Текст книги "Реализация (СИ)"

Автор книги: Елена Лобанова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 30 страниц)

– Ан Амирон! – вернула Нальдо к реальности Сильмэ, – приземляем Золотова!

Но Нальдо вовсе не хотелось приземлять писателя. Красиво пикирует! Почти как "Стрижи". Когда ещё такое увидишь? Кстати, демоны-акробаты "Стрижи" никогда не показывали трюков с подбиранием камней у самой земли, не снижая скорости...

Талик разошёлся не на шутку. Он воевал впервые в жизни и ощущал себя-пятикратного (Горгуль – не в счёт) целой армией. Внизу, за спинами стоящих кордоном конвоиров, суетилась Катерина и спасённые попаданцы. Даже хоббиты не остались без дела. Народ (а это был его, Талика, народ) тащил камни, палки и доски. Отважная Катя взобралась на местный мавзолей и раскурочила ограду. Витольд зашёлся от восторга и ощутил себя всесильным как никогда. Оказывается, даже демонам нужна поддержка народа.

Бомотун крякнул и выдал:

– Я не знаю, где там суша,

Наплевать мне, где там море!

Витольд подхватил ритм:

– Да и фиг с ним! Дело в смысле! – окончательно перехватив управление телом и заорал:

– Между тучами и сушей

Гордо рею я, могучий,

Наплевав на слог и рифму,

Чёрной гарпии подобный!

Примерившись к подросшей куче камней, Бутончик и Витольд направили крылатое тело вниз, умудрившись не только не врезаться в землю, но и подобрать пару булыжников и палку. Снаряды были почти прицельно скинуты на головы ненавистников частной собственности. Бойцы условно-красной армии кинулись врассыпную и загомонили. Видя панику в рядах противника, Бутончик присоединился к общему восторгу сущностей и запищал:

– И татары тоже стонут!

Им татарам недоступно

Недоступное татарам!...

Я – поэт, а не ботаник,

Чтобы в птицах разбираться, – примирительно закончил вампир в ответ на критически-пренебрежительное Бормотунское "гм-м".

Талик ещё раз спикировал к куче и попытался ухватить больше, чем пару камней. В результате, он чуть не прошиб голову Нальдо, выронив лишний третий камень. Ну, не прошиб же!

На взлёте неожиданно ожил оборотень, который раньше не выказывал любви к полётам. Талик почувствовал, что бывший блохоносец лучше сдохнет с перепугу, чем не выскажет своё отношение к приземлённым революционерам. Пришлось дать слово хвостатому. Витас справился со страхом утраты почвы и вполне грозно прорычал:

– Пусть клюют придурков крачки,

Пусть поморники загадят,

Пусть большие альбатросы -

А я помню, что – большие, -

Сбросят яйца им темя

Страусиного размера

Килограмм по пять – не меньше!

Вместо страусиных яиц в сторону ненормальных попаданцев полетел каменный снаряд и даже угодил по ноге мужичонке в пенсне. Бормотун вдохновился прицельным метанием и присоединил свой голос к прочим сущностям, намекая на следующую мишень:

– Местный "Ленин" глупо прячет

Своё тело в Мавзолее -

Египтянин недобитый,

Дохлой мумии подобный!

Неожиданно снизу донёсся не по годам звонкий (для бабы-Яги) голос Катерины:

– Славься вечно Говард Картер!**

Руки прочь! Тутанхамона

Не дадим в обиду немцам!

По мнению Талика, немцам вообще ничего нельзя было "давать в обиду": ни Тутанхамона, ни неизвестного пока что "кратера". Даже если он – лунный. Как-то сразу вспомнился пломбированный вагон с революционерами, о котором Талик когда-то то ли читал, то ли слышал. Тут уж не стерпел сам писатель Золотов:

– Зашибу продажных тварей! – заорал он, подхватив слишком тяжёлый камень прямо из рук двух нечаянных помощников.

– В пломбированном вагоне

Едут пусть обратно в Мордор!

То ли изобретатель Мордора, покойный профессор Толкин, не любил, когда его имя поминали всуе, то ли главный конвоир терпеть не мог фэнтези ни в переводе, ни в оригинале, но Талик почувствовал тот самый потолок, об который уже не раз бился. Но на сей раз, его не приложило об невидимую преграду и не дёрнуло вниз. Ему просто дали понять, что момент падения близок.

– Нам культурно намекнули,

Что уже пора снижаться? – разочаровано рыкнул Витольд.

– А вот фиг вам! Я же – демон!

"Гордый, чёрный демон бури", – полностью сошёлся с оригиналом коварный.

Витас присоединился:

– ЧОткий демон, подтверждаю.

Неожиданно с земли возразил Баська:

– Да не "чоткий", сударь! "Чуткий"! – и напомнил Талику текст Горького:

– "Он давно усталость слышит".

Майна, сударь! Ща как грянет!

Дерболызнет – не очнётесь.

Угроз Талик не любил не меньше, чем эльфов. Но очень уж не хотелось получить по рогам. К тому же, он почти смирился со скорым приземлением. Да и камень, с которым Талик реял над полем битвы, был тяжёлый и нуждался в применении. Сарайный мавзолей показался неплохой мишенью.

Отпущенный в свободный полёт булыжник пробил крышу строения и даже более того – просвистел её насквозь и вмял в землю щепки ленинского гроба. К сожалению писателя, ни один "Ленин" не пострадал, поскольку оба лысых попаданца принимали участие в беготне вне зданий.

– Когти береги! – заорал Бутончик, чувствуя намерение прочих сущностей приземлиться не на коленки, а приличным образом, на пятки, – только не на камни!

– Видим, не слепые! – ответил за остальных Витольд.

Внизу растекалось белёсое марево, намекая на скорый приход здешнего спецназа.

Бормотун попытался смягчить приземление. Талик совершил манёвр "осеннего листка", нарезав кругов пять по снижающейся спирали, и почти плавно приземлился, только слегка зацепив на последнем круге причёску Сильмэ-Колонтай – сорвал косынку. Замаскированная Мечта ничего не сказала, но зыркнула так, что позвоночник заледенел. А потом конвоирам стало не до гениального писателя. Они передавали с рук на руки раненых и увечных попаданцев, коней и упряжь. Талика немедленно приспособили к делу, велев ему отловить раненого в ногу "Берию".

А где ж его теперь искать-то? Попаданцы пестрели чёрно-белой расцветкой как допотопный телевизор. На лицах и одежде революционеров отпечаталась чёткая граница между чёрным задом и белым передом, не считая нюанса в виде перехода в лёгкую желтизну на животах.

– Тааак! – возмутился демон, – И какой неумный думал всё время о пИнгвинах!?

– А чо? – отозвался вдруг Горгуль. – Для нас, эротоманов, что женщина... что глупый пИнгвин... Да и не фиг, – почти спародировал он Витольда, – прятать тело меж утёсов. Покажи и будь свободен!

– Идиот! – хором постановили таликовы сущности.

Хромого попаданца заметил Витас. Правда, удрать мерзавец норовил совсем не так медленно, как пингвин по суше. Талик взмахнул крыльями и одним прыжком настиг искомого пингвина в пенсне. Мужик сопротивлялся в меру. Он пытался что-то сказать, но из горла у него вырывалось нечто среднее между кряканьем и курлыканьем.

Катерина с котелком подоспела вовремя, нанесла решающий удар, и бесчувственный Берия был успешно сдан санитарам-аборигенам.

Талик расправил и отряхнул крылья, встопорщил гребень, пригладил ирокез и при помощи демона стеганул хвостом, издав звук щёлкающего кнута:

– Н-ну! – гордо возопил писатель Золотов, – кто ещё против нас?!

"Против" никого не нашлось. Вся революционная братия верещала на языке птиц, видимо – пингвинов. А может, и крачек. Альбатросы не исключались.

– М-да... – не утерпел с высказыванием Бормотун, – птичий базар, однако!

– Ага, – откликнулся остроухий конвоир, – орать-орут, но зато никакой агитации не устраивают. Только заклевать друг-друга пытаются. Спасибо, Писатель!

Талик даже не успел намекнуть на вознаграждение, как татушковый Тузик зачесался и потемнел. Он посмотрел на запястье. Однако... резво тут и у них вознаграждение за помощь властям на счёт зачисляют!

Талик почесал руку и задумался:

– Ренегат я теперь, или кто?

– Что Вы, граф, – приникла к нему восторженная Катерина-Яга, – Вы – борец за правое дело!

Ну, раз за правое... Татушка сазу же перестала чесаться.

– Это полученная сумма, – пояснил Бутончик, – пришла в соответствие с совестью. Просочеталась.

Талик чуть не всхлипнул, испытав высокие патриотические чувства к своей новой Родине.

– Давил вас и давить буду! – грозно пообещал он мужичку с козлиной бородкой. Не иначе – самому Троцкому.

– Интеллектом! – дополнил мысль вампир.

– А будет надо, так и грубой силой! – рыкнул Витольд.

– И энергетическим воздействием, – вставил Бормотун.

– Порвём, короче, за наше всё! – грубо, но верно прорычал оборотень.

– За Пушкина, что ли, всех отымеем? – встрял было Горгуль.

– Дурак! – хором ответили сущности.

Первой, вслед за спецназом и Сильмэ сквозь мутный туман отправилась Катерина-Яга, за ней уехал Баська, уведя двух лошадей и хоббитов. Талик гордо шёл последним, если не считать наступающего ему на пяточные когти Нальдо.

Революционные попаданцы гоготали вслед проклятия, но их никто не понимал.

Уже знакомая лесная дорога показалась Талику родной и милой. Ни тебе вождей, ни тебе лишних аборигенов. Катерина приобрела прежний приятный вид, а прекрасная Сильмэ вновь стала похожа на недоразумение в лохмотушках. Тьфу! Спецназ с особо ранеными убрался в известном ему одному, спецназу, направлении. Писателю Золотову выяснять это направление было совсем ни к чему. Он вдохнул лесной воздух полной грудью и задал Нальдо самый насущный вопрос:

– Долго нам ещё тут по дорогам таскаться? По Мути этой?

Остроухий конвоир был как всегда противно-спокоен:

– Это уж как тебе будет угодно, писатель. Ты же себе место для поселения ищешь, а не я. С меня – проект твоего кошмарного замка, а он уже готов.

Быстрый архитектор, побери его черти!

Архитектора поддержал Баська:

– Вы бы уж решались, граф. А то эта... Через день пути будет посёлок с вашими российскими ягами и кощеями. Ведьмами там... Эта... с вашими национальными кошмарами, короче. Потом на прямой путь в Инферно выедем. Решайте, право, сударь. Хорошее же место! Есть тут... недалече.

Талик, чуть поведя крыльями, ловко взобрался на своего мерина и задумался. Действительно, чего дальше куролесить то? И тихо, и мирно, и до больших городов недалеко. А там... попутешествовать всегда можно успеть.

– Внесите в мой проект магический забор, – официально потребовал писатель Золотов, отчего его остроухий конвоир скривился, – типа того, что был во Вторичной Мути, но послабее, чтобы я выходить мог и входить. А другие – нет. Нечего у меня всяким шляться. Кабинет писателя – святое! – объяснил своё требование Талик.

Эльф вздохнул, но принял к сведению. Его замаскированная любовь побурчала, но тоже согласилась. Баська в обсуждении проблем забора не участвовал. Он кормил хоббитов тем, что успел набрать у попаданцев-революционеров в конюшнях – овсом. Двоерослики были счастливы.

Талик посмотрел на эту идиллию и вздохнул, обращаясь к сидевшей впереди него в седле Катерине:

– Катюш, как найдём пару лугов, речку и лесок, всё – наше.

В ответ на его предложение очаровательная шатеночка прицепила свою кастрюльку за ручку к луке седла и с благодарным вздохом прижалась к Талику:

– За Вами, граф, я пойду хоть на край света!

"Вот, что значит – жена декабриста! – промыслил Бормотун под молчаливое согласие всех сущностей, – за нами – хоть в Сибирь! Если она здесь есть..."

Играть в декабристов Талик не собирался, но порыв, помолодевшей в связи с демаскировкой Ядвиги, оценил.

Пусть не пара лугов, но одна большая долина и мутная река, ждали писателя Золотова за очередным поворотом дороги.

– Здесь! – проорал Талик, – Здесь остановимся!

– Ибо замаялись, – пояснил Бормотун магическим баритоном.

– * – Владимир Маяковский

– ** – Говард Картер – археолог, нашедший гробницу Тутанхамона

**********

В подземном зале горели факелы. Бронзовые держатели отливали золотом в отсветах пламени, которое дрожало и металось, подчиняясь дуновениям лёгкого сквозняка.

Писатель Виталий Петрович Золотов натянул как смог подбитый беличьим мехом плащ, и попытался откинуться на спинку кожаного кресла. Крылья мешали, но он всё-таки разместил их по обе стороны узкой высокой спинки. Крастота! Очередная книга дописана. Дрянь, а не книга! Заказуха! Ну, и ладно... пусть и не приятная тема, но книга-то – хороша!

– Чудесна, – проворковал Бормотун.

– И герой ничего так. Мышц не хватает, но силён, – подбодрил Витольд.

– И при деньгах остался, – присовокупил Бутончик.

– И не голодал весь роман!– вставил своё мнение Витас.

– А уж его девочка... – облизнулся мысленно Горгуль.

– Жена! – хором прервали горгулевские похабства все сущности.

– И помечтать нельзя?... – скуксился герой-любовник.

– Вечером помечтаем. Или когда к эльфам поедем на воздушный турнир, – отрезал маг.

– Ага, в командировку, – уточнил демон.

– Полетаем, заодно и разомнемся, – с намёком хихикнул вампир.

– Болельщицы "Стрижей" – ерунда, зато наши... – мечтательно протянул Витас, – в самом соку!

Робкий стук в дверь прервал приятные размышления:

– Да, войдите! – откликнулся Талик.

– Чай?! – Катерина с подносом вплыла зал лебяжьей походкой девушки всю жизнь носившей коромысло.

– Не помешает, – барски согласился Талик, всё-таки скинув слишком тёплый плащ, – да и ты присоединяйся, радость моя, – нежно пробурчал граф Золотов, убирая со стола планшетку с романом и ценный бумажный блокнот.

Но семейное чаепитие продлилось недолго. Дверь подземного зала скрипнула и впустила в святая святых Баську. Торн Басир был бледен. Он пятился задом и бормотал извинения закрытой двери.

– Как она там? – участливо спросила Катерина.

– Бушует,– вздохнул гномыш, оборачиваясь к писателю и его жене, – в лучших традициях, так ска-ать...

– Ах... – Катерина утёрла воображаемую слезу кружевным платочком, – я бы тоже так хотела... ребёночка ждать! Сколько нам ещё терпеть? – спросила она уже совсем другим, деловым тоном, – Когда наконец эта сумасшедшая уедет рожать и у нас прекратится этот... этот общий токсикоз!? -вполне визгливо и нервно потребовала отчёта у Баськи Катерина. – У меня муж писать не может! Как можно нарушать его творческий процесс?!

– Скоро, совсем скоро, – успокоил её Баська, – Заодно и у Нальдо симпатический эта... токсикоз закончится. Селёдку с бананами вместо Сильмэ есть перестанет, – пояснил гном удивлённым попаданцам.

Дубовая дверь распахнулась, взвизгнув петлями, и ударилась об стену. В зал-кабинет влетел недавно помянутый поедатель странных блюд.

– Роман где!? – зарычал с порога конвоир-редактор. – Закончил?! – просверлил он Талика грозным взглядом.

Писатель Золотов утомлённо вздохнул.

– Допустим...

– Я тебе допущу! – пригрозил остроухий, сверкая красными бессонными глазами. – Точно закончил!? – потряс он таликовой планшеткой.

– Н-ну... да. – Талик приоткрыл крылья и вальяжно развалился в кресле, наблюдая за нервным конвоиром. Вот, некоторые себе проблемы устраивают!

– Уфф, – эльф убедился, что заказ и правда выполнен. – Отлично. До встречи. Мы с Сильмэ сейчас уедем. А к тебе на пару месяцев Ан Хольтера пришлют. Ага, эльфа, – ответил на невысказанный вопрос Талика Нальдо и ухмыльнулся, – чтобы лучше писалось. Не расстраивайся, я потом вернусь, – ласково, не хуже демона, пообещал остроухий.

– Наконец-то! А то не замок, а предродовое отделение какое-то! – рявкнул вслед будущему отцу Талик.

Эльф пробормотал в ответ что-то невнятное и ещё раз хлопнул несчастной дверью.

Писатель Золотов хотел было расхохотаться своей удачной шутке, но услышал подозрительно знакомый скребущий звук. Полка, подвешенная, как и дома, над креслом... Полка с его новыми романами сорвалась с одного крюка и готовилась нанести удар. Вот вам и "пробки" в кирпич! Ничем не лучше дюбеля!

"Врёшь! Не возьмёшь", – мысленно взрычал Талик и все его сущности.

Коварная мебель была встречена ударом мощного демонического кулака с чёрными антрацитовыми когтями. Катерина даже испугаться не успела.

– Вот так! – довольно прорычал Талик.

– Ага, – подхватил Витольд, – Ишь, размахнулась!

– Вторую реализацию нам устроить хотела, деревяшка неумная! – тявкнул Витас.

– Интересно... – риторически вопросил Бормотун, – а такая бывает?

– Меч и сапоги за знание текста "В траве сидел кузнечик"! – размечтался Бутончик.

– Цыц! – скомандовал сущностям Талик. – Отныне все мои романы будут лежать в шкафу!

Демон-писатель граф Золотов, единственный на всё Мутное Место публикуемый автор, знаменитый и популярный не менее, чем "Толстой Изнанки", улыбнулся и, отшвырнув полку, принялся собирать книги.