Текст книги "Вокзал "Техас - Луизиана""

Автор книги: Элен Славина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

Уилл подошёл к двери, сделал добродушное лицо, натянув на него улыбку, вытащил букет цветов, который держал в заднем кармане брюк, придав ему нормальный вид. И только после этого постучал в белоснежную дверь.

Через несколько мгновений он услышал неспешные шаги за дверью и весь напрягся. У Брауна оставалось время, чтобы ретироваться отсюда, но ноги как будто приросли, не давая сделать ни шагу назад. Дверь открылась, и он увидел Патрика. Его лицо было так близко, что можно было схватить за шею и тут же выдавить глаза из глазниц, чтобы он больше не мог смотреть на Уилла. Браун было поднял руку, но вместо этого протянул букет хозяину дома, улыбнулся и выдавил из себя добрые и приветливые слова:

– Патрик, брат мой, сколько лет, сколько зим! Я могу войти?

Кажется, только сейчас Патрик осознал, кто перед ним стоит. Он оцепенел и на какое-то время онемел от страха.

– Уилл, эээ... проходи, конечно. Ты как в наших краях оказался?

Зайдя в дом, Уилл несколько раз вытер ноги при входе, чтобы не дай бог не испачкать их дом своими грязными ногами и мыслями

– Да не поверишь, позвал меня сюда работать друг мой один, я с ним сидел. А после тюрьмы очень сложно куда-то приткнуться. Ну ты сам знаешь. Хотя что я говорю, откуда тебе знать об этом... – Уилл засмеялся добродушным смехом, который попробовал изобразить, дабы не напугать Патрика, смотревшего на него подозрительно.

– Понятно, ясно. Работа, значит. А что за работа, если не секрет?

– Да какой секрет! Когда между нами были тайны? – Уилл похлопал Патрика по плечу и ухмыльнулся, обнажив жёлтые прокуренные зубы. – На станцию железнодорожную, машинистом.

В это время в комнату вошла молодая женщина и удивлённо посмотрела на гостя, который сидел в гостиной.

– Уилл! Уилл Браун! Вот уж кого не ожидала здесь увидеть! – Лилия пыталась скрыть испуг за непринуждённостью, но со стороны было видно, что у неё это получается с трудом.

– Лилия, сестрёнка, как же я соскучился по тебе, моя милая! – Патрик вскочил, чтобы обнять кузину, и только сейчас заметил раздувшийся живот, который не скрыло бы ни одно платье. Он опешил, но всё-таки обнял Лилию, вдыхая запах её волос, который так любил. – А я смотрю, вы ждёте прибавления. Поздравляю! Какие вы шустрые, – Уилл погрозил пальцем будущим родителям и попробовал успокоить нервы, которые начинали сдавать.

– Уилл, что ты здесь делаешь? – Лилия присела на диван, придерживая большой живот, который причинял ей много неудобств.

– Я уже сказал Патрику, что работу мне здесь предложили. Грех было отказываться, особенно в моём положении.

– Здорово. А как у вас дела с Тиной? Она тоже приехала с тобой?

– Ну а как же я без неё, без моей Тины? Теперь никуда! Вот ребёночка ждём, тоже скоро станем родителями. Забавно, правда?

– Поздравляю, Уилл, это же просто чудесно. Наши дети могут расти вместе, как когда-то мы с тобой. Помнишь?

– Такое не забывается, – прогнусавил Уилл, стараясь улыбаться как можно шире. «Уилл, возьми себя в руки и выключи немедленно свой сарказм!»

– Может, чаю попьём с пирогом? Я испекла, он ещё тёплый.

– Было бы просто отлично, тем более я никуда не тороплюсь. Моя смена только завтра начинается. Патрик, а ты не хотел бы как-нибудь сходить на станцию? Я бы тебе показал кабину машиниста, так сказать, нутро поезда. Я ж помощником машиниста буду. Буду гонять на поезде – всю Америку увижу. Не жизнь, а мечта! Да, Патрик?

– А почему бы и нет? Я никогда не ездил на поезде, да ещё в кабине машиниста. Было бы здорово!

Уилл посмотрел на Патрика и улыбнулся тому беззаботной улыбкой счастливого американца. «Всё прошло как надо, этот олух Патрик ничего не заподозрил».

– Ну вот и договорились. Давай прямо завтра, чего тянуть-то? – Уилл встал, пожал руку Патрику, неловко улыбнулся Лилии и быстро вышел из дома, оставив в задумчивости его хозяев.

Уилл шёл к своему новому дому, в который он заселился совсем недавно вместе с Тиной. Он забрал жену из больницы, где она пролежала после очередного выкидыша. Хоть физическое состояние женщины было вполне удовлетворительное, морально она была убита горем и всё никак не могла отойти от случившегося несчастья. Уилл пытался успокоить её, как-то приободрить, но пока ничего не выходило. Может быть, он плохо пытался, а может, ему было просто наплевать. Тина не выходила из дома и сидела в своей комнате, даже не пытаясь попробовать начать жить заново.

Она выглядела ужасно: неряшливый вид, грязные спутанные волосы, неумытое лицо и нечищеные зубы. Последние дни жена выглядела так постоянно. Уилла это бесило, и он пытался это высказать. Но Тина либо никак не реагировала, либо снова уходила в спальню, запиралась там и до следующего утра не выходила. Вот и сейчас Браун пришёл домой и увидел жену сидящей в гостиной и смотрящей в одну точку.

– Время лечит, Тина. Не убивайся ты так! – пытался вразумить её Уилл. – Сейчас не вышло – ну получится в другой раз.

– Да как ты не понимаешь, Уилл! Ты вообще слышал, что нам врач сказал в той больнице?

– Слышал… кажется.

– Ничего ты не слышал! Возможно, я никогда не смогу забеременеть. Из-за постоянных выкидышей мой организм настолько ослаб, что в нём дети даже не пытаются задерживаться. Я боюсь, что никогда не стану матерью… и не смогу подарить тебе детей…. Прости… – Тина уткнулась в грязный носовой платок, который был пропитан слезами горя и отчаяния, и зарыдала.

– Тина, ну не плачь! Ну перестань ты! Ну не подаришь ты мне детей – да бог с ними. Возьмём детей из приюта и воспитаем как своих.

– Как ты не понимаешь, это не одно и то же. Приёмные дети – это не родные дети, а чужие. Полюбим ли мы их так же, как полюбили бы своих детей?

– А как это узнать, если не попробовать? Да и не факт, что своих детей можно полюбить. Априори это факт. Но, может, это всё предвзято, и своих детей любят, потому что так надо, потому что родная кровь и продолжение рода.

– Что ты говоришь, Уилл? Я тебя не понимаю.

– Я говорю о том, что, если ты хочешь стать матерью, необязательно рожать детей. Можно подарить свою материнскую любовь чужим детям, неродным. И стать им настоящей матерью, как ты и мечтаешь. Подумай об этом, Тина.

– Хорошо, Уилл, я подумаю. Скажи мне, ты ходил к Джонсам? Ты вроде собирался сходить и помириться с ними. Я бы тоже сходила. Давно не видела кузена.

– Да, собирался, но нет, не ходил. Времени не было. На следующей неделе попробую выбраться к ним. Попробуем! Если ты будешь себя хорошо чувствовать.

– Я же сказала, что подумаю над твоим предложением и постараюсь. Не дави на меня, пожалуйста, Уилл!

– Хорошо, не буду. Мне нужно сходить к Джонни по делам, я ненадолго. Кстати, дорогая моя, что у нас сегодня на ужин?

– Ничего… я ничего не готовила, сил нет… прости.

– Ты знаешь, мне надоело питаться бутербродами. Я хочу нормальной здоровой пищи. Возьми себя в руки и приготовь уже мужу полноценный обед. Хорошо? Я скоро вернусь.

Утром Уилл проснулся с первыми лучами солнца и ещё долго лежал на диване в гостиной. Он временно спал здесь, на неудобной кушетке, потому что жена всё никак не решалась пускать его в супружескую спальню. Браун смотрел в потолок и думал о том, что собирался сделать сегодня. У него был гениальный план, как он думал. И сейчас, лёжа на диване в своём новом доме, мужчина прокручивал детали этого проекта, чтобы в нужный момент сделать всё именно так, как задумано.

Он посмотрел на часы, висящие на стене, и прикинул, что ровно через час ему нужно выйти из дома и направиться к Джонсам. Времени оставалось немного, поэтому необходимо действовать быстро. Уилл встал и пошёл в ванную комнату принять душ. Быстро сделав свои дела, отправился на кухню и пожарил тосты в новом тостере, который подарил ему Джонни, когда он только въехал в этот дом. Джонни был хорошим другом, единственным другом, который понимал его как никто.

Налив себе кофе, Браун постоянно смотрел на часы и не хотел больше ни о чём думать, кроме тех минут, которые они отсчитывали. Если его мысли кружились далеко, он насильно возвращал их к минутам. Достав из кармана брюк бумажку, которую вчера вручил Джонни, Уилл посмотрел на неё ещё раз. На листке красным карандашом было обведено время, которое имело для него первостепенное значение – 10:43. Теперь главное – не опоздать и сделать всё чётко по плану.

Уилл посмотрел на часы – они показывали 09:01. Всё – пора. Он надел пиджак, взял шляпу и вышел из дома. Начинался дождь.

– Только бы не разошёлся! Хотя всё закономерно: осень наступила, пора дождей пришла, – он поглубже натянул шляпу и закутался как мог в пиджак. У Брауна на секунду возникло желание вернуться в тёплый дом к жене, но он тут же отмёл эту мысль и быстро направился в сторону дома Патрика Джонса.

Спустя некоторое время Уилл подошёл к дому Джонсов и ещё какое-то время стоял около него, не решаясь войти. Как будто вот сейчас, в этот самый момент, решалась его судьба. И нужно было определить, что правильно, а что – нет.

«Я давно уже всё решил: Патрик виновен и должен быть наказан. Из-за него мой дядя Аарон Браун сел на электрический стул. Потом Патрик подставил меня, и я сел в тюрьму. Из-за него я потерял Лилию, он отнял мою единственную любовь, прибрал к своим грязным рукам и всё никак не отцепится. А теперь ещё моя малышка носит в своём теле его выродка. Он осквернил её тело и заплатит за это своей кровью!»

Мужчина решительно шагнул в сторону двери и постучал. Спустя несколько секунд та открылась, и он увидел улыбающегося Патрика.

– Уилл, дружище, заходи. Ты так рано. А мы только проснулись. Позавтракаешь с нами?

– Я уже завтракал, спасибо, но от кофе не откажусь.

– Как скажешь, как скажешь. Там что, дождь начинается?

– Да, небольшой, надеюсь, не разойдётся, – Уилл посмотрел на часы – 09:30. «Нужно выйти через полчаса, чтобы не опоздать».

– Пойдём на кухню, Лилия уже приготовила завтрак и сварила кофе.

– Хорошо. Только, Патрик, давай побыстрее, а то у меня скоро смена начинается – не хотелось бы опаздывать.

– Я вот чего подумал, Уилл... Лилия что-то нехорошо себя чувствует сегодня. Давай отложим эту прогулку на следующий раз?

– Как это? Нельзя! Я же договорился…

– С  кем договорился, о чём?

– Ну как это с кем? Думаешь, так просто провести в кабину машиниста чужого человека?

– А... ясно, ну не знаю, наверное… Дождь вон ещё начинается, как специально.

В этот момент Лилия поднялась со стула и подошла к Патрику, обняла мужа за шею и поцеловала, даже не заметив, что в этот момент Уилл не сводил с них своих безумных глаз.

– Милый, не переживай за меня, я полежу, отдохну, всё будет нормально. Сходи с Уиллом, ты же так этого хотел. А дождь сейчас закончится.

– Слушай жену, дружище. Дело говорит! – Уилл подмигнул Лилии и спокойно сел на стул. «Дело сделано благодаря Лилии. Если бы она только знала, на что сейчас уговорила мужа!» – подумал Браун и усмехнулся.

– Ну хорошо, дорогая. Давайте позавтракаем, и мы пойдём тогда на вокзал. Милая, что ты там приготовила? Всё, как я люблю?

Лилия засмеялась и поставила перед мужчинами тарелки с горячими тостами и жареным беконом. Милая, милая женщина, она даже не понимала того, что больше уже никогда не будет так беззаботно смеяться, как в это ничем не примечательное утро. И может быть, не произошло бы дальнейших ужасных событий, которые разрушили весь её устоявшийся мир, если бы она выполнила всего одну просьбу матери Патрика – Патрисии Джонс. Одну маленькую просьбу, которую пообещала умирающей женщине. Но Лилия, будучи влюблённой молодой женщиной, забыла об этом почти сразу же, не придав особого значения словам миссис Джонс.

После плотного завтрака мужчины вышли на улицу и поехали на автобусе в сторону железнодорожной станции Олд Таун, которая была расположена чуть к западу от центра города.

Уилл посмотрел на часы – 10:15. «Всё нормально, пока успеваем, но нужно поторопиться».

– Уилл, мы что, опаздываем? – спросил Патрик. – Ты постоянно смотришь на часы.

– Что? А… нет, всё нормально... Патрик, значит, это твой родной город, да? Расскажи мне о нём. Я здесь недавно и пока не понимаю, нравится он мне или нет.

– Да, я здесь родился и вырос. Я люблю этот небольшой городок и каждый раз, как приезжаю сюда вновь, поражаюсь тому, как здесь всё безукоризненно устроено. Несколько сотен домов с аккуратными палисадами, морем цветов и церковью в самом живописном месте. Пройдя по улице, засаженной разнообразными, кустарниками и деревьями, можно попасть в центр города. Рядом, если посмотреть направо, находится суд, стоящий чуть в стороне от небольшого парка, освещённого газовыми лампами-фонарями.

– Да, что-то слышал про суд. Там, кажется, много лет назад кого-то казнили, посадили на электрический стул.

– Да-да, я помню эту историю. К сожалению, только забыл, чья была казнь. Надо бы сходить в библиотеку, там должна быть информация об этом. А кстати, вот и она.

Патрик и Уилл вышли из автобуса, и перед ними стояла величественная публичная библиотека, которая выглядывала из-за зелёных крон деревьев.

– Красивое здание! – присвистнул Уилл, осматривая строение. – Никогда не был в библиотеке. Не люблю читать: считаю это глупым занятием, которое отнимает время.

– Хм, ну не знаю. Я иногда почитываю разную литературу, особенно перед сном. После чтения хорошо засыпается.

– Отличное снотворное твои книги, – Уилл усмехнулся и спросил: – А что ещё тут есть интересного?

– Если ты немного отойдёшь от центра и поднимешься вот здесь в гору, то сможешь увидеть возвышающийся над городом заброшенный санаторий. Когда-то он был пристанищем для жертв эпидемии туберкулёза, случившейся в начале двадцатого века. Когда пациенты умирали, рабочие сбрасывали их тела по спускному жёлобу в подвал. Как говорят местные жители, в этом здании обитает самое большое количество привидений.

– Вот это уже интересно. Надо будет туда сходить как-нибудь.

– Когда я был совсем маленьким, взрослые постоянно нас пугали этим санаторием. Самые страшные истории, которые нам рассказывали, происходили именно там. Ууу, жуть!

Уилл посмотрел на часы и вздрогнул: на них было 10:25, и он почувствовал озноб, который пробежал по коже. Оставалось восемнадцать минут. Нужно было торопиться, иначе план, который он создавал долгое время, рухнет как карточный домик.

– Патрик, что-то мы с тобой заговорились. Давай побыстрее, а то я уже опаздываю.

– Хорошо, хорошо. Но мы уже почти пришли, вот и станция Олд Таун.

– Да, и правда, пришли. Теперь пошли за мной, не отставай. Если что, я договорился насчёт того, что ты со мной пройдёшь.

Патрик и Уилл прошли через станцию и направились прямиком к поезду, который стоял на железнодорожных путях и как будто ждал их. Он состоял из трёх вагонов: грузового, пассажирского и самого паровоза. Остальные вагоны были отцеплены и стояли на других путях, ближе к депо.

– Вот на этом поезде я и буду ездить скоро сам в другие города. Настоящим машинистом стану, даже и не верится. Что, Патрик, завидуешь?

– Да, Уилл, здорово! Конечно, завидую. Свою мечту исполнишь и ещё тысяч мальчишек.

– А откуда ты знаешь, какая у меня мечта? – зло спросил Браун, но тут же осёкся и улыбнулся. – Хотя да, ты прав. Каждый мальчишка надеется однажды стать машинистом поезда и гонять на нём в разные города или страны.

Уилл взглянул на часы и остолбенел:10:35. Оставалось десять минут. Джимми наверняка уже ждёт и нервничает. Надо поспешить!

– Пойдём, Патрик, я покажу тебе кабину машиниста, а то поезд сейчас отойдёт, а мы ещё не внутри. Он нас ждать точно не будет. Здесь, знаешь ли, всё по расписанию.

– Да, я понимаю. Пойдём, конечно. Я весь в нетерпении, очень хочется увидеть кабину машиниста изнутри.

Уилл поднялся на подножку поезда и залез в пассажирский вагон. Тот был пустой, как и ожидалось. За ним прошёл Патрик и тоже огляделся по сторонам. Поезд дёрнулся и медленно покатил по рельсам, отбивая в голове точный ритм, как удары сердца.

– Вон там кабина машиниста, он сейчас только разгоняет поезд, не будем ему мешать. А справа – грузовой вагон. Пойдём, я тебе покажу, что там и почему машинисту тоже это важно знать.

Патрик последовал за Уиллом направо в грузовой вагон, сам не понимая, зачем ему туда надо, он же не собирается быть машинистом. Но Джонс не хотел прерывать экскурсионную тираду приятеля и поэтому смиренно пошёл за ним. Уилл взглянул на часы – 10:40. Ещё немного – и всё кончится!

– Патрик, смотри, это грузовой вагон, он является важной частью всего состава и обязательно должен быть прицеплен после всех пассажирских вагонов. Грузовые вагоны бывают разные: закрытые, открытые, в виде платформ, цистернами.

– Уилл, Уилл, мне это всё не очень интересно. Я вижу грузовой вагон, он крытый, это я понял. А ещё здесь темно и воняет. Уилл, ты где? Я тебя не вижу, пойдём отсюда, мне здесь не нравится.

– А знаешь, что мне не нравится? Мне не нравишься ты, и ещё мне не нравится, что ты влез в наши отношения с Лилией и своими погаными руками испортил всю мою жизнь.

– Что ты несёшь, идиот? Лилия тебя никогда не любила, ты себе выдумал эту любовь и до сих пор никак не можешь угомониться. Лилия – моя жена, и у нас скоро будет ребёнок. Я думал, ты успокоился, когда пришёл к нам в дом с добрыми намерениями. Я ошибался: ты как был бараном, так им и остался!

– Что ты сказал, Джонс?! Ты ответишь за свои слова, мразь! – процедил сквозь зубы Уилл. Он стоял рядом с задвижной дверью грузового вагона, и Патрик из-за создавшейся темноты не мог видеть, где тот находится. Уилл открыл запорное устройство, и свет тут же проник в тёмное пространство, мгновенно ослепив обоих. Браун схватил Джонса за грудки, пока тот закрывал лицо руками от яркого света, и приблизил к себе.

На часах было 10:43. Уилл посмотрел вперёд и увидел поезд, мчащийся навстречу по параллельным путям. Браун улыбнулся и последний раз взглянул в лицо Патрику. На лице Патрика читались страх и неизбежность

– Это тебе за дядю Аарона и за Лилию.

– Нет, не надо-о-о-о-о-о-о… – закричал Патрик.

Браун с силой толкнул Джонса под проносящийся мимо поезд и отвернулся, чтобы не видеть, как тело мужа Лилии разорвало пополам от сильного удара о железную машину. Его крик потонул в громком гудке уносящегося вдаль поезда.

Уилл закрыл дверь вагона и шатающейся походкой пошёл в сторону кабины машиниста. Сердце билось так громко, что перебивало шум стучащих колёс поезда.

– Что я наделал? Что я наделал, господи?! Мне нет оправдания… Как с этим жить теперь? – Уилл сел на пол движущегося поезда и заплакал. Через некоторое время состав сначала замедлил движение, а затем остановился. Из кабины машиниста вышел Джимми и огляделся. Он искал Уилла и не видел сидящего на полу друга.

– Уилл! Ты где, дружище? Уилл! – Джимми дошёл до конца пассажирского вагона и увидел Брауна у самого входа. – Что с тобой, друг?

– Оставь меня, я конченый человек! Я убил его, сбросил с поезда. Как мне теперь жить с этим, как?! Ответь мне! – мужчина бил себя в грудь кулаком, пытаясь достучаться до сердца в поисках ответа.

– Так, всё! Перестань ныть! Ты же сам этого хотел столько времени. В тюряге, когда сидели, постоянно мне твердил, что, как только выйдешь на свободу, прикончишь этого Патрика. Он же тебе жизнь испоганил. Ты что, забыл?

– Нет, не забыл, помню! Ты прав, Джимми, что это я тут убиваюсь по нему? Всё правильно: я сделал то, что нужно. Прикончил эту сволочь! Теперь всё будет по-другому. Лилия наконец-то станет моей. Я так долго об этом мечтал, что даже забыл, что теперь осталось совсем чуть-чуть, и мечта быть с ней осуществится.

– Хм, братиш, но ты же женат. Как же твоя жена Тина?

– Тина тут совершенно ни при чём! Я буду жить с Лилией, но и Тину не оставлю. Будет у меня две жены, – и Уилл засмеялся истерическим смехом, от которого у Джимми всё внутри сжалось.

Успокоившись, Браун поднялся с пола и открыл дверь поезда, чтобы выйти на улицу.

– Куда ты собрался, Уилл? Мы сейчас за городом находимся.

– Ничего, поймаю попутку и поеду домой.

– Тебе домой сейчас нельзя в таком состоянии. Поживи пару дней у меня.

– Нет, все равно поеду, а то Тина заподозрит неладное. Сейчас начнутся поиски Патрика Джонса, и я первый подозреваемый, на кого покажет Лилия. Мне нужно с ней поговорить до полиции. И ещё, Джимми, ты же помнишь, что я здесь не работаю, а ты работаешь? Если начнут спрашивать, ты ничего не видел.

– А я и так ничего не видел. Не переживай – я знаю, что делать. Всё, увидимся, брат! – Джимми обнял Уилла и захлопнул за ним дверь вагона.

Глава 19. Боль

1975 год, Льюисвилл, штат Техас

 Уилл приехал домой и обнаружил Тину сидящей, как обычно, на диване и смотрящей в одну точку. В этом доме ничего не происходило и ничего не менялось. Эта обстановка выматывала и действовала угнетающе, он хотел сбежать отсюда и больше никогда не возвращаться.

Уилл вышел из дома и пошёл в ближайший бар, ему ужасно хотелось напиться. А ещё нужно было подумать, как действовать дальше. «Патрика больше нет, соответственно, нет препятствий к осуществлению моей мечты. Надо поговорить с Лилией сегодня, пока она не пошла в полицию, завтра будет поздно. А если полицейские уже пришли к ней? Ведь на станции обнаружили труп. Или ещё нет? Нужно подстроить так, как будто это был несчастный случай, и полиция поверит в это. Должна поверить, иначе мне конец! Если всё провернуть, как я придумал, то можно выйти из этого дельца без потерь. И тогда я буду невиновен».

– Нужно идти к Лилии сейчас же! – Уилл поднял стакан с виски, сделал последний глоток и ощутил, как напиток обжёг горло, опустившись ещё ниже, в желудок. Ему сразу стало легче и спокойнее. Он расплатился и направился в сторону дома Джонсов. На улице становилось темно, и мужчина ускорил шаг.

Подходя к дому Джонсов, Уилл испугался, что не сможет соврать любимой женщине о том, что произошло. Но также он понимал, что если она узнает правду, то возненавидит его и никогда не захочет быть с ним. Этого никак нельзя было допустить. Он постучал в дверь дома и стал ждать, когда дверь откроется.

– Патрик, это ты? Ты что, ключи забыл, милый? – Лилия открыла дверь и удивилась, увидев перед собой кузена. – Уилл, ты что здесь делаешь? Где Патрик?

– Можно я пройду, Лилия? У меня плохие новости для тебя.

– Что... что происходит? Что-то с Патриком? Он в больнице, да? Отвечай, Уилл! – Лилия кричала, хватаясь за живот, словно защищая неродившегося ребенка от плохого.

– Мне очень жаль, Лилия, но твой муж погиб. Он попал под поезд.

– Что ты несёшь? Какой поезд? Не может быть! Уилл, скажи мне правду, Уилл… – женщина хватала руками кузена и плакала от горя, которое так внезапно пришло в её дом.

– Мне очень жаль, Лили. Всё произошло так быстро, я даже не успел опомниться. Он не увидел приближающийся поезд… и... погиб.

Женщина посмотрела в глаза кузену и отчётливо поняла, что он лжёт. Ненависть охватила её, и она гневно выпалила:

– Я тебе не верю, Уилл Браун. Ты всегда ненавидел моего мужа, с самого первого дня, как только увидел. И вчера, когда заявился в наш дом, ты хотел сблизиться с нами ради того, чтобы осуществить свой план мести. Я всё поняла, это ты убил Патрика... сво-о-олочь! – Лилия занесла руку и влепила пощёчину Уиллу.

От удара мужчина пошатнулся, но остался стоять, продолжая смотреть на Лилию. Такого поворота он не ожидал. Она разгадала его за секунды, ведьма! Нужно срочно придумать, как действовать дальше.

– Лилия, что ты говоришь? Я тут ни при чём! Это поезд… понимаешь, он не успел… он не увидел несущегося на него поезда.

– Убирайся отсюда, пошёл вон! Полиция во всём разберётся! О, мой бедный Патрик... – Лилия рыдала от отчаяния, не зная, что делать. Боль в груди была такой сильной, что не хватало воздуха, и она начинала задыхаться.

– Ты не поняла, Лилия, что я тебе сказал! – Уилл схватил женщину за руки и с силой усадил на диван. В его глазах вдруг проснулась невиданная злость к женщине, которую он так сильно любил.

– Отпусти меня, мне больно! – застонала она.

– Послушай, крошка, что я тебе скажу. Я повторять больше не буду. Твоего мужа раздавил поезд. Когда тебе об этом скажет полиция, ты им поверишь. Чтобы не было ни единого намёка на то, что ты сейчас сказала про мою ненависть к твоему мужу. Я не хочу, чтобы полиция подозревала меня. Ты меня поняла? На станцию твой муж ходил один. Зачем ходил? Ты не знаешь, возможно, посмотреть на поезда. Поняла?

– Что ты говоришь, Уилл, вы же вместе ходили! – кричала Лилия, не понимая, что хочет от неё кузен.

– Ты что, глухая или дура? Не понимаешь, что я говорю?! – начал орать Уилл, злясь всё больше и больше.

– Не кричи на меня, пожалуйста! Что мы тебе сделали, за что ты так ненавидишь нас, за что?

– Ты растоптала моё сердце, а потом выбросила его на помойку. Я же любил тебя всей душой и сейчас люблю!

– Что? Уилл, не говори ерунды, то была юношеская влюблённость. Я же не любила тебя никогда. Никогда!

– Не ври мне, не надо! – Браун не выдержал и ударил Лилию по лицу. Девушка вскрикнула и упала на пол, держась за щёку.

– Прости, прости! Я знаю, ты любила меня, милая моя. Этот Патрик помешал нашей любви, и теперь он наказан за это.

– Уилл, не бей меня больше, я же беременная, у меня скоро ребёнок родится. Пожалуйста, уйди!

– Я уйду, но сначала я должен знать, что ты меня поняла и полиции скажешь всё, как я тебе сказал. Иначе твоему ребёнку не поздоровится. Ты же не хочешь, чтобы с ним что-нибудь случилось? Я знаю, что не хочешь!

Лилия вскрикнула от испуга и замерла. Она погладила живот, потому что почувствовала внутри толчок, который вызвал сильную боль.

– Я всё поняла, Уилл. Я поняла. Ты чудовище, я ненавижу тебя!

– Я знаю, но скоро твоя ненависть пройдёт, и ты полюбишь меня сильнее неудачника Патрика, – Браун засмеялся и в этот момент получил смачный плевок в лицо.

– Никогда слышишь, мразь, никогда я не буду твоей! Я лучше убью себя, чем быть с таким чудовищем, как ты!

Уилл схватил Лилию за волосы так, что она вскрикнула, и приблизил её лицо к своему так близко, что она почувствовала его дыхание.

– Если я захочу, ты всё равно будешь со мной, даже против своей воли. Запомни раз и навсегда: ТЫ МОЯ, МОЯ, МОЯ! – он отпустил её волосы, и Лилия упала на пол, продолжая плакать и держаться за живот, который болел всё сильнее и сильнее. Уилл повернулся и пошёл прочь из этого дома.

Кажется, она проспала добрую пару часов после того, как Браун оставил лежать её на полу. От боли в животе и горя, свалившегося так внезапно, силы покинули Лилию, и она уснула тяжёлым тягучим сном.

…Она бродила по дому в поисках Патрика и никак не могла его найти. Искала, звала:

– Патрик, Патрик, где же ты? Ну зачем ты от меня спрятался, малыш? А... вот и ты, проказник!

Лилия нашла мужа, спрятавшегося в спальне в шкафу, но он оказался маленьким набедокурившим ребёнком.

– Милый, я так скучаю по тебе.Зачем ты ушёл от меня?

– Ты моя мама? – спросил малыш, листая какую-то книгу.

– Нет… ты мой… муж, – удивлённо ответила Лилия.

– А что значит муж?

– Хм, муж… ну это значит, что мы любим и заботимся друг о друге. А что у тебя в руках?

– Эту книгу мне подарила мама, так она мне сказала. Но если ты не моя мама, значит, эту книгу мне подарила не ты.

– А ты дашь мне посмотреть, что это за книга?

– Да, а почему ты раньше её не смотрела, когда тебе говорили?

В этот момент голос ребёнка стал трансформироваться в женский голос, а сам мальчик начал превращаться во взрослую женщину. Лилия отпрянула от странного превращения и побежала вниз по лестнице от жуткого голоса, доносящегося из шкафа:

– Лилия, вспомни... Лилия, вспомни…

Лилия резко проснулась и огляделась. Дома было темно и очень тихо. В голове крутилась одна фраза: «Лилия, вспомни…» Она встала с пола, держась за живот – жуткие спазмы не отпускали её.

– Ну что же ты, малыш, ну куда ты так торопишься? Ещё не время, ну, потерпи немного.

От этой боли у женщины сводило ноги и руки, и она еле передвигалась. «Лилия… вспомни…» – эта мысль как молния пронзила сознание, и она остановилась.

– Я должна что-то вспомнить, да! Сон, женщина, похожая на Патрисию Джонс, книга в руках ребёнка. Ну да, конечно! Мать Патрика рассказывала о ней перед смертью. Мысль о муже вызвала сильнейшую боль в области сердца, и слёзы сами покатились из глаз.

Она вытерла слёзы и поднялась в бывшую комнату Патрис, которая так и стояла закрытая и никем не занятая после её смерти. Женщина открыла дверь и вошла в комнату, включила свет и оглядела пространство целиком. Всё здесь осталось так же, как и в тот день, когда она только приехала в этот город в первый раз. И слова Патрис, адресованные ей, вдруг вспомнились очень отчётливо. Лилия подошла к шкафу и начала искать ту заветную книгу, которую должна была давно найти и прочитать. У неё жутко болел низ живота, и она уже хотела всё бросить, когда на верхней полке в коробочке увидела издание.

Книга Марка Твена «Принц и нищий». На обложке были нарисованы два мальчика, стоящие рядом и смотрящие в зеркало. Один мальчик был одет как наследный принц, второй – в рваную одежду, и становилось понятно, что он бедняк.

– Не буду же я читать её. Сейчас совсем не время.

Вдруг резкая боль заставила Лилию содрогнуться всем телом, и от этого сильнейшего спазма она закричала. Когда боль прошла, она увидела, что домашнее платье окрасилось кровью и у неё отошли воды.

– Ой, мамочки, как не вовремя! – Лилия схватила книгу, вытерла пот с лица и попыталась разогнуться. Силы покидали её. До следующей схватки оставалось не так много времени, и она должна была успеть спуститься со второго этажа, надеть шаль и выйти на улицу. Она поспешила что было силы вниз.

– Главное – держаться и не упасть с этой крутой лестницы! – шептала Лилия.

Кое-как она спустилась, накинула шаль и вышла на улицу. Шёл ливень, и она быстро промокла насквозь. Резкая боль нарастала и вдруг снова накрыла её волной, от которой подкосились ноги. Женщина присела на землю, чтобы переждать боль. Пот катился градом, руки и ноги сводило судорогой, очень хотелось пить. Она подставила ладони и стала набирать в них живительную влагу.

– Мисс, что с вами? На улице такой дождь, а вы сидите на земле. Вам нужна помощь? – пробегавший мимо мужчина остановился.

– Кажется, я рожаю, помогите мне добраться до больницы!

– А где ваш муж, милая леди?

– Я вдова… – еле вымолвила Лилия сквозь слёзы, которые тут же смыл дождь.

– Простите, ради бога. Вы знаете, у меня машина тут недалеко. Я вам помогу и отвезу в больницу, а пока держите зонтик и вставайте с земли, иначе простудитесь.

– Хорошо, хорошо, только, пожалуйста, быстрее. Я не могу больше терпеть. А-а-а-а-а-а-а! – крик Лилии прозвучал так громко, что мужчина испугался.