Текст книги "Отбор невест для проклятого князя (СИ)"
Автор книги: Елена Истомина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 12 страниц)
– А вот это, мы обязательно выясним рано или поздно, обещаю. Когда я пришёл к нему спрашивать, как он посмел оболгать Ярогона и не он ли помог отравить Раду, ты не поверишь, он даже не отрицал! Просто стоял и молчал. Я запер его в подземелье, но он и оттуда на тебя напал.
– Сколько ему лет?
– Не знаю, когда я был маленьким, он уже был таким как сейчас, отец, ему очень доверял. Он всегда оберегал и меня, наравне с Ярогоном, был наставником в детстве и отрочестве, я и подумать не мог, что он может поднять руку на мою любимую. Доверял во всем.
Он словно берег тебя для меня, – подумала, но не сказала.
Весь оставшийся день, я провела в комнате Луши, вышивая свадебный рушник уже с настоящим вдохновением и радостью, улыбка не сходила с губ. Хотя, я была все еще зла на Богумира за пережитое этой ночью, хоть и понимала, что он во всем поступил правильно. Все просчитал на несколько ходов, чтобы с одного выстрела убить сразу нескольких зайцев, так, наверное, и должно поступать настоящему правителю.
– Больше всех, мне Ратибора жаль, – вздохнула Луша. – И без дочерей, и без невесты остался, и даже к внучке теперь приезжать не посмеет.
– Будем ее отправлять к нему с нянюшками.
– Его последняя жена была как раз няней девочки, но умерла, как и все его жены, не сумев разродиться крупным младенцем. Теперь всех наших девок к Ратибору и княжеским приказом не угонишь, зная его любовь к молодой красоте.
– Ну, ты сопровождай тогда. Ты-то точно разродишься, если что...
– Я?? Ах, ты козявка чернявая! – Лукерья принялась стегать меня полотенцем, которым вытирала вымытые руки. Не забалуешь у нее. – Мне вон, скоро только и дел будет, что успевать за вашей малышней присматривать! Как нарожаете с рыжей в два подряда! Только успевай пеленки настирывать.
– У нас с Богумиром не будет детей, – тяжко вздохнула я.
– Почему это? – Поразилась Луша.
– Я ведь, как выяснилось, на половину дракон, а он волк. Не сочетается. Как дед сказал.
– Глупости крылатый сказал! Если б это было так, то волк Богумира не за чтобы тебя не выбрал. Истинные пары волков формируются просто: волк от природы наделен способностью, по запаху находить самую лучшую самку для зачатия и вынашивания своих волчат. Отсюда у мужчин и такое безумное стремление взять нас поскорее и потом как можно чаще. Будь готова кстати. И старайся отказывать как можно меньше, а то жутко злыми становятся. Все природные инстинкты, если б ты не пахла самкой, способной родить волчат, волк бы тебя и не заметил. Поверь мне. И даже в голову грусть не бери по этому поводу. Если, конечно, дед твой не колданул чего, по этому поводу, из вредности.
– Этот может и из вредности, – подметила с грустью.
В комнату постучали, Луша открыла и впустила в комнату высокую, черноволосую женщину, с острым подбородком и тонкими губами.
Жена посла подходила ко мне очень медленно и величественно, словно огромный корабль, плывущий по волнам. Я встала и замерла, не зная, что делать.
Была уверена, что, подойдя ближе, бабушка просто плюнет мне в лицо, высказав все призрение к тому, что я, недоразумение этакое, посмела остаться с блохастым волком, и столь же величественно удалиться.
Глава 49
Женщина смотрела на меня сначала, как мне показалось с призрением, потом с интересом, а потом на ее глазах вдруг появились слезы. Она порывалась, что-то сказать, то поднимала, то опускала голову, губы ее дрожали, но ни слова из себя так и не смогла выдавить. Словно на ее горле были сдавливающие тиски, мешающие говорить. В конце концов драконица резко развернулась и вышла не оборачиваясь.
А я, почувствовала себя совершенно обессиленной и, упав на тахту, просто разревелась в голос.
Напряжение, что принесла с собой драконица, переполнило чашу эмоций и терпения.
– Да чтоб провалилась эта ваша драконья гордость, в самое пекло! – Луша села рядом и обняла. – Поплачь, хорошая, поплачь! Отпусти и выбрось. Это не ты им не нужна, а они тебе. Здесь твой дом. Здесь твоя семья и все у тебя будет хорошо и дети, и внуки, и правнуки, руки целовать будут.
Самозабвенно рыдая, я даже и не заметила, как руки Лукерьи сменились на руки Богумира. Он посидел немного со мной, затем взял на руки и отнес в свои покои. Мне даже не хотелось спорить, прижавшись к его сильному, горячему телу, я пригрелась и тихонько всхлипывала.
Сейчас меньше всего на свете, я хотела бы лишиться еще и его тепла.
Богумир сел со мной на руках на свое ложе и начал покачивать меня как ребенка, мурлыча что-то напевное, протяжное.
Под это его успокаивающее мурлыканье глаза мои и сомкнулись. А когда я их открыла, то обнаружила себя на груди у спящего князя. Он крепко прижимал меня к себе одной рукой, и мне было очень тепло. Даже жарко, но это конечно больше от того, что мы, хвала Всевышнему, оба были в одежде.
Сначала хотела тихонечко встать и уйти, но подумала, что не вынесу осуждающего взгляда стражников и встречной челяди. Им не докажешь ведь, что ничего не было. Уж лучше выйти утром с гордо поднятой головой.
Расслабившись, улеглась поудобнее и прикрыла глаза. Как же все же хорошо лежать в надежных и горячих объятиях.
А ведь еще совсем недавно, я готова была убежать от него даже в абсолютную неизвестность, а теперь, разморенной его теплом, мне лень даже шевелиться. И даже страшно подумать, какую ужасную ошибку я бы совершила, уйдя к драконам.
Лишь теперь понимаю, что, если бы мое место было у драконов, то к ним бы мне портал и открыли. Здесь мое место. Здесь. Вот на этой горячей и сильной груди.
*********
– Доброе утро, моя радость, – пальцы Богумира нежно гладили мое лицо и губы мои растянулись в сладкой улыбке.
– Доброе, мой князь, – пропела потягиваясь.
– Прости меня, моя радость, – прошептали горячие губы в самое ухо.
– За что?
Я так и подскочила с испугу. Неужели князь все-таки лишнего себе позволил, пока я спала?? Оглядела себя, мы вроде все в тех же одеждах, никаких новых ощущений в теле нет.
– За все, в чем был неправ или недостаточно мягок и нежен. Мне все еще тяжело сдерживать порывы своего зверя, когда ты рядом, но я научусь, обещаю, а каждое наше утро теперь будет начинаться с извинений. На всякий случай, если я в чем-то да был не прав, – с самым серьезным видом пообещал князь.
– Тогда и ты меня прости, мой князь, – взяв руку мужчины, поднесла ее к своим губам и легонько коснулась.
Ждала ответного, нежного поцелуя, но Богумир прикрыл глаза, шумно выдохнул и быстро встал с постели, чем крайне разочаровал меня.
– Вставай, сейчас принесут завтрак, а после, я провожу тебя к Луше, она подготовит тебя к испытанию.
– Что на сей раз уготовано? – спросила нехотя вставая. Судя по тому, что за окнами еще темно, сейчас только часов пять утра.
Рано же, однако княжеское утро настает.
– Общение с народом в благотворительной палате.
– Раздавать еду бедным, выслушивать просьбы?
– Не только выслушивать, запомнить и рассказать мне вечером. И, конечно же, вести себя невозмутимо, как и полагается княгине, несмотря ни на что.
– Я очень постараюсь ничего не забыть.
За завтраком князь кидал на меня такие голодные взгляды, что мне сразу стало понятно, почему он не стал меня целовать на ложе.
Интересно, эту ночь, я тоже проведу у него, или побояться быть со мной рядом? Я, как не странно, уже не боялась, ведь я уже принадлежу ему, и нет разницы, днем раньше, или днем позже, я разделю с ним ложе. Боялась только, что он будет не сдержан в порывах страсти и причинит боль. Но ничего. Я потерплю, а извиняться он уже умеет.
Поймав на себе жгучий взгляд Богумира, вспыхнула словно факел.
О Всевышний! Кажется, я никогда не привыкну к тому, что при нем нужно следить за своими мыслями!
Покраснев как бурак, испуганно вскочила.
– Я пойду, прости!
Быстро поклонилась и хотела выбежать за дверь, но Богумир удержал, схватив за руку.
– Иди ко мне, – произнес хрипло и требовательно.
Я замерла, боясь пошевелиться. Потемневшие от желания глаза князя обжигали так, что хотелось спрятаться от них подальше, но я не могла и шагу сделать, ноги словно к полу приросли.
Он сам подошел ко мне со спины и принялся расстегивать крючки на платье. Заставив мое сердце замедлить ход.
Когда платье скатилось по льняной сорочке, попросил, поднять руки чтобы сдернуть и ее. Я не смогла, дрожа от робости, смущения и страха. Тогда, схватившись руками за ворот, Богумр потянул ткань в разные стороны, и она тут же треснула, и князь скинул ее с моих плеч.
– Доверься мне. Расслабься и позволь себе все новые ощущения. Обещаю, они будут только приятные. Закрой глаза. Не отвлекайся на смущающую тебя картинку. Отдайся ощущениям вся.
Тихий шёпот Богумира заставлял дрожать еще больше. Он водил пальцами по позвоночнику вверх и вниз, разгоняя по моему телу потоки энергии. Потом придвинулся ближе и стал обводить пальцами ореола моих уже напряженных сосков. Было немного щекотно, но безумно приятно. Я закрыла глаза, растворяясь в новых ощущениях. А спустя мгновение я ощутила губы Богумира на животе и задохнулась от смущения. Ведь чтобы целовать меня там, он должен сейчас стоять предо мной на коленях. Смутилась, задышала глубже, а губы сменились на влажный, горячий язык и я вздрогнула от собственного же стона, вырвавшегося из осипшего горла.
Кожа на животе от умелых прикосновений стала невероятно чувствительной. Кончиками пальцев Богумир поглаживал внутреннюю сторону бедер, что тоже было очень приятно. Но когда туда же переместились и губы Богумира, я забыла, как дышать!
Каждое прикосновение мужчины наполняло меня энергией его любви ко мне. Я ощущала весь его трепет, все его желание. Они просто переполняли молодого князя, превращаясь сейчас в жизненную силу для меня.
Всегда думала, что близость это лишь удовольствие для тел, даже и не подозревала, что каждое прикосновение может стать источником жизненной силы. Но тут же пришло понимание, что именно так и бывает, когда тебя не просто хотят, а любят. И каждым своим прикосновением питают своей любовью.
Язык Богумира очень медленно спускался вниз и еще медленнее поднимался вверх, то по одной, то по другой ноге. Все моя кожа стала невероятно чувствительной, я закусывала губы чтобы не стонать, но все равно не сдерживалась, по всему телу мурашками растекалась энергия. А низ набух до невыносимой тяжести. И когда Богумир самым кончиком языка коснулся моей самой чувствительной точки, мне пришлось вцепиться руками в край стола, чтобы не упасть. Настолько ошеломляюще сильные пошли ощущения от прикосновений.
– Не нужно кусать губы. Потом будет больно и не красиво, кричи, если хочется. Позволь и себе и мне насладиться, гордая драконица, – пришла в затуманеннную голову мысль.
И я позволила! Я отзывалась на каждое немилостиво жгучие прикосновение мужчины, до тех пор, пока обессиленная взрывом ощущений в собственном теле, не упала в его сильные руки. Как же хорошо мне было! Как же невероятно. Это настоящий полет, без всяких там драконьих крыльев.
Богумир ласкал меня очень откровенно и в самом потаенном месте, но мне не было ни стыдно, ни противно. На губах моих играла улыбка, сердце радостно трепетало, а лоно сладко пульсировало от первого, чувственного взрыва.
Хорошо. Как же хорошо!
Мужчина аккуратно сел со мной на пол перед горящим камином, положил мою голову себе на колени и нежно гладил пальцами словно котенка.
– Ну и как тебе моя несдержанность? Сильно страшная? – спросил усмехаясь.
– Прости, – уже и самой не верилось, что боялась.
– Не за что. Для девушек нормально бояться первой близости с мужчиной. Это ведь неизведанное. Но ты ведь больше не будешь?
– Не буду, – мое лоно сейчас так приятно пульсировало, тело горело, а на коленях у князя было так тепло, боятся после такого, просто смешно.
– В первый раз, когда войду в тебя, немного больно все же будет, но лишь в первый и лишь немного, обещаю.
– Я готова, – прошептала, переворачиваясь на спину и заглядывая в глаза князя, в которых отражался горящий огонь камина, но мне казалось, что это его собственный. Или его зверя.
– Иди с богом, – улыбнулся Богумир. – Не опоздать сегодня, очень важно.
– Но ты ведь хочешь, а я готова.
– Хочу! Очень хочу! Даже жену не хотел столь безумно. Но, чем дольше жду, тем слаще будешь, моя ягодка. Все будет, как положено, после венчанья и веселого пира, гости сами проводят нас на ложе, а утром мы гордо вынесем им простынь с положенными следами. А пока иди. Иди ради Всевышнего! Умоляю!
Глава 50
Лукерья лично помогла мне помыться, одеться в новое, темно-синее платье и уложить волосы в очень красиво заплетенную косу. Я улыбалась, и она порхала вокруг меня легкой пташкой.
О Всевышний! Сколько же любви в этой женщине! Потеряв всех своих детей в какой-то степени из-за племянников, она сумела не озлобиться на них, а напротив, передала им все свою любовь. Воистину – великая женщина!
– Ты там будешь со мной? – спросила с надеждой.
– Конечно, я всегда теперь буду с тобой, – улыбнулась женщина. – Кому ж я еще здесь нужна то? Знаешь, никто по моим детям не убивался так, как Богумир. Двенадцатилетний мальчик кричал, что запрещает! Что отменяет этот проклятый закон. И приказывал, и просил, и плакал. Не послушал его совет жрецов. Исполнил Марун свой страшный долг. Три месяца мальчишка упрямо не пил и не ел. И утонуть пытался и с гор прыгал. Жить не хотел, виня себя в их смерти. Только кровь волкодлака его от гибели и спасала! Как его не пожалеть было? Мы с Трибором осиротели, так ведь и они сиротками остались рано. Вот и грели мы друг друга, как могли.
Я молча встала и обняла плачущую Лукерью.
– Хороший он. Очень хороший, – вздыхала женщина. – Береги его.
Я, подумав, взяла с собой тот мешочек с золотом, что мне дала за работу Мирослава, решив раздать особо нуждавшимся.
Приехав в дом милосердия, я сначала должна была сварить пшенную кашу с тыквой, нарезать хлеб, намазать маслом и разлить настоянный уже отвар с ромашкой и этим их очень кислым, но приятно пахнущим лимоном. Совершенно ничего сложного.
После полудня, начали приходить люди, в основном вдовы с выводками ребятишек больше трех, поменьше калек, кто без руки, кто без ноги, еще меньше одиноких стариков, и совсем уж мало пьяниц.
Сердце мое возрадовалось, благодатное хозяйство мне достанется. Ой благодатное.
Когда люди расселись за столы, подошла к каждому, раздавая монеты и спрашивая, как их дела, здоровье, не нуждаются ли в чем-нибудь.
– Все хорошо дочка, есть, где покушать вот, да и ладно. Не сложилося с семьей по молодости, гордый, да горячий был. Теперь мытарствую вот, – отвечал с виду совсем древний старик, с длиннющей белой бородой и длинными, скрюченными пальцами.
– На, что живешь то, дедушка?
– Траву рву, солому сушу, девкам да мужикам шляпы плету, да котомки. Да только руки уж не спорые как ране. Не поспеваю много сплести то.
– Держи, батюшка денежку, купи себе рубашку новую. – вложив в сморщенную руку три золотых монетки, пошла дальше.
Мать с пятью детьми осталась совсем одна, когда муж рыбак, утонул. Работали они все на поле, где выращивали помидоры. Даже годовалую крошку не с кем было оставить. И старшие дети тоже работали, а грамоте в вечерней школе учились. Все такие умненькие светленькие, а у матерей в глазах отчаянье. Нужно с этим что-то делать... Попрошу у князя позволения, каждую среду, одиноким матерям здесь, хоть по серебрянику давать. Чай не обеднеет его казна от помощи пяти вдовам.
Когда вложила денежку в руку последнего страждущего, почувствовала на себе чей-то жгучий взгляд, подняла глаза и в самом дальнем углу, в тени, увидела саму себя. Только чуть пополнее и постарше.
Сердце мое подпрыгнуло и забыло, как биться, дыхание замерло, руки задрожали.
Заметив мой взгляд, женщина вздрогнула, смущенно улыбнулась, начертила в воздухе руну благополучия, она же благословление, легким жестом руки отправила ее мне и пошла вперед, но не ко мне, а к двери. Открыла ее и вышла, даже не оглянувшись.
– Мама! – прошептала опомнившись. – Мама! Постой! Мама!! – я бросилась за женщиной на улицу, но там уже никого не было. – Мама! Не уходи! Мама! Я же просто обнять тебя хотела! Мама!
Я бежала, вперед не обращая внимания ни на прохожих, ни на бегущую за мной охрану. Бежала и кричала Мама! Пока не уткнулась в какого-то просто огромного мужчину в форме дружинника князя. Подняв на него глаза, в ужасе отшатнулась назад, узнав в нем одновременно и жреца Маруна и служителя новопришедшего, и даже, на несколько мгновений, в этом существе образ нянюшки проявился.
– Не надо, госпожа, – тихо сказало существо, обняв меня за плечи. – Муж вашей матушки, очень ее любит, и она его полюбила, но он никогда не примет вас. Как прямое проявление ее первой любви и страсти. Но у вас есть я.
Снова жутко знакомая улыбка милой нянюшки.
– Что ты такое?? – выдохнула, холодея от ужаса.
– Хранитель, проводник, нянька, наставник, друг. – Спокойно отвечала сущность. – Приставлен к тебе бабушкой и буду рядом до последних мигов этого воплощения.
– Ты убил Раду! – ужаснулась я.
– Ее век всяко был бы не долог, ее душе нужно было выполнить только одно задание по своей карме – родить дочь. Она бы не пережила укуса волкодлака. Сердце замерло бы от ужаса, и князю было б еще хуже, чем сейчас.
– А Ненависть в сердце Софьи, ты вложил?
– Это душа поднялась сюда из нижнего мира, им первый раз всегда тяжело в мирах, где вибраций энергии выше, не доверяют никому.
–Ты убил детей Лукерьи! Князь просил не делать, а ты убил! – если бы могла, я бы сейчас же свернула эту мощную шею, на которой держалась голова с довольно симпатичным лицом рыжебородого мужика, да только у меня, совершенно точно, сил на это не хватит.
– В память о них, князь отменит этот жестокий закон, а за ним и другие княжества последуют, – совершенно спокойно ответил хранитель.
– Не смей никому больше причинять вреда! Я приказываю! – крикнула уже в пустоту, мужчина просто испарился.
– Мила! Милочка! Да постой же ты, детка!
Лукерья догнала меня и прижала к себе.
– Поехали домой, хорошая, поехали, – сердечная женщина сама надрывно всхлипывала от жалости ко мне, – Князя дождемся, а хочешь, с княжной в саду погуляем?
– Хочу, Луш, очень хочу!
Как же было обидно и горько.
– Я не нужна матери! У нее есть мужчина, которого она любит больше меня! – всхлипывала, положив голову на колени к Луше.
– Но все же, она нашла в себе силы прийти и благословить, на жизнь с любимым! – утешала женщина, гладя по голове.
Да, ее когда-то не благословили, и она понимает, как холодно без материнского одобрения. А меня, ее одобрение, несмотря ни на что, будет греть всю жизнь. Да и бабушка не так плоха оказалась, вон каким хранителем замудренным обеспечила.
– Я отпускаю тебя, хранитель! – сказала громко. – Отпускаю с искренней благодарностью за все. Но дальше со всем справляться, я буду сама.
Мне была просто невыносима мысль того, что хранитель однажды убьет еще кого-то, во имя моего будущего.
Меня тут же словно холодным ветерком обдуло.
Ушел.
С вздохом полным грусти, вспомнилось как горько я плакала, одна обмывая почившую нянюшку, просто не проснувшуюся однажды утром. Как бешено билось сердце, когда в ужасе убегала от служителя новопришедшего и наущенных им односельчан. И сердце вздрогнуло от боли, но и губы Богумира, что так нежно ласкали утром, тоже вспомнила. И улыбнулась.
Как только приехали на княжеский двор, я сразу отправилась искать Светораду. Девочку качали в саду, на качелях, Светозар с Вереной. Увидев меня, девочка бросилась ко мне на всей скорости своих маленьких ножек, но замерла в шаге от меня:
– Ты давно не приходила. Я тебе, как и тете не нужна, да? – тихо спросила малышка, опустив голову.
Обвинение и обида в глазах ребенка, разрывали душу в клочья. Кажется, я понимала теперь почему мама убежала.
Но я не убегу! Не за что не убегу!
– Нужна! Очень нужна!
Я прижала к себе девочку крепко-крепко. Мы обе не удержали слез, а потом просто долго сидели на скамейке, обнявшись и держась за руки.
Родная! Милая! Трогательная! Куда ж я от нее уйду. Я ей все тепло до капельки отдам! Все какое только смогу.
– Ты всегда приходи, когда тебе будет грустно, хорошо? И когда весело тоже приходи! – прошептала, Светорада, устраиваясь на моем плече.
– Хорошо, и ты ко мне тоже всегда приходи.
– Каждое утро буду, за благословением на день.
У меня снова сжалось сердце, за благословением на день ходят к маме. Плотнее прижала к себе девочку, и поцеловало ее мягкие волосы.
– О Всевышний! Пошли мне сил, выдержать столько прелести разом!
Веселый голос Богумира заставил нас вскочить и опустить головы в поклоне.
– Как у моих красавиц день сложился? – спросил Богумир подхватив на руки дочь.
– Замечательно! Меня учителя хвалили, а еще, я вышивку закончила, цветочки полевала и играла со Светозаром и его невестой.
– Ой, какая ты у меня умница! Какой замечательный у тебя день выдался! Кстати, на счет отбора, тебе не кажется, что пора его уже заканчивать?
– Кажется! – рассмеялась девочка, активно кивая.
– Тогда завтра ты наденешь самое красивое платье, тебе сделают прическу, проводят в зал приемов, где ты и выберешь, мне, Светозару и Прохору, жен. Как я и говорил раньше. Помнишь?
– А давай и Ярогону тоже выберу! У тебя ведь только самые красивые и умные остались! Любая подойдет!
– Нет, дочь! Я бы и рад его женить, но ему не одна из девушек не приглянулась. А любую здесь нельзя. Здесь сердце выбирать должно. Понимаешь?
Эпилог
Какое это блаженство, хоть немного передохнуть от дел прекрасном княжеском саду!
Как же я люблю житень! Запах спелых яблок и груш просто с ума сводит! А от буйства красок, цветов в клумбах, сердце само расцветает подобно прекрасной розе.
Прикрыв глаза, с блаженной улыбкой втянула ароматный воздух и тут же, невольно вздрогнула, неожиданно оказавшись в крепких объятиях.
Ох, уж эта его волчья бесшумность!
Горячие губы принялись ласкать нежную кожу шеи, а сильные руки проворно и привычно начали задирать подол платье вверх.
– Здесь, неподалеку, невестки с детьми гуляют. Остынь! – прошептала, даже не пытаясь спрятать довольную улыбку.
– Повернут, не в первой, – прошептал муж, сжимая мои бедра так, что сердце зашлось.
– Ах ты, бесстыдник! Все! Теперь только в покоях и перед сном! Как все нормальные люди! – заявила строгим тоном, честно попытавшись отстраниться.
– Сказала полу драконица, полу волку, – усмехнулся муж, прижимая меня спиной к стволу яблони и забрасывая мою правую ногу себе на бедра.
– Пожалуйста! Не сейчас! Мне скоро кормить, – попросила, противоречиво прижимаясь ближе и дрожа от нетерпения.
Интересно? Мне хоть когда-нибудь это надоест? Пока, что, после каждого раза хочется все больше.
– Успокоиться сейчас больше нужно тебе, а не мне, – муж своевольно чуть приспустил штаны и его затвердевший фаллос толкнулся в мою разгоряченную еще с утра плоть, заставляя охнуть и вцепиться в плечи мужа, чтобы прижаться к нему плотнее.
– Я вполне спокойна. Была. Пока ты не появился – выдохнула прерывисто.
Этот волк просто с ума меня сводит своей неуемной страстью!
– Это пока ты не знаешь, что через два часа здесь будет твой дед вместе с императором.
– Что?? – все романтическое наваждение как ветром сдуло. Отпрянула от мужа, уперевшись руками в его широкую грудь.
После того, как они с бабушкой, демонстративно не появились на нашей свадьбе ровно год назад, пусть хотя бы и из официальной, посольской вежливости, сердце мое оказалось разбито ими окончательно.
– Сработали твои амулеты, император лично хочет тебя поблагодарить за спасение дочери, – руки мужа умело расшнуровали сзади платье, ровно на столько, чтобы соблазнительно обнажилась грудь.
– Но он же тут же увидит, как я похожа на деда! – от ужаса, сердце мое забилось еще быстрее.
– Конечно, увидит! Более того! Ты сама и дедушкой его назовешь и с близнецами на руках, к нему, при императоре выйдешь! – мстительно улыбнулся муж. – Пора развеивать драконий миф про исключительность.
– А если война? – выдохнула с ужасом.
– Я же сказал, что тебе нужно успокоиться! – усмехнулся Богумир, снова толкаясь в меня, и принося невероятно приятные волнующие чувства, какие всегда бывали у меня от спонтанной близости. – Зачем война? Почему война? Максимум, твой дед отхватит больших люлей, когда их император узнает, что, присутствуя здесь, он не был на нашей свадьбе. Ну и еще, зато, что скрывал родство. Оно, учитывая наши торговые связи и самому императору нынче выгодно.
Муж потянулся за поцелуем, но я снова упёрлась руками ему в грудь:
– Постой-ка, любезный князь! А твой волк, не за выгоду в торговле меня ли выбрал? – игриво, недовольно свела брови.
– Мм-мм. Волк точно деньги считать не умеет. А вот любить черноглазых дракониц он тот еще мастер.
Житень – Сентябрь.
ОТ АВТОРА:
Огромная благодарность всем, кто прошел весь путь с героями этой истории! Если они вас развлекли, отвлекли и увлекли, значит родились не зря)
Берегите себя!
Конец
