Текст книги "Вокзал "Техас - Луизиана""

Автор книги: Элен Славина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

– Что? Зачем? Да не буду!

Полицейский потянулся за пистолетом и повторил свой запрос громче.

– Мистер Браун, прошу открыть ваш багажник! – капитан посмотрел на полицейскую машину, взглядом подзывая напарников. Оттуда быстро вышли двое полицейских, они направилось в сторону машины Уилла.

На трясущихся ногах он подошёл к багажнику, не зная, что там внутри, и открыл его.

Весь багажник был напичкан коробками с оружием, которого он никогда не видел. Здесь были пистолеты и автоматы, в отдельной коробке лежали гранаты и патроны. Оружия было столько, что хватило бы вооружить целый взвод американских солдат.

– Это не моё, капитан. Мне это подсунули, клянусь! – Уилл начал заикаться, не зная, что сказать после увиденного.

Капитан вытащил пистолет из кобуры и направил на Брауна.

– Вы арестованы, руки за голову! У вас есть право хранить молчание. Всё, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде.

Глава 24. Марди Гра

2003 год, Новый Орлеан, штат Луизиана

 – Твен, хватит сидеть дома! Пойдём пройдёмся по ночному городу. Погуляем, проветримся. Засиделись уже!

– Ну не знаю. Я не уверен, что хочу этого.

– Да перестань, ты вернулся из больницы давно, а всё дома сидишь, не знаешь, чем себя занять. Бери куртку и пойдём!

Выбравшись наконец на воздух, братья решили пройтись по главной улице Нового Орлеана – Бурбон-стрит. Именно там сосредоточено всё веселье, а воздух насыщен парами алкоголя и счастья. Здесь всё буквально кричало: «Французский квартал ждёт вас, принимает в свои объятия и дарит бесконечно свою любовь! Не отвергайте её в этот вечер, отдайтесь этому безумию и забудьте обо всём на свете. Если вы жаждете новых ощущений, откройте своё сердце и войдите в мир беззаботности и лёгкого восприятия жизни!»

Все знают, что Французский квартал знаменит на весь мир карнавалом «Марди Гра», обязательным атрибутом которого являются бусы. Пройдя чуть дальше, можно услышать, как повсюду звучит джаз, а ближе к вечеру на площади перед собором Святого Людовика музыкальные коллективы выдают один непрекращающийся джем. Дальше, на площади Джексона, стоят столы гадалок, предсказателей, магов – все они мастера толкования того неведомого и таинственного, что происходит в мире.

– Хочешь погадаю? Всю правду скажу, покажи ручку! – обратилась гадалка к Марку.

– Нет, спасибо. Не верю я во всё это.

– А мне погадаете? – Твен сел к цыганке и посмотрел в её черные глаза, словно в омут окунулся.

Та нахмурилась и отвела взгляд от серых глаз Твена.

– Хорошо, только слушай внимательно, что я тебе скажу. Это очень важно.

– Да что ты ей веришь, им только деньги от тебя нужны! – усмехнулся Марк, дёргая Твена за рукав, чтобы поднять и увести подальше от этой гадалки.

– Не переживай за брата, деньги я с него не возьму. У меня клиентов хватает, без денег не останусь! – гадалка посмотрела на Марка своими тёмными глазами и игриво улыбнулась. Тот покраснел, и мелкие волоски на его теле поднялись, словно вдруг захотели посмотреть на того, кто решил их разбудить.

– Тебя зовут Твен! Глаза у тебя серые, цвета разбушевавшегося ветра. Знаю имя твоё я, так как читала о тебе в газете. Ты молодой художник, чьи картины сгорели два года назад. Так?

– Всё верно! – Твен удивлённо посмотрел на Марка, пытаясь понять, что происходит.

– Что ты хочешь узнать? – спросила гадалка.

– Меня беспокоит один вопрос – вот уже несколько лет. И ответа на него я не знаю. Может, ты подскажешь, как найти его?

– Я знаю, о чём ты говоришь. О матери своей думаешь? Скучаешь по ней? Любишь её? Читаю это в глазах твоих.

– Ох, чертовка, откуда ты всё знаешь?! – встрепенулся Твен.

Гадалка засмеялась и прошептала тихо-тихо:

– Ты сам мне всё это говоришь своими глазами! – и задорно подмигнула.

Марк подсел рядом, удивившись способностям гадалки, и спросил, глядя в глаза:

– Она жива?

– Вы сами знаете ответ на этот вопрос. Я вам тут не нужна! – и гадалка отпустила руку Твена, давая ему понять, что сеанс окончен.

Брат испуганно посмотрел на Марка, и они одновременно поднялись, чтобы уйти. Твен обернулся последний раз  и спросил:

– Столько лет прошло! Где нам искать её?

– Если не знаешь, с чего начать поиски, вернись туда, где всё началось!

– Спасибо тебе, гадалка! – Марк вытащил из кармана купюру и положил на стол.

Твен и Марк шли домой, пытаясь понять, что сейчас произошло. Всё было как в тумане: гадалка, аромат её духов, благодаря которым Твен как будто погрузился в гипноз. Вдруг всё, о чём он думал последние годы, всплыло наружу и приобрело форму. Он знал, что делать дальше, куда двигаться и что искать, точнее, кого.

– Марк, мы должны вернуться в Льюисвилл!

– Что? Зачем?

– Ты что, не понял, что сказала гадалка?

– Хм…

– Нам нужно вернуться туда, где всё началось! А началось всё в Льюисвилле! Именно там нас оставила мать. Понятно?

– Я знаю, где она нас оставила. У старинной церкви двадцать восемь лет назад. И ты думаешь, она ещё жива и ждёт нас там с распростёртыми объятиями?

– Я не знаю. Может, и ждёт! Нас не было в Льюисвилле несколько лет. Но пойми, мы не узнаем, жива она или нет, пока не вернёмся домой.

– Домой? Ты считаешь Льюисвилл нашим домом? Ха-ха, вот ты чудак! Всё плохое, что случилось с нами, произошло в Техасе. И ты хочешь туда вернуться? Я не верю!

– Да, хочу. И ты хочешь. Но почему-то упираешься. Признайся, брат, ты же думаешь, что стало с нашей матерью, почему убили нашего отца и, наконец, кто за всем этим стоит? Эта тайна, которую предстоит разгадать нам. Нам! Понимаешь? И мы сделаем это, проникнем в самую суть тайны и выпотрошим её наизнанку.

– Красиво сказано. Ты знаешь, а почему бы и нет? Я – за! Я готов, чёрт побери! Да, и мне жутко интересно узнать, что же стало с Уиллом Брауном, – Марк засмеялся и обнял брата в порыве неожиданной радости и маячившего впереди путешествия.

Через несколько дней Марк закрыл все свои дела, связанные с работой, и был готов отправиться с братом в Льюисвилл. В их родной Льюисвилл, в котором они выросли и выжили, несмотря на издевательства усыновителя. Они ехали в городок, где их никто не ждал и не надеялся увидеть вновь. Но может, именно там они найдут ключи, чтобы разгадать тайну, которая не отпускает их всю жизнь?

Братья съездили на вокзал и купили два билета на поезд до Техаса. На следующий день они сели в вагон и отправились домой. Больше десяти лет им понадобилось для того, чтобы решиться вновь ступить на землю Техаса, туда, где пролили кровь их отца и матери.

Глава 25. Здравствуй, дом!

2003 год, Льюисвилл, штат Техас

 Спустя десять часов Марк и Твен сошли на перрон вокзала в Льюисвилле. Как будто и не было этих тринадцати лет, что они отсутствовали в этом городе. Всё было по-прежнему: тот же вокзал с часами, те же люди, которые сновали по улице, как в замедленной съёмке. Жизнь здесь как будто остановилась. Словно и вовсе её здесь не было. Иногда она сюда захаживала, но только по редким праздникам – чтобы люди уж совсем не сошли с ума от скуки. Хотя такое было вполне вероятно.

– Ну и что мы будем делать дальше? – спросил Марк брата, стоя на железнодорожной станции Олд Таун вокзала Льюисвилла.

– Если честно, не представляю. Нам нужно придумать план, но на голодный желудок совсем ничего не приходит в голову. Давай найдём гостиницу, заселимся туда, а потом будем думать, что делать дальше.

– Хорошая мысль. Пойдём отсюда, а то стоим тут как неприкаянные. И все смотрят на нас как-то подозрительно, мне это совсем не нравится. Как бы полицию не вызвали…

– Пойдём. Этот городок слишком маленький, не стоит светиться здесь, иначе про нас скоро узнает вся округа, а это ни к чему.

Братья вышли со станции и направились в ближайшее кафе, чтобы перекусить и спросить у местных, где в городе можно недорого остановиться. Еда была добротной и очень вкусной, как им показалось. Хозяин кафе, француз Кристоф, предложил своё фирменное блюдо, которое когда-то готовил на родине.

За приятной беседой с добродушным хозяином разговор плавно перетёк в правильное русло. Братья узнали, где можно поселиться недорого и недалеко от центра города. А также Кристоф сообщил, где находится церковь, в которой они хотели побывать, чтобы узнать о том дне, когда родились. Кристоф оказался не только искусным поваром, но и интересным, нужным собеседником. Поболтав два часа о городе, его жителях, произошедших событиях Льюисвилла и насладившись изысканной французской кухней в обычном, ничем не примечательном кафе, братья поняли, что не зря сюда пришли. И нужно чаще захаживать в это кафе, ведь Кристоф неиссякаемый источник информации, которая им так необходима.

Гостиница, в которую заселились братья, оказалось недорогой, но чистой. Учитывая то, что она находилась в центре Льюисвилла, это место было находкой для бюджетных туристов.

– Твен, у тебя есть план? – Марк сел в кресло, стоящее рядом с открытым балконом, откуда открывался чудесный вид на город.

– Я думаю, как раз сейчас мы и займёмся его разработкой, – брат улыбнулся, взял лист чистой бумаги, ручку и начал что-то писать.

Спустя десять минут Твен закончил и посмотрел выжидающе на Марка, который, в свою очередь, наслаждался пейзажами Льюисвилла с балкона и курил сигарету.

– Отличный вид, даже лучше, чем в Новом Орлеане. А ещё здесь тихо и спокойно. Послушай, Твен, кажется, я слышу, как стрекочут цикады. Это волшебно! Ничего подобного я не слышал уже несколько лет. В нашем детстве было что-то похожее.

Твен встал, взял сигарету и вышел на балкон к брату. Крепко затянувшись, выпустил дым в воздух и прислушался к тишине, которая обволакивала.

– Стоя здесь, я вспоминаю те месяцы, когда жил у Майкла. Помнишь, когда я отсутствовал, пытаясь написать нашу маму?

– Да, помню, – грустно ответил Марк и вздохнул. Это воспоминание вызывало только отрицательные эмоции и мысли, которые он старался не показывать.

– Так вот, тогда в доме у Майкла часто по вечерам я сидел и слушал стрекот цикад. Этот звук настолько приятный, что под него можно было спокойно уснуть и проспать вечность.

– Кто этот Майкл? Я помню, ты рассказывал о нём немного, но я всё равно не понимаю, почему он решил тебе помочь тогда.

– Я не знаю, кто это был. Просто добрый старик, которому было не всё равно на маленького мальчика, которого обижают. Он мне помог понять многие важные вещи, а ещё благодаря ему я написал-таки тот портрет мамы. Помнишь?

– А как же? И как это тебе удалось написать его, не видя мамы? Ведь мои воспоминания о ней из снов я никак не мог передать тебе.

– Я тебе не рассказывал, но в то время, когда я пытался написать портрет, мне помогла одна молодая красивая женщина. Она иногда появлялась около дома Майкла и один раз даже разговаривала со мной. У неё были серые глаза, как у нашей мамы. И тогда я решил, что попробую написать эту женщину. Ведь в моей голове ничего, кроме огненных волос и серых глаз, не было.

– И... ты написал её?

– Конечно, ты же видел портрет и даже сказал, что это и есть наша мама.

– Что?! То есть та женщина на портрете нам вовсе не мама?

– А что ты хотел от маленького мальчика, который и матери-то никогда не видел? Это всё, что я смог изобразить тогда. Прости, брат.

– Ничего, всё нормально. Ты прав. А ты помнишь, где живёт тот старик? Я очень хочу с ним познакомиться.

– Не знаю, надо пройтись по городу. Думаю, мы многое вспомним. Нас тут не было больше десяти лет, но это не так уж и много.

– Так что там с твоим планом? Давай рассказывай.

– Так, в общем, слушай. Нам нужно посетить несколько мест, которые помогут понять, жива ли наша мама. Первое – это церковь, в которую мы отправляемся завтра, и больница, в которой нас родила наша мать. Там могут что-то знать о ней. Далее нам нужно наведаться в дом Браунов, где мы с тобой выросли и очень рано повзрослели.

– Спасибо Уиллу за его любовь! – крикнул Марк в темноту ночи. – Далее по плану – библиотека. Там может быть информация об убийстве нашего отца. Ну и включим в этот список дом старика Майкла – он тоже может многое поведать. Пока всё. Есть какие-то ещё места, которые я, может, упустил, а ты хочешь их добавить?

– Я думаю, стоит добавить полицейский участок. Если убийство ещё не раскрыто, возможно, они с ним до сих пор работают.

– Ты что? Двадцать восемь лет прошло с тех пор! Всё находится в архивах.

– Может, тогда посетим местный архив?

– А вот это идея. Добавим его в список. А теперь давай ложиться спать, завтра тяжёлый день.

– А скажи мне, Твен, как ты думаешь, Красавчик ещё жив?

– Я не знаю, по статистике кони живут около тридцати лет. Когда мы уезжали отсюда, Красавчику было около пяти лет. Если Уилл его не продал и не убил, то, возможно, мы найдём его. А почему ты вспомнил о нём?

– Не знаю… Классный был конь. Может быть, я скучаю по нему. Он и правда был красавчиком – таких ещё поискать нужно. А помнишь, ты хотел стать ветеринаром, когда вырастешь?

– Да, я хотел ухаживать за животными, лечить их от болезней и нападок злых людей типа Брауна, которые постоянно издеваются над лошадьми.

– Интересно, а где сейчас Уилл? Жив он или уже нет? Я надеюсь, мёртв и гниёт в своей могиле, – Марк зло сжал кулаки и покраснел от напряжения.

– Успокойся, Марк, столько лет уже прошло. Послушай моего совета: не стоит держать ненависть в себе, я это понял на собственном примере. Иначе можно загреметь в психушку.

– Всё – я пошёл спать. Доброй ночи, братишка, завтра начинаем наше расследование. И да помогут нам боги Льюисвилла!

Старая католическая церковь, занимавшая всё пространство холма, терялось за деревьями, скрывая от всех свои тайны. Красивое кирпичное здание прошлого века пряталось  от любопытных взглядов, показывая лишь верхушку «айсберга». Так как божья обитель находилась в стороне от дороги, людей здесь оказалось немного, что было крайне выгодно для братьев.

Подождав какое-то время на лавочке в парке, близнецы встали и пошли в то самое место, где провели первые годы своей жизни. Было немного страшно окунуться в прошлое и снова пережить те страхи, которые так сильно пугали в детстве. Но они ясно понимали, что если не сделают этого, всё в их жизни останется на том же самом уровне, что и сейчас. И уже никогда не сдвинется с мёртвой точки, в которой они были уже несколько лет. А это братьев пугало гораздо больше.

Постучав в тяжёлые двери церкви, Марк и Твен стали ждать, пока им не откроют и не впустят внутрь. Волнение чувствовалась по вспотевшим ладоням и мурашкам, которые бегали то вверх, то вниз по рукам и ногам, словно соревнуясь между собой.

Массивная чёрная дверь заскрипела, и из темноты церкви выплыла маленькая дряхлая старушонка.

– Добрый день, молодые люди, что вас привело к нам? – старая монахиня уставилась на двух одинаковых мужчин и даже не старалась скрыть удивление.

– Нам нужно переговорить с матерью-настоятельницей, если это возможно.

– Зачем? – въедливая старушка всё смотрела на братьев и охала от увиденного.

– Дело двадцативосьмилетней давности. Для нас это очень важно. Позвольте поговорить со старшей монахиней?

– Хорошо, проходите. Да не стойте вы в дверях, надует же, вон какой ветер поднимается, – старушка впихнула гостей в церковь с такой силой и скоростью, что впору было усомниться, действительно ли она это сделала.

Братья огляделись и увидели тёмные своды, украшенные золотой лепниной. Окна церкви возвышались почти над самой крышей, и свет, который шёл от них, рассеивался где-то наверху, так и не доходя до пола.

– Твен, я всё это помню, как будто это было вчера. Эти своды и окна над потолком, помню и снующих монашек туда-сюда. Забавно: столько лет прошло.

– Нам было тогда по три года. Как ты можешь это помнить? В таком возрасте воспоминания у детей держаться максимум полгода. Хотя если о них постоянно думать, могут и дольше. А иначе они исчезают, быстро и незаметно, словно это были не твои воспоминания

– Я не знаю, о чём ты говоришь, но то, что в этой церкви я жил какое-то время, это я точно помню.

Старушка всё это время стояла рядом и слушала, что говорили братья, то и дело кивая головой, будто соглашаясь с обоими.

– Ну всё, пойдём, молодёжь, проведу вас к матери-настоятельнице. Идите за мной и не отставайте, а то, не дай боже, потеряетесь ещё. Ищи вас потом всем приходом. А так как вы ещё и одинаковые, то вообще всех монашек запутаете и напугаете. А они у нас очень нервные. Всё понятно? – прикрикнула старушка, глядя на близнецов.

– Конечно, конечно, пойдёмте уже побыстрее, – Твен схватил за рукав Марка, который никак не мог насмотреться на куполообразные своды, и повёл брата по тёмным тоннелям старой католической церкви.

Если братья стали бы считать, сколько проходов и поворотов они прошли, точно сбились бы со счёта. Поэтому они просто доверились монахине, которая вела их к матери-настоятельнице. Братья надеялись, что таким же образом она выведет их из церкви. Потеряться в этой божьей обители – раз плюнуть, а вот найдут ли тебя здесь или забудут, будет зависеть от случая.

– А вот и покои матери-настоятельницы. Сейчас я узнаю, сможет ли она принять вас, – и старушка ушла, захлопнув за собой дверь так, что братья не смогли даже одним глазком увидеть, что находится там. Спустя пять минут старушка вышла и пригласила их войти в покои.

Если бы они могли помнить, что произошло двадцать восемь лет назад, когда их только принесли в эти покои, они бы поняли, что ровным счётом здесь ничего не изменилось. Тот же длинный стол, те же книжные шкафы, набитые пыльными книгами, которые так никто не брал в руки за всё это время.

За столом в центре большой комнаты сидела мать-настоятельница. Женщина пристально смотрела на братьев, пытаясь считать с их лиц причину визита. Выглядела старшая монахиня на свой возраст, но глаза светились блеском и мудростью, что делало ей честь.

– Я слушаю вас, молодые люди. Зачем пожаловали к нам?

– Меня зовут Твен Браун, а это мой брат-близнец Марк. Вы, наверное, не знаете нас, потому что, я полагаю, недавно стали матерью-настоятельницей.

– С чего вы это решили, хотелось бы послушать. Я старшая монахиня уже двадцать лет.

– Ооо, простите нашу бестактность. Дело в том, что речь пойдёт об истории двадцативосьмилетней давности.

– Продолжайте, прошу вас.

– Двадцать восемь лет назад наша мать оставила нас на пороге этой церкви. Больше её никто не видел. Причины, почему она совершила этот поступок, мы не знаем. Мы как слепые котята, которые ищут выход из тонущего мешка, но никак не могут найти. Если им не помочь, они задохнутся и погибнут.

– Я пришла в эту церковь двадцать один год назад и почти сразу же стала матерью-настоятельницей. Я помню предыдущую старшую монахиню, она была уже стара, но до последнего дня управляла этой церковью. Но она мне ничего не рассказывала об этом случае. Надо поднять архивные документы и её записи. Но это не быстро, как вы понимаете. Вы можете прийти завтра? Думаю, за это время мы что-то найдём.

– Спасибо, матушка, мы обязательно придём. Тогда до завтра!

Марк и Твен собрались уже уходить, и тут мать-настоятельница задала вопрос:

– Мистер Браун, скажите, а вы с братом – те самые Брауны, которые жили в городе всё это время, и Аарон Браун ваш родственник?

– А кто такой Аарон Браун? Нас усыновила семья Уилла Брауна, когда нам было по три года. Это всё, что мы знаем.

– Так я и думала... Уилл является племянником Аарона Брауна, известного в Льюисвилле убийцы. Вы можете прочитать о нём в старых газетах, которые хранятся в публичной библиотеке. Всего хорошего, молодые люди, и до завтра.

– Спасибо ещё раз! До свидания.

И братья удалились из покоев старшей монахини, пытаясь сообразить, что делать дальше.

Выйдя из церкви, они сели на лавочку и решили обсудить разговор, который состоялся несколько минут назад.

– Я думаю, нужно прямо сейчас сходить в публичную библиотеку и узнать, кто такой Аарон Браун, – Марк взглянул на брата, пытаясь угадать, о чём тот думает.

– Хорошая идея, но считаю, лучше сходить туда завтра. Дело в том, что нам не нужно светиться в этом городе: если Уилл Браун жив и в сознании, он нам может помешать. А я этого не хочу.

– Но я не понимаю, почему не сегодня?

– Завтра мать-настоятельница должна предоставить информацию о нашей матери. После этого мы сходим в библиотеку и возьмём газеты за прошлые годы, чтобы узнать, кто убил нашего отца и кто такой Аарон Браун.

– И какого чёрта мы носим фамилию убийцы! – возмущённо произнёс Марк.

– Да! Я предлагаю, после того как мы все узнаём, взять фамилию отца и матери.

– Согласен, это будет правильно.

– Пойдём прогуляемся и перекусим где-нибудь. Что-то я проголодался.

Глава 26. Расследование

2003 год, Льюисвилл, штат Техас

 Утром следующего дня братья снова пришли в церковь, чтобы наконец узнать, почему их мать так поступила. Встретила их всё та же старая монашка, только в этот раз она была с ними более ласкова, чем вчера. Коридоры, проходы и повороты теперь уже не казались настолько длинными и тёмными – видимо, братья уже неплохо ориентировались в церкви. И в следующий раз, если он будет, они смогут и сами найти путь до кабинета старшей монахини. Проводив братьев, монашка так же быстро исчезла, как и появилась.

– Доброе утро, матушка! – сказали в унисон братья и улыбнулись друг другу от такого слаженного дуэта.

– И вам доброго утра, братья Браун. Хочу вас обрадовать. Я нашла записи моей предшественницы о том дне, когда вы здесь появились, и записи о периоде, что вы здесь воспитывались.

– Это же просто замечательно! – вырвалось у Твена, и он похлопал брата по плечу. – И что там, расскажите же!

– Там лишь сухие факты, что это был за день, месяц, год. Фамилия вашей матери, ваши имена, общее состояние здоровья, возраст.

– И это всё? – разочарованно произнёс Марк. – Но как же…

– Нет, не всё! Вот тут начинается самое интересное. Там есть запись о том, что когда вас нашла одна монахиня на пороге церкви, рядом с вами лежала книга.

– Какая книга?

– Книга Марка Твена «Принц и нищий». Я так понимаю, вас назвали в честь этого писателя, разделив его имя и фамилию.

– Если честно, это его не настоящие имя и фамилия, это псевдоним. Он означает «мерка – два»: это ходовой лоцманский термин на Миссисипи. «Марк – твен!» – выкрикивал на речном перекате лотовый матрос, убедившись, что глубина достигает двух морских саженей, это около четырёх метров, и пароход безопасно может следовать своим курсом.

– Ну надо же, никогда бы не подумала, – матушка улыбнулась братьям. – Так вот, я продолжу. В книге этой была записка от вашей матери.

– Не может быть! – воскликнули братья одновременно. – Можно нам её прочитать?

– Конечно, сейчас.

Монахиня открыла шкафчик стола и достала старую книгу. Обложка не ней потускнела от времени, и, когда-то яркая, сейчас она представляла собой жалкое зрелище.

– Я нашла эту книгу в покоях прежней матери-настоятельницы. Держите.

Твен протянул руку к книге, как к важнейшему артефакту, от которого зависела их дальнейшая жизнь. Открыв издание, они увидели большое количество отметок в самом тексте, на полях были рисунки, тут же были даты, означавшие важные события. Видно было, что пометки были сделаны в разные периоды жизни людьми, державшими когда-то эту книгу. Братья рассматривали записи, крутили вверх и вниз, не понимая, что они означают.

– Ребята, в конце книги записка от вашей матери, посмотрите!

Твен открыл последнюю страницу и увидел сложенный лист, который ждал прочтения долгих двадцать восемь лет. Дрожащими руками он развернул листок и взглянул на брата, заворожённого почерком родной матери:

«Меня зовут Лилия Джонс, и я нахожусь сейчас в диком отчаянии, потому что за мной охоти…..............уз……..............ун. Он уже убил моего мужа и отца моих детей, обставив это как несчастный случай. Сейчас он поставил передо мной условие, которое я не могу выполнить. Это животн... пообещало мне наказать и убить моих мальчиков, если я не буду с ним. Для меня это не приемл……………что………..блю своего мужа и всегда буду любить.

Я поняла, что это животное никогда не остановится, даже если решу быть с ним. Поэтому я решила спрятать детей здесь, в этой церкви. Они – единственное, что у меня есть, и поэтому хочу сохранить им жизнь. Этих детей зовут Марк и Твен, кто из них …………. то …………. имя, я оставляю на ваше …………….. и на волю Бога.

Чтобы мои мальчики знали, что я люблю их и никогда бы не оставила по своей воле, я надела им на шею цепочку с крестиком. Этот крестик будет защищать их всю жизнь и напоминать обо мне. Ещё я положила рядом с ними книгу писателя Марка Твена, эта книга является символом …….й семьи, в ней есть разгадка на …….. вопросы. Я хочу, чтобы вы отдали эту книгу моим детям, когда они станут постарше. Тогда они смогут понять причины моего бегства и почему я………….. Прощайте, мои милые, люблю вас всем сердцем и надеюсь, что вы когда-нибудь простите меня…»

– Мамочка, любимая мамочка! – Твен отвернулся и сел на диван, закрыв лицо руками. Сдерживая рыдания, он весь сотрясался. Марк присел рядом и обнял брата за плечи, у него текли слёзы, и он не пытался их сдерживать.

– Она нас оставила не по своей воле, она нас любила и никогда бы не бросила. Нужно понять, что случилось! Кто это животное, от которого мама пыталась нас спасти? И это же животное убило нашего отца. Почему вы не обратились в полицию, когда увидели эту записку? – Марк зло смотрел на мать-настоятельницу, пытаясь добиться ответа.

– Марк, я увидела эту записку вчера, когда нашла книгу. И не имела понятия, что произошло двадцать восемь лет назад.

– Простите, я погорячился, это должна была сделать предыдущая матушка, а не вы. Но почему она ничего не сделала? Не понимаю!

– Матушка, в письме говорится о цепочке с крестиком. Мама должна была оставить его нам. Вы его не нашли?

– Нет, к сожалению, я её не нашла.

– Брат, подожди, – Марк, посмотрел на Твена и вытащил цепочку с крестиком из-под футболки. – Эта цепочка у меня с самого рождения, как я себя помню, она всегда со мной, вот тут, рядом с сердцем.

– Но… но откуда она у тебя? – Твен взял в руки крестик и посмотрел в глаза брата.

– Я не знаю, никогда не задавался этим вопросом, но теперь, видимо, понятно откуда. Мама оставила его нам в знак своей любви. Но так как цепочка одна, решили отдать её мне. Наверное, так.

– Здорово! Теперь я понял, почему всё это время мама снилась тебе, а мне – никогда. Дело в крестике. Это просто поразительно! – Твен засмеялся от нахлынувшего счастья и обнял брата. – Я чувствую: мама жива, и мы найдём её. Я вот прямо сейчас это почувствовал, когда дотронулся до крестика. Все эти годы она общалась с нами через сны! Точнее, с тобой. Но это уже неважно.

Марк держал крестик в руке, и до него начинало постепенно доходить то, что сказал брат. Этот крестик мама оставила им не просто так, а от большой любви. Чтобы они постоянно помнили о ней и знали о том, что она никогда не переставала их любить. Но, к сожалению, они узнали об этом только сейчас.

Матушка от вида двух молодых людей, сидящих на диване и плачущих по матери, которая, возможно, ещё жива, тоже никак не могла сдержать эмоции. Всё, что могла, она сделала – нашла книгу и записку матери, и теперь совесть её была чиста. Но вот вопрос: почему предыдущая мать-настоятельница, увидев это послание, не обратилась в полицию за помощью. Что ей помешало – беспечность или страх?

Погрузившись в свои мысли, старшая монахиня не заметила, что братья встали с дивана и подошли к столу.

– Матушка, мы, наверное, пойдём, у нас столько дел. Необходимо решить много вопросов в связи с последними событиями.

– Я вас понимаю, идите с богом! Пообещайте мне одну вещь: если найдёте вашу маму в здравии, сообщите мне об этом. Мне будет очень приятно узнать о том, что ваши сердца наконец перестанут кровоточить и вы воссоединитесь с матерью.

– Спасибо, матушка, обязательно сообщим вам, если всё сложится.

– И ещё одно. В записке вашей матери говорится об убийце вашего отца, что из-за него вы остались сиротами. Знайте, что Святое Евангелие говорит нам о высшей ступени милосердия – о любви к нашим врагам. Так вот, я хотела бы попросить вас о милосердии, если найдёте убийцу.

– Матушка, вы просите нас о том, что мы не в силах сделать. Он убил нашего отца и должен получить сполна. Возмездие должно свершиться! До свидания, – братья отвернулись от монахини и вышли из кабинета с тяжёлым сердцем, держа в руках заветную книгу с письмом от матери.

Как добрались до дома, братья помнили с трудом – они находились в состоянии шока и никак не могли отойти от письма матери. Нужно было разобрать написанное, потому что многие слова были стёрты слезами и временем. А ещё эти заметки в книге тоже не давали покоя ни тому, ни другому.

– Предлагаю начать с письма мамы и разобраться в нём. Как ты на это смотришь, Марк?

– Да, я согласен с тобой. Пойду сварю кофе и сядем за письмо.

Спустя час братья сидели всё в том же недоумении, что и утром, когда увидели письмо в первый раз.

– Предлагаю сделать перерыв и сходить пообедать. А затем пойти в библиотеку, как мы и хотели.

– Да, согласен, в голове какая-то неразбериха, – Марк встал, надел куртку и вышел с братом на улицу.

– Сейчас нам ясно только одно. Первое – это то, что мать не хотела нас бросать, её вынудили. И чтобы спасти нам жизнь, она решила нас спрятать в церкви.

– Второе – это то, что убийца  отца и человек, который угрожал нашей матери, это одно и то же лицо, – продолжил Марк.

– Третье – это то, что наша мать знала этого человека. Возможно, это друг или знакомый.

– Ещё один момент, который мы упустили, – это то, что она написала, что разгадка тайны убийства находится в книге.

– Точно. Нужно изучить эту книгу вдоль и поперёк. Я думаю, спрятав разгадку в книге, она таким образом защитила себя и нас от убийцы. Но навсегда запечатлела его имя на страницах.

Оказавшись в публичной библиотеке, братья попросили газеты двадцативосьмилетней давности, а также какую-нибудь информацию об Аароне Брауне.

Положив пачку газет на стол, библиотекарь с важным видом удалилась.

– Смотри, Твен, газета 1963 года. Такая старая, того и гляди, рассыплется в руках.

– Что там написано? Читай!

И Марк начал:

«Сегодня в городском суде города Льюисвилл, штат Техас, был приведён в исполнение приговор судьи Верховного суда штата Техас в отношении убийцы Аарона Брауна. Приговор должен был быть приведён в исполнение посредством казни на электрическом стуле.

Сам убийца своей вины не отрицал. Но также сообщается, что убийство Билла Джонса он задумал заранее и тщательно к нему готовился. В связи с тем, что данное убийство квалифицируется как умышленное, суд присяжных вынес решение, приговорив Аарона Брауна к высшей мере наказания. Что удивительно, считается, что первая модель электрического стула была изобретена в 1888 году Гарольдом Брауном – однофамильцем убийцы Билла Джонса.