Текст книги "Вокзал "Техас - Луизиана""

Автор книги: Элен Славина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

Войдя в дом, мальчик увидел небольшое помещение, разделённое на две комнаты. В одной была гостиная и одновременно спальня. У стены находилась кровать, огороженная ширмой. Посередине комнаты стоял стол с двумя стульями. У противоположной стены – старый диван, рядом, прижавшись вплотную, расположилось кресло. На стене висела красивая картина. На ней были изображены два мальчика, которые смотрелись в зеркало. Один был одет как богатый принц, второй – в старые бедные лохмотья. Но они стояли рядом и улыбались.

Глядя на эту картину, Твен вспомнил о брате, и глаза вдруг резко наполнились слезами. Он захотел вернуться к Марку, обнять его и пожалеть. Зачем он оставил его? Твен повернулся к двери, чтобы побежать домой, подальше от этого странного места, но в этот момент из кухни вышел старик. Он подошёл к Твену вплотную.

– Как тебя зовут, мальчик?

– Твен Браун.

– А ты уверен в этом?

– Хм… да, а что? – испуганно прошептал он.

– Ну ладно, ладно, ничего. Ты, наверное, проголодался. Пойдём, я тебя накормлю, а ты расскажешь мне, что здесь делаешь и почему сейчас находишься не дома с родителями.

– Мама и папа умерли. Мы с братом живём у приёмных родителей.

– Понятно... понятно, почему тогда твоя фамилия Браун, – старик громко и нервно начал кашлять так, что его старое тело сотрясалось. Он всё никак не мог остановиться. Твен даже подумал, что от этого кашля дед сейчас упадёт со стула и больше никогда не поднимется.

Но вдруг старик резко смолк, как будто и не кашлял вовсе. Выпрямился и взял в руки стакан водки.

– За тебя, малыш, и твоих родителей! – он выплеснул жгучую жидкость себе в горло и даже не поморщился.

– Вот это да! – удивлённо воскликнул Твен. – Как это вы так делаете и не морщитесь совсем? Она же горькая и вонючая.

– Хм… когда столько лет пьёшь её, сколько я пью, она становится не горькой, а сахарной. Хочешь попробовать? – и старик протянул полный стакан водки мальчику.

Твен смотрел на прозрачный стакан с алкоголем и мысленно представлял, что это вода. Пускай он никогда ее не пробовал, но часто видел, как Уилл морщился, заливая водку себе в глотку.

– Не трусь, ты же мужик. Главный совет – носом её не вдыхай. Берёшь стакан, резко выливаешь в горло и, не думая ни о чём, глотаешь. Вот и вся наука, – старик снова загоготал.

Твен не любил, когда над ним смеялись, от этого ему становилось плохо. Так тяжело, что начинали ныть свежие ссадины и порезы, нанесённые дядей Уиллом. Ведь именно он, прежде чем взять плётку, смеялся и издевался над братьями.

Схватив стакан, опрокинул в себя всё содержимое. Горькая жидкость очутилась во рту и обожгла горло. Затем быстро потекла вниз, вызывая рвотный рефлекс. Резкая боль пронзила висок, как только алкоголь попал в желудок и пошёл гулять по крови.

Что было дальше, он помнил смутно, так как мутная пелена накрыла его с головой. Вот он уже в горизонтальном положении, а старик носится вокруг, приводя его в сознание. А затем он оказался на улице, лицом вниз, потому что его страшно рвёт, а спазмы в желудке никак не заканчиваются. От этой боли Твен кричит и плачет. Он просит деда остановить головокружение и рвоту. Такое ощущение, что он изрыгает унижения, которые терпел от Уилла. Потом, кажется, его принесли на руках в дом и положили на кровать.

Ночью Твен звал маму и просил забрать к себе. Он просыпался от собственных криков и плакал, но мама не приходила. Вместо матери вокруг него суетился старик с водой и ведром, явно переживая за мальчишку.

Когда Твен проснулся спустя сутки, как потом рассказал старик, то сначала не понял, где находится и как здесь оказался. Оглядевшись по сторонам, узнал дом старика, с которым пил водку. Голова ещё немного болела. Да, он почувствовал бы себя трусом, если бы отказался пить её. Желудок заурчал, напоминая Твену, что нужно что-то в него закинуть. Он попытался встать и узнать, где находится дед, так как нужно было уходить. Хотя он не знал, куда идти, да и желания особо не было.

«Может, попросить деда остаться у него? – подумал Твен, улыбаясь своим мыслям. – А потом я сюда и Марка привезу». Мальчик обрадовался, что так легко смог решить проблему, которая мучила его.

Дверь заскрипела, и в дом вошёл старик. Он ухмыльнулся, а потом тихо произнёс, не глядя на Твена:

– Наконец-то очухался. Я думал, ты так и будешь здесь дрыхнуть до скончания века.

– Старик, а старик, я тут подумал… а может, мне остаться здесь? А? Я бы по хозяйству тебе помогал или ещё там чего.

– Вот ещё чего выдумал. У тебя родители есть и дом, вот туда и отправляйся! – зло сказал хозяин дома.

– Но меня же бьют там и совсем не любят, – расстроенно проговорил мальчик.

– Послушай внимательно, что я тебе скажу. Никогда не беги от своих проблем. Никогда не поворачивайся к ним спиной. Всегда смотри им в глаза! И никогда ничего не бойся. Ты смелый мальчик. Давай расскажи мне свою историю, а я расскажу свою. А потом посмотрим, что нам делать дальше.

После трёх чашек чая и нескольких пирожков, которые были искусно испечены добрым стариком, Твен рассказал историю о брате-близнеце Марке, о погибших родителях, о злых усыновителях Уилле и Тине Браун. О мести Уиллу с помощью любимого коня Красавчика.

– А сейчас я хожу по окрестностям Льюисвилла и ищу свидетелей, кто видел мою маму.

– Хм… зачем тебе это?

– Мой брат сильно тоскует без мамы и часто видит её во сне. Он рассказал, что в его сне у неё золотистые волосы и серые глаза. Но этого мало для того, чтобы я мог нарисовать портрет. Мне нужны детали. Чтобы создать образ, нужны воспоминания других людей.

– Понятно. Ну что тебе сказать… Это очень благородный поступок. И видно, что ты любишь брата, раз решился на такое. Но я не думаю, что ты найдёшь много свидетелей, тех, кто видел её при жизни.

– Почему ты так говоришь? Ты что-то знаешь?

– Я видел твою маму однажды… Вот скажи, сколько тебе лет?

– Одиннадцать будет летом.

– Вот, значит, одиннадцать лет назад. И я совсем её не помню. Годы стирают воспоминания. И все люди, которые жили здесь и видели твоих родителей, уже давно мертвы.

У мальчика затрясся подбородок, и слёзы выступили на глазах. Он отвернулся и незаметно вытер лицо, чтобы старик не заметил.

– Ну, может, ты хоть что-то помнишь? Какие-нибудь детали?

– Что-то я помню, но очень мало. Покажи мне, что ты нарисовал, и тогда, увидев то немногое, что есть, моё подсознание что-нибудь и выдаст. Кто знает…

– Но я не знаю, что тебе показать, я ещё ничего не нарисовал. Всё здесь, в голове. Вот тут, – и мальчик показал на свою лохматую шевелюру.

– Да что ты говоришь такое! Вообще ничего нет? Садись немедленно и начинай писать! Правильно говорить «писать», а не «рисовать», запомни это! Ты же будущий художник.

– Но у меня ничего с собой нет. Когда я сбегал из дома, то ничего не прихватил. Художник называется... – Твен грустно опустил голову на грудь и тяжко вздохнул.

– Так, выше нос, малыш! Сейчас я найду тебе всё, что нужно для рисования.

– Спасибо, дедуль. А как зовут-то тебя? – крикнул он уходящему деду.

Старик медленно повернулся и произнёс:

– Зови меня просто Майкл.

Глава 8. Главная роль

1970 год, Новый Орлеан, штат Луизиана

 Спустя два года Уилл Браун вернулся из армии. Его никто не встречал и никто не ждал. Он это понял, когда на перроне не увидел Лилию. Всё время, что служил, воевал, убивал, он скучал по ней так сильно, что сводило зубы. Он писал ей каждый день длинные письма, но никогда не получал ответа. Но так как не привык отчаиваться, ждал и верил, что рано или поздно Лилия ответит. «Возможно, она просто уехала в другой город и не знает, что ей приходят письма. А может, её мать специально не показывает письма, потому что не хочет, чтобы мы были вместе. Но это точно не ей решать, нет! Мы любим друг друга и всё равно будем вместе», – мечтательно размышлял Уилл.

Однажды пришло письмо, и он сильно обрадовался, подумав, что наконец-то его Лилия ответила. Но послание было от тёти, у которой Уилл жил какое-то время по решению суда. В письме говорилось, что отец скоропостижно скончался, сидя в кресле у себя дома и читая утреннюю газету. Врачи сказали, что оторвался тромб. Он умер быстро, не мучаясь. В письме тётя указала дату, когда будут похороны, в надежде, что Уилл приедет проститься с отцом. Но письма во Вьетнам шли долго, и когда он прочёл письмо, похороны отца, судя по дате, уже состоялись. Вот тогда он первый раз в жизни заплакал… по-настоящему.

Посмотрев по сторонам и убедившись, что на перроне никого нет, Уилл криво ухмыльнулся. Затем достал из брюк пачку сигарет и закурил. Выдохнув дым и почувствовав, как часть дыма прошла вниз, в лёгкие, подарив тепло и тонкую ноту удовольствия, он надел рюкзак на плечо и побрёл в сторону дома.

Прошло два года, как он здесь был последний раз, и, кажется, ничего не изменилось. Те же люди, только старше, те же дома, в которых, возможно, обитают новые жильцы. Те же деревья стоят на том же самом месте, что и раньше. Ничего не изменилось на его улице. Но зато изменился он сам. Война сделала Уилла жёстче, а кулаки – крепче. Там он убивал людей, которые тоже убивали, и поэтому никакой жалости он не испытывал. Он не знал пощады, не знал сочувствия. Был как камень, кремень и был готов доказать это каждому, кто посмеет усомниться. Хотелось думать, что такие люди найдутся. Теперь его некому было остановить. Отец умер, так и не дождавшись внуков. Мать умерла ещё раньше. Уилл был один на всём белом свете, но не чувствовал себя одиноким. Потому что в сердце жила Лилия, которая должна была стать в будущем его женой. И ничто не могло помешать ему в исполнении этого плана.

Уилл как раз проходил мимо дома Лилии. Он остановился, думая, зайти сейчас или подождать до завтра. Была ранняя весна, и девушки могло не оказаться дома. Он помнил, что она училась в другом городе и приезжала к родителям только на лето. Стоя на дорожке возле особняка и собираясь с мыслями, парень увидел, как из дома Лилии вышел Патрик и направился в гараж.

– Какого чёрта он тут делает? – руки Уилла машинально сжались в кулаки, а лицо исказила злобная гримаса.

Дверь дома открылась, и оттуда выпорхнула Лилия. Она была в белом ажурном платье, волосы, распущенные по плечам, отливали на весеннем солнышке золотом. Она словно ангел – такая прекрасная, такая, какой он помнил. Его Лилия, его мечта, его возлюбленная.

– Патрик, милый, ты забыл поцеловать меня перед уходом! – восторженно заявила Лилия.

– Прости, любовь моя, я очень тороплюсь, поэтому и…

– Меньше слов… – Лилия повисла на шее Патрика, одарив его губы поцелуем.

Наблюдая эту картину, Уилл не почувствовал, что стал бледнее смерти. Слёзы стекали из глаз по щекам и шее, попадали за воротник и, смешиваясь с потом, заставляли кожу пылать. Кулаки его до сих пор были сжаты, готовые к внезапному удару. Но к такому потрясению они были не готовы. Сердцу необходимо было выпутываться самому.

Лилия и Патрик словно почувствовали чьё-то присутствие, потому что обернулись одновременно и увидели у подъездной дорожки Уилла Брауна. Девушка ахнула и зажала рот рукой, чтобы не вскрикнуть. Они стояли и смотрели друг на друга, опасаясь сделать хоть шаг. Лилия смотрела на Патрика, ища поддержки, но что он мог сделать с Уиллом, который приближался к ним?

– Всем привет! Ну что, не ожидали меня увидеть, да? Думали, что я умер, погиб на войне? Не дождётесь! – злость кипела внутри Уилла, выплёскиваясь толчками, как лава из проснувшегося вулкана.

Напряжение достигло такого предела, что, если бы стояла ночь, можно было бы увидеть молнии, которые вспыхивали между ними.

– Привет, Уилл. Как ты? Мы не ждали тебя так рано, – тихо произнёс Патрик.

– Рано? Ты смеёшься надо мной, Джонс, да? Два года прошло, как я уехал.

Уилл посмотрел на Лилию, но её глаза были опущены, как будто она была в чём-то виновата.

– Привет, Лилия, – нежно прошептал он. – Ты знаешь, я скучал по тебе всё это время. Жил одной надеждой увидеться с тобой. Помнишь, как нам хорошо было раньше? Вспомни…

Лилия подняла серые глаза на Уилла, и он увидел в них грусть.

– Уилл, между нами никогда ничего не было. Я не люблю тебя и никогда не любила. Всё кончено. Я люблю Патрика, а Патрик любит меня.

– Но я тоже тебя люблю! Будь со мной, пожалуйста! – в отчаянии закричал Уилл.

– Ты не понимаешь, кузен. Мы с Патриком женаты, уже год как женаты.

В этот момент земля как будто пошатнулась под Уиллом, и если бы не стоящее рядом дерево, он бы упал. Уилл так долго мечтал о своей девочке, что не мог поверить, что она так ловко обманула и предала его. Он посмотрел ей в глаза и понял, что она говорит правду, жестокую правду. Она выбрала не его, а этого проходимца Патрика. Подняв рюкзак с земли, он повесил его на плечо и уже собрался уходить. Последний раз оглянулся и посмотрел на Патрика. Если бы взглядом можно было убить, он бы смотрел на него вечность, пока тот корчится в предсмертных муках.

– Это ещё не конец! Понятно вам? Запомните это… – угрожающе изрёк Браун и пошёл по дорожке к своему дому.

– Что это значит, Патрик, милый? – испуганно спросила Лилия мужа.

– Хотел бы я знать, ох, как хотел бы… – Патрик прижал Лилию к себе, пытаясь защитить её, хотя бы сейчас, в эту минуту, ибо он не ведал, что будет дальше. Но взгляд Уилла он не забудет до конца своих дней. Столько злости было в нём, столько ярости, что молодой человек не на шутку испугался.

Но испугался не за себя, а за свою любимую. Поэтому решил сразу же, вот здесь, на этом месте, что необходимо подружиться с Уиллом, чтобы тот не натворил дел. Держать его поближе к себе – вот что важно сейчас, чтобы контролировать его действия. А для этого ему нужна помощь, потому что Браун не подпустит его к себе близко. Тот, кто ему нужен, ещё не знает, какую роль предстоит сыграть. Но это будет главная роль в его жизни.

– Милая, мне нужно съездить по делам, не переживай, всё будет хорошо. И ни о чём не думай.

– Я верю тебе, милый. Будь осторожен…

Главная роль предназначалась Тине Джонс – дочери Жанин, тёте Патрика. Тина была миловидной девушкой с тёмными длинными волосами, которые она часто забирала в конский хвост на затылке. Этот хвост был как плётка умелого ковбоя, который усмирял коров и делал их послушными тёлочками. Тина легко могла приструнить этим хвостом надоедливых поклонников – одного раза хватало взмахнуть им в сторону неугодного, и всем всё сразу становилось понятно: лучше с огнём не шутить!

Длинные тонкие руки Тины обычно плетями свисали вдоль тела, даже не пытаясь найти себе применения. Но вот ноги, наоборот, были коротковаты, что делало фигуру не совсем пропорциональной. Однако все решала большая грудь. Вот здесь природа постаралась и щедро наградила девушку. Одного взгляда на Тину хватало, чтобы понять: даже если бы у неё не было рук и ног, грудь возместила бы эту ущербность.

Патрик ехал на встречу со своей кузиной, чтобы поговорить об одном важном деле. Необходимо было уговорить Тину встретиться с Уиллом и соблазнить его. Как она это будет делать, его не особо волновало, главное – результат. Нужно затащить Брауна в постель и привязать к себе. Таким образом, он будет держать Уилла на расстоянии и при этом знать все его планы относительно себя и Лилии.

Выйдя из машины, он пошёл к дому Жанин Джонс, где жил, когда только приехал в Новый Орлеан. Дверь открыла Тина, как всегда загадочно улыбающаяся, с красной помадой на губах. Милая Тина, она всегда была при параде, ожидая, что в любой момент в дверь может постучаться потенциальный муж.

– А, это ты? Заходи, – Тина отошла от двери и проследовала на кухню, сверкая голыми ногами.

Изумлённо взглянув на эту картину, Патрик ещё раз убедился в том, что Тина и Уилл идеально подошли бы друг другу.

– Привет, Тина! Я тоже рад тебя видеть. Как твои дела? Что делаешь?

Проигнорировав ничего незначащие вопросы, кузина сосредоточилась на главном:

– Ты давно не появлялся у нас в доме. Со дня свадьбы, кажется. Что привело тебя сегодня?

– У меня есть к тебе важный разговор. Один мой знакомый мечтает с тобой познакомиться, – Патрик сделал серьёзное выражение лица, стараясь совладать с эмоциями, которые появлялись от мыслей об Уилле.

Тина мгновенно повернулась к нему. Было видно, что эта тема её очень заинтересовала.

– Познакомиться? Кто? Я его знаю?

– Понятия не имею. Он только вернулся из армии и сразу вспомнил о тебе. Поэтому пришёл ко мне и попросил вас познакомить. Он отличный парень, высокий, сильный, боксом занимался до армии. И живёт здесь недалеко.

– Ооо… интересно! А как его зовут? Может, я его знаю… – мечтательно выдохнула девушка, уже представляя себя в свадебном платье и с кольцом на безымянном пальце.

– Его зовут Уилл. Уилл Браун.

– Что?! Этот придурок, который накостылял тебе два года назад?

– Когда это было! Столько лет прошло. Я уже и не помню. Да и он тоже – мы теперь с ним вроде как друзья. И он спрашивал о тебе таким влюблённым голосом, закачаешься!

– Он же, кажется, в кузину свою влюблён был, – немного успокоившись, Тина уставилась на Патрика – она всё ещё сомневалась в правдивости услышанного.

– Да всё прошло уже. Детская влюблённость, все дела. Сейчас уже ничего этого нет. Он взрослый парень и понимает, кто ему на самом деле нужен.

– И кто же?

– Ты, конечно, дурочка. Я говорю тебе об этом битых полчаса.

Патрик увидел, как девушка расцвела от этих слов – глаза загорелись ярким светом, на щеках появился румянец. Всё-таки странные эти женщины: минуту назад она называла его придурком и слышать о нём не хотела. А сейчас готова пойти с ним под венец. Смешно, ей-богу!

– Ну что, ты согласна с ним встретиться?

– Может быть. Когда?

– Я пока не знаю, надо с ним переговорить. Только одно условие: он очень стеснительный. И поэтому, скорее всего, не будет вначале проявлять эмоции. А ты девушка умная, бери всё в свои руки и действуй. Парень с ума по тебе сходит, но просто не знает, с какой стороны к тебе подойти.

– Понятно. Стеснительный, значит. Хорошо, будем брать крепость штурмом.

– Отлично, так и надо! Я к тебе заскочу завтра или послезавтра и всё скажу: где он будет тебя ждать и во сколько.

– Я уже вся в нетерпении. Пока, кузен!

Патрик вышел из дома тётки, потирая руки и довольно ухмыляясь. «Всё очень быстро получилось с Тиной. Теперь нужно понять, как вытащить Уилла на свидание, чтобы он не узнал, что это и есть свидание. Встреча должна быть случайной с его стороны, но Тина должна так его зацепить, чтобы он на какое-то время выпал из реальности и забыл Лилию. А потом Тина забеременеет от Уилла, и он на ней женится. Всё легко и просто! – размышлял о будущем Патрик, направляясь к машине. – Надо вытащить этого придурка из дома. Но куда? Что он любит, куда ходит? Лилия говорила, что он любит бокс. Ооо… да это идея! Надо подбросить билеты на бокс и посадить рядом с ним Тину. И дело в шляпе. Да я чёртов гений!» Патрик засмеялся от удовольствия и сел в машину.

Уилл стоял у собственного дома и смотрел на него, не решаясь войти. Там не было отца и поэтому заходить не хотелось. Что ему делать там одному в таком большом доме, он не знал. Он был один в целом мире. Ещё час назад парень был уверен, что Лилия любит его и будет с ним навсегда. Но сейчас мир рухнул, и он не знал, что делать и как жить дальше. Ничего для него не имело былого значения, и сейчас хотелось одного – умереть, чтобы все вздохнули с облегчением и радостью.

– Что за мысли мне в голову приходят? Не собираюсь я умирать, не дождутся! Только не от меня! Пусть эта шлюха Лилия катится ко всем чертям вместе со своим любовником.

Он присел на скамеечку рядом с домом, которую отец сам смастерил для мамы, когда та ещё была жива. Она очень любила её и постоянно здесь сидела. Все соседи, которые проходили мимо их дома, видели на скамейке миссис Браун, она всегда улыбалась и здоровалась со всеми.

Сейчас Уилл сидел тут и гладил шершавые доски, с которых сходила белая краска. Он смотрел на соседний двор, но не видел, что там происходит. Можно сказать, смотрел в никуда. Сердце было разбито на мелкие осколки, душа кричала от отчаяния. Но эта боль ему даже нравилась – она означала, что он ещё жив, что ещё поборется: «Рано вы меня сбросили со счетов, рано! Я вам ещё покажу, кто такой Уиллоу Браун!»

Где-то вдалеке прогремел гром, небо постепенно чернело, обещая сильную грозу. Уилл любил дождь – во время дождя можно плакать, и никто не упрекнёт за слёзы, никто не скажет: «Возьми себя в руки, ты же мужик, в конце концов!»

Дождь начинался медленно, разрастаясь в сильный ливень. Уилл мгновенно промок и ощутил облегчение. Он заплакал по отцу, с которым не успел попрощаться, по матери, которая ушла слишком рано, в расцвете сил. И наконец, по Лилии, которая предала, растоптала его чувства, превратив всё в бесформенные обломки.

В среду вечером Уилл собирался на бокс.

– Бокс – это спорт для настоящих мужиков. Не то что всякие там танцульки и скрипки, – Уилл стоял у зеркала и разговаривал со своим отражением. – Удачно, конечно, найти у самого дома билет на бокс, да ещё в первый ряд. Ну, как говорится, кто успел, тот и съел.

Надев пиджак и шляпу, Уилл вышел из дома и направился в клуб, где проходил местный турнир по боксу. Он так давно не боксировал, что у него сводило скулы от одной только мысли об этом. Подойдя к клубу и протиснувшись через скопление людей, занимавших свои места, Уилл подумал, что здесь собрался сегодня, наверное, весь Новый Орлеан.

Найдя своё место, он удивился, что его уже заняла миловидная девушка. Тёмные волосы были распущены и спадали гладкими волнами по загорелым плечам. Стройная фигура и большая грудь не давали думать больше ни о чём. «Чёрт возьми, какая штучка, а-а-а-а!» – мысленно прокричал Уилл, пытаясь понять, что делать дальше. Язык его настолько присох к нёбу, что тронь его – и пойдёт кровь. Браун сел на свободное сиденье и проговорил так тихо, что даже сам себя не услышал.

– Мисс, кажется, вы заняли моё место, – пропищал Уилл и закашлялся. Голос его стал похож на писк мышонка, зажатого в лапах голодного кота.

– Вы серьёзно? Что вы говорите! А я и не заметила, вот растяпа… – девушка захихикала и поднялась с кресла.

– Да нет, не вставайте, ничего страшного. Я просто сяду тогда на ваше место, – Уилл посмотрел в глаза девушки и попытался улыбнуться.

– Меня Тина зовут, хотя вы, наверное, и так это знаете, правда? – девушка подмигнула Уиллу и повернулась к нему так, что её грудь оказалась точно посередине глаз парня. Она умело пользовалась своим главным оружием и не стеснялась этого.

– Уилл, – снова пропищал Браун, потеряв самообладание. Он сходил с ума от этой сексуальной девушки, которая была настолько близко, что можно было протянуть руку и взять её.

Ему уже неинтересен был бокс и всё, что происходило вокруг. Сейчас Уилла интересовала эта девушка, от которой его тело сходило с ума. У него никогда не было женщины – Уилл всегда думал, что первой будет Лилия. Но сейчас он думал совсем о другой, и ему срочно надо было утолить сексуальный голод и воздержание.

– Ты любишь бокс? – Тина, снова посмотрела на Брауна так, что он вздрогнул, и струйка пота потекла по спине, оставляя мокрые следы на чистой рубашке.

– Очень… люблю… а ты?

– Я не знаю, я первый раз пришла посмотреть бокс. Это так интересно – смотреть, как полуголые мужчины избивают друг друга до крови ради… титула. Я понимаю, если бы это было из-за женщины, а так…

– Я бы подрался из-за тебя с любым… – сглотнул Уилл и с трудом отвёл взгляд от Тины, чтобы собраться с мыслями.

Девушка засмеялась и нежно дотронулась до руки Уилла:

– Ты такой милый, мне ещё никто такого не говорил.

И тут Браун понял, что больше не может находиться в этом месте рядом с этой девушкой… в одежде. Ему нужно было срочно раздеть Тину и лишить себя девственности здесь и сейчас!

– Пойдём со мной, я тебе кое-что покажу, – Уилл схватил руку Тины и, не дождавшись её ответа, потащил из зала на улицу. Он вёл девушку к машине, которая стояла недалеко от клуба и была скрыта от посторонних глаз.

– Уилл, куда ты меня тянешь? Отпусти мою руку, больно! – она тихо сопротивлялась, но лишь для видимости. Тина понимала, что разожгла огонь страсти в Уилле, и остановить это уже было нельзя.

– Тина, милая, ты такая красивая, что я схожу с ума. Я хочу тебя безумно, и, если ты не станешь моей, я умру прямо тут, у твоих ног.

Тина мило улыбнулась и прижалась к сильному телу молодого мужчины. Она провела пальцем по его щеке и поцеловала в губы. Уилл весь напрягся и прижал девушку к машине. Он не мог больше ждать, поэтому быстро открыл дверь автомобиля, схватил юную красотку и посадил на заднее сиденье своего «Доджа». Тина не сопротивлялась ласкам Уилла – она поняла, что влюбилась в него окончательно.

Глава 9. Океан

1970 год, Новый Орлеан, штат Луизиана

 Лилия с Патриком уже год как встречались и безумно любили друг друга. Скоро у них должна была состояться свадьба, на которую они пригласили родственников с обеих сторон. У Патрика не было никого, кроме одного друга, и он обещал приехать на торжество. Мать он похоронил полгода назад и очень скучал по ней. Лилия тоже скучала по своей несостоявшейся свекрови, которую полюбила, когда с Патриком навещали её в Техасе. Это было пять месяцев назад, но у Лилии сложилось впечатление, что поездка была как будто вчера…

В Техас они собрались внезапно. Как-то в один из вечеров Патрик пришёл к Лилии, чтобы поцеловать любимую перед сном и сказать, что скучал по ней весь день, пока не видел. Девушка обняла его за шею, крепко поцеловала и сказала, что хочет познакомиться с его мамой. Так как они давно собирались съездить в Техас, случай подвернулся как нельзя кстати.

В ближайшие выходные влюблённые сели в машину и поехали навстречу ветру, который должен был привезти их в дом Патрика. Туда, где он родился и провёл лучшие годы своей жизни. Лилия очень хотела узнать эту сторону жизни будущего мужа, без которой Патрик пока не принадлежал ей полностью, потому что сердцем ещё находился в Техасе. Он часто рассказывал, что хотел бы когда-нибудь вернуться домой и жить поближе к матери. Она разделяла его убеждения, но мать Лилии жила не в Техасе, и покидать её девушка не хотела.

Лето только начиналось, но на улице уже припекало так, что находиться на солнце было небезопасно. Патрик и Лилия мчались в машине с открытым верхом и наслаждались прекрасной поездкой, которая дарила новые эмоции и впечатления. По сторонам дороги располагались уютные домики, делая пейзаж поистине сказочным.

– Как же тут красиво, Патрик! – Лилия прижалась к любимому и смотрела на живописные деревья и поля из синих цветов.

– Да, очень красиво. Лилия, ты мне мешаешь. Я же за рулём – отодвинься от меня, пожалуйста!

– Я просто люблю тебя, не сердись.

– Я не сержусь, всё нормально. А сейчас посмотри налево – ты увидишь что-то невероятное!

Лилия повернула голову и посмотрела на пейзаж, не меняющийся уже несколько десятков километров. И тут впереди увидела поворот, он изгибался в правую сторону, словно говоря, что за ним, возможно, будет всё что угодно. Главное – руль не отпускать.

За поворотом деревья начали расступаться, как будто приглашая гостей в мир лёгкого бриза и спокойствия. Сначала Лилия услышала шум волн, которые бились о камни, оставляя частицу океана на прибрежных валунах. Затем ощутила приятный запах свежести, смешанный с солью и йодом. Именно это она чувствовала и не пыталась объяснить себе, откуда это всё взялось в её голове. И только спустя мгновение она увидела... океан. Бескрайний, мощный и прекрасный

– Патрик, остановись, остановись! – закричала Лилия, схватив любимого за руку.

– Лилия, что с тобой? Ты что, никогда не видела океана?

– Нет, не видела.

Патрик остановил машину на краю дороги и взглянул на любимую. Она сидела и никак не могла решиться открыть дверь и выйти.

– Ну, давай, не бойся, я с тобой.

Лилия посмотрела нежно на Патрика и прошептала очень тихо, одними губами:

– Я знаю…

Она открыла дверь машины и медленно вышла. Шум океана отзывался прямо в сердце мощными ударами, не давая думать ни о чём другом. Да она и не думала – она влюбилась безвозвратно и навсегда. Так же, как в Патрика, когда только увидела его. Океан стал любовью за одно мгновение, и девушку тянуло к нему.

Лилия посмотрела на жениха, который стоял у машины, удивлённо смотря на неё, и, осторожно ступая на песок, пошла к океану. Она не знала, какой он на ощупь, какой на вкус, какие у него душа и характер. Но уже любила его бесконечно. Океан обладал той силой и мощью, какой не хватало ей в жизни. Лилия смотрела вдаль, надеясь увидеть, где заканчивается океан, но, сколько бы ни вглядывалась, он оставался бесконечно огромным. Затем она сняла лёгкие туфельки и ступила в холодную воду. Океан тут же обнял ноги и начал медленно их целовать, чтобы горячие ступни стали одной температуры с ним. Так он проявлял свою первобытную любовь, делясь тем, что было у него в избытке.

Лилия наклонилась и зачерпнула прохладную воду. Вода была прозрачная и пахла йодом и ветром. Девушка попробовала её на вкус. Это был первый поцелуй, такой терпкий и такой солёный.

– А ты очень даже ничего, – улыбнулась Лилия и посмотрела вдаль, любуясь невероятной безграничностью океана и удивляясь его безмерному спокойствию. Сзади подошёл Патрик и обнял её за плечи.

– Ты с кем тут разговариваешь, милая моя? Я уже подумал, не сошла ли ты с ума! – усмехнувшись, произнёс он.

– Ты знаешь, милый, я только что изменила тебе с океаном. Он поцеловал меня, и теперь мне кажется, что я люблю его!

– Хм… и что мне теперь делать? Как наказать тебя за такое милое предательство?

– Поцелуй меня, и тогда твои губы будут в этой жизни последними, которые коснутся моих. Твой поцелуй запечатлеется на них навсегда.

– Я согласен! – Патрик обнял ладонями лицо Лилии и нежно прикоснулся к её губам. Он чувствовал солёный вкус, который оставил на них океан, и старался стереть его, не оставив ни следа.

– Я люблю тебя…

– Я буду любить тебя всегда…

Патрик поднял Лилию на руки и ласково положил на песок, она была такая нежная и такая красивая, как цветок. Молодой человек не верил своему счастью – эта женщина принадлежит только ему одному! Он целовал её горячо и страстно, но никак не мог насытиться. Лилия  отвечала на поцелуи, разжигая всё больше страсти. Он поднял платье и снял маленькие трусики, которые прикрывали самое сокровенное, что так желал с первого дня их встречи. Лилия не сопротивлялась, а наоборот, помогала ему. Патрик медленно вошёл в неё, и она вскрикнула от неожиданной боли, которую он неосознанно причинил. Он поцеловал её в губы, чтобы успокоить боль, и возобновил начатое. Он любил её тело, и оно каждый раз отзывалось ему в такт, требуя продолжения…