Текст книги "Хроники отряда Кси. Братство (СИ)"

Автор книги: Елена Долгова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 24 страниц)

Глава 29. У своих

Планета Солито, позднее – база отряда Кси

Ангелина взвесила на ладони телепортер, еще раз оглядела иссушенную равнину, багровые угли пожара и нагромождение камней над могилой Хироки, а потом придавила кнопку. Суровый, опаленный огнем мир Солито исчез, сменился кондиционированным воздухом и серым металлом стен, решеткой палубы транспортного отсека под ногами. Рев огня и свист ветра утих, в утробе базы гремели шаги десантников. Келли появился из-за угла первым – растрепанный, с покрасневшим лицом и излучателем наперевес.

– Стой! Бросай оружие! Лицом к стене!

Ошеломленная Ангелина бросила бластер на пол, и лишь освободившись от оружия, осознала причину.

– Ты болван, Джей, – сказала она охрипшим от дыма пожаров Солито голосом. – Ты сам не знаешь, какой ты болван.

На физиономии командира десантников удивительным образом сменили друг друга выражения – злость, изумление, неуверенное узнавание и яркая, чистая радость встречи.

– Ах ты, черт! Сестренка, ты сейчас вылитая сирмийка.

Он плавным движением сунул излучатель в кобуру, шагнул вперед, прижимая ее к жесткому бронежилету, обнял Ли, но тут же отстранился и оглядел ее с тревогой.

– Ты ранена. На тебе кровь.

– Мелкие царапины и легкая контузия. Кровь в основном не моя. И да, если тебе интересно – операция прошла успешно. Эр-сай сейчас на Сирме.

– Вольно, парни! – буркнул Келли, обращаясь к десантникам. – Отбой тревоги. Это не проникновение, это наши.

Агенты отряда, поприветствовав Ли, тут же разошлись, очевидно, забавляясь по поводу ее внешности – уже издали, из-за поворота коридора, донесся их дружный хохот.

– Любая кровь выглядит одинаково, – помолчав, добавил Джей.

Теперь, когда тревога и радость встречи схлынули, он выглядел усталым и смущенным.

– Пошли, Сантос и Влад ждут. Зинаида тоже будет рада повидаться.

– Где Март?

– С ним все сложно, потом объясню.

Келли отвернулся.

Ангелина, прикусив губу, шагала такими привычными, но уже слегка подзабытыми коридорами...

– Космос, помоги... Кто сделал с тобой такое, девочка? – ахнул Влад, сделал движение, чтобы обнять Ли, но вместо этого ткнул в нее медисканером.

– А что со мною не так? – спросила она, пытаясь сдержать смех.

– Я создавал «липовых» сирмийцев многократно, но здесь совсем иной уровень, не только расовое сходство, но индивидуальная работа.

– Не знаю, насколько чисто сойдут теперь эти чертовы татуировки. Честное слово, док, я в порядке и ваши приборы покажут разве что стресс. Мне бы в душ и поспать часов десять.

Сантос, широко улыбаясь, появился в дверях лаборатории, и Ангелина с радостью пожала врачу руку.

– Мне не хватало и тебя, и Влада.

– Мы ждали тебя, а с татуировками справимся. Раньше бывало и посложнее.

«Знаю я, чем ты занимался, – подумала Ли, ощущая, как под грузом реальности тает, истончается радость. – Тяжелыми отравлениями, ожогами, последствиями применения биогенного оружия. Я здорова и скоро Сантос в этом убедиться, но он мог бы спасти Хироки и продлить жизнь Курату. Мог бы, но не сделает – их не удалось вывезти с Солито».

Закончив обычный цикл проверок, Ангелина нехотя залезла в стационарный регенератор, который втайне называла «гробом», замерла, сомкнув веки, чтобы не видеть стеклянной крышки возле самых глаз. Напряжение понемногу отпускало, но взамен накатывала неприятная, до дрожи, слабость.

«Все они – Влад, и Сантос, и даже Джей, относятся ко мне так, будто я вернулась из плена. Я не была в плену, почти до самого конца была у себя дома, на борту «Фениксо»».

– … Все в порядке. Татуировки, кстати, почти рассосались, еще один сеанс – от них даже следа не останется, – сообщил Сантос, открывая крышку...

Уже в каюте Ли включила душ и встала под тугие строи воды. Краска сошла с лица, мокрые волосы обвисли «Я сделала для Ксанте все, что могла, но не знаю результата, не уверена, что когда-нибудь узнаю. Чем думать о худшем, лучше не думать ни о чем. Нет ни горя, ни радости, ни гнева, ни печали, осталась одна пустота». Она вытерлась одноразовым полотенцем и бросила в утилизатор кусок ткани с едва заметными остатками размытой краски, потом легла, и уснула, и этот раз не видела Лимб.

* * *

База Кси «Параллакс», двенадцать стандартных часов спустя

Комплект формы Кси кто-то заботливо положил на стул. Проснувшись, Ли переоделась в эту, почти ставшую непривычной одежду. В глубине души, будто зверек, загнанный в темноту, шевелилась тревога.

– Можно к тебе? – раздался по внутренней связи переменившийся голос Келли.

– Давай, заходи и садись...

– Я вижу, ты уже в норме и чертовски рад этому, Ли, – сказал Джей, располагаясь на стуле. – Рад потому, что у меня есть просьба – ради бога, или ради моего спокойствия, сдай, пожалуйста, телепортер.

– Зачем?

– Затем, что я тебя знаю и не хочу, чтобы ты, махнув рукой на саму себя и на все наши проблемы, внезапно рванула на Сирму.

– Разве это в моем стиле? Успокойся, я не начинаю операций без подготовки.

– Тут другое... Пойми, Ли. Не будет никаких операций вообще.

– Что? Эту идею тебе подсказала псионичка?

– Нет! Это мое и только мое решение. Пойми, к чему бы не привела акция на Солито, на Сирме тебе грозит опасность. Не спорь – ты сама знаешь, что я прав. Если Сой-карн победит, твой кошкоглазый не выживет.

– Ксанте выживет и победит.

– Ладно, допустим, он как-нибудь обыграет Сой-карна, но тогда дело примет еще более интересный оборот. Капитан получит назад свой титул или что там у них там, и вернется в высшие круги. В высшие круги враждебной нам Империи.

– Войны между Альянсом и Сирмой не было уже сто лет.

– Конечно! Сто лет официального мира и мелких стычек в нейтральной зоне... Только вот если там полыхнет... всем сирмийцам, хотят они, или нет, придется воевать с Альянсом, не только твоему кошкоглазому, но даже тому безобидному коротышке Мио.

– Джей!

– А что, я не правду сказал? Отщепенцы устраивали нас как союзники на «Фениксо», пока не подчинялись триумвирам. Но это полбеды. Пойми, у этих ребят нет понятия нейтральности, если ты попадешь на Сирму, от тебя потребуют такой же лояльности их целям, как от сирмийки по крови.

– Джей!!! Хватит! Ты несешь чушь, а я даже не знаю, жив ли еще Ке-орн. Вот это меня волнует, а не твои амбиции космического стратега.

– Ладно, прости, меня, дурака, за то, что вспылил... Я очень хочу, чтобы на Сирме все кончилось победой, и эту гниду Сой-карна, наконец, доконали, только решение свое все равно не поменяю. Ты вернешь телепортер отряду, и обеспечение энергией остальных устройств я отключу. Если с твоим кошкоглазым все обойдется, мы еще обсудим этот вопрос, а пока... сделай то, о чем я попросил. Пожалуйста.

– На, возьми, – Ангелина вытащила из ящика и резко положила на крышку стола гладкий матовый цилиндр. – Забирай, но я хочу поговорить с Мартом. Где он?

– Я уже сказал тебе – с Мартом все сложно...

Келли ссутулился и навалился локтями на стол.

– По нашим сведениям, шефа арестовали во на Земле то ли за убийство Данкворта, то ли за другую чушь. Дальше он как в воду канул – ни признаков следствия, ни суда. Его подружка в городе исчезла.

– И ты вчера молчал?! Откуда тогда информация?

– От очень странного человека... бывшего охранника все того же Данкворта. Парня зовут Ральф, или он сам себя так называет. Он сам вышел на наших экс-агентов во Йоханнесбурге – на тех, кто отошел от дел после смерти Крайтона.

– Каким образом Ральф их вычислил?

– Не знаю, но голова у него работает отлично.

– Что этот тип им наговорил?

– Он уверял, что Рей обещал ему защиту и работу в отряде взамен на информацию. Что он, Ральф, хочет получить обещанное и требует канал связи.

– Почему этого провокатора не ликвидировали на месте?

– Не знаю, вероятно выглядел он довольно убедительно,

– А что говорит Зинаида? Она его проверяла?

– Черт возьми! Нет! Ральф до сих пор на Земле, чтобы его забрать и допросить, нужно или высылать «Атлант», или опять использовать чертовы телепортеры. Кстати, он сказал, что отыскал Чиркано. Он же говорит, что Март арестован.

– Я больше не служу в отряде, но очень даже советую – любым способом забери «объект» на базу. Интересно будет узнать, не он ли стрелял по нам на Земле.

– Пожалуй, я рад, что твой кошкоглазый сейчас сражается со злом на Сирме, потому что он убьет любого, кто пробовал тебя убить. Не знаю, конечно, какие у него шансы в драке с супервиро...

– Так Ральф генетически модифицирован?

– Он говорит, что да.

– Тогда понимаю, чем он заинтересовал Марта.

– Чем бы ни заинтересовал, я пока что не приму никакого решения. Допросим «гостя» при помощи Зинаида и запрем на гауптвахте. Посидит – не помрет, а мы подождем.

– Возможно...

Ангелина резко встала и отошла к иллюминатору каюты. Он был ложным – голографическое воспроизведение внешнего обзора корабля. Фальшивые звезды в целом походили на настоящие, но горели на редкость мертвенным светом.

– Я хочу побыть одна. Пока, Джей.

– До встречи, сестренка.

Келли ушел. Ангелина, не раздеваясь, ничком легла на кровать. Попробовала плакать, но слезы не шли, веки горели, сухую от глубоко въевшихся остатков краски кожу стянуло. «Джей не понимает, и все они не понимают, что Март, скорее всего, мертв».

* * *

Час спустя

– Где я? Что это за место?

– Лимб, – ответил из полутьмы погибший стрелок Хироки, – Хотя, на самом деле просто спите у себя на базе Кси.

Хироки сидел на земле возле костра, раны и ожоги сошли с кожи, с одежды исчезла копоть и грязь шахт Солито. Черные волосы выглядели гладкими и блестящими. Ангелина присела на корточки рядом и протянула ладони к огню.

– Где капитан?

– Ни его, ни Алека Эр-сая в Лимб нет, значит, оба они живы, госпожа.

– Вокруг слишком темно. Ты вообще-то видел кого-нибудь в Лимбе?

– О, многих! Курата, потом мою сестру Литу, которую убили в Консеквенсе, Рутку, Толо, которые погибли на Минахана, майора Эр-сая-старшего, хотя вы его не знаете. Здесь не всегда темно, бывает и день.

Хироки тоже протянул ладони к огню, потом отодвинулся, переворошил угли палкой. Искры рыжим столбом ушли в черное небо и Ангелина поразилась невероятному правдоподобию иллюзии.

– Прости, что мы не спасли тебя, стрелок.

– Это вы простите, госпожа Ли, что помог лишь наполовину. Очень жаль, хотя вы справились и вдвоем.

– Пока не ясно, справились ли вообще. Меня мучает неизвестность.

– Она пройдет, все кончится хорошо.

– Хотелось бы верить, но, пожалуй, ты меня утешаешь. Кстати, это и вправду Лимб или только сон, а ты – мое воспоминание?

– А какая разница? Вы еще помните меня, а это и есть жизнь.

Пронзительно закричала ночная птица, искра отлетела от костра, больно куснула в щеку, иллюзия расплылась ночным туманом и тьмой. Ангелина очнулась и поняла, что лежит, уткнувшись в мокрую от слез подушку. Коротко пискнул браслет.

– Джей на связи! – раздался возбужденный голос Келли. – Вставай, сестренка, и поднимись в отсек для брифингов.

– Я больше не служу в отряде, не получаю приказов и не хожу на брифинги. Отстань от меня.

– Этот брифинг тебе точно понравится, – пообещал Келли.

– Что случилось?

– Не скажу.

– Дай, догадаюсь... Ага! Наш отряд восстановили, меня назначили послом на Сирму, а тебе дали не иначе как чин адмирала и сместили ради этого Флетчера... Что? Неправда?! Ха-ха. Ну, извини, ошиблась.

– Правда не так крута, но тоже выглядит неплохо, – отозвался Келли, отсмеявшись. – Случилось действительно интересное...

– Так что именно?!

– Март воскрес.

Глава 30. Честность не получает наград

Планета Сирма, зал заседаний Имперского Сената

Гул шагов гудел под сводами Зала Заседаний. Узкие окна по его периметру зала пропускали чуть багровые снопы света. Герб Сирмы и карта галактики Млечного Пути украшал дальнюю от входа стену. Большую ложу под самым гербом занимали триумвиры и их охрана, в остальных расположились сенаторы, одним из который оказался Конда Ал-вон. Темные костюмы сенаторов, черный и белый мрамор отделки зала придавали сцене мрачно-торжественный колорит.

Сиденья в самой середине зала, напротив сенаторских лож, пустовали. Ксанте Ке-орн, не обращая внимания на легионера за спиной, устроился справа.

– Высшая Комиссия сирмийского народа начинает свое заседание... – произнес старший триумвир, седой Ро-стеннер, чьи вертикальные зрачки сделались круглыми от старости. – Введите генерала. Слово предоставляется сенатору Ал-вону.

Сой-карн вошел, уверенно ступая, занял свободный стул и откинулся на спинку. Он почти не изменился, разве что в повороте толстой шеи и в жестких складках возле губ угадывалось сильное напряжение.

– Мы собрались здесь, чтобы прояснить некоторые обстоятельства случившегося для того, чтобы ответить на вопрос – нет ли в действиях генерала Сой-карна Аль-фаэтора признаков измены Сирмийской Империи – монотонно и торжественно, глядя перед собой, начал Конда Ал-вон. Сначала мы выслушаем свидетеля, который почти все это время находился в окружении генерала и значительной мере осведомлен о его делах.

«Это он о ком? О, Космос! Конда Ал-вон имеет в виду Эс-маро...»

Легионер вошел без охраны, и остался стоять в двух шагах от Ксанте, ровно посередине между ним и генералом.

– Как ты познакомился с генералом Сой-карном?

– Был прикомандирован к Консеквенсе в качестве легионера планетарной обороны планеты Минахан, позже служил на судне «Телен».

Легионер держался уверенно, его спокойствие не выглядело напускным. «Этот парень все время был агентом Конды Ал-вона, – с величайшим изумлением понял капитан «Фениксо», – поэтому во время штурма «Телена» попросился в мою команду. Если это правда, сенатор знает обо всем, что делалось на борту, знает подробности моих контактов с отрядом Кси. Весь наш предыдущий разговор был проверкой, весь, с самого начала и до конца... Сенатор не сразу мне поверил, а, возможно не верит и до сих пор».

– На «Телене» я охранял грузы, которые судно доставляло на аванпост планету Осшейн, господин, – продолжил тем временем легионер.

– Кому?

– Получателем являлся майор Сай-фин, офицер научного дивизиона,, ученый который занимался разработкой биогенного оружия.

– Работой во имя Империи, – жестко сказал генерал.

Он продолжал сидеть очень прямо, и ни разу не повернулся в сторону Ке-орна, словно капитана попросту не существовало.

– Хорошо, продолжай, Эс-маро – Конда Ал-вон кивнул.

– По пути я посещал планету Минахан, на которой во множестве находились сирмийцы, которые погрязли в антиимперских настроениях.

– Почему их не арестовали?

– Собственно, они уже арестовали и судили, сослали на рудники, но, как я сейчас понимаю, генерал не доложил Сенату о случившемся.

– Почему, как ты так считаешь?

– По двум причинам, господин. Первая – эти сирмийцы нужны были генералу для его тайных целей, второе – он сам создал «группы заговорщиков» и видимость мятежа.

Старший триумвир Ро-стеннер сидел с непроницаемым лицом. Сенаторы сблизили головы, перешептываясь. Своды зала отразили приглушенный ропот возмущения.

– Он лжет, – коротко отрезал Сой-карн. – Лжет намеренно или заблуждается из-за глупости. Я не создавал никаких мятежей. Кто может меня уличить? Да, я воспользовался результатами настоящего мятежа, предполагая, что предателей вместо казни можно использовать в лабораториях или на шахтах. Только ради этого этим преступникам сохранили жизнь.

«Он лжет лишь наполовину и говорит убедительно, – подумал Ксанте, – ощущая зловещий холод в душе, который, впрочем, тут же сменился горячей волной гнева. – Меня тянет вмешаться, но лучше, пожалуй, дать Эс-маро высказаться».

– Что ты еще можешь добавить, легионер? – как ни в чем ни бывало продолжил Конда Ал-вон.

– Именно «Телен» перевозил некоторых других осужденных на Рудалак, Сурката и Солито. Дальше они исчезали бесследно.

– И в самом деле, ни на одной из трех планет пока не нашли ни самих осужденных, ни убедительных и полезных для Империи результатов их использования. Почему так вышло, генерал? – поинтересовался грузный сенатор, всем телом повернувшись к Сой-карну.

– Осужденных пришлось разъединить, чтобы избежать мятежа.

– А не потому, что на этих планетах существовали засекреченные и неподконтрольные столице территории? Лаборатории, о которых никто не знал?

– Извините, сенатор, но вы не понимаете сути Консеквенсы. То, о чем знают многие, уже не тайна. Такова природа моей работы – в том числе и хранить секреты во благо Империи...

– У Комиссии нет времени слушать поучения. Нельзя хранить тайны от Высшей Комиссии, в этом случае они теряют смысл и становятся личными секретами Сой-карна Аль-фаэтора. Полагаю, генерал не желает вдаваться в подробности...

– Желаю, но не могу. Я солдат, а не ученый, а майор Сай-фин, который разбирался в деталях проекта, мертв – убит диверсионной группой терран на Осшейне.

На эту реплику Сой-карна никто из сенаторов не ответил. «Они не знают, что Сай-фина убил я, – думал Ке-орн, рассматривая тонко вырезанные герб, карты и и потолок купола, покрытый мутным мраком. – Я обязан прямо сейчас сказать правду, но такого откровения, наверное, не смогу выжить... Только какая разница? Я знал, на что решился, с того самого момента, когда сел в челнок вместе с Мио».

– Хочу прояснить ситуацию, – сказал Ксанте вслух.

Конда Ал-вон чуть дернулся. Глаза сенатора сузились, взгляд прищуром уперся в зрачки капитана «Фениксо».

– Говорите, Ксанте Ке-орн Аль-саэхир.

– Предполагаемая диверсионная группа терран непричастна к смерти Сай-фина. Ученого убил я. Убил, воспользовавшись законным правом каждого сирмийца находить и карать изменников.

Приглушенный ропот стал чуть громче. Ал-вон чуть скривился.

– На чем основана ваша уверенность в предательстве Сай-фина, капитан Ке-орн?

– На его собственном признании. Майор сказал мне дословно следующее: «Ты должен был умереть и с самого начала предназначался на убой. Смерть обошла тебя стороной, потому что терране слабы и глупы, но рано или поздно Сой-карн до тебя доберется».

– Что он имеет в виду? – в изумлении, притворном или настоящем, спросил грузный сенатор.

– Я имею в виду Феснийскую операцию, сенатор.

– Ложь! – рявкнул Сой-карн так, что от его рыка, казалось, завибрировало пространство зала.

– Уймитесь, генерал, мы еще не слышали, что он хочет сказать, а вы уже говорите о лжи. Продолжайте, капитан...

– Под словами «на убой» майор Сай-фин подразумевал операцию на Фесни, а потом на Гиркане. Генерал Сой-карн приказал мне и моей флотилии участвовать в ней совместно с терранами из отряда Кси. Для этой цели он передал мне крепитий. Предполагалось, что наши корабли выполнят отвлекающий маневр и ударят по колонии гирканцев, потом диверсионная группа Кси высадится на Гиркане и уничтожит планету при помощи крепития...

– Мы знаем про этот план, – вмешалась женщина-триумвир с продолговатым лицом и массивной тростью в руке. – План был смелый, но неудачный, только при чем здесь генерал?

– Ни при чем! – рявкнул сгоряча Сой-карн, но тут же замолчал, очевидно, сообразив, что сказал лишнее.

– Вы знаете внешнюю сторону этой истории, госпожа... – продолжил тем временем Ке-орн. Есть и скрытая от вас часть. Чтобы эффективно атаковать Фесни, мы приняли помощь «союзников» – маскирующие устройства для моих кораблей. Эти устройства несли в себе встроенную программу, которая по сигналу Кси уничтожила наши корабли на орбите Гиркана.

– Но как это связано с самим генералом?

– Генерал запретил проверять эти устройства, а признания Сай-фина говорят о том, что он это сделал вовсе не по небрежности.

– Во имя Космоса! Зачем генералу уничтожать собственные корабли?!

– Не ради Империи. Ради своих истинных союзников, госпожа.

– Ложь! – закричал Сой-карна, и его лицо налилось кровью. – Высокое собрание! Я устал слушать «показания» этого щенка! Позвольте прояснить ситуацию...

– Пусть сначала договорит капитан.

Ке-орн непроизвольно встал со стула, на обращая внимания на легионера за спиной и ощущая, как от ярости пылает лицо.

– На орбите Гиркана погибла вся моя флотилия... Вся, до последнего корабля! Они сгорели, застигнутые врасплох, в момент сражения с врагами Империи – гирканцами. Там погиб мой старший помощник на «Стеллуме» Арси Ти-лонгар, все экипажи, все солдаты, за исключением небольшой штурмовой группы, которая осталась на поверхности Гиркана. Такая «операция» слишком дорого обошлась Сирме. Такое нельзя простить. Я убил Сай-фина и убил бы генерала Сой-карна, если бы смог. Мы – Благородные Дома империи. Наше право и наша обязанность – карать изменников.

Ксанте Ке-орн замолчал и опустился на стул.

– У вас есть, что возразить, генерал? – с чуть заметной иронической улыбкой спросил сенатор Ал-вон.

– Да, есть. Я подготовил Феснийскую операцию во имя Империи и для блага Империи, по приказу триумвиров. Я не имею никакого отношения к «вирусу» в системе маскировки, полученной от терран. Мой обвинитель не имеет никаких доказательств обратного, кроме слов мертвого Сай-фина, которые невозможно проверить. Если я действительно сделал то, в чем меня обвиняют, то зачем? У меня нет мотивов. Неизвестные союзники? Чушь! Кто они? Уж явно не гирканцы, и не терро. И с теми, и с другими я вел боевые действия. Кто-то другой? Тогда приведите хоть доказательство – видеосъемку, сигнатуры чужого оружие, данные сенсоров. Что-то подобное предъявлено Комиссии? Я говорю – нет! Причина предъявленных капитаном Ке-орном обвинений – его собственное раненое самолюбие, так как именно он этот проиграл бой на орбите Гиркана! Еще раз: все обвинения – полная чушь!

В воздухе повисло молчание. Капитан «Фениксо» игнорировал Сой-карна, вместо этого он рассматривал Конда Ал-вона. Темно-оливковое лицо сенатора, оттененное седой бородой, сделалось еще темнее. Скулы напряглись.

– Вам нужен был крепитий, – сказал Ксанте Ке-орн, резко обернувшись к генералу. – Вот главная причина смерти моих солдат.

– Что?! Крепитий сейчас в руках Кси.

– Лишь по стечению обстоятельств.

– Потому, что ты провалил операцию и упустил этот артефакт! Ты или дурак или изменник, я обоснованно не доверял тебе. Арси Ти-лонгар, твой помощник...

– Что Арси?

– Он был приставлен следить за тобой.

– Неправда!

– Ты удивлен? Не догадывался? Ну так знай – твой якобы друг был шпионом на «Стеллуме». Говорят, что после поражения с тобой поработала ведьма-псионичка из отряда Кси. Сколько собственных мыслей осталось у Ксанте Ке-орна Аль-саэхира?

– Комиссию не интересуют ваши препирательства, – резко вмешался первый триумвир. – Так мы истину не установим. Думаю, стоит выслушать кого-то из тех, кто участвовал в событиях на Минахане.

Возникла пауза. Ксанте Ке-орн ощутил, как горят щеки. «Сой-карн лжет... Арси был моим другом и он никогда не предал бы меня... А если не лжет?.. Нет, я не стану верить Сой-карну... Кто угодно, только не Арси».

Эхо шагов заметалась под сводами зала. На этот раз первыми вошли двое вооруженных легионеров, следом за ними еще двое, а между ними – Гилмот, который остановился в десяти шагах от своего капитана, напряженно всматриваясь силуэты триумвиров. В движениях офицера проглядывала некая скованность, но внешних следов пыток Ксанте Ке-орн не заметил.

– Ваше имя и звание? – спросил Конда Ал-вон.

– Гилмот Ли-тара, бывший оберлейтенант флота.

– Вы знаете, в чем вас обвиняют?

– В мятеже, господин сенатор, но я невиновен.

– Невиновен? Разве?

– Я был аристократом по рождению и офицером имперского флота. Меня устраивала моя жизнь на Сирме, причин для мятежа не было.

– Тогда почему вас обвинил ваш собственный командир, капитан Ку-толоба?

– Это личное дело.

– То есть, вы отказываетесь отвечать?!

– Нет. Я скажу все. Что могу. Мы с капитаном повздорили из-за дамы. Я вел себя не лучшим образом, но к интересам Сирмы это никакого отношения не имело.

По рядам сената пронесся сдержанный смех.

–То есть, вы утверждаете, что за разврат с чужой женщиной вам отомстили клеветой?

– Да, – коротко ответил Гилмот.

– Как вы очутились на Минахан?

– Был осужден и сослан.

– Вообще без причин?!

– Не совсем. Я случайно встрял в разговоры о терранских псиониках, причем, с человеком, который оказался агентом Консеквенсы.

– А разве сами по себе такие разговоры не измена?

– Не думаю, господин сенатор. Ходят слухи, и я сам видел тому подтверждения, что исследовательский дивизион пытался сделать телепатию доступной для сирмийцы. В свите генерала Сой-карна была женщина, полупсионичка, которая практиковала телепатию.

– Полагаю, это не стоит обсуждать прямо сейчас, – приглушенно, но явственно пробормотал третий триумвир. Лучше сразу перейти к событиям на Минахане. И чем же вы там занимались?

– Работал шахтером на малофитовом руднике.

– Вас, оберлейтенанта сирмийского флота, продали на рудник как раба?!

– Да.

– И вы не умерли в первый же день?!

– Я понял, что обязан жить, чтобы защитить других несправедливо осужденных и покарать настоящих предателей.

Ксанте искоса посмотрел на Сой-карна. Тяжелое, перекошенное гримасой ненависти лицо генерала налилось кровью до багрового окраса.

– Заткнись! – рявкнул он громовым голосом так, что, казалось, завибрировали стены. – Скоро ты сдохнешь, подонок, срань!

– Пошел в черную дыру, предатель, – презрительно отозвался Гилмот.

– Что же, в целом мы поняли ситуацию, – иронично бросил третий триумвир. – Комиссия имеет сведения, что вы, Гилмот Ли-тара, с оружием в руках сопротивлялись легионерам Консеквенсы, а также убили на Минахан майора Эр-сая. Значит, так выглядело ваше служение Сирме?

– На Минахан не было настоящих солдат Империи. Только агенты Сой-карна и его соучастники, что касается майора, он сам просил его застрелить. Люди генерала каким-то проклятым способом, заимствованным, наверное, от чужаков, он изменил мозг Эр-сая, сделал его сумасшедшим, послушной куклой в своих руках. Они сделал это с сирмийцем, с офицером флота!

Тяжелое молчание повисло в зале.

– Ваши слова может кто-нибудь подтвердить? – спросил сенатор Ал-вон после долгой паузы.

– Я.

Ке-орн кивнул и встал во весь рост.

– Я сам был объектом экспериментов Сой-карна. Мой разум тоже подвергался воздействию.

– Да, Комиссия читала ваши показания, – с легким раздражением отозвался Конда. – Вы уверены, что ваш разум был изменен агентами генерала Сой-карна при помощи неких манипуляций, но есть одно сомнительное обстоятельство. Эту мысль могла навязать вам псионичка из отряда Кси. Нам известно, что после ментальных пыток терран вы теряли сознание на несколько дней. Ваш сотоварищ, Мио Ли-мана подтвердил это.

Ксанте ощутил, как под ребрами бешено колотится сердце. «Сенаторы не хотят карать Сой-карна. Они заняты своей тайной политикой или искренне считают, что исчерпывающих доказательств нет. Мио здесь нет, его не вызвали, Гилмот обречен, остальные тоже... Конда Ал-вон, кажется, на моей стороне, но не станет рисковать положением ради их спасения...».

– Выслушайте...

– Хватит, капитан, – остановил его младший триумвир. – У вас была возможность высказаться. Итак, что мы имеет, господа… Весьма вероятно, что генерал Сой-карн Аль-фаэтор проводил эксперименты над подданными Империи без разрешения и одобрения властей, явно превышая свои полномочия. Он делал это из ложных побуждений, но его связи с врагами не кажутся мне доказанными. Офицеры Империи, которые фактически ведут междоусобную войну друг с другом, вступают в сомнительные контакты с противником, теряют корабли и крепитий, удивительным образом обходятся без приказов триумвиров – это... мягко говоря, неприемлемо. Такое поведение не имеет оправданий. Полагаю, ссылка охладит обе стороны и научит их дисциплине. Что касается агентов-терро, то они, если существуют, должны быть уничтожена. Я все сказал.

«Это поражение, – подумал Ке-орн. – Меня выставят в самую дальнюю колонию и отправят следом наемного убийцу. Сой-карн отделается временным разжалованием и вернет себе власть лет через пять. Люди с «Фениксо», моя команда... Их объявят предателями и казнят».

Ярость снова опалила Ксанте Ке-орна огнем, но теперь к ее остроте примешивалось горечь отчаяния. «Какие высокомерные лица, какие холодные глаза... Наши сенаторы имеют уши, но не слышат, могут действовать, но не хотят. Эти люди слепы, пока их собственной власти ничто не угрожает. Сой-карн для них – лишь слегка оступившийся аристократ, а я – мятежник из надоевшего и зарвавшегося клана. Они не встанут с кресел, пока грунт Сирмы не загорится у нас под ногами».

– Господа... Прошу быть свидетелями... Я хочу вызвать генерал Сой-карна на дуэль. Это мое право.

Сой-карн коротко хмыкнул, но промолчал.

– Молчите, капитан, – резко бросил третий триумвир, – не отягощайте свое положение неподчинением. Какие дуэли? Вы не у себя на корабле, а в здании Сената, и во имя Империи, обязаны принять любое решение Комиссии сирмийского народа.

– Но...

– Или вы совершенно забылись? Мы не просто так, и уж, конечно, не из страха отгородилась от Альянса терран, к которым вы, похоже, относитесь с симпатией. Четыреста лет назад мы покинули Терру ради нашего выживания и развития. Я не застал этих событий, но старший из триумвирата до сих пор все помнит. Я понимаю, что могу вызвать справедливый гнев собрания, но терро все еще считают себя победителями, а нас —беглецами. Но это не так! Мы – сирмийцы! Нам одинаково чужда спесь ферейцев, глупая ярость гирканцев и хаотическая смесь разных пороков, присущая терро. Наши предки слишком дорого заплатили за свободу – их предали, и изгнали, в том числе и поэтому мы все ненавидим предательство. Будь вина генерала Сой-карна в этом преступлении доказана, я бы первый потребовал его смерти, но... доказательств нет. Нам остается лишь осудить как его, так и нескольких других офицеров за служебные злоупотребления.

– Верно! Верно! – закричали сенаторы в зале.

– Вместе с тем, архивные записи «Фениксо» предупреждают нас о будущей опасности, – продолжил свою речь младший триумвир. – Это опасность размывания главной идеи нашей жизни – именно она, а не «вторжение ксеносов угрожают Сирме. Терране хотят вновь объединиться с нами, а если объединение не удастся – расколоть! Уничтожить привилегии Старших Домов, дать власть плебеям – вот одна из их целей, а вторжение ксеносов станет только предлогом для этого. Жаль, но за будущие преступления наказывать нельзя. Мы не можем арестовать терран, которые работают в посольстве на нашей границе. Однако, влияние посла Измайлова следует прекратить. Явится этот терро тайно или явно, его надлежит выслать обратно – пускай этот «подарок» правительство Альянса забирает себе. Распространяемую им идейную ересь следует уничтожить...

По мере того, как младший триумвир продолжал свою речь, в его голосе проскальзывали самые разные эмоции – ярость, воодушевление, разочарование, раздражение, толика несбывшихся надежд. Всю эту причудливую смесь тайных и явных мотивов окрасила свойственное сирмийцам нервное возбуждение. Громкие одобрительные реплики раздались с сенаторских мест.