Текст книги "Демон Теней"
Автор книги: Елена Миланова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 28 страниц)
« О, кстати! »Мне вдруг вспомнилось, что в школу можно взять своего домашнего «хранителя» – животного, что тебя оберегает, который нашёл и полюбил тебя сам. « Да, Воробушек, ты тоже едешь второй раз со мной в школу « Пяти Стихий » . Решено » .Я улыбнулась, и почувствовала, как веки тяжелеют, и быстро уснула. Может тут дело в Силе моего кота? А может, я и вправду всё ещё хотела спать после путешествия в прошлое через сны? Кто знает, но известно одно – у меня предчувствие чего-то скверного, ожидающего меня впереди.
Голова гудела, ноги ели-ели поспевали за Кирой и мамой. А они бегали туда-сюда, как заведённые. А дело всё в том, что мне приснился странный и пугающий сон. Там был ужасный «демон», другого слова мне просто не придумать и он гнался за мной по лабиринту, который находился здесь, в Колдиненте. На заднем дворе его Главного замка – где восседали все важные шишки, вплоть до совета Мудрейших, которые в свою очередь прошлым летом решали мою судьбу.
Сестра прошла комиссию очень быстро, и теперь довольная своим положением, забыв о своих проблемах – а это тренировки по акробатике, она была чемпионкой, но теперь официально «в отставке». Нет, я люблю Киру, её черные, если их не уложишь феном после мытья, кудри, её синие глаза, выражающие и раскрывающие все её истинные чувства и её отношение к жизни, но сейчас мне хотелось её застрелить, чтобы она отстала от меня со своими плясками, как сивка-бурка!
– Мам, но мне, то платье понравилось, – заметила я, мечтая поскорее домой.
– Нет, тут есть лучшее ателье, – возразила мама. – Тем более, иногда надо смотреть на вещи шире – ты бы стала выглядеть, как все остальные на этом вечере, купившие наряд в Петербурге, разницы в городах не какой – но наряды-то те же.
– А я разницы не вижу, – пробурчала я, имея в виду, Колдинент и Питер.
Когда мы оказались в так называемом ателье, у меня глаза полезли на лоб от величины его строения. Снова эта магия и её хитрости! Снаружи маленькая лавчонка – внутри огромный гипермаркет!
Выбор платья кончился тем, что я перемерила 20 штук и мама выбрала первое – самое лёгкое по материи, показывающие все черты моего тела и черного цвета, в пол, простое по дизайну, но на фигуре очень красивое – особенно с этими тоненькими лямками из золота и таких же ниток, выделяющих лиф.
– И ради этого я перемерила 20 платьев, – фыркнула я себе под нос.
– Не ворчи, а то, как бабка старая! – шикнула мама. – А платье прекрасное, не то, что твои так называемые джинсы и толстовка.
– А мне нравятся зауженные и толстовка тёплая, – отвернулась я, глядя как Кира щеголяет в своём великолепном фиолетовом платье выше колен, с красивыми рукавами и вышивкой кристалликов на лифе. – Красивое, – сказала я ей и вышла на улицу.
Нет, это не ревность – я всегда мечтала Киру увидеть красавицей и это платье – её шанс. Но голова у меня раскалывалась, и мне стало нехорошо и, покачиваясь, рукой я пыталась найти опору, чтобы переждать новый наплыв «мигрени».
– Осторожно, – чьи-то руки стали мне опорой куда лучше, чем что-либо из возможного. – На, возьми – полегчает, – чья-то рука протянула мне дольку шоколада и я тут же её взяла в пальцы, откусила кусочек, и почувствовала, как дурнота уходит, и перед глазами не двоится.
– Спасибо, – отозвалась я и встретилась взглядом со странным мужчиной лет двадцати семи, что осторожно придерживал меня за спину. – Мы знакомы? – спросила я, вглядываясь в его чёрные глаза, чувствуя что, что-то ускользает от меня, что-то важное...
– Навряд ли, но лицо мне ваше знакомо, – сказал парень или лучше мужчина? Пусть будет – незнакомец. – Думаю, виделись в пылу сражения. – Он сказал это вскользь, но от меня не умыкнуло это то, что он явно врёт и недоговаривает – здесь что-то иное…
– Может даже, и быть, – кивнула я, решаясь не вступать в жаркие споры, раз уж он мне помог не упасть в обморок из-за чёртовой Силы и её выкрутасов.
– Эмма, дочка идём! – окликнула мама, выходя из магазина.
– Иду, – крикнула я ей, оборачиваясь. – Простите, – обернулась я к незнакомцу. – Но мне и правда пора идти, – я пожала протянутую руку. – Ещё раз спасибо, что выручили, – я улыбнулась на прощание.
– Да не за что, – отмахнулся он. – Мой вам совет: держите при себе шоколадку с вашими-то шаловливыми Силами, – он поцеловал мою руку, которой я только что держалась за него, и улыбнулся. – Я не говорю «пока», я говорю «до встречи, красавица».
Я немного смущённо побежала догонять своих: сестру и маму.
– Кто это был? – сразу поинтересовалась мама. – Какой красивый молодой человек.
– Не знаю, но он меня спас от падения в обморок, – призналась я. – Вы как думаете?
– Похоже, он герой, – как любая влюбившаяся девочка, сказала Кира со вздохом. – Жаль, меня никто не спасал.
– Погоди, ещё будет! – рассмеялась я и за это получила толчок в бок. – Эй, так нечестно! Шишки, значит мне?
– Возможно, – усмехнулась Кира и дала дёру вперёд.
Не долго думая, под хмурым взглядом матери, я сорвалась с места за ней.
– Ну, погоди! Я тебя поймаю и тогда… – кричала я ей вслед.
***
С шедевром «искусства» маминых рук на голове, в том, отчерчивающим все мои изгибы и неровности платье, на неудобных каблуках, которые меня заставили надеть, с накидкой из лёгкой ткани я следовала медленно за родителями, по освещённой тропке, слегка сгорбившись.
– Эмма будешь так горбиться, такой и останешься! – оглянулась на меня мама, держа папу за руку. В этом все мамы: не горбься, не ворчи…
– Будь ты на таких каблуках и в этой тряпке, – прошипела я, – я бы посмотрела на тебя.
– Эмма Алексеевна, что за тон? – изогнула изумлённо брови мама. – И вовсе это не тряпка – замечательное платье. И ты, видимо, так и не посмотрела на себя в зеркало.
– Да, есть такой должок, – прошептала я, шагая дальше за родителями.
– Знаешь, Алексей – это всё ты виноват! – не слушая меня, ругались родители.
– Да, если бы я баловал её как ты, то «да». – Прожужжал в ответ отец.
Устав от их вечных перепалок, а потом знаков любви, я приостановилась, и, заметив маленькую тропку, свернула к ней. Пусть делают что хотят, всё равно моё отсутствие не заметят – так что я смогу спокойно и медленно дойти до места и найти там друзей, нам и правда о многом предстоит поговорить!
Оказавшись подальше от звуков голосов мамы и папы, я остановилась и приподняла подол платья, озадаченно поглядывая на ноги, не замечая, как с плеч слетела накидка. Мозг отказывался соображать, как быть с туфлями и где достать балетки. Но вот мозг брал и отказывался их выдумывать. Нет, это не шутки – я и правда могу иллюзорно создать себе что-нибудь конкретное, если пожелаю – но вот только неизвестно насколько та или иная иллюзия продержится в этом мире, поговаривают, что есть многие места и вещи, созданные первой иллюзионисткой до сих пор где-то пылящиеся. Правда, это или вымысел? Вопрос, но, безусловно, я – не она, да и эта сила порой сводит меня с ума, она любит часто играть со мной в злую шутку под названием «а, сегодня можно раскрыть Эмму при смертных» и я давно не тренировалась с ней.
Выпрямившись, и опустив подол, я решила смириться. Да, действительно – смириться с большими каблуками – не такая трагедия, как я воображала даже. Тем более, в полисе полно людей, что с удовольствием придут на выручку при падении героя. Героя… Как думаю об этом, сразу морщусь и кривляюсь. « Ну, какой из меня герой? Я всего-то не поладила с Ключником из-за того, что не захотела быть на чей-то там сторо не, чтобы помочь хаосу на земле » . Нет, я не настолько глупа, а если по-честному – мне помогли. Я бы не уничтожила своего мучителя, не будь при мне того невидимого голоса рассудка и загадки от королевы нимф Зачарованного леса.
« Может я и правда герой? »Эта мысль пронеслась в моём мозгу неосознанно и быстро исчезла.
Нет, всё-таки нет.
Я оправила локоны, толкнув их за спину, и зашагала вперёд, уже осязаемо ощущая предвкушение встречи с моими друзьями. Вот будет здорово увидеть пристальный и разумный взгляд Филиппа, улыбку с ямочками от Саши и незабываемые объятья Марины. Да, это будет самая моя лучшая встреча с друзьями. Но не тут-то было.
– Гордеева, ты что ли?
Я обернулась на голос. Этот голос я узнаю где угодно и когда, хотя по правде я не ожидала так «близко» его услышать за последние несколько месяцев каникул. От меня даже не стоило ожидать другой реакции, и когда я остановила свои глаза на пристальных, ярких зелёных глазах, меня бросило в дрожь и сердце больно ухнуло и остановилось, пока не понеслось вскачь как ненормальное, нагоняя пропущенный удар.
Ноги окончательно остановились, и я увидела, что Артём неплохо смотрится в смокинге, если бы не распахнутый пиджак и наполовину расстегнутая рубашка, показывающая такие глубины идеализма парня, что я невольно сглотнула. Как? Ну, как такое реально? Я не видела его пару месяцев, и наша последняя встреча-прощание состоялось на вокзале, когда я увидела его в сопровождении девчушки лет двух-трёх громко топающей сандалиями, пока куда-то бежала со смехом, требуя внимания Артёма. И после всего этого меня бросает в дрожь при нём и появляется стыд за не стандарт своей внешности, ибо таких, как Артём окружают только «модели», которых сложно назвать девушками.
Да, Артём изменился – похорошел, возмужал, и самое главное произвёл фурор «творческого» беспорядка у себя на голове, превзойдя самого Эдварда Каллена Майер!
Руки он намеренно скрестил на груди, разглядывая, кто бы мог подумать, малейшую деталь моего наряда с раскрытым ртом.
– Не думал, что доживу до этого, – сказал наконец он.
– Не думала, – повторяя за ним, произнесла я, – что буду так рада тебя видеть, чтобы пропустить твоё замечание мимо ушей, – я бросилась ему в объятья.
И снова он удивился, прижимая меня к себе.
– Осторожнее-осторожнее, не помни мне пиджак от Армани и не запачкай блузку своими губами.
– Ах ты, чёрт! – ударила легко я его ладонью по боку. – Ну, признайся же, что тоже рад меня видеть.
– Я рад тебя видеть, – без запинки сказал он, хватая меня за плечи и оглядывая. – Ух, ты, а тебе на пользу долгое со мной расставание, прямо липнешь ко мне, – он ехидно улыбнулся.
– Ещё чего, – я грозно сверкнула глазами. – Не дождёшься! – я вздела подбородок вверх и слегка отвернулась, скрещивая руки на груди.
Руки Артёма стали раскачивать меня, пока я не расцепила свои и не поддалась его хватки, непонимающе посмотрев на него. Он улыбнулся, на сей раз, искренне и прижал меня к себе, хлопая рукой по затылку.
– Вот он где! – послышался новый знакомый голос. – Эй, Фил, Сань сюда!
Затем мы с Артёмом отступили друг от друга, смущённо поглядывая друг на друга, наблюдая за Мариной, которая выгодно подчеркнула свою фигуру коротким, строгим платьем, с высокими плечами и V-образным вырезом с длинными рукавами. Её белоснежные локоны заметно подросли и были распущенны прямой стеной шёлка. Серо-голубые глаза смущённо потупились, завидев меня.
– Фантастика, Эмма, чёрт возьми, не сразу узнала! – подлетела она ко мне и прижала к себе.
Фантастика – это то, что даже она в балетках, хотя всю свою сознательную жизнь провела на шпильках, а я на этих каблуках!
– Ну и, что он там хотел? – было удивительно слышать эти слова от столь элегантного парня, в великолепном костюме с бархатным галстуком. Руки были убраны в карманы, этакая небрежность, но серые умные глаза и его модная причёска выдавала в нём Филиппа.
Марина отстранилась от меня и представила ему глазам осознать увиденное. Они расширились, и он быстрыми шагами дошёл до нас, и не верил в то, что это я, пока не пощупал за руки и я в ответ. Мы оба встретились глазами и засмеялись.
Затем он обнял меня и его чудесный аромат дезодоранта окружил меня, ах как хорошо он пахнет и не надо при этом пшыкаться всякими духами ему – везучий, и это вернуло меня в пережитое вместе приключение, когда он как старший брат оберегал меня и защищал.
– Боги, как я рад видеть тебя!
– И тебе «привет», будто на похоронах, – я нахмурилась и обернулась на звук приближающихся шагов.
Светлые, коротко стриженные, в причудливом беспорядке волосы, голубые, большие глаза и широкая улыбка. Спортивное телосложение, не скрывающаяся мускулатуру за свободной рубашкой с короткими рукавами, заправленная в брюки, что, безусловно, подчёркивало индивидуальность и украшало фигуру. Это был мой лучший друг, который шёл к нам с неохотой – это был Саша.
– Чёрт, это и есть важность? – раздражённо поинтересовался он. – Решил познакомить нас со своей девушкой? – изучающий взгляд скользнул по моей фигуре.
Ничего себе! Саша не узнаёт меня? Меня, Эмму, не узнаёт!
– Едва ли я бы хотел тебя познакомить со своей девушкой. Тем более если бы ЭТА была моей девушкой, – с недовольным лицом сказал Артём, и в каждом слове чувствовалась неприязнь.
– Проблемы, Стрельцов? – изогнув брови, поинтересовался Саша.
– К сожалению да, но проблемы решаемы. Потом. Не сейчас, Агапов, тормазнутая твоя бошка, – саркастически усмехнулся Артём и скрестил руки на груди.
– Стрельцов ты нарываешься, – не утерпел Саша, опустив свой голос до угрожающего шипения.
– Было бы на кого, – пожал плечами Артём и обернулся к Филиппу. – Ты принёс?
– Не понимаю, почему тебе самому их было не взять, – раздражённо произнёс Фил, доставая из кармана брюк пачку сигарет. – Пожалуйста.
– Спасение, – Артём достал одну из сигарет и зажёг зажигалку, держа сигарету во рту. – Это отдельный разговор, – произнёс тихо он, понимая, что я услышу его.
– Если ты того пожелаешь, – пожала я плечами и повернула голову в сторону Саши.
Марина хмурилась, а Филипп, качая головой, что-то вдалбливая в голову Саше. Потом Марина настороженно посмотрела на меня, улыбнулась и вернулась к «бичеванию» Саши.
– Что за?..
– Думаю, ты пока не готова это узнать. – Артём дыхнул на меня, и я закашлялась.
– Это ужасная привычка, с каких пор ты куришь?
– С тех самых, – уклончиво сказал он. – Так что смирись с этим, – он похлопал меня по плечу и, ссутулившись, держа во рту сигарету, и спрятав руки в карманы, зашагал к воротам.
–… Как вообще такое возможно? – восклицала Марина.
– Ты головой думай, прежде чем… – сетовал Филипп.
– Я-то здесь причём?.. – воскликнул Саша. -… Сам если напрашивается!
Мне уже захотелось пойти за Артёмом.
Три пары глаз уставилось на меня, я даже сглотнула от всеобщего внимания.
–Эмма? – не веря, спросил Саша.
– Да, я, – произнесла я сквозь зубы, настолько мне надоели эти удивлённые и не верящие взгляды. – А ты ожидал команду черлидерш?
– Нет, м… нет же, конечно «нет»! – стал оправдываться Саша. – Вау, – сказал он уже тише. – Ты изменилась, вау!
Марина и Филипп встретились взглядом, явно с недобрыми мыслями.
– Я рад, очень рад, – он пожал мне руку, а потом резко прижал к себе.
Я засмеялась.
– Да ладно вам, что тут такого? – я отстранилась от друга. – Идём же, я хочу увидеть украшение, и… – я коснулась живота, и мы с Филиппом понимающее рассмеялись, а Марина лишь закатила глаза к небу.
Главным украшением являлись растения, которые чуть ли не были самым важным на этом празднике жизни. Изгороди, беседки, арки и большой тент – всё было увито лозами дикого винограда. Глаза от восхищения разбегались. Помимо великолепных оттенков зелёного были там и светлые пятна-огоньки, освещающие всё кругом. Я не знала из чего они, но могу поклясться – они меняли оттенки постельных светов от белого к серому и обратно, подходящем до той или иной обстановке!
Марина даже не бросила взгляд на так горячие любимые источники воды. Прошла мимо и завидев Сеню, завизжала и бросилась ему в руки.
– Уже третий раз, – закатил глаза Филипп, направляя меня к столу.
– Влюблённые, – пожала я плечами. – Всё с ними ясно.
– Ты всегда найдёшь, что вставить, – скорчился Фил, и мы оба взяли с подноса пирожные у мимо проходящего официанта.
– Это моя работа, – пожала я плечами и стала оглядываться. – Ты Олю видел?
– Видел и пусть будет там, где есть, – с пониманием сказал Фил, откусывая от пирожного.
– Что же, я и сама бы не хотела с ней столкнуться. – Я развернулась и врезалась в Сашу, благо руки умело подняли вверх пирожное, спасая чудесную рубашку.
– Поймал, – сказал Саша буквально «обдувая» меня «ветром» своего дыхания.
– Ну, явно не уронил, – заметил голос Артёма и тот, уже без пиджака, смотрел на нас, держа руки в карманах. Мы до этого глупо улыбались стоя друг перед другом с Сашей. – Эмма, можно тебя… – он многозначительно посмотрел на нашу позу. Я держащая одну руку вверх и Саша, чьи руки держали меня за талию. – Поговорить.
– Да, конечно, – мы расцепили наши объятья, и я зашагала за Артёмом, понимая, что мои ноги привыкли быть ватными, перестав болеть.
Артём остановился перед входом в одну из беседок и пригласил меня внутрь, я, пожав плечами, вошла и присела на скамью.
– Я должен сказать тебе это, ибо твоя «могучая кучка» вряд ли скажет это.
– Что же? – я подняла на него глаза, и похлопала рядом. Ого, новый термин… Как он нас в прошлом году величал? Эх, забыла!..
– Это касается… Саши, – он сел рядом, перед этим медленно, будто нехотя подойдя ко мне, и от него повеяло удивительным запахом, но никак не сигаретами.
– Только ответь на один вопрос.
– Какой? – изогнул в удивлении брови Артём.
– Куда подевался пиджак?
Он недолго посмотрел на меня, а затем захихикал.
– Долгая история, – пожал он плечами. – Так вот, Саша…
– А что с ним? – доверительно посмотрела я на него.
– Будь осторожна в отношении к нему, не к чему хорошему это не приведет, если ты как обычно будешь на всё смотреть сквозь розовые очки.
– Что? – не поняла я.
– Я не могу сказать тебе всё, поэтому так говорю, – добавил он и улыбнулся. – Поймёшь – скажешь мне, нет – я придумаю что-нибудь ещё, чтобы обойти эту дуратское обещание твоей «могучей кучки», – он скривил лицо.
– О боже, так ты знаешь, о чём они шушукаются? – поняла я, а он кивнул. – И теперь делишься со мной, но это…
– Это подсказка, и ты должна сама понять, – он протяжно вздохнул. – Но не об этом речь.
– Да, а о чём?
– О королеве.
– Королеве? – не поняла снова я его.
Он кивнул.
– Я принял решение, и это – ты.
– Чего?
– Запомни: королева, – он похлопал меня по руке. – Хорошо? А теперь идём, потанцуем, если ты не возражаешь, чтобы я похитил тебя?
– Только один танец, – согласилась я.
– О большем не прошу, – и мы вышли из беседки.
Танцевать с Артёмом – одно удовольствие, он великолепный партнёр и хороший учитель в одном лице. Мало того, что мы были в центре всеобщего внимания, мы так синхронно и понимающе танцевали, что у меня дух захватило.
Когда танец закончился, он отвел меня к скамейке и поцеловал в щёку.
– Спасибо за танец, – и направился куда-то по своим соображениям.
Как только он ушёл, я довольная, сняла туфли и издала вдох радости, облокотившись на спинку и прикрыв глаза. Как без них хорошо!
– Эмма! – позвал Саша, и я улыбнулась, открывая глаза. – Идём, сейчас начнётся.
– Что? – спросила я, быстро нацепляя туфли на место.
– Кометов вечер, – он стал меня ждать, и мы вместе стали протискиваться сквозь толпу.
– Гвоздь программы? – шёпотом спросила я.
– Ага, – кивнул Саша. – Готова?
– Не особо, но… Ждём.
На постамент взобрался мэр города, оркестр перестал играть, и все взоры обратились на него. Я замерла в удивлении, завидев за ним четыре фигуры, наблюдающие за каждым шагом. Надзиратели его, это ясно. Но кто те мужчины в форме и почему мне кажется, что многие из них – иностранцы?
Саша протянул мне руку, которую я охотно взяла и пошла следом за ним. Какая-то навязчивая мысли кричала: «осторожнее, Артём что-то говорил насчёт Саши», но сама я не слушалась и шла, держась за Саньку вперёд. Многие взгляды обращались ко мне и к нашим сплетенным вместе рукам, я боялась, что они могут подумать о нас не то, что не замечала очевидных фактов их внимания, и это были не наши с Саней руки, к сожалению – нет. Это было моё чёрное платье! Никого, что удивительно, не было в чёрном – даже парни и то, в белых либо серых пиджаках.
Павел был в клетчатом костюме, похудел и выглядел каким-то нездоровым. Его глаза горели, но не жизнью как раньше, а чем-то мёртвым – неживым.
Его голос был, вроде бы и тихим, но каждый слог слышен был чётко.
– Позвольте отвлечь Вас, – акцент на последнем слове сделал своё дело – все обернулись и смолкли. – Рад видеть вас сегодня здесь, честно говоря, не ожидал, что такая знаменательная дата будет отпразднована… – короткий взгляд на надзирателей и, откашлявшись, Павел добавил. – Скажем же спасибо нашим детям, чьё мужество и преданность не знают грани, – люди закивали и захлопали в ладоши, оглядываясь, а мы с Сашей замерли переглядываясь.
– Сарказм, не так ли? – спросил он.
– Да, ядовитый… – меня передёрнуло. Снова всё стихло. – Не знаю, как ему это удаётся, но меня он раздражает, я ему не верю, – сказала я, и посмотрела на Сашу.
Саша наблюдал за мной, глаза сосредоточенные и меня это немного стеснило, и я отвернулась.
– Знаешь, что будет сейчас?
– Говорят, что что-то грандиозное.
Я кивнула и перевела взгляд на горку, где на возвышениях стояли беседки. В тени самой заметной, облокотившись на колонну, стоял Артём. Он внимательно следил за происходящим со скучающим видом. Он так много знал и не знал одновременно и это пугало. Артём… это Артём. Я боялась его, и в тот же момент тянулась к нему.
– И знаешь, не кажется тебе очевидным, что такие люди должны быть вместе? – спросил Саша.
– Ты о чём? – спросила я, неожиданно замечая, с каким интересом ждёт от меня ответа Саша.
Он заметил, что я отвлеклась и вздохнул.
– Знаешь? Проехали.
Я лишь плечами пожала и зашагала по направлению к той беседки, мне почему-то захотелось оказаться там, не здесь… Не с Сашей.
Вдруг все закричали, и стали пробираться вперёд. Меня качнуло назад, и я кое-как удержалась на ногах. Осталась вдали ото всех, не понимая, куда все смотрят. Перевела взгляд на Артёма, что показал пальцем на небо и сам туда посмотрел, и я тоже после поглядела наверх, ничего кроме звёздного неба не видя. Опять перевела на него глаза и неожиданно для себя, я заметила, как его глаза затуманились, хоть он был вдалеке. И когда я подняла взгляд в небо, я поняла.
2. КОМЕТА
Там, в тёмном и звёздном небе, в бескрайнем небе, летела она – медленно, царственно. Комета. Я подавила возглас изумления и ошарашено оступилась, ибо глаза застелила тьма. Настоящая, глубокая, без границ.
Меня окружила не просто темнота, но оглушительная. В прямом смысле. Я не слышала ничего. Вообще.
Чья-то тёплая и потная ладошка сжала мои руки и я, хотя ничего не видя, сжала её в ответ. Пульс бешено ускорился, неужели Артём? Но нет, что-то подсказывало, что держащий меня – Саша.
И вот в этой безрадостной тьме, где-то на крае вселенной, так резко и неожиданно врываясь и освещая всё кругом, комета мчалась на меня. Я охнула и хотела закричать, но из моего горла раздался лишь всхлип и я не удерживаясь, теряю опору под ногами на шпильках и падаю в эту безумную, золотую долину, совсем не заботясь, что будет со мной…
Глазами начинаю моргать и приоткрывать их. На лице что-то влажное и жаркое. Рука. Кто-то зовёт меня по имени. Я находчиво разбираю самый искренний из всех кричащих голос – голос неподдельного ужаса. Но чей он?
Я впервые за долгое время задрожала всем телом от страха. А когда мутные силуэты стали людьми, то крепко прижалась к Саше, совсем не смущаясь, что мы сидим на земле, и все на нас смотрят. Господи, я так перепугалась!
Окутавшая людей тишина потихоньку стала рассеиваться и они стали негромко, шёпотом, обсуждать увиденное. Мне показалось, или кто-то сказал, что видел себя в сорок лет? Я перевела взгляд на стоящих позади Саши ребят. Марина, теребящая подол платья от нервов; Семён, поглаживающий девушку по спине и с дружелюбной улыбкой; Филипп с искренним восхищением чего-то ему известного. Артём… и Артём. Я резко покраснела, вспомнив, как минут пять назад мечтала сжимать руку именно ему – этому хитрому лису.
Незамечено для остальных, кроме меня, мэра Колдинента сопроводили в одну из тех чудных карет-такси четверо мужчин и та с быстрым хлопком скрылась. Вот так значит. Интересно, зачем они сделали это так? Он даже с горожанами не попрощался…
Саша отстранился от меня и взял в свои руки моё лицо. Облегчённо вглядываясь мне в глаза, и мне ничего не осталось кроме, как улыбнуться ему.
Марина откашлялась и заменила Сашу в моих объятьях, быстро оттолкнув его, глядя на него недовольным взглядом. Филипп вздохнул и переглянулся с Семёном неоднозначными взглядами. Я вскинула бровь, не успев опомниться, как меня подхватили две знакомые тёплые руки и подняли. Я обернулась и встретилась с Артёмом взглядом. И снова покраснела. За что? Почему? Я отвела от него взгляд и отстраняюсь.
– Спасибо, правда, что поднял, – похлопала осторожно я по его груди и его пальцы обеих рук поймали мою. Я посмотрела на наши сплетенные пальцы и открыла рот.
– Да без проблем, – пожал он плечами и освободил мою руку из плена с какой-то ранимостью и покорностью. Я кивнула с искренней и смущённой улыбкой.
Я осмотрелась и увидела две очень важные для меня фигуры: маму и папу. Они смеялись и непринуждённо о чём-то ворковали. « Что же, моему вмешательству они не будут так уж сильно н е рады » , -целеустремлённо направилась я к ним, ничего не объясняя ребятам, да и оно надо!?
И тут я задумалась: почему это я ничего не видела, кроме безграничной темноты? Почему все, включая даже мою сестру, которая, между прочим, сразу нашла друзей и стала там всеми заводить, видели что-то… видения? Все, кроме меня! Это… несправедливо.
Я подошла к родителям и те сразу меня заметили. Открыла рот, не представляя, что хочу им сказать и замерла в безмолвии. Мама слегка улыбнулась и сделала глоток шампанского, гладя меня по щеке, вернее тиская. Папа приобнимал маму, выжидающе смотря на меня, уже привыкший к моей «загрузке».
Слёзы злости потекли по моим щекам, капая на мамину руку, и та обняла меня, скрыв нас обеих в её волосах. Меня окружил знакомый запах кокоса и ванили, и я улыбнулась сквозь слёзы, прижимаясь к её груди.
– Думаю, тебе пора домой. Ты вся бледная, – шёпотом подсказала мама. – Я прикрою тебя и скажу друзьям, что ты ушла.
– Мама, я…
Она слегка отклонилась и посмотрела мне прямо в глаза.
– Эмма, дочка, иди домой… Я, кажется, подозреваю, что у тебя было, – она заговорщицки мне подмигнула. – Поверь, это не так обидно, как то, что у тебя здесь, – её прохладная рука коснулась моей груди и кожей я чувствовала, как холод её руки прошёл внутрь, к моему быстро стучавшему сердцу. – Умиротворённость и незнание – источники самой настоящей силы.
– Мам, – озадаченно протянула я, не веря ушам. Она лишь чмокнула меня в щёку и развернулась к папе, быстро ему что-то рассказав. У того стало решительное выражение лица и он кивнул.
Мама вновь обернулась на меня с довольной улыбкой:
– Ты можешь идти домой, надеюсь, помнишь, как пользоваться будками-телепортами, как я показывала? – я, до сих пор озадаченная, кивнула ей. Она похлопала меня по плечу и с новым бокалом вина, который умудрилась умыкнуть с подноса официанта в движении, прощеголяла мимо нас с папой. Отец слегка помялся на одном месте и, подмигнув мне, ушёл следом за матерью.
– Я их совсем не знаю… – прошептала я.
Отвлёкшись от обиды «не понимая»: почему я не увидела какие-то видения, я, опустив нос, шла по направлению к выходу с чудесно созданной площадки для Кометова вечера на заднем дворе Главного замка.
– Эмма! – окликнул меня знакомый голос, от чего по телу побежали мурашки.
– Эмма! – вновь крикнул он, но я шагала с паническим выражением лица на выход, стараясь делать вид, что не замечаю его.
– Эмма! – злобнее крикнул голос и меня круто развернуло. Я злобно сверкала глазами на Артёма, негодуя тому, как он смеет так со мной обращаться.
– Что? – крикнула я на него, благо рядом не было никого, и я могла в полной мере излить свой гнев и досаду, пусть и на него. Сам виноват, под руку попался!
– Эй-эй! – он убрал от меня руки и слегка изумлённо смотрел на меня. – Я всего лишь спросить хотел…
Надеюсь, мой взгляд ясно дал ему понять мой ответ на его вопрос. Я хотела уже развернуться и уйти, когда он сказал.
– Эмма, что с твоим родимым пятном?
Машинально я коснулась его и ничего не почувствовала, хотя что я ожидала?
– А что с ним не так?
– Оно светится, – очень тихо сказал он, боясь очередной вспышки гнева. Что же, виновата я, знаю.
– Это… может быть от злости?
Он взвёл брови вверх.
– Да, может, но на кого?
– Вопрос изначально неправильный в корне, Тём, – я пожала его за локоть. – До свидания.
Я быстро улыбнулась и вновь зашагала прочь, ужасно неловко чувствуя себя, ибо я не шла, а ковыляла в этих высоченных каблуках. «А что, впрочем, должно было быть? Я прыгать, что ли должна была на них? Нет, я всё-таки не умею ходить на каблуках больш е пяти сантиметров » .
Безмолвие знакомых главных улиц нагнетали ещё больше. Когда я покинула «шумный уголок» города, то оказалась в темноте и тишине. Каблуки раздражающе щёлкали по дороге из булыжников и я, психанув, сдёрнула их и босиком зашагала дальше, оставив туфли стоять там, где их сняла.
Голова шла кругом, кровь бурлила в жилах, руки чесались… Что-то было не так со мной, что-то с самого танца с Артёмом, а может с того момента, когда я его увидела? « Да, год назад… Хотя… -я остановилась и огляделась… – Нет, просто я устала, вот и навыдумывала себе всякого. Артём просто… Артём – всё же так просто, он – друг… А уж остальное – накрутка, да, накрутка » .
Остановившись перед стареньким на вид телефонным автоматом, я улыбнулась. Господи, давно я таких не видела – с детства! Коснулась рукой трубки и пробежала по ней пальцами. Снова посмотрела из-за осторожности по сторонам и крепко взяла трубку и подняла её. Послышались гудки и я улыбнулась. Тут всё как не у людей, чёрт, иногда волшебницей быть так смешно… Я поглядела на небо, в поисках луны, и нашла сразу большую медведицу из звёзд, стала скользить взглядом по небу в поисках малой и тут я вновь увидела её – комету.
Луч, словно свет рампы, замер на мне, и я обронила трубку, и та печально качалась на проводе. Рот мой распахнулся и оттуда вышел тихий вздох изумления.
Луч становился всё ярче и ярче, и ярче и ярче… Глаза стали слепнуть и я прикрыла их рукой…
« Лес. Холодно. Небо мр ачное – темнеющее, ближе к ночи. Снег валит на землю огромными хлопьями . Моё тело дрожит. Но не от холода – от слёз. По щекам катятся слезинка за слезинкой. Я знаю это место, подмечаю я, когда слышу крики и звуки сражения. Это же у оград «Пяти стихий»! Я оборачиваюсь на шум и замираю, не решаясь что-либо сказать или сделать. Девушка в видении в ужасе и она старше, но это я и я в шоке. Ответ на вопрос – почему ? Денис и то, что я кричу его имя, выделяя его фигуру среди многих. Да, он был. Тот спаситель с прошлого лета, тот который спас меня и взамен на моей руке остался шрам, тот с которым я впервые поцеловалась не так уж давно…
