Текст книги "Отбор невест для проклятого князя (СИ)"

Автор книги: Елена Истомина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

– Не подходи! Ошпарю! – закричала, схватив с лавки большую кружку с кипятком.

– Раны и ожоги заживают на мне очень быстро, а вот злым я останусь надолго!  Лучше не рискуй! Вреда не причиню!

– Ты на меня голую смотришь, а я может, на тебя ошпаренного посмотреть хочу! – не сдавалась упрямица, буравя меня решительным взглядом.

–Поставь. Кипяток. На лавку, – отчеканил я –  Иначе, уже через минуту твоя задница, по самые твои уши, окажется в нем же! Не изволь сомневаться!

Мила дрожащими руками поставила кружку на лавку и кажется, совершенно спокойно, ничуть меня не смущаясь, сложила руки на груди и спокойно сказала:

– Выйди. Не позорься. Князь ведь, а ведешь себя как мальчишка беспризорный.

От меня не укрылась, как девушка болезненно поморщилась и дернула левым плечом. Укус распухал на глазах и нехорошо наливался черно – бордовым цветом. Действовать нужно было быстро.

– Позволь, я залижу укус.

Я приблизился к Миле на шаг, она отступила на два и уперлась в лавку. В темных глазах ее разлился самый настоящий ужас.

– Ну, уж нет! Что – что, а лизать себя, я точно не позволю! – шаманка старалась говорить спокойно, но дрожь в голосе выдавала ее с головой.

– Если укус сделан без согласия самки, там может быть яд, подавляющий волю, – поспешил пояснить я.

– Ах, я еще и самка! – от возмущения девушка, кажется, готова была в меня плюнуть.

– Наша вторая сущность Волчья, Мила. На половину мы животные, нравится тебе это или нет.

– Ваша! Но не моя! – закричала Мила злясь. – О Всевышний! Да лучше бы служитель Новопришедшего меня на костре спалил!  Знала бы, куда попаду, клянусь, не убегала бы!

– Тебя хотели сжечь? – услышанное прозвучало настолько дико, что мне показалось, что я ослышался. – За что?

– В нашем мире сейчас происходит смена эпох и богов. Служение новому, я не приняла. Точнее, ложиться под служителя Новопришедшего не возжелала. Как не имею его, и сейчас, ложиться под кого-нибудь из вас.

– Светозар к тебе больше не прикоснется. Обещаю. Так же, как и никто! Никто кроме меня. Запомни! Любого, кто подойдет, на куски растерзаю.

– Это хорошо, плохо то, что я и тебя не хочу князь. Уж прости ты меня привередливую, – в голосе девушки звучала явная насмешка над моей самоуверенностью.

– Хочешь, – уверенно заявил я. – Тебя возбудил даже тот невинный, легкий поцелуй. Мой зверь точно это уловил! Его нюх не обманешь. А об ощущениях, что идут за более смелыми ласками и что такое истинное наслаждение, ты пока еще и понятия не имеешь, но уверяю – тебе понравится.

Глава 14

Сердце колотилось как бешеное. Даже дышать было больно. От нервного напряжения я вся дрожала. А он не сводил с меня своих пронзительных, темно-синих глаз, полных хищного желания сожрать меня здесь и сейчас.

Я была почти уверена, что сейчас эмоциями князя руководит волкодлак. Ну не могут люди смотреть столь зверски.

Князь подошёл неспешно с уверенностью матерого, лютого волка и замер. Очевидно, перед решающим броском.

О, Творец единый и всемилостивый! Ему же сейчас не что не помешает взять меня прямо здесь! Прямо вот на этой лавке!

Очень быстро и жестко. По-звериному.

– Я не хочу так! – закричала в отчаянье и влепила князю пощечину. Вернее, замахнулась, чтобы ее влепить, но моя рука была жестко перехвачена, я вскрикнула от боли, а следом, от того, что меня опрокинули на лавку спиной.

– Не смей! Не прикасайся! Не хочу!! – заорала во все горло в отчаяние. Затрепыхалась, пытаясь, освободится, да где там. Этот кабан крепко-накрепко схватил меня за руки и придавил мое довольно хрупкое тело, своей огромной тушей. – Пусти!!

– Да не ори ты! Дуреха! – прошипел князь, схватил меня за горло, повернул голову влево и удерживая  так, действительно принялся вылизывать место укуса.

Рану сразу жутко защипало и я, вздрогнув всем телом, замерла, шокированная происходящим.

Со мной никогда прежде не происходило ничего подобного. В смысле, меня впервые столь откровенно касался мужчина.

Хотя он даже и не касался, он лежал на мне и вылизывал мою укушенную его же братом шею!

О, Творец Всевышний! И чем только я могла тебя так прогневить? – сжавшись от омерзения и страха, я плаксиво хныкнула. Очень уж щипало рану, и это стало последней каплей в чаше моего терпения на сегодня.

 А еще, я очень боялась, что на вылизывание шеи князь не остановится. Это действо только распалит его внутренний огонь ко мне, если я хоть что-то понимаю в мужчинах.

Он уже возбужден! Богумир прижимался ко мне очень плотно, и я прекрасно чувствовала, как наливаются силой его  органы.

К горлу подкатил огромный ком горечи. Глаза зажгло от слез.

За что? Милостивые боги! За что?

Какой же он тяжелый, горячий и большой! Он же меня просто раздавит и изнутри разорвет!

Ко мне уже не раз по пьяни и не только, прижимались возбужденные мужики. Так вот их причиндалы, в сравнение с князевскими  вообще не шли.

Бедные его женщины! Как же они выносили свои первые ночи с ним?

Об устройстве тела, как мужского, так и женского, живя со знахаркой, я знала хорошо и даже весьма подробно и тонко. Знала, что если мужчина достаточно чуток, умел и нежен, то женщине и в первый раз может быть хорошо, но Богумир, хоть убейте, не производил на меня впечатление чуткого и заботливого любовника.

Он князь, владыка, берет, что хочет и кого хочет и плевать ему на чье-то несогласие.

Вот и сейчас, не смотря на все мое сопротивление, он прикасался и прикасался. Медленно и тягуче проводил языком от низа раны до верха, от низа и до верха. Неспешно. Словно ему нравилось так пробовать меня на вкус.

Я была напряжена до предела, до немыслимой боли в каждой мышце.   Замерла в ожидание ужасного, неизбежного. Я чувствовала, как невероятно быстро бьется сердце князя, чувствовала, как обжигает меня его дыхание с ароматом смородины и мяты.

Вспомнился наш утренний поцелуй. Даже его князь бессовестно украл! А я так мечтала, что сама однажды подарю его любимому. Он бы долго его добивался, а я бы не позволяла, а однажды, за что-нибудь этакое, обязательно подарила бы. А он бы воспринял это как самую высокую награду. А этот гад, просто взял и украл его! И мечту мою тоже украл!

За мечту было обиднее всего.

Я задышала глубже, чтобы справиться с накрывшей яростью и только тут заметила, что жжение-то уменьшилось. Почти прошло, а горло мое князь больше не сдавливает, а просто поглаживает. Продолжая нежно вылизывать место укуса.

Нежно?

Да! Именно нежно.

От этого понимания по спине моей пробежали мурашки, а следом по телу прошла волна расслабляющего жара.

Да что ж это со мной такое происходит то, а? Что ж за напасть то такая!

А князь все лижет и лижет нежную кожу шеи, ставшую от его прикосновений просто невероятно чувствительной. По всему моему телу разбегались стыдливые мурашки, сливаясь в тугой ком в самом низу моего тела. Я невольно задышала глубже, и вдруг почувствовала, как затвердели мои соски. Меня опалило жаром стыда, но от очередного нежного прикосновения его языка из моего горла вырвался сладкий стон. Который, совершенно точно меня шокировал больше, чем князя.

Отзываясь на мой стон, его уд тут же окаменел и уперся мне как раз в упрямо сведенные ноги.

Я вздрогнула и, всхлипнув, снова сжала ладони в кулаки, почти смирившись с участью быть поруганной здесь и сейчас. Но князь вдруг подскочил с меня словно ужаленный. Или резко проснувшийся от ужасного кошмара. Резко развернулся и не ушел, а выбежал из бани как ошпаренный, даже не оборачиваясь.

Я быстро села, и сама не знаю зачем, принялась нервно поправлять волосы. Бедное мое сердечко, так бухало о ребра, что мне стало больно дышать, и чтобы хоть как-то прийти в себя, я, не думая опрокинула на себя целое ведерко с ледяной водой.

Отчаянно взвизгнув, принялась отплевываться и протирать глаза и только потом увидела перед собой довольно улыбающуюся Лушу. Аж интересно стало, чему это так довольно старая улыбается.

– Вот и поладили уже, я смотрю,  – пропела она ласково. – Ни так все и страшно. Верно?

– Ничего мы не ладили!  – буркнула, покраснев и отвернувшись начала мыть волосы.

Луша подошла, бесцеремонно подняла мне волосы с левой стороны и уставилась на место укуса. Провела рукой по абсолютно гладкой коже.

– Все хорошо. Все зажило и следа не осталось, – довольно заявила она. – Теперь ты в безопасности.

– А то, что было бы? – спросила, содрогаясь от ужаса.

– К вечеру, от яда потеряла бы волю и пришла б к Светозару сама, повинуясь зову, ну а утром бы за свадебный пир сели. В самом хорошем для тебя раскладе.

– Богумир Светозара убьет теперь?  – спросила невольно содрогнувшись.

– А тебе, что? Печаль с того будет? – недобро прищурилась женщина.

– Нет, но нет и горя хуже, когда брат брата убивает.

– Этот брат, прекрасно знал, чем рискует, идя против слова старшего брата и своего князя. Не думай о том! И себя винить не вздумай.  Не в тебе суть дела.

Глава 15

Луша очень быстро закончила меня мыть, а из бани до терема, нас провожала внушительная охрана из пяти весьма крепких молодцов.

– Не дергайся, девка. Для твоей же безопасности они! – тихо шепнула Луша.

Но я и рада была, если честно, еще раз встречаться со Светозаром не хотелось.

– До свадьбы будешь жить со мной, – сообщила Луша и я едва зубами не скрипнула от раздражения.

Хоть я еще толком и не думала о побеге, у меня уже отобрали все возможности для этого. Я здесь под ежесекундным наблюдением теперь.

Срочно нужно искать союзников, кто поможет сбежать и укрыться, где-нибудь подальше от княжеского терема. А лучше и вовсе в другом княжестве, не на территории волкодлаков. Но как уже сказал Ярогон, всем здесь дорога жизнь и вряд ли кто-то пойдет на предательство князя, ради незнакомой чужачки. Значит, нужно, хорошо подготовиться и действовать одной.

– Садись к огню, суши волосы, – приказала Луша, едва мы вошли в ее довольно просторную и уютную комнатку, в крыле для челяди. –  Сейчас тебе принесут поесть. Первые задания у вас будут загадки, на сообразительность и смекалку. Мне хоть и велено тебе ответы сказать, но я не стану. Вижу, что ты и сама все знаешь. Справишься, там не сложно.

– А насколько нужно ответить неправильно, чтобы выбыть? – спросила, располагаясь у жарко натопленной печки.  Ей-богу, само собой с языка сорвалось.

– На три. Но из терема то тебя все равно не выпустят, – усмехнулась Луша. – Не хочешь жить княжной в почете да уважение, станешь полюбовницей презренной. Не ясно разве тебе то? Выбор за тобой.

Бежать! Однозначно бежать! – решила молча.

– Сколько всего будет заданий?

– Двенадцать. Рассчитаны на две седьмицы. А через  три дня после завершения отбора, будет играться свадьба.

Услышанное, меня несказанно обрадовало, есть еще время все продумать и осуществить, не торопясь и не вызывая подозрений.

– А сколько всего девиц в отборе участвует?

– Шестнадцать.

– Из каких родов невесты?

– По нашему обычаю, из разных. Есть дочери купцов, воевод, волхвов, лекарей, кузнецов, счетоводов и пахарей. Ну, да не важно, на сей раз, победительницы известны.

– И участницам тоже?

Думаю, да. Слухами земля полнится, как говорится, хотя, больше, чем уверена, что в глубине души, каждая всё равно мечтает князя заинтересовать, что вполне естественно для молодых девиц.

– А Софья будет знать, что она теперь не единственная фаворитка?

– Не знаю. От воли князя зависит. Я бы на его месте, ничего ей не говорила пока.

– Почему?

– Горделивая  она больно. Везде и всюду всех превзойти пытается. Лучшей быть. И вряд ли смириться с еще одной претенденткой на ложе князя. И что-нибудь, да и выкинет против тебя обязательно. Иначе, не Лукерьей меня звать. Хотя если что и выкинет, тебе же лучше будет.

– Это, с какого бока?

– А с такого, что ее своевольства князь не потерпит. И претенденткой ты одна останешься.

– Да мне все равно, я не ревнива! – сказала, а у самой на душе тут же потяжелело от чего-то.

– Это пока. Поверь старой женщине. Пока, ты еще ласки, мужской не изведала, да сердцем к нему не прикипела, а как случится такое, так и с души воротить начнет, как представишь, что его руки да губы, так же нежно как тебя и другую ласкают. Те же слава, что и тебе, он ей сейчас шепчет. Любимая, сладкая, лучшая. Свет очей моих.

Женщина говорила с такой болью в сердце, что сразу стало понятно, что она знает, о чем говорит. Неужели тоже была второй женой или наложницей? А может, просто безответно любила? Интересно кого? Уж не старого ли князя?

От слов Лукерьи мне стало очень больно и безумно жаль еще неведомую мне Софью и с отбора захотелось смыться раза в три сильнее. Я-то князя еще не люблю, напротив – призираю и то не хочу быть второй, а про нее, влюбленную и говорить нечего.

– Говорят, ты с богиней темного мира сговорилась, чтоб она княжну не мучила? – перевела разговор Лукерья.

– Она и не мучила. Девочка просто чувствует мучения человеческой части отца   в эти дни, а наша Марушка покровительствует маленьким девочкам, защищает их в свое время от всякого лиха. А может и руки мои помогли, точно не знаю, но сила в вашем мире идет хорошо, намного лучше, чем в нашем.

– А еще говорят, что ты в любовницах у верховного сайгура ходишь. Демона то есть. От него и сила у тебя великая, – продолжала доносить сплетни женщина.

От ее слов мне аж нехорошо сделалось. Похоже, не сладко мне здесь придется. Ой, не сладко.

– Это та скрюченная бабка, что рядом с княжной была, измыслила такое?

– Она, родимая!  И все это с радостью уж подхватили и приумножили. Так что ни на шаг от меня и охраны! Понятно?

Понятно.

Из груди невольно вырвался тяжкий вздох. Кольцо вокруг меня сжималось все плотнее, грозя и во все петлей на шее затянуться.

– Не кручинься, девка!  – ободрила Луша. – Нос по ветру держи, да на богов за долю не легкую, не ропщи.

В комнатку постучали, это прислужницы принесли мне еду, платье и обувь.

Я заметила, что совсем еще юные девчушки стараются даже не смотреть в мою сторону. Оно и к лучшему, наверное. Должно быть и Софье обо мне уже доложили, в ключе “колдунья, проклятая князя твоего поди уж, приворожила и тебя извести хочет”, И мне теперь следует быть очень аккуратной и внимательной во всем.

С чего бы я начала действовать на ее месте?

Пожалуй, подослала бы своих служанок поглазеть на меня, да ей все потом рассказать. Но эти на меня не смотрели. Значит, точно не от нее.

Мне принесли кабачковые оладьи со сметаной и крепкий отвар лесной розы с медом. Все пахло настолько вкусно, что желудок мой тут же отозвался неприлично громким урчанием.

– Ешь, но не торопясь. Никогда теперь не забывай, что ты княжна, и чтобы не случилось, ты должна сохранять достоинство и самообладание. Чтобы не случилось! Запомни! – наставляла Лукерья.

– Даже если я и стану княжной, то всю официально приёмно дипломатическую часть, я оставлю Софье. Что-то мне подсказывает, что ей это нужнее.

– То только князю решать, какая из жен, за что отвечать будет и где, и когда его сопровождать станет. И спорить с ним ты не вздумай! Если хоть немного ума имеешь! Врагов тебе здесь и без князя хватит.

Глава 16

Я всегда ходила только в простых хлопковых сорочках с поясом да вышивкой. А тут сорочку принесли шелковую, нежную, а поверх нее зеленый, бархатный кафтан, серебром расшитый. Красиво и неслыханно богато для меня.

– Не слишком дорого одета? – спросила с опаской.

– Мой брат бедным не был и наследство у тебя весьма достойное, даже по княжеским меркам, – сообщила Луша, поправляя туго заплетенную ею же косу.

– Спину держи прямо, смотри на всех спокойно, улыбайся сдержанно, – наставляла женщина. – Идем, опаздывать нельзя.

Луша довольно быстро вела меня по коридорам терема, пока я безуспешно пыталась унять дрожь, что охватила вдруг все мое тело.

– Не трясись ты так! Того гляди, зубами застучишь! – недовольно буркнула провожатая, когда мы наконец остановились возле нужных дверей.

Легко ей говорить! А меня вдруг и правда, накрыло неизбежностью замужества. Хоть волком вой!

Женщина кивнула страже, и они распахнули пред нами двери в просторную светлицу. Там, возле окон, в ровный ряд, уже стояли девушки, ожидающие князя.

– Становись с краешку, – шепнула Луша, указав рукой на левый край ряда.

Я и встала. Рядом с очень высокой и худой девушкой в темно-синем сарафане.

Я старалась ни на кого не пялится пока шла, а вот на меня смотрели во все глаза и тут же, словно шелест ветра полетели шепотки;

– Это еще кто? Кто это? Черная! Ой! Черная, смотрите! Как ворона.

Ага! А вы белые как снег и худющие как жерди, но я ж об этом молча думаю!

– Ну ка тихо, девушки! – прикрикнула Луша. – Князь с секунды на секунду подойдет!

Словно кто услышал ее слова. Двери тут же распахнулись и глашатай, громко стукнув массивным посохом, что сжимал в  правой руке, объявил;

– Князь нашей великой и прекрасной Славгории. Его светлость Богумир триславный! Сын Князя Ярослава Великого.

С триславного, я невольно хохотнула. Ох уж мужики! Ну, никак мы без возвеличивания себя не можем. Хотя может он и действительно чем-то трижды прославился. Трех волкодлаков убил, например.

Богумир вошёл в горницу с высоко поднятой головой. Едва заметно улыбаясь.

– Вот князь, батюшка, отобрали для тебя самых красивых, самых здоровых, самых воспитанных и умных дев. А ты уж сам реши, которую из них своей княгиней сделать, – с заискивающей улыбкой затараторил полный мужик, что вошёл вместе с ним. В красном кафтане с золотыми наплечниками он напоминал мне Федота. Петуха с нашего небольшого подворья. – Ты подойди поближе! Рассмотри получше. Может какая и с разу с лица не приглянется.

Князь и правда подошёл ближе и ненадолго замирал возле каждой претендентки, медленно прохаживаясь по ряду.

 Девушка, стоящая рядом со мной, даже испуганно охнула и заломила руки, понимая, что следующая, возле кого ненадолго замрет князь. А когда он таки встал напротив нее, и вовсе забыла, как дышать и напряглась как струна на скрипке.

Когда Богумир замер напротив меня, я не опустила глаз и не залилась румянцем смущения как другие. Напротив, я смотрела Богумиру прямо в глаза, всем своим видом давая понять, насколько я не рада находиться здесь.

А он смотрел на меня с такой же легкой улыбкой, с какой смотрел и на всех претенденток.

– Не ревнуй, красавица! Ты бриллиант средь них, сама знаешь!

Услышав  насмешливый голос князя в своей голове, я аж подпрыгнула на месте.

Это еще, что такое?! Какого лешего?!

Но князь уже отвернулся и сообщил своим приближенным и нам:

– По внешности здесь выбрать невозможно. Каждая из них прекрасна по-своему, как природный бриллиант и хоть сейчас княжеского престола достойна. Мне б знать, которая мудрейшая из них.

– Что ж, можно и мудрейшую найти! – добродушно кивнул все тот же толстяк и подошёл к нам ближе. – Каждой из вас, девы, по очереди вопросы задаваться будут, на смекалку, на находчивость, на память и на знание традиций, земель наших. Те, что трижды ответят неверно, с отбора выбудут.

– А те, что быстрей других ответят, что получат? – бойко поинтересовался кто-то с середины ряда.

Неужели та самая Софья?

– Соты, медовые к чаю, устроят тебя красавица? – с добрым смехом спросил князь.

– Из ваших рук, мне все благословенным медом станет, государь, – так же бойко продолжала отважная участница.

Если это не Софья, то я ее прям, всей душой уважаю уже. Решиться с первых же минут отбора обратить на себя внимание князя, не каждая отважится.

Главное здесь, грань приличия не перейти и на первых же этапах не слететь, чтоб посмешищем не стать.

– Как зовут тебя, красавица? – поинтересовался Богумир подойдя к девушке.

– Верена я, государь. Дочь купца Соложского, Тихона, – отвечала девушка с поклоном, чуть выйдя из ряда.

– Лично поднести тебе их, не смогу Верен, ты уж прости. Но такова княжеская доля, что нет у князей четкого распорядка дня, дела к себе зовут и днем, и вечером, и ночью иногда. И собираясь, стать моей женой, ты должна это понимать, и не обижаться. Проявлять терпение, к моим порой долгим отсутствиям и неожиданным уходам, в самый не подходящий момент.

– И в мыслях обижаться не было, мой князь! В часы и дни твоего отсутствия, я лишь молиться о тебе без устали стану.  Уже молюсь, мой государь!

– Верю, красавица. Встань на место, – ласково попросил князь.

В его тоне, как мне показалось, было больше отцовской заботы, а быть может, он тоже проникся смелостью девушки, но в том, что у нее теперь за спиной крылья выросли, можно было не сомневаться.

Похоже эта участница точно не в курсе, что отбор почти не настоящий.

– Все, кроме первой справа участницы, выходите в следующую горницу и ждите, когда вас пригласят! – объявила Луша.

Я первой вышла в открывшуюся напротив дверь и устроилась в самом углу новой горницы, чтобы иметь возможность видеть всех участниц. У всех девушек были светлые волосы разных оттенков и глаза в разных градациях голубого и синего. Все они казались сестрицами, что одной матерью рождены. Я и правда на них не похожа, совсем не похожа. Чужачкой здесь буду до конца дней своих.

– Какая ты смелая! – восхитилась девушка, что стояла рядом со мной, обращаясь к невысокой девушке, чьи пышные, кудрявые волосы отливали белым золотом, а маленькое, кругленькое личико было хорошеньким как у фарфоровой куколки, что отливают самые иск устные мастера. – Я-то, от одного его взгляда чувств едва не лишилась! Силищей и мощью от него веет, прям как от зверя лесного.

– А заметили какой он добрый?  – восхитилась та, чьи светлые волосы слегка рыжиной отливали, а носик был чуть длинноват. – Ведь мог бы и прогневится, и отругать, что голос подала без спросу, а нет же. Учтив и ласков был.

– И очень зря! – громко заявила высокая, пышногрудая блондинка, державшая поистине королевскую осанку. – Своиволье требует своевременной осады, а то представьте: победит она, князь возьмет ее на встречу с послами чужеземными, а она возьми да рот открой не вовремя, со своими дерзостями. Мало того, что князя опозорит, так с ее языком и до войны не далеко будет.

В том, что эта девица и есть та самая фаворитка Софья, сомнений у меня не было. В ней не то, что раздражение, в ней ярость кипела сейчас самая настоящая. Я очень хорошо чувствовала исходящие от нее вибрации.  Дали б ей сейчас в руки лопату, она бы не задумываясь, стукнула бедняжку ею по затылку и без единой капли жалости, закапала бы ее под ближайшим деревом.

Однако девушка не растерялась, встала напротив Софьи и с поклоном отвечала ей:

– Поверьте мне, Милая Софья, я прекрасно знаю, кому, что и когда мне следует говорить.

– Ты знаешь, кто я? – от удивления Софья даже заморгала растерянно.

– Знаю. – ответила Верена слишком многозначительно, давая Софье понять, что знает и  о непозволительной пока что связи с князем.

Софья встала и, подойдя к сопернице очень близко, угрожающе склонилась над ней и прошептала так тихо, что я прочла лишь по губам:

– Ну, тогда и не стой на моем пути, девочка, прекрасно ведь знаешь, что шансов у тебя нет.

– А это еще не известно. Князь ведь может и две, и три жены взять. Законами наших богов и предков это допускается. И не надо меня сейчас предупреждать, быть осторожной, что, мол, и шею свернуть случайно можно. У тебя она тоже не железная. Не забывай.

Я готова была аплодировать маленькой и отважной прелестнице стоя. Когда увидела, как резко побледнела и растерялась заносчивая Софья.

Отбор, из номинального, только что стал настоящим, и я буду молить всех богов, о том, чтобы Верена заинтересовала князя, а ее запах понравился волкодлаку больше моего.

Глава 17

После разговора Верены и Софьи все девушки разом притихли и не решались больше разговаривать.

Бедную Софью, внутренне аж трепало от бешенства. Она невольно прикусывала щеки и подергивала плечами, сама того не замечая.  Не привыкла видать фаворитка, что встают на ее пути. А вот Верена сдержанно улыбалась, чувствуя себя победительницей в схватке.

Девушек, прошедших или не прошедших испытание, мы не видели. Очевидно, они выходили через другие двери, чтобы не проболтаться нам о вопросах, что будут задаваться, поэтому отвлечься нам было не на что и не на кого.

Девушек приглашали раз в пятнадцать, двадцать минут и мы больше часа сидели в тягостном молчание. У меня от чужого и собственного напряжения, уже жутко болела спина, и невероятной тяжестью налилась голова. Всеобщие не благие эмоции, давили на меня словно земля в могиле.

Уже хотелось встать и закричать: да чего вы все так боитесь и волнуетесь? Не съесть вас князь, а его приближенные тем более! Единственная, кому реально стоит чего-то здесь бояться, это я!

Первой не выдержала тягостного молчания, как ни странно, сама Софья:

– А ты откуда здесь взялась, недоразумение чернявое? – обратилась она ко мне, даже не стараясь скрыть призрения.

– А я племянница вашей Луши, из Положских земель. Пришла на отбор, да к тетке на постой, – ответила спокойно и доброжелательно.

– Все ясно! Одна ведьма другую привела, – сказала, будто плюнула.

– Мы не ведьмы. Не сложилась у нас пока, что с этим званием, – ответила так же спокойно.

– Что, сайгуров плохо ублажали?

Тон Фаворитки так и сочился ядом. Невольно подумалось, что, если кто князя до войны и доведет своим языком, так это точно она, родимая.

– Не поверишь – мы их даже в глаза не видели ни разу. Единственное, что у меня от матери есть – это сила руками лечить немного. У тебя вот вижу, шея болит сейчас, нерв от напряжения защемило.

– Ага, защемило, – усмехнулась Верена, – от злобы и страха, что князь насчет нее передумать теперь может. Вон ведь, сколько нас красавиц. Каждая ничем ее не хуже.

Софью прямо дергало от недовольства, но она сдержалась и ответила уверенно и ровно:

– Вы все, всего лишь мимолётный ветерок для него. Дунули, и нет вас больше. Я же, солнце его, что всегда над ним светит.

Тут открылись двери, приглашали следующую претендентку для прохождения испытания, и Софья с непередаваемым достоинством встала и вышла.

 Я подумала, что сейчас пропущу еще одну и пойду следом. Без Софьи в помещение сразу стало заметно легче, но я слишком устала. Хотелось просто лечь на лавку, подложить под голову мешок с соломой, укрыться вязаным пледом и поспать хоть пару часов. Ночь ведь опять придется провести без сна, у ложа княжны.

– Слава Творцу триединому, вышла! – громко выдохнула Верена, когда двери за Софьей закрылись. – Аж дышать легче стало, ей-ей. Как же непросто нам с ней будет.

– Ты, что всерьез рассчитываешь на победу? – спросила девушка с необычными, практически белыми, серебристыми волосами.

– Я не рассчитываю, я знаю, что останусь здесь и не только я, – с загадочной улыбкой сообщила Верена.

– А кто еще? Кто? Кто? – закудахтали девушки.

– Но Верена молчала, лишь незаметно, но многозначительно кивнула мне. И сердце мое замерло на миг, и сорвалось в пропасть вместе с разбившимися надеждами.

Трое! Нас будет трое!

О, боги!

А волкодлак его от самолюбия и гордости не лопнет? Насколько я знаю, у волков одна волчица на всю жизнь. Одна!

Впрочем, волкодлак, это совсем не благородный волк. Совсем не благородный.

К горлу подкатила тяжесть и резко разболелась голова. Точно пойду следующей, чтобы закончить этот тяжелый день поскорее.

– А ты, правда, лечить умеешь? – поинтересовалась пышечка с пшеничными волосами. – Живот сводит сил нет. Боюсь, что перед князем в три погибели согнусь.

– Ела с утра?

– Нет, от волнения и кусок в горло не лезет.

– Ну, так поешь. Здесь никакие руки не помогут.

У стены стоял длинный стол с фруктами, выпечкой и напитками, но все девушки, отчего-то даже и не думали к нему подходить. Я подошла и кинула пышечке самое румяное яблоко, а сама угостилась персиками в меду.

Глядя на нас, к трапезе присоединились и другие девушки. Кроме одной. Той самой, очень высокой, возле которой я стояла в ряду. Она подошла к двери, готовясь следующей пройти испытание.

– Меня Милослава зовут, а тебя как? – поинтересовалась, сама не знаю зачем.

– Леона, – ответила девушка с испуганной улыбкой.

– Удачи тебе, Леона.

– И тебе, – кивнула девушка и вышла в как раз открывшиеся двери.

– Я Злата. Я Светозара. Ярина. Хельга. Мирана, – начали представляться осмелевшие девушки.

– Я Милослава, – кивнула я, в свою очередь.

– А у вас в Положье все такие чернявые? – полюбопытствовала пышечка Ярина.

– Разные встречаются.

– А каким богам вы поклоняетесь?

– Никому не поклоняемся, но ко всем уважительны.

– А Морожка там растет?

– Растет. Куда ж без нее.

– Ой, до морожки ли сейчас, девочки!  – отмахнулась нервничавшая Мирана. – Кто следующей пойдет?

– Я, – кивнула дожовывая сладкий финик.

– Тогда, я следом. Устала уже ждать. И вообще, понятно же, что сам отбор никакого смысла не имеет. Софья победит. Она уже победительницей держится, потому что, наверняка давно уже и ложе с князем делит. Отбор – это просто традиция, – пышечка заметно приуныла, осознав реальность.

– Да, делит. Но это ничего не значит. Наследников она ему не родит, – уверенно заявила Верена

– Откуда ты все знаешь? – спросила с искренним интересом. – Ты провидица?

– Не могу себя назвать провидицей, но иногда я вижу вещие сны. За неделю до прибытия сюда, я как раз такой видела.

– А как ты понимаешь, какой сон вещий, а какой нет?

– В вещем, чувствуешь себя по-другому, так словно не спишь я бодрствуешь уже. Не перепутаешь по ощущениям ни с чем.

– И что же ты в этом сне видела? Что там было? Расскажи! – оживились девушки.

– Сказать могу только одно: Ярине нужно лучше пережевывать яблоки, – с серьезным видом заявила загадочная участница, глядя на то, как пышечка откусывает довольно большой кусок от яблока.

– Ну тебя! – добродушно рассмеялась толстушка, махнув рукой, а я вышла в открывшееся двери, с очень нехорошим ощущением, неминуемой беды.

Это ощущение неминуемой угрозы, с самого рождения являлось частью моего дара и увы еще ни разу меня не подвело.

Оно всегда появлялось резко и неожиданно, ровно как сейчас и повелевало быть наготове к самому худшему.

С этой готовностью, я и вошла в горницу к князю.

Глава 18

– Да что ж вы сегодня все испуганные такие, а? – тяжко вздохнул тот самый мужик в красном кафтане. – Не бойтесь. Никто вас здесь не съест и к жрицу на венчание, прямо сейчас вас тоже никто не потащит. Просто расскажите немного о себе. Перечислите роды со стороны отца и матери, до шестого колена включительно. Можно и далее, если знаете.

И на удивление, я перечислила легко и без запинки, до девятого включительно, как и обещала Луша. Язык мой сам выговаривал эти незнакомые мне прежде имена. И то, чем мои предки себе на жизнь промышляли, я тоже, оказывается отлично знала, хоть об этом Луша и не говорила.

И страх с которым я сюда вошла, тоже вдруг отступил. Сдаётся мне, не без помощи Луши, которая не сводила с меня своих темных, внимательных глаз. Я смотрела только на мужчину в красном кафтане, но ее тёплый взгляд чувствовала прекрасно.