Текст книги "Игры с богами. (Трилогия)"

Автор книги: Елена Малиновская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 63 страниц)

Эвелина, затаив дыхание, слушала императора. На миг девушке показалось, что они опять путешествуют по бескрайним просторам империи, и Дэмиен в очередной раз перед сном рассказывает ей красивую легенду.

– После этих событий империя оказалась на грани распада,– помолчав немного, продолжил император.– Слишком много храбрых и опытных воинов погибло тогда. Почуяв слабость, оживились наши исконные враги. Мне пришлось забыть на время о своих намерениях. Тем временем в роду Старшего Бога так и не родилось нового Высочайшего. Совет забеспокоился. Волей-неволей остальные наместники Богов вспомнили предостережения Дарина.

– И вы отступились,– с плохо скрытым злорадством произнесла ученица.

– Затаился на время,– с улыбкой ответил Дэмиен.– Я знал, что рано или поздно мой час придет. У меня родилась идея куда лучше первоначальной. И все благодаря проклятию Дарина. Точнее, пророчеству. Видишь ли, моя милая, он не обещал возродиться в пятнадцатом потомке. Дословно твой предок сказал так: «Пройдут века. Появится мой пятнадцатый потомок – дитя пламени и воды. Не я в нем вернусь, но что-то более грозное. Тело его послужит колыбелью для силы, способной перевернуть мир. И ты, слышишь, ты, Дэмиен, первым преклонишь колена перед величием нового Высочайшего. Который объединит империю и навсегда покончит с многовластием и произволом родов».

– Вот как,– слабо улыбнулась Эвелина.– Значит, мне предстояло бы стать этим Высочайшим. Вовремя вы озаботились о моем устранении.

– Ты еще не поняла? – удивился император.– Тело твое послужит колыбелью. Другими словами – ты родишь его. Знаешь, Эвелина, я стар, очень стар, я уже устал жить. Но я хочу, чтобы после моей смерти в Рокнаре царили мир и спокойствие. Я закончу свое дело – уничтожу остальных Высочайших. А потом накопленную силу с радостью передам своему наследнику. Который станет величайшим магом во всей истории. И первым единоличным правителем государства. Тебе же выпала роль стать его матерью.

– Вы бредите, однако! – с негодованием выдохнула девушка.– С какой стати вы решили, что я рожу от вас ребенка?

– Только тебя я и забыл спросить,– ехидно отозвался Дэмиен.– Прости, но твое мнение в этом вопросе не имеет никакого значения. Я мог бы уничтожить род Старшего Бога давным-давно, полностью обезопасив этим себя. Я мог бы еще в колыбели убить и твоего отца и твою мать, наплевав на Совет. Напротив, всеми возможными способами мне приходилось подталкивать Эльзу в объятия достойных представителей семейства Дария. Ронни она отвергла, более того – сбежала. Я нашел ее и отправил в ту глухомань, где она затаилась, Элдрижа. Расчет оправдался – они встретились и полюбили друг друга. Однако оставались другие Высочайшие, которых не привела бы в восторг перспектива возрождения Дарина. Ведь я никому не открыл его истинных слов. Зачем? Вдруг нашелся бы тот, кто решит остановить меня на моем пути. Поэтому мне пришлось подтолкнуть твоих родителей к бегству. Только с целью обезопасить их и будущего ребенка. Немного притворства, напускного гнева, и вот уже возлюбленные далеко от материка. Спрятались в тихом благословенном уголке. Расстояние никогда не было преградой для слежки. Я видел даже миг твоего зачатия. Эльза еще чувствовала неладное, но у нее не хватало ни сил, ни умений понять, что они под пристальным наблюдением. Высокой же она так и не стала. Благодаря своевременной утечке информации с моей стороны. Женщины рода Доры всегда отличались гордостью и предсказуемостью. А мне было крайне невыгодно иметь дело с неплохой колдуньей. Вот и все. В итоге – ты здесь, передо мной. Мой план близок к завершению.

– Но почему вы пытались убить меня? Хотя бы тогда, на ритуале поминовения?

– Я уже говорил как-то, что если бы действительно хотел убить тебя, то ты была бы давным-давно мертва,– мрачно усмехнулся Дэмиен.– У меня было так много возможностей, что всех и не упомнишь. Все это было затеяно только с одной целью – показать твоему недоверчивому дяде, что ты действительно представляешь для меня интерес. Поэтому я подослал служанку на корабле, чтобы та попыталась покончить с тобой с помощью магии воды. Ведь та несчастная вполне могла задушить или заколоть тебя, а Ронни не заподозрил бы ничего неладного. Но нет, я дал ей новое имя за услугу и позволил воспользоваться силой Дарина для покушения. Все с одной целью – заставить твоего дядю как можно тщательнее тебя охранять. Вдруг кто-нибудь из других Высочайших вздумал бы оказать правителю горе-услугу и устранил тебя? Мне бы тогда пришлось раскрыться, спасая жизнь пятнадцатого потомка, что не могло не насторожить Совет. А так все вышло в лучшем виде. Ронни спас тебя и многократно усилил охрану. И даже меня заподозрил в организации этой провальной попытки, что было мне на руку. Естественно, ведь испокон веков привилегией Пятого Рода было давать новые мирские имена. Никто ведь не знает, распространяется ли эта привилегия и на ритуал наречения. Открою тайну – распространяется. Высокий не учел только одного. Если бы я захотел – ты бы даже не родилась. Потом был обряд поминовения. Ну тут все просто. Судьба никогда не потребует смерти человека, который так важен ее наместнику на земле. С этой стороны ты была в полной безопасности. Более того – ритуал служил гарантией, что маленькая испуганная девочка в самом деле пятнадцатый потомок Дарина. Вдруг Ронни умудрился бы немыслимым образом подсунуть мне совершенно другого ребенка. Вот, в принципе, и все, что тебе следует знать. Или остались какие-нибудь вопросы?

– Остались,– холодно произнесла девушка, с ненавистью смотря в равнодушные светлые глаза императора.– Зачем вы посылали за мной пиратов? Ведь они не к Запретным Островам намеревались меня везти. Прямиком к вам. Не так ли?

– Как ты догадалась? – удивился Дэмиен.– Ах да, наверное, по знаку. Все-таки плохая была идея одарить Штамира талисманом. Но, с другой стороны, это служило гарантией, что береговая охрана не нарушит моего замысла. Все просто, Эвелина. Ты могла бы жить на Лазури до старости. Слишком далекий уголок от цивилизации выбрали твои родители. А такой исход дела совершенно меня не устраивал. Я решил вытащить тебя из этой глухомани. Не посылать же за обычным ребенком боевой корабль под личным стягом императора. Слишком много шума и ненужных вопросов. Пираты бы тихо-мирно передали тебя в мои руки. И мне не пришлось бы идти на ухищрения. А население островов… На задворках империи всегда есть место для десятка-другого безропотных рабов. Ну нет, тебе и этот план надо было разрушить. Разве мог я предположить, что девчонка, у которой еще молоко на губах не обсохло, вызовет на бой здоровенного мужика и применит против него надстихийную магию? Смертельную для столь юного организма. Ты умирала за тысячу миль от меня, а я не знал, что делать. Пришлось напомнить старухе об обещании, которое она некогда дала твоей матери. Та была слишком невежественна, чтобы понять – из призрачной обители Богов до мира живых никогда не донесутся голоса умерших. Им просто нет дела до оставшихся здесь.

Правитель сел рядом с девушкой и мягко взял ее руку, не обращая внимания на гримасу отвращения, которая невольно исказила лицо Эвелины. Нежно провел пальцем по переплетениям шрамов на запястье, складывающихся в переплетения вензеля императора.

– Знаешь, что значит эта метка, Эвелина? – ласково поинтересовался он и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Это знак равновесия, девочка моя. Два круга как символы двух жизней – настоящей и в обители Богов. Они пересекаются в двух местах. Так и души переходят из мира в мир дважды – при рождении и смерти. А над всем этим стоит Судьба. Только она знает, что ждет нас впереди.

Эвелина не спешила отдернуть руку, словно завороженная речью императора.

– Ты родишь мне наследника, девочка моя,– тихо продолжал он говорить.– У тебя просто нет другого выбора. Завтра состоится Совет Высочайших, на котором тебя приговорят к смерти. У Ронни нет голоса, чтобы голосовать за тебя. Да и, подозреваю, он бы не стал. Твой дядя трус, каких свет не видывал. Рассуждениями о благе рода Высокий прикрывает собственную трусость и низость. Спасая свое семейство, Ронни и слова не скажет в твою защиту. Вот Эйра будет биться до последнего. Всегда любил женщин огненной стихии. За их ярость, смелость, неумение признавать ошибки. Они прекрасные воины, хотя отвратительные стратеги. Ее голос будет единственным в твою пользу. Высочайшая Лиина проголосует за смерть. Я воздержусь, аргументируя тем, что не могу принимать решение о твоей смерти. Мы ведь связаны клятвой, помнишь? При равенстве голосов будет позволено говорить роду Младшего Бога, как понесшему тяжкую утрату. Даже без Высочайшего. Как думаешь, каким будет их решение?.. То-то же.

– Если меня казнят, я не смогу родить вам ребенка. Не понимаю, в чем ваша выгода.

– Все просто, милая моя. Перед началом Совета ты возьмешь слово и попросишь вступить в мой род. С казнью своей ученицы я могу смириться, с гибелью же сородича – нет. Два, нет, уже три моих голоса в твою защиту да плюс поддержка Эйры. Этого будет достаточно, чтобы отменить казнь.

Эвелина устало закрыла глаза, обдумывая предложение Дэмиена.

– А если я откажусь? – наконец спросила девушка.

– Тогда ты погибнешь. Страшной смертью, мучительной. Подумай – это тебе надо? Ты молода и красива. Поверь, многие, если не все, придворные дамы посчитали бы за честь стать моей любовницей и матерью наследника трона. Я бы даже женился, если бы это помогло тебе смириться со своей участью. Но по правилам в Пятом Роду не приветствуются семейные и дружеские связи.

Император придвинулся ближе. Его голос звучал теперь немного хрипловато:

– Ты ведь знаешь, я могу быть очень нежным с женщиной. Тебе не придется жалеть о своем выборе. Я даже готов подождать, пока ты сама согласишься разделить со мной постель. Полагаю, это займет совсем не много времени. Уж очень откровенные взгляды ты бросаешь на меня в последнее время, когда думаешь, что я ничего не вижу. А когда ты мне надоешь, а это случится рано или поздно, я разрешу тебе найти любовника. Обещаю, ты ни в чем не будешь знать отказа. Все твои прихоти будут выполняться моментально. Все, что я потребую взамен,– беспрекословного подчинения и уважения.

– И прохождения ритуала очищения, как я полагаю,– с чуть заметной иронией перебила Эвелина.

– Я не могу пойти против многовековых обычаев,– настороженно отозвался император.– А впрочем, что тебя смущает? Ты просто забудешь массу ненужных вещей, которые доставляют лишь боль воспоминаниями.

– И буду до конца жизни рабыней без права голоса?

– Почему? Ты умная девочка, и я всегда буду рад прислушаться к твоему мнению,– слабо улыбнулся мужчина.– Ты просто будешь постоянно при мне. Подумай. Я предлагаю тебе власть, уважение, деньги, а взамен прошу лишь немного любви.

– Вы предлагаете мне золотую клетку, не более. Заплатить свободой и прошлым за призрачное уважение при дворе. Как же. Любовница самого императора – верх почета,– презрительно скривила губы девушка.

– А это разве большая цена? – с легким недоумением поинтересовался Дэмиен.– Потеря свободы – не самое ужасное, что может случиться с человеком. Считай это маленькой насмешкой Судьбы.

Эвелина молчала, глядя за окно. Там, за толстыми прутьями решетки багровел край закатного неба.

– Не бойся,– по-своему истолковал паузу император.– Я не обижу тебя, обещаю. Я был рядом с тобой всю твою жизнь. Я оберегал и защищал тебя. Позволь мне заботиться о тебе и дальше. И ты больше никогда не станешь бояться одиночества. Как тогда, когда ты держала за руку мертвого отца и рыдала от ужаса, что больше никому на свете не нужна.

– Откуда вы знаете? – с негодованием вскрикнула девушка, моментально отскакивая к противоположной стене.– Я никому не рассказывала об этом. Значит, это вы убили его?

– Какая разница.– Император продолжил говорить ласково, хотя это стоило ему определенных усилий.– Если хочешь и вправду знать – то да. Это было легко, даже легче, чем убедить Майра, что Ирга жаждет познать его любовь. Помню, с каким негодованием Высочайший услышал отказ из уст девочки. Он-то полагал, что дело почти сделано. Хотел перед смертью насладиться юным неопытным телом. Ведь Майр давно стоял на пороге обители Богов. Уж очень его подкосило то происшествие с Ротоном. Лишь мастерство Лиины как целительницы спасало его. Близость скорой смерти и сделала его таким смелым перед моей личной ученицей. Хотел напоследок расквитаться за все. А Элдриж… Ну что ж. Это была необходимая жертва. Он погиб не напрасно.

– А вы мерзавец, ваше величество,– прошипела девушка.– И еще смеете с таким апломбом рассуждать передо мной о моем отце.

– Хватит! – не выдержав, рявкнул император. Затем попытался смягчить резкий тон улыбкой, но это вышло плохо.– Мне надоели пустые разговоры. Слушай меня, девочка, слушай внимательно, потому что второй раз я повторять не буду. Завтра на рассвете состоится Совет, на котором ты попросишь моей защиты. Ежели нет – погибнешь. Тебя привяжут к скале и оставят умирать от голода и холода. Чтобы ветер, как верховный покровитель рода Младшего Бога, отомстил тебе за преступление. Поняла меня?

Император встал и подошел к девушке. Рукой поправил прядь седых волос, упавшую ей на лицо. Наклонился и прошептал на ухо:

– Но я надеюсь, я очень надеюсь, что ты не станешь делать глупостей. Соглашайся, девочка моя, прошу.

Он нагнулся еще ниже, словно намереваясь поцеловать девушку, но Эвелина упрямо отвернулась, и губы императора лишь слегка мазнули по виску.

– До завтра,– с легким разочарованием произнес Дэмиен и отправился к двери.

– Вы не закуете меня? – спросила Эвелина.

– Незачем,– не поворачиваясь, кинул мужчина.– Тебе все равно не сбежать. Наслаждайся некоторой свободой. Но привыкай к неволе.

С резким грохотом захлопнулась дверь, и девушка осталась одна. Она рухнула на колени, будто ноги отказались держать ее, и беззвучно заплакала.

* * *

Эвелина не спала эту ночь. Рассвет она встретила на ногах. Прислонившись пылающим лбом к толстым железным прутьям решетки, она биением сердца отмеряла оставшееся ей время. В темных глазах девушки поселилось равнодушие. Эвелина уже решила для себя, каким будет ее ответ императору. И она сейчас наслаждалась последними часами жизни.

Край небосвода лишь слегка посерел, когда за ней пришли. Первой вошла целительница. Аккуратно положила на не смятую после ночи постель темную ученическую одежду. И осталась стоять тут же, ожидая, когда девушка переоденется. Затем вполголоса позвала охрану.

На улице холодный предрассветный ветер мигом пробрал Эвелину до костей. Слишком легким было одеяние для раннего осеннего утра. Впрочем, кому какое дело. Вряд ли кого заинтересует самочувствие человека, которому осталось жить всего ничего.

Неожиданно сжалился Лутий, который милостиво накинул на плечи девушке теплый плащ с меховой подбивкой. Целительница недовольно покосилась на проявление невиданной щедрости по отношению к преступнику, но промолчала.

Всю дорогу до места Совета Эвелина не проронила ни слова. Знакомое спасительное оцепенение охватило ее, притупив боль и горечь от предательства. Лишь на миг девушка вышла из странного безвольного состояния – когда небольшая процессия свернула к уже знакомой скале, где император некогда преподал ей первый урок.

– Высочайшие решили собраться не под крышей Академии,– словно уловив удивление ученицы, шепнул начальник стражи.– Дабы ветер мог услышать приговор убийце.

Эвелина пожала плечами и вновь погрузилась в апатию. Она сейчас почти не воспринимала действительность. Просто пыталась запомнить, впитать в память унылое очарование пасмурного дня.

– Жалко, что сегодня не будет солнца,– чуть слышно произнесла она, запрокидывая голову к моросящим серым небесам.

Лутий с недоумением посмотрел на нее и дернул за рукав, показывая, что задерживаться нельзя.

На ровной каменистой площадке было на удивление мало народу. Лишь трое Высочайших, Ронни, Риена да старый мечник из рода Майра. Эвелину поставили почти по центру, так, чтобы ее было видно всем. Рядом – два дюжих воина в белом. За спиной притаилась верная тень императора – Лутий. Девушка усмехнулась при виде таких предосторожностей и вновь с головой ушла в нерадостные раздумья.

Пошел дождь. Девушка наблюдала бездумно, как в лужах разбегаются круги, предвещая долгое ненастье.

Очнулась она, когда ее громко несколько раз окликнули по имени.

– Простите? – виновато переспросила Эвелина.

Император нахмурился от такой невежливости, но все же повторил вопрос:

– Я спрашиваю тебя еще раз, Эвелина из рода Старшего Бога. Перед началом Совета ответь – есть ли у тебя какая-нибудь просьба к нему?

– Нет,– пожала плечами та.– Никакой.

– Ты хорошо подумала? – вскинув брови, с чуть заметной тревогой в глазах переспросил Дэмиен.

Эвелина ограничилась кивком.

– Что ж,– глухо протянул император.– Пожалуй, этот же вопрос будет задан тебе в конце Совета. Я надеюсь, к тому времени ты хорошенько подумаешь над своим ответом.

Девушка неопределенно пожала плечами. Происходящее больше не интересовало ее. Ей казалось, что она уже стоит на пороге обители Богов. Эвелина закрыла глаза. Так было легче представить, что всего этого нет, что это просто сон, кошмар.

Почему-то вспомнилась Лазурь. Девушка улыбнулась, будто увидев наяву старую колдунью. Та подошла близко-близко и ласково погладила свою бывшую ученицу по волосам.

– Перед вынесением приговора я спрашиваю вновь – есть ли у тебя просьба к Совету,– неприятным каркающим голосом разрушил видение император. Эвелина устало посмотрела на повелителя, стоявшего напротив. Тот чуть наклонил голову и что-то шепнул. Девушка скорее прочитала по губам, чем услышала: «Пожалуйста».

– Можно, я подумаю? – вдруг спросила она. В висках больно заломило от неожиданной страшной задумки.

– Конечно,– вежливо разрешил император.– Сколько тебе будет угодно. Можешь даже отойти в сторону, чтобы тебя не смущали взгляды посторонних. Сбежать все равно не сумеешь.

Лиина возмущенно фыркнула, но не посмела возражать. Девушка благодарно поклонилась и скинула плащ, аромат которого слишком напоминал ей благовония императорских покоев. Затем подошла к краю пропасти. Обернулась, обводя прощальным взглядом присутствующих. «Только бы не догадались,– настойчивым молоточком стучала мысль.– Только бы не помешали».

– В принципе, я уже все решила,– чуть хрипловато начала девушка. Кашлянув, продолжила более твердо: – Я благодарна своему роду за то, что почти девять лет назад он приютил маленькую сироту с далекого архипелага. Я благодарна дяде за его заботу и уроки, которые делали меня сильнее и мудрее. Наверное, я недостойна состоять в столь доблестном роду.

Император немного расслабился после этих слов и с облегчением вздохнул, а Эвелина тем временем продолжала:

– Но тем не менее я останусь верна клятве, данной однажды.

Дэмиен открыл рот, намереваясь задать вопрос, сказать что-то, но не успел. Эвелина оттолкнулась и бросилась спиной вниз с обрыва. Она успела увидеть, как впервые посмотрел в ее сторону Ронни, как пошатнулась Эйра, тяжко опираясь на руку Риены. А потом все заслонило небо. Далекое, безразличное. И слезы, смешиваясь с крупными каплями дождя, оставляли на губах солоноватый привкус крови.

Девушка падала, бесконечно долго падала, каждый миг ожидая почувствовать под спиной острые прибрежные камни, услышать хруст ломающихся костей. И утонуть в вспышке боли. С тем чтобы проснуться в мире совсем ином.

«Не надо пытаться стать птицей,– вдруг вспомнились слова Риены.– Надо просто – полететь».

И воздух загудел, становясь неожиданно плотным и надежным. Неведомая сила легко, над самой кромкой воды, подхватила Эвелину и понесла вверх.

Девушка не заметила самого главного – как в руках императора сверкнул безжалостно яркий луч света, направленный в ее сторону. Как бросилась наперерез Риена, пытаясь остановить Дэмиена. И как Высокая осела бесформенным кулем у ног правителя, получив предназначавшееся для Эвелины смертельное заклинание.

Эпилог

В кабинете было темно. Лишь две свечи на письменном столе, заваленном бумагами, разгоняли полумрак. Сидящий за столом человек ничего не писал. Откинувшись на спинку кресла, он будто спал. Только пальцы, нервно постукивающие по подлокотнику, указывали на то, что его спокойствие напускное.

– Ваше величество? – В помещение скользнул без стука Лутий и замер, не решаясь приблизиться.

– Надеюсь, на сей раз ты явился с добрыми вестями? – холодно поинтересовался Дэмиен, не открывая глаз.

– Боюсь, что нет, ваше величество,– смущенно отозвался тот.– Мы проверили все портовые города, все пристани. Ее нигде нет.

– Так проверьте еще,– резко встал император из кресла.– Она не могла уйти далеко. У нее слишком мало сил. Даже не знаю, как ей удалось превратиться в птицу… Ищите! Для вашего же блага очень надеюсь, что в следующий раз новости будут более обнадеживающими.

– Ваше величество… – Телохранитель все же решился задать еще один вопрос: – А вы не думали, что у них с Риеной был какой-то план действий? Вероятно, на материке Эвелину уже поджидали сообщники?

– Нет,– с явной неохотой ответил Дэмиен.– Вряд ли. Она практически не общалась с Риеной. Понятия не имею, когда та умудрилась передать Эвелине умение пользоваться этим видом надстихийной магии. В одиночку им овладеть практически невозможно. Высочайшей Эйре еще предстоит ответить за предательство своего сородича. Хотя это и к лучшему для меня. Ведь я на мгновение забыл, что связан с девчонкой клятвой. Такая беспечность могла окончиться для меня плачевно.

– А что прикажете делать с родом Старшего Бога?

– Пока – ничего. Во имя спасения рода Высокий Ронни будет во всем помогать мне. Даже отдаст в мои руки племянницу, если вдруг найдет ее первым. Тиора же слишком слаба и стара, чтобы управлять семейством. И тем более – помешать сыну. Так что куда бы ни отправилась Эвелина, но только не в родовое поместье. Ищите. И горе вам будет, если ее не найдете.

Лутий поклонился и удалился так же тихо. А Дэмиен подошел к окну, за которым лежала темная беззвездная ночь, и, сжав кулаки, прошептал:

– Ну где же ты, Эвелина? Я ведь чувствую: ты жива. И не надейся, что тебе удастся спрятаться от меня. Я все равно тебя отыщу, где бы ты ни была.

* * *

Беспокойно ворочался океан. Седые от пены волны вздымались над водной толщей. И вновь опадали, будто не море волновалось под крылом маленькой птички, почти обессиленной борьбой с ветром, а живое существо.

Когда любой другой давно бы сдался, она продолжала лететь вперед. На одном безумном желании выжить. Чтобы потом вернуться и отомстить.

Птица не знала, что однообразная бесконечная водная гладь сыграла с ней дурную шутку, лишив ориентиров. И она все дальше и дальше удалялась от материка.

Полноте. Разве может обычная птица пересечь океан?

* * *

Тягуче скрипели давно не смазанные колеса повозки. На охапке душистого сена, подложенной для удобства под спину, тряслась зрелая дородная женщина в цветастом платье. Она то и дело болезненно охала, когда телега накатывалась на особенно крупный камень, и аккуратно придерживала руками большой живот.

– Как дрова везет,– недовольно бормотала женщина.– Честное слово, как дрова. Надо будет попросить в следующий раз хоть тулуп кинуть. Все будет ехать мягче.

– Стой! – раздалось спереди. Телега дернулась и стала.

– Ну что там еще,– пробурчала женщина и, подобрав длинный подол, выбралась наружу.

Повозка остановилась на узкой прибрежной дороге. По одну руку высилась гладкая, словно отполированная, стена, по другую – змеилась трещинами обочина, круто скатывающаяся к кромке прибоя. Старая кляча испуганно поводила ушами и фыркала, настороженно косясь одним глазам в сторону обрыва.

– Что случилось? – поинтересовалась женщина, подходя ближе к сухонькому старичку в замызганной одежде.

– А я почем знаю? – огрызнулся тот.– Прямо к обрыву катит, окаянная, вожжей не слушается, словно угробить решила.

И мужичок замахнулся кнутом, намереваясь хорошенько приложить строптивую лошадку.

– А ну погодь,– перехватила его руку спутница.– Кажись, что-то чернеет среди камней.

– Не выдумывай,– сплюнул он.– Чему там быть? Эй, куды полезла? Стой, молодуха. Там же скользко, а тебе рожать на днях. С меня Иргон три шкуры сдерет, ежели случится чего.

Но женщина, уже не слушая возражений мужичка, ловко сползала по обрыву. Старику не оставалось иного, как, охая и причитая, последовать за ней.

Когда он спустился, женщина уже суетилась около непонятного вороха черного тряпья, который кто-то небрежно бросил на берегу.

– Чего зыришь? – злобно кинула через плечо.– Подсоби давай. Кажись, еще дышит.

Мужичок подслеповато прищурился, пытаясь понять, о чем говорит его спутница, и ахнул от неожиданности. На острой мелкой гальке лежала молоденькая девушка. Было удивительно, что она еще жива – настолько жестоко поступил с ней неведомый случай. Темные брюки и рубашка изорваны, по лицу стекает тоненькая струйка крови, рука вывернута неестественным образом.

Девушка чуть шевельнулась и застонала. Это привело старичка в чувство.

– Зачем она тебе? – спросил он, все же неловко пытаясь помочь женщине вытянуть незнакомку из расщелины.– Ты же видишь – на ней имперская одежда. Бросим ее здесь. Только беду на себя навлечем. Имперцы, поди, наших никогда не жалели.

– Заткнись,– грубо приказала та.– Мне рожать через неделю. Неужели думаешь, Боги простят такой поступок, не отыграются на ребенке? Или зря, что ли, глаза твоей клячи приманили, чтоб мы не проехали мимо?

Старичок недовольно зафыркал, но возражать не посмел.

– Подгони повозку ближе,– продолжала тем временем распоряжаться беременная.– А я поколдую чуток.

Мужичок полез наверх, а женщина, воровато оглядевшись по сторонам, оторвала от подола широкую ленту и крепко замотала запястье девушки, закрывая ненавистный знак Рокнара.

– Тише, тише,– прошептала она.– Не бойся, девочка. Незачем другим видеть эту метку. Рохана не даст тебя в обиду. А как придешь в себя, расскажешь, откуда на тебе клеймо императора.

* * *

Эвелину качало на волнах забытья. Она вновь была маленьким ребенком и вновь бродила по пляжам Лазури, дурачась и кувыркаясь на мягком белом песке. Высокая светловолосая женщина, улыбаясь, наблюдала за ее проказами, держа за руку Элдрижа.

– Мама, мамочка! – Крик родился сам собой. Эвелина бросилась навстречу незнакомке, точно зная, что перед ней самое родное существо на свете. Обхватила руками – не отпущу, не отдам.

– Не сейчас, милая,– с грустной улыбкой погладила та ее по голове.– Не теперь. Слишком рано. С тобой еще хотят поговорить.

Эвелина нехотя обернулась и вновь задохнулась от счастья. Перед ней стояла колдунья. На удивление помолодевшая, с густыми волосами, не тронутыми сединой, но все же – та самая.

– Девочка моя,– звонко пропел ее голос.– Ты еще нужна там – на другом берегу. Пойми, не злись. Твой путь еще не пройден до конца. Помнишь, тогда, на корабле я отдала свою возможность на перерождение во имя твоего спасения. Это твой второй шанс на жизнь.

– Не хочу,– мотнула упрямо головой Эвелина.– Меня там никто не ждет.

– Ждет,– вступил в разговор Элдриж.– Пойми, дочка, умереть никогда не поздно. И – прости нас.

– Не хочу.

Вместо громкого протестующего возгласа родился лишь слабый всхлип. Эвелину швырнуло назад, в мир, наполненный болью, где каждый вздох давался с трудом, с риском захлебнуться кровавой пеной на губах. Напоследок, перед тем как ее накрыла новая невыносимая волна страданий, девушка услышала бесконечно далекое эхо:

– Мы будем ждать тебя. Столько – сколько потребуется.

Спустя бесконечность нашла Эвелина в себе силы открыть глаза. Первым, что она увидела, было румяное щекастое лицо незнакомой женщины. Та, почувствовав, что девушка пришла в себя, улыбнулась радушно и произнесла:

– Не бойся, самое страшное позади. Добро пожаловать на Запретные Острова, чужестранка.