась?
Чей-то загробный голос говорил на древнем языке, кажется, латыни, недалеко от меня, что тоже нервировало – этот голос мешал спокойно плавать в забытье, которое так было нужно мне.
Потом мне стало холодно, и от этого я распахнула глаза, готовая уже начать ругаться с этим странным болтуном, от которого одни проблемы! Но вместо предвиденных мне с закрытыми глазами белых облаков, я оказалась на полу той самой комнаты, где я умерла, а недалеко от меня стоял Демон теней, который ходил туда-сюда перед стулом, на котором сидел бледный как смерть Филипп.
Я смущённо приподнялась на локтях, пытаясь сообразить, как я здесь оказалась, или возможно ли то, что я жива?
Ни Демон, ни Филипп не обратили на меня внимания; они глядели друг на друга, не обращая внимание на происходящее, что помогало мне выиграть время и сообразить, как я оказалась тут и почему до сих пор живая.
Я стала оглядываться, в поисках чего-нибудь, что дало бы мне подсказку, но ничего кроме битого стекла рядом не находилось. Я протянула руку к самому ближнему осколку и взяла его в руки. Стала крутить, пока не заметила, что отражаюсь в нём. У меня перехватило дыхание. Как такое возможно?
Сжав в руке от изумления осколок, я вдруг почувствовала боль и разжала кулак – там шла кровь, быстро стекающая по ладошке. Отложив в изумление окровавленный осколок, я села на полу, схватившись за голову. Теперь понятно, что пульсировало – боль, ноющая и тупая боль тела от всего того, что пережило за этот вечер. А это значит – я живая.
Честно, я не знала, что нужно делать и как быть, но было понятно только одно – Демон теней должен быть уничтожен.
Шатаясь, я поднялась на ноги. Меня трясло, как в лихорадке, а тело не хотело слушаться – оно хотело снова в то забытье, но я не могла позволить телу диктовать за себя. Я собралась и выпрямилась, чувствуя невыносимую боль в груди и невозможность без неё же вздохнуть.
Что-то внутри меня подалось вперед, и я стала поднимать правую руку ладонью наружу, чувствуя пульсацию по всей руке. Я перевела на неё взгляд и заметила, как на руке стали проявляться светящиеся побеги линий и завитушек. Висок пару раз кольнуло и там, где было родимое пятно, стало жарко и всё рядом вдруг осветилось ярким светом.
Филипп замер на месте, переведя взгляд с Демона на меня; в его глазах было облегчение, а ещё невыразимое словами восхищение. Я и не замечала, что до этого он сражался с Демоном, хоть и находился на стуле. Правый глаз у него заплыл, а под носом были струйки крови, но при этом он улыбался. Мне хотелось улыбнуться в ответ, но я не могла. Что-то внутри меня оказалось не способным подарить такую малость, и это страшило.
Демон теней медленно и грациозно обернулся; будь я сейчас не такой светящейся и со всеми эмоциями, которые оказались наглухо запертыми, я бы завизжала в ужасе и кинулась наутёк. Господи, да это тот самый монстр из моих кошмаров, только, правда, на нём нет шерсти! Демон теней в данный момент представлял идеального демона, тех ужасных монстров с большими когтями, рожками, безднами-глазами и всем тем, что мы с ними ассоциируем. И хотя их часто описывают очень красивыми, я не видела ничего кроме Тьмы вокруг демона, и лишь где-то внутри него пульсировало по-настоящему чистый огонёк света. Тот самый Николай Николаевич.
Взмахнув рукой, Демон теней откинул меня к стене, но я тут же, более уверенно, чем в первый раз, хоть и с трясущимися руками, поднялась на ноги. Демон с интересом поглядел на меня.
Распахнув глаза и издав вздох, я притянула медленно руку к себе, а потом резко дёрнула от себя, и Демон теней врезался в стену.
В гневе и весь взъерошенный, он оторвался от стены и толкнул стул с Филиппом и тот упал. Кивнув на него подбородком, Демон теней поглядел на меня. Стул тем временем быстро двинулся прочь из зала, замерев в коридоре, и Филипп с ужасом в глазах, наблюдал за нами, без возможности помочь мне или себе самому.
Демон теней наклонил голову набок.
– Неплохо для той, кого я считал мёртвой.
– А я умею удивлять, – спокойным голосом сказала я.
– О. – Демон теней стянул с себя плащ и кинул его на пол. – Гордыня совсем ушла из тебя, как я вижу. Но это можно вновь исправить. Не в первый раз. – Он закатал рукава черной водолазки и добавил: – Давай посмотрим, кто кого.
– Боюсь, в этот раз ты ошибся с выбором греха. Гордыня ушла из меня навсегда.
– Гордыня всегда есть в тебе, просто тебя спасла случайность.
– Как раз таки, меня спасла от гибели гордыня. Я уничтожила её тем, что пошла ей наперекор.
– Пожертвовала своей жизнью? Ну да, конечно! – издевался надо мной Демон теней. – Это то, что нужно, чтобы изгнать гордыню из души навсегда, ага!
Я лишь пожала плечами.
Демон теней плюнул на пол, а затем загоготал диким хохотом.
– Что же, проверим это на деле!
Он поднял руку, и меня вновь прижало к стене, я даже пискнуть не успела. Воздух стал уходить из лёгких, я осела и скатилась на пол, теряя последние остатки кислорода.
Глаза стали закрываться, всё медленнее и медленнее моргая. Я слышала, как стучит сердце, всё громче и громче бухая… Я ничего кроме него уже и не слышала.
Демон теней победоносно засмеялся и отвернулся от меня, но я не слышала его смеха, только вибрацию и ухающий пульс, что отбивал последние секунды моей жизни. Неужели Демон решил убить меня? Николай, тем временем, поднял плащ и накинул на плечи, двигаясь к выходу, где был Филипп.
Веки совсем отяжелели, и я закрыла глаза. Неужели я умерла? Стук сердца прекратился, а потом… я издала громкий вдох, и всё внутри завибрировало, зашевелилось и закипело. У виска жгло, на правой руке тоже. Что происходит?
Я поднялась на ноги, ничего не ощущая кроме прилива сил и того, что кто-то невидимый тянет меня подняться и этот невидимый охраняет меня. Я снова подняла перед собой правую руку, и та ярко вспыхнула, вернее завитушки и линии на ней и не гасла. Левую руку тоже начало жечь, и я вдруг почувствовала, как сжимаю ей древко своей палочки. Я посмотрела на эту руку, затем на другую. Я не была уверена, что я готова к этому, но всё-таки…
Левая рука, крепко сжимая палочку, тоже поднялась передо мной.
В спину демона попал красный шарик, и он ошарашено обернулся. Мы с минуту смотрели друг на друга, а затем в его глазах потемнело, и по залу стал бушевать ветер, больно волосами ударяя моё лицо и круша всё кругом.
Не спешащей походкой он подошёл почти вплотную ко мне и лениво дернул ладоней от себя на меня, но я не сдвинулась с места, и вокруг меня образовался золотистый купол. Он стал расти, как смена кадра и в следующую секунду Демон отлетел от меня, падая от изумления с грохотом на спину и не вставая.
Я стала оглядываться, ища того, кто смог создать такой щит, но не находила. А потом этот щит ринулся быстро уменьшаться, пока не вошёл в меня, и меня не толкнуло по инерции назад, но благо, я устояла на ногах.
Ошарашено, я стала ловить руками воздух, не понимая, что происходит. Неожиданно у меня начала сильно гореть спина, будто на неё положили кочергу. Мне хотелось кричать, но вместо этого я искала что-то, что могло бы помочь забыть боль, а затем я увидела лежащего на полу с ужасом на лице Николая Николаевича.
Решительно настроившись, я доковыляла до него, выхватив вперед палочку.
– Что вы со мной сделали? Отвечайте! – Я ткнула палочкой ему в скулу, ощущая при этом адскую боль на правом плече.
– Это всё ты сама делаешь. Оглянись.
Я послушно огляделась и увидела, как всё кругом летало по кругу, освещаемое единственным источником света, которым была я сама же. От ужаса и изумления, я оступилась и попятилась от Николая Николаевича.
– Это не могу быть я! Я не… волшебница. Я просто…
– Ты, это делаешь ты… – в его глазах отразилось понимание, и, отряхнувшись, он выпрямился и указал на меня пальцем. – Я это остановлю. И чем скорее, тем лучше.
В его словах слышался снова тот холод, холод демона и он снова обрёл своё истинное воплощение.
Он возвысился надо мной, и я в ужасе отпрянула, прижимаясь к стене.
– Я думаю, Кукольник будет только рад тому, что я убил тебя, – сказал он своим демоническим голосом и изо рта при каждом слове появлялся язык, похожий на змеиный.
– Но… – хотела я что-то сказать, но вместо этого мне пришлось прыгать в сторону. Лучше бы в школе волшебников преподавали ещё всякие единоборства – это бы сильно помогло, но нет же…
Я с грохотом приземлилась на живот и застонала. Потом перевернулась и распахнула широко глаза, глядя на возвышающегося надо мной Демона теней.
Кое-как встав, прикусывая до крови губу, чувствуя всюду боль, я снова уклонилась от захвата демона, толкая при этом на него летающий в воздухе кувшин и брыкаясь ногами. Кувшин попал в его лицо, но вместо того, чтобы отвлечь, он взбесил Демона куда больше, и я с ужасом прижалась к стене, ощущая спиной жгучую агонию. Да что же у меня со спиной?
Демон хлопнул в ладоши и из его пальцев струйками вылетели теневые фигуры. Они, только получив очертание, пошли на меня. Теперь, по крайней мере, я знала, почему он ещё Демоном теней называется. Первый вариант его имени из-за грехов, ведь грехи наши с вами злые тени.
Кое-как сдержав себя, чтобы не запаниковать, я выдвинула перед собой руку, и та снова ярко засветилась, и из неё вылетел яркий свет, который сразил пару теней. Я с изумлением поднесла к глазам ладонь, совсем не представляя, как этот свет вышел из меня.
