Текст книги "Игры с богами. (Трилогия)"

Автор книги: Елена Малиновская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 63 страниц)

Дни, оставшиеся до превращения, почти не запомнились Эвелине. Возможно, это было к лучшему. Девушка путала забытье с реальностью, и иногда даже сама не знала – спит она или бодрствует. Слишком реальны были ночные кошмары, слишком пугающе похожи на действительность. Перекидыш больше не являлся чужачке во сне. Она слышала лишь его голос – чарующий, убаюкивающий, уговаривающий. Зверь напоминал ей о детстве на Лазури, и пустяковые обиды, нанесенные островитянами, становились до боли горькими и невыносимыми. Девушка задыхалась от негодования – как можно было так обращаться с несмышленым ребенком, и недоумевала: неужели люди настолько жестоки? Но страшнее всего становилось, когда перекидыш напоминал ей про Академию. Эвелина плакала ночами, заново переживая предательство дяди. Вновь и вновь во сне она проходила темными коридорами, ведомая на инициацию. Снова и снова падала со скалы, с ужасом ожидая того мига, когда разобьется насмерть о стремительно приближающиеся скалы.

Если Далион и видел ее сны, то милостиво отмалчивался. Девушке не хотелось даже думать, что кто-то другой может присутствовать при моменте ее позора и поражения. Она просто не сумела бы жить дальше с осознанием этого факта.

Эвелине разрешили не присутствовать при тренировках младших гончих. Видимо, хозяин все же пожалел свою тень. А быть может, просто не хотел распространения слухов. Сейчас только слепой бы не заметил, что с чужачкой происходит неладное. Девушка таяла на глазах. Она с отвращением отказывалась от еды, лишь иногда под давлением гончей соглашаясь проглотить кусок хлеба. Только травяные отвары еще как-то поддерживали силы Эвелины. Хотя полынная горечь настоев все чаще вызывала рвотные позывы, уже не облегчая жажды.

Чужачку шатало от слабости. Она все чаще оставалась в комнате у Далиона, боясь, что упадет в обморок, стоит ей сделать хоть шаг. Мужчина не возражал – напротив, распорядился, чтобы его тень никто не беспокоил. Яркий солнечный свет неприятно резал глаза, поэтому окна были надежно прикрыты тяжелыми шторами. Девушка почти все время лежала, иногда проваливаясь в спасительный сон без сновидений, но чаще – ведя мысленные бесполезные споры с перекидышем. Тот убеждал ее, что люди – в сущности такие же звери, только более жестокие. Намного честнее отдаваться животному желанию убивать раз в месяц, чем ежедневно, ежечасно лелеять под сердцем потаенную ненависть. Улыбаться, глядя в глаза, чтобы потом нанести предательский удар в спину.

Незаметно наступил вечер превращения. Девушка даже не пробовала вставать в этот день. Чужачка лежала с закрытыми глазами и с удивлением прислушивалась к собственному тяжелому дыханию. Иногда ей казалось, что она давно умерла и просто по недомыслию Богов оставлена в этом теле. Которое вот-вот превратится в хищного и прекрасного зверя.

Тихо скрипнула дверь. Затем раздался неприятный скрежет тщательно задвигаемого засова. Девушка даже не повернула головы на этот звук. Она знала – вошел Далион. Обострившееся чутье позволяло ей теперь чувствовать хозяина на расстоянии. Отныне Эвелина могла безошибочно сказать – где именно находится мужчина, а зачастую – даже увидеть, чем он занимается. Словно невидимая, но чрезвычайно прочная нить связала их через расстояние.

– Держишься? – Далион присел на краешек дивана и с легким сочувствием посмотрел на изможденное лицо девушки. Эвелина устало вздохнула и отвернулась. Ей не хотелось, чтобы кто-нибудь видел ее в таком состоянии.

– Я принес тебе настой.

Эвелина поморщилась, уловив знакомый тягучий запах синеголовника.

– Не надо, – хрипло выдохнула девушка, с трудом сглатывая вязкую слюну. – Меня вырвет.

– Пусть, – пожал плечами мужчина. – Может, станет легче.

Эвелина даже не смогла сопротивляться, когда Далион резко повернул ее лицом к себе и подоткнул под спину подушки. Затем почти насильно влил в девушку целую чашку густого травяного зелья. Чужачка давилась от отвращения, но покорно глотала противную теплую жидкость.

– Вот и умница, – удовлетворенно проговорил мужчина, отставляя в сторону опустошенный стакан. – Давай теперь на твою рану посмотрим.

Девушка зашипела от боли, когда хозяин одним рывком отодрал подсохшую повязку от бока. Затем закусила губу, пытаясь не обращать внимания на сладковатый запах крови, тотчас заструившийся по комнате.

– Ничего, – успокаивающе сказал Далион и положил прохладную руку на пылающий лоб Эвелины. – Сейчас я тебя перевяжу и проветрю спальню. Станет легче дышать.

Девушке оставалось лишь подчиниться. Она часто и мелко дышала, пытаясь совладать с жаждой, которая высушивала рот, огнем распространяясь по жилам.

– Ну вот и все. – Казалось, прошла вечность, прежде чем Далион выкинул окровавленную повязку и отошел к окну. Комнату наполнил пряный аромат недавнего дождя, мокрой листвы и влажной земли. Эвелина приподнялась на локтях, жадно ловя открытым ртом легкий ветерок.

На вечернем небе зажигались первые робкие звездочки. Они шаловливо подмигивали девушке в оконном проеме. А чужачка смотрела на облака, подернутые багрянцем заката, и у нее уже не было сил, чтобы бояться.

– Я сегодня умру? – обреченно спросила девушка, вновь откидываясь на скомканные подушки.

– Нет, – слабо улыбнулся мужчина. – Если не будешь делать глупостей, конечно.

Эвелина скользнула взглядом по мечу, который Далион не спешил отцеплять от пояса, и понимающе хмыкнула. Конечно, лучше себя обезопасить. Никто не может дать полной гарантии, что зверя удастся победить.

– Правильно рассуждаешь, – без труда уловил мысль чужачки мужчина, вновь садясь рядом. – Я обязан свести риск для остальных к минимуму. В этом доме слишком много людей, которые мне доверили свои жизни. И я не могу их подвести.

– Я все понимаю, – поморщилась Эвелина и неожиданно полюбопытствовала: – Вы так и не рассказали мне про способ, которым можно убить перекидыша. Ведь я же действовала неправильно, не так ли?

– Любой поступок, если он привел к победе, считается верным, – пожал плечами Далион. – Ты просто выбрала самый энергозатратный и опасный путь. Надо было всего лишь ударить перекидыша в основание шеи. Мечом или магией – неважно. Это единственное уязвимое место на его теле.

– Понятно. – Девушка невольно потерла затылок, который налился беспричинной болью. – Надеюсь, это будет быстро.

– Мне не нравится твой настрой, – тут же прервал ее маг. – Думать о поражении – значит уже наполовину смириться с ним.

– А о чем еще мне сейчас думать? – горько усмехнулась Эвелина. – Сейчас, когда до восхода луны остается меньше часа?

– Лучше поговори со мной, – неожиданно попросил мужчина и взял девушку за руку, словно пытаясь прощупать ее пульс. – Заодно и отвлечешься.

– Поговорить? – удивилась чужачка, морща лоб. Теплые пальцы мужчины, которые, едва касаясь, поглаживали нежную кожу запястья, отвлекали, мешали сосредоточиться. – Впрочем, спрашивайте. Я более чем уверена, что вы и так обо мне все знаете.

– Не все, – мягко возразил Далион. – Расскажи мне о своем дяде. Он ведь был главой рода?

– Умеете же вы темы выбирать, – грустно усмехнулась Эвелина, чувствуя, как глубоко внутри поднимается знакомая удушающая волна боли, но почему-то продолжила после секундной заминки: – Его звали Ронни. У рода Старшего Бога был другой хозяин, точнее, хозяйка – моя бабушка. Но дядя фактически руководил семейством Дария. Ни одно решение не принималось без его ведома. Думаю, ныне он уже по-настоящему возглавляет род.

– Он хорошо к тебе относился? – спросил Далион, когда девушка надолго замолчала.

– Спорный вопрос, – хмыкнула Эвелина. – По его мнению – да. Ронни сделал все, чтобы из меня получился сильный маг. Лично тренировал меня без малейшей скидки на родство. Наказывал даже более жестоко, чем я того заслуживала. Спас мне жизнь, вытащив из объятий Младшей Богини. Даже не побоялся пойти против мнения Совета Высочайших, когда в первый раз решался вопрос о моей жизни или смерти.

Девушка запнулась и тихо продолжила:

– Что совершенно не помешало ему предать меня на втором Совете. И ранее… Перед инициацией.

Последнее слово Эвелина буквально выдавила из себя. В памяти вновь встали равнодушные глаза дяди, когда он сообщал ей о своем решении. И сила, при помощи которой маг поставил ее на колени перед императором.

– Вероятно, он полагал, что делал все во благо тебе, – негромко заметил мужчина и успокаивающе погладил свою тень по плечу.

– Вы тоже говорили о моем благе, когда надели эти браслеты, – с кривой усмешкой перебила хозяина девушка, кивнув на плотные серые ленты у себя на запястьях. – Но все же мне хотелось бы самой определять, что есть зло, а что есть добро для меня.

Далион ничего на это не ответил. Лишь криво усмехнулся и отвел взгляд. В комнате на какое-то время повисло молчание.

– Ты хорошо знала императора? – наконец-то прервал затянувшуюся паузу мужчина и тут же добавил, заметив, как девушка сморщилась, словно от сильной боли: – Впрочем, если не хочешь – не говори.

– Я знала его даже слишком хорошо, – все же произнесла Эвелина, кусая губы. – Иногда мне казалось, что я сама начинаю думать, как он. Это пугало. И притягивало одновременно.

– Он был жесток с тобой? – осмелев, продолжил осторожные расспросы Далион.

– Жесток? – удивленно переспросила девушка. – Нет, я бы так не сказала. Ему не было в этом нужды. Думаю, он относился ко мне намного лучше, чем к остальным своим ученикам. Конечно, если не принимать в расчет первого этапа обучения, который был весьма… болезненным.

Чужачка опустила голову и глухо произнесла:

– Одно время я бы пошла за ним даже в огонь пыточных Младших Богов.

– Ты была влюблена в Дэмиена? – задал очередной вопрос Далион и тут же поправился, увидев, каким яростным красным блеском сверкнули глаза девушки. – Прости. Я не хотел тебя обидеть.

– Больнее всего самому признаваться в своих ошибках, – чуть слышно пробормотала Эвелина. – Не стоит продолжать этот разговор. Я и так рассказала больше, чем хотела.

Мужчина улыбнулся и встал с дивана. Неторопливо подошел к окну, за которым разливался ночной мрак, и с несколько озабоченным видом взглянул на низкие небеса.

– Уже скоро, – прошептал он.

– Скорей бы, – неожиданно сказала имперка и скривила уголки губ в измученной гримасе. – Неизвестность пугает больше.

Больше они не разговаривали. Девушка лежала с закрытыми глазами, прислушиваясь к тишине внутри себя. Зверь замолчал, пожалуй, впервые за все это время. Словно сберегая силы перед решающей битвой. Далион неспешно прохаживался по комнате, иногда искоса бросая внимательный взгляд на девушку. Он не зажигал магического света. Лишь маленькая свечка чадила у изголовья Эвелины, бросая изломанные черные тени и темно-багровые всполохи на ее лицо.

Девушка сама не поняла, когда началось превращение. Просто ветер вдруг разогнал тучи, и в окно заглянула полная луна. Прозрачные холодные лучи упали на пол комнаты, образовав своеобразную дорожку. Девушка запрокинула голову, подставляя лицо под на удивление теплый и мягкий свет луны. И вдруг замерла, почувствовав, как в животе рождается сладкая истома. Как тогда, когда ее ласкал Дэмиен.

Бесстыжая память сразу же в мельчайших подробностях нарисовала картину инициации. Тогда в покоях императора тоже было темно, но только в комнате висел тяжелый сладковатый запах благовоний, а не свежесть осенней ночи.

– Эвелина, ты как? – подошел ближе Далион, напряженно вглядываясь в лицо девушки, которое сейчас напоминало застывшую безжизненную маску. Чужачка с трудом сфокусировала взгляд на мужчине. На миг ей показалось, что это император вступил в круг света. Она даже обрадовалась – теперь все будет хорошо, Дэмиен не оставит ее без помощи. Но, моргнув, Эвелина поняла, что ошиблась. У кровати стоял совершенно другой человек. Она почему-то не могла вспомнить, как его зовут. В голове было пугающе пусто.

– Ты кто? – с трудом проговорила девушка. Язык отказывался ее слушаться.

– Твой хозяин. – Далион стоял в шаге от кровати, играя рукоятью меча.

Девушка долго молчала, словно осмысливая сказанное, а потом запрокинула голову и расхохоталась. Раскатистое эхо прокатилось от одного угла комнаты к другому. Далион сделал шаг назад от неожиданности.

Эвелина прекратила смеяться так же резко, как и начала. Нарочито облизала губы и откинула покрывало. Затем встала, с удовольствием потянувшись. Мужчина с легким интересом наблюдал за действиями своей тени. Чужачка одним мягким движением подошла к нему вплотную и с любопытством заглянула в лицо.

– Ты сильный, – с разочарованием выдохнула она, как-то по-собачьи вдохнув воздух. – Очень сильный. Ты поможешь мне?

– Нет, – с усмешкой отозвался Далион, следя, как в темных глазах его подопечной борются зеленые и красные искры бешенства.

Девушка вдруг зашипела и припала на одно колено, словно от невыносимой боли. Ногти прочертили длинные глубокие борозды по полу.

– Не могу, – едва слышно прошептала Эвелина, в безумной попытке пытаясь зубами содрать браслеты. – Мешают.

Мужчина сделал было шаг навстречу, будто желая помочь своей тени, но тут же отшатнулся, когда она подняла голову и с зеленой яростью в глазах взглянула на него.

– Самый сильный, да? – прошипела девушка, по-звериному выгибая спину. – Я бы не стала тебя убивать. Самке нужен самец для того, чтобы жить. Подумай, мы могли бы вместе бегать по ночным лесам, упиваясь свободой и возможностью самим решать – кому жить, кому умереть.

– Я и сейчас обладаю этой возможностью, – усмехнулся Далион. – По крайней мере, твоя жизнь полностью в моих руках… Перворожденная.

Эвелина не заметила легкой тени сомнения, прозвучавшей в словах гончей. Она лишь со злобой стукнула кулаком по полу, расшибая пальцы в кровь.

– Я ненавижу тебя, – с презрением сплюнула она и легко поднялась на ноги. – Ты ничем не отличаешься от других, которые пытались надеть на меня ошейник.

– С одной лишь разницей, – возразил Далион и спокойно смерил девушку внимательным взглядом. – Мне это удалось. Удалось то, в чем потерпел поражение сам император Рокнара.

Девушка прищурилась в бессильной ненависти и с удовольствием облизала содранный край ладони, наслаждаясь вкусом крови. Мужчина не стал ей мешать. Просто крепче сомкнул пальцы на рукояти меча.

– Дэмиен был хорошим противником, – тихо проговорила чужачка. – Умным, в меру жестоким. Тебе не сравниться с ним. Дэмиена я уважала, а тебя лишь боюсь. Разница очевидна.

– Посмотрим, как ты запоешь через месяц, – оскалился в хищной улыбке Далион. – Пока я жалел тебя, но вижу, что делал это зря. Зверь сделает тебя менее восприимчивой к боли и к магии. Что ж, это будет неплохая практика для меня как для укротителя.

Мужчина осекся, когда заметил, что Эвелина растерянно моргнула. Зеленый отблеск в ее глазах уступил багровым всполохам.

– Помоги мне, – с усилием выдохнула девушка, вновь падая на колени. – Он слишком силен. Или сними браслеты, и я справлюсь сама.

– Я не могу, – тихо отозвался мужчина. – Я не могу так рисковать. Я не сниму браслеты.

– Да поверь же мне хоть раз! – с отчаянием закричала чужачка. – Ты все равно в силах убить зверя в любой момент. Дай мне шанс самой побороть его!

Мужчина колебался несколько секунд. Затем поймал умоляющий, наполненный слезами взгляд тени и наконец-то решился, с легким щелчком расстегнув браслеты.

– Спасибо, – прошептала Эвелина, закрывая глаза, и обессиленно откидываясь на холодный пол. – Спасибо.

Она уже не видела, как Далион вытащил меч из ножен и застыл напротив нее, напряженно вглядываясь в Эвелину, – не исказит ли очертания девичьего тела тень превращения. Чужачка лежала и собиралась с силами. Зверь внутри ее притаился, словно готовясь к последнему, решающему прыжку.

– Я мог бы помочь тебе. – Далион опустился подле девушки и с неохотой выпустил меч из рук, положив его рядом. – Просто скажи.

– Ты же знаешь, – прохрипела девушка. – Зверя можно побороть только один на один. И всегда это знал. Все слова про помощь – обман.

– Неправда, – неожиданно возразил мужчина. – Если забрать твое истинное имя, перекидыш погибнет. Даже ему необходимо благословение богов. Тело без души – невкусная пища.

– Значит, вот как ты хотел меня спасти? – ощерилась в страшной ухмылке Эвелина. – Спасибо, обойдусь.

– Это лишь на время, – смутившись, принялся оправдываться Далион. – Я бы потом вернул все на место.

– Не надо, – простонала девушка, до крови закусывая губу. – Я сама… Это мой зверь и моя битва.

Мужчина замолчал. Если Эвелина была бы в состоянии видеть его сейчас, она бы удивилась. В темно-фиолетовых глазах гончей светилось искреннее сострадание. И злость от невозможности помочь. Но девушке было не до хозяина. Она вновь стояла в заснеженном лесу. Один на один, лицом к зверю. И невольно любовалась плавными очертаниями гибкого мускулистого тела перекидыша.

– Ты все же решила сразиться? – с изумлением спросил зверь, влажным розовым языком облизывая усатую морду. – Я удивлен. Но зачем?

– Я хочу остаться человеком, – прошептала Эвелина.

– Зачем? – терпеливо повторил перекидыш, неуловимо перетекая на шаг ближе. – Люди – самые жестокие из животных. А с моей силой ты была бы непобедима. И даже Дэмиен не смог бы поставить тебя на колени.

– Император и так не сумеет победить меня, – усмехнулась девушка, удерживая себя от безумного желания сбежать. – Он далеко.

– Нет, – издевательски покачал головой зверь. – Он внутри тебя. И ты знаешь, что я говорю правду. Каждую ночь ты возвращаешься в его объятия. И так будет продолжаться до тех пор, пока ты не признаешь свое поражение. Дэмиен чувствует это. Поэтому и не торопится вернуть тебя. Намного сладостней победа, когда враг сам приползает к тебе на коленях. Мне ли тебе это объяснять.

– Этому не бывать! – гневно выкрикнула Эвелина. – Я никогда не приду к нему. Что бы ни случилось.

– Но ты бы этого хотела, не так ли? – Зверь беззвучно обошел девушку и прошептал ей прямо на ухо: – Сама подумай. Разве это не замечательно – полностью принадлежать настолько могущественному человеку. Подарить ему и тело, и душу. Он бы не обидел тебя, ты знаешь это. Мне незачем тебе лгать. И удовольствие сильнее многократно, когда оно смешивается с терпким привкусом унижения.

– Прекрати, – выдохнула девушка. – Я не такая. Мне не нравится подчиняться.

– Правильно, – усмехнулся перекидыш. – Впусти меня в свою душу, и никто и никогда не посмеет повелевать тобою. Ты будешь свободна настолько, что не сможешь даже представить себе. Лишь ты и луна над головой. Дорога и ветер в лицо, чтобы никто не почуял твоего присутствия раньше рокового прыжка. Разве это не счастье?

– Нет, – твердо ответила Эвелина. – Не счастье.

– Ты многое теряешь, – с искренним огорчением произнес перекидыш. – Ты сейчас отказываешься от единственного союзника. Подумай, когда ты будешь вновь стоять перед императором – а это случится рано или поздно, – то никто не придет к тебе на помощь.

– Пусть, – нашла в себе силы ответить девушка. – Мне не нужна победа, купленная такой ценой.

– А какую цену ты бы согласилась заплатить? – тут же подхватил зверь. – Пожертвовать друзьями? У тебя их не осталось. Заплатить кровью родных? Разве можно считать это ценой, если они предали тебя? Скорее – искуплением. Тебе нечего предложить для победы.

– Значит, я заплачу своей жизнью, – упрямо сжала кулаки чужачка. – Уж от этой-то жертвы боги не сумеют отказаться, я думаю.

– К чему это? – мягко поинтересовался перекидыш, раздраженно хлестнув себя по боку длинным хвостом. – Если я буду рядом – такая жертва станет излишней. Я помогу тебе в схватке против императора, а ты раз в месяц будешь выпускать меня на волю. Все довольны и счастливы. Разве это – плохо?

– Для меня – да, – твердо возразила девушка. – Тебе придется убить меня. Но я не выпущу тебя на свободу.

– Жаль, – протянул зверь. – Но ты сама выбрала свою судьбу.

Перекидыш бросился на девушку совершенно неожиданно для нее. Одним мягким движением сбил ее с ног и повалил на колючий жесткий снег. Эвелина зашипела от боли, почувствовав, как когти животного распарывают лишь недавно подживший бок.

– Передумай! – Горячее дыхание зверя обожгло шею чужачки. – И ты останешься в живых.

– Нет, – мотнула головой Эвелина. – Ни за что.

Девушка даже не почувствовала боли, когда клыки зверя сомкнулись на ее плече. Она отчаянно, из последних сил собирала крупицы магической энергии. И когда ощутила, как знакомые слова заклинаний вновь обретают смысл и силу, ударила со всей мощью, на которую была способна. Прямо в основание черепа зверя.

Перекидыш застонал от боли. Потом взвыл в полный голос. Эвелина похолодела от ужаса, когда совсем близко заглянула в зеленые, наполненные первобытной яростью и животным страхом глаза.

Зверь с трудом поднялся на лапы и сделал пару неуверенных шагов в сторону. Затем рухнул на снег и с какой-то детской обидой посмотрел на девушку. Та лежала на мокром, горячем от крови снегу, зажимая рукой разорванный бок. У нее даже не было сил, чтобы обрадоваться победе. Девушка вглядывалась в далекое безразличное небо, мелко дрожала от мороза, пробравшегося под легкую одежду, и из последних сил старалась не провалиться в черноту небытия. Эвелина почти не удивилась, когда зверь подполз ближе и лизнул ее в щеку. И затих, отдавая последнее свое тепло истерзанной чужачке.

Далион сидел на краешке кровати и держал девушку за руку. Чужачка лежала, неестественно выпрямившись. Со стороны могло показаться, что Эвелина умерла, – настолько бледным и безжизненным было ее лицо. Мужчина иногда наклонялся к ней ближе, словно проверяя – дышит ли еще его тень. И тут же, успокоенный, возвращался на прежнее место.

За окном алело рассветное небо. Торжествующе пели птицы, приветствуя приход нового дня. А чужачка все никак не возвращалась из мира сновидений, где давным-давно закончился ее бой со зверем. Наконец, когда Далион совсем было задремал, девушка пошевелилась и пришла в себя. Мужчина встрепенулся и с удивлением заметил, как в темных глазах его тени мелькнул зеленый отблеск. Мелькнул – и сразу же пропал, будто его и не было никогда.

– Как ты себя чувствуешь? – хрипловато поинтересовался Далион.

– Хорошо, – спокойно ответила девушка и с едва заметной усмешкой поблагодарила: – Спасибо.

– Ты… – замялся Далион и почти шепотом продолжил: – Ты… победила зверя?

– Что? – рассеянно переспросила Эвелина. – Ах да, перекидыш… Не беспокойтесь, вам его теперь нечего опасаться.

Мужчина молча окинул чужачку тяжелым испытующим взглядом. Та лишь беспечно улыбнулась и, аккуратно высвободив свою руку из цепкого захвата гончей, с удовольствием потянулась.

– В таком случае я рад, что все завершилось благополучно. – Далион встал и отошел к столу, на котором лежали браслеты. – Думаю, их можно вернуть на место.

– Как вам будет угодно.

Мужчина с недоумением обернулся. Ему почудилась в словах тени скрытая издевка. Но Эвелина продолжала лежать и спокойно смотреть на своего хозяина.

– Мы еще поговорим о том, что произошло сегодня ночью, – наконец первым отвел глаза Далион. – Сейчас я слишком устал. Надеюсь, ты уступишь мне мое законное место?

– Конечно. – Девушка легко соскочила с кровати и терпеливо дождалась, когда гончая защелкнет у нее на запястьях широкие металлические ленты.

– Если хочешь, то можешь остаться в комнате, – с некоторым сомнением в голосе предложил хозяин. – Ты, наверное, устала после такой ночи. Выспишься на диване.

– Я и так слишком долго отдыхала, – уклончиво ответила Эвелина. – Так что вынуждена отказаться. Лучше я умоюсь и позавтракаю. В жизни не была такой голодной.

– Это хорошо, – облегченно рассмеялся Далион. – Значит, идешь на поправку. Дай-ка я посмотрю на твой бок.

Девушка покорно повернулась вполоборота к мужчине и терпеливо дождалась, пока он снимет повязку.

– Поразительно, – прошептал хозяин, задумчиво проведя пальцем по гладкой коже под окровавленными тряпками. – Ни следа не осталось. Даже шрама нет.

– Вы же сами говорили, что раны от когтей перекидыша заживают после ночи первого превращения, – пожала плечами Эвелина. – Зверь побежден, чему тут удивляться?

– Наверное, ты права. – Далион помолчал и почему-то подергал браслеты, словно проверяя – надежно ли они охватывают руки у его тени. – Ладно, иди. Тебе и в самом деле надо поесть. Слишком многое перенесла за прошедшие сутки.

Девушка почтительно наклонила голову и вышла из комнаты, плотно закрыв за собой дверь. Мужчина еще некоторое время смотрел вслед чужачке.

– Говоришь, Дэмиена ты уважала, а меня лишь боишься? – чуть слышно хмыкнул он и внезапно с силой сжал кулаки. – Посмотрим, как ты запоешь через месяц, Перворожденная.

Затем Далион повернулся к кровати и, не раздеваясь, лег на смятую постель. Глубоко вздохнул, зарываясь лицом в подушку, на которой совсем недавно спала Эвелина, и с легкой улыбкой закрыл глаза.

Девушка же еще некоторое время стояла в коридоре, словно прислушиваясь к тому, что происходит в комнате. Потом повернулась и неспешно отправилась на поиски Дайры. Служанка сидела на кухне и о чем-то спорила с толстой, неповоротливой кухаркой.

– Мне нужна вода, – не здороваясь, с порога приказала чужачка. – Много горячей воды. Хочу вымыться.

– А больше тебе ничего не надо? – слегка опешила от такой наглости Дайра, впервые услышав столь непререкаемый тон из уст девушки.

– Нужно, – без тени улыбки пожала плечами Эвелина. – Чистая одежда и обед после купания. Вроде бы и все.

– Обойдешься, – фыркнула Дайра и вновь повернула голову к кухарке, намереваясь продолжить разговор.

– Я разве так много прошу? – вслух сама себя спросила чужачка. Служанка раздраженно обернулась на ее слова и совсем было собралась дать резкую отповедь возомнившей невесть что девчонке. Но осеклась. Эвелина пристально и немигающе смотрела прямо на нее, а в ее глазах горело зеленое пламя звериного бешенства. На миг Дайре показалось, что чужачка сейчас бросится на нее и вцепится зубами в горло. Позади сдавленно всхлипнула от страха кухарка и попятилась прочь. Затем зазвенела тарелками, собирая нехитрую снедь на стол.

– Вам… Вам тут накрыть? – слегка запинаясь, поинтересовалась она. – Или в столовой?

– Не хочу излишне вас утруждать. – Девушка моргнула, прогоняя из глаз зеленые искры ярости. – Тут будет в самый раз.

– Хорошо, – облегченно вздохнула кухарка и с удвоенной скоростью принялась хлопотать. А Эвелина перевела взгляд на Дайру и выжидательно изогнула бровь.

– Сейчас все будет, – поспешно заверила чужачку служанка, чувствуя, как сжимают сердце ледяные пальцы ужаса. – Одну минутку.

– Я буду ждать в своей комнате, – спокойно уведомила девушка, развернулась и вышла. Две женщины смущенно переглянулись и принялись поспешно выполнять указания чужачки. Они не могли объяснить – что так напугало их в облике девушки, но вновь видеть ее не хотели.

Через некоторое время Эвелина, чисто вымытая и переодетая в свободную светлую рубаху и штаны из плотной ткани, уже сидела на кухне и с аппетитом приканчивала вторую порцию жаркого. Кухарка стояла рядом и напряженно следила за реакцией девушки.

– Очень вкусно. – Чужачка наконец с удовлетворением отодвинула тарелку в сторону и откинулась на спинку стула.

Пожилая полная женщина расцвела от удовольствия, словно это была лучшая в жизни похвала ее кулинарному мастерству.

– Что-нибудь еще? – робко поинтересовалась она, комкая в руках край передника.

– Нет, – покачала головой Эвелина. – Лучше скажи, где все остальные?

– Госпожа, я не знаю, – испуганно ответила женщина. – Мое дело – кухня, я отсюда редко когда выхожу.

– Ладно, – с некоторым нетерпением прервала ее девушка, не дослушав сбивчивых объяснений до конца. – Пойду прогуляюсь. Дайре передай, когда вернется, пусть приберет в моей комнате. Белье на постели сменит хотя бы. Теперь я опять буду там спать.

– Распоряжение Далиона? – с любопытством поинтересовалась кухарка.

– Можно и так сказать, – усмехнулась девушка. Затем поправила на боку меч в ножнах и вышла из-за стола.

Эвелина долго стояла на пороге дома, вглядываясь в окружающий пейзаж. За ночь ощутимо похолодало, и под ее легкими ботинками хрустели заиндевевшие травинки. Голые деревья дрожали от осеннего ненастья, переплетаясь ветвями в безумной надежде согреться.

Девушка неспешно прогулялась по двору, с каким-то непонятным удовольствием ощущая, как промозглый ветерок пробирается к ней под одежду. Чужачку даже не волновало, что ее волосы, убранные в тугую косу, были еще влажными после купания. Она словно не боялась простудиться и заболеть.

– Что ты тут делаешь? – вдруг нарушил ее уединение звонкий девчачий голос.

– Здравствуй, Райя, – не поворачиваясь, приветствовала рыжеволосую гончую Эвелина.

– А как ты узнала, что это я? – Девушка удивленно обежала чужачку и остановилась напротив. – Неужели уже по голосам различаешь?

– Наверное, – уклончиво отозвалась Эвелина и с интересом посмотрела на собеседницу, одетую, как и она, не по погоде. – Почему ты не на тренировке?

– А то ты не знаешь, – фыркнула Райа. – Далион отменил на сегодня все занятия. С тобой возился. Может, скажешь, какой дрянью болела? А то вдруг заразная до сих пор.

– Не беспокойся, – слабо улыбнулась девушка. – Тебя – не заражу.

– Хотелось бы верить. – Младшая гончая наклонила голову и неожиданно рассмеялась. – Кстати, на твоем месте я постаралась бы как можно дольше избегать встреч с Иррой.

– Вот как? – подняла бровь Эвелина. – Почему?

– Да она вне себя, что Далион на нее все это время внимания не обращал, – пожала плечами Райя. – Они каждый день, пока ты болела, ругались так, что весь дом ходуном ходил. Точнее, она кричала, а хозяин лишь отмалчивался.

– Мне это неинтересно, – поморщившись, прервала откровения гончей чужачка. – Пойдем в дом. Холодно.

– Не думала я, что ты такая слабачка, – задиристо отозвалась девушка. – Тень столь прославленной гончей не должна бояться морозов.

– Я и не боюсь, – хмыкнула Эвелина. – Просто за тебя беспокоюсь.

– А вот этого не надо, – прошипела Райя. Подошла к имперке вплотную и смерила ее презрительным взглядом. – Я сама могу о себе позаботиться.

– Охотно верю, – миролюбиво протянула девушка и первой отправилась к дому. – Тогда оставайся.

Эвелина не удивилась, когда у самого порога ее догнала рыжеволосая гончая. Но изумленно выдохнула, когда Райя неожиданно с силой вцепилась ей в плечо, заставив повернуться лицом.

– Самая сильная, да? – Гончая выплюнула эти слова прямо в лицо девушке, заставив ту невольно поморщиться. – Еще увидишь, на что я способна. Рано или поздно, но Далион откажется от тебя. И сделает меня своей ученицей.

– Ты этого так хочешь? – поинтересовалась Эвелина и с едва уловимой брезгливостью стряхнула руку гончей с плеча. – Почему?