Текст книги "Хроники отряда Кси. Братство (СИ)"

Автор книги: Елена Долгова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 24 страниц)

Глава 21. Чистильщик

Над горами на востоке и в самом деле занимался рассвет. Веки незнакомца дрогнули, открывая бледно-серые радужки глаз, скованные предплечья напряглись. Правильные, но лишенные четкой определенности черты лица казались смутно знакомыми, в коротких каштановых волосах запеклась кровь.

– Привет...

Пленник чуть улыбнулся сухими потрескавшимися губами.

– Имя и звание?

– Зачем? Памятник на могиле мне все равно не светит.

– Очень смешно. Да вот только есть одна проблема – ты вырубился лишь с седьмого выстрела на максимальной мощности. На перекроенного сирмийца тоже не похож, сканер никого такого не показывает. Выводы?

– Не понял, хочу услышать подсказку.

– Подсказываю – ты супервиро.

– Ладно, твоя взяла. Меня зовут Ральф, я супервиро, профессия – чистильщик. Чищу тех, кто мешает моим клиентам.

– Между прочим, в тебе куча гордыни, а гордыня – грех. Вторая подсказка – супервиро должны вставать на учет. После судебного скандала с Каем таким, как ты, светит психушка или тюрьма.

– Ничего... и там люди живут, – абсолютно равнодушно отозвался Ральф.

Его блекло-серые глаза равнодушно рассматривали розовеющее небо. Волосы слиплись от крови и намокли от дождя.

– Третья подсказка, самая неприятная, – продолжал Март. – Психушка или тюрьма тебе, возможно, не светят. Ты знаешь, кто я?

– Какой-то дезертир из Космофлота, который угрожал моему нанимателю.

– Меня зовут Март, и я вовсе не дезертир, а командир отряда Кси – секретной разведки этого самого флота.

– А-а-а... Значит, из тех мудаков, для которых нет правил, и которых после смерти Крайтона лишили статуса, – буркнул Ральф и тут же получил пощечину.

– Я не обидчив, просто не люблю невоспитанных людей, – объяснил Март. – Делай выводы и продолжим. Отряд действительно распущен, а потому мы не подчиняемся ни правилам, ни уставу. Прямо сейчас меня интересует местонахождение Тины Чинуа и крепития, которую вы у нее отобрали. Потом – твои заказчики, их контакты и контакты этих контактов. Место, в котором тебя модифицировали и причастные к этому лица. Если заговоришь быстро и охотно, ограничусь тем, что засажу тебя в психушку или в тюрьму на выбор, начнешь путать и врать... Что ж, супервиро живучи и прекрасно регенерируют, допрос получится интересным. Мы заберем тебя на базу и растянем это удовольствие на долгие месяцы.

– Сам-то не ври! Мудак. Космофлот так не поступает.

– Мы – отряд Кси. Для нас не существует правил.

– Значит, будешь меня пытать, потом дашь передышку и продолжишь. Отличное занятие для защитника человечества.

– Угу. Ты все описал правильно, хотя, повторяю, выбор, все-таки, за тобой.

– Хочешь узнать, что меня в этой ситуации больше всего «восхищает»? – тихо сказал Ральф. – Ты сдержишь второе обещание, но не сдержишь первое.

– В смысле?

– Не считай таких, как я, дураками, мы не просто мясо для акций. Если расколюсь, ты не отравишь меня в тюрьму, а по-быстрому убьешь. Если не расколюсь – поступишь в точности, как обещал, и станешь мучить. В любом случае – мне конец.

– Не пытайся давить на жалость. Ты преступник.

– Да, конечно. Но я, по крайней мере, никого не мучил, всегда работал быстро и чисто.

«Вот ведь черт, – подумал шеф Кси, рассматривая мутно-багровый рассвет. – Я сейчас загнан в угол и потому пытаюсь перенять методы генерала Сой-карна, но точно следовать им у меня не хватает духу. С этим генетически улучшенным засранцем отлично справилась бы Зинаида, но дальняя телепортация сожрет остатки энергии».

– Ладно, ты выбрал сам, – сказал он, и дернул на Ральфе рубашку, вытащил нож, сделал надрез на пониже ключицы, потом еще один, крест-накрест.

– Можешь кричать, сколько угодно, тут в округе, никого, кроме Чиркано.

Кровь выступила на бледной коже, а потом заструилась на неровный камень скалы. Ральф молчал, кусал губы, глотал рефлекторные слезы и и смотрел в лицо Марту, но не в глаза, а куда-то в область виска. Потом он что-то пробормотал – сдавленно неразборчиво, пытаясь не сорваться на вопли.

– Что? – переспросил Март, склонившись пониже.

– Где... твой... ожог...

– Какой ожог?

– На голове. Я задел тебя... излучателем.

Март левой, еще не испачканной рукой, дотронулся до собственного виска и лба, опаленная кожа уже восстановилась, за ночные и предутренние часы даже бровь успела отрасти.

– А ты ведь тоже был изменен, – прошептал Ральф, несмотря на утренний холод по лбу супервиро стекали крупные капли пота. – Боль без смерти и без конца... с тобой ведь случилось то же самое... Почему ты молчишь? Это ведь правда, так?

– Заткнись, тебя не об этом спрашивают.

Слова Ральфа, впрочем, сделали свое дело – от воспоминаний о Консеквенса Марта замутило.

– Эй, Чиркано! Там за скалой ручей, возьми в кабине флайера ведро, зачерпни воды и полей мне на руки.

Он убрал нож, старательно согнал с пальцев окрашенную красноватым воду, потом смазал порезы Ральфа гелем из аптечки.

– Ладно, сделаем паузу, а ты подумай еще раз.

«Этот парень манипулятор, как и другие супервиро, – думал Март, рассматривая посеревший горизонт и внезапно собравшиеся тучи. – Далеко не Кай по масштабу, но тоже заносчив и заточен на выживание. Сейчас он стремится спасти свою шкуру, а потому ищет любую зацепку – например, мои принципы... которых, кстати, не так-то и много осталось...».

– Эй, капитан! – позвал супервиро, который до сих пор лежал плашмя в порванной и перепачканной одежде.

– Чего тебе?

– Раз ты меня не убил, напоминаю – для регенерации нужна еда и вода.

– Чиркано, будь добр, покорми и напои нашего живучего друга, только не шали – лей из кружки ему в рот, а не за шиворот.

– Март! – снова позвал Ральф, через четверть часа.

– Заткнись.

– Почему ты собираешься убить меня, брат? Ходили слухи, будто именно ты спас от расправы Эсперо.

– Сделай одолжение, не называй меня «братом». Эсперо оказал Земле важную услугу – свел на нет мятеж Крайтона, а ты убивал людей и работал на врагов Альянса.

– Я работал на Данкворта, а он чиновник Альянса. Ты говоришь, что он на самом деле враг, но откуда мне знать? У таких, как я, нет данных космической разведки, а за спиной нет собственной организации. Пойми, наемник не может не выполнять приказы.

Через минуту хлынул дождь. «Нелетная погода, – с досадой подумал Март, из ниши в скале наблюдая за разгулом стихии. – Надеюсь, Рао найдет, где переждать грозу». Он выбрался наружу, схватил пленника за шиворот, затащил в укрытие и усадил, прислонив спиной к стене. Скорчившийся мокрый Чиркано пристроился рядом.

– Март, послушай... – продолжил между тем Ральф. – Прежде чем снова пачкать руки, дай мне хотя бы последний шанс. Разреши все объяснить.

Ударил гром, молния мертвенным светом озарила долину. Март невольно зажмурился, в глазах плясали зеленоватые искры.

– Хватит уж пустословия. Если решил торговаться за свою непутевую жизнь, условия тебе известны. Крепитий, местонахождение сеньоры Чинуа, правда про Данкворта, сведения о подпольной лаборатории, где тебя сделали.

– И что тогда?

– Приличное обращение, безопасная камера на базе Кси, защита от мести твоих нанимателей. Это максимум, большего ты не стоишь.

– Годится, согласен. Надеюсь, ты меня не обманешь. Это очень неприятно... когда обманывают.

Март заметил, что Ральфа колотит дрожь, супервиро выглядел взвинченным, но при этом вполне искренним.

– Тина Чинуа спрятана на складе в пригороде Йоханнесбурга, можешь прямо сейчас записать адрес.

– Спрятана?!

– Не волнуйся, там не труп. Женщина жива и цела, просто обездвижена. Что касается остального – Данкворт действительно имел контакты с чужаками.

– С сирмийцами?

– По виду – с гирканцами, проблема в том, что Ушедшие иногда маскируются под другую расу.

– Какие операции поручал тебе Данкворт?

– Он говорил, что некоторых преступников не получается наказать по закону, остаются только нелегальные методы. Мне он поручил ликвидировать тебя, а до этого – еще двоих агентов Кси.

– Что с ними стало?

– Ничего... послушай, не надо с меня бить, эта правда. Помощник прокурора дал мне голограммы мужчины и женщины и объяснил задание – прикончить их возле бара. Оба оказались отлично подготовленными, поэтому ушли живыми, и операция сорвалась.

«Ангелина и Келли», – понял Март. Он отстранился, рассматривая сплошную упругую стену дождя. Шальные брызги, отлетая, стекали по лицу.

– Что стало с крепитием?

– Твоей женщине пришлось отдать артефакт Данкворту. Она, конечно, поначалу упиралась, но помощник прокурора умеет запугивать. Теперь субстанция осела у него в сейфе. Как достать – не знаю. Слишком мощное оружие – не мой уровень.

– Ты тронул мисс Чинуа хотя бы пальцем?

– Нет. Если не веришь – расспроси ее сам.

– Сколько тебе лет, Ральф? Насколько я понял, ты не из выводка Эсперо.

Супервиро покачал головой. Кровотечение из порезов давно прекратилось, края ран сошлись, но выглядел Ральф измученным, под глазами залегли тени.

– Проекту «Защитник» более ста лет, но мне всего двадцать семь. Лаборатория, в которой занимались модификацией, не подпольная, но была засекречена и принадлежала Альянсу еще до сирмийской войны.

– В обход общих правил регистрации?

– Точно. В законе отыскалась дыра – они брали детей не с Земли, а из колоний.

– Крайтон этим занимался?

– Не знаю. Может, да, а, может, и нет.

– Почему выбор пал на тебя?

– Меня подобрали пятилетним, на Йалли, после того, как планету обстреляли гирканцы. Тогда мало кто выжил.

– Что именно в тебе изменили?

– Силу – примерно до уровня сирмийцев. Регенерацию – на уровне Эсперо. Добавили способности к тактике. Интеллект сильно не меняли. Если тебе интересно – я не ученый и не маньяк-убийца, просто очень хороший солдат, обреченный сделать приличную военную карьеру.

– Чего с карьерой-то не задалось?

– Кто-то наверху погорел и не вполне добровольно отправился в непочетную отставку, – Ральф усмехнулся, попытался размять руки, но этому помешали двойные наручники. – «Защитника» прикрыли. В шестнадцать лет меня доставили на Землю и отпустили... на волю. То есть, вытолкали на улицу.

– Чем потом занимался?

– Был вышибалой, устроился в портовую охрану, пытался служить в в планетарной обороне. Самая лучшая работа – телохранителем у марсианских шишек. Именно так я и познакомился с Данквортом.

– Понятно. Пытаешься изобразить из себя жертву? Думаешь, простятся все грехи?

– Ни на что я уже не надеюсь, но если хочешь забрать Чинуа, лучше спешить. Еще несколько часов, и Данкворт все поймет.

Ральф замолчал, видимо, решил не не нарываться.

«Парень умен, выдержан, но моралью не перегружен, – с некоторым удивлением понял Март. – Похоже, он нарочно довел дело до мер принуждения – это часть игры, сукин сын хочет пробудить во мне чувство вины и заставить держать слово. Чисто инстинктивно я ему не доверяю, но тонкий анализ намерений больше по части Зинаиды. В одном Ральф прав – нужно немедленно вытащить Тину».

– Рао! – с улыбкой сообщил сумасшедший десантник, неопределенно указывая пальцем в сторону горизонта.

Из-за соседней гряды поднимался густой и жирный столб дыма. «Я не слышал взрыва, значит, взрыва не было, не факт, что дымит флайер Рао... Боже мой, только не это... Возможно, от удара молнии загорелись кусты на склоне».

– Нужно проверить, Чиркано, следуй за мной.

– Эй! Погодите! Не бросайте меня одного! – в голосе Ральфа прорезались нотки паники.

– Утихомирься. Через час мы вернемся.

– Так я и поверил...

– Придется поверить. На всякий случай я отправлю своим людям координаты этого места. Тебя в любом случае заберут.

– То есть, мне придется ждать хоть кого-нибудь связанным, и надеяться что дикие звери или сообщники Данкворта не появятся ?!

– Знаешь, дорогой «брат», иногда случаются неудачные дни.

Март двинулся вниз по склону, стараясь, чтобы щебень как можно меньше катился из-под сапог. Испытания последних недель до сих пор сказывались, идти становилось все тяжелее. Утро в горах выдалось прохладным, но по вискам уже стекал пот. Чиркано, напротив, шагал совершенно неутомимо, хотя едва ли понимал суть происходящего. На спуск, а потом подъем, ушло не около получаса, как рассчитывал Март, а целых полтора часа. Он уже жалел, что не воспользовался флайером, хотя каждый полет машины могла засечь система орбитальной защиты. Налетевший ветер принес запах гари и еще чего-то химического.

Разбитый флайер лежал в крохотной долине, он не взорвался, но почти совсем горел, и сердце Марта оборвалось.

– Рао!

Рао сидел, прислонившись к стене – очень бледный, но пока что в сознании. Пустой шприц от анестетика валялся рядом. Март подошел и присел на корточки, не решаясь прикоснуться к почти сплошь обожженному другу.

– Слышишь меня, сержант? Ты нам очень нужен. Не смей терять сознание. Я вызову медицинскую службу.

Случилось странное – Рао улыбнулся.

– «Ты нам нужен» – звучит прямо как музыка. Я-то думал, что подставил отряд и ни на что больше не годен... и не надо медиков, капитан... Просто посидите немного рядом... долго не понадобится.

«Он умирает и знает об этом, а я ничего не могу поделать». Март сел на землю рядом с Рао. Остатки флайера догорали. Забытый Чиркано, несчастный и мокрый от дождя, скорчился в стороне. Ливень возобновился, грязная от копоти вода растекалась по камням. Зрачки сержанта сильно расширились, губы стали синюшными, он замолчал, ни разу не пожаловался на боль и не пытался объяснить случившееся. Через короткое время темные глаза лейтенанта остановились и остекленели.

В этот миг протяжно, не по-человечески, завыл сумасшедший Чиркано.

– Да заткнись же ты! – не выдержал шеф Кси.

Чиркано испуганно замолчал, и тогда Март опустил мертвому Рао веки, осторожно уложил его навзничь и наскоро прикрыл некрупными камнями. В отсутствии церемонии похорон крылись еще одна болезненная несправедливость...

– Ладно, попробуем хотя бы понять, что тут произошло.

Флайер оставил обширную выбоину на соседней скале. Вероятно, сержант пытался посадить падающую машину на узком пятачке, но не сумел уменьшить вертикальную скорость. Март на всякий случай сделал несколько снимков – камни, разбитая машина, импровизированная могила...

«В чем заключалась моя ошибка? – размышлял он, шагая на юг, к оставленному два часа назад лагерю. – Следовало не вызывать к себе сержанта, а приказать ему затаиться в Йоханнесбурге. Мимолетное непродуманное решение, но какая в результате потеря...».

… Связанного Ральфа в укрытии не оказалось, зато на камнях остались многочисленные брызги крови. По всей вероятности, отчаявшийся супервиро, сдирая кожу и разбивая запястья, колотил наручниками по скале до тех пор, пока не сломал прочный металл. Кровавый след уходил на северо-восток, но от идеи преследования Рей почти сразу отказался – на это не оставалось времени. Целый и невредимый флайер так и остался брошенным на месте, скорее всего, искалеченными руками Ральф не мог ни вести машину, ни серьезно испортить ее.

– И впрямь, случаются в этой жизни и неудачные дни, – криво усмехнувшись, буркнул Март. – Залезай в кабину, Чиркано, у нас еще остались дела. Надо поторопиться, чтобы спасти Тину.

Глава 22. Искушение

На борту фрегата «Фениксо»

Фрегат уже вторые сутки шел на субсветовой скорости, пересекая нейтральную зону и приближаясь к исконным территориям сирмийской Империи. Навигационный экран показывал разделенную сеткой линий и помеченную надписями абстракция пространства.

– Какие будут приказания, капитан? – спросил сменившийся с вахты сублейтенант Эр-сай, покидая кресло на мостике.

– Пока никаких, Алек, у тебя три часа на отдых. После этого мы готовим операцию на Рудалаке по обычной схеме.

– То есть, я, Курат и Хироки в мундирах Консеквенсы?

– Все верно, но имей в виду – Рудалак густо населен. Сюрпризов, как на Суркате, не ожидается, зато гарнизон очень серьезный и есть вероятность столкнуться с легионерами, которые знают тебя в лицо.

– Я не боюсь.

– Понимаю, но твое бесстрашие может стать твоей слабостью.

Эр-сай отсалютовал и ушел с мостика, по дороге обдумывая двойной смысл слов капитана. «Что я знаю про самого Ке-орна? Во время секретной феснийской операции он потерял целую флотилию и, кажется, друга, которого звали Арси Ти-лонгар. Причиной стало предательство Сой-карна, но на кнопку нажала рука терран. Что происходило на «Стеллуме» за сутки, часы или минуты до взрыва? Команда мало что знает, а если и знает, то говорить не хочет. Сам капитан избегает темы, а расспрашивать госпожу Ангелину у меня не хватит дерзости. В любом случае, наш капитан один раз уже поверил терранам, и в этой доверчивости проиграл. Осторожность нашего Ке-орна оплачена кровью его солдат и его друга. Я еще никогда не встречал такого выдержанного сирмийца...».

… Через час «Фениксо» оказался на высокой эллиптическую орбите. Появившись из тьмы, он на миг замер в высшей точке апогея, а потом канул в искусственную тьму, созданную маскировочным устройством.

– Пока что мы вне радиуса действия телепорта и сенсоров, – сказал Ангелине Ке-орн. – Близ перигея орбиты пройдем недалеко от Рудалака, в этот момент маскировочное устройство отключится на несколько секунд для высадки группы.

– Рискованно. Корабль попадет в радиус действия сенсоров планеты. Не лучше отправить всех троих на челноке прямо сейчас?

– Наш челнок не имперского образца. Вопросов может возникнуть куда больше.

– Все верно, но что-то гнетет мою душу, дорогой.

– Я чувствую это через фаторану.

– Тогда скажи мне, что это просто никчемная печаль.

Ангелина ждала ответа, но Ксанте, казалось, о погрузился в изучение схемы на тактическом экране. Зеленоватые блики бродили по твердо очерченному профилю сирмийца. «Он не собирается мне лгать, он не хочет говорить о собственной тревоге. Наши замыслы опасны, а в дальней перспективе, возможно, безнадежны – в этом и заключается правда».

– Твоя тревога вовсе не никчемна, – сказал наконец Ке-орн, когда Ангелина уже перестала ждать. – Мы сражаемся с генералом Сой-карном, но я не могу и не хочу противостоять Сирме, которую он формально представляет. Эта двойственность – мое слабое место, Ли. Сильная сторона нашего положения – скрытность и безвестность, но рано или поздно тайна фрегата раскроется и преимуществу придет конец.

– И что тогда?

– Мы должны победить Сой-карна до этого момента. Остальное предоставим судьбе.

Светило на экране сильно увеличилось, хотя электроника корабля приглушила это яростное сияние.

– Рудалак по левому борту, – ровным голосом сказал устроившийся возле пульта связи Мио. – Группа Эр-сая готова к телепортации.

– Напомни им, что высадка через три минуты.

– Есть, капитан.

Диск планеты приблизился, но выключенные дальние сенсоры корабля не позволяли рассмотреть детали поверхности.

– Отключить систему маскировки.

– Готово! – отрапортовал Мио, но голос его звучал тревожно. – Зарегистрирован нештатный сигнал, капитан. Похоже на сигнатуру чужого телепорта.

– С планеты нас не достать. В зону телепортов Рудалака мы еще не вошли. Тогда кто это?

– Не знаю, капитан. Экран пуст.

– С незарегистрированным сигналом разберемся после операции. Пока что включай обратный отсчет для группы Эр-сая

– Пять, четыре, три, два, один. Старт!

Мигнули и погасли индикаторы на панели. Пространство мостика погрузилось в кромешную тьму. Ангелина, лишенная возможности влиять на управление, вздрогнула и вцепилась в подлокотники кресла. Искусственная гравитация исчезла, незакрепленные предметы взмыли в воздух, что-то твердое коснулось щеки Ангелины, скользнуло по коже и кануло пустоту. Сирена сначала включилась, но, лишенная энергии, захлебнулась в первую же секунду.

– Что случилось? Мы падаем... – прошептал Мио.

В голосе не ощущался страх, лишь легкая нотка удивления, и Ангелина в который раз поразилась стойкости маленького сирмийца.

– Отключилась энергетическая установка, – ответил Ке-орн.

Он на ощупь отыскал ладонь Ангелины и сжал ее в своей руке..

– Почему отключилось? – снова спросил Мио.

Сердце Ли, которая уже знала ответ, оборвалось.

– Диверсия на борту, – холодно сказал вслух капитан «Фениксо».

– Люди Гилмота не могли…

– Это обсудим потом. Нужно перезапустить энергетическую установку, но связи с инженерной нет.

– Я доберусь до машинной палубы, капитан, и передам распоряжение устно.

– Встретишь Гилмота – передай, пусть его люди охраняют ядро, двигатели, главный компьютер, не важно, работает он или нет. Нельзя допустить новые повреждения. В темноте лучше не стрелять, пускай используют ножи. Диверсантов, если окажут сопротивление, ликвидируйте на месте.

Судя по шороху в темноте, Мио оттолкнулся от кресла и исчез. Ксанте крепче сжал руку Ангелины.

– Ты уже поняла, что это ловушка. Мы запреты в темноте, скоро откажет система жизнеобеспечения. На корабле около ста людей, все они – осужденные изгнанники. Если на борт попадут солдаты Консеквенсы, придется принимать бой, но, возможно, враги просто ждут нашей смерти от удушья. Прости, Ли, в душе я понимал, что этим все и закончится.

– Я люблю тебя и ни о чем не жалею.

– Я буду помнить об этом, когда уйду в Лимб.

Ангелина задохнулась, ощущая, как по щекам текут горячие слезы. Она шевельнулась и чуть не потерялась в невесомости и темноте, но руки Ке-орна притянули ее обратно.

– А теперь, я должен сказать кое-что важное... Все сирмийцы на борту Фениксо обречены, но ты умирать не обязана. Не возражай! Ты должна вернуться на базу Кси, поэтому возьми мой фонарь, доберись до челнока, улетай и будь осторожна.

– Не говори так, я не собираюсь тебя бросать.

– Оставить меня все равно придется, – мягко возразил Ке-орн. – Прошу, не вынуждай перед смертью сожалеть о нашем браке и о том, что позвал тебя с собой и погубил.

Прикосновение рук усиливало фаторану и Ангелина ощутила ледяную дрожь.

– Ты меня прогоняешь?

– Нет. Я прошу тебя уйти. Никого сейчас не говори, не спорь, просто постарайся уцелеть.

Пальцы Ксанте Ке-орна разжались, Ангелина скользнула во тьму и невесомость. Вспыхнул фонарик, в круге света обрисовывая пол, поменявшийся местами с потолком. Она плыла в невесомости, пытаясь избегать опасных конструкций, отчаянно цепляясь за декор сирмийского корабля и ощущая приближающуюся тошноту дезориентации. «Прости меня, Ксанте, прости за то, что обманула тебя... Я действительно найду челнок. Потом использую его автономный источник энергии и отправлю сигнал Марту. Он должен вмешаться – это даст нам шанс».

Ангелина вдруг поняла, что ей не хватает кислорода. Мертвые вентиляторы молчали. Несмотря на огромные размеры «Фениксо», воздух в некоторых отсеках уже успел застояться. Ли потеряла ориентацию и долго искала люк в переборке возле челночной палубы. В луч света попадали стыки обшивки, выступы стен, пол палубы, вдруг ставший потолком коридора. Она почти отчаялась, когда под пальцы руки попала гладкая крышка щитка управления. Безжизненная электроника внутри не включилась даже при прямом замыкании контактов. «Нужно найти механический выключатель гидравлики... если он вообще есть на сирмийском корабле...». Она бросила бесполезный пульт и снова вернулась к поискам, в темноте ощупывая руками каждый участок неровного металла. Круглый, почти человеческий штурвал отыскался где-то в стороне, остывший металл леденил пальцы, поддался с трудом, створки разошлись с сухим шипением.

– Сейчас...

В кромешной тьме она не видела челноков, но сумела отыскать решетчатый настил палубы и продолжила двигаться в невесомости, цепляясь пальцами за прутья, пока не наткнулась на пилон челнока. «Вот и все, – подумала Ангелина, ныряя в тесную кабины. – Я это сделала». Верх и низ больше не имели значения, но она постарались правильно расположиться в кресле пилота. Пульт управления ожил под пальцами, мигнули индикаторы.

– Вызов по каналу резервной связи... – прошептала она заледеневшими губами. – Код три-шесть-пять-семьдесят два... Келли! Лейтенант Ли на связи...

Договорить она не успела. Внезапно вернулась сила тяжести. Вспыхнул свет – по-сирмийски тусклый, но после непроглядной тьмы резанувший глаза. В зеленом сполохе телепортации мелькнули сине-серые мундиры с шевронами Консеквенсы.

– Стой! Сдавайся! – раздался окрик на сирмийском.

«Это абордажная группа, – в ужасе поняла Ангелина. – Не знаю, как они попали на фрегат, но мы проиграли».

Между нею и сирмийцы находилось лишь лобовое стекло челнока – достаточно прочное, чтобы переносить полетные режимы, но, возможно, неспособное выдержать выстрел тяжелого бластера. Ли скользнула вниз с кресла, уходя с возможной линии огня. «Они запрут меня в кабине, и это будет конец всему. Чтобы сопротивляться, нужно сначала скрыться».

Придумать более-менее четкий план она не успела. Через миг, круша и плавя стекло, полыхнул выстрел.

* * *

Мостик «Фениксо»

Как только свет и гравитация вернулись, Ке-орн включил корабельные щиты. Система внутренней связи, заглушенная сильными помехами, впрочем, не работала, стационарные бластеры «Фениксо» не подчинялись дистанционным командам. Это странное сочетание – безжизненное оружие и неповрежденные щиты, наводило на мысли об абордажной группе... «Они хотят помешать эвакуации, – понял Ке-орн, касаясь пальцами панели, но не ощущая привычной вибрации корабля. – Ну что ж, эвакуации не будет. Мы просто продадим свои жизни подороже».

Он нажатием клавиш запер двери мостика, вытащил и проверил бластер, перевел его на минимальную мощность, а затем встал и выстрелом разбил настенный щиток управления, блокируя дверь. Потом вернул оружие в боевой режим.

Через миг экран вспыхнул, отобразив тяжелое лицо Сой-карна, дорогую ткань генеральского мундира, нашивки, погоны и и крупную, сжатую в кулак кисть правой руки.

– Здравствуй, Ке-орн, – произнес генерал, используя при этом форму приветствия вышестоящего.

– Добрый день, – нейтрально ответил Ксанте, намеренно игнорируя формальную иерархию Сирмы.

Сой-карн заметил это и фыркнул.

– Готовишься биться насмерть? Далеко ты зашел в своем мятеже, Ксанте.

– Не надо врать. Вы и Сирма – не одно и то же.

– Громкие слова обиженного мальчишки... И все же не смей обращаться ко мне непочтительно. Я до сих пор твой командир.

– Командир? Мои мертвые солдаты и сгоревший «Стеллум» – на вашей совести.

– Ну так попробуй, покарай меня... – Сой-карн снова коротко всхохотнул. – Ты ведь не трус, Ксанте. Возьми свой бластер, мы телепортируем тебя к нам, на борт «Бездны»…. Думаешь, это ловушка?

– Не сомневаюсь.

– Дурак! Я мог бы разнести тебя к клочья вместе с твоим беспомощным кораблем...

Ке-орн едва успел стиснуть рукоять бластера, как щиты отключились, сверкнул телепорт, мостик «Фениксо» исчез, сменившись интерьером личной каюты генерала. Сой-карн, одетый в защитную броню, отстранился от пульта и шагнул навстречу. Его грузная фигура в эту минуту казалась крепкой, несмотря на немалый вес, генерал двигался легко и не пользовался экзоскелетом. Слуга, безмолвный и похожий на статую, замер в стороне, скрестив на груди руки.

– спокойно. На надо в меня целиться, я безоружен. Приказываю – сядь на стул.

– Приказываете как пленному? Я не сдавался.

– Приказываю, как своему офицеру. Уймись хоть на минуту, и тогда поговорим... Ты что – собираешься меня обвинять? Пред Сенатом? Официально?

Сой-карн находился совсем близко, едва ли не на расстоянии вытянутой руки. Нарочитая простота мести подтачивала самоконтроль, почти сводила Ке-орна с ума.

– Если будет шанс, я вас уничтожу, – сказал он и понял, что голос охрип и в горле пересохло.

– Вообще-то, шансов у тебя нет, если я сам того не позволю – генерал усмехнулся, щеки сморщились, углы широкого рта раздвинулись, превращая лицо в застывшую гримасу. – Жаль, что ты не умер вовремя, когда того требовали интересы Сирмы. Впрочем, все к лучшему, у тебя появилась возможность кое-что понять.

– Я не стану слушать.

– Почему? Ты ведь хотел правды?

– Вы лжец.

– Громкие слова... громкие, горячие, но такие поспешные... Я не собираюсь оправдываться, просто расскажу про то, чего ты не сумел найти в архивах «Фениксо»….

– Генерал! – подал голос слуга.

Сой-карн обернулся, раздраженный внезапной помехой.

– Не дерзи, Азан. Я не позволял тебе говорить.

– Простите, хозяин, но этот преступник опасен. Лучше не тратить время, а убить его прямо сейчас. Или хотя бы отобрать у него бластер.

– Ты будешь убивать, Азан, когда я прикажу, и молчать, когда не спрашивают. Ты просто слуга, помни об этом.

Азан замолчал, лицо его застыло в гримасе скорби.

– Итак, – продолжил Сой-карн, – у нас с тобой, капитан, образовалась небольшая проблема. Ты заподозрил меня в измене, но не додумался задать себя один-единственный вопрос – «зачем»? Я генерал и аристократ Сирмы, мои интересы тесно связаны с ее благополучием, так зачем мне предавать?

– Не знаю. Я не собираюсь вникать в мотивы предателей. Вероятно, вы хотели власти или просто сошли с ума.

– А тебе не приходил в голову совершенно другой ответ?

– Какой? – спросил Ксанте после долгой паузы, ощущая, как внизу, под ребрами замирает сердце.

Сой-карн наклонился веред, приблизив свое жесткое лицо к лицу капитана «Фениксо». Тень ушла из глазниц, яростный взгляд впился в зрачки Ке-орна.

– Все дело в том, что я хочу спасти Сирму, – медленно отчеканил он.

* * *

Каюта Сой-карна на «Бездне», три минуты спустя

– Итак, Ке-орн я хочу рассказать тебе правду, а потом ты сам примешь решение – начал генерал, спокойно расположившись в кресле. – Для начала – я восхищен твой способностью выживать, но совершенно не одобряю твою доверчивость. Полагаю, ты не сдавался терранам на Гиркане?

– Нет.

– Так я и думал, они поймали тебя против воли... Не возражай! Не надо. Вероятно, в отряде Кси говорили, что твой разум был изменен Консеквенсой.

– Разве это не так?

– Именно так. У меня не было выбора, я не мог никому доверять, оснований сделать для тебя исключение не нашлось... Теперь я понимаю, что ошибался, но сделанного не воротишь.

Сой-карн хмуро покачал головой.

– Впрочем, я продолжу свой рассказ. Для тебя не секрет, что «Фениксо» не был построен на верфях Сирмы, и попал в этот мир через одну из временных аномалий. Ты угнал этот корабль у терран?

– Да.

– Так я и знал, великолепная работа. Ты, конечно, пытался читать корабельные архивы и нашел там кое-какие странности скандального характера?

– Да.

– Могу угадать – через сто лет наш народ обречен на раскол, деморализацию и кровопролитную войну. Так?

– Откуда вам все это известно? – Спросил Ксанте, стараясь подавить в дрожь в голосе.

– «Фениксо» – не первый корабль, прошедший сквозь «кротовую нору», были и другие. Для узкого круга офицеров Консеквенса история распада старой Империи – не секрет, но есть в ней белое пятно, о котором никто, кроме меня не знает, – генерал сухо усмехнулся, его лицо напряглось. . – Пожалуй, я не против разделить эту тайну с тобой. Догадываешься, почему?