Текст книги "Звезды, ветер и мы"

Автор книги: Елена Янук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 35 страниц)

По сигналу все ложились, повернув голову набок, чтобы не увидеть "его", когда "он" проходит. Я пару раз из-за угла с омерзением за этим наблюдал действом. По-видимому, их обязанностью было создать живой путь, по которому "он" должен идти. Я скривился. Для меня, жителя Светлого мира, подобное равнодушное унижение было неприемлемо!

Я несколько раз, наблюдал это, но никогда не ложился вместе с другими. Хотя что-то сильно побуждало присоединиться к толпе и, голову сверлила мысль, что поступить иначе нельзя.

Пока "он" идет над лежащими подданными, раздается ревущая музыка и у тех, кто находится вокруг, появляется от "него" ощущение лучезарной непобедимой силы, которая растет и угасает вдали... но судя по равнодушным лицам максимум, что они испытывают это уважением перед мощью, почти такое, как мое омерзение перед происходящим.

Мерзкий мир.

Знакомых, у которых можно было что-то узнать, не было, даже булочник, на которого я работал, не считал нужным отвечать на мои вопросы, не то, что просто разговаривать! Хотя на первой неделе работы в булочной один паренек пожаловался, что не может приобрести себе личину, потому что работа на скаредного хозяина лишала его даже перспективы на это приобретение.

Понятно, почему здесь все молодые и красивые! Они все ходили под личиной, и эта лгущая мерзость покрывала человека, как вторая кожа. Но самое смешное, это привело к обратному результату: если все красивы, как выделяться? И тут начался парад идиотизма: один волосы сбреет и раскрасит череп яркими красками, другой оденется так, будто год лежал на кладбище в обществе лепроумертвий! Третий нарастит рога и клыки, и гордится этим.

Наше с Силь голодное существование так и плелось, как усталый ослик по кругу.

Заклинание Оливии вошло в необычайную силу и мучило, делая меня почти сумасшедшим. Хотя стоило коснуться локона Сильвии – внутри все сладостно замирало, а если она улыбалась, у меня надолго улучшалось настроение и все трудности отступали на задний план.

Почти ночь, шел из булочной домой к Силь. Я потерял надежду вернуться, но при этом всеми силами делал вид, что все в порядке. Не хочу, чтобы она сломалась.

Вернувшись в дом, я умылся, и мы сели ужинать: запивая хлеб заваренной душистой травой, найденной на дворе Силь и опытным путем ей же проверенной на себе. Из-за чего мы тоже сильно поругались. Я ворчал по этому поводу несколько дней, отказываясь пить ее "чай", но потом сдался – на нее нельзя долго злиться. Силь всегда своей заботливой мягкостью вертела нами с Рэном так, как ни одна суровая воительница не смогла бы заставить.

Разделив сегодняшний хлеб на ужин и завтрак, мы сидели на полу перед очагом, наслаждаясь теми крохами покоя, что дает тишина и отдых, как вдруг раздался стук. Силь быстро подошла и открыла дверь. Я стоял за ней в полной изготовке, ожидая чего угодно.

Сильвия

За дверью стоял красивый молодой мужчина с пушистыми каштановыми кудрями, удивительными по красоте глазами, стройной подтянутой фигурой в щегольском костюме, совсем не для наших покоев. Еще один красавец.

– Здравствуйте! – поприветствовала гостя я. Джем тенью встал позади.

– Приветствую, дамочка, – нагло начал гость, игнорируя гархха.

– С кем имею честь? – холодно спросила я.

– Я к вам по делу! Так и оставите гостя за дверью? – Я пожала плечами и неохотно пригласила:

– Проходите... – и отошла в сторону, широко распахнула дверь.

– Уже устроились! – Неизвестный посмотрел в щель между дверьми: легкой походкой прошелся по гнилым полам спальни, затем впорхнул в комнату, превращенную нами в уютную кухню. Мы с Джемом переглянулись – то ли любопытный, то ли вражеский разведчик. Пожав плечами, пошла за гостем на кухню, ставить чай. Это здесь целая церемония: разжечь огонь дровами, притащить воды, проследить, чтобы она закипела. Джем молча шагнул за мной.

Я пригласила гостя за наш убогий стол и села, ожидая пояснений. Но красавчик начал с другого:

– Я тоже собираюсь жениться...

– Это прекрасно... – вежливо улыбнулась я.

– Всепобеждающее очарование моей личности... – Ужас, да он не шутит! Я пораженно уставилась на гостя, пытаясь разглядеть хоть намек на юмор.

– ...Дает мне возможность выбирать супругу из сотен кандидатур!

– Да вы счастливчик... – тоном, изрекающим нечто противоположное, произнесла я. Зачем этот человек пришел к нам?

– Да, мне нужна такая, которая положит свою жизнь к моим ногам!

– Я уверена... что вам будет очень комфортно, когда вы найдете женщину, отвечающую вашим требованиям, – вежливо улыбнулась я. Про себя возмутилась: нельзя с таким цинизмом относиться к самому святому! Очень жаль бедняжку, которой предстоит играть роль жены этого прожженного эгоиста!

И самое главное: зачем он здесь? Джем тоже нервничал, не ожидая ничего хорошего. Бедный... Его пальцы то и дело сжимали несуществующий меч.

– Думаю, вы сделаете правильный выбор и будете счастливы. А пока я завариваю чай, вы не могли бы пояснить, в чем суть визита к нам?

– Да... Я прибыл к вам от метрессы нашего округа! – И вновь замолчал.

– Какая честь... – буркнула я, отогнав уставшего Джема от очага. Он все время сурово молчал, словно пренебрегая женственным гостем, но глаз с красавчика не спускал.

– Несомненно! – поддержал гость. Долго он нас пытать будет? Я раздраженно поджала губы, надо сдержаться и не торопить этого "посланника".

– Так я по поводу вашего поведения! Вы у нас уже месяц и ни разу не явились на поклонение князю!

– Нам никто ни о каком поклонении не говорил! – холодно заметила я, вспомнив рассказы Джема.

– Вы что, не бываете в городе? – не скрывая подозрения, спросил гость.

– Нет!

Он поджал свои холеные губы и сказал:

– Я так и передам, что вас не известили, но с завтрашнего дня вы пойдете на поклонение!

– Кому и зачем это поклонение? – спросила я, предчувствуя неприятность.

– Князю воздушному! Придете, ляжете ниц, склоняясь перед его величием и все...

– А если мы не пойдем?

– Подождем и посмотрим, что будет дальше! – едко сообщил он, его в голосе густо зазвучало раздражение. – Это будет великой глупостью! И вы об этом пожалеете!

Джем четко произнес, сложив руки на груди:

– Уж об этом мы точно не пожалеем!

– Вы просто не представляете, что ждет вас в случае отказа!

Я удивленно распахнула глаза, наивный какой:

– Боюсь, кое-что мы представляем себе очень точно.

Гость сильно изменился в лице: узкие глаза моргнули, изнеженные руки сжались в кулаки. Шея побагровела и стала почти фиолетовой. Сердится.

– Уроды из светлых миров, да что вы знаете? Да вы и близко не понимаете, кто есть кто! Одурманенные льстивыми эльфами!

Джем пригвоздил грубияна железным взглядом и сухо посоветовал:

– Посланников в светлых мирах не бьют, но раз мы в темном, то я сделаю по-вашему!

Так и не представившись, визжа на ходу угрозы, гость вылетел из нашего домика с помощью Джема.

Выставив негодяя, мы отправились к колодцу вместе. Если бы не этот странный визит с угрозами, я бы пошла одна, чтобы дать измученному Джерому отдохнуть. Ходила туда много раз в день. Но на этот раз он не отпустил меня одну.

– Ты поняла, чего они хотят?

– Да, поклониться князю воздушному, значит, поклониться главе Темных. Об этом говорил Василь?

– Наверно... – Я с жалостью оглядела осунувшегося друга. Он настолько вжился в роль старшего брата, что мне глупо захотелось, отперевшись на его руку, запрыгать рядом на одной ножке, как делала в детстве с папой.

Он понял мои намеренья и, повернувшись, улыбнулся, не размыкая губ. Красивый. Добрый. Хороший... Я счастливо вздохнула, как здорово, что он рядом! С ужасом представляю, если бы я попала сюда одна!

Ему было очень плохо от заклинания Оливии, приобретшего здесь громадную силу, но я надеялась, что скоро пребывание здесь окончится, и мы вернемся домой. И там я "не слезу" со Светлых Древних, пока они ему не помогут! Пойду и поселюсь в горах в ожидании их визита, пусть помогают!

Когда чуть повеселевшие, на миг позабывшие обо всех невзгодах, мы вернулись в дом, собираясь повторно сесть пить чай, началось такое! Сначала раздался страшный грохот! В наше недавно починенное Джемом окно на кухне, что-то кинули, разбив единственное стекло в доме. В это отверстие, доламывая стекло, хлынула стая огромных черно-синих птиц, похожих на воронов с горбами.

Жутко хлопая крыльями, задевая друг друга, нападая, они целились в нас огромными страшными клювами. Мир сошел с ума от грохота и противоестественного ужаса. Джем что-то схватил, отбиваясь. По кухне тотчас закружили черные перья, птицы сгруппировавшись с хриплым карканьем, кинулись на него. Воздух в комнате целиком превратился в ветер, подгоняемый жадным махами огромных крыльев.

– Джем, скорее в спальню! – крикнула я, но он уже сам понял, что железкой от очага ему не отбиться.

– Иди первой! – коротко отозвался Джем, не отступая от нападающих воронов. На полу уже лежала парочка птиц с вывернутыми головами. Черные хищники, уяснив, что так просто до него не добраться, метались по комнате, выбирая момент, чтобы кинуться всем вместе.

Я подползла к выходу и юркнула кубарем в комнату.

– Джем, давай сюда! – крикнула я из-за двери. Жутко волнуясь за него, до крови укусила губу. Судя по шагам, он медленно двигался за мной. От пережитого невозможно трясло... Гархх выпрыгнул из кухни, выпустив следом всего одну птицу, которая тотчас же расплатилась за наглость головой.

– Фу... хорошо, что ты тут забил окна деревом! – выдохнула я.

– Надо было и там так сделать! Уют в этом мире дорого стоит!

– Точно! – вздохнула я, облизнув окровавленные губы. Нечем омыть его царапины – вода осталась в кухне.

– Как хорошо, что они тебя почти не зацепили! – Джем только молча кивнул, и мы подобрались к кухне, прислушиваясь. До нас доносились звуки птичьего движения по столу и полу. Чудо, что горбатые вороны хоть на дверь не бросались!

Что делать с этими захватчиками? Я прошептала:

– Может они ночью заснут, – наивная надежда, конечно.

– Может... – отделался он. Я замолчала, что под руку лезть, если ничего сделать не могу. Потому я просто стояла, прислонившись к стене, ожидая его реакции. Но Джем не принял никакого решения:

– Силь, пойдем спать! Силы нам будут нужны завтра, как ты понимаешь, это только предупреждение.

– Понимаю, – вздохнула я, усевшись на матрас, с трудом снимая белые спортивные туфли со шнурками, подарок с Наэль. Джем раздевался с другой стороны кровати, тихо ворча:

– Фипас... и двери такие ненадежные!

– Джем, расслабься, – спокойно укладываясь, сказала я, – нас все равно живыми отсюда не выпустят!

– Я знаю, – он смотрел на меня удивленно, – но я не думал, что ты это осознаешь...

Я невесело рассмеялась:

– Нет, пока только знаю, а не осознаю. Если до меня это дойдет окончательно, то я начну наверно жутко бояться, а пока... я просто знаю, но надежда преобладает: "а вдруг все будет хорошо!".

Улыбаясь, я устроилась удобнее. Джем, заразившись спокойствием, сгреб меня в охапку вместе с "подушкой", прижимая как малыша... Я искренне надеялась, что не покраснела, оказавшись прижатой к его крепкому теплому телу. Смешно столько спать бок о бок, и так странно реагировать. В отместку взъерошила его волосы и, поцеловав в щеку, повернулась спиной...

Мне снился странный сон:

Возле замка Владыки росли гигантские деревья, разменявшие не одно тысячелетия. Возле одного из подобных деревьев стояли двое: Рэн и прекрасная золотоволосая эльфийка. Он нежно держал ее за руку, не спуская с нее влюбленного взгляда.

Красавица мягко отняла руку и подошла к гигантскому дереву. Оглядев исполина, оперлась спиной о толстый ствол, улыбаясь спутнику. Рэн склонился и с любовью поцеловал ее. Дева ответила на поцелуй, сначала нежно сжав ладонями его лицо, потом обвив руками его шею. Я видела все, будто стояла рядом.

Рэн оторвался от нее и спросил:

– У меня сегодня аннулируется брак, станешь ли ты моей Владычицей? – И он гордо продемонстрировал ей свою руку без брачной печати...

Ревность обожгла меня раскаленной иглой. Себя не обманешь! Мне не хотелось, чтобы Рэн женился или какая-нибудь золотоволосая красавица обнимала его, принимая как должное его восхищенные взгляды.

Посмотрев на их счастье, я тихо развернулась и ушла... и проснулась с мокрыми глазами и с такой болью в сердце, будто его пробили насквозь. Вокруг все стало тусклым и мутным, как вода в весенней реке. Джема рядом не было, уже ушел?

Сдерживая слезы, я сползла с кровати. В своем тщеславии, всегда воспринимала любовь и заботу Рэна как должное, как доказательство его хорошего отношения. Стараясь отвлечься, заглянула на кухню – вчерашнее нападение в моей голове было менее реальным, чем только что увиденный сон.

В кухне было все разломано, но убитых птиц уже не было. Тяжело вздохнув, я принялась собирать в очаг все, что может гореть, выметая остальное на улицу. Мне осталось только помыть полы. Накинув куртку, подхватила чайник и котелок, и пошла за водой.

Здороваясь с соседями, я вспомнила, что сегодня бедный Джем остался без завтрака – все слопали птицы. Набрав воды, побрела обратно, а когда я принялась мыть пол и случайно взглянула на руку... Брачной метки не оказалось!

Слез не было, в груди появилась такая рана, что будь она физической, я мгновенно истекла кровью и умерла. Заставив себя домыть пол, механически оделась и побрела за водой уже для ужина. Возвращаясь, застала пожар. Ревущее пламя охватило небольшую лестницу перед входом в дом. Всполохи огня озаряли двор ярким светом.

Я плеснула воду из чайника на пламя и попыталась загасить огонь своей курткой. Пришлось еще раз бежать к колодцу. С огромным трудом, к возвращению Джема, мне удалось покончить с поджогом.

– Силь, что с тобой? – спросил Джем, к которому при виде меня в столь жутком виде, вернулись силы.

– Второе предупреждение... – выдохнула я, растирая сажу на лице.

Джером де Гай

Вернувшись, я застал Силь рядом с обгоревшим крыльцом. Взглянув на нее, я перепугался, что она обгорела, но все оказалось проще и смешней. Сильвию не расстроили: пожар или нападение ворон – убийц, а пропавшие брачные печати! От облегчения я рассмеялся.

– Силь, ну что ты из-за такой глупости расклеилась? Еще раз все повторите.

– Действительно глупость, – она попыталась усмехнуться сквозь слезы. – Это все дурацкий сон...

– Рассказывай!

– Не могу... – Видимо вспомнив свой сон, она вновь всхлипнула. – Прости, ты устал, а я тебе устроила встречу... Не обращай внимания, просто все вместе навалилось.

Силь поспешила в дом, где уже успела все выскоблить. Я смотрел на нее в упор, улыбаясь, а сердце ныло от любви, как от боли. Быстро перекусив, ушел искать, чем закрыть окно в кухне, для предотвращения нападения подобного вчерашнему. Кое-как приделав деревяшки, по дороге рассмотрел последствия пожара. Да, если бы Сильвия не смогла потушить огонь в начале, то сегодня мы бы ночевали на улице, а завтра на арене...

Когда я вернулся, была уже ночь. Силь все это время просидела на кровати, глядя неподвижным взором прямо перед собой. Я подхватил ее и, утащил с собой, усадив за стол на кухне.

– Ладно, я ведь друг, говори, что там тебе приснилось...

– Что Рэн лишился печать и собирается жениться. Проснувшись, я обнаружила, что у меня действительно печати пропали... – Она возвела глаза к потолку, чтобы не заплакать, но тут же спохватившись, спросила:

– Чай будешь? – Я задумчиво кивнул. Наверно это был мой шанс, вернее жуткое искушение, сказать ей, что все так и есть! Поддержать эту версию и одним махом отвоевать Силь себе. Но я не стану ее добивать и предавать друга! Как бы мне этого не хотелось.

– Силь, ну вспомни на кого я был похож, когда ты меня здесь увидела?

– На чудовище... – она вздохнула, вытерла глаза, окончательно замазав их сажей. А я так и не спросил тогда, только понял, что напугал ее. – Да. С жутким запахом шерстью и прочими неприглядными вещами... – с намеком на улыбку, сказала Силь, ставя котелок с водой на огонь.

– Ты ведь поверила?

– Сначала, да...

– Ну и сну поверила, а эльф там наверно поседел от горя!

– Джем... – Она прижалась ко мне, скрывая слезы. – Какая я глупая... слов нет... – и сильнее заплакала.

– Ну, Силь! – утешал я, сжимая в объятиях и нежно гладя ладонью волосы. – Не надо плакать!

Да... выдержи тут: удары по самому больному, постоянный голод, нападение монстров и пожар...

– Прости! Я буду стараться держать себя в руках... – заметив, какие черные следы оставила на моей одежде, всплеснула руками и пошла наливать себе горячей воды, умыться.

Как повелось, по ночам мы с ней беседовали на кухне перед горящим очагом, получая огромное удовольствие от разговоров. Разумеется, я умел говорить дамам комплименты на балах и обмениваться двусмысленными шутками с дворцовыми красотками. Но чтобы просто беседовать с молодой женщиной, да еще человеком, – такого я за собой не замечал.

Не в силах противостоять искушению, я поднялся со своего стула и сел с ней рядом.

– Джем, ты себя сам мучаешь, – не выдержав, сказала Сильвия. – Мне тебя так жалко...

Я отвечать не стал, любой ответ в этой ситуации звучал как грубость. Она все поняла, приняв мой безмолвный ответ. Безумно хотел ее поцеловать. Но если это сделать, то я окончательно потеряю контроль над собой, поэтому я поднялся и сказал:

– Завтра никуда не пойду! Надо дров набрать... А сейчас спать!

– Командуешь вместо Рэна? – подмигнув, улыбнулась Силь. Ее глаза мягко светились, такая нежность наполняла их, что я, не отрывая взгляда, потерял дар речи от нахлынувших чувств. Когда смог заговорить, мой голос звучал хриплым шепотом:

– Я бы все отдал, чтобы быть вместо Рэна!

И повел ее за руку в комнату. Несмотря на отсутствие всего, я очень любил ночи, это единственное, что поддерживало меня и давало сил двигаться дальше.

Мне снился сон: передо мной крутилась придворная гарххин, выпрашивая внимания. Я поцеловал ее мягко нежно. Изумительно! Меня понесло дальше сладкой волной... Кончилось все толчком Силь. Это к ней я так "чудесно" пристал. Она посмотрела на меня с упреком, однако молчала. Пришлось отшутиться:

– Правильно натасканная совесть никогда не гложет своего хозяина! – Но она, молча обулась, развернулась и ушла...

Минут сорок я раздражался на все подряд, прислушиваясь: открывается дверь, идет ли Силь обратно. Только я собрался идти за дровами, окончательно разозлившись на Силь, как пожаловали гости – великолепная блондинка в зеленом и тот проходимец, что на днях угрожал нам. Женщина лучезарно улыбалась спутнику и от этого у нее в глазах прыгали искорки. Она посмотрела на меня; ее взгляд остановился, а улыбка застыла.

– Это ты мятежник?

– Только глупцы могут ослушаться прекрасной дамы, – галантно ответил я, ломая голову над причиной визита. Вернее над тем, чем теперь будут угрожать. И что за этим последует.

Женщина улыбнулась:

– Как приятно встретить столь утонченного мужчину! А я к вам по делу! – кокетливо закончила она. Хорошо хоть эта не вставила рассказ, о своем выборе для брака.

– Как жаль, что только дела могут привести в мой скоромный дом прекрасную даму! – закончил я "расшаркиваться", дежурной фразой приглашая их войти. Спутник дамы в зеленом с момента появления не произнес ни слова, заглядывая в глаза хозяйке, как верный пес.

Она кокетливо рассмеялась и прошла в дом, замерев посередине комнаты. Я предложил ей стул. Дама, не скрывая брезгливости, ответила:

– Мое дело не столь длительное, я постою... Я метресса этого округа. Пришла пригласить вас с супругой к себе! – Обдумывая причины и последствия такого жеста, я молчал, ожидая продолжения.

Наш давний знакомец высокомерно покачал головой и хмуро уставился на меня, но не сердито, а скорее озадаченно. Метресса прошла два шага, прижалась бедром ко мне и положила руку мне на талию, заглядывая в глаза. Слуга бросил на меня раздраженный взгляд, потом с лучистой улыбкой повернулся к хозяйке:

– Метресса, у нас дела...

Сделав вид, что ничего не слышит, она обвила мою шею руками и, смотря в глаза, сказала:

– У меня назначен бал, я жду вас... – игриво улыбаясь, она взяла мое лицо за подбородок:

– Жду у себя в доме послезавтра! Все необходимое пришлю завтра...

– Благодарю за честь, благородная госпожа, – вежливо ответил я. – Но зачем вам столь низкие гости?

Тут открылась дверь и вошла с охапкой дров насупившаяся Сильвия. Бросив ветки на пол возле очага. Заметив у входа слугу метрессы, раздраженно напустилась на него, прошипев:

– Какого фипаса вам здесь надо?

– Силь, успокойся. Приношу свои извинения метресса. У Сильвии довольно своеобразное чувство юмора.

– Не извиняйся за меня, Джем. Я этого не люблю! – холодно отбрила "жена", окинув холодным взглядом и как бы говоря: "не пойму чего ты так вертишься?"

– Ну-ну... – проговорил метресса в зеленом, отодвигаясь от меня. – Не надо ссориться, голубки. Правда, Келд?

Этого типа, оказывается, зовут Келд...

– Силь, познакомься: это метресса нашего округа, а это Кегль! – Я намеренно переврал его имя из какой-то мелкой мстительности. Он нахмурился еще сильнее, но при хозяйке промолчал.

– Благодарю за визит! – сухо сказала Сильвия, откровенно выпроваживая гостей. Усевшись на отвергнутый гостьей стул, она спокойно уложила ладони на колени и, прижавшись затылком к стене, холодными глазами наблюдала за гостями. Гостья выгнула бровь и бросила вопросительный взгляд на меня, потом обратилась к Сильвии:

– Сейчас, милочка, сейчас уйдем! – улыбаясь ей, как самому любимому человеку, дама повторила приглашение. Силь продолжала сидеть с каменным лицом. Гости засобирались. Келд уже на выходе сказал:

– Вы знаете, чем это чревато? – Сильвия бросила на него раздраженный взгляд, не удостоив того ответом. Но гость не промолчал:

– Завтра подобных вам поведут проверять смелость на арену, сходи, полюбуйся, может, поумнеешь! – Его спутница в ответ понимающе улыбнулась и пошла к выходу. Сильвия, не пошевелилась, только высокомерно улыбнулась в ответ на угрозы.

Я проводил гостей.

– К чему лебезить перед ними? – равнодушно спросила она, так и застыв на злополучном стуле.

– А к чему конфликты? – вопросом на вопрос ответил я.

– Все равно все кончится ареной... – спокойно продолжила она, будто и не услышала моего ответа.

Я подошел и, слегка тряхнув ее за плечо, горячо сказал:

– Ты что не понимаешь? Они все, все здесь мучаются! Как и мы! И даже больше, благодаря чудовищным страстям. Страсти – это страдания. Страсти – это обман, это наркотик, это прелесть! Мстить им это все равно, что раненым на поле боя добивать друг друга! Здесь не воевать, а терпеть и помогать надо! Мы с тобой из мира Светлых рядом с ними силачи, они тут все с исковерканными душами! А ты ведешь себя как они.

Она посидела, подумала, потом согласилась:

– Да... я ведь только о себе и тебе думала! Больше ни о ком, совсем... Только и надеясь: лишь бы не предали, не обманули, не обидели!

Силь тяжело вздохнула и медленно произнесла, вставая со стула и подходя ко мне:

– Прости! Я не продумала так глубоко. – Вернувшись на свой спасительный стул, она сказала:

– Джем, ты только не думай, что я обиделась утром и потому убежала. Ты тут не при чем.

Никогда даже во время самых тяжелых моментов я не видел у нее выражения такой открытой ранимости.

– Прости меня. Как брата и друга я тебя и так люблю, а в остальном... сам знаешь.

Я как-то отшутился, скрывая горечь, и тут же перевел разговор на забытых гостей.

– Что же они задумали?

Силь откинувшись на стену, закрыв глаза, отрешенно сказала:

– Да соблазнять будут... такой куш! Двое из Светлого мира, как тут пройти равнодушно!

Сильвия

Кто-то горячо целовал меня, настойчиво обнимая, нежно звал меня по имени... Я очнулась. Отпихнув сонного Джема, отлетала от кровати, как мяч от стены. Быстро натянула обувь, захватила куртку и ушла из дома. Оставив Джема ломать голову, мучаясь чувством вины. Но не могла я остаться и все объяснить! У меня просто не хватило на это сил! Сейчас я могла только нервно орать от обиды, несправедливости, от голода, от всего.

Прогулявшись к лесу, я серьезно обдумывала вопрос: а может плюнуть на все и не портить остаток жизни Джерому? В том, что мы не уйдем отсюда живыми, я уже не сомневалась. Ну и что, что люблю другого! Нужна ли я ему? Перед глазами так и стоял поцелуй Рэна из сна... И жизнь лучшему другу портить не буду! В отчаянье, чтобы как-то успокоиться, начала собирать ветки для очага.

Дело не в том, что Джем мне неприятен, наоборот, он милый и любимый. Ведь отдавая свое сердце родителям, друзьям, работе – даешь часть себя, тоже в большой степени просто по-другому, не как Рэну. А Джему "так" мало. Но к концу тяжелых размышлений, решила: нет, не буду! Предаю, прежде всего, себя. Надо бороться.

Вернувшись в дом, столкнулась с двумя врагами. Рассмотрев, как великолепная дама в зеленом шелковом костюме виснет на Джеме, с небольшим оттенком горечи удивилась: я тут свою душу на части рву, а мужчина он всегда найдет, где утешиться... Стоило оно того?

Заметив негодяя, устроившего нам "веселую" жизнь, вознамерилась его выгнать. Тут вмешался гархх, выставил меня не самой умной особой. Я услышала, как Джем недоверчиво фыркнул и витиевато извинился из-за меня и потом откровенно подмазывался к гостям. Хотела высказать ему позже, все что об этом думаю, но не стала. Зачем?

Когда гости ушли, равнодушно улыбаясь, я проглотила стоявший в горле комок. Боль ушла вглубь, осев в груди тяжелым грузом. Когда они ушли Джем сказал мне очень верную мысль обо всех обитателях Воздуха.

Джем, вспомнив, зачем сегодня остался, ушел пополнять запас топлива. Я сидела, раздумывала... А ведь он прав!

На следующее утро Джем поцеловал меня в щеку на прощание и отправился в булочную. Помывшись с помощью двух чайников, я оделась в свою потрепанную одежду. Завязала башмаки, которые неплохо сохранились в местных условиях, надела куртку и вышла из дома.

Выбравшись из трущоб на главную улицу, робко пошла вперед, осматривая окрестные достопримечательности и великолепные особняки из белого и перламутрового камня. Джем не одобрит подобного любопытства, хотя, возможно и не стоит ставить его в известность.

Медленно шла к арене, чтобы посмотреть, что нам предстоит. Где-то сзади раздался гул и хохот, и я едва успела убраться с дороги, чтобы меня не затоптали. Мимо неслись говорливой толпой, веселящиеся люди, сопровождая конвоиров с жертвами – двумя мужчинами одетыми, несмотря на прохладу раннего утра, не по погоде – оба были наполовину голыми, без верхней одежды.

Громкий толкающийся людской поток теперь сам потянул меня к арене. Протекающий колодец на главной улице, ритмично ронял капли на землю, в унисон сдавленному слезами дыханию. Хотелось кричать от гнева, но что это даст, если я обрушусь на них со страстным и гневным протестом?

Ничего! И я продолжала идти за процессией, наблюдая за происходящим.

Толпа в большинстве своем свернула на арену, оставила только охранников и несчастных. Зная, что мне это точно не понравится, я все равно пошла за ними, внимательно оглядывая толпу. Эти люди с нетерпением ждали новых жертв, тихо радуясь, что это не их черед погибать. Алчба чужих страданий струилась по венам зрителей, требуя насыщения. Я удивленно осмотрелась. Никто из зрителей с горящими глазами не разделял боль и ужас жертв... Сдерживая позывы желудка, я выбежала наружу.

Что делать?!

Обойдя арену, наткнулась на обычную деревянную клетку, прислоненную к стене соседнего с ареной дома. В ней кто-то был. Внимательно осмотрелась. Может проскользнуть за домом и прокрасться с другой стороны? Охранник зевал, рассматривая окружающее невидящим взглядом. Набравшись терпения, степенно прогуливаясь, я обошла дом.

Что я буду делать с ними, даже если удастся их спасти? Отмахнувшись от самой себя, продолжила прогулку. Да, кроме одного спящего стража – никого! Себя не ощущая, на ватных от ужаса ногах, я пробралась к клетке с сегодняшними жертвами. Пульс колотился в горле. Не давал дышать. Стоит только охраннику повернуться... и все! Я открыла незатейливую защелку, сделав узникам клетки знак молчать.

На ходу сняла куртку и протянула ее тому, что был поменьше. Другому дала водолазку, с трудом налезшую на него. При слабой попытке высокого сопротивляться, сделала страшное лицо, угрожающе выпучив глаза. Нашел место спорить!

Держа на весу деревянную дверь клетки, я с напряжением ждала, пока они выскользнут из западни. Центр городка, площадь, слегка задремавший охранник... Кошмар!

Подхватив растерявшихся мужчин под руки, прогулочным шагом повела в сторону, подальше от охранника и клетки. От шока и напряжения я не чувствовала холода в тоненькой футболке, как называли эту одежду в мире Рика.

Шли недолго, мои ноги от пережитого, стали даже не ватными, а потекли как масло, и я почти повисла на несчастных жертвах, но все равно делала вид, что это прогулка, изображая беседу:

– Если кто из вас знает, куда лучше идти, ведите! Я здесь в первый раз...

Тот, кому досталась куртка, сухо сказал:

– Отсюда я сам, мне близко!

Я кивнула, потащив за собой высокого узника в моей водолазке. Не знаю как, но мы благополучно выбрались из богатых районов. Здесь мы смотрелись органично в своей одежде.

– Куда идем? – спросила я. Тут раздался крик. За нами кинулись в погоню! На мгновение я запаниковала, и потащила спасенного знакомым путем: сначала к колодцу, потом к себе.

Вот Джем удивится! А сколько "приятного" скажет, а "похвалит" – мало не покажется! Я поежилась, предвкушая "удовольствие" от беседы. Открыла дверь и пригласила гостя внутрь.

Заведя гостя на кухню, молча развела огонь и поставила на него последнюю воду. Надо идти к колодцу – придет голодный и грязный Джем, а воды нет. А мне так не хочется выбираться из домика. Можно подумать, он может защитить! Я грустно усмехнулась, посмотрела на усталого гостя и сказала:

– Я сейчас все по дому закончу, и тогда мы познакомимся, а пока посидите на кухне. – Он кивнул.

Подхватив привычным жестом чайник, отправилась за водой.

Возвращаясь, внезапно наткнулась на Джерома, который волок второго спасенного, того, что был в моей куртке. Выглядело, будто он поддерживает пьяного, но я видела руку гархха на шее слегка посиневшего человека. Не зная, что думать, шла за ними с водой в обеих руках и делая вид, что все в порядке.

Первым делом, шагнув за порог, я спросила:

– Почему ты его душишь? – Но ответил другой гость, причем очень знакомым голосом:

– Просто он пошел сдавать нас Темным, рассчитывая таким образом спастись. Там его и поймал ваш друг!

Джем, все еще держа предателя за горло, пристально посмотрев на высокого русого человека и неожиданно спросил:

– Василь? – Тот кивнул. Меня сегодня уже ничем не пронять, я только спросила. – Куда же вы тогда делись? И какая внешность настоящая?